Текст книги "И возьми мою боль"

Мыльников молчал.

– Отвечай, – разозлился подполковник.

– Да, да, – торопливо залепетал напарник Мыльникова, – нам сказали только посмотреть, только посмотреть. И ничего не делать. Только посмотреть.

– Молчи, гнида! – встрепенулся Мыльников.

– Это ты молчи, – посоветовал ему Матюшевский, – иначе ты у меня до самого суда в тюрьме просидишь. С закрытыми глазами.

Он просто угрожал, а Мыльников принял все всерьез. Имевший две судимости, он знал, какие суровые бывают наказания и как любят их применять садисты-тюремщики. И поэтому поверил в слова подполковника.

– При чем тут я? – огрызнулся Мыльников. – Нам приказали, мы сюда и приехали. Мы люди маленькие. Сказал – сделал – в кусты. Мы не для того приехали, чтобы с вами лясы точить. Нам приказано было в оба смотреть и просто проследить, как ваши опера работать будут.

– Врешь, – удовлетворенно кивнул Матюшевский, чувствуя, что загнал бандита в угол, – все ты врешь. Ты за нами не поэтому следил. Тебе приказали девушку искать. Я прав?

Мыльников молчал.

– Прав или не прав? – повысил голос Матюшевский, и Мыльников неохотно кивнул, отворачиваясь.

– Это другое дело, – сказал подполковник. – А теперь ты нам расскажешь все, что знаешь про нападение на дачу.

– Ничего не знаю, – встрепенулся Мыльников, – богом клянусь, ничего не знаю! Меня вообще здесь не было. Я в аэропорту сидел в это время.

– Тоже наблюдателем, – понял Матюшевский, – следил, когда самолет прилетит. Верно?

На этот раз Мыльников сразу согласно кивнул. Когда дело касалось его собственной шкуры, он становился довольно покладистым человеком.

– Кто рассказал вам про дачу, про пристройки, дал описание комнат? – спросил Матюшевский. – Кто это сделал?

– Этого я не знаю, – отрезал Мыльников.

Матюшевский, довольный полученными ответами, оставил задержанных на попечение майора и вышел в коридор, где стоял Рустам.

– У нас проблемы, Рустам, – сказал подполковник. – Они начали искать девочку по всей Москве.

Глава десятая

Сначала Ирада сидела у окна, глядя на соседние дома. Затем стала бесцельно бродить по комнатам, рассматривая книги хозяина и его незатейливую утварь. Разница между виллой ее отца и этим строением садово-огородного хозяйства была примерно как между Парижем или Нью-Йорком и затерянным в российской глубинке поселком.

Однако девушке было интересно и на этой даче. Она довольно долго листала книги. Рассматривала удочки и нехитрые слесарные инструменты хозяина. Затем съела оставшиеся бутерброды и около полудня легла спать.

Проснулась она от громкого смеха, раздавшегося за окнами ее домика. Девушка испуганно вскочила, натягивая на себя джинсы, когда дверь открылась и в комнату с громким смехом вошли двое молодых людей. Она молчала, пока они весело обсуждали подробности своего путешествия, но, когда один из них подошел к ее комнате, она вскочила и этим выдала свое присутствие. Первым в спальню вошел высокий рыжеволосый парень. А за ним девушка. Такая же рыжеволосая и высокая, как и ее спутник.

– Ты кто такая? – удивленно спросил парень. – Что ты здесь делаешь?

Ирада испуганно молчала.

– Кто это такая? – спросила девушка, обращаясь к парню. – Что она здесь делает?

– А я откуда знаю, – пожал плечами парень. – Наверно, просто залезла сюда поспать.

– И как она узнала, где вы держите ключ? – ядовитым голосом спросила девушка. – Или ты сам ей отдал второй ключ?

– При чем тут я? – зло огрызнулся парень. – Я сам ее первый раз вижу. Ты кто такая? – снова спросил он. – Откуда ты свалилась на нашу голову?

Ирада все еще молчала, напуганная внезапно появившимися людьми. Она взглянула на часы. Было уже половина шестого.

– Ты что, язык проглотила? – взяла инициативу в свои руки девушка. – Тебя спрашивают, что ты здесь делаешь? Она, наверно, воровка, залезла сюда, чтобы вас ограбить.

– Я не воровка, – возразила Ирада.

– Немая заговорила, – обрадовался парень.

Они были примерно ее возраста.

– Сам ты немой, – обиделась Ирада. – Меня сюда привел хозяин дома. Альберт Петрович. И бутерброды купил. Я его жду.

– Ну-ну, – выразительным голосом произнесла девушка, посмотрев на парня, – значит, этот тип еще и рога наставляет твоей матери. Я всегда тебе говорила, что в тихом омуте черти водятся. А ты мне сказки рассказывал про его ночные дежурства. Видишь теперь, какие у него дежурства. Он молоденьких девочек к себе домой привозит и бутерброды им покупает.

– Зачем вы так говорите? – возразила Ирада. – Он хороший человек, только сильно уставший.

– Как это ты узнала, что он был уставшим? – ядовито поинтересовалась девушка. – Притон здесь устроили. Решила денежек с него сорвать побольше? Только напрасно. Он у нас голый. У него, кроме этой дачи, ничего нет. И мозгов, видимо, совсем нет, если с такой дешевкой, как ты, связался.

– Неправда, – закричала Ирада, – он хороший и добрый. А ты гадкая, гадкая и злая девчонка. У тебя только гадости на уме. Ты сама, наверно, такая, поэтому обо всех только плохое думаешь.

Она даже не подозревала, как точно попала в цель. Сын второй жены Альберта Петровича был далеко не первым ее ухажером. И если для него это было первое романтическое увлечение, то для нее, прошедшей огонь, воду и медные трубы, это было очередное увлечение «чистым парнем». К тому же при удачном стечении обстоятельств можно было и замуж выскочить. Именно поэтому ее так разозлили слова Ирады.

– Ты меня еще поучи, шлюха грязная, – перешла она в наступление. – Я тебе покажу, как в чужие постели забираться. Вон отсюда, дрянь такая! Вон, вон!

Выкрикивая ругательства, она бросилась к Ираде, но ее удержал парень, не давая ей добраться до лица незнакомки.

– Хватит, хватит, – уговаривал он свою спутницу, – а ты уходи, – крикнул он Ираде, – нечего тебе здесь делать. Ну хватит, Лиля, не нужно так нервничать, – уговаривал он девушку.

– Выгони ее, Коля, выгони к черту! – кричала Лиля, пытаясь дотянуться до лица ненавистной ей девушки.

– Уходи! – закричал Коля, и только тогда Ирада выскочила из комнаты и бросилась из дома.

Не разбирая дороги, она побежала к автобусной остановке и, когда подошел автобус, быстро забралась в него, надеясь убраться подальше от этой визгливой девчонки, так неприятно вторгшейся в ее жизнь. Автобус шел очень долго. Был конец рабочего дня, и многие люди возвращались с работы – здесь располагалось сразу несколько крупных заводов. Может, поэтому здесь и не было элитных дач, а всем желающим выдавали лишь небольшие участки. Люди возвращались домой злые, голодные и уставшие. Многим из них месяцами не выплачивали зарплату. И водитель, сидевший за рулем, даже не думал напоминать им об оплате за проезд. На этом маршруте не появлялись контролеры, прекрасно зная, что многие пассажиры и так ищут любую возможность выместить на ком-нибудь свое зло.

Поэтому на девушку, забившуюся в угол, никто не обращал никакого внимания. Автобус наконец остановился у конечной станции метро. Пассажиры потянулись к выходу. Ирада тоже вышла, не зная, куда идти и что ей делать. Было уже около семи часов вечера. Она огляделась. Вокруг спешили люди. Войти в метро она не могла, у нее не было денег. Она снова оглянулась и пошла по улице, сама не зная, куда именно идет.

Ей снова захотелось пить. В этом пыльном и душном городе ей все время хотелось пить. Но у нее не было денег. Она с сожалением вспомнила о бутылке воды, оставшейся на даче. Нужно было взять ее с собой, подумала девушка. Она даже хотела повернуться, чтобы отыскать автобус, на котором она приехала, и вернуться на дачу. Но вспомнила, что не знает ни адреса дачного поселка, ни номера автобуса, на котором приехала. Мимо прошли двое мальчиков с мороженым. Она сглотнула слюну. Ужасно захотелось есть. За весь день она съела только два бутерброда, а сейчас был уже восьмой час вечера.

Она посмотрела на часы. Пятнадцать минут восьмого. Скоро стемнеет, наступит ночь, а она все еще не знает, где будет ночевать. При одной мысли об этом она испугалась. В лесу она боялась значительно меньше. Она снова взглянула на часы. Как она могла забыть. Эти часы отец подарил ей на шестнадцатилетие. Их, наверно, можно продать. Нужно просто найти лавку, где их захотят купить. В Турции таких лавок полно.

Она подошла к первому же попавшемуся ларьку. В нем сидела какая-то женщина бесформенного вида и неопределенного возраста. Девушка долго переминалась с ноги на ногу, глядя на этот колобок.

– Чего тебе? – спросила «колобок».

– Вам не нужны часы? – спросила пунцовая от смущения девушка.

– Какие часы, – разозлилась торговка, – иди отсюда. Тоже мне, конкурентка нашлась.

Девушка быстро отошла от ларька. Она бесцельно побродила у метро. Потом снова решилась подойти к другому ларьку. Здесь за прилавком стоял молодой парень.

– Вам не нужны часы? – спросила девушка.

– Зачем мне часы? – улыбнулся парень. – Наверно, скажешь, что золотые.

– Золотые, – кивнула девушка.

– Ага, – засмеялся парень, – из Гонконга или Таиланда. И продашь за десять долларов?

– Я хотела за сто, – призналась девушка.

– Иди отсюда, – махнул рукой, давясь от смеха, молодой человек, – нашла дурака. И сама под дурочку работаешь. Эти часы перестанут работать на второй день.

– Мои часы не такие, – возразила девушка.

– Это ты кому-нибудь другому расскажи, – отмахнулся парень. – А если деньги нужны, можешь просто попросить, тебе всякий поможет. У тебя мордашка симпатичная. А часы здесь не толкай, все равно никто не купит.

Она испуганно отошла, не понимая всех слов, которые он говорил, но догадываясь, что за ними скрыт какой-то второй, гнусный смысл. Она перешла на другую сторону улицы и перестала заходить в небольшие ларьки. Она справедливо рассудила, что ее часы могут вызвать подозрение, и теперь устало брела по улице, разыскивая ювелирный магазин. Но ей не везло. Стрелка неумолимо приближалась к восьми, скоро все закроется, а магазинов золотых изделий, столь популярных в Стамбуле, ей так и не встречалось. Наконец она заметила небольшой магазин, торгующий часами, и радостно побежала туда.

Она ткнулась в дверь, которую закрывал сравнительно молодой человек лет тридцати пяти. Он был лысоват, с длинным вытянутым носом, потным лицом. Увидев девушку, он замахал руками.

– Уже закрыто, – объявил он.

Ирада подняла руку, показывая свои часы. Увидев их, молодой человек дрогнул. Это были золотые часы фирмы «Картье». И он отлично знал, что они стоят целое состояние. Поэтому открыл дверь, впуская девушку.

– Вы хотите починить часы? – любезно улыбнулся молодой человек.

– Нет, я хочу их продать, – ошеломила его девушка.

Молодой человек качнулся от ужаса. Он даже не мог себе представить, что такое может произойти. В его небольшой магазинчик вошла девушка, которая предлагает ему купить золотые часы от «Картье». Он почувствовал, что это его шанс.

Алексей Сыроежкин был часовым мастером не по призванию. Он испробовал до этого много профессий, занимался коммерцией, был страховым агентом. Но каждый раз его подстерегала неудача, к сорока годам он решил стать часовым мастером, тем более что его отец всю свою жизнь занимался этим ремеслом. Сыроежкин плохо разбирался в часах, но фирмы, выпускающие коллекционные часы, он знал. Кроме того, он понимал толк в золотых украшениях. И, увидев на руке девушки часы, он сразу понял, что это не подделка. Такие часы могли стоить не меньше двадцати тысяч долларов.

– Вы хотите их продать? – переспросил он сдавленным голосом.

– Да, – сказала девушка, – мне нужны деньги.

– Конечно, – кивнул Сыроежкин и вдруг испугался. – А они не краденые?

– Нет, – сказала девушка, снимая часы, – они совсем новые. Вот здесь еще сохранилась контрольная полоса. Я их почти не носила. Отец привез мне из Швейцарии…

– Из Швейцарии? – выдохнул Сыроежкин. Он вдруг нахмурился. Вполне возможно, что это аферистка, а он ошибается. Нужно все проверить.

– Давайте сделаем так, – предложил он. – Вы пройдите в ту комнату и подождите, а я позвоню своему другу. Он приедет и оценит эти часы. Вы согласны?

– Нет, – испугалась девушка, решившая, что ее хотят обмануть, – я не могу ждать.

Сыроежкин покачал головой. Так и есть. Его хотели обмануть, подсунуть подделку, нашли дурачка. Но, с другой стороны, часы смотрелись так натурально. И девушка на обычных аферисток не похожа. Что же ему делать?

– Может, тогда вы подождете в кафе напротив, – вдруг предложил он, – там много народу. Если вы мне не доверяете, подождите там.

– Хорошо, – согласилась она, – но меня не пустят в кафе. У меня нет денег.

Сыроежкин посмотрел на часы. Ну не мог он ошибиться. Это были настоящие, золотые часы. Но, с другой стороны, у девушки, которая носила их на руке, не было денег, чтобы зайти в обычное кафе. Черт с ним, подумал он, можно рискнуть.

– Вот вам деньги, – он протянул ей пятьдесят тысяч. – Возьмите их и подождите меня в кафе.

Девушка взяла деньги и вдруг сказала с достоинством:

– Можете потом вычесть их из стоимости часов.

– Да-да, – кивнул Сыроежкин, – только никуда не уходите.

Он вернул часы девушке и дрожащими руками начал натягивать пиджак. Если это настоящие золотые часы «Картье», он может стать богатым человеком. А что, если девушка уже ушла? Он бросился к окну. Нет, она пошла в кафе. Сыроежкин вздохнул и, надев пиджак, выбежал из магазина.

Она успела выпить чашку кофе и съесть маленький бутерброд, когда вернулся Сыроежкин. Он вернулся не один, с ним был какой-то старик с всклокоченной седой бородой и взъерошенными волосами. Старик прошел прямо в кафе, сел напротив девушки. Сыроежкин, затаив дыхание, стоял за его спиной. Старик молча кивнул Ираде, протянул руку, сам снял часы и внимательно посмотрел на них. Потом поднял глаза на девушку, снова посмотрел на часы и снова на девушку. И очень тихо спросил:

– Откуда у вас эти часы, дорогая?

Сыроежкин чуть не упал от радости. Значит, он был прав. Значит, это настоящий «Картье». Он судорожно вздохнул и плюхнулся на соседний стул. Он не зря привел с собой Наума Киршбаума. Это был один из старейших ювелиров Москвы. И к тому же друг его покойного отца. Старик внимательно рассматривал часы. Он любовался ими, как любуются затейливой игрушкой. Потом вздохнул и честно сказал:

– Леша, я не видел такой работы никогда в своей жизни. Это шедевр, Леша, и ты должен это знать. Сколько вы хотите за свои часы, дорогая? – спросил он у девушки.

– Сто, – сказала она и, заметив недоумение на лице старика, поправилась: – Двести.

– Что двести? – спросил изумленный Наум.

– Двести долларов, – сказала девушка.

Старик посмотрел на нее, потом на часы. Потом снова на нее.

– Леша, – сказал он, – ты должен дать этой девочке пять тысяч долларов.

– Сколько? – Сыроежкин чуть не упал со стула.

– Леша, – повторил старик, – ты должен дать ей пять тысяч долларов. И две тысячи мне за экспертизу. Десять процентов. Эти часы стоят никак не меньше двадцати. Значит, ты все равно будешь в очень большом выигрыше.

– Но у меня нет таких денег.

– Леша, – в третий раз сказал старик, – мне восемьдесят лет. И я никогда, ты слышишь, никогда в своей жизни не держал ничего подобного в руках. Я не хочу умереть и попасть в ад. Я верующий человек и не хочу попасть в ад. Я знаю, что такое ад, Леша. А ты этого не знаешь, и не дай тебе бог когда-нибудь узнать. Моя жизнь не была очень легкой, и тебе это известно. Но на том свете я хочу обрести покой. Это единственное, что я прошу у Бога. Эта вещь стоит двадцать тысяч. Я прошу тебя дать девочке пять. По-моему, это по-божески. И по-человечески.

– Мне нужно будет поехать к друзьям и собрать такие деньги, – вздохнул Сыроежкин, – мне понадобится несколько часов.

– Хорошо, – кивнул старик, – мы подождем тебя у меня дома. Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось. – И, помолчав, добавил: – И тебя не хочу подвергать лишнему искусу, Леша. Когда такой соблазн возникает перед человеком, им овладевает сатана. А ты ведь сын моего умершего друга. Ты меня понимаешь, Леша?

– Что вы хотите сказать? – встрепенулся Сыроежкин.

– Ничего. Просто я хочу тебя предупредить. Я позвоню нескольким своим друзьям и объявлю, что вместе с девушкой буду ждать тебя. И если вдруг сатана овладеет твоим сердцем и ты решишь, что дешевле не платить, плюнув на старого друга вашей семьи и несчастную девушку, то у тебя ничего не получится, – торжественно сказал Наум.

– Вы с ума сошли? – испуганно замахал руками Сыроежкин.

– Нет, – печально сказал Наум, – просто я знаю, что бывает с людьми, когда на них вдруг сваливается целое состояние. Будь осторожен, Леша, может, сам дьявол решил испытать тебя.

«Совсем из ума выжил старик», – с досадой подумал Сыроежкин. Ему было тем более стыдно, что у него действительно мелькнула мысль убрать старика и девушку при помощи знакомых ребят и забрать часы себе. Но старик словно прочитал его мысли.

– Идем со мной, – сказал Наум, обращаясь к девушке, – ты должна рассказать мне свою историю. Я думаю, она будет очень интересной и поучительной. Идем со мной, и ничего не бойся. Ты будешь у меня дома.

Глава одиннадцатая

Утром следующего дня, едва министр внутренних дел приехал к себе на работу, как ему позвонили. Это был так называемый «первый правительственный аппарат», по которому мог звонить очень ограниченный контингент людей. И министр немедленно взял трубку, не ожидая услышать ничего хорошего.

– Доброе утро, – сказал ему секретарь Совета безопасности.

Узнав его голос, министр поморщился. Он не любил этого приспособленца, умело устраивающегося при всех режимах и властях. Секретарь Совета безопасности не был карьеристом или бесстыдным циником. Он был просто серой, бесцветной фигурой, которая устраивала всех окружающих. И которого никто не рассматривал всерьез. Простой чиновник для поручений, которого назначили на очень ответственный пост за неимением лучшего.

– Добрый день, – буркнул министр, ожидая, что ему скажет его собеседник.

– Вы наверняка знаете о случившемся под Москвой два дня назад нападении на дачу одного чеченца? – спросил секретарь.

– Знаю, – мрачно сказал министр, – ну и что?

– Об этом сегодня написали все газеты Москвы, – продолжал ровным голосом секретарь Совета безопасности, – судя по описаниям, там произошло настоящее сражение с применением тяжелого вооружения. Вы понимаете, как все это серьезно?

– Мы уже ведем расследование, – ответил министр. Еще не хватает, чтобы этот никчемный тип влезал в его дела. – Вместе с нами работают сотрудники прокуратуры и ФСБ.

– Я понимаю, – торопливо сказал секретарь, – но поймите и нас. Мы только что подписали широкомасштабный мирный договор с Чечней. Закончили войну. И вдруг в Москве среди бела дня убивают сразу десять чеченцев. Как это понимать? Некоторые журналисты прямо пишут, что это начало новой войны против чеченцев.

– Глупости они пишут, – не сдержался министр. – Никакой новой войны нет. Просто на дачу одного чеченца, к тому же не самого законопослушного, напала банда. Вот и все. Подобное, только в меньших масштабах, случается каждый день. При чем тут чеченцы или не чеченцы? Это обычные бандитские разборки.

– Но ведь убивали чеченцев, – продолжал настаивать секретарь.

– Там много кого убивали, – ответил министр. – По моим данным, на даче найдено восемь трупов. Из них трое русские, один лезгин, двое абхазов и только двое чеченцев. При чем тут убийство чеченцев? Русских там погибло больше, кстати, среди них две женщины.

– Вот-вот, – оживился секретарь, – насчет женщины я вам и звоню.

Министр с шумом выдохнул, так, чтобы его услышал собеседник. Он сразу понял, зачем ему звонят.

– Во время нападения исчезла дочка хозяина дачи. Уважаемого человека не только в нашей стране. Он известный бизнесмен. И его девочка до сих пор не найдена. Это правда? – спросил cекретарь.

– Правда, – недовольно признался министр, – ну и что? Кстати, ее отец не только известный бизнесмен. Он больше известен как руководитель крупной банды торговцев наркотиками. У Интерпола на него имеется целое досье.

– При чем тут это? – чуть изменившимся голосом сказал секретарь.

– Вы же сами говорите, что он «уважаемый человек». Какой он уважаемый? Самый настоящий бандит.

– Бандит тоже имеет в нашей стране право на защиту, – резонно заметил секретарь, – и тем более на защиту своих детей. Вы что, хотите возродить сталинские порядки? Дочь за отца, сын за мать? Мы все-таки живем в демократическом государстве.

Болтун, зло подумал министр.

– Я ничего не хочу возрождать, – устало сказал он, – просто перечисляю вам факты. Среди восьми погибших только двое чеченцев. Еще один чеченец, тот самый хозяин дачи, тяжело ранен и лежит в реанимации. Никакой он не уважаемый человек и тем более не коммерсант. Он известный бандит, которого знают и в Иране, и в Турции, и в Европе. Просто, как обычно, на него пока нет конкретных доказательств. Но его дочь действительно исчезла, и мы ее ищем. Вот и вся правда.

– Уже два дня ищете, – напомнил секретарь.

– Да, – с трудом сдерживаясь, согласился министр, – уже два дня. И будем искать хоть два месяца, пока не найдем. Она важный свидетель, и мы обязательно постараемся найти ее.

– Она прежде всего ребенок, несовершеннолетний ребенок, – строго сказал секретарь, чувствуя свою моральную правоту.

Министр стиснул зубы, но не стал уточнять, что «ребенку» уже семнадцать лет.

– Ее нужно обязательно найти, – продолжал секретарь. – Сегодня рано утром прямо домой позвонил ее дядя по матери. Это очень известный и уважаемый человек в Чечне. Кстати, благодаря именно его усилиям нам удалось подписать соглашение о мире. Вы ведь знаете, что он занимает пост первого вице-премьера правительства Чечни.

– Я его еще по войне помню, – пробормотал министр.

– Это к делу не относится, – строго парировал секретарь. – Война уже закончилась, а вы живете старыми категориями. Девочку нужно найти. Это наш, если хотите, моральный долг перед чеченцами. У них и без того столько разрушенных семей.

– Сейчас вы меня обвините еще и в том, что я начал войну, – вдруг сказал министр.

– Что? – не понял секретарь. Или сделал вид, что не понял.

– Ничего, – обреченно сказал министр, – я все понял. Мы сделаем все, что в наших силах. Передайте вашим знакомым в Грозном, что мы постараемся найти девочку.

– У меня нет знакомых в Грозном, – оскорбленным тоном заметил секретарь Совета безопасности, – а если вы до сих пор не понимаете, что происходит, то я просто буду вынужден позвонить президенту. До свидания.

Министр бросил трубку, не попрощавшись. Целую минуту он сидел, зло сцепив зубы, с трудом приходя в себя. Затем нажал кнопку, соединясь с нужным ему человеком.

– Артюхов, зайди ко мне.

Генерал Артюхов занимался вопросами борьбы с организованной преступностью. Он был выдвинут на этот тяжелый участок самим министром. В стране, где действовали многочисленные банды преступников, где гуляли десятки тысяч стволов незарегистрированного оружия, где можно было купить любого прокурора или судью, заниматься вопросами организованной преступности было не просто сложно, но и опасно.

Артюхов появился ровно через две минуты, словно сидел и ожидал вызова министра. Это был невысокий человек в тонких изящных очках. По его внешнему виду нельзя было даже предположить, чем именно он занимается. Но министр знал, что сидящий перед ним генерал был не просто выдающимся организатором, но и мужественным офицером, имевшим два тяжелых ранения и длинный список побед над преступниками разных мастей. Именно поэтому он уже в тридцать девять лет стал генералом.

– Как у нас дела по нападению на дачу Махмудбекова? – сразу спросил министр.

Генерал раскрыл папку.

– Мы установили личности почти всех погибших. Криминалисты считают, что на месте было еще как минимум четыре-пять трупов, которые нападавшие увезли с собой. На даче был проведен тщательный обыск. В мусорном ведре найдены деньги. Около шестисот семидесяти тысяч долларов.

– Думаешь, из-за них на дачу напали?

– Нет, конечно, иначе бы их так просто не оставили. Нападение было четко организовано и имело целью убийство хозяина дачи. Наши сотрудники обратили внимание на почерк нападения. В прошлом году примерно так же было организовано нападение на дачу Горелого. Только тогда использовали и вертолет. Но вертолет после первых выстрелов стал легкой добычей обороняющихся. Это был ведь не военный вертолет, а обычный пассажирский. Очевидно, нападавшие учли это обстоятельство и решили изменить тактику.

– Известно, кто это был?

– Мы считаем, что нападение было организовано группой Михаила Жеребякина. В прошлом году именно его группе было поручено переправить очень крупный груз наркотиков из Средней Азии в Европу. Тогда операция сорвалась благодаря сотрудникам СБК и нашему агенту, внедренному в ряды контрабандистов. Теперь, очевидно, начались разборки из-за штрафов, которые Жеребякин и его люди не хотят платить. Махмудбеков представлял здесь самого Али Абдуллу Зардани, который, по сведениям Интерпола, сейчас находится во Франции. Очевидно, они что-то не поделили, и Жеребякин решил нанести упреждающий удар. Но в данном случае у него получилось не совсем удачно, так как Исмаил Махмудбеков остался жив. Он сейчас в реанимации, и мы принимаем все меры, чтобы его не убили. Для этого мы даже пошли на беспрецедентный шаг, разрешив его людям выставить у палаты и собственную вооруженную охрану.

– Оружие у них оформлено?

– Все как полагается. Представители частного детективного агентства. На самом деле боевики Махмудбекова. По нашим оперативным данным, вчера и сегодня в столицу прибывают новые группы боевиков с Кавказа. Можно ожидать начала большой войны. Вчера в Москву прилетел младший брат раненого хозяина дачи – Адалят Махмудбеков. В свою очередь, активизируется и группа Михаила Жеребякина. По нашим данным, его поддержат несколько крупных подмосковных групп, заинтересованных в вытеснении кавказцев из города.

– Только бойни здесь нам и не хватало, – зло стукнул кулаком по столу министр.

– Пока они убивают друг друга, у нас меньше работы, – усмехнулся Артюхов, – немного цинично, но справедливо. Никакая тюрьма их уже не исправит и не остановит. Только пуля. Они получают в конечном итоге то, что заслуживают.

Министр помолчал. Спорить почему-то не хотелось. Потом спросил:

– Что там с этой девочкой? Что-нибудь выяснили?

– Пропавшей девушке семнадцать лет. Ирада Махмудбекова. Училась в Турции, но хорошо говорит по-русски. В момент нападения один из охранников, оставшийся в живых, видел ее в темных джинсах и в майке. Наши люди внимательно осмотрели всю дачу. Следы девушки найдены у задней калитки. Она, видимо, бросилась в лес, а прикрывавшая ее женщина погибла, успев закрыть калитку. Наши люди вчера там все просмотрели. Девушки нигде нет. Мы пустили собаку, и она привела нас на небольшую поляну, где, очевидно, сидела девушка. Потом она пошла к дороге. Там ее след теряется.

– Кто занимается розысками девушки?

– Подполковник Цапов. Вы его знаете.

– Тот самый? – вспомнил министр.

– Да, тот самый агент, которого мы внедрили в банду. Он работал там целых три года. Вы еще подписывали на него представление. Ему присвоили звание подполковника, минуя майора.

– Помню, – кивнул министр. – Это ты правильно решил. Он хорошо знает и бандитов, и наших. Пусть поищет. Он сам что говорит?

– Я разговаривал с ним только что. Он считает, что девушка еще жива. Но у него есть серьезные опасения за ее жизнь.

– Почему? – нахмурился министр.

– Судя по всему, ее ищут не только наши люди. И не только чеченцы, которых направляет Адалят Махмудбеков. Сегодня днем у них будет большой сбор, и, видимо, там все получат конкретные указания по поискам девушки. Но самое сложное заключается в том, что ее ищут и боевики Жеребякина. Они понимают, какой козырь будет у них в руках, если они найдут ее раньше нас. Отец пойдет на любые их условия. Это даже лучше, чем его убийство.

– Откуда они узнали про девушку? – нервно спросил министр.

– Мы подозреваем, что среди людей Махмудбекова есть предатель. Информатор, который работает на противную сторону. Судя по нападению, все было тщательно подготовлено. Двоих, самых активных членов группировки Махмудбекова, вызвали на склад, где им была устроена засада. И только затем напали на дачу, точно зная, кто и где находится. Кстати, один из оставшихся в живых доверенных лиц Махмудбекова бывший сотрудник милиции старший лейтенант Вячеслав Стольников.

– Когда его выперли из органов? – осведомился министр.

– Давно. Еще в восемьдесят третьем. Он получил десять лет за взятку. Кажется, десять, я точно не помню. И отсидел шесть лет в колонии, в Нижнем Тагиле.

– Может, он и есть предатель? – предположил министр. – Вы за ним следите и с оружием к раненому не подпускайте.

– Мы вообще никого с оружием не пускаем. В самой палате находятся только наш сотрудник и врач. Кстати, родные Махмудбекова согласились с подобной охраной. Они тоже считают, что среди их собственных охранников может находиться предатель, которому хорошо платят.

– Проверьте этого Стольникова хорошенько, – предложил министр, – если он один раз своих товарищей предал, то может предать и еще раз. Если брал взятки на службе, значит – потенциальный сукин сын.

– Простите, – вдруг сказал Артюхов, – не могу с вами согласиться, товарищ генерал.

– Почему?

– Мне Цапов рассказал про Стольникова. Он его знал еще по прежней службе. Они вместе работали. Стольникова явно подставили. Грубо и нагло подставили. Тогда из КГБ пришла целая группа сотрудников для борьбы с коррупцией в МВД. И если коррупции не обнаруживали, ее просто придумывали. Мы с Цаповым решили направить запрос в прокуратуру, пусть они еще раз проверят уголовное дело Стольникова.

– Я не понимаю, кем вы работаете, – нахмурился министр. – Вы адвокаты или офицеры милиции? Нашли чем заниматься, преступника выгораживать. Раз он работает на Исмаила Махмудбекова, значит, настоящий сукин сын, и точка! Нечего тут сантименты разводить.

– Простите, товарищ генерал, – настойчиво возразил Артюхов, – я привык доверять своим людям. Подполковник Цапов считает, что бывший старший лейтенант Стольников был арестован в результате провокации и несправедливо осужден. Мы должны точно знать, так это или не так. Хотя бы для того, чтобы правильно строить наши отношения с самим Стольниковым и с окружающими его людьми.

– Ладно, – махнул рукой министр, – я все понял. А ты тоже пойми, Артюхов. Это дело на контроле. И нам нужно найти девочку во что бы то ни стало. Меня даже сейчас не столько война между двумя бандами волнует. Как пауки в банке жрут друг друга. Это их личные разборки. Но девушку нужно найти. Мне сегодня звонил секретарь Совета безопасности. Ты знаешь, кто ее дядя?