Электронная библиотека » Дан Кац » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 17 октября 2018, 16:00


Автор книги: Дан Кац


Жанр: Психотерапия и консультирование, Книги по психологии


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Дан Кац
Ящерица в твоей голове. Забавные комиксы, которые помогут лучше понять себя и всех вокруг

Dan Katz

THE LIZARD IN YOUR HEAD PSYCHOLOGY IN PICTURES

© 2017 Dan Katz


© Карпухина А., перевод на русский язык, 2018

© ООО «Издательство «Эксмо», 2018

Вступление

Однажды на психологической конференции я рассказал коллеге, что работаю над книгой иллюстрированных метафор. Он воскликнул: «Метафоры? Ну, я для этого слишком приземленный человек!»

Метафоры – слова и выражения, используемые в переносном, образном значении, настолько привычны в нашей речи, что мой коллега сам не заметил, как воспользовался образом «приземленный человек», хотя земля тут совсем ни при чем. Как говорится, опять же метафорически: «Рыба не знает, что плавает в воде».

Метафоры окружают нас повсюду: у стола четыре «ноги», теннисист находится «на вершине» карьеры, артист «пробился» на сцену. Большинство лингвистов сходятся в том, что человеческий язык – а следовательно, большая часть человеческого мышления – в значительной степени метафоричен.

Моя клиническая практика и преподавание когнитивной поведенческой терапии в Стокгольмском университете и Каролинском институте[1]1
  Каролинскийинститут (Karolinska Institutet – швед.) – шведский медицинский университет, один из крупнейших в Европе. (Прим. ред.)


[Закрыть]
убедили меня, что хороший психотерапевт должен быть хорошим учителем. Любая эффективная психотерапия включает в себя элементы обучения. Терапевту нужно уметь просто и понятно излагать научные знания о том, почему человек ведет себя так или иначе, почему мы подвержены тревоге и печали, что влияет на наше видение самих себя, других людей и жизни в целом.

Возможно, именно поэтому психологи всех времен пользовались метафорами. Иногда можно проследить, как на приводимые аналогии повлияла эпоха, в которой они возникли. Сто лет назад, когда электричество было новинкой, Фрейд описывал человеческую психику в терминах энергий и зарядов. Через столетие мы говорим, что мысли «обрабатываются» и «хранятся» – очевидно, под влиянием компьютерной революции. Мы пытаемся понять себя через призму знакомых вещей.

Иллюстрированные метафоры

В этой книге я добавил к тексту еще одно измерение – картинки. Излишне доказывать, что правильно использованные иллюстрации – отличный педагогический инструмент. Они повсеместно применяются в образовательных целях, и для меня остается загадкой, почему это все еще редкость для терапевтов.

Мой интерес к иллюстрированным метафорам в психотерапии проявился уже во время психологической практики,[2]2
  В Швеции, в отличие от России, психологи имеют право проводить психотерапию. Практический курс психотерапии включен в пятилетнюю программу обучения, и после окончания университета психолог должен пройти годовую психологическую практику с обязательной супервизией. Здесь идет речь об этом периоде работы. (Прим. пер.)


[Закрыть]
когда я добился успеха в нескольких клинических случаях благодаря нескольким простым рисункам. Чтобы описать реакцию человека на стресс, я рисовал зебр, которые боятся льва, и находил картинки с человеком на краю трамплина в ожидании, пока он «почувствует, что пришел момент прыгнуть» (это чувство может никогда не прийти, а прыгнуть можно и без него). Я собрал большую коллекцию метафор и попробовал проиллюстрировать их своими примитивными рисунками.

В 2003 году я опубликовал статью об иллюстрированных метафорах в журнале Beteendeterapeuten.[3]3
  Beteendeterapeuten, «Поведенческий терапевт», издается самым большим обществом когнитивно-поведенческих терапевтов Швеции. (Прим. пер.)


[Закрыть]
Одна из иллюстраций к статье, «Нерешительный прыгун», стала очень популярна среди терапевтов этого направления и через несколько лет вышла за пределы мира психологов, попав в арсенал менее серьезных коучей. В 2013 году та же метафора в переработанном виде оказалась на обложке книги о детском страхе, выпущенной одним моим коллегой.

Одновременно с ростом моего интереса к применению иллюстраций в психотерапии в Швеции получила распространение новая форма когнитивно-поведенческой терапии. Этот метод называется «Терапия принятия и ответственности» (Acceptance and Commitment Therapy – АСТ),[4]4
  Терапия принятия и ответственности (англ. – Acceptance and Commitment Therapy). (Прим. пер.)


[Закрыть]
и в нем метафоры служат важной частью работы. Их часто применяют в форме записей и иллюстраций.

Почему я написал эту книгу?

Во-первых, я хотел весело и необычно изложить полезные психологические знания. Полки ломятся от книг по популярной психологии, но, как правило, все их можно разделить на две категории.

• В первую категорию попадают бодрые книги о том, как быстро изменить свою жизнь, используя «приемы мышления» или докопавшись до какого-нибудь загадочного «внутреннего потенциала». Подобные сочинения написаны людьми, которые никогда нормально не изучали психологию, но, выйдя из собственного кризиса, решили, что нашли чудодейственное средство от всех проблем. Часто такие труды производят впечатление научно обоснованных, но на самом деле опираются на обычные заблуждения популярной психологии. Многие работы из этого списка совершенно бессмысленны, а иногда даже могут принести вред.

• Ко второй категории относятся книги по самопомощи, написанные довольно сухим языком, за авторством психологов или журналистов, проделавших серьезную работу по сбору материала. Чаще всего изложенное в них верно, но вряд ли может быть использовано в реальной жизни. Это не те книги, которые читают для удовольствия или листают из любопытства.

Таким образом, в теме существует серьезный пробел. Книги, которые легко читать, часто несерьезны, а иногда просто вредны. Солидные публикации, как правило, представляют собой окаменевшие руководства и успешно заменяют снотворное. Поэтому цель моей книги – сообщать научно обоснованные психологические знания легким, веселым и несложным способом: простыми иллюстрациями и короткими поясняющими текстами.

В книге тридцать две иллюстрации, образно отражающие ситуации, с которыми может столкнуться любой человек. Большинство из этих картинок возникли в ходе моей клинической практики, другие представляют собой иллюстрированные метафоры, принятые среди психологов или психотерапевтов. Поскольку мои изобразительные таланты довольно скромны, я прибег к помощи иллюстратора Ивонн Свенссон, которая чудесно преобразила мои неуклюжие эскизы.


Книгу можно читать двумя способами

Я старался составить книгу так, чтобы она была доступна каждому, независимо от опыта. Мне хотелось сделать ее «предметом обсуждения» на каждом журнальном столике или даже «туалетным чтивом», чтобы люди могли за три минуты, открыв ее на любом месте, получить небольшую порцию жизненной мудрости. Вовсе не нужно читать все от корки до корки, вполне достаточно просмотра иллюстраций и коротеньких пояснений.

Для меня также очень важно снабдить моих коллег самым мощным, на мой взгляд, инструментом современной терапии – иллюстрированной метафорой.

Стокгольм, январь 2017
Дан Кац,
психолог, психотерапевт, супервизор когнитивноповеденческой терапии

Как все началось

«Э-э… Ящерица!»

В безликом стандартном кабинете государственной лечебницы передо мной сидела женщина средних лет. В ее глазах был вопрос. Я волновался. Я совсем недавно получил диплом психолога и только начал проходить практику в психиатрическом стационаре. Эта женщина была одной из моих первых клиентов.[5]5
  Этой клиентки на самом деле не существовало. Как профессиональный психолог, я не имею права рассказывать о клиентах так, чтобы их можно было узнать. Поэтому я создал собирательный образ, используя сотни случаев, с которыми я столкнулся во время работы в маленьком городке. Но был один клиент, для которого я впервые попробовал рисовать картинки. Спасибо ему, если он читает эти строки! (Прим. авт.)


[Закрыть]
Прождав больше года в очереди на психотерапию, она наконец встретилась с человеком, который наладит ее жизнь.

Три года назад она работала на небольшом заводе за двадцать километров от маленького городка в центральной Швеции, где родилась и жила с самого рождения. Ее жизнь была довольно безмятежной. Работа приносила ей вполне приличный доход и даже позволяла несколько раз в год делать приятные сюрпризы взрослым детям: выходные в столице с посещением фестиваля еды или рождественский ужин в ресторане городского отеля. Тихий мир с его маленькими радостями. Но три года назад в один зимний день все изменилось.

Она никогда не любила замкнутых пространств, и двадцатикилометровый путь на работу в автобусе был ей неприятен. Особенно плохо – как в западне – она чувствовала себя зимой, когда спертый воздух в салоне пропитывался запахом мокрой шерсти. Однажды утром, когда она не выспалась, дело не ограничилось легким дискомфортом. Это утро началось с ощущения, что она задыхается, тщетно пытаясь втянуть воздух в легкие. Голова кружилась все сильнее. Она не знала, что страшнее: упасть в обморок или сойти с ума? На первой же остановке где-то посреди сельской местности она выскочила и позвонила подруге, которая приехала и отвезла ее в поликлинику в родном городе. К тому моменту неприятные ощущения уже прошли, и женщину отправили домой, посоветовав меньше волноваться.

После этого события ее самочувствие только ухудшалось. На нее нападала сильная тревога каждый раз, когда она попадала в ситуацию несвободы или утраты контроля. В ее жизни появлялись все новые и новые ограничения. После неприятного случая в автобусе она стала ездить на работу на машине, но вскоре родился новый страх: а что, если она потеряет контроль за рулем? Через пару месяцев женщина могла только ходить пешком – в машине или в автобусе на нее нападали приступы удушья и утраты чувства реальности. Она ушла с работы и перестала встречаться с теми друзьями, до которых нельзя было дойти. О поездках в другие города не могло быть и речи. Ее финансовое положение пошатнулось, а личная жизнь разваливалась. Поскольку врач в поликлинике не нашел никаких проблем, связанных с физическим здоровьем, он выписал ей направление в психиатрический стационар.

Клиентка страдала одним из распространенных заболеваний тревожного спектра: паническим расстройством.

Если бы она обратилась за помощью лет двадцать назад, ее заболевание признали бы неизлечимым и могли предложить только транквилизаторы, вызывающие зависимость и притупляющие эмоции. Но теперь в системе здравоохранения наконец-то получили распространение психотерапевтические методы, например когнитивно-поведенческая терапия. К сожалению, в то время очень немногие психологи умели им пользоваться.[6]6
  Когнитивно-поведенческая психотерапия была не так уж и нова. Лечению, которое я предложил своей клиентке, исполнилось лет пятнадцать, а похожие методы применялись уже в 1960-х. Но только в конце 1990-х к психотерапии начали предъявлять те же требования научной обоснованности, что и к другим видам медицинской помощи. До этого психологи и психотерапевты старались как могли, но, к сожалению, часто у них получалось что-то очень странное. (Прим. авт.)


[Закрыть]
Моей клиентке пришлось долго ждать лечения. Она слышала о существовании нового многообещающего метода и ухватилась за него, как утопающий за соломинку.

При паническом синдроме человек испытывает сильные приступы тревоги, страх потери сознания, остановки дыхания и полной утраты контроля. Он верит, что у него сейчас случится инфаркт, инсульт или внезапная утрата рассудка.

Но панические атаки сами по себе совершенно неопасны. Человек ошибочно интерпретирует некое ощущение в своем теле, как правило, вызванное стрессом: небольшую одышку, покалывание в груди или легкое головокружение. Эта неверная интерпретация вызывает страх, стресс усиливается, и вместе с ним усиливаются симптомы. Если это случалось несколько раз, мозг начинает выдавать ту же реакцию в сходных ситуациях, и человек чувствует себя все хуже и хуже.



В старомодных направлениях психотерапии предполагалось, что панические атаки связаны с мистическими сигналами подсознания и нерешенными травматическими конфликтами ранних лет жизни. Пациенты годами подвергались анализу, чтобы сделать эти конфликты доступными для сознания. Часто они восстанавливали историю своих детских травм, но от панических атак это не избавляло. Как сказал один человек, который не очень любит психотерапию того времени: «Никогда не поздно обзавестись тяжелым детством».

Серьезные исследования панических атак привели к развитию действенных терапевтических методов, основанных прежде всего на обучении пациента справляться с пугающими стрессовыми сигналами и находить в себе силы переживать ситуации, которых они избегали из-за своего страха.

Лечение было не особенно сложным. Если пациенты соглашались добровольно подвергнуть себя переживанию, вызывающему страх, то впоследствии они замечали, что проявления тревоги можно преодолеть. Головокружение уже не означало, что человек вот-вот потеряет сознание или сойдет с ума, одышка не казалась началом удушья и так далее. У метода был только один подводный камень: пациентам было крайне трудно перешагнуть через свой страх. Никто из нас не хочет делать то, что ему неприятно.



Таким образом, самым сложным для психолога было не выстроить ход лечения, а уговорить клиента поместить себя в те ситуации, которых он избегал, возможно, годами и считал почти смертельными. И вот я сижу перед своей клиенткой. Я точно знаю, как ей победить панические атаки. В течение нескольких недель нам предстоит делать именно то, чего она избегала, будучи уверена, что не справится со своим страхом. Мы будем работать с гипервентиляцией, ездить в тесном лифте и путешествовать на автобусе по вестергетландской[7]7
  Вестергетланд – провинция в западной Швеции, где происходит действие. (Прим. пер.)


[Закрыть]
равнине.

Но сначала я должен убедить ее, зачем ей это надо. В толстых учебниках, которые я читал на последних курсах, рассказывалось, как работает самая глубоколежащая и примитивная часть нашего мозга – мозг рептилии. Расположенное там миндалевидное тело, центр страха, научилось реагировать сильной тревогой на то, чего другие просто не заметили бы: слегка учащенное дыхание, полный автобус или тесный лифт.

Я путано излагал основы теории обучения и принципы работы мозга. Моя клиентка выглядела не слишком заинтересованной. Возможно, она думала, что я смогу избавить ее от тревоги с помощью бесед. Она не испытывала никакого энтузиазма по поводу того, что мы вместо этого будем намеренно вызывать страх. Извергаемые мною запутанные описания мозга и греческие слова тоже, судя по всему, не помогли.

Не знаю, как мне вдруг пришла в голову эта идея – возможно, потому, что в детстве я больше времени уделял чтению комиксов, чем алгебре и грамматике. Вместо того чтобы еще раз рассказать про мозг рептилии и миндалевидное тело, я нарисовал человеческую голову, а в ней – ящерицу, которая из-за моего скудного художественного таланта казалась очень тупой.



Я указал на тупую ящерицу и сказал: «Наш страх управляется той частью мозга, которая называется мозгом рептилии, и она не умнее ящерицы. Поэтому, когда нам страшно, это как если бы контроль захватила сумасшедшая ящерица. Она ничего не соображает, вот и боится. При этом не важно, насколько вы умны, – когда человеку страшно, за него все решает ящерица с практически нулевым интеллектом. Можно ли что-то объяснить тупой ящерице?»

Клиентка покачала головой.

«Да нет, конечно! – продолжал я. – С примитивными животными разговаривать бесполезно. Животное должно на себе испытать, что у страха нет причин. Поэтому нам придется отправиться на вестергетландскую равнину или покататься в лифте тут, в отделении, чтобы до ящерицы дошло».

Клиентка просияла: «Значит, со мной все в порядке, это просто моя ящерица раскомандовалась! И как мы будем ее дрессировать?»

Я ощутил, как по телу прокатилась волна облегчения. Прямое попадание!

На следующей неделе лечение пошло полным ходом. Клиентка ездила в лифте, и когда она заметила (или это заметила ее ненормальная ящерица), что простые задачи получаются, мы приступили к автобусным путешествиям через Вестергетланд. Она нередко испытывала ужас, но делала вывод, что ящерица сильно напугана, и боролась дальше. Через десять недель мы справились. Клиентка достигла всех целей, поставленных в начале терапии. Во время последней сессии я подарил ей резиновую ящерицу, купленную в Баттерикс на Дроттнинггатан в Стокгольме.[8]8
  Buttericks – популярный магазин шуток, розыгрышей и карнавальных костюмов. (Прим. пер.)


[Закрыть]
Она погладила ее и поблагодарила, но сам я радовался еще сильнее. Не только потому, что помог человеку и добился успеха с одним из первых своих клиентов. Я был рад, что научился чему-то новому.



Через несколько месяцев она прислала мне открытку. На ней был изображен парк аттракционов Лизеберг с американскими горками. На обратной стороне было написано: «Мы тут: дети, ящерица и я. Иногда ящерица вопит, но я не обращаю внимания. С уважением, Х.».

О метафорах, картинках и контексте

Метафоры встречаются повсюду

Метафоры или аналогии, когда человек описывает что-то, используя характерные признаки другого, более знакомого предмета или явления, – неотъемлемая часть нашего способа выразить себя и понять окружающий мир. Многие аналогии настолько очевидны, что мы над ними не задумываемся. Когда мы говорим о столике, «стоящем» на четырех ножках, нам, вероятно, не приходит мысль о том, что мы описываем его как живое существо, которое что-то делает с помощью своих конечностей. Когда мы называем человека, доставляющего нам неудобство своей манерой вести себя, «жестким» или «ограниченным», мы сравниваем его с неподатливым материалом, которому сложно придать другую форму или вывести за рамки. Как цвета получили свои названия? Возможно, слово röd[9]9
  Красный (шв.).


[Закрыть]
сначала обозначало что-то красное. Я не буду рассуждать о том, что возникло первым: французское слово rouge (красный) или rose (роза). Сам принцип метафоричен независимо от хронологии происходящего.

Когда в нашу жизнь входят новые понятия, они нередко получают имена исходя из того, на что они похожи, внешне или по функциям. Интернет сравнивается с «сетью», и, отправляя сообщения по этой «сети», мы зовем их электронной почтой. Если компьютер вдруг перестает работать, мы говорим, что он завис.

Научные теории набиты метафорами. Когда в начале прошлого века Эрнест Резерфорд представил модель атома, его сравнивали с Солнечной системой, где ядро было солнцем, а электроны – маленькими планетами, вращающимися вокруг ядра. С точки зрения современной атомной физики такое сравнение изрядно хромает, но его все еще используют, чтобы мы могли понять основы строения атома. Как я писал во вступлении к этой книге, метафоры отмечены печатью своего времени. Фрейд, выросший в XIX веке, когда у всех на слуху было электричество, описывая человеческую психику, представлял силы, которые, подобно электрическому току, проходят между разными частями нашего внутреннего мира. В 1960-х, на заре компьютерной эры, стало популярно говорить о мозге как о компьютере, принимающем и перерабатывающем информацию. Таким образом, мы пытаемся понять наш сложный мир, проводя параллели с чем-то уже знакомым.

Метафоры, аналогии, сравнения и модели

Если быть совсем точным, некорректно ставить знак равенства между метафорой и сравнением. Здесь существует более строгая терминология, по которой все сравнения можно разделить на четыре категории: метафоры, аналогии, собственно сравнения и модели. Общее для этих четырех понятий то, что они указывают на сходство между двумя явлениями.

Метафора предполагает знак равенства: «Мозг – это компьютер».

Аналогия отмечает сходство явлений, но очевидно, что они не идентичны: «Мозг работает как компьютер».

Сравнение можно определить как установление сходства по какому-то признаку. Если мы утверждаем, что «мозг может быть перегружен информацией так же, как компьютер», мы используем сравнение.

О модели говорят в том случае, когда компьютер служит примером для описания работы мозга: «Чтобы понять, как работает мозг, полезно представить себе, что это компьютер».

В повседневной речи метафора стала синонимом всех этих вариантов, поэтому именно этот термин используется в данной книге.

Метафоры необходимы в нашей жизни

Не всем людям легко понимать метафоры. Классический пример – «покопаться в чем-либо». Большинство людей понимают, что не стоит понимать это выражение буквально: имеется в виду – просмотреть или исследовать что-либо. Но человек с расстройством аутистического спектра может прийти в замешательство и даже испугаться: «Вы хотите, чтобы я что-то копал?» Для многих аутистов характерны проблемы с пониманием переносного смысла. Когда говорят «покопаться», для них это означает, что пора брать лопату. Маленькие дети тоже испытывают замешательство, столкнувшись с переносным смыслом обыденного выражения.

Интересно, что людям, у которых снижена способность к ассоциациям, также сложно приспосабливаться к новым ситуациям и понимать контекст событий. Новые места и неожиданные вещи могут приводить к сильным стрессовым реакциям. Хорошо известно, что маленьким детям часто не нравится, когда вокруг них слишком много всего незнакомого. Когда речь идет о людях с расстройством аутистического спектра, возможное объяснение состоит в том, что их мозг работает по-другому. Что касается маленьких детей, они еще не успели получить достаточно впечатлений, чтобы увидеть связь между различными явлениями.

Наша способность понимать новое путем ассоциации с чем-то уже известным – основа функционирования мозга. Даже небольшая нехватка этой способности может серьезно затруднять жизнь.

Теория обрамления отношением

Увлекательная теория языка, созданная лингвистами и психологами в начале прошлого века, проливает новый свет на наше понимание метафор. RFT, Relational Frame Theory (теория обрамления отношением), описывает, как мы, люди, учимся соотносить разные явления между собой. Считается, что эта способность уникальна для человека – возможно, именно потому, что у него в отличие от животных хорошо развит язык. Животные могут понять отношения только между теми вещами, с которыми они сталкиваются в реальности: собака отличает большую котлету от маленькой. Мы, люди, с помощью языка способны выявить более тонкие связи: например, что большая котлета хуже и не такая полезная, как маленькая. Благодаря нашей уникальной речевой способности мы можем сформулировать отношение к чему-то, с чем мы никогда не сталкивались лично. Например, мы услышали или прочли, что вредно есть много мяса, поэтому мы смотрим на котлету как на потенциальную опасность для здоровья.

Доказано, что способность обрамления отношениями полностью развивается лишь к концу дошкольного возраста. Она считается важной предпосылкой развития нашей сложной цивилизации.

Благодаря способности обрамлять отношениями мы можем не только оценивать то, что никогда не испытывали сами, но и делать выводы. Если вы знаете, что Калле выше Майи, а Майя выше Олле, вам не надо ломать голову, чтобы понять, что Калле выше Олле. Ученым удалось экспериментально доказать: человеческая способность делать выводы уникальна. Животные не справляются с этим видом умозаключений. Объяснение: у них нет развитого языка.

Прекрасной иллюстрацией нашей выдающейся способности соотносить различные явления служит таблица ниже.

Большинство людей, немного подумав, найдут логичное объяснение любой комбинации слов из столбцов А и В. Я осмелюсь утверждать, что ни одна собака с этим не справится! Таким образом, только у нас, людей, есть невероятная способность представлять себе вещи, с которыми мы никогда не сталкивались, и видеть связи, которых не сможет увидеть ни одно животное. В чем разница? Мы с помощью своего языка способны соотносить понятия.



Сделайте так: выберите любое слово из столбца А и соотнесите его со словом из столбца В с помощью слова из середины! Например: как кенгуру послужил причиной цветка? Можно придумать такой ответ: кенгуру прыгнул и оставил след, в который упало семечко, и из него вырос цветок. Как мячик породил свет? Мячик кинули в выключатель, которым зажигается лампа.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> 1
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации