Текст книги "Хронология истории Дагестана"

Расул Магомедов, Арсен Магомедов
Хронология истории Дагестана

Наследие Расула Магомедовича

Расул Магомедович Магомедов рано связал свою судьбу с изучением истории и культуры, он преданно служил исторической науке до своих последних дней. Нет ни одной более или менее важной проблемы Дагестана на всех этапах историко-культурного и этнополитического развития, которая была бы обойдена вниманием ученого, в решение которой он не внес бы весомый вклад. Происхождение народов Дагестана, формирование первых государственных образований и их дальнейшие судьбы в течение веков, борьба с иноземными завоевателями, социальная стратиграфия дагестанского общества, ее характерные черты, особенности формационного развития, проблемы источниковедения и историографии, сельская община, ее сущность, хозяйственная жизнь, устойчивые связи с соседями и государствами, материальная и духовная культура – сейчас все это невозможно представить без глубоких исследований и разработок Расула Магомедовича, ученого общекавказского, общероссийского масштаба.

Обладая практически неисчерпаемыми знаниями, он щедро делился ими с многочисленными учениками, аспирантами, с коллегами по «ремеслу». Среди ученых он пользовался огромной популярностью, его научный авторитет был непререкаем. Доброта, участливость, внимательность, сочувствие – все эти похвальные человеческие качества были продолжением характерных черт настоящего российского интеллигента – гуманизма, твердости, принципиальности, самоотверженности в отстаивании основополагающих положений науки, в защите достоинства человеческой личности.

В Расуле Магомедовиче Магомедове генетически было заложено чувство ответственности за судьбы молодых ученых. Лично в моей творческой жизни он сыграл огромную роль.

Впервые я увидел Расула Магомедовича в 1955 г. на ученом совете Института истории, языка и литературы Дагестанского филиала АН СССР. В конце 1954 г. я был зачислен младшим научным сотрудником института, а через год по существующей там традиции я представил свою годичную плановую работу «Дагестан в VII–X вв.». В повестке ученого совета числилось и обсуждение моей работы. Рецензентом был Р.М. Магомедов – профессор Дагестанского государственного университета. Я, разумеется, сильно волновался, мое будущее в науке находилось в руках главного историка Дагестана, по книгам которого учились студенты всех гуманитарных факультетов республики. К сожалению, у меня не сохранилась запись выступления знаменитого ученого, я не помню, какие пункты он критиковал, какие высказал пожелания, но в память четко врезались четыре слова из его выступления: «Работа производит хорошее впечатление …». Многие и многие люди могут вспомнить с благодарностью имя Р.М. Магомедова за помощь и поддержку.

В апреле 1976 г. в Москве в Институте востоковедения я защищал докторскую диссертацию. Первым оппонентом был Расул Магомедович. Я храню его письменный отзыв как дорогую для меня реликвию.

Мне хотелось бы сказать пару слов об одной из изумительных черт выдающегося ученого. Он никогда не держал ни на кого зла. Мне кажется, он никогда и не думал «расплатиться» с кем-нибудь, отомстить кому-либо. Все хорошо помнят печальной славы события 1950 г., когда волею людей, весьма далеких от науки, была продиктована концепция реакционности народно-освободительного движения 20–50–х гг. XIX в. под руководством имама Шамиля. Все хорошо помнят, как процветающий, талантливый молодой ученый, уже доктор исторических наук Расул Магомедович Магомедов вдруг оказался не у дел, был подвергнут «публичному избиению», лишился степени доктора исторических наук, звания профессора, должности заместителя председателя Дагестанской базы Академии наук СССР.

Многие годы спустя ученый вспоминал, что в это время у него было много планов, которые рухнули в одночасье. В числе этих планов было также изучение княжеских родов и династий. «Мне нетрудно было представить, – писал Расул Магомедович, – как отреагируют «авторитетные товарищи» на «самом верху», узнав, что историк, лишенный степени за «националистические ошибки в освещении деятельности имама Шамиля», взялся за историю дагестанских династий и владетельных домов». Так вот Расул Магомедович никогда – ни в годы «отлучения», ни в годы его триумфального возвращения в науку, последующих успехов в науке, в системе народного образования, в общественной жизни – ни разу не вспомнил недобрым словом тех, кто преследовал его, обвиняя в неправильном освещении движения 20–50-х гг. XIX в. на Северо–Восточном Кавказе, в забвении классовой сущности исторических событий. Создавалось впечатление, что прославленный ученый вообще их не знал, не помнил, не хотел помнить.

Расул Магомедович был крупным гуманистом, проповедником добра, добрососедства, дружбы народов. Он был выдающимся патриотом и интернационалистом. Эти слова, к сожалению, уходят из лексикона нашего общества. Все его научные исследования, вся практическая, преподавательская деятельность были пронизаны духом патриотизма и интернационализма. Для него историческое прошлое – это не только и не столько военные столкновения, выяснение жизненно важных проблем огнем и мечом. Мирные, нейтральные, дружественные, договорные отношения народов составляли основную линию, суть взаимоотношений. Взаимоотношения народов Кавказа нельзя представлять как стычки драчливых соседей, как тяжбы отдельных групп, находящихся в вечной вражде между собой. ученый одним из первых в кавказской историографии высказал мысль о необходимости глубокого и всестороннего изучения многовековых культурных, торгово-экономических, военно-политических контактов народов Дагестана с другими народами Кавказа.

Свою последнюю книгу Расул Магомедович назвал «Единство народов – высшее благо Дагестана». Тема единства народов Дагестана – лейтмотив всех научных изысканий ученого, главное условие мира и стабильности в республике. Академик Г.Г. Гамзатов замечательно выразил основную идею книги: «Р.М. Магомедов … сегодня с вершин своих лет в знак своеобразного напутствия для восходящего поколения соотечественников обращается именно к проблеме единства и целостности родного края как к краеугольному камню его будущего, выживания и процветания его народов. При этом сам являет собой образец воплощения человеческого, интеллектуального и гражданского начала личности, одно из самых выдающихся явлений XX столетия Дагестана, жизнь и творчество которого составляет бесценный вклад в культуру Дагестана и всего Кавказа».

Вся жизнь Расула Магомедовича Магомедова – это образец служения отечественной науке. Где бы он ни работал – на посту наркома просвещения республики, руководителя Дагестанской базы Академии наук СССР, заведующего кафедрой Дагестанского государственного университета, – всюду он демонстрирует свои высочайшие профессиональные и человеческие качества, громадный творческий потенциал, постоянно проявляет принципиальность в оценке или в решениях узловых, основополагающих положений науки. Отсюда и высочайший авторитет. Он поддерживал научные связи со многими учеными страны, зарубежья, был в курсе новых достижений в области истории, особенно исторического источниковедения.

Автор десятков книг, огромного числа научных статей, популярных очерков, публицистических выступлений, собиратель и издатель ценнейших памятников письменной культуры, обычно-правовых норм, рассказов, легенд, неутомимый проповедник обычаев и традиций дагестанских народов, профессор Р.М. Магомедов стал выдающимся явлением отечественной науки. С его именем связана целая эпоха в изучении истории и культуры наших народов на всех без исключения этапах исторического развития. Он олицетворяет дагестанскую науку сегодняшнего дня. Научный подвиг ученого многогранен, получил всеобщее признание. Сегодня историографию Кавказа невозможно представить без глубоких и многоплановых исследований Расула Магомедова.

«Изучение истории Дагестана – дело всей моей жизни,–говорил Р. М. Магомедов.–Писать ее я старался попроще и подробнее, чтобы не осталось в ней «белых пятен», опирался на достоверные источники, архивные материалы, памятники древней культуры, археологические находки, сказания, личные наблюдения и исследования».

Дальнейшее развитие и совершенствование исторической науки в Дагестане Р.М. Магомедов связывал с деятельностью молодого поколения. В небольшой статье «Дагестан ждет новых исследований своего прошлого» он обозначил основные, кардинальные проблемы истории родины на новом витке общественной историографии. «Надеюсь на то, – писал он, – что нынешнее поколение наших коллег продолжит общее дело с еще большим успехом… Не сомневаюсь, что воссозданная им картина нашего прошлого будет детальнее, ярче, убедительнее той, которую оставляет после себя наше поколение». Это также духовное завещание Р.М. Магомедова. Научные труды и практическая деятельность его – это главные ориентиры в реализации программы, разработанной им, одним из самых ярких представителей российской интеллигенции, в интересах процветания науки и образования в Дагестане.

Амри Шихсаидов

главный научный сотрудник института ИАЭ ДНЦ РАН

доктор исторических наук, профессор

Предисловие

В истории Дагестана много таких фактов, событий и памятных дат, которые должны передаваться из поколения в поколение. Но о них мало знают.

Объясняется это тем, что нет еще установившейся хронологии истории Дагестана. По этой же причине многие известные события в литературе нередко датируются по-разному.

В настоящей работе делается первая попытка свести воедино некоторые уже определившиеся даты по истории, культуре, этнографии и археологии Дагестана. Безусловно, данная хронология далеко не исчерпывает всего многообразия фактов и дат из исторического прошлого дагестанских народов.

Но даже в таком виде, нам думается, данная хронология принесет немалую пользу, восстановит в памяти подрастающего поколения важнейшие факты и события из героического прошлого борьбы и труда народов нашей республики.

Кроме того, в подобной работе имеется большая потребность среди научных работников, учителей, а также широкого круга интеллигенции.

Материалом для составления «Хронологии» послужили печатные источники, монографии, справочные издания, периодическая печать, а также архивные источники по истории Дагестана и Кавказа.

«Хронология истории Дагестана» составлена на фоне исторических событий Кавказа с древнейшего времени до конца ХIХ века.

В начале «Хронологии» в виде вступления дается «Краткий обзор истории древнего и средневекового Дагестана».

Краткий обзор истории древнего и средневекового Дагестана

Дагестанские народы являются одними из древнейших народов Кавказа. Территория Дагестана была освоена человеком в глубокой древности. Об этом свидетельствуют памятники материальной культуры эпохи палеолита (западнее Геджуха и близ урочища Чумус Иниц) и эпохи неолита (в окрестностях Буйнакска, Ругуджи и Махачкалы).

В Дагестане имеются значительные памятники эпохи бронзы. Большое количество таких памятников выявлено как на плоскости, так и в горных районах Дагестана (на Кумыкской равнине, в Южном Дагестане, Лакском и Гунибском районах). Начало железного века в Дагестане относится к VII веку до н. э.

В середине II и начале I тысячелетий до н. э. территория Дагестана, как и другие соседние с ним территории Кавказа, была населена племенами, родственными древним народам Малой Азии. Здесь, на Кавказе, происходило формирование дагестанских народов и племен. Кавказ – это та единственная общественно-историческая среда, где происходило становление дагестанской истории. На заре начальной истории Кавказа обозначился тот склад экономических, политических и культурных отношений, который на протяжении многих веков стал жизненной основой на пути развития дагестанских народов.

С древнейших времен Дагестан входил в круг мирового культурного общения. С IX по VI вв. до н. э. в истории Кавказа начинают играть важную роль государства урарту и Манна. Соседями урартов были дагестанские племена. Дагестанские племена, жившие в условиях оседлого земледельческого быта, имели некоторые общие черты в языковом и, может быть, этническом отношении с населением урарту.

К VII–VI вв. до н. э. относится проникновение на Северный Кавказ скифских племен. В 633 году до н. э. скифы совершили вторжение через Дагестан в Закавказье и Переднюю Азию.

В VII–VI вв. до н. э. в политической жизни Кавказа и Передней Азии все большую роль начинают играть мидийцы и персы. Мидийцы подчиняют своей власти урарту, Манна и другие области Кавказа.

В середине первого тясячелетия на территории Дагестана и соседних районов Азербайджана складывается албанский племенной союз, игравший немаловажную роль в истории древнего мира. В состав Албании входило множество народов, в том числе предки многих современных народов Дагестана. По данным греко-римских писателей, в Албании насчитывалось 26 племен, мало связанных между собою и говоривших на своих особых диалектах. В число этих племен входили леги, гели, удины (ути), дидури, лупении, каспиане, гаргары и другие. Одной из основных народностей Албании были удины, близкие к лезгинам. В последующие века Албания начинает играть всевозрастающую роль в политической жизни Кавказа и Ближнего Востока. Ахе-мениды пытались подчинить ее своему влиянию. Об этом свидетельствует участие албанского отряда в битве при Гавгамелах в 331 г. до н. э. в войсках индийского сатрапа против македонцев. В последующем такие попытки предпринимались и государством Атропатена, но они были безуспешными. Албания сумела отстоять свою самостоятельность.

Во II–I вв. до н. э. происходило проникновение сарматских племен на территорию Северного и Приморского Дагестана. В середине I в. до н. э. на территории Албании возникло раннера-бовладельческое государство.

Под Албанией в этот период подразумевалась не одна какая-то страна, населенная одним этническим элементом. Албания – имя собирательное. Территория ее постоянно менялась на севере и юге Кавказа, а вместе с нею менялся и этнический состав населения. Но Восточный Дагестан с Дербентом неизменно оставался в составе Албании.

В период римской агрессии на Кавказе Албания активно участвовала в борьбе против римских захватчиков вместе с другими народами Кавказа.

Со II в. н. э. в Северном Дагестане от границ кайтагских земель господствующее положение занимали савиры. Их господство продолжалось до гуннского нашествия.

Дербент – это ворота древнего Дагестана. Значение его с начала нашего века все более возрастало. Особенно это стало заметно в первых веках нашей эры. В укреплении Дербента в этот период проявили живую заинтересованность сперва Восточно-Римская империя, а затем сасанидская Персия.

Дербентский проход был известен античным писателям задолго до первых веков нашей эры, и при нем с древнейших времен, несомненно, существовали укрепления, игравшие существенную роль в жизни каспийской части Кавказа. Даже беглое ознакомление с географическим положением Дербента дает возможность заключить, что укрепления здесь сооружены не только потому, что Дербентское побережье–это самая узкая полоса на всем протяжении Кавказско-Каспийского побережья. Дербент своим расположением имел и ряд других преимуществ перед остальными географическими пунктами Кавказа. Дербент исстари являлся воротами в Закавказье и на Ближний Восток, здесь скрещивались пути, идущие с севера на юг и с юга на север. И, следовательно, стратегическое, оборонное значение этого пункта сочеталось с важностью торговых путей, проходивших через него. Имело значение и то обстоятельство, что по сравнению с любой областью Каспийского побережья дербентская земля была наиболее плодородной. Наконец, не следует забывать и того, что Дербент в течение долгого времени был одним из основных портов у западного берега Каспийского моря. Это преимущественное положение Дербентской области выдвигает ее в первые ряды в истории древнего Кавказа. В период существования Албанского государства в районе Дербента были расположены важнейшие его политические и культурные центры.

По мере того, как окружающие страны стали христианизироваться, христианство, как вид феодальной идеологии, начало постепенно проникать и в Дагестан. Армянские писатели связывают принятие христианства в Албании с именем царя урнайра, жившего в I четверти IV века. К этому времени относится и составление армянским просветителем Месропом азбуки для албанцев. Алфавит Месропа оказал значительное содействие в распространении христианства. В первую очередь это было связано, видимо, с переводом христианских священных и богослужебных книг.

В V веке, в царствование царя Вачагани, христианство в Албании достигло наибольших успехов. Церковным центром сделался Чог-город, расположенный в районе Дербента. Здесь находился глава албанской церкви– католикос. На местах были организованы епископии. Первым албанским патриархом был Григорий.

С начала III века шла упорная борьба между Албанией и сасанидской Персией. Албанский народ совместно с закавказскими народами героически боролся против сасанидских захватчиков.

В конце IV века Дагестан подвергался гуннскому нашествию. Нашествие гуннов внесло существенные изменения в политическую и этническую карту Северо-Восточного Кавказа. Вскоре волна нашествий тюркоязычных народов и племен на Дагестан стала следовать одна за другой вплоть до XIV века.

Несмотря на то, что албанские цари в трудных условиях оказали упорное сопротивление нашествию, отстоять независимость страны не удалось. Последствием персидско-гунно-хазарского завоевания явились не только потеря Албанией самостоятельности и разделение ее на две части (к югу от Дербента территорию заняли сасанидские захватчики, а к северу от Дербента – кочевники-хазары), но и распад Албании на ряд мелких владений и разрушение ее культурных ценностей.

К началу V века относится образование «княжества Чога» с центром в районе Топрах-Кала. К середине VI века Сасаниды, завладев Южным Дагестаном, превратили Дербент в свою военную базу для борьбы с непокоренным горским населением и для защиты своих северных границ со стороны Каспийского моря.

После падения значения Южного Дагестана как северного форпоста Албании на первое место выступает равнинный Дагестан, к северу от Дербента. Хазары, занявшие здесь господствующее положение, вскоре составили одно из крупных политических образований. С VII века до 30-х годов VIII века Хазарский каганат обосновал здесь свою столицу Семендер. История хазар этого периода непосредственно связана с историей народов Дагестана. Во время длительных войн против арабских завоевателей хазары выступали совместно с дагестанскими народами. Но после перенесения своей столицы на Волгу хазары по отношению к Дагестану стали выступать как враждебная сила.

Совершенно ошибочным является сложившееся в литературе представление о том, что будто дагестанские народы обязаны арабским завоевателям своей государственностью и культурой. История Дагестана накануне арабского завоевания представляет большой интерес для исследователей. К этому времени Дагестан переживал различные стадии развития общества. В то время, как в одной части Дагестана племена выходили из первобытно-общинного состояния, в других частях Дагестана шло преодоление последних остатков рабовладельческого строя и укрепление феодальных центров.

Археологические раскопки, произведенные в Верхнем Чи-рюрте (V–VII вв.), в районе Агачкалы (VII–X вв.) и в Нагорном Дагестане, характеризуют высокую культуру местного населения в строительстве, ремесле, гончарном производстве, резьбе по камню.

К этому времени относится возникновение таких политических объединений феодального типа, как, например, Лакз, Табасаран, Хайдак, Гумик, Серир, Джидан и др. Роль этих феодальных образований была бы далеко не исчерпана, если бы не арабское завоевание. Но захватнические войны арабов не только нарушили закономерный ход развития дагестанских политических объединений по пути феодализации, но и отбросили племена и народности Дагестана надолго назад, к отсталости. Вся предшествующая история Дагестана не знает таких громадных разрушений, какие произвели арабы во время своих завоевательных походов на Кавказе. Походы арабов сопровождались разбойничьими грабежами и массовыми репрессиями. В результате этих походов Дагестан подвергся страшному разорению и опустошению.

По свидетельству восточного историка Табари, арабскими завоевателями в Дагестане было разрушено 20 тысяч жилищ. Завоевание Дагестана Арабским халифатом продолжалось с середины VII в. до конца VIII в. в условиях ожесточенной борьбы дагестанских народов за независимость своей родины. Таким образом, арабское владычество для Дагестана по своим последствиям было гибельным.

После падения власти арабов Дагестан оставался в крайне неблагоприятных условиях. Большой культурный упадок и экономический регресс, постигшие Дагестан в результате арабского гнета, все еще давали себя знать.

До нашествия арабов Дагестан в значительной части был христианской страной. Арабы вытравили христианство. Некоторые дагестанские народы до нашествия арабов имели алфавит и свои литературные памятники, но завоеватели истребили следы этой древней культуры. Однако длительные войны с иноземными захватчиками не сломили дух народов Дагестана. Даже после тяжких испытаний, выпавших на их долю в связи с владычеством арабов, они продолжали развивать свою культуру. Яркой страницей продолжения древних культурных традиций является начавшийся с IX в. расцвет народного искусства в изделиях кубачинцев, получивших широкое распространение далеко за пределами Кавказа.

Наблюдалось и некоторое экономическое возрождение Дагестана. Через Дербент – крупнейший торговый и политический центр Кавказа – Дагестан был связан с окружающими странами, особенно оживленными были эти связи с Древней Русью. Этому способствовало географическое положение Дагестана, по территории которого проходили важные торговые пути.

Относительно спокойное развитие Дагестана в первый половине XI в. было нарушено вторжением на Кавказ полчищ сельджукских турок, захвативших Южный Дагестан. В дальнейшем, с падением господства сельджукских турок, влияние на Дагестан имела феодальная династия Пехлеванидов (атабегов) Азербайджана.

В XII–XIII вв. участились нападения на Дагестан со стороны Ширвана и Грузии. Грузия расширила свои восточные границы до берегов Каспия и в 1121 году на короткое время овладела Дербентом. При Тамаре в подчинение подпали также дидойцы. Но к концу ее царствования дидойцы, подняв восстание, вышли из повиновения грузинским феодалам.

В XII в. Дербент продолжал оставаться крупным торговым городом и культурным центром Дагестана с прекрасно защищенным портом. К этому времени в нем выделяется наследственная династия, представители которой принимали меры не только к укреплению, но и к украшению своего города. С середины XII в. и до начала XIII в. Дербент представлял собой особое княжество, имевшее право чеканить свою монету.

В начале XIII века Дагестан переживает опустошительные набеги монголо-татар, впервые появившихся на Кавказе в 1220 году. После нападения на Грузинское царство разведывательные отряды Чингис-хана под предводительством Субэдэ и Джебе напали и на Дербентское княжество. Жители Дербента оказали упорное сопротивление монголо-татарам и не пропустили их в город, через который пролегал наикратчайший и удобный путь на Северный Кавказ. Монголо-татары в 1222 году прошли на Северный Кавказ через центральный Дагестан, видимо, через лезгинские, лакские и аварские земли.

В 1227 году отряды монголо-татар вновь появились в Дербенте, но основные их действия в Дагестане относятся к 30-м годам XIII в. В 1229 г. под ударами монголов пал Дербент, и вскоре Дагестан был включен в состав Золотой Орды. С образованием на территории Дагестана государства Хулагидов частыми стали кровавые походы монгольских ханов. Длительные войны между Золотой Ордой и государством Хулагидов и грабительская политика монголов привели Дагестан в состояние разорения и истощения. В 1385–1396 гг. для Дагестана вновь повторились времена Чингис-хана. В конце XIV в. предпринял поход золотоордынский хан Тохтамыш. Вслед за ним с большим войском в Дагестан вторгся Тимур, полчища которого в течение ряда лет опустошали дагестанские земли, грабили села и города. Во время нашествия Тимура в Дагестане происходили непрерывные выступления народных масс. В борьбе против Тимура объединились кайтаги, кумыки, акушинцы, лакцы, аварцы.

Только после распада державы Тимура Дагестан освободился от иноземных угнетателей. В этот период получило дальнейшее развитие устно-поэтическое народное творчество. Предпри нимаются новые попытки к созданию письменности на родных языках. Появились исторические сочинения, написанные местными людьми на арабском языке, такие как «Тарихи-Дагестан» (охватывает события XIII–XIV вв.), приписываемые Мухамеду Рафи, и «Дербенд-наме» Мухамеда Аваби из Акташа, описывающего события V–X вв.

К этому же времени относится завершение процесса исламизации Дагестана. Так как культура народов Дагестана сложилась задолго до появления арабов на Кавказе, то с принятием ислама дагестанцы не только восприняли достижения арабской культуры, но и сами приняли участие в создании так называемой мусульманской культуры. В XVI–XVII вв. широкую известность получили на мусульманском Востоке дагестанские ученые Магомед Кудутлинский, Дамадан Мугинский, Тайгиб Харахинский, Шабан Ободинский и другие.

В конце XV в. наблюдается резкое обострение внутриполитических отношений в Дагестане. В то время, как в Восточной Европе с распадом Золотой Орды шел процесс консолидации народностей и образования национальных государств, в Дагестане происходит совершенно противоположное. В Дагестане, в частности в Кумыкии и Кайтаге, идет распад, дробление ранее крупных и сильных политических объединений на мелкие уделы. Конечно, не падение власти татарских ханов, а сдвиги, происшедшие в социально-экономической жизни, сыграли в этом решающую роль.

После освобождения от власти татарских ханов Дагестан столкнулся с рядом трудностей экономического и политического характера. Трудности экономического порядка заключались в том, что Дагестан оставался очень отсталой страной. Земледелие и скотоводство, пришедшие в упадок в результате многочисленных войн на территории Дагестана, еще только возрождались. Но в Дагестане не было своей промышленности, не было и крупных городов, за исключением таких феодальных городов, как Дербент, Тарки и Эндирейаул. В основе экономической жизни Дагестана в одной его части лежал феодальный способ производства, а в другой – полупатриархальные общинные отношения. Феодальные и племенные объединения были экономически изолированы друг от друга. При такой отсталости и экономической раздробленности нечего было и говорить о сколько-нибудь значительном подъёме производительных сил.

Трудности социального порядка заключались в том, что классовые отношения в Дагестане были неразвиты и неравномерны.

Так, например, в дагестанских ханствах горские крестьяне находились в разной степени феодальной зависимости, а в так называемых вольных обществах крестьяне считались свободными, в то же время в общинах имелись рабы. Так, в зависимости от способа производства общественный строй Дагестана носил характер или феодальный, или патриархально-общинный. Следствием этого была неразвитость классовых отношений у большинства населения Дагестана.

Трудности политического порядка заключались в том, что территория Дагестана была усеяна множеством феодальных, полуфеодальных и общинных политических образований. Отношения внутри их регулировались местными обычаями (адатами) и ханско-бекским законодательством. Между феодалами и главами вольных обществ происходили частые неурядицы и кровавые столкновения.

После освобождения от власти Золотой Орды Дагестан оказался в окружении еще более свирепых врагов. С севера, со стороны Астрахани и Крыма, совершали разбойничьи набеги татарские ханы, с юга вели наступление сефевидский Иран и османская Турция. Начиная со II половины XV в. и до концаXVIII в. Дагестан ведет упорную и настойчивую борьбу с восточны-миагрессорами за сохранение своей независимости.

XVI век в известной степени кладет начало новому этапу исторического развития Дагестана. Он выходит на арену политических событий Кавказа. Если раньше связи Дагестана с окружающими странами носили случайный характер, то в XVI веке они определились более отчетливо. Новые связи с Закавказьем и Северным Кавказом уже носили определенно экономический характер. Налаживаются связи и с Россией. Особенно заметными они стали после ликвидации татарского ханства в Астрахани и продвижения России на Северном Кавказе. По Волге и Каспийскому морю установилась постоянная судоходная связь России с кавказскими странами. На границе Дагестана и на кумыкской земле строятся русские крепости. К России присоединилась Кабарда.

Однако вскоре положение Дагестана вновь ухудшилось. Это ухудшение наступило после того, как Иван IV, всецело занятый войной в Ливонии, отказался от своих завоеваний на Кавказе и оставил русскую крепость на Тереке. Этим не замедлили воспользоваться враги горцев. Дагестан, предоставленный самому себе, очутился под ударами двух враждебных сил–сефевидско-го Ирана и османской Турции. Между Ираном и Турцией началась длительная война. Дагестан, как и другие кавказские страны, становится ареной ожесточенных сражений. В Южном и Прикаспийском Дагестане хозяйничали то иранцы, то турки и крымские ханы. В 1579 году совершает свой набег крымский хан Магомед-Герей. Турецкий командующий Осман-паша оккупировал Южный и Приморский Дагестан. Турецкие войска жестоко расправлялись с непокорными горцами, продолжали насильственно насаждать все еще слабо прививающуюся здесь мусульманскую религию.

С конца XVI века интерес к Дагестану со стороны России заметно возрос. Отношения России с Дагестаном, начавшиеся еще со времен Ивана III, продолжались, как указывалось, при Иване IV, но вооруженное вмешательство в дела Дагестана было предпринято при царе Федоре Ивановиче. Оно было связано с просьбой кахетинского царя о покровительстве Москвы в борьбе с крупнейшим в Дагестане кумыкским шамхалом, который своими набегами стал грозой для Кахетии. В 1594 г. из Москвы против шамхала Тарковского была снаряжена экспедиция во главе с боярином Хворостининым. Десять лет спустя, в 1604 году, царь Борис Годунов снарядил под командованием воевод Бутурлина и Плещеева новые походы на Дагестан. Оба похода окончились неудачно. До начала XVIII века большие и организованные походы России в Дагестан не предпринимались.