Текст книги "Золотая сюрприза"

ШЕРГИН
Борис Викторович
Золотая сюрприза

 
– Уточка моховая,
Где ты ночь ночевала?
– Там, на Ивановом болоте.
Немцы Ивана убили;
В белый мох огрузили.
Шли-прошли скоморошки
По белому мху, по болотцу,
Выломали по пруточку,
Сделали по гудочку.
Тихонько в гудки заиграли,
Иванушкину жизнь рассказали,
Храброе сердце хвалили..
 

– Сидите, заезжие гости. Не глядите на часы. Вечера не хватит – ночи прихватим. Не думайте, что я стара и устала. Умру, дак высплюсь. Вы пришли слушать про Ивана Широкого? Добро сдумали. Небо украшено звездами, наша земля таковых Иванов именами. И не Иваны свою силу затеяли – время так открывается.

Иван Широкий был русского житья человек. Шелковая борода, серебряная голова, сахарные уста. Он был выбран с трех пристаней наделять приезжающих рыбой, хлебом и вином. За прилавком стоит, будто всхоже солнышко. Поздравляет и здравствует, кого с обновкой, кого с наступающим…

Иван был вдовец, и моя сестра, Марья, честна вдова баловница, против праздника набелится добела, нарумянится доала, ждет Ивана. Он прикатит с закусками, с гитарой: учинится плясанье, гулянье, топот ножный. Я ругаться, они смеяться: "Не тогда плясать, когда гроб станут тесать. Царь Давид плясал перед ковчегом!"

У Ивана от первой жены был сын Вася; в городах учился, до большой науки доходил. Своим детищем Иван всенародно восхищался: "Сегодня Васенька письмо послал с довольным наставлением, скоро сам прибудет. Я ему все расскажу и обо всем спрошу".

Сын приедет в самую навигацию. Отец пароходы встречает, пароходы провожает…

Вася строгий был:

– Отец, вы не того стоите, чтобы в столешницу стаканчиком колотить.

– Сын, напрасно вы будете обременять мои понятия. Я сам скажу експромту.

К нам ненастливые ветры, приносили ратные вести: прусская аспида пивом опивалась, во хмелю похвалялась:

– Я сера липучая. У меня пушки скакучие и на ногах бегучие. Вы до смерти на меня будете работать, до гроба мое дело делать. Я ваш ум растлю.

И Красная Армия ответила просто и не спесиво:

– Ты к нам за своей смертью приехала.

Вася Широкий ушел на войну добровольно, с товарищами.

Иван разум сына любит и хвалит:…

– Пущай любодейцу тряхнут, выгонять хмель-то из сучки.

Когда Вася пал храброй смертью, Иван горе свое на люди вынес. Сядет в народе, руками всплеснет и слезами зальется. Люди ему слезы отирают:

– Твой сын в невеликие свои годы исполнил лета многа. Не тот живет больше, кто живет дольше. Иван скажет:

– Верно! Сын обо мне промышлял. Слово тайное крайное мне припасал. Теперь я слышу его слово… Горе мне! Я летами призаживши, годами призабравши, что я живу?.. Кисла шаньга деревенская!

И пришла пора-времечко, докатилась час-минуточка – сделали деревни выбор на Ивана, везти подарки на войну. Эта дорога Ивану под ноги попала, и он повеселел:

– Не до горя, когда дела вдвое. Теперь у меня много детей. Поплыву глядеть… Марья, не реви, не держи меня. Дай от полной души вздохнуть.

На отъезде неведомо как Иван вередил свои серебряные часы. Марья говорит:

– Обрадуй меня, прими от меня золотую сюрпризу, мои красного золота часики.

С войны Иван писал, бойцов похвалял: "Много доброхотов наших, а все одного моего сердца. Светло и статно промышляют воинским делом. Их ни дождь, ни снег не держит. Болотами идут, по неделе бахилы с ног не скидывают, Отечеству нашему радеют. На воинов глядя, и я молодею. Всего меня переновило, переполоскало".

Теперь до главного дела доходит.

Пришвартовался наш Иванушко

...

конец ознакомительного фрагмента