Текст книги "Сказка о поросёнке Бланде"

Беатрис Поттер
Сказка о поросёнке Бланде

Для Сесили и Чарли, сказка о рождественском поросенке

Сказка о поросёнке Бланде

Жила-была свинья, которую звали тетушка Свинка, и было у нее восемь поросят. Четверо девочек: Ворчунья, Бормотушка, Хохотушка и Пятнышко.

И четверо мальчиков: Александр, Бланд, Чин-чин и Стампи, который по несчастью лишился хвостика.

Все восемь поросят отличались отменным аппетитом.

– Да-да-да, едят они еще как! – сказала как-то тетушка Свинка, с гордостью глядя на свое семейство.

Тут вдруг поднялся страшный визг – это Александр протиснулся в кормушку и застрял. Мы с тетушкой Свинкой вытащили его за задние ноги.

Чин-чин был в немилости с самого утра: настал банный день, а он слопал мыло.

А потом мы и вовсе обнаружили грязного поросенка в корзине с чистым бельем!

– Тьфу ты! И который это из моих сорванцов? – заворчала тетушка Свинка.

Все семейство уже щеголяло чистой и розовой, ну, или розовой с черными пятнами, шкуркой, а этот поросенок был по уши в грязи. Когда его водрузили в корыто с водой, оказалось, что это Хохотушка.

Потом я отправилась в огород и посреди морковных грядок наткнулась на Ворчунью с Бормотушкой. Пришлось их наказать и увести за уши. Ворчунья даже попыталась меня укусить.

– Тетушка Свинка, тетушка Свинка! Вы, конечно, личность порядочная, а вот ваше семейство воспитано не самым лучшим образом. Все они сегодня набедокурили, кроме Пятнышка и Бланда.

– Да, да! – вздохнула тетушка Свинка.

– А еще они пьют молоко целыми ведрами. Придется завести еще одну корову! Что ж, послушная малышка Пятнышко пусть остается тут, помогать нам по хозяйству. Ну, а остальным пора отправляться своей дорогой. Очень уж их много.

– Да, да, да, – согласилась тетушка Свинка. – Без них еды хватит всем.

Вот так Чин-Чина и Бормотушку увезли в тачке, а Стампи, Хохотушку и Ворчунью увезли на телеге.

Оставшиеся двое мальчишек, Бланд и Александр отправились на рынок. Мы почистили их сюртуки, накрутили им хвостики и умыли мордочки, а потом, стоя во дворе, пожелали доброго пути.

Тетушка Свинка промокнула глаза большим платком. Потом вытерла пятачок Бланду и снова расплакалась. Потом вытерла пятачок Александру и опять расплакалась. Наконец тетушка Свинка отдала платок Пятнышку и обратилась к сыновьям со следующими словами:

– Послушай меня, Бланд, сынок. Вы должны добраться до рынка. Возьми своего брата Александра за руку. Не замарайте воскресную одежду и не забывайте сморкаться. – Тут тетушка Свинка опять передала платок по кругу. – Остерегайтесь капканов, петухов, бекона и яиц. И всегда ходите на задних ножках.

Бланд, который был спокойным и послушным поросенком, печально посмотрел на мать, и по его щеке скатилась слезинка. Тетушка Свинка тем временем повернулась ко второму сыну:

– Послушай и ты, Александр, сынок. Возьми за руку брата…

– Уи-и, уи-и, уи-и! – захихикал Александр.

– Возьми за руку своего брата Бланда. Вы должны добраться до рынка. Остерегайтесь…

– Уи-и, уи-и, уи-и! – снова перебил мать Александр.

– Ты меня расстраиваешь, – вздохнула тетушка Свинка. – Внимательно смотрите на указатели и почтовые столбы. Не глотайте селедочные кости…

– И помните, – подчеркнула я, – если вы пересечете границу графства, вернуться вы уже не сможете. Александр, ты меня не слушаешь. Вот два разрешения, позволяющие двум поросятам отправиться на рынок в Ланкашире. Слушай внимательно, Александр! Мне пришлось изрядно постараться, чтобы достать эти бумаги у полисмена.

Бланд внимал словам с самым серьезным видом. Александр же бесконечно капризничал.

Я на всякий случай прикрепила бумаги булавкой к карманам их камзолов. Тетушка Свинка вручила сыновьям по небольшому узелку и по восемь мятных леденцов, завернутых в маленькие бумажные конвертики. И поросята отправились в путь.

Бланд и Александр прошли целую милю. Вернее, шел только Бланд. Александр же скакал туда-сюда, плясал и щипал брата, распевая:

– Свинка одна на рынок ушла, другая свинка дома ждала, свинка одна приготовила мяска… а давай-ка посмотрим, что дали на обед нам, братец!

Бланд и Александр присели в тени дерева и развернули узелки. Александр проглотил свой обед в мгновение ока; а еще он, как оказалось, успел слопать все свои мятные леденцы.

– Дай мне один леденец, братец, пожалуйста?

– Но они могут мне пригодиться, – с сомнением сказал Бланд.

Александр, повизгивая, расхохотался, а потом ткнул в Бланда булавкой, которой были приколоты его бумаги. Бланд отпихнул Александра, и тот, выронив свою булавку, попытался отобрать булавку Бланда, но только лишь перемешал бумаги. Бланд отчитал брата за такое поведение.

Но потом они помирились и снова бодро зашагали вперед, распевая песенку:

– Томми, Том, сын трубача, свинью украл и дал стрекача!.. А из всех мелодий знал он лишь «За холмы и тридевять земель»!..

– Что у нас тут, юные сэры? Украл свинью? А покажите-ка ваши разрешения? – заинтересовался полисмен, в которого поросята чуть было не влетели, повернув за угол.

Бланд протянул свои бумаги. Ну, а Александр, порывшись в кармане, протянул нечто очень помятое.

– Две с половиной унции мятных леденцов для свежего дыхания, по три фартинга. Что это? Не похоже на разрешение!

У бедного Александра даже пятачок вытянулся – бумаги он все-таки потерял.

– У меня было разрешение, честное слово, оно было, мистер полисмен!

– Вряд ли без него пропустят на рынок. Я буду проходить мимо фермы, можете отправиться со мной.

– А можно и мне вернуться? – спросил Бланд.

– Не вижу на то причин, юный сэр. Ваши бумаги в полном порядке.

Бланд не хотел продолжать путь в одиночку, вдобавок уже начинался дождь. Однако спорить с полицией неразумно, поэтому Бланд угостил брата мятным леденцом и проследил, пока они с полицейским не скрылись из виду.

Приключения Александра завершились достаточно быстро – никуда не спешивший полисмен постучался в двери нашего дома где-то к вечернему чаепитию, а за его спиной печально брел промокший до нитки поросенок. Я отдала Александра соседям, и у них он зажил вполне неплохо.

Бланд, удрученно шагавший дальше, добрался к перекрестку с дорожным столбом: «Рыночный город – 5 миль», «За Холмы – 4 мили», «Ферма Свинки – 3 мили»,

Бланд страшно расстроился: надежда переночевать в Рыночном городе стремительно меркла, а ярмарка начиналась с самого утра. Мысль о том, сколько времени ушло впустую из-за легкомыслия Александра, приводила его в отчаяние.

Поросенок с тоской глянул на холмы, а потом послушно зашагал в другую сторону, застегивая на ходу сюртук – из-за дождя стало прохладнее. Ему совсем не хотелось никуда идти. И особенно – стоять совсем одному посреди людного рынка, пока все вокруг глазеют или толкаются, и ждать, пока какой-нибудь незнакомый, большой и страшный фермер не наймет его работать у себя на ферме…

– Ох, как хотел бы я завести маленький огородик и выращивать картофель, – вздохнул Бланд.

Он сунул замерзшие руки в карманы и нащупал в одном свои бумаги. А во втором… бумаги Александра! Бланд громко ойкнул и тут же бросился назад, надеясь догнать Александра и полисмена.

Однако он свернул не туда – причем несколько раз – и совсем заблудился.

Вскоре стемнело, завыл ветер, заскрипели деревья.

Бланд испугался и заплакал:

– Уи-уи-уи! Не могу найти дорогу домой!

Поплутав целый час, он наконец выбрался из леса. Из-за облаков выглянула луна, и Бланд понял, что оказался в совершенно незнакомых местах.

Дорога лежала через болото. Внизу лежала широкая долина с поблескивающей в свете луны рекой, а в окутанной туманом дали виднелись холмы.

Бланд заприметил маленькую деревянную лачугу и прокрался внутрь.

– Боюсь, что это самый настоящий курятник, но что я могу поделать? – грустно сказал сам себе Бланд, промокший, замерзший и очень уставший.

– Бекон и яйца, бекон и яйца! – закудахтала с нас

...

конец ознакомительного фрагмента