Текст книги "В западне"

Глава 3

Броуди поднял ее руку повыше, а затем сильно дернул и вправил сустав на место.

Элли тихо охнула. Хотя даже здоровые сильные парни в такие моменты часто просто визжали.

– О’кей? – спросил он.

– Прекрасно, – выдавила она.

Он слегка улыбнулся:

– У капитана могут быть внутренние повреждения. Наверное, он сильно ударился о приборную доску. Я забинтую ему голову, но сначала займусь ногой второго пилота. К несчастью для Ангуса, у нас нет льда и уменьшить опухоль будет трудно. Его ногу нужно зашить, но в аптечке нет ни иголок, ни ниток. С головой капитана Рамано та же ситуация. Рану надо зашить.

– У меня есть швейный набор, – заметила Элли. – Правда, совсем маленький. Подарили на конференции два года назад, и с тех пор я вожу его с собой в сумке.

Что ж, лучше чем ничего. Швейные иголки не столь острые, как хирургические, но в такой ситуации вполне сгодятся. Надо только их и нитки стерилизовать антисептиком из аптечки. Не лучший вариант, но оставлять раны открытыми нельзя.

– Пожалуйста, достань свой набор, – попросил Броуди.

Она залезла в сумку и вытащила небольшую пластмассовую коробочку с тремя иголками и шестью катушечками ниток.

– Чем еще тебе помочь?

Он вспомнил, как она бледнела во время его рассказов о хирургических операциях, за которыми они наблюдали во время учебы.

– Там будет кровь, – предупредил он.

– Ничего страшного. – Она тяжело сглотнула.

Он внимательно на нее посмотрел. Такая же, как раньше. И в то же время другая. Хотя задумываться об этом не было времени, и он отбросил все лишние мысли. Ведь рядом раненые. Ими и надо заняться в первую очередь.

– О’кей. Освободи немного места в проходе. Больше нам заняться этим негде. Еще мне нужно… – Он замялся. Потом увидел то, что требовалось. Из кармашка на спинке кресла мистера Харди торчала пачка газет. Броуди взял одну и протянул Элли: – Когда уберешь мусор, положи это на пол.

Надо было чем-то еще промокнуть кровь, если ему не повезет и обломок кости порвет вену или артерию.

– Как же мне не хватает скальпеля! – тяжело вздохнул он.

Миссис Харди показала на большую сумку, свисающую с полки над креслами:

– У меня в косметичке есть ножик. Контролеры в аэропортах никогда его не находили.

Броуди подумал, что контролеры видели ножик на своих дисплеях, но не хотели вступать в пререкания с миссис Харди. Он открыл сумку. Косметичка миссис Харди лежала в карманчике на молнии. Изящный ножик, спрятавшийся между тюбиками губной помады и баночками с пудрой, приятно его удивил. Он ожидал увидеть нож для масла или в лучшем случае перочинный. Но миссис Харди возила с собой инструмент получше – с лезвием не меньше трех дюймов. Такой нож мог стать и опасным оружием.

Броуди перевел взгляд с ножа на миссис Харди и обратно:

– А меня заставили выбросить четыре унции крема для бритья.

– Пожилой возраст дает женщине кое-какие преимущества.

Броуди осторожно провел лезвием по ладони. Нож оказался острым и вполне мог послужить скальпелем.

– Спасибо, – поблагодарил Броуди и направился в нос самолета.

Ангус сидел запрокинув голову назад. Оба пилота закрыли глаза. Памела с беспокойством за ними наблюдала и старательно прижимала кусок марли к ране на голове капитана.

– Как он? – спросил Броуди.

– Не знаю. Я не врач, – буркнула она.

– Действуешь отлично. Похоже, кровотечение остановилось. Можешь возвращаться в свое кресло.

После Ангуса надо будет помочь капитану Рамано. Он похлопал молодого пилота по плечу. Ангус открыл глаза:

– Так это не сон?

Броуди покачал головой:

– Увы, нет, дружище. Как только мы обработаем твою ногу, почувствуешь себя лучше. Обещаю.

Он помог Ангусу подняться с сиденья. В тесноте они действовали предельно осторожно, однако Ангус все же задел за что-то сломаной ногой и взвизгнул от боли, как раненая собака.

Молодой человек обнял Броуди, и они стали медленно двигаться в пассажирский салон. Пилота уложили на пол. Ангус не отличался крепким сложением, но заполнил собой весь проход. Он держался из последних сил. Чтобы помочь несчастному, надо было причинить ему боль. Ситуация складывалась как на фронте, однако у них не было даже дешевого виски, чтобы облегчить страдания больного.

Элли расположилась с одной стороны, Броуди – с другой, оба втиснулись в узкое пространство между креслами и стояли на коленях.

Она видела, как исказилось от боли лицо Ангуса, и посмотрела на Броуди:

– Ему повезло, что ты оказался в самолете.

Броуди промолчал.

Не дождавшись его ответа, она поняла, что юноши, которого она любила, больше нет. Рядом с ней находился совсем другой человек, не считавшийся с правилами вежливости.

А раньше Броуди Донована отличала галантность. Они познакомились, когда он учился на первом курсе медицинского института. Уже через час общения он ее очаровал, причем ничуть не красуясь, просто был приятным молодым человеком. Она потягивала коктейль в баре, и он заглянул туда в компании друзей. Предложил ей прогуляться, что весьма ей польстило.

Тем не менее она отказалась. Вбила себе в голову, что такие мужчины не в ее вкусе. Но он не отступился. Наконец она согласилась, решив, что может выйти неплохой роман на каникулах. К ее изумлению и радости, так и получилось. Они легко нашли общий язык.

Любили одни и те же фильмы, даже их кулинарные предпочтения совпадали, они в такт шутили и смеялись. Ее не удивило, что в начале учебы он получил высшую степень отличия для бойскаута – значок «Скаута-орла» – и стал президентом выпускного класса в средней школе. Как-то он между делом сказал, что его отец пишет романы. И она с запозданием сообразила, что Ларри Донован – автор остросюжетных триллеров – отец Броуди. И уже не удивилась, узнав, что его мать – известный ученый и работает в НАСА.

Броуди был ни на кого не похож.

Окончил с отличием медицинский институт и поступил в ординатуру. Всем казалось, что он нашел свою дорогу в жизни.

Его все любили. И она тоже. Поэтому оставить его оказалось необыкновенно трудно.

Броуди взял швейный набор, продел в иголку темно-голубую нитку и положил на развернутую газету.

Он разорвал два пакетика с антисептическими салфетками, протянул ей пару перчаток, а другие надел сам.

– Ангус, я хочу установить твою кость на нужное место. Но для этого мне придется сделать небольшой надрез. К сожалению, у меня нет сильных обезболивающих, и тебе придется непросто. Постарайся не двигать ногой. Сделаешь это ради меня?

Броуди говорил ровным, успокаивающим голосом.

Ангус кивнул.

– Элли, вытри эту кровь, – таким же тоном произнес он.

Она взяла антисептическую салфетку и осторожно протерла кожу вокруг раны, чтобы Броуди лучше видел место операции. У нее к горлу подступала тошнота.

– После этого можно будет зашить рану и наложить шину. И ты начнешь выздоравливать. Хорошо звучит, верно, Ангус? – спросил Броуди.

Пилот слабо кивнул.

– О’кей. – Броуди вытер нож двумя антисептическими салфетками.

Точным коротким движением он сделал небольшой надрез на ноге Ангуса. Молодой пилот дернулся, простонал, однако ногой не двинул.

После этого Броуди двумя руками надавил на сломанную кость и вправил ее на место.

– Все идет хорошо, – улыбнулся он Ангусу.

Молодой человек кивнул и закрыл глаза.

Когда кость заняла нужную позицию, Броуди поднял взгляд на Элли:

– Протри иголку и нитку антисептическими салфетками.

Она исполнила приказ и протянула ему иголку.

– Спасибо, – автоматически проговорил он. – Тебе надо осторожно надавливать на края раны, чтобы я смог ее зашить.

Сначала все шло хорошо. Сшивать рану оказалось несложно. Трудности возникли, лишь когда очередь дошла до пробитой костью кожи. Тем не менее в конце концов Броуди удовлетворенно положил иголку на газету. Рану зашили, и кровотечение прекратилось. Он открыл тюбик с антибактериальной мазью и нанес ее тонким слоем на шов. Потом закрыл его марлей и плотно забинтовал.

Броуди снял перчатки, бросил их на газету и похлопал Ангуса по плечу:

– Все в порядке.

– Спасибо, – прошептал молодой человек.

Элли и без всякого медицинского образования поняла, что операция проведена блестяще.

– А что дальше? – спросила она.

– Надо найти что-то для фиксации кости, чтобы она начала срастаться.

Его взгляд остановился на темной сумке миссис Харди. Она оставалась открытой после того, как из нее достали нож. Сумка была на колесиках, с прочной ручкой. Он провел по ней рукой и затем посмотрел на миссис Харди, которая наблюдала за всей операцией.

– Это можно было бы использовать, – сказал он.

Миссис Харди спорить не стала:

– Берите все, что нужно.

– Это не так просто. Очень не хочется, но сумку надо разорвать пополам. Мне понадобятся два стержня, которые ведут к ручке.

Миссис Харди лишь пожала плечами. Разве можно беспокоиться о какой-то сумке после того, как они выжили в авиакатастрофе?

Броуди разрезал ножом сумку, обнажив стержни, кончиком ножа вывернул винты. Наконец стержни были освобождены. Он поднял голову:

– Мне нужно несколько полосок ткани.

– Молодой человек, у меня есть несколько футболок, – заметил мистер Харди. Он показал на небольшую сумку рядом, которая перед этим почему-то улетела в нос самолета.

Броуди открыл ее и достал несколько светлых футболок. Разорвал одну на полосы, а двумя другими обмотал металлические стержни.

После этого он уложил их нужным образом на ногу Ангуса. Металлическая пластина оказалась под ступнями пилота.

Броуди тщательно примотал стержни к ноге. Потом он сел и стал осматривать сделанное. Элли решила, что он доволен своей работой. Он похлопал Ангуса по плечу:

– Мы поможем тебе подняться. Сядешь в кресле в последнем ряду, чтобы нога оставалась вытянутой.

Переместить Ангуса оказалось непросто, но общими усилиями его подняли с пола и перенесли в кресло. По лицу молодого человека, когда его устроили на месте, стекали капли пота.

– Спасибо, док, – промолвил он.

– Пожалуйста, – улыбнулся Броуди.

– Меня беспокоит капитан Рамано. По-моему, дела у него неважнецкие.

– Не тревожься, – успокоил пилота Броуди. – Займусь им после тебя. Сначала надо слегка приподнять твою ногу. Лежи спокойно. – Он взял с пола несколько журналов и подложил их под ногу Ангуса. Затем вытащил из аптечки пакетик ибупрофена. – Прими две таблетки. Станет полегче.

Элли достала из своего рюкзака бутылку воды, которую купила в аэропорту у стойки регистрации, и протянула Ангусу.

Молодой человек приподнялся на локте и сделал большой глоток.

– Лучше оставь немного воды на будущее, – предупредил его Броуди.

Пассажиры переглянулись. В его словах они услышали предостережение. «Мы можем пробыть здесь некоторое время, но без воды нам придется туго».

Памела взяла слово первой:

– Нам надо будет что-то есть и пить. Попробую этим заняться.

Все посмотрели на Броуди. Волей-неволей он стал их лидером.

– Хорошая мысль, Памела, – согласился он. – Надо вытащить все из сумок и провести инвентаризацию. На всякий случай, – добавил он.

Прозвучало оптимистично, решила Элли. Она несколько лет прожила в этой части света. Самолеты редко терпят аварии в джунглях, но, когда это случается, на их поиски порой уходят недели.

– Надо зашить рану на голове капитана Рамано, – сказал Броуди.

Элли тяжело сглотнула. Она видела эту рану.

– Тебе помочь? – выдавила она из себя.

Броуди покачал головой:

– Сам справлюсь. Может, лучше обработаешь порезы на лице миссис Харди?

– Конечно. – Такой поворот событий ее вполне устроил.

– Если там будут осколки стекла, не трогай, я сам их уберу.

Но осколков в ранках миссис Харди не оказалось. Элли протерла их антисептическими салфетками, смазала мазью с антибиотиком и наложила небольшую повязку. Оказать первую помощь ей не составило труда. В школе часто кто-то расцарапывал коленки или локти.

Она уже почти закончила, когда миссис Харди повернулась к ней:

– Вы с доктором Донованом знакомы?

– Ах… а почему вы спрашиваете?

– Ну, не хочу выглядеть любопытной старой леди, но я слышала его слова. Он не очень обрадовался встрече с вами. А вы удивились, когда его увидели.

– Мы знали друг друга много лет назад. – Встречались. Любили. Она подумала, не солгать ли. Но некоторое время назад дала себе слово не избегать правды. – Мы были обручены. Но я решила, что брака не будет.

– Боже милостивый.

Да уж.

– Буду весьма признательна, если вы сохраните эту информацию в тайне. У нас здесь других дел хватает, и сплетни нам ни к чему.

Миссис Харди кивнула:

– Быть молодой не просто.

Да, тогда она была слишком юной и, возможно, незрелой. Но поступила правильно. Так было лучше и для Броуди.

Он вернулся из кабины пилотов.

– Как там капитан Рамано? – спросила она.

– В сознании. Я обработал и зашил его рану. Подозреваю у него сотрясение мозга и беспокоюсь, нет ли внутренних повреждений.

Она осмотрелась. Остальные пассажиры собрались вокруг Ангуса и тихо переговаривались.

– Если ты прав и у него внутреннее кровотечение, он не переживет эту ночь, – предположила она. – Буду за ним наблюдать. А сейчас нам надо заняться этим. – Он показал на дыру в верхней части фюзеляжа. Казалось, сильный удар разрубил обшивку. Но неровно, края отверстия свисали металлическими клочьями.

– Надо будет это закрыть, но сначала я хочу выглянуть наружу и осмотреться. Мне надо на что-то встать.

– В шкафчике впереди есть несколько коробок, там висят куртки пилотов.

– Пустая коробка не подойдет.

– Они не пустые.

Он подошел к шкафчику, отбрасывая ногами мусор. Открыл дверцу, внутри лежали две коробки. Он поднял одну. Тяжелая.

– Что там, черт возьми? Цемент?

– Книги, – сказала Элли.

Броуди поставил коробку под дырой в фюзеляже. Пол был влажный, вода продолжала капать сверху. Он взял вторую коробку:

– Надеюсь, тебя не тревожит, что они промокнут?

– В таких обстоятельствах, думаю, переживу, – сухо заметила она.

– Люди многое способны пережить, – промолвил он, ни к кому особенно не обращаясь. Он встал на коробки и осторожно выглянул наружу. Капли дождя падали ему на лицо и плечи. Стояла темнота, сильно пахло мокрой листвой. Он поднял руку и посветил фонариком вокруг.

Деревья. Много деревьев. Броуди повернулся, осторожно двигая ногами, чтобы не потерять равновесие. Со всех сторон было одно и то же. Посветив фонариком, он увидел, что самолет ударился о деревья, сломал несколько веток и потом упал на землю в джунглях. Теперь над ним повисли кроны деревьев высотой в семьдесят или восемьдесят футов.

Ангус был прав. Поиски их самолета окажутся непростыми.

* * *

Элли не сразу осознала, что затаила дыхание, пока Броуди осматривал окрестности. Когда его голова и торс снова оказались внутри самолета, она облегченно вздохнула.

– Ну как? – спросила она.

На минуту ей показалось, что он ее обругает. Но он тихо вздохнул, словно примирившись с необходимостью что-то рассказать, как бы это ни было ему неприятно.

– Вряд ли нам что-то сейчас угрожает, – заметил он. – Похоже, самолет лежит на ровном месте. Плохо видно, но в этом я уверен. Думаю, ночь нам надо пересидеть здесь. Все равно до наступления дня поиски не возобновятся.

Она посмотрела на свои часы. Скоро рассвет.

– Пожалуй, надо эту дыру закрыть, – рассудила Элли и попыталась пошутить: – В джунглях лучше не рекламировать свежее мясо.

Он не улыбнулся:

– Согласен. Помимо всего прочего нельзя запускать сюда комаров.

Он был прав. Она сделала прививку от малярии, которая, однако, не защищала от лихорадки денге и других болезней, которые разносят комары.

– В шкафчике есть несколько одеял.

– Я их видел, но надо поискать что-то другое. Одеялами лучше укрыться от холода.

Она осмотрелась. Фюзеляж самолета в некоторых местах треснул. За последними креслами стоял шкафчик для багажа пассажиров. Но его дверцы во время аварии открылись, из него все высыпалось. Только на верхней полке лежало что-то покрытое пылью. Она стала осторожно доставать неизвестный предмет. И тут же поняла, что это такое. Показала его Броуди и всем остальным:

– Смотрите. Парашют.

– Поздновато он нашелся, – пошутила миссис Харди.

Элли улыбнулась. И поймала странный взгляд Броуди. Может, он высоко оценил ее действия в чрезвычайной ситуации?

– Теперь в нем смысла нет, – заметила Элли. – С нашего самолета прыгать точно не придется.

Броуди кивнул:

– Ты права. Вероятно, кто-то положил сюда этот парашют и забыл о нем. В любом случае находка хорошая. По правде говоря, нам повезло.

Элли развернула нейлон парашюта, насколько позволяла теснота салона.

– Думаю, нож миссис Харди нам сейчас поможет.

За несколько минут Элли разрезала парашют на части, чтобы закрыть дыру в фюзеляже. Закончив, она взглянула вверх. Первую часть задачи удалось решить легко. Теперь ей предстояло взобраться на самолет и закрыть дыру. При этом острые края обшивки могли порвать нейлон, хотя думать об этом было преждевременно. Также требовалось что-то тяжелое, чтобы прижать ткань. Эту роль могли выполнить ветки и даже большие пальмовые листья. И опять как нельзя кстати оказался нож миссис Харди.

– Я вылезу наружу и закрою дыру.

– Никуда ты не вылезешь, – отрезал Броуди, словно это была самая неудачная мысль за прошедшие часы.

– Но надо обязательно закрыть дыру, – напомнила Элли.

– Ее можно заделать изнутри.

– Тогда мне нужны пластырь и кнопки. А ничего из этого у нас нет.

– В аптечке был пластырь. Но ткань надо закрепить как следует.

– Может, этот пластырь лучше приберечь?

– Там большой рулон. Ничего страшного, если отмотаешь немного. – Он протянул ей аптечку и спросил: – Как плечо?

– Отлично. Как новое.

– О’кей. Хочу обработать рану у тебя на голове.

Она хмыкнула:

– Хорошо.

Он предложил ей сесть и открыл аптечку. Держа в одной руке фонарик, другой протер ее рану губкой со спиртом. Элли старалась не двигаться.

У Броуди Донована всегда были волшебные руки. Нежные. Но и сильные.

Он не носил кольца. Неужели так и не женился? Или женился, а потом развелся? Хотя вряд ли. Если Броуди берет на себя обязательства, то всегда их выполняет.

В отличие от нее.

– Рана в дюйм длиной, однако довольно глубокая. Хочу ее зашить. Если не попадет инфекция, она закроется и, возможно, не останется даже шрама.

Ее саму возможный шрам не тревожил. Сущий пустяк.

– Буду выглядеть боевито, – отшутилась она.

– Ты хорошо загорела, – удивился он.

Ее бросило в жар. Раньше он ехидничал, что ее прекрасная кожа никогда не загорает. А она, в свою очередь, прозвала его золотым мальчиком. Он много бывал на солнце и не расставался с бронзовым загаром. После окончания медицинского института он коротко подстригся, но в остальном выглядел по-прежнему. Чем он занимался последние тринадцать лет? Каким образом оказался на самолете, выполняющем чартерный рейс в Бразилии?

В ее голове вертелась тысяча вопросов, но задать хоть один она не решалась.

Глава 4

Всего нашлось четыре одеяла. Броуди отдал одно Харди и одно Элли, которая тут же поделилась им с Памелой. Третьим одеялом он накрыл капитана Рамано, который наконец покинул свое место пилота и перешел в пассажирский салон. Четвертым воспользовался Ангус, страдавший от боли.

На себя Броуди надел вторую рубашку, которую достал из своей сумки. Он слишком возбудился, чтобы спать, да и тишины в ночных джунглях ждать не приходилось. Несмотря на то что Элли старательно заделала дыру вверху, в самолет просачивались разные звуки.

Накануне он думал, что за его окном в отеле будут перекликаться серфингисты. А вместо этого слышал неизвестно что. Ясно было лишь, что эти твари не прочь ими полакомиться.

На рассвете он собирался зажечь костер. Огонь облегчил бы поиски самолета с воздуха. Но только если не будет сильного ветра, в противном случае дым от костра рассеется слишком быстро. В их арсенале имелось еще одно хорошее средство. Ангус сказал, что в самолете есть сигнальные дымовые шашки. Они пригодятся, если поисковый самолет окажется поблизости.

Памела скоро захрапела. Элли отдала ей все одеяло, а сама устроилась в кресле у другого борта. Впрочем, далеко уйти она не могла. Самолет был не такой уж большой.

Броуди наблюдал за ней. Она не обращала на него внимания, хотя явно чувствовала его взгляд.

Он погрузился в размышления, и цепочка ассоциаций привела его к вопросу:

– А что это за книги?

Она так долго молчала, что он потерял надежду услышать ответ. Словно ей дела до него не было.

– Я преподавала английский в школе для девочек. У нас нашлось несколько лишних книг. Брат моего знакомого священника работает учителем в очень бедной школе в Форталезе. И мы решили поделиться с ними учебниками.

– А почтой не могли послать?

– Конечно, могли. Но все равно это было мне по пути. И я уже два года хотела с ними познакомиться. Собиралась переночевать у них с женой перед тем как двигаться дальше.

Дальше?

– А какая твоя конечная цель?

– Вернуться в Штаты. – Она наконец подняла на него взгляд.

– Правда? – Он сделал паузу. – Насовсем?

Она пожала плечами:

– Не знаю. Все так… сложно.

Он подождал продолжения. Однако она ничего не сказала, и у него в голове завертелись вопросы.

Сложно, потому что она рассталась с мужчиной? Оставила свою семью? Сложно, потому что потеряла работу? Одну догадку сменяла другая, еще более нелепая. Пора было остановиться.

Зачем им что-то друг другу объяснять? Теперь они чужие, просто в какой-то момент им случилось быть вместе.

И этот «момент» продолжался два года.

А закончилось все так неожиданно, что на несколько месяцев все у него в голове смешалось.

Он не видел ее тринадцать лет. А когда они познакомились, он учился на втором курсе медицинского института. Она работала официанткой в небольшом баре, где любили зависать студенты-медики. В своей черной юбочке и белой кофточке она выглядела обольстительно. Ей нравилось перекинуться с ним парой слов, когда он нарочито долго заказывал себе пиво.

Только через шесть недель и с четвертой попытки он уговорил ее пойти с ним.

Он привязался к ней, и скоро они проводили вместе каждую свободную минуту. На Рождественский сочельник, почти через два года после их первого свидания, он предложил ей выйти за него замуж. Когда она сказала «да», он решил, что это будет лучшее Рождество в его жизни. Свадьбу наметили на начало июня. В феврале она купила платье, но ему не показывала, считая это плохой приметой. В марте они составили небольшой список гостей из лучших друзей и близких, но его родители вынудили добавить в него их друзей и дальних родственников. Список все разрастался, и Элли начала нервничать.

«Не думай о расходах», – говорил он ей. По традиции свадьбу устраивали родители невесты, но он знал, что мать Элли в разводе и, скорее всего, ограничена в средствах. Он предлагал добавить гостей с ее стороны, однако она лишь улыбалась и говорила, что больше пригласить некого.

Они выбирали для праздничного обеда китайский фарфор и столовое серебро. Он недосыпал, но чувствовал себя счастливым. Перед женитьбой на Элли все отступало на второй план.

В середине апреля, за восемь недель до свадьбы, они начали рассылать по почте приглашения, а Этан и Мак заказали себе смокинги.

10 мая он вышел проверить почту, не подозревая, что скоро все рухнет, в корне изменится и никогда его жизнь не вернется в прежнее русло.

Он увидел письмо и сразу узнал почерк. Под теплым весенним солнышком, стоя в пижаме и любимой толстовке «Нотр-Дам», он открыл письмо, ожидая найти в нем забавную открытку.

Перечитал дважды. Ничего забавного.

Череда извинений. Ворох нелепостей. Якобы без нее ему будет только лучше.

Броуди вернулся домой и набрал ее номер. Элли не ответила. Он вскочил в машину и поехал к ней. Никто ему не открыл. Он нашел домовладельца и уговорил за сто баксов отпереть дверь. Ни ее вещей, ни одежды не было.

Он поехал к ней на работу, но там никто ничего не знал. Ее шефа, моложе Броуди, больше волновало, как найти ей замену, чем куда она подевалась. С помощью своего адвоката Броуди все же нашел ее мать в небольшом городке в штате Юта. Разговор у них получился странный и неприятный. Он представился, думая, что она его узнает. Ничего подобного. Оказалось, Элли не ладит со своей матерью, которая несколько месяцев ничего о своей дочери не слышала.

Она также призналась, что знает, почему с ее дочерью всегда возникают какие-то проблемы.

С Элли, которую он любил, проблем не возникало. Однако скоро он пришел к выводу, что настоящей Элли просто не знал.

По свидетельству о разводе, которое хранилось в канцелярии графства, адвокат нашел ее отчима. Элли никогда о нем не рассказывала, но Броуди установил связь с этим мужчиной в Кентукки. Броуди послал ему эсэмэску, несколько дней ждал ответного сообщения, написал ему снова и получил от него ответ, что он даже не откроет Элли Воллман, если та постучится в дверь.

Тогда Броуди обратился в полицию. Там прочитали его заявление, с сочувствием на него посмотрели и сказали, что вряд ли чем-то смогут ему помочь.

Он даже почти набрал номер одного детектива. И остановился, поняв, что Элли не исчезла. Нет. Она его бросила. Собрала вещи и уехала.

Из гордости он не стал ее преследовать.

Но каждый день, затаив дыхание, проверял почтовый ящик. Внимательно следил, чтобы его телефон всегда был заряжен.

Примерно через год перестал ждать ее звонка или письма. Спустя пару лет стал проверять почту не чаще раза в неделю.

Через пять лет думал обо всем этом без боли. А в последние два года вообще перестал вспоминать.

И теперь понял, что зря перестал.

– Ты все еще поддерживаешь отношения с Этаном и Маком? – спросила Элли.

Она нравилась его друзьям. По их мнению, она отлично ему подходила. И, в общем, они не ошибались.

– Да. Оба женятся этим летом. Всего через несколько недель.

– Не может быть.

– Правда. Этан женится на Чандлер Маккэн, младшей сестре Мака. Они вновь сошлись прошлой осенью, когда кто-то пытался убить Чандлер. Его это не беспокоит. А Мак и Хоуп Минноу познакомились, когда он ушел из военно-морской разведки и еще не приступил к новой работе. Ее отец – телепроповедник, он и его семья получали анонимные угрозы. Судя по всему, среди его слушателей есть несколько мерзавцев.

– Хоуп Минноу. О да. Вспоминаю. Читала в «Пипл» статью о ней. Хотя обычно в этом журнале о знаменитостях только картинки рассматриваю.

– Она эффектная и симпатичная. Как и Чандлер. Моим друзьям повезло.

Она долго сидела молча с закрытыми глазами, словно задремав. И неожиданно повернулась к нему:

– А ты никогда не женился, Броуди?

Он покачал головой.

– А ты была замужем? – И он откашлялся, потому что у него запершило в горле.

– Нет, – прошептала она.

Он закрыл глаза. «Спроси ее почему. Спроси, почему она тогда ушла». Внутренний голос настойчиво требовал задать эти вопросы.

Однако он промолчал. После аварии он выжил. Но мог не выжить, услышав, что она просто недостаточно его любила.

Он прислушивался к ее дыханию и скоро понял, что она заснула.

Только тогда он успокоился и задремал. Ему требовалось хоть несколько часов отдыха.

* * *

Проснувшись, Элли поняла, что вспотела. В самолете было очень тепло. Она осмотрелась. Памела и чета Харди все еще спали. Ангус сидел в кресле с вытянутой ногой и подергивал плечами в тревожном сне. Капитан Рамано… О, он смотрел на нее. Когда их взгляды встретились, он быстро отвел взор. Накануне он был не в себе, и она подумала, не в шоковом ли он состоянии.

– Как вы себя чувствуете? – прошептала она.

– Голова болит, – еле слышно промолвил он.

Она улыбнулась:

– Иначе и быть не могло. Уверена, сегодня к нам придут на помощь. Вы помните, что случилось?

Он пожал плечами, а потом заморгал от боли:

– Двигатели начали терять мощность. Я изо всех сил старался посадить самолет. Черт возьми, это не была моя вина.

Она обратила внимание, что он сделал ударение на слове «моя». Разве сказал бы он так, если бы не мог обвинить кого-то еще?

Кто-то подстроил аварию? У него есть подозрения? Кто бы мог это сделать?

По ее спине пробежал холодок. Она знала кое-кого, кто мог бы что-то такое устроить. Кто ненавидел ее. Кто очень не хотел, чтобы она когда-нибудь добралась до Соединенных Штатов.

Т.К. Джамас.

Он точно дьявол, но еще и сумасшедший. Неужели он мог подстроить авиакатастрофу самолета с ни в чем не повинными пассажирами, лишь бы уничтожить ее?

Надо было во всем разобраться.

– Не знаю, что вы имели в виду, – произнесла она все еще шепотом, чтобы ее никто больше не услышал. – Чья же тогда это вина?

Он внимательно на нее посмотрел:

– Откуда я знаю?

Это был не ответ. И, несмотря на его разбитую голову, ей захотелось как следует тряхнуть этого парня. – Но вы так это сказали… – Она замолчала. В проеме двери стоял Броуди, его силуэт подсвечивался лучами утреннего солнца, и он собирался выпрыгнуть на землю джунглей. Его волосы поблескивали, она невольно обратила внимание, какие широкие у него плечи.

Он переоделся. Снял шорты и облачился в джинсы и футболку. Вместо сандалий надел ботинки и заправил в них штанины джинсов. Не очень изящно, однако в кишащих разными тварями джунглях иначе нельзя.

– Хорошо, что ты захватил ботинки. – Она отвернулась от капитана Рамано.

– Бросил их в сумку в последний момент, – покачал головой Броуди. – Любил бродить в них по холмам Колорадо и вспомнил, что лечу туда, где тоже есть горы.

Элли пожалела, что не взяла ботинки. Надела легкие туфли, и еще в сумке лежали пляжные сандалии. К счастью, на ней были брюки и рубашка с длинными рукавами. Кожу везде что-то закрывало, а в джунглях это совсем не лишне.

Броуди подошел к капитану Рамано и заглянул ему в глаза. Затем проверил пульс и осмотрел повязку на голове.

– Похоже, у вас небольшое сотрясение мозга, – сделал он вывод. – Не двигайтесь без крайней необходимости.

– Как же нам повезло, что на борту оказался врач, – заметил капитан Рамано.

Броуди покачал головой:

– Нам повезло, что вы смогли посадить самолет в джунглях и он не развалился на части. А теперь мы отсюда выберемся. Все мы.

Памела потянулась и встала. Волосы у нее взлохматились.

– Хорошо бы нас сегодня отыскали. А то начнем голодать. У нас очень мало воды и почти нет еды.

Мистер и миссис Харди переглянулись. Броуди покачал головой:

– Мы не будем голодать. Просто чуть-чуть разыграется аппетит, но от этого еще никто не умер. А воду надо беречь.

Он осмотрел все, что отыскала накануне Памела. Четыре сухих завтрака, пачка чипсов, упаковка разных орехов, банка мясных консервов, попкорн с сыром, двенадцать пакетиков чая.

– Чьи это пакетики? – спросил он.

Миссис Харди подняла руку:

– После чашки хорошего чая всегда чувствуешь себя более цивилизованным человеком.

Элли усмехнулась про себя. Т.К. Джамас любил чай. Пил его постоянно. Даже в их школу он вошел с чашкой в руке.

У нее к горлу подступила тошнота при воспоминании, что как-то она сама приготовила ему чай.