Текст книги "На краю пропасти"

Словно по мановению волшебной палочки в приоткрытых дверях библиотеки показалась изящная рыжеволосая девица в облегающем серебристом платье. В руке с замысловатым маникюром она держала бокал с аперитивом.

– Эй, Хампи, когда подадут обед? – спросила она обиженным тоном. – Я уже проголодалась!

Его лицо побледнело от злости.

– Я же сказал, у меня важная деловая встреча! Приду, как только закончу!

– Но я голодна! – капризно повторила девица.

Она оглядела Панчо с головы до ног, усмехнулась и резко закрыла за собой дверь.

– Извините, – стараясь сдержать гнев, сказал Хамфрис.

Панчо пожала плечами. Значит, ее к обеду не пригласят. Что ж, этого и следовало ожидать.

– Ваша жена? – холодно спросила она.

– Нет.

– Но ведь вы женаты, не так ли?

– Был женат. Дважды.

– А сейчас?

– По закону – да. Наши юристы как раз заняты бракоразводным процессом.

Панчо посмотрела прямо в его ледяные серые глаза. Он все еще зол, но уже контролирует себя. Через минуту Хамфрис снова сидел с невозмутимым видом.

– Ладно, – сказала она, – давайте закончим нашу деловую встречу, и вы сможете успеть к обеду.

Магнат взял в руки бокал, осушил его и поставил на стойку бара.

– Хорошо, перейдем сразу к делу. Я хочу нанять вас на работу.

– У меня уже есть работа.

– Да, вы пилот корпорации «Астро» и работаете там больше шести лет.

– И что?

– Вам вовсе не придется оставлять работу в «Астро». В общем-то, я даже заинтересован в том, чтобы вы там остались. Работа, которую я хочу вам предложить, требует, чтобы вы оставались в «Астро».

Панчо сразу поняла, к чему он клонит.

– Шпионаж?

– Ну, сказано не слишком красиво!.. Но вообще-то да. Мне необходимо быть в курсе деловых планов корпорации, а ваша должность в «Астро» предполагает наличие определенной информации.

Панчо раздумывала не долго.

– И в какую сумму вы оцениваете подобные услуги?

Гуэнка

Дэн Рэндольф стоял у окна своего гостиничного номера и смотрел вниз на изрезанную линию реки Джукар. Голова слегка кружилась.

«Глупо, – твердил он себе. – Я ведь бывал и на гораздо больших высотах, чем эта, – на самом верху ракетных пусковых вышек, в Гранд-Каньоне, работал на орбите в открытом космосе. Господи, да я налетал сотни миль над Землей даже без страховки!»

Тем не менее сейчас он чувствовал слабость и легкое головокружение, просто стоя у окна. Нет, не от высоты. В какой-то страшный момент Рэндольф подумал, что опять проявился один из симптомов лучевой болезни, затем пришел к выводу, что причина в другом. Отель находился на краю ущелья, шесть этажей от самого края, и это обстоятельство вполне объясняет легкое недомогание.

Старый город Гуэнка построили еще в средние века вдоль края глубокой пропасти, на головокружительной высоте. С улицы гостиница казалась одноэтажной, как и все другие здания вдоль узкой тропы. Однако на самом деле все дома уходили вниз на несколько десятков метров. К нижним этажам, расположенным под поверхностью земли, вели узкие лестничные пролеты, а продолговатые окна выходили прямо в пропасть, в глубине которой голубой лентой блестела река.

Отвернувшись от окна, Дэн подошел к кровати и открыл молнию на дорожной сумке. Он прибыл в самое сердце Испании, чтобы найти ответ на страшнейшую беду человечества, отыскать ключ, который откроет дверь в счастливое будущее Солнечной системы.

«Прямо как рыцарь в поисках приключений, – подумал он, саркастически улыбнувшись пришедшей в голову ассоциации. – Да уж, ищу свой Святой Грааль… Нет, ты просто усталый пожилой человек, который силой заставляет себя что-либо делать, ибо ничего больше в жизни у него не осталось!»

Полет из Мадрида навеял ему мысли о старых рыцарских легендах. Челнок пересек Атлантический океан всего за двадцать пять минут, но увидеть синее полотно воды внизу не удалось. Никаких иллюминаторов в прочном корпусе корабля не было, а видеосюжеты, которые показывали в салоне, скорее походили на иллюстрации к лекциям по астрономии. Дорогу в Гуэнку Дэн проделал на старомодном летательном судне, которое пыхтело и гремело, как автомобиль прошлого века.

Дэн достал бритву, и тут зазвонил телефон. Дэн щелкнул пальцами и обнаружил, что гостиничные средства связи не запрограммированы на звуковое распознавание. Перегнувшись через кровать, он нажал кнопку «Включить».

– Мистер Рэндольф?

Лицо, которое появилось на экране размером с ладонь, напоминало Мефистофеля: густые черные волосы почти полностью закрывали такие же густые брови, узкие глаза с острыми скулами и заостренный подбородок, маленькая козлиная бородка. Угольно-черные глаза незнакомца слегка поблескивали, как будто он знал такие вещи, о которых остальное человечество могло только догадываться.

– Да, – ответил Дэн. – А вы?..

– Лайл Дункан. Я пришел, чтобы проводить вас до испытательного полигона, – сказал звонивший с явным шотландским акцентом.

Дэн глубоко вздохнул. Здесь не теряют времени зря. Еще не успел распаковать вещи, а они тут как тут.

– Вы готовы, сэр? – спросил Дункан. Дэн отправил бритву обратно в сумку.

– Готов.

Дункан оказался маленького роста и худой как щепка. Он чрезвычайно серьезно относился к своей работе и бесконечно болтал на протяжении всего пути. Они ехали на пыльном старом «фольксвагене» в сторону солнечных загородных районов. Тут и там виднелись фермы и террасы холмов. Земля потрескалась от засухи, а ведь в течение долгих тысяч лет здесь год за годом выращивались сельскохозяйственные культуры. По крайней мере, размышлял Дэн, эти земли расположены достаточно далеко от моря и наводнение им пока что не грозит. Поля медленно превращались в выжженную солнцем пустыню.

– …пытались много лет найти кого-нибудь, чтобы посмотреть на нашу работу, – говорил Дункан. – Университеты слишком заняты своими крупными реакторными проектами, и все зависят от государственного финансирования. Никакой настоящей самостоятельности! А частные компании даже не желают говорить, если за нами не стоит какой-нибудь престижный университет.

Дэн понимающе кивнул, пытаясь не заснуть от монотонной трескотни Дункана. Его мягкий шотландский картавый акцент действовал гипнотически.

На дороге почти не встречалось других машин, и тихий гул мотора все больше погружал Дэна в сон. Хорошо, что электрические двигатели почти бесшумны, порадовался он. Производители автомобилей вроде «Дженерал Моторс» и «Тойота» пытались встроить звуковые системы, имитирующие работу двигателя внутреннего сгорания, чтобы привлечь любителей старых гоночных моделей. Мировой Экономический Совет запретил это делать: «искусственные машины второго сорта» сильно проигрывали по сравнению с бесшумными, экономичными и экологически чистыми электромобилями.

Они ехали навстречу виднеющимся вдалеке холмам.

– … никто из них не хотел посмотреть на компактный, легкий и доступный ядерный генератор, который способен работать так же эффективно, как и те бегемоты, что они производят! – продолжал жужжать над ухом Дункан. – Никто даже не обратил внимания, пока о нас не услышал господин Мартин Хамфрис.

При упоминании имени Хамфриса Дэн поднял голову.

– Как вы его нашли? Он ведь очень далек от простых смертных…

Дункан хитро улыбнулся.

– Через женщину! А как же еще?! Он приехал в Глазго выступить с речью в честь годовщины передачи в дар его отцом нового биологического центра или чего-то вроде того. Там его внимание привлекла одна молодая особа – наша новая сотрудница. Она получила степень магистра биологии и была заинтересована в дальнейшем развитии проекта.

– Так, значит, она выступила в роли Далилы? – рассмеявшись, спросил Дэн.

– Мы попросили ее помочь ради блага науки.

– Она согласилась?

– Охотно! Не каждый день простая девчонка из Бирмингема спит с миллиардером!

– Наверное, она англичанка?

– Ну да. Мы не посмели бы просить шотландку пойти на такое, сами понимаете!

Мужчины все еще продолжали смеяться, когда машина наконец остановилась на парковке автомобилей сотрудников испытательной базы.

Не ахти какое место, подумал Дэн, выходя из машины. Просто открытая, ровная земляная площадка с шаткими на вид, похожими на перевернутые консервные банки небольшими ангарами. Со всех сторон базу окружали скалистые холмы, а вдалеке возвышались горы Сьерра-Невады, окутанные легким таинственным туманом. Дэн с удовольствием подставил спину горячим лучам солнца. Небо было на удивление голубым и почти безоблачным. Дэн глубоко вдохнул чистый горный воздух с ароматом хвои, который чувствовался даже сквозь фильтры в ноздрях. Хотелось вынуть их и насладиться чистотой воздуха, но все же он не решился.

Около ангара, который, очевидно, служил офисом, стояли шесть человек: четверо мужчин и две женщины. Все были молоды и одеты в поношенные свитеры и мятые джинсы. Дэн почувствовал себя неловко: он выглядел чересчур наряженным рядом с ними в элегантных брюках и замшевом спортивном пиджаке. Одна из женщин – высокая, с длинными светлыми волосами и слишком широкими плечами – походила на жительницу Калифорнии или шведку. Другая – явно японских кровей или кореянка: маленькая, коренастая, с улыбкой во весь рот.

Они были явно довольны тем, что сам Дэн Рэндольф приехал к ним на базу, хотя во взглядах считался смутный страх: а вдруг не получится? Вдруг Рэндольф не оценит важности их разработок?

Самый старший член научной группы – очевидно, профессор – был одет в мешковатый твидовый костюм. Вытянутое лицо обрамлено бородой с проседью. Дункан представил его как доктора Вертиентеса.

– Рад встрече с вами, сэр, – сказал Дэн, машинально перейдя на испанский язык, и пожал руку ученого.

Вертиентес от удивления вскинул брови.

– Вы отлично говорите по-испански, сэр!

– Мой главный офис расположен в Венесуэле, – объяснил гость, едва не добавив, что когда-то даже был женат на местной жительнице.

– Мы представляем собой весьма интернациональную группу, – сказал Вертиентес, переходя на британский английский с заметным кастильским акцентом, – но между собой общаемся по-английски.

– Да, только ругаемся на родном, – шутливо заметила японка.

Все дружно засмеялись.

Высокий видный Вертиентес оказался специалистом по физике плазмы. Дункан был инженером-ядерщиком и главным вдохновителем проекта.

– Вы знаете принципы ядерных устройств? – спросил шотландец по дороге к офису – ангару размером чуть больше, чем лаборатория.

– Четыре атома водорода встречаются, образуют атом гелия и выделяют энергию, – кивнув, ответил Дэн.

– Выделяют ядра, – поправил Дункан. – Не атомы, а их ядра. Плазма полностью ионизируется.

– Да, извините. Немного перепутал.

– Семь десятых одного процента массы четырех первоначальных протонов превращается в энергию. Солнце и звезды уже триллионы лет держатся на этих семи десятых.

– Пока переплавляют водород в гелий, – сказал Дэн и, чтобы не показаться совсем неграмотным, добавил: – А позднее станут переплавлять гелий в более тяжелые элементы.

Дункан бросил на него взгляд из-под черных бровей.

– Да, но нас интересует только водородный сплав.

– Ага, – пробормотал Дэн.

Ангар, где располагалась лаборатория, оказался небольшим, но оборудование там стояло вполне современное. Чуть дальше было большее здание, невидное со стоянки автомобилей. Группа прошла по лаборатории, бросив лишь поверхностный взгляд на оборудование, и направилась к следующей постройке.

– Вот где делается вся грязная работа, – сказал Дункан с улыбкой.

Дэн кивнул и посмотрел по сторонам. Станки, машины, большой грузоподъемный кран на тяжелых стальных платформах. В воздухе витал острый запах машинного масла, а пол ангара покрывали куски проводов и металлическая стружка. Да, работа здесь явно шла полным ходом.

– А там, – показал Дункан рукой на пыльное окно, – находится результат наших трудов.

Устройство не производило сильного впечатления. Даже когда они вышли наружу и прошли к строительным лесам, Дэн увидел лишь широкую двухметровую металлическую сферу с множеством отверстий и паутиной проводов. Металл сверкал чистотой.

Дэн постучал по нему костяшками пальцев.

– Нержавеющая сталь? Дункан кивнул.

– Только внешний резервуар высокого давления, а внутренняя сфера состоит из сплава бериллия.

– Бериллия?

– Да, этот сплав запатентован нами. Мы подали заявление на получение международного патента, но сами знаете, сколько времени занимают все формальные процедуры.

Дэн с хмурым видом согласился, затем спросил:

– Это все?

– Самые интересные вещи всегда незаметны, – сказал тот, ухмыльнувшись.

Они вернулись в лабораторию, и шесть сотрудников молча заняли свои места на пультах вдоль обеих стен ангара. Все стояли, хотя перед каждым монитором был стул. Дэн заметил, что люди нервничают. Все, кроме Дункана, который выглядел спокойным и вполне уверенным в себе. Он многозначительно взглянул на Рэндольфа, как картежник, который перетасовывает карты.

– Вы готовы увидеть наше маленькое чудовище в действии? – спросил Дункан.

Устав от перелета, дорог и прогулок по ангарам, Дэн пододвинул один из стульев и сел. Скрестив руки на груди, он коротко кивнул.

– Можете запускать.

Дункан повернулся к Вертиентесу.

– Тогда начинайте!

Дэн услышал, как начал пыхтеть насос, на экране пульта Вертиентеса появились какие-то цифры. Другие экраны тоже ожили, выдавая информацию о запуске устройства, графики и цифровые данные.

– Давление приближается к оптимальному, – певучим голосом сообщила блондинка. – Плотность идет по кривой вверх.

– Топливные элементы подключены.

– Конденсатор готов.

Дункан стоял рядом с Дэном, поочередно посматривая на пульты операторов.

– Приближаемся к температуре воспламенения, – сказал Вертиентес.

Немного наклонившись к Дэну, Дункан сказал:

– Он настроен на автоматический запуск, хотя у нас готов и запасной вариант.

Дэн встал со стула и посмотрел из окна на стальную сферу на лесах. В лаборатории нависло тяжелое напряжение, и он даже почувствовал, как волосы на затылке медленно встают дыбом.

– Запуск! – скомандовал Вертиентес.

Дэн ничего не увидел. Металлическая сфера не двинулась с места. Никакого рева двигателей, облака дыма или даже вибрации. Он посмотрел на Дункана, затем на шестерых членов группы, неподвижно стоявших у своих пультов. На экранах одни цифры сменялись другими, ползли кривые графиков, но, насколько видел и чувствовал Дэн, больше ничего не происходило.

– Все в порядке, – сказал Вертиентес.

– Тридцать секунд ровно, – проговорил кто-то из мужчин.

– Выходная мощность? – спросил Дункан.

– Предельная расчетная. Я достиг пятидесяти мегаватт после четырех секунд и держал так до конца.

Вертиентес сиял лучезарной улыбкой. Он повернулся и схватил Дункана за плечи.

– Отлично! Наша девочка ведет себя просто превосходно!

– Правда? – недоверчиво спросил Дэн.

Дункан тоже улыбался, впрочем, как и все остальные.

– Но ведь ничего не произошло! – настаивал Дэн.

– Неужели? – спросил Дункан, схватив Дэна под руку и показав в сторону пультов. – Посмотрите на график выходной мощности!

Нахмурившись, Дэн вспомнил, что когда-то ученые объясняли ему, что вся физика сводится к данным приборов.

– Но сфера так и осталась на месте! – сказал он. Все засмеялись.

– Это же не ракета. По крайней мере пока. Мы просто тестируем ядерный реактор.

– И только! – добавила японка.

– Тридцать секунд не совсем достаточно для испытания! – заметил Дэн.

– Нет, тридцать секунд просто огромное время для испытания! – сказал Дункан.

– Плазма приходит в равновесие за пять секунд или даже меньше, – сообщил Вертиентес.

– Чтобы быть годным для ракеты, реактор должен испытываться на протяжении нескольких часов безостановочно! А иногда и недель, и месяцев!

– Да, мы знаем, – согласился Вертиентес, – но за тридцать секунд мы получаем достаточно информации, чтобы посчитать теплопередачу и параметры потока плазмы. Мы можем экстраполировать на часы и даже недели и месяцы.

– Я не доверяю экстраполяции, – пробормотал Дэн. Блондинка встала между Дунканом и Рэндольфом.

– Конечно же, мы собираемся построить модель в натуральную величину и испытывать ее на протяжении месяцев. В этом нет сомнений. Доктор Вертиентес хочет сказать, что мы провели достаточное количество испытаний и теперь полностью удостоверились, что система работает!

Дэн внимательно посмотрел на девушку. Она точно родом из Калифорнии и определенно имеет шведские корни.

– Мы намереваемся создать реактор с МГД-генератором, – сказал Вертиентес, пытаясь убедить Дэна в правоте своей позиции. – Когда ресурсы плазмы в реакторе уменьшаются, обеспечивается электрическая энергия и сила тяги.

– Магнито… – попытался выговорить трудное слово Дэн.

– Магнитогидродинамика, – закончил за него Дункан.

– Взаимодействие между проводящими электроэнергию ионизированными газами с магнитным полем, – добавила блондинка.

Дэн улыбнулся.

– Да, спасибо.

«Вот рисуется! – подумал он. – Небось хочет, чтобы я знал – она умная блондинка, несмотря на внешность любящей виндсерфинг цыпочки».

Дэн в очередной раз поймал на себе взгляд Дункана. Хитрый взгляд этих черных глаз ему очень не нравился. Рэндольф вспомнил рассказ про студентку из Бирмингема, которая убедила Хамфриса обратить внимание на проект. Он слегка покачал головой, показывая, что его такими методами не убедишь!

В виде исключения он мог бы пофлиртовать с молодой свободной девицей и получить удовольствие от краткого приключения, но не сейчас. Какие странные повороты происходят в жизни. Когда Джейн была жива, он бегал за каждой юбкой, а теперь, когда ее больше нет, никто другой ему не нужен. Не сейчас! А может, вообще никогда больше!

Селена

– Ты намереваешься когда-нибудь вернуться на Землю?

Мартин Хамфрис откинулся на спинку своего сделанного на заказ кресла с откидной спинкой и попытался спрятать невольный страх, который чувствовал, глядя на изображение отца на настенном экране.

– Я здесь работаю не покладая рук, отец!

Почти три секунды приходится ждать, пока радиоволны пройдут путь с Земли и обратно. Мартин Хамфрис использовал это время, чтобы изучить лицо старика – нездоровое и заметно осунувшееся. Несмотря на все богатство, которое Хамфрис-старший заработал на биотехнологиях, он все же отказывался от омолаживающей терапии, утверждая, что «эти новинки еще недостаточно изучены и рискованны», и носил белоснежные парики, чтобы прикрыть свою облысевшую голову, чем напоминал Джорджа Вашингтона. Уилсон Хамфрис был не простым человеком: все, кто имел с ним дело, знали, что стоит пересчитать пальцы на руке, прежде чем поздороваться с этим старым волком.

– Ты нужен мне здесь! – недовольно сказал старик.

– Я нужен тебе?!

– Подонки из «Новой Морали» проталкивают через Конгресс все новые и новые законы. Они не успокоятся, пока не обанкротят все корпорации в стране!

– Тем более мне лучше остаться на Селене, – заметил Мартин. – Здесь я могу защитить свое имущество!

– А как насчет моего? Как насчет меня? Мне нужна твоя помощь, Марти! Я не в силах противостоять этим распевающим псалмы фанатам в одиночку!

– О, перестань, отец! У тебя в несколько раз больше юристов, чем у них!

– Зато под их дудку пляшет весь Конгресс! – закричал старик. – И кстати, Верховный суд тоже!

– Отец, если ты прилетишь сюда, то сможешь избавиться от всех этих проблем!

Лицо Хамфриса-старшего стало багровым от гнева.

– Я не собираюсь никуда бежать!

– Пришло время признать, что твой корабль идет ко дну! Надо сматываться, пока не поздно! Здесь, на Луне, я строю новую цивилизацию! Я создаю «Космические системы Хамфриса», и ты можешь принять в этом участие… огромное участие!

Старик смотрел на сына гораздо дольше, чем требовалось на то, чтобы слова поступили по линии связи. Наконец он прогремел:

– Если останешься там надолго, твои мускулы настолько ослабеют, что ты никогда уже не вернешься на Землю нормальным человеком!

Словно и не слышал его слов, подумал Мартин. Он всегда говорит, но никогда не слушает других!

– Отец, я скоро проверну очень выгодное дело и поэтому не могу покинуть Селену. По крайней мере сейчас!

Помедлив, добавил:

– Возможно, я вообще больше никогда не вернусь на Землю!

Как только Хамфрис-старший услышал ответ сына, выражение его лица приняло поистине свирепое выражение.

– Ты нужен мне здесь! Здесь твое место, и здесь ты и должен быть! Я все сказал!

– Отец! – попросил Мартин, чувствуя, что уже знакомые ему страх и разочарование бурлят внутри, как водоворот, и утягивают куда-то вниз. – Приезжай сюда и оставайся! Пожалуйста, поторопись, иначе будет поздно!

Старик выглядел мрачнее тучи.

– Сдавайся! – просил Хамфрис-младший. – Земле пришел конец, и все там, внизу, скоро погибнет, неужели ты не понимаешь?!

Старик, брызгая слюной, принялся изрыгать проклятия.

– Мартин, если не будешь слушать меня… – Он запнулся на середине фразы, очевидно, не зная, что сказать.

– Может, хоть раз в жизни ты послушаешь меня? – повысил тон Мартин и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Я пытаюсь построить здесь, наверху, империю, границы которой протянутся до самого Пояса Астероидов и дальше! Сейчас я как раз создаю свою схему. Я стану самым богатым человеком в Солнечной системе, богаче, чем ты и все твои братья, вместе взятые. Может, тогда ты станешь относиться ко мне с уважением?!

Прежде чем отец ответил, Хамфрис-младший приподнялся с кресла и нажал кнопку в подлокотнике, чтобы отключить линию связи. Лицо старика исчезло с настенного экрана, оставив голограмму с видом на Юпитер, снятую двадцатиметровым телескопом обсерватории Фарсайд.

Долгое время Хамфрис сидел в одиночестве, задыхаясь от ярости. Старик вообще потерял чувство реального времени. Он по-прежнему живет прошлым и скорее погибнет, чем признает, что сын прав.

В голове снова всплыли воспоминания о прошлом. Ему девять лет. Отец настаивает, что тримаран находится в отличном состоянии и что, несмотря на черные тучи приближающегося шторма и поднявшийся ветер, который бешено кидает судно из стороны в сторону, вполне справится с управлением. Волна уносит Мартина за борт. Ледяная вода мгновенно смыкается над головой. Отчаянно пытаясь выплыть на поверхность, он понимает, что невидимая сила утягивает его вниз. Он тонет, дышать невозможно, вокруг наступает темнота…

Мартин Хамфрис погиб в возрасте девяти лет. После того как его воскресили, он узнал, что один из моряков команды нырнул в Зунд, чтобы спасти его. Глядя, как сын исчезает в темной воде, отец стоял на борту тримарана и предлагал вознаграждение любому, кто сможет спасти мальчика. Сам прыгать за ним не стал. С тех пор Хамфрис навсегда уяснил, что нет в мире человека, которому можно доверять, а защитить могут только деньги.

Он рос наедине со своими страхами и желаниями, которые вели его за собой. Беседы с отцом всегда мысленно возвращали его к тем ужасным моментам и воскрешали в памяти то, что он пытался забыть. В такие минуты судорожный, душащий паралич сковывал грудь, словно беспощадное чудовище. Мартин Хамфрис добрался до верхней полки шкафа, где лежал ингалятор, и впустил в легкие струю прохладного лекарства.

Ладно, подумал он, ожидая, когда дыхание придет в норму. Пусть остается там, на Земле, и попробует сразиться с «Новой Моралью», пока эти фанатики не сожгут его заживо на костре. Никакие слова не изменят его решения. Что ж, очень хорошо.

А он живет на Селене, где все находится под контролем. Никаких штормов, никаких дождей. Этот мир создан, чтобы соответствовать всем желаниям в мельчайших деталях. Отсюда можно дергать за веревочки и так же эффективно добиваться поставленных целей, как сидя где-нибудь в Нью-Йорке или Лондоне. Даже намного эффективнее! Незачем больше появляться на Земле!

«Ах да! Разве что для слушаний по бракоразводному процессу, – вспомнил он. – Но даже это я могу сделать отсюда. Мои юристы найдут какую-нибудь вескую причину, доказывающую, что я не могу вернуться на Землю. Например, скажут, что я слишком долго пробыл на Луне и теперь земная гравитация может нанести непоправимый вред моему здоровью. А чтобы подтвердить это, я приведу целую дюжину врачей! Нет проблем!»

Хамфрис громко рассмеялся. Ему не придется больше находиться даже в одном помещении с этой стервой! Как же здорово осознавать свои возможности!

Он снова откинулся на спинку стула и посмотрел на потолок, оформленный в виде купола планетария. Вверху виднелось небо, такое, какое и было оно над Селеной. Захотелось поставить какой-нибудь порнофильм, но Хамфрис тут же передумал и решил просмотреть последние новости Международного управления астронавтики о микрозондах, которые ранее исследовали Пояс Астероидов.

Международное управление астронавтики заявляло, что цель исследований – выявить те из них, которые могут когда-нибудь в будущем столкнуться с Землей. Уже расставлены датчики на сотнях астероидов на орбитах, близких к Земле, и теперь они выявляли в Поясе те, которые способны причинить наиболее серьезные разрушения при столкновении.

К счастью, до сих пор так и не нашли астероидов, близких к Земле, которые могли бы угрожать столкновением, хотя камни Пояса Астероидов постоянно подвергаются воздействию гравитации Юпитера и других планет, и их орбиты в любой момент могут неожиданно сместиться в ту или иную сторону. Неустанные наблюдения за этими небесными телами являлись одной из важнейших задач астрономов.

Но гораздо лучшей новостью оказалось то, что в результате этих наблюдений МУА получала подробные данные о составе крупных астероидов. Железо, никель, медь, фосфор, азот, золото, серебро, платина и даже вода были обнаружены в немалых количествах. Вот оно – богатство! Все это ждет, чтобы превратиться в деньги, мысленно повторял себе Хамфрис, плотоядно ухмыляясь.

«Дэн Рэндольф отправит команду в Пояс на корабле с ядерным двигателем. Первая экспедиция, конечно же, погибнет, и тогда всем стану управлять я! Я – Мартин Хамфрис – возьму корпорацию „Астро“ в свои руки, а Рэндольфа вышвырну на улицу. Там ему и место!»

Тут его предвкушение радости и удовлетворения подернула дымка. Прошло уже шесть месяцев, как он нанял Панчо Лэйн следить за Рэндольфом! Так почему же до сих пор от нее нет никаких сведений?!