Текст книги "Гетти путешествует"

Аннет Рёдер
Гетти путешествует

Annette Roeder, Julia Christians (il.)

HETTY FLATTERMAUS FLIEGT HOCH HINAUS, BAND 1

© 2019 cbj Verlag a division of Verlagsgruppe Random House GmbH, München, Germany

© Кулешова Ю.Г., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Обитатели усадьбы «Ласточкино гнездо»

Гетти Быстролёт

Вообще-то полное имя Гетти – Генриетта Пенелопа Быстролёт. Это свиноносая летучая мышка размером с грецкий орех. Она очень храбрая и любит приключения.

Уже давно Гетти хочется улизнуть от мамы и вырваться на свободу. Её самая большая мечта – оказаться в парке и познакомиться с его обитателями. Лучше всего при свете дня, когда вокруг всё яркое и красивое. И вот однажды, когда мама Гетти сладко дремала после обеда, летучая мышка решила наконец тайно отправиться в путешествие.

Гульда Быстролёт

Маму Гетти зовут Гульда. Она горячо любит свою единственную дочурку и желает ей только добра.

Если Гетти нет поблизости, то она не может найти себе места от волнения. Главное для неё – это безопасность любимого ребёнка.

И чтобы унять жажду приключений дочери, Гульда рассказала ей страшную историю о привидении – огромной летучей мыши, поселившейся в оранжерее неподалёку. К сожалению, история возымела обратный эффект.

Фиделия Рукокрыль

Фиделия Рукокрыль, или просто Фида, лучшая подруга Гетти. У этой летучей мышки определённо есть талант к музыке.

Кроме того, она очень весёлая и умная, но немного трусливая.

Она никогда не нарушает правил, но, когда Гетти оказывается в беде, Фиделия переступает через страх и спасает подругу.

Мечта Фиделии – стать известной певицей.

Барбастелла Рукокрыль

Барбастелла Рукокрыль, или сокращённо Барбси, мама Фиделии и по совместительству подруга Гульды.

В отношении к детям она куда более демократична, но в вопросы воспитания Гетти предпочитает не вмешиваться. Обе мамочки любят проводить время вместе, как, впрочем, и их дочки.

Глава первая,
в которой крохотная летучая мышка Гетти чувствует необычную дрожь на кончиках крыльев

В первых лучах солнца, пробивавшихся сквозь щели в черепичной крыше, танцевали пылинки, щекотавшие Гетти носик. Летучая мышка принюхалась.

Солнечные лучи и дуновение свежего ветра с ароматом цветущей липы обещали прекрасное летнее утро!

Вдруг у Гетти зачесались кончики крыльев… Больше всего на свете ей захотелось вылететь с чердака через отверстие в крыше и оказаться снаружи. Ведь там, за пределами заброшенной усадьбы «Ласточкино гнездо», Гетти ждал целый мир, такой огромный и прекрасный! Но она должна была оставаться дома, за заколоченным чердачным окном номер восемнадцать.

Совершенно равнодушная к далёкому миру Гульда кружила вокруг Гетти, пытаясь её успокоить. В лапке она держала губку, пропитанную росой.

– Гетти, хватит дёргаться! Можешь хоть минуту спокойно посидеть?

– Но ты щекочешь меня, мама! – пропищала Гетти.

Из соседних гнёзд тоже доносился писк. Для утреннего туалета визги и возня были обычным делом. У каждой летучей мыши, живущей в усадьбе, был детёныш, а у некоторых даже двойня. В их большом семействе всё делилось по справедливости: и добыча, и места на чердаке. И за детьми все присматривали по очереди. И страсть к чистоте, совершенно бессмысленная, по мнению Гетти, у всех мам тоже, по-видимому, была общей!

Гетти отчаянно дёргалась, пытаясь увернуться от губки:

– Опять? Вчера ведь только уши мыли.

– И завтра помоем!

Гульда нарочно пощекотала Гетти животик. Та громко рассмеялась и стала вырываться ещё больше.

– Для летучей мыши уши очень важны. С их помощью мы ориентируемся в полёте, поэтому хороший уход просто необходим, – терпеливо объясняла Гульда, время от времени обмакивая губку в таз.

– Но я и так отлично слышу! – возразила Гетти.

– Хм, может, это у меня проблемы с ушами? – Гульда подёргала себя за ухо, как будто проверяя, правильно ли расслышала.

Она улыбнулась и добавила:

– Иногда мне кажется, что ты слышишь только то, что хочешь.

Гетти пришлось признать, что в словах мамы есть доля правды. Даже не выходя из дома, летучая мышка могла без труда уловить смех лучшей подруги Фиделии из квартиры номер тридцать семь.

Но когда мама говорила, что нужно убрать со стола, то казалось, будто у Гетти бананы в ушах. Всё-таки получив согласие дочери, Гульда вымыла ей ушки, а затем втёрла в крылышки масло шиповника. Когда с процедурами было покончено, она надела на Гетти защитный шлем из цветка колокольчика. Для прочности он был смазан смесью, из которой ласточки строят гнёзда. Гульда очень переживала, что её малютка может упасть и разбиться. Мама-мышь чмокнула дочь в носик. Конечно же Гетти прекрасно знала, что будет дальше…

– Ну, вот и всё, а теперь марш спать! – быстро сказала Гульда. – Вечером рано вставать, у вас с Фиделией занятие по флейте у господина Большеуха.

Она встряхнула спальный мешок Гетти, сшитый из разноцветных лепестков роз и набитый мягкими перьями крапивника. Мешок Гетти висел на чердачной балке рядом с мешком побольше. Верхнюю часть балки Гульда покрыла мхом и расставила на ней настоящую мебель, сделанную из коры. Повсюду были развешаны гирлянды из первоцветов и ягод шиповника. Что-что, а создавать уют Гульда умела! Она настойчиво похлопала по спальному мешку, приглашая Гетти ко сну. Но разве малютка была виновата, что не могла уснуть из-за странной дрожи на кончиках крыльев? Лучи солнца всё настойчивее проникали сквозь щели в окне, обещая захватывающие дневные приключения… И так как ушки у Гетти теперь были абсолютно чистыми, то слышать эти обещания она могла ещё лучше, чем раньше!

Глава вторая,
в которой Гетти делает маме предложение

– Послушай, мам, – начала Гетти, хлопая ресницами, – а мы с тобой могли бы немного полетать по парку перед сном?

Гетти уже давно мечтала выбраться на свет и почти каждый день просила об этом маму.

Гульда отрицательно покачала головой:

– Когда-нибудь мы обязательно полетим с тобой в парк, но не сейчас. Всем маленьким летучим мышкам уже давно пора спать!

– Ты всегда говоришь «когда-нибудь, когда-нибудь», но когда? Я совсем не устала! – запротестовала Гетти. – Как можно взять и заснуть по команде? Это же издевательство над детьми!

– А дети, которые не хотят спать, это издевательство над их родителями! – Гульда стала нервно теребить свою шёрстку. – Ты даже не представляешь, сколько всего мне ещё нужно успеть. Подготовить доклад к годовому собранию «Летучих сестёр», составить график дежурств по уходу за детьми и заняться приготовлением полуночного супа из насекомых для детской комнаты! Твой зимний шарф я связала лишь наполовину, запасы сами собой не пополнятся. И между прочим, мне уже давно пора быть в правлении летучих мышей…

– Вообще-то я и сама могла бы полететь, – прервала её Гетти. – И у тебя было бы больше времени для всех этих дел! В конце концов, я уже взрослая!

– Ты с ума сошла! – воскликнула Гульда. – Дорогая, ты размером не больше лесного ореха и хочешь отправиться в парк ОДНА?!

От ужаса её тёмно-розовый носик побелел. Тем временем из чердачного отсека по соседству послышались первые жалобы.

– Эй, Гульда, вы здесь вообще-то не одни! Так что, пожалуйста, потише! – прокричала госпожа Ранняя Вечерница. – Роману и Сильвио нужно спать не меньше восьми часов в сутки!

– Извини, Гера! – откликнулась Гульда.

А потом шёпотом добавила:

– Эта… эта… образцовая мамаша со своими драгоценными занудами-близняшками. Да чихать я на них хотела!

Гетти довольно улыбнулась:

– Ну вот видишь, ты совсем не хочешь себе таких же скучных детей. Может, всё-таки отпустишь меня в парк? Или вместе полетим?

Гульде обычно было сложно в чём-то отказать дочке, но сейчас её терпение было на исходе.

– О, Святой Гладконос, похоже, мне пора проявить строгость! Я же сказала «нет»! НЕТ! Живо спать! – решительно заявила Гульда и снова указала на висящий спальный мешок.

Но Гетти не унималась:

– Но почему нет? Я никогда нигде не была кроме этого чердака! А так хочется познакомиться с теми, кто живёт на поляне. Может, я найду там новых друзей. А ещё мне так хочется взглянуть при свете дня на красивые цветы, про которые нам постоянно рассказывает в детской комнате госпожа де Поллёт. Она говорила, что днём цветы совсем не серо-чёрные как ночью, а яркие и красивые!

– Яркие? Ну и что с того? – нетерпеливо перебила её Гульда. – Мы каждый день об этом спорим, Гетти. Но я повторяю тебе ещё раз: в парке живут не только милые маленькие существа, там разгуливают коты и куницы, а ещё летают совы. В фонтане полным-полно хищных рыб, а ты пока даже не сдала экзамен по плаванию! Ну вот пожалуйста, я сейчас потеряю сознание от волнения.

От дурных мыслей у мамы Гульды и правда земля ушла из-под ног и ей пришлось схватиться за буфет, чтобы не упасть. Поставленные в ряд чашки из шляпок желудя и тарелки-ракушки опасно качнулись. Гетти быстро пододвинула маме кресло и поправили подушки из соломы. Гульда уселась поудобнее и принялась сетовать:

– У тебя же есть замечательная подруга Фиделия, да и других мышек у нас здесь полно! В вашем распоряжении весь дом: пятьдесят четыре комнаты, подвал и этот огромный чердак. Играй не хочу! Места, что ли, мало?

Но Гетти не могла уступить, ведь для неё речь шла не о том, что снаружи места больше или что там она сможет найти подружку лучше, чем Фиделия. Огромный интерес у неё вызывала кипящая за окном жизнь! И как только мама не может этого понять?

– Не может быть, что парк такой опасный и страшный, как ты говоришь. Вы ведь постоянно туда летаете, и ничего, возвращаетесь целыми и невредимыми, – пыталась убедить маму Гетти. – Госпожа Спортелло хоть и не приняла у меня пока экзамен, но говорит, что я плаваю лучше всех в группе. Тебе не стоит так за меня беспокоиться.

Гульда взяла Гетти на руки и нежно укрыла своими крыльями.

– Дорогая, ты поймёшь меня, только когда у тебя появятся собственные дети! Ты моя любимая доченька, поэтому я буду беспокоиться о тебе всю жизнь. Даже когда стану морщинистой старушкой, которая и летать-то сама не может, а слух у тебя будет в три раза лучше моего. Давай я расскажу тебе одну историю…

– С приключениями?

– О да! – кивнула Гульда. – Надеюсь, она не очень тебя напугает.

– Я ничего не боюсь! – Гетти прижалась к маминому мягкому белому животу и навострила ушки.

Если история и правда интересная, то парк может и подождать немного. Гульда погладила Гетти по голове и начала свой рассказ…

Глава третья,
в которой мы ненадолго покидаем чердак усадьбы «Ласточкино гнездо» и на другом конце земли знакомимся с Катакой

– Давным-давно, так же много лет назад, как у тебя шерстинок на теле, в далёкой-далёкой стране обитала колония летучих мышей. Жили они на старом заброшенном руднике, где люди раньше добывали серебро. Эти мыши были такие же, как мы с тобой, разве что чуть побольше – размером с манговую косточку. Принадлежали они к семейству копьеносых… – Гульда нежно ущипнула Гетти за носик. – Семейство свиноносых, к которому мы с тобой принадлежим, происходит именно от них.

– Мамочка, мамочка, рассказывай дальше! – Гетти не терпелось услышать продолжение.

Гульда улыбнулась:

– В этой колонии была одна юная ловкая охотница. Она влюбилась, и вскоре у влюблённых родилась дочка. Но что это?! Малютка Катака была совсем непохожа на других детёнышей. Её пушистая шёрстка была белой, словно песок на пляже, а глазки – синими, как океан. Другие матери не переставали дивиться ей, ведь с каждым днём Катака становилась ещё более необычной. Росла она намного быстрее сверстников и совсем скоро стала чуть ли не в два раза больше, чем остальные детки. Но росли не только её тело и крылья, но и нос, который всё больше походил на выступающий рог…

Представив белую летучую мышь-носорога, Гетти громко хихикнула.

– Ну вот и ты смеёшься! – серьёзно заметила Гульда. – Другие мышки тоже смеялись над Катакой. Такова, к сожалению, наша природа! Необычное кажется нам или смешным, или страшным. А Катака грустила всё сильней и сильней. Больше всего ей хотелось оторвать этот рог и вымазаться в саже, чтобы быть как все. Она делала всё возможное, чтобы найти друзей, дарила сверстникам сухофрукты и ожерелья из ракушек, но они всё равно не хотели с ней играть. Мама пыталась помочь Катаке и приглашала в гости других мышек. Однако их родители находили оправдания, почему у их детей нет времени на игры. Втайне же они боялись, что Катака чем-то серьёзно больна и может заразить их детей. В школе бедную мышку все дразнили и придумывали ей обидные прозвища.

– И как они её называли? – с возмущением спросила Гетти.

– Альбиноска, слономышь! – ответила Гульда. – Причём это самое безобидное из того, что они придумывали.

– Бедная Катака! Это же просто ужасно.

– Ты права, – согласилась Гульда. – В конце концов Катаке и её маме пришлось отделиться от колонии. Они уходили всё дальше в глубь рудника, чтобы как можно реже встречать сородичей в отдалённых штольнях. И вот случилось несчастье. Люди вернулись, чтобы возобновить в этом руднике добычу серебра. Но времена изменились, и теперь люди пришли с огромными машинами и взрывчаткой. Мыши, которые стояли в тот день на страже, успели вовремя предупредить других членов колонии. Те успели вовремя собрать вещи, взять детей и спаслись бегством.

– Поэтому кто-то всегда стоит на страже, да? – облегчённо вздохнув, спросила Гетти. – Чтобы с нами не случилось ничего плохого?

Гульда кивнула в ответ и продолжила:

– Вот только во всей этой суете стражники совсем забыли предупредить об опасности Катаку и её маму, тогда уже живших в отдалённых штольнях и редко попадавшихся кому-то на глаза.

– И что же случилось? – шёпотом спросила Гетти. Она приготовилась к самому страшному.

Немного помолчав, Гульда с грустью ответила:

– Во время взрывов несколько старых шахт обрушились. Среди них была и штольня, в которой жили Катака с мамой.

– Но они ведь не погибли, да, мама? – задыхалась от волнения Гетти.

Гульда ещё крепче обняла дочь:

– Этого никто не знает. Их так и не нашли. Но ходят слухи, что с тех пор привидение, похожее на огромную летучую мышь белого цвета, устраивает по ночам всякие безобразия. Говорят даже, что из мести она поедает маленьких летучих мышей.

Гетти вздрогнула от ужаса, а потом радостно заявила:

– К счастью, это выдумка, да ещё и с другого конца света!

– Эта история дошла до нас из Австралии, – Гульда повернула Гетти к себе и долго смотрела дочке в глаза. – Но поговаривают, что Катака теперь хозяйничает в тропической оранжерее нашего парка.

– Что? – Гетти сильно сморщила лоб. – В большой стеклянной оранжерее у нас в парке? Да ты это придумала, чтобы я не захотела никуда улетать с чердака!

Гетти было не так уж просто провести, и она от души рассмеялась.

– Это всё очень серьёзно, – возразила Гульда. – До сих пор я не рассказывала тебе эту историю только потому, что не хотела пугать. Но мой долг предупредить тебя. Пообещай никогда, слышишь, никогда не залетать в оранжерею!

Гетти торжественно кивнула в знак согласия:

– Если тебе так спокойнее, то я никогда не полечу в оранжерею одна. Честное слово Летучей Мыши! – для убедительности Гетти подняла лапку и скрестила два пальца. – Но ведь оранжерея находится не в парке? Мама, не будь занудой, давай сделаем пару кругов над клумбами. Они очень далеко от пальмовой оранжереи и привидений, которые там живут. С тобой я в безопасности. Да и потом, ты сама всегда говоришь, что движение – лучшее лекарство от бессонницы!

Прежде чем Гульда успела раскрыть рот и возмущённо присвистнуть, Гетти с лёгкостью вспорхнула с её колен.

Глава четвёртая,
в которой нам предстоит узнать, улыбнётся ли Гетти удача

После того как Гетти сорвалась с места, Гульде ничего не оставалось, как последовать за ней. Если бы малышка этого не сделала, то мама летучая мышь ни за что не разрешила бы ей отправиться в безобидное путешествие.

По изящной дуге Гетти пролетела в дальний угол комнаты. Много лет назад служанка, работавшая в доме, отнесла туда все игрушки, в которые дети больше не играли. Гетти ловко прошмыгнула под брюхом трёхногого коня-качалки и облетела вокруг кукольного домика с игрушечной мебелью. Искусный столяр как будто специально смастерил эту мебель с расчётом на размер маленькой летучей мыши.

Гетти и Фиделия частенько играли внутри домика, представляя, будто они знатные особы. Но сейчас было не время нежиться под ажурной салфеткой в кроватке с балдахином или пить чай из крошечных чашечек. Как Гетти и ожидала, мама очень быстро почти догнала её. Уже можно было почувствовать ветер от взмахов её крыльев! Ведь Гульда была прекрасной летуньей и охотницей, одной из лучших во всей колонии!

Но Гетти природа тоже не обделила… Она вдруг сделала мёртвую петлю рядом c огромным стальным колесом и быстро проскользнула в медную трубу телескопа без стёкол.

Часто играя здесь в прятки, Гетти успела хорошо изучить его и снаружи, и изнутри. Она знала, что труба хоть и сужается постепенно, но всё же не настолько, чтобы из неё нельзя было выбраться.

Интересно, сможет ли залететь в трубу Гульда? Да, смогла! Гетти выпорхнула наружу из узкого конца и оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, где мама, ведь ей всё же хотелось выманить её в парк. Но тут вдруг раздался странный звук. Как будто что-то очень мягкое врезалось во что-то твёрдое.

После этого из трубы, как из мегафона, донёсся возмущённый крик:

– Что же это такое! Я застряла!

Гетти сразу поняла, что произошло. Тот участок трубы, через который детишки пролетали легко, оказался узковат для взрослой мамы-мыши, любящей полакомиться нектаром. Малышка ухватилась лапками за ручку плетёной детской коляски и повисла на ней.

– Гром и молния! Это совсем не смешно! – ругалась в трубе Гульда. – Генриетта Пенелопа, немедленно помоги мне отсюда выбраться, иначе узнаешь, какова я в гневе!

О да, звучало действительно угрожающе. Конечно же Гетти очень хотелось помочь маме… Но немного подумав, она пришла к выводу, что на этом её полёт в парк и закончится. А пока мама Гульда сидит в трубе и сама оттуда выбраться точно не сможет, у Гетти есть отличная возможность ускользнуть в парк и достаточно времени, чтобы спокойно его обследовать.

Она с нетерпением ждала встречи с обитателями поляны, про которых так много рассказывала мадам де Поллёт. А в том, что случилось с мамой, Гетти вины не чувствовала. Что случилось, то случилось. От судьбы не убежишь, как частенько говорила сама Гульда. А если Гетти поспешит, то, очень может быть, успеет вернуться раньше, чем маме удастся выбраться из заточения. Ну же, в путь!

Гетти была полна решимости и задора. Вытянувшись на ручке детской коляски, словно на мачте, она мгновенно произвела приблизительные расчёты и умчалась в сторону дымохода.

По дороге она подумала, не заглянуть ли в чердачное окно номер тридцать семь и не захватить ли с собой Фиделию. Ведь вдвоём куда веселее! Но быстро передумала. Хотя Барбастелла и не так тряслась над дочкой, как Гульда, но они были подругами, и Барбси никогда не разрешала того, что запрещала мама.

Когда Гетти приблизилась к сломанному дымоходу, ей пришлось зажмуриться, так как через отверстие в крыше на тёмный чердак проникал яркий дневной свет. Её глазки совсем не привыкли к такому большому количеству света.

Вдруг она с глухим стуком ударилась головой о балку и почти одновременно с этим почувствовала резкую боль в правом крыле. Скорее всего от волнения летучая мышка забыла, что нужно обращать внимание на эхосигналы, которые своевременно предупреждают о препятствиях.

Как семечко-вертолётик от клёна, Гетти вошла в штопор и приземлилась на старый чемодан.

Какое-то время она сидела на нём совершенно растерянная. Всё могло быть и хуже: она отделалась парой царапин на летательных перепонках.

– Вот видишь, Генриетта, сегодня тебе везёт! – сказала мышка, постучав по своему защитному шлему.

Затем она подняла голову и с улыбкой посмотрела вверх.

Небо в проёме было пронзительно-синим, прямо как озера на старинных пейзажах, развешанных в коридорах хозяйского дома.

Было ясно, и лишь одно облачко виднелось вдалеке, и надо сказать, оно очень походило на большую летучую мышь.

Глава пятая,
в которой удача отворачивается от Гетти

Гетти уже собиралась взлететь, когда почувствовала у себя на плече чью-то лапу.

– О-ля-ля, похоже, что некотог’ые заблудились, – послышался хорошо знакомый Гетти гнусавый голос.

Такой необычный акцент был только у одной обитательницы колонии… Совершенно бесшумно за спиной у Гетти приземлилась учительница французского мадам де Поллёт.

– Могу я спг’осить, куда это собг’алась юная леди?

Гетти нехотя обернулась.

– Доброе-предоброе-предоброе утро, мадам де Поллёт, – начала летучая мышка, пытаясь выиграть время.

Она мысленно перебирала все возможные отговорки, которые одна за другой приходили ей в голову. Господину Большеуху понадобился перистощетинник, чтобы прочистить ультразвуковую флейту? У мамы болит горло, и она послала Гетти за парой капель овечьего молока? Да уж, в это мадам де Поллёт ни за что не поверит. Хоть она и говорит в нос, а «р» вовсе не выговаривает, но глупой её не назовёшь никак. Скорее даже наоборот. Ни одна заботливая мать в такое время не отправит своего ребёнка за молоком! Мадам де Поллёт по-прежнему вопросительно смотрела на Гетти:

– Ну-ка, выкладывай, что ты здесь забыла у самого выхода? У твоей мамы опять на тебя не хватает вг’емени?

– Мне нужно отполировать господина Большеуха овечьим молоком, потому что у маминой ультразвуковой флейты болит горло! – с некоторым смущением протараторила Гетти. Она почувствовала, как покраснела, даже несмотря на то, что её тельце покрывала серая шёрстка. Это был полный провал!

– У флейты болит гог’ло. Хочешь не хочешь, но я отведу тебя домой, мадемуазель Генг’иетта, – категорично заявила мадам де Поллёт, взяв Гетти за лапку. – Можно подумать, мне нечем больше заняться, как ещё и после школы за сог’ванцами пг’иглядывать!

Но учительнице французского не пришлось сопровождать свою ученицу до самого дома. Не успели они и с места сдвинуться, как подоспела Гульда. Судя по всему, ей удалось выбраться из телескопа быстрее, чем Гетти того ожидала.

– Огромное спасибо за вашу бдительность, мадам де Поллёт! – негромко сказала Гульда. От яростного писка она немного охрипла. – Но дальше я сама позабочусь о своём очаровательном монстрике.

– На этот счёт у меня есть некотог’ые сомнения. Вы даже не можете вовг’емя уложить дитя спать, – заявила мадам де Поллёт, но лапу Гетти всё-таки отпустила и сделала шаг назад. – Именно из-за таких матег’ей-одиночек, озабоченных каг’ьег’ой, у меня вся голова седая… – осуждающе добавила мадам де Поллёт, прежде чем исчезнуть в темноте лестничного пролёта.

Судя по всему, комментарий учительницы задел Гульду за живое. Во всяком случае, настроение от услышанного у неё не улучшилось. Если бы Гетти не знала наверняка, что Гульда такая же свиноносая летучая мышь, как и она сама, то сейчас она вполне могла бы принять маму за ссохшийся лайм с крыльями. Так она вся сжалась от гнева и обиды.

– Ты не послушалась и всё-таки улизнула от меня. Сегодня ты перенапрягла крылья, Генриетта Пенелопа! – Гульда буквально сунула Гетти под мышку как папку. – Чтобы ты снова не сбежала. К чему рисковать!

Они направились прямиком домой. Гетти по дороге даже пискнуть не осмеливалась. Она хорошо понимала: когда мама по-настоящему злится, лучше сдаться.

Порывшись дома в корзинках для рукоделия, Гульда нашла два странных кулона круглой формы на плетёных шнурках. Один из них мама повесила Гетти на шею.

– Что это? – спросила мышка, недоверчиво рассматривая своё новое украшение.

Внешне оно было похоже на глазной хрусталик из серебра. На его передней части горела зелёная лампочка.

– Это радиомаяк, – объяснила Гульда.

Второе устройство она привязала шнурком к своей лапке и продолжила:

– А этот приёмник останется у меня. С его помощью я всегда буду знать, где ты. Вообще-то я обзавелась всем этим только для того, чтобы мы не потеряли друг друга на празднике в сентябре. Но теперь, конечно, ни о каком празднике не может быть и речи.

– Ты серьёзно, мама? – робко спросила Гетти.

– После того, что ты сегодня устроила, вполне серьёзно. Иначе мне придётся постоянно за тебя беспокоиться! Твоя неуёмная жажда приключений не для моих бедных нервов, понимаешь?

– Я такая, какая есть. И не виновата в этом.

Без традиционного поцелуя на ночь Гетти поглубже забралась в спальный мешок и крепко-накрепко закрыла глаза. Идею с круглосуточным надзором летучая мышка, конечно же, сочла ужасно жестокой. А мамочка больше не хочет её видеть. Лучше просто поскорее уснуть!