Текст книги "Хроники амбициозной брюнетки"

Глава 7

– Не понимаю! – орала Даша.

Оксана уже стерпелась с воплями – так житель Садового кольца привыкает к шуму.

Но сейчас, кажется, происходит нечто особенное. Два часа дня. Жаркий летний день. Книгу Даша позавчера сдала, получила свои деньги, всем сделала подарки.

Что на этот раз?

– Захар, ты понимаешь, что это идиотизм в цвете?! Нет, это хуже – это какая-то, мать твою, деревенская застенчивость, б. ь!

Она что, уговаривает его пойти в свинг-клуб?

Хотя вряд ли.

Своим парнем Даша делиться ни с кем не будет. А жаль!

То, что говорил Захар, если Даша его еще не убила, слышно не было.

– Я в бешенстве, ясно?! – доносились крики. – Просто не будь сейчас здесь, потому что ты меня выводишь из себя! Это свинство, настоящее свинство!

Захар вылетел из комнаты, в прихожей врезался в Оксану, буркнул «извини» и хлопнул дверью.

Вслед за ним появилась дрожащая от ярости Даша.

– Накрылась съемка в «Космо», – известила она.

Некоторое время Оксана молча смотрела на нее.

– Как? – прохрипела она наконец.

Это кошмар!

Только вчера Оксане позвонила редактор журнала и сообщила – заметьте, таким тоном, словно делает величайшее одолжение, – что они приняли решение взять интервью у Даши и ее бойфренда и сделать откровенную фотосессию. Даша месяц не вылезала из спортзала, месяц ее каждый день истязала массажистка – и это все ради того, чтобы позвонить в «Космо» и проблеять: «Извините, у нас форс-мажор, мы вынуждены отклонить ваше чрезвычайно любезное предложение»?..

Черт!

– Захар отказался. – Даша скрестила руки на груди. – Придурок!

– Отказался?.. Но почему? – Оксана первый раз по-настоящему возненавидела его.

– Потому что он не может сниматься без трусов! – заорала Даша. – Он, наверное, перепутал «Космо» с «Хастлером» – решил, что там всех интересует его член! Оксан, это же ведь само собой разумеется, что в «Космо» не может быть никаких членов, правда? Нормальный человек ведь не мог об этом и помыслить?!

– А ты ему об этом сказала? – осторожно поинтересовалась Оксана.

– Сказала?! Сказала ли я?! Ха-ха-ха! А как ты сама думаешь? Я даже орать не сразу начала! Просто Захар – тупой, ограниченный зануда, мещанин! И урод! Зачем я с ним связалась?!

– Ну… – Оксана пожала плечами. – Может, пригласить кого-то еще?

– Ага! – кивнула Даша. – Витю! Объект, б…ь, девичьей мечты! Пьяный, помятый наркоман!

– Ну… – Оксана не сдержала усмешку. – Он же кумир…

– Кумир?! Чей кумир? Уж точно не «девушек в стиле „Космо“! Так… Пойдем!

И Даша прошла в свой кабинет, представляющий собой комнату в тридцать метров, оформленную в готическом стиле. Темного дерева книжные шкафы, такой же стол, обтянутый красным сукном, тяжелые бархатные шторы, люстра, похожая на кельтский орнамент.

Даша плюхнулась в кресло.

– Я не могу его заменить, – сообщила она. – Можно нанять манекенщика, но это будет обман, во-первых, а во-вторых, я не хочу обнимать и целовать неизвестно кого. Но это полбеды – дело в том, ты же понимаешь, что модели – они слегка отмороженные, в них секса не больше, чем в стакане кефира, а Захар… Все бы только и думали: хочу такого парня! Оксан!

– Да? – отозвалась помощница.

– Сделай что-нибудь, а?

– Что?

– Ты понимаешь, я не могу с ним сейчас разговаривать! – призналась Даша. – Я его задушу! Не ожидала такой подставы!

– Ну… А как я буду с ним разговаривать?

– Минутку… – Даша нашла телефон. – Включи комп…

Спустя пять минут она сказала:

– Вот, он уже на Ярославке…

– Ты что, следишь за ним? – ужаснулась Оксана.

– Не в этом дело! – воскликнула Даша. – Меня научили этой штуке, а за кем же мне еще шпионить? Не за тобой же? Мне просто понравилось, я бы бросила это занятие уже завтра, но ты подумай, как прикольно – можно по сотовому выследить, где находится человек! Это же круто! Шпионские страсти-мордасти! И ты видишь – не зря я это сделала, пригодилось! Задницей, наверное, чувствовала… Мы через час еще поглядим, и если он будет дома, поедешь к нему, скажешь, что стоишь у подъезда, – и ему придется тебя впустить. Понимаешь?

Оксана понимала. Еще как! Поехать к Захару домой. Поговорить. Пожалеть. Убедить его… о-о-о!.. сниматься голым. Почти голым. Ха-ха!

– Даш, а ничего, что я буду посредником между вами? Все-таки это личные дела…

– Уже нет, – Даша покачала головой. – Сейчас это только работа. И я могу хорошенько нам всем нагадить, если возмусь мириться. Нужен дипломат. Ты.

Для приличия Оксана еще какое-то время кусала губы, стучала пальцами по ручке кресла, но Даше все это быстро надоело, она вызвала водителя и отправила помощницу на Кутузовский.

Сердечко Оксаны трепетало. Она. Окажется. У него. В квартире.

Ух ты!

А в квартирах происходит всякое. Там даже есть кровати. И диваны. И прочие места, где не очень зажатые люди отдаются порыву чувств!

О чем это она?..

Все равно, все равно! Фантазировать законом не запрещается! Она же… почти писательница, так?.. А как себя ведут писательницы? Если судить по Даше – как портовые шлюхи…

– Он дома! – торжественно провозгласила Даша, когда Оксана с Валерой проезжали Новый Арбат.

У Оксаны вспотели ладони. Боже… Можно ли возжелать женщину с мокрыми ладонями?

Ладно, ладно! Она в своем уме, спокойна и думает лишь о том, как бы ее не уволили.

– Приехали, – сказал Валера.

Оксана достала мобильный, уставилась на него, но не смогла придумать ничего такого, что звучало бы убедительно.

Стала бы Даша ему звонить?

Вот! Докатилась!

С чего это она принялась равняться на Дашу?

Ответ, правда, был очевиден.

Даша не ведала сомнений.

Она делала то, что хотела, с разумной толикой логики и ни разу не спросила себя: а стоит ли пытаться?

Конечно, Даша не была сумасшедшей и понимала, что может облажаться, но это ее не пугало – она верила в себя так, что можно было только обзавидоваться и умереть.

Оксана же каждый свой шаг подвергала жестокой критике, переживала, взвешивала…

Даша тоже переживала. Либо до, либо после. Перед тем как сесть за книгу, она недели две была мрачная, злая, отлеживалась в гамаке, перечитывала классику и бормотала, что не имело смысла и начинать, если понимаешь, кто ты есть в сравнении с Чеховым.

Отослав в издательство очередной роман, Даша даже могла разрыдаться – ей казалось, что вместо акта о сдаче/приемке она подписала признание в собственной несостоятельности: могла ведь лучше, увлекательнее, и герои могли бы получиться не такими картонными, и развязку затянула…

Но во время работы Даша превращалась в киборга – она делала свое дело с пунктуальностью бомбы с часовым механизмом, была весела, возбуждена, довольна и отказывалась прислушиваться к чужому мнению.

– Если уж ты в это ввязалась, нельзя оглядываться назад. Можно испугаться до усрачки – но только на пару минут, не больше, – говорила она Оксане.

И Оксана пошла. Долой телефоны! Настоящие женщины звонят прямо в дверь!

Уф-ф! А если он моется и она застигнет его в полотенце? Р-р-р…

Захар распахнул дверь и вытаращил глаза.

– Привет, – поздоровалась Оксана. – Можно войти?

Никакого полотенца. Зато без майки. Такой немного потный. Даже не потный, а влажный – ангелы не потеют, ха-ха-ха.

Он посторонился, и Оксана прошла в квартиру.

Хорошая квартира.

– Вот это да! – воскликнула она, очутившись на кухне.

Здоровенной плите было не меньше пятидесяти лет! Антиквариат!

– О боже! – восторгалась Оксана. – Она как новая! И красная!

– Ну, считай, она новая, – улыбнулся Захар. – По крайней мере, за эти деньги можно было купить пять новых, это точно. Мне ее перекрашивали в автосервисе, представляешь?

– Ничего себе, ты зарубаешься… – Оксана исследовала духовку.

– Я когда ее увидел, понял – мы с ней созданы друг для друга.

Интересно, с Дашей у него было то же самое?

– Оксан, тебя что, попросили доставить мои вещи? Или сказать, что они сожжены?

– Что? – Оксана резко выпрямилась. – Какие вещи?

– Ну те, что у Даши.

– Ты о чем? – Она села за стол и сложила руки, как примерная школьница.

– Ладно! – отмахнулся он. – Ты же здесь в качестве парламентера?

– Тебя это удивляет? – Оксана не удержалась от сарказма.

– Меня в Даше все удивляет. – Он встал, взял с плиты чайник и повернулся лицом к раковине, к Оксане – спиной.

И какой спиной! Красивые лопатки, желобок посредине, джинсы сидят ниже чем следует, обнажая поджарые ягодицы… М-м-м…

– По-моему, это неправильно, посылать ко мне тебя, – заявил он, включая конфорку.

Как же ей хотелось поощрить его желание обсудить Дашу – а точнее, ее дурной характер! Но тогда она превратится не только в сплетницу, но и в типичную бабу-дуру, которую, может, и трахнут ради мести, но это не будет ничего значить. Хотя… Это тоже вариант.

– Оксан, подожди две минуты, я быстро в душ, ладно?

И он ушел. Оксана же прогулялась по квартире. Большая гостиная, почти пустая – низкий широкий диван, кожаное кресло, телевизор, картина, плакат с Хэмфри Богартом, шторы и подушки на полу. В спальне кровать и ковер.

Коридоры заставлены книжными полками. В чулане – гардероб. Все так по-мужски, без излишеств, разумно.

– Оксана! – окликнул Захар. – Ты где?

– Здесь! – отозвалась она из гостиной.

– Тебе чай с сахаром?

Спустя минуту он принес чашки, поставил их на низкий столик, лег на диван и закинул руки за голову. На нем были рубашка, кое-где облепившая влажное тело, и штаны в спортивном стиле. Воображение Оксаны заработало со скоростью космического «Шаттла».

Он осознает, насколько хорош?!!

– Захар, я не очень поняла, в чем суть конфликта, – с деловыми нотками произнесла Оксана.

– Суть в том, что я не готов сниматься для женского журнала в качестве бойфренда Дарьи Аксеновой. Мужское эго, врубаешься?

– Неужели? – оскалилась Оксана.

– А что, не веришь?

– Звучит неправдоподобно, – усомнилась она.

Это был ее коронный номер – в кульминационной точке, после которой люди перестают друг друга понимать, она как бы сдавалась, делала шаг назад и становилась твоим другом.

– С самого начала мне не нравилась эта затея, – призналась Оксана. – Я думала, Даша свихнулась! Но! Послушай меня! Как ни странно, но все, что она сочиняет, превращается в золото. Я понимаю, это нужно ей. Но ты же… Надеюсь, ты хорошо к ней относишься. Дело ведь не в мужском эго, так?

– Ну да, – согласился он. – Дело в том, что Даша соизволила рассказать мне об этой затее чуть ли не в день съемок. И ты не забывай, что я все-таки юрист. Не самый успешный, но если меня увидят голым в женском журнале…

– Полуголым! – расхохоталась Оксана. – Все девушки толпой пойдут к тебе на юридическую консультацию! Клянусь!

– Ха-ха! Знаешь, что будет?

– Что?

Захар потянулся, рубашка задралась, обнажив живот.

– Меня вызовет босс, и я уволюсь. Меня уже тошнит от моей работы, так что мне нужен малейший повод, чтобы послать всех к черту!

– Захар, но это чушь…

– Не чушь!

Он прекрасен в гневе… Даша видела его таким?

– Даша – лучшее, что со мной случилось за последние пять лет…

Сука!

– Ты не поймешь…

Он считает ее тупой?!

– Ты ее любишь? – посочувствовала Оксана.

– Не в этом дело. – Он пожал плечами. – Просто… Есть жизнь, в которой я просыпаюсь в половине восьмого, еду на работу, делаю что-то автоматически, жду вечера пятницы, беру кредит, ну… Улавливаешь?

– Допустим.

– А есть Даша. Ну, понимаешь, когда ты читаешь о том, что Шон Пенн бил Мадонну, тебе хочется стать ими обоими, потому что это именно то, что отличает их от людей, у которых каждый новый день похож на следующий.

Что, простите?!

– Рядом с Дашей мне кажется, что где-то рядом кинокамера и я не живу настоящей, скучной жизнью, а играю роль. Компрене ву?

Ясно, секс ради мести ей не светит…

– Понимаю, – она развела руками. – Но это тяжко.

А что она могла еще сказать?

Что богемная Даша похожа на упаковку спичек – вспыхивает и сгорает – и за всеми ее страстями, переживаниями и приступами радости нет глубины? Нет любви, ненависти, сострадания – всего того, что делает нас «ответственными» и «скучными»?

Да, с Дашей весело. Потому что она легкомысленная и безмозглая. Иллюзия легкости бытия.

Оксана никогда бы не смогла это принять. Она была тяжеловесной, да, но зато она не считала, что «после нас – хоть потоп», она видела связь времен, понимала, что «сегодня мы закладываем наше завтра».

Звучит не так уж увлекательно?

– Ну вот тебе и прекрасная возможность переломить ход событий, – вовремя заметила Оксана.

– Я не знаю, моя ли это жизнь. – Захар покачал головой. – Честно? Я боюсь.

Ну что за мужик пошел! Он боится! С ума сойти!

Неожиданно изнутри поднялось презрение и даже брезгливость.

Это и есть идеальный любовник?

Да уж лучше найти кого-нибудь с пузиком, обгрызанными ногтями и волосатыми подмышками, зато рядом с таким будешь ощущать свою половую принадлежность.

Это Даша не понимает, женщина она или мужчина. А вот Оксана точно знает, что такое женственность и мужественность. Мужчина должен быть главным. Не потому, что дубинкой загоняет жену на кухню и раздает подзатыльники детям, а потому, что берет на себя груз принятия решений. Потому что показывает другим самцам – это моя женщина.

Оксана бредила тем, что у Даши вызывало отвращение, – схваткой двоих мужчин из-за нее. Даша была готова расстрелять обоих, так как считала, что решения здесь принимает она, а Оксана с замиранием сердца наблюдала бы за тем, кто окажется сильнее.

Она стремилась к тому, чтобы ее завоевывали. Даша же такого желания была лишена с рождения. Она не хотела становиться жертвой – даже в таком вот утонченном, романтическом смысле.

И ведь она даже не психопатка! Все, что делает Даша, – практично, продуманно!..

Она такая же мещанка, как Оксана, как самый страшный кошмар Захара!

Даша отнюдь не богемная девица, закрутившаяся в вихре чувств, – она все понимает и точно дозирует безумие!

Просчитывает каждый шаг с точки зрения коммерческой выгоды, с этой же позиции оценивает все свои пристрастия, оставляя лишь те, что можно выгодно продать.

Все это, конечно, отнюдь не преступление, но смотреть на нее снизу вверх… Это же всего лишь вопрос грамотной саморекламы!

И что остается в сухом остатке?

Богатая капризная женщина.

Оксане хотелось его ненавидеть! Очень!

Потому что если она его не возненавидит, ей придется… уволиться. Всем придется уволиться – Захару, Оксане…

Но он был прекрасен – даже тупой и слабый.

Ощущает ли Даша переполняющую Оксану нежность?

Желание отдать руку за возможность прикоснуться к нему?

Может, она и живет ради таких ощущений – будь что будет?

После нас хоть потоп, ха…

Это все гормоны. Просто гормоны.

Скоро, видимо, пойдут прыщи.

– Оксан… – Он как-то хитро упал вперед всем торсом (ленивое кошачье движение) и положил ладонь на ее руку. Между кистью и локтем.

Ладонь была горячей, и она уставилась на нее так, словно он расстегнул ширинку и вынул член.

Спокойствие!

– Ты не могла бы… – Он замолчал.

– Что? – Голос сорвался на писк. Даже на ультразвук.

– Ничего. – Он откинулся на стул. – Извини.

Послышался дверной звонок. Наверное, Валера. Телефон Оксана оставила в машине, чтобы ей не мешали.

Захар открыл дверь – Оксана топталась у него за спиной и ломала руки, словно их застигли за чем-то неприличным.

– Привет, – сказала Даша. – Оксан! – Она подошла поближе. – Ты не могла бы нас оставить? Извини, конечно…

Оксана схватила сумку и вылетела из квартиры. Вот сука!

– Э-э-э… – проблеял Валера, когда Оксана пролетела мимо него.

В помрачении рассудка она поймала машину, назвала свой адрес – с ошибками, перепутала номер дома, подожгла фильтр сигареты и поняла, что сейчас взвоет.

А Даша, которой и дела не было до переживаний помощницы, обнимала Захара, вместо того чтобы извиниться, и физически чувствовала – он ее любит.

О любви ведь необязательно говорить – любовь можно ощущать. Как ветер. Другое дело, если не веришь собственным чувствам, но Даша не только верила им – она их придумывала.

Глава 8

– Поехали, – распорядилась Даша.

– Куда?! – нервно воскликнула Оксана. – Ты с ума сошла?

– Оксан, одевайся! – Даша отодвинула ее в сторону и зашла в квартиру.

– Это смешно… – бормотала помощница, робея от собственной убогости.

Посмотрите на нее!

Серебристые леггинсы, бордовая майка с логотипом издательства «Эксмо», да еще и желтый лакированный пояс! Вспомнив о нем, Оксана немедленно пояс сорвала и зашвырнула подальше. Дело в том, что она всего лишь приценивалась – как на ней будет смотреться ремень с длинной майкой, да так и забыла снять…

А теперь посмотрите на Дашу. Велюровые штаны от «Адидас», стильная маечка от «Персонаж», классные сандалии, модная джинсовка. Вот как должен выглядеть домашний наряд прирожденной городской модницы.

– Отличная квартира, – одобрила Даша. – Ты чего ждешь?

– Даш, я увольняюсь, – выпалила Оксана, плохо соображая, что творит.

– Отлично! – кивнула Даша. – Тогда я не приказываю, а прошу поехать с мной, но помни: работаешь ты на меня или нет, Валера все еще имеет диплом – или как там это называется – по рукопашному бою, так что сопротивление бесполезно. Я уже скупила все булки в «Елисеевском» – пути назад нет.

– Даш, куда мы едем? – растерялась Оксана.

– На пикник.

– В два часа ночи?

Конечно, она поехала. Даша явно затевала извинения с выходом, так что любопытство пересилило.

– И с чего это ты увольняешься? – поинтересовалась Даша, передавая ей бутылку текилы.

Оксана сделала небольшой глоток. Текила, которую они начали пить уже в лифте, сразу же ударила в мозг, так что лучше теперь с этим поосторожнее – чтобы не напиться раньше времени.

– Эта работа не для меня, – тактично заметила Оксана.

– Да ладно! – расхохоталась Даша. – Так и скажи: я тебя раздражаю!

О-о! Завидная честность.

– Оксана, поверь, не ты первая, – усмехнулась Даша. – Я знаю, что иногда бываю слишком… несдержанной, но ты пойми, здесь нет ничего личного. Я… такой человек. Я же не злюсь по-настоящему, это просто вопрос темперамента. Ты обиделась на то, что я вынудила тебя заниматься моими личными делами, но ты же могла отказаться. И я бы поняла.

– Да ладно? – хмыкнула Оксана.

– Да ладно, – повторила за ней Даша. – Если бы ты сказала: «Извини, это твое дело, разбирайся сама» – неужели ты думаешь, я бы тебя уволила?

– Конечно, – кивнула Оксана и хлебнула еще текилы.

Даша задумалась.

– Это не моя проблема, – заявила она. – А твоя. Я с самого начала предупреждала, что мы на равных. Что никакой субординации не существует. Я могу на тебя орать – ты можешь на меня орать. Можешь хлопать дверью, но всегда должна возвращаться.

– Это тебе подходит! – рассердилась Оксана. – А мне проще прийти на работу, сделать свое дело и уйти домой! Я не хочу быть частью твоей жизни!

Боже… Она только что поняла, в чем тут фокус. Даша привязывалась к людям. Для нее сотрудники были частью «семьи» – она втягивала их в свою жизнь, делала сообщниками, приятелями, в то время как Оксана не хотела дружить, было проще сохранять вежливые рабочие отношения, а не становиться доверенным лицом.

– Почему? – искренне удивилась Аксенова.

Почему? Н-да, действительно, почему?

– Дай! – воскликнула Оксана и вырвала у нее из рук бутылку. Текила заспешила по венам. – Потому что…

Потому что она не хотела быть «девушкой Дарьи Аксеновой».

– Ну знаете Оксану, она работает на Аксенову…

Она хотела спустя несколько лет говорить журналистам что-то вроде: «В свое время я работала на одну писательницу, Дарью Аксенову… Не слышали? Тогда она была довольно популярна. Неважно. В общем, это был хороший опыт, и ведь именно так я придумала свою первую книгу, ставшую бестселлером…»

Она не могла любить Дашу. Та была соперницей. Противником.

И не могла стать ее другом, так как такие, как Даша, начисто лишены страха остаться одной, они гордятся и упиваются своим одиночеством – возможно, именно поэтому им не хватает одной записной книжки для номеров всех своих знакомых. Легко дружить с человеком, который ничего не требует. Но для Оксаны эта тема была закрыта.

– Где мы? – спросила она, когда машина остановилась на берегу реки.

– Это Успенское, – пояснила Даша. – Река мелкая, зато есть вид.

Вид, если честно, был так себе – обыкновенный среднерусский пейзаж. Речка, вытекающая из-под моста и заворачивающая направо, широкий берег, на берегу ресторан, за ним поле. Правда, в лунном свете все это выглядело немного таинственно.

Даша вынула из багажника плед и настоящую корзину для пикника.

– Вот! – Она потрясла корзиной. – Нарочно купила! – С этими словами она протянула Оксане диванные подушки.

Валера остался в машине, а Даша с Оксаной устроились на берегу.

– И что? – произнесла Оксана, ощутив всю неуместность этого вопроса.

Она не ничтожество! Она не завистница. Просто с Дашей трудно быть рядом. Сразу ясно, кто тут главный.

Она, Оксана, вряд ли решилась бы осуществить такую безумную затею – собраться на пикник в два… уже три… часа ночи.

Но в этом что-то было.

Даша молча распаковывала еду – жареная курица, явно из палатки, сандвичи, определенно из ресторана, салаты, что-то сладкое.

Оксана неожиданно поняла, что голодна, и они молча ели, рассматривая луну.

– Искупаемся? – предложила Даша.

– Холодно? – то ли спросила, то ли заметила Оксана.

– Ерунда!

Даша скинула с себя одежду и бросилась в воду. Оксана тоже разделась, но осторожно, оглядываясь по сторонам, и бочком пробралась к реке.

Вода была холодной. Но не смертельно. К ней даже можно было привыкнуть. Немного поплескавшись, они выскочили на берег, и Даша протянула Оксане бумажные салфетки – достаточно большие: пачки хватило, чтобы вытереться. Кое-как натянув одежду на влажное тело, они завернулись в плед и уставились на звезды.

– Даш… – позвала Оксана.

Та не отвечала. Ждала.

– Объясни мне, – сказала Оксана в надежде, что та поймет.

– Ну-ну… – усмехнулась Даша. – Ненавижу недомолвки. Ты можешь уволиться. Твое право. Но какой в этом смысл? Ты же наверняка хочешь написать книгу…

– Что?! – подалась вперед помощница.

– Оксан… – протянула Даша. – Я не такая тупая, как кажется. И я тебя сто лет знаю. Я даже знаю, как ты боишься. И могу тебе помочь.

– Почему это?

– Потому это, – передразнила Даша, – что я просто не выношу, когда талант зарывают в землю. Когда даже не пытаются. И потому это, что в одном из кругов ада мучаются поэты, не написавшие ни одной строчки. Вот я хотела спросить: чем я тебя раздражаю? Что я такого делаю?

– Не знаю. Может, я просто тебе завидую, – призналась Оксана.

– И правильно делаешь! – хохотнула Даша. – А если серьезно, то любое безумие – лишь фарс. Есть глубоко несчастные люди, которые не могут по-другому, а есть клоуны вроде меня, которым нравится удивлять. Возмущать и раздражать. Это я. Меня всегда влекло искреннее безумие, но один раз я была сумасшедшей и больше не хочу.

– То есть?..

– После смерти мамы я рехнулась. В прямом смысле. Все было так плохо, что меня кормили литием. А после лития ты от депрессии переходишь к эйфории, когда тебе кажется, что ты всесильна, все можешь, но со стороны это выглядит так, словно переусердствовала с амфетаминами.

– Я не знала…

– Да никто не знал. На самом деле никому не интересно, что ты сходишь с ума. Это грустное зрелище.

Оксана была на похоронах ее матери. И даже умудрилась обидеться на Дашу, хотя это и было откровенно глупо. Даша словно никого не замечала, кивнула ей, кажется, а может, ее соседу, а Оксана уже воображала, как Даша рыдает у нее на груди… Наверное, она всегда хотела быть ее подругой. И это раздражало, потому что в таком желании было нечто от рабской покорности, слепое восхищение…

Кумиров необязательно придумывать – иногда они сами находят тебя, и ты ничего не можешь с этим поделать.

Наверное, даже в своем сумасшествии Даша была очень сильной. Не сдалась. Поднялась.

– Смотри, вон Сириус! – воскликнула Даша.

– Сириус? – удивилась Оксана.

– Звезда влюбленных и сумасшедших! – с нежностью провозгласила Даша. – Моя звезда. Знаешь, ведь… Ну, как это объяснить? Мы все думаем: есть судьба, нет судьбы, что будет – ад, рай, перегной… Жизнь – трудный маршрут. Нужен компас. Или путеводная звезда. Моя вот такая. Светит по ночам. Потому я и сова – надо же иметь возможность любоваться тем, во что ты веришь. У меня с ней контакт. Она напоминает мне о том, кто я есть. Я сумас– шедшая и всегда немного влюблена.

– В Захара? – уточнила Оксана.

– Я влюблена не в кого-то, просто влюблена, – улыбнулась Даша. – И это самый-самый кайф… Когда ты любишь конкретного мужчину, все твои помыслы сосредоточены на нем, но когда ты влюблена просто так, ни в кого, есть странное чувство, что ты занимаешься любовью со всем миром.

– А ты любила когда-нибудь? – не удержалась Оксана.

– Еще как! – хмыкнула Даша. – Это было здорово, но мы расстались. Он бросил меня, когда умерла мама, – понимаешь, ему тяжело было рядом с моим горем, – а потом, когда я вылечилась, вернулся, пожелал начать все сначала. Хороший был человек, тонкий… И понимаешь, я сделала выводы. Крылья вырастают лишь тогда, когда ты влюблена. Потом вы узнаете друг друга, сталкиваетесь с тем, что два человека пытаются выжить рядом. Это болезненно, но необходимо, если вы действительно хотите быть вместе. А я не хочу. У меня низкий болевой порог. И я не вижу в этом смысла.

– Но… – произнесла Оксана и задумалась.

Сейчас, когда у нее никого не было на примете, казалось, что Даша права.

Отношения мужчины и женщины – это сложно. Всегда сложно. А лет через двадцать, когда все сложности позади, – скучно. Стоит оно того?

Ответ Оксана получила уже на следующий день.

В ресторане праздновали публикацию мемуаров известного актера, который выпустил сборник рассказов о своих женщинах.

Не то чтобы событие года, но в некотором роде сенсация – в последнее время эти женщины, кроме самых известных, повадились откровенничать: кто желтой газете даст интервью, кто книжку напишет о том, какой актер жадный, старый, вредный, кто по телевизору признается, что у актера проблемы с потенцией и руки перед едой он не моет.

Даша, Захар и Оксана мирно пили виски с колой, как вдруг Аксенова оживилась и уставилась куда-то в пространство.

– Смотрите! – Она дернула Оксану за рукав. – Это же Гарик Успенский!

Все повернулись и уставились на Гарика – известного сатирика из популярного комедийного шоу.

– Он гений! – восторгалась Даша.

Светская дама Лиза, сидящая с ними за столом, пожала плечами. Дама была со спутником – знаменитым фигуристом, но при этом у дамы имелся муж, рядом с которым ее никто никогда не видел. То есть все знали, кто он и сколько он стоит – а стоил он миллиарды, – но вместе они никогда не показывались. У дамы был свой телеканал, набирающий обороты, Лиза называла себя деловой женщиной, поднявшейся с нуля, но все понимали, что без помощи мужа тут не обошлось, правда, вопросы не задавали – не было точной уверенности, что это безопасно для здоровья.

Дама претендовала на звание иконы стиля – носила «Кавальи», туфельки от «Лабутен» и старинные драгоценности, но притом, что ее трудно было упрекнуть в отсутствии вкуса, выглядела все равно дешево. Холеная, шикарная, она оставалась простушкой без чувства юмора – и это несколько портило стиль.

Оксана в обществе Лизы ощущала скованность, но Даша любила вот таких особ – надменных, немного опасных, несчастных и странных.

– Глупая передача! – презрительно заявила Лиза.

– Лиза, сама ты глупая! – расхохоталась Даша и чмокнула ее в щеку.

– У них все шутки ниже пояса! – аргументировала Лиза.

– Обожаю то, что ниже пояса! – веселилась Даша. – Пойду познакомлюсь!

Так как они паслись недалеко от бара, Аксенова освежила коктейль и отправилась на охоту.

Оксана с Захаром переглянулись. Тот выглядел растерянным.

А Даша уже оживленно болтала с Гариком.

Сегодня она была очень хороша. Серебристо-серое платье в сложных драпировках полностью открывало спину, украшенную татуировкой в виде черно-белого тигра. Ноги обвивали ремни босоножек – не элегантные тоненькие ремешочки, а настоящие ремни, подчеркивающие изящество узких щиколоток. Волосы она старательно растрепала, что, признаться, очень ей шло – мягкий вариант «только что с кровати» придавал Даше еще больше сексуальности.

Телефон у Оксаны зазвонил.

– Можешь подойти в туалет? – в трубке послышался возбужденный голос Даши.

Оксана извинилась и вышла в коридор. Даша затащила ее в кабинку.

– Что делать? – возбужденно прошептала она.

– В смысле? – поморщилась Оксана.

– Я его хочу!

– Прекрасно. А Захар?

– Вот я и спрашиваю, что делать?! Ты не могла бы его отвлечь?

– Как?! – истерически рассмеялась Оксана. – Даш, это уже не смешно!

– Р-рр! – Аксенова топнула ногой.

– А ты не могла бы дождаться более подходящего случая? – предложила Оксана.

Даша с упреком воззрилась на нее.

– Как?! Пригласить его на свидание? Пойми, сейчас все так захватывающе… Такой порыв!.. – Даша помахала руками, символизируя накал страстей. – Черт!

– Я тебя не понимаю. – Оксана покачала головой. – Должно же тебе быть неловко перед Захаром…

– А мне неловко! – подтвердила Даша. – Но я же не могу с ним спать, при том что хочу я Гарика!

– Даша! – послышался голос Захара.

Та сделала большие глаза и приложила палец к губам.

– Думаю, тебе будет легче, если ты узнаешь, что я поехал домой! – громко произнес Захар, заглянув в туалет, и хлопнул дверью.

На лице Даши растерянность сменилась обидой, обида – радостью.

– Ну вот, – она развела руками. – Все само собой разрулилось…

– Какая же ты… – Оксана покачала головой и вылетела из туалета вслед за Захаром.

Какая же она эгоистка! Никого не щадит! Страдания? А что это? А зачем это? Я же не просила в меня влюбляться! Влюбляться?! Ха-ха! Да как в нее можно влюбиться?

Не надо было бежать за Захаром! Но у нее, извините, тоже есть порывы! Оксана не могла иначе. Она хотела быть рядом с ним!

А ведь вчера она Даше почти поверила!

Они пили текилу, валялись на траве, купались, и Даша казалась богиней в свете луны, совершенством с мускулистым телом, покрытым татуировками. Она могла увлечь, могла очаровать, но она была русалкой, злой и хищной, правда, вчера Оксана об этом забыла, ей хотелось иметь такую подругу, как Даша, склонную к авантюрами и странным выходкам вроде встречи рассвета в селе Успенском.

Закат, рассвет – в чем тут фокус?

Но Даша трепетала. Говорила, что это чудо природы. Рассказывала, какие рассветы в Индии. В Африке. Во всех тех странах, где она побывала и где ни разу не была Оксана.

Есть люди оседлые, не выезжающие за переделы округа. А есть кочевники, стремящиеся укатить как можно дальше, даже если там плохо. Для Даши не было хорошо и плохо – было знакомое и неизведанное.

Оксана украла в баре бутылку виски и пообещала себе напиться до положения риз, даже если Захар сбежал. Но он не уехал.

– Какая же она сука! – заявил он, едва заметив Оксану.

– Мы все это знаем, – пошутила Оксана.