Текст книги "Факир на все времена"

– В каком смысле компаньон? – не понял Костиков.

– В самом прямом. Ты уступаешь мне пять процентов своих акций.

– Пять процентов? – не поверил Александр Викторович. – Это почти два миллиона долларов по нынешнему курсу! Вы с ума сошли? Два миллионов долларов, чтобы найти сучку, которая меня обманула, и наказать ее? Два миллиона долларов. Вы, видимо, не понимаете, о чем просите? У тебя крыша поехала, – разозлился Костиков; когда дело касалось денег, он становился наглым и неуправляемым и тоже перешел на «ты», – я никогда не заплачу таких денег. Зови своего водителя, пусть откроет двери. И учти, что в моем автомобиле сидят трое вооруженных ребят. Если я сейчас не выйду, они откроют стрельбу. У двоих автоматы.

– Предусмотрительный тип, – кивнул Знахарь, – это хорошо. Только ты опять не понял. Я не просто становлюсь твоим компаньоном. Я решаю все твои проблемы в будущем, гарантирую тебе защиту и наказываю группу Факира. Не сучку, о которой ты говоришь, а целую группу во главе с коронованным вором. Поверь, что я беру с тебя еще очень небольшую плату. На самом деле я должен был попросить десять процентов твоих акций. Это было бы справедливо…

– Тогда лучше сразу двадцать, – зло предложил Костиков. – Я думал, ты мне можешь помочь. А ты вымогаешь у меня такую сумму. С какой стати? Я потерял тысяч сто или сто пятьдесят. А должен заплатить в десять-двадцать раз больше, чтобы отомстить? Глупо и нерационально.

– Очень рационально, – перебил его Знахарь, – и очень конкретное вложение денег. Сейчас у тебя на носу переговоры с Манвеляном. Забыл об этом? А он ведь тоже не простачок, имеет хорошие связи в наших кругах. Постарается тебя кинуть на большую сумму…

– Откуда ты знаешь? – На этот раз Костиков действительно испугался. Очень испугался. О его переговорах пока не знал никто.

– Работал все эти дни. Готовился к встрече с тобой. А теперь подумай, что будет, если Манвелян узнает, как ты расправился с теми, кто посмел у тебя только чемоданы увести. А ведь об этом случае в поезде уже вся Москва знает. Такие слухи быстро расходятся. И репутацию лоха ты на всю жизнь заработаешь и с этим клеймом умрешь. А я тебе предлагаю выгодную сделку. Теперь все будут знать, что тебя нельзя кидать, нельзя с тобой поступать нечестно. Все будут знать, что ты можешь найти и наказать тех, кто посмел тебя обмануть. И наконец, все будут знать, что ты дружишь со Знахарем. А такая дружба стоит твоих вшивых акций. И твоих двух вонючих миллионов. Сколько еще миллионов у тебя останется?

Костиков задумался. В словах бандита было рациональное начало. Но такая сумма в два миллиона долларов! Откуда он узнал о предстоящем договоре с Манвеляном? Если там все будет нормально, то прибыль может составить в течение трех лет больше пяти миллионов долларов. Если Манвелян узнает, что в его друзьях ходит сам Знахарь! Кажется, это действительно здорово. Может, стоит рискнуть?..

– Предположим, что я соглашусь, – сказал Костиков. – Что ты можешь мне пообещать?

– Все, что ты захочешь. Можем доставить ее к тебе домой, можем разрезать на кусочки, можем сделать из ее кожи сумочку и подарить твоей бывшей супруге.

– Не нужно шутить. Она была одна?

– Нет, они работают группой, я тебе уже говорил.

– Накажите их. Найдите и накажите. Но чтобы они знали, кто их нашел и почему. Обязательно скажите им об этом. А ее… Частные заказы вы принимаете?

– В каком смысле?

– Она понравилась моему телохранителю, которого я уволил. Он сейчас работает охранником в каком-то баре. Если ему предложить устроить эту встречу, то он будет готов порвать ее на куски. Ты сможешь организовать их встречу?

– Это обязательно? – поморщился Знахарь.

– Я даю акций на два миллиона долларов, – напомнил Костиков, – а ты торгуешься из-за такого пустяка.

– Как хочешь. Я не люблю неоправданной жестокости…

– Секунду назад ты предлагал мне сумочку из ее кожи. Тоже мне агнец божий.

– Мы бы ее не мучили. Есть тысяча способов спокойно убрать человека. Без лишних мучений и пыток. Достаточно дать ей стакан воды с нужными «витаминами», и она спокойно заснет. Зачем тебе эта встреча?

– Это мой каприз, – упрямо произнес Костиков, – ты же сам говоришь, что все тайное рано или поздно становится явным. Пусть все узнают, как мы отомстили. И потом, вам даже лучше. У вас будет человек, на которого можно будет все свалить. Он был уволен и поэтому хотел отомстить. Прекрасный мотив для мести. Любой суд согласится с таким обвинением. Или нет?

– Хорошо, – сказал Знахарь, – делай как считаешь нужным.

– А остальные?

– Их двое. Мы их просто уберем.

– А Факир?

– Нет, – сразу ответил Знахарь, – его трогать нельзя. Он под защитой наших законов. Даже если ты дашь мне десять или двадцать процентов, то он фигура неприкосновенная. Даже если отдашь мне все свои деньги.

– Тогда я не согласен. Факир должен умереть, иначе все теряет смысл. А я думал, что ты умный человек. Если Факир узнает, а он обязательно узнает, что убрали троих его людей, то он решит отомстить. Уже тебе лично. Или мне, твоему компаньону, что нанесет ущерб и твоей «деловой репутации». Значит, будем сидеть и ждать, пока Факир нас грохнет?

– Быстро ты все понял, – с невольным уважением заметил Знахарь, – правильно рассуждаешь. Странный вы народ, наши новые бизнесмены. С одной стороны, большие деньги умеете делать, а с другой – повадки и манеры у вас все равно наши, блатные, бандитские.

– Мы быстро учимся. Мы у вас, а вы у нас, – согласился Костиков.

– Насчет Факира подумаю. Может, действительно подставим твоего бывшего охранника, хотя Факира обмануть почти невозможно. Но все равно подумаю. Остальных мы найдем.

– А почему трое? Где они были?

– Один был в вашем вагоне, другой в соседнем на подстраховке. Мы все точно выяснили, даже их имена. Тот, который был в соседнем вагоне, вещи принимал. А тот, который был в вашем, уже после случившегося все внимательно слушал, чтобы узнать, как будут работать следователи. Я ведь говорил, что Факир действует с подстраховкой.

Костиков незаметно вздохнул и посмотрел в сторону своей машины. Там действительно находилось трое вооруженных охранников. И он почему-то был уверен, что Знахарь это знает. Бандит понимал, что его собеседник не блефует. В свою очередь, сам Костиков тоже понимал всю резонность доводов бандита. «С волками жить – по-волчьи выть», – вспомнил подходящую пословицу Костиков.

«Похоже, придется соглашаться на два миллиона, – зло подумал он, посмотрев на сидевшего рядом бандита. – А если потом дать еще один миллион Вадиму и убрать самого Знахаря?»

Эта мысль ему так понравилась, что он даже улыбнулся. И уже веселее посмотрел на своего опасного собеседника.

Глава 5

Жанна сама не понимала, как она согласилась на подобную авантюру. Идти в гости на виллу к абсолютно незнакомому и чужому человеку, с которым они познакомились всего лишь несколько часов назад на пляже. Но Алевтина так настаивала. Жанна согласилась. По этому поводу было надето новое платье, купленное двоюродным братом в каком-то дорогом бутике. Кузен был преуспевающим бизнесменом и немного побаивался своей родственницы, занимавшей такой важный пост в правоохранительных органах. На всякий случай он всегда сохранял с Жанной идеальные, почти дружеские и семейные отношения. Он и решил, что именно такое платье подойдет Жанне, купив его в Милане в магазине известного итальянского модельера. Платье было красивым и дорогим. Оно плотно облегало тело, подчеркивая все достоинства молодой женщины. Смущало только то, что оно было гораздо выше колен, и Жанне казалось, что у нее голые ноги.

Платье пролежало полтора года в шкафу. Она так и не решилась его надевать и взяла с собой на отдых, решив, что оно может понадобиться. Даже Алевтина ахнула, взглянув на обновку.

– Господи, – прошептала она, – где ты взяла эту прелесть. Подожди, подожди. Это Версаче. Нет-нет. Это от Армани. Не может быть. Это платье специально для вечерних коктейлей. Оно стоит не меньше двух или трех тысяч долларов. Так. Понятно. А теперь честно признайся, с кем еще ты встречаешься, кроме своего художника. Он бы явно не потянул на такой подарок. Нет, не три тысячи. Может, даже пять тысяч. Господи, откуда у тебя такая красота? Сюда нужна еще новая сумочка от Шанель и обувь от Лагерфельда. И ты будешь выглядеть на миллион долларов.

– Это подарок, – призналась Жанна, глядя на себя в зеркало. Сегодня ей впервые понравилось это платье. Очевидно, сказывались условия курорта. После вызывающе открытого купальника, в котором она чувствовала себя почти голой, это короткое платье казалось закрытым мусульманским нарядом. Все познается в сравнении…

– Чей подарок? Ты с ума сошла? Такой подарок может сделать только очень богатый человек. У тебя появился новый друг, о котором я не знаю.

– Какая разница, – ей было приятно помучить подругу, которая просто умирала от любопытства.

– Я никуда не пойду, – решительно объявила Алевтина, – на фоне твоего платья я смотрюсь, как нищенка. Я просто никуда не пойду, пока ты не скажешь мне, кто тебе подарил это платье.

– Может, я его сама купила…

– Не смей меня обманывать! Если бы ты сама решила купить такое платье, ты бы обязательно со мной посоветовалась. Откуда оно у тебя? Нет, такое платье невозможно найти даже в Киеве. Его тебе привезли. Скажи честно, откуда оно у тебя.

– А вдруг я купила и ничего тебе не сказала, – загадочно усмехнулась Жанна.

– Это платье стоит дороже твоей поездки в Бодрум, – снисходительно объяснила Алевтина, – я сразу поняла, что это подарок. Такой подарок может сделать только очень близкий человек. Ты нашла какого-то миллионера? Или кто-то из твоих «клиентов» решил задобрить тебя таким образом, и ты, уступив, взяла это платье?

– Вместо взятки, – рассмеялась Жанна, – у тебя буйная фантазия. А потом отпустила его на все четыре стороны и закрыла уголовное дело. Ты так себе представляешь взятку следователям?

– Откуда у тебя это платье?! – закричала Алевтина. – Скажи правду, или я сейчас умру. Откуда ты его получила?

– Олег подарил, – призналась Жанна.

– Какой Олег? Кто такой Олег, почему я ничего о нем не слышала?

– Мой двоюродный брат Олег Кудиевский. Ты его знаешь. Он акционер какой-то металлургической компании. Помнишь, я вас знакомила. Мой двоюродный брат. Его мать и мой отец – родные сестра и брат.

– Конечно, помню, – оживилась Алевтина, – это единственный твой приличный родственник. И очень богатый человек. Кажется, он приезжал за нами на своем «Феррари». Верно?

– А его машину ты сразу запомнила.

– Еще бы не запомнить! Это тот самый Олег Кудиевский, который дважды разводился и каждой своей супруге при разводе оставлял по три миллиона долларов. О нем писали все украинские газеты. Такой благородный человек…

– Тоже мне благодетель, – фыркнула Жанна, – у него состояние миллионов тридцать, а он давал им только по три миллиона, чтобы не делить его пополам.

– Все равно благородный человек. Тебе нужно было выходить за него замуж.

– Он мой двоюродный брат. Ты с ума сошла?

– Ничего не сошла. Все короли и цари женились на своих кузинах. И вообще это нормально. Сейчас была бы миллионершей…

– Он на шесть лет меня моложе, – напомнила Жанна, – и я в детстве его даже купала. Как ты думаешь, я могу выйти замуж за такого человека?

– Тем более можешь. Хотя что с тебя взять? Не хочешь, и не нужно. Значит, это Олег подарил тебе такое дорогое платье?

– Я не думала, что оно такое дорогое. Он сказал, что привез подарок из Италии. А я считала, что оно стоит долларов пятьсот или шестьсот. Иначе бы не взяла.

– Ну и дура. В десять раз дороже. Он же миллионер, может себе позволить такие безумные выходки. Потрясающее платье. Если бы я была в состоянии, то прямо сейчас бы его надела и отняла у тебя. Но я в него не влезу, – самокритично призналась Алевтина.

– Я бы тебе его не отдала, – усмехнулась Жанна.

– И это моя лучшая подруга, – Алевтина махнула рукой, – нет, я не могу на тебя смотреть. В этом платье ты даже как будто помолодела лет на десять. Честное слово.

– Нужно позвонить и узнать, кого еще пригласил к себе на виллу Вицинский, – напомнила Жанна, – будет неприлично, если мы окажемся одни на его вилле.

– Ничего неприличного нет, – возразила Алевтина, – мы же не едем к нему домой. Это обычный номер, только более комфортабельный и расположенный на полуострове, напротив наших номеров. Или ты боишься туда идти? Думаешь, что он может нас изнасиловать? В твоем возрасте я бы уже об этом не думала. Скорее бы мечтала…

– Иногда я поражаюсь твоей циничности, – заметила Жанна, – ничего я не боюсь. Он же не полный идиот, чтобы насиловать женщин в таком отеле.

– Тебя изнасилуешь, – фыркнула Алевтина, – ты у нас специалист по дзюдо. Сломаешь ему руки-ноги.

– Все равно позвони. Узнай, кто еще там будет.

– А если больше никого не будет, значит, мы туда не пойдем? – разозлилась Алевтина.

– Если хочешь, можешь пойти одна, – предложила Жанна.

– Только этого не хватало, – махнула Алевтина, – сейчас я ему позвоню. Вечно ты ставишь меня в дурацкое положение.

Она подошла к телефону, подняла трубку и набрала номер.

– Это Михаил? Здравствуйте. Говорит Алевтина. Нет, мы не передумали. Конечно, придем. Мы только хотели узнать, кто именно будет сегодня вместе с нами. Нет, мы ничего не боимся. Просто хотели бы узнать, кто еще будет, кроме нас.

– Я пригласил своих соседей, – сообщил Вицинский, – это казахи из Астаны. Целая семья. Отец, мать, сын и дочь. Надеюсь, против них вы не будете возражать.

– Мы проведем вечер с детьми? – уточнила удивленная Алевтина.

– Они не совсем дети. Им далеко за двадцать. Просто такие восточные традиции. Отдыхают все вместе. Всей семьей.

– Тогда понятно. Будем ужинать все вместе. Когда нам лучше подойти?

– Я думаю, что к восьми часам вечера, – предложил Вицинский. – Вы будете со своей подругой?

– Конечно, – Алевтина положила трубку. – Единственное, что его по-настоящему интересует, это приду ли я со своей подругой или нет. Похоже, что ты произвела на него впечатление. Может, мне лучше туда не идти?

– Без тебя я вообще не пойду, – сказала Жанна, – и не нужно было принимать его приглашение. Мы отправляемся в гости к человеку, не зная, кто он такой. Так нельзя…

– Михаил Вицинский, бизнесмен из Ростова, – напомнила Алевтина, – живет в пятизвездочном отеле на частной вилле со своим индивидуальным бассейном. Вилла стоит от тысячи долларов в сутки. Значит, человек небедный и вполне состоятельный. Как тебе такая характеристика?

– А если он нас обманул…

– В каком смысле?

– Может, он женат.

– Ну и что? Это проблемы его супруги, а не наши. Я тоже замужем, но не собираюсь рассказывать мужу, где именно проведу сегодняшний вечер. Это мое личное дело. Я приехала на отдых и собираюсь поужинать на вилле в компании с симпатичным гостем, который тоже здесь отдыхает.

Жанна пожала плечами, не решаясь больше спорить.

– И не надевай свои очки, – посоветовала ей подруга, – иначе ты похожа на строгую школьную учительницу. Без очков же ты просто женщина-вамп.

– Я возьму их в сумочке, – решила Жанна, – я не могу совсем без очков.

– Нет, ты действительно полная дура. Тебя приглашает мужчина на ужин. Он хочет провести с нами время. А ты готова напялить на себя очки. Вместе с таким платьем? Ты когда-нибудь видела модель, выходящую на подиум в платье дорогого дизайнера и в очках? Ты испортишь весь образ.

– Разница только в том, что я не работаю моделью, – резонно возразила Жанна. Но очки решила убрать в сумочку.

К восьми часам вечера на площадках вокруг основного корпуса уже танцевали, гуляли и веселились несколько сотен человек. Подруги прошли мимо бара, направляясь к полуострову, где находились виллы. Туда вела длинная дорожка, освещаемая фонарями.

– Девушки, – раздался из толпы голос, обратившийся к ним по-русски, – куда вы идете? Не останетесь с нами?

Они оглянулись. Говоривший был не просто пьян. Он едва держался на ногах. Среднего роста, курносый, широколицый, с курчавыми светло-коричневыми волосами. Одетый в характерный спортивный костюм, незнакомец осоловевшим взглядом смотрел на обеих женщин.

– Иди проспись, – посоветовала ему Алевтина.

Они прошли дальше.

– Зачем ты ему ответила, – упрекнула ее Жанна, – нужно было промолчать. Может, мы не понимаем, что именно он говорит.

– Как же не понимаем, – Алевтина снова оглянулась, – они сразу видят, кто перед ними. Или ты думаешь, что мы похожи на местных?

– Все равно не нужно было ему отвечать, – упрямо возразила Жанна.

Они прошли к вилле Вицинского, когда на часах было уже десять минут девятого. Слева и справа находились двухэтажные строения.

– Четвертый номер – это слева или справа? – уточнила Жанна. – Что он тебе сказал?

– Я не помню, – призналась Алевтина, – но давай пойдем налево.

Пройдя по дорожке к зданию, они позвонили в закрытую дверь. Прислушались. Ни звука. Повсюду было темно.

– Наверное, мы ошиблись, – предположила Жанна. – Почему нет света?

– Может, он задернул занавески, – возразила Алевтина. – Давай позвоним еще раз.

Она снова нажала на кнопку. Наверху наконец осветилось окно. Кто-то неторопливо спустился вниз, открыл дверь. Перед ними стоял пожилой мужчина лет шестидесяти. Тщедушное тело, завернутое в роскошный темный, почти «троекуровский» халат. Густые седые волосы. «Парик», – подумала Жанна. Неизвестный взглянул на обеих женщин. У него были серые, глубоко посаженные глаза. Умные глаза.

– Ой, – испугалась Алевтина, – кажется, мы ошиблись. Сорри, – произнесла она по-английски.

– Я понимаю по-русски, – добродушно сообщил незнакомец, – вы, очевидно, из России?

– Нет, с Украины.

– Понятно. А какая вилла вам нужна?

– Четвертая.

– Она с другой стороны, – показал незнакомец, – а здесь живем мы с дочерью.

– Извините, – Алевтина толкнула в бок молчавшую Жанну, – мы просто ошиблись.

Жанна торопливо достала очки, но не успела их надеть, когда незнакомец закрыл дверь. Алевтина снова толкнула подругу:

– Ты идешь или нет? Что с тобой происходит? Увидала этого старичка и замерла, как будто окаменела.

– Я его где-то видела, – задумчиво произнесла Жанна, снимая очки, – такое странное ощущение дежавю. Как будто я его уже видела. Нужно было сразу достать очки.

– Тогда вспоминай скорее, где ты его видела, и идем быстрее. Может, он какой-нибудь известный артист или политик. Уже девятый час, – взглянула на часы Алевтина, – и вообще убери свои очки. Они никому не нужны. Ты же не собираешься сейчас читать тексты, написанные мелким шрифтом.

Они быстро прошли к противоположной вилле. На полуострове было десять двухэтажных строений, пять из них – с правой стороны. У этой виллы светились все окна. Была слышна музыка.

– Наконец, кажется, правильно, – удовлетворенно произнесла Алевтина, поднимая руку, чтобы позвонить.

Но дверь оказалась открытой. Они прошли через просторную гостиную к бассейну, рядом с которым уже стоял большой стол. Здесь находилось несколько человек. Увидев женщин, к ним шагнул Михаил Вицинский. Он был в элегантном легком костюме голубого цвета.

– Добрый вечер, уважаемые гостьи, – улыбнулся он обеим, поочередно целуя им руки, – спасибо, что пришли. Позвольте познакомить вас с моими соседями. Они живут на соседней вилле. Это господин Болтакул Ордалиев, бизнесмен из Астаны. Это его супруга, уважаемая госпожа Айша. Это их дети, Ескен и Амина.

Ордалиеву было лет пятьдесят. Это был широкоплечий полный господин с обвисшими щеками и тонкими усиками на округлом лице. Короткие ноги смотрелись немного комично на фоне его мощного торса. Но тонкая линия губ и упрямо выставленный вперед подбородок выдавали в нем человека с характером. Его супруга была немного моложе. Она сохраняла стройную фигуру совсем не азиатского типа. Несмотря на ясно выраженные монголоидные черты, в ней текла не только казахская кровь. Дочь пошла в мать, а сын – в отца. Обоим явно уже шел третий десяток. Дочь Амина была одета в очень короткое светлое платье. Ее брат был в джинсах и модном пуловере. Густые темные волосы, почти сросшиеся брови, волевой подбородок делали его похожим на молодого волка. Ескен очень внимательно посмотрел на Алевтину, протягивая ей руку. Очевидно, ему нравились женщины подобного типа, гораздо старше себя и в теле. Алевтина даже немного покраснела.

Выяснилось, что Вицинский вызвал официанта, чтобы тот мог их обслуживать, и заказал ужин в самом лучшем ресторане отеля «Папарацци». Креветки, которые им принесли из ресторана, были сочными и вкусными, а итальянское вино оказалось терпким и приятным на вкус. За столом они расселись так, что сам Михаил Вицинский оказался между двумя дамами, а с правой стороны от Алевтины сидел молодой Ескен Ордалиев, который любезно ухаживал за своей соседкой. Напротив разместились старшие Ордалиевы и их дочь. Дочь явно скучала. Ей не нравилось, что хозяин виллы и ее брат уделяют слишком много внимания обеим дамочкам, которые, на ее взгляд, были уже в «пожилом» возрасте. Ей было всего двадцать четыре, и в эти лета любая женщина старше тридцати кажется совсем не молодой.

Вицинский оказался приятным собеседником. Он вспоминал разные смешные истории, умело занимал гостей, вставлял нужные анекдоты. Жанна сидела несколько скованная, словно не реагируя на его слова, хотя он чаще всего обращался именно к ней. Наконец Алевтина не выдержала. Когда женщины поднялись, чтобы пройти в туалет, она спросила свою подругу:

– Что ты сидишь, как на похоронах? Что случилось? Если хочешь, поменяемся местами, и пусть за тобой ухаживает этот молодой казах. Он тебе больше нравится, чем Вицинский?

– У тебя одно на уме, – вздохнула Жанна, – ты лучше об этом не думай. Я все никак не могу забыть пожилого мужчину с соседней виллы. Где-то я его видела…

– Ну и хорошо. Видела так видела. Может, он работает вместе с тобой. Или живет на соседней улице в Киеве. Ну и ладно. Что ты об этом все время думаешь, такой вечер себе портишь…

– Нет, – возразила Жанна, – он не сосед и не коллега. Боюсь, что я видела его в нашей картотеке.

– Только этого нам и не хватало! – разозлилась Алевтина. – Выбрось все из головы, и пойдем назад. Ты посмотри, какой ужин нам организовал Михаил. И эти казахи – очень симпатичные люди. Особенно сынишка. Ему лет двадцать пять, и в таком возрасте они бывают особенно задиристыми молодыми жеребцами.

– И все-таки я где-то его видела, – упрямо повторила Жанна, даже не подозревая, кого именно она увидела сегодня на соседней вилле.