Текст книги "Притворись, что любишь"

Глава 17. Уходя уходи

25 июня 2015 года

12:20

Кира растерянно наблюдала за тем, как грузчики вносили в квартиру остатки ее жизни с Кириллом. Наверх уже перекочевали коробки с книжками, дисками, одеждой и обувью. Вскоре в дверях появился купленный им чертежный стол.

– Куда ставить, хозяйка? – спросил вежливый мужчина.

– Отнесите в ту комнату, – Кира указала рукой на свою спальню. – Можно вас попросить сначала вытащить старый стол?

– Конечно, – грузчик кивнул напарнику. Через минуту старый стол вытащили. – Куда его?

– Можете здесь оставить…

– Может, его на утиль? – предположил грузчик.

– Да, так будет лучше всего, – задумчиво ответила она.

Через несколько минут последние вещи были подняты в квартиру, и Кира осталась одна, обозревая полнейший разгром в гостиной. Куда ни глянь, всюду коробки. Кира методично заглянула в каждую.

– Что же я буду со всем этим делать? – вздохнула она.

Кира стала медленно разбирать имущество. Одних пар обуви насчиталось больше пятнадцати штук. Постепенно руки дошли до оставленной в прихожей белой коробки. Кира отнесла находку в спальню, села на кровать и стала разрезать скотч.

К ее удивлению, в упаковке оказался новенький серебристый MacBook. Кира машинально погладила изображенную на крышке эмблему, открыла красавца и обнаружила внутри карточку:

«Покупал к твоему дню рожденья. Пользуйся».

В груди ощутимо кольнуло. Точнее, там и не переставало колоть со вчерашнего дня, но последний толчок израненного сердца оказался непосильно тяжел. Кира отодвинула прощальный подарок, обняла подушку и свернулась калачиком.

Соленые капли снова заструились из глаз. Она-то, наивная, думала, что после вчерашнего наплакалась на ближайшие годы вперед, ан нет, неисчислимы запасы девичьих слез.

Проплакав минут пятнадцать, Кира задумалась.

«Значит, помнил про мой день рожденья, хотя до него еще десять дней. Или купил подарок заранее? Но раз купил заранее, значит, не собирался меня бросать, ведь не покупают же подарки, если собираются разрывать отношения… Не могла же я ему за один день стать ненужной. Что же все-таки случилось?»

Продолжая всхлипывать, Кира отправилась искать телефон. Паршивец завалился за диванные подушки в гостиной. Пыхтя от натуги, она еле умудрилась достать его из недр старого дивана, забралась на диван с ногами и стала собираться с духом.

Умом Кира понимала, что звонить не стоит. Нужно сохранить хоть какие-то остатки гордости. Только вот гордость ей сейчас без надобности, Кира просто обязана выяснить, в чем дело, иначе просто слетит с катушек.

Несколько минут она гипнотизировала фото Кирилла в телефоне, гладила его улыбающееся лицо, затем быстро, не давая себе шанса передумать, нажала кнопку вызова.

Казалось, гудки звучали бесконечно.

– Да?

Хотела было положить трубку, но отругала себя за ребячество. В конце концов, ну что еще может с ней случиться? Нужно быть смелой.

– Кирилл, я хотела тебя кое о чем спросить…

– Спрашивай, – тон его был резок, но не слишком.

– Зачем ты мне подарил ноутбук? Тем более такой дорогой.

Сердце ее замерло в ожидании ответа.

– Я купил его для тебя месяц назад, – ответил он быстро.

– Ты мог вернуть его в магазин!

– Кир, я подарки в магазины не возвращаю, – возмутился он.

– Он мне не нужен! – проговорила она обиженно.

– Так выброси, – отрезал он. – Это всё?

– Нет, не всё… Объясни, пожалуйста, что случилось?

Помимо воли голос ее прозвучал столь жалобно, что смог бы растопить любое, даже самое черствое сердце.

Кирилл закашлялся, сглотнул и наконец ответил:

– Я вернулся к своей бывшей девушке.

– Так бы сразу и сказал, – помертвевшим голосом ответила Кира и отключилась.

Отбросила телефон подальше и снова заревела. Теперь уже в голос.

Время шло. Кира не хотела, чтобы отчим любовался на разбросанные по гостиной вещи – лишний повод для скандала ей ни к чему, их и без того будет достаточно. По ее прикидкам Аркадий должен вернуться около шести. Осталось всего четыре часа, а сделать нужно еще так много.

Руки сами потянулись к неразобранным коробкам. Кира действовала словно робот. Доставала, складывала, убирала. Мысли крутились вокруг последнего телефонного разговора. Чем больше она думала о нем, тем больше злилась. Через некоторое время она уже не складывала, а швыряла вещи на полки.

К четырем часам дня Кира достигла точки кипения.

«Каков же гад! Наверное, встречался со своей бывшей тайком, а мне устроил Армагеддон за невинную встречу со старинным другом. Лицемер и подонок! Нет, я просто должна ему всё высказать!»

Пыхтя от досады, Кира снова полезла в диванные подушки за телефоном.

25 июня 2015 года

13:50

«Так бы сразу и сказал… – в голове Кирилла всё еще звучали эти слова. – Я бы сказал, приди мне тогда это в голову! Но… уж прости, дорогая, только сейчас придумал».

Он сунул телефон в карман брюк и вернулся на совещание. Главы отделов посмотрели на него недоуменно, но никто ничего не сказал. Отец же тем временем продолжал самозабвенно вещать о грандиозных планах на будущее.

Кирилл знал речь отца не хуже его самого – помогал писать.

– Златовласка звонила? – шепнул Кириллу на ухо Натан.

Тот кивнул.

– То-то я вижу, что ты побледнел, – тут Натан схлопотал грозный взгляд со стороны Александра Демьяновича и притих.

Совещание продолжалось еще добрых два часа. Затем, ко всеобщей радости, в кабинет внесли легкие закуски и кофе. Коллеги начали с шумом обсуждать услышанное. Александр Демьянович с достоинством отвечал на вопросы и раздавал последние указания.

Кирилл забаррикадировался в углу кабинета за ноутбуком и делал вид, что чрезвычайно занят записыванием конструктивных предложений отца. Лишь бы не приставали с вопросами.

Тут из кармана снова раздалось характерное жужжание.

– Да твою ж мать! – тихо выругался он, увидев, кто звонит.

– Ты чего позеленел? – забеспокоился Натан.

Кирилл показал ему телефон.

– Заблокируй! – посоветовал друг.

– Видимо, придется. Сил нет больше с ней разговаривать. И так чувствую себя последним козлом.

– Давай после совещания где-нибудь выпьем? – предложил Натан.

– Не выпьем, а напьемся в хлам!

26 июня 2015 года

16:15

– Кирюша, ну что мы возле твоего офиса маячим уже полчаса? Жарко же! – Ангелина откинула с плеча каштановую прядь волос и скорчила кислую мину. – Давай хоть в машину сядем.

Солнце действительно припекало нещадно. После вчерашней попойки Кирилл чувствовал себя поганее некуда. Голова гудела, во рту держался стойкий привкус вчерашнего «веселья». Жалобы бывшей любовницы настроения не добавляли, но задуманное нужно довести до конца.

Идея пришла к нему сегодня утром. Пусть Кира увидит его с Ангелиной, и дело с концом. Тогда уж точно поймет, что между ними всё кончено. Номер ее он заблокировал еще вчера, как и мейл со скайпом. Сделал последнее из чистой предосторожности. Сообщений она ему не писала.

Кирилл чувствовал, что держится из последних сил. Еще одна попытка Киры помириться, и он сорвется. Обязательно сорвется. Скажет ей всё, что она хочет услышать. Запрется с ней в квартире на неделю и будет заниматься любовью до изнеможения.

– Стоять и ждать, я сказал.

Ангелина притихла.

Через пару минут из главного входа в «Полярис» показалась крошечная девичья фигура с золотистыми кудрями. Кирилл заметил, как жалко она сегодня выглядела. Старенькое черное платье висело на Кире мешком. Плечи опущены, лицо бледное.

– Теперь поцелуй меня, как ты умеешь, – сказал он Ангелине. Та прильнула к нему в порыве нежных чувств.

Больше в сторону Киры он не смотрел, но кожей чувствовал взгляд. Та увидела милующуюся парочку и тут же свернула в другую сторону.

Кирилл оторвался от Ангелины через пару минут. Глаза ее затуманились.

– Вот это да, давно ты так меня не целовал! Поедем к тебе?

Он подхватил ее под руку и повел к машине:

– Прыгай, – сказал он, открыв для нее дверь.

Та элегантно забралась на сидение и улыбнулась.

Кирилл устроился на водительское место, завел двигатель и тронулся в путь.

– Знаешь, я скучала, – мурлыкала Ангелина.

– Спешу тебя расстроить, – ответил Кирилл, выстраиваясь в средний ряд движения. – Это был спектакль для бывшей девушки. Возобновлять с тобой встречи в мои планы не входит.

– Так это из-за той серой мыши, что прошмыгнула мимо нас? Ну ты и козел! – завизжала Ангелина.

– А то.

– Мог бы и заранее предупредить!

– Мог бы, но актриса ты фиговая. Мне нужна была натуральность.

«Актриса» демонстративно скрестила руки на груди и уставилась с окно.

– Ладно, хорош дуться. Где тебя высадить?

– У торгового центра! – надменно ответила Ангелина.

– Справедливо.

И Кирилл свернул в нужном направлении.

Ангелина тут же повеселела и начала что-то щебетать.

Кирилл оплатил ей выбранную сумочку и уже через пятнадцать минут вернулся к машине в гордом одиночестве. Всё, что ему сейчас хотелось, это забраться под холодный душ, а потом в кровать.

Но не тут-то было. Ожил телефон.

– Алло, – ответил Кирилл.

– Сын, ты что удумал? А ну-ка ноги в руки и ко мне домой! Разговор будет серьезный.

Отец встретил его в гостиной. Светлая просторная комната всегда нравилась Кириллу. Здесь они обычно ужинали, принимали немногочисленных гостей. Для пышных приемов использовался другой зал. В обычные дни той комнатой почти никогда не пользовались, впрочем, как и многими другими помещениями огромного двухэтажного особняка. Предпочитали эту уютную, отделанную в желто-оранжевых тонах комнату неподалеку от кухни.

Александр Демьянович сидел за столом и потягивал из пузатого бокала ароматный коньяк. Подле него на столе стояло блюдо с канапе и тарелка с нарезанным лимоном.

– Присаживайся, выпьешь со мной?

Кирилл было скривился, но махнул рукой.

– Наливай, – и сел рядом.

Тот разлил коньяк, поднял бокал, выпил с сыном, характерно крякнул и закусил лимоном. Кирилл тоже отправил в рот ломтик.

– Я тут с Фаворцевым поговорил, – начал Трубачёв-старший. – Представляешь, он уверен, что едет в Оман вместо тебя!

– Пап, я поеду, – ответил Кирилл.

– А что мне тогда этот умник сказки рассказывает? – возмутился отец. – Дезинформирует, получается?

– Я хотел отправить его, но уже передумал. Просто еще не успел с ним переговорить.

– Думал, передумал… Кирилл, ты забыл, какие на кону деньги? Ты прекрасно знаешь, что нужен мне там. Какие тут могут быть сомнения?

– Я же сказал, что поеду!

– Ладно, успокойся, я понял. Когда собираешься? Нужно там быть в июле.

– Я поеду в понедельник. Натан уже заказал билеты. Осмотрюсь, переговорю со всеми.

– Кирилл, что у тебя случилось? То ехать не хочешь, то рвешься туда раньше времени.

Кирилл опрокинул в рот еще одну порцию коньяка.

– Всё нормально. Кстати, хотел тебя попросить. Пока меня не будет, продашь мою квартиру?

Александр Демьянович посмотрел на сына в полнейшем недоумении.

– Что, больше не нравится? Где жить собираешься?

– Здесь, если не возражаешь.

Отец недоверчиво посмотрел на сына и поспешно ответил:

– Да хоть всю жизнь здесь живи. Мне только в радость.

– И еще, пап, мне нужна твоя помощь в одном деликатном деле. Проследи, чтобы Шилов подыскал Кире место в другой фирме. Сейчас не надо, а то поймет, что я просил. Лучше позже, но чтобы к моему возвращению в «Полярисе» ее уже точно не было.

Глава 18. Четыре месяца спустя

30 октября 2015 года

14:00

Кирилл критически осмотрел свое отражение в зеркале. При ярком освещении чересчур темный загар особенно бросался в глаза.

– Как будто в солярии уснул, – пробурчал он и пошел одеваться.

Душ прибавил бодрости. Но долгий перелет сказывался на самочувствии, хотелось лечь в кровать и проспать как минимум два дня. Не получится. Отец уже ждет в офисе с отчетом.

Кирилл подхватил портфель с ноутбуком и документами и вышел на улицу. Остановился на минутку и с шумом вдохнул. Прохладный воздух пасмурного октябрьского дня показался ему вкуснее любой восточной сладости. Как же упоителен и свеж аромат осеннего сада! Омытый дождем газон, опадающие листья деревьев. Еще полгода назад он и не подумал бы обратить внимание на такую мелочь, как запах. Но в Омане из-за жары вообще никаких запахов не было.

Кирилл забрался в машину и погладил кожаную обивку руля.

– Ну как ты тут без меня, железный конь?

Мотор довольно заурчал, и джип повез хозяина в город.

Едва Кирилл выехал из коттеджного поселка, где находился дом отца, как тут же попал в пробку. Про обеденные заторы он уже и забыл. Привык, что в Омане такой неприятности днем с огнем не сыщешь. Впрочем, даже это не испортило настроения. Кирилл включил радио, с упоением стал вслушиваться в родную русскую речь.

В пристроившейся рядом машине сидели две девушки. Кирилл улыбнулся, обратив внимание на их хорошенькие мордашки. Как ни старался, не мог привыкнуть ко внешности оманских представительниц прекрасного пола. Будь то арабки, филиппинки или индианки. Не по нраву ему пришлись темнокожие, завернутые в длинные рубахи и головные платки местные жительницы. Зачем носить абайю поверх одежды, он вообще не понимал. При таком климате можно и свариться заживо. Мало того, что фигуру скрывают, так еще и лица далеки от привычных стандартов красоты настолько, что и представить сложно. Любая самая неказистая русская девчонка в Омане считалась бы первой красавицей.

Одним словом, соскучился. По природе, прохладе, людям. По родине.

Впрочем, были в его поездке и приятные моменты. Поскольку приехал раньше срока, принимающая сторона устроила Кириллу экскурсию по всей стране. Перед отъездом в Мирбат он провел неделю в столице Омана, Маскате. Город-крепость впечатлил Кирилла.

Вспомнил прошлое увлечение дайвингом. Дайвинг у мелких каменистых островов возле Маската был особенно хорош. Поражало многообразие кораллов всевозможных цветов и размеров (от обыкновенного кустика до громилы в дом величиной). Что мир знаменитой Пандоры в сравнении с буйством красок подводного царства оманского побережья! Глаза Кирилла долго привыкали к удивительному сочетанию оттенков.

Как богата там фауна, и говорить не стоит. Огромные каракатицы, рыбы-попугаи, мурены величиной более двух метров. Всё это на сравнительно небольшой глубине. Во время второго погружения Кирилл наткнулся на змею. Небольшую, сантиметров в семьдесят. Где-то в голове отложилось, что змеи здесь очень опасны. Он постарался покинуть место встречи с удивительной скоростью. Позже инструктор объяснил, что змеи эти агрессивны лишь в определенное время года. Даже доказал это, намотав змею поменьше себе на руку. Та полностью проигнорировала действия араба.

По достоинству оценил он и простую оманскую кухню. Полюбил жаренные на камнях и углях мясо и рыбу. Даже дал себя уговорить и попробовал настоящую гордость местных поваров – блюдо из мяса гиены. Потом, правда, долго плевался в туалете. Мясо оказалось совсем непривычным на вкус и от этого мерзким.

За проведенные вдали от дома месяцы Кирилл немного выучил арабский. Он довольно сносно мог изъясняться на английском на рабочие темы, но лишь на рабочие – в светских беседах чувствовал себя некомфортно. Да и мирбатские партнеры знанием языка Шекспира не блистали. Поэтому Кириллу пришлось прибегнуть к помощи переводчицы Ирочки. Ирина Васнецова прибыла в Оман раньше Кирилла. Помогала в переводе документации и телефонных переговоров с Россией.

Очень скоро миниатюрная кареглазая брюнетка с медовой кожей стала оказывать ему не только переводческие услуги. Он затащил девчонку в постель на второй день знакомства. Продержал возле себя пару недель, охладел и отправил обратно в Краснодар, добавив премию к полагавшемуся ей заработку. На ее место отец прислал бойкую и любознательную Анну. Ее Кирилл уже не трогал. Не то чтобы не понравилась, просто больше амурных приключений Кириллу не хотелось. Да и постоянный цейтнот отбивал всё желание крутить романы.

После начала работы над проектом время стало для него величайшей ценностью. Арабские партнеры словно нарочно задались целью напутать всё, что только можно. Под конец он уже считал дни до момента, когда сможет оставить стройку на надежные плечи помощников, коих прибыло в Оман уже немало.

Теперь он дома. В России. Сердце его трепетало от радости.

Так в мыслях о пережитом незаметно пролетел час. Кирилл подъехал к офисному зданию. Зашел в родные пенаты с улыбкой до ушей. Ему улыбались в ответ, здоровались, спрашивали о поездке. Небольшое расстояние до лифта он преодолел лишь минут через пятнадцать. Вместе с ним в просторную кабину зашли еще два человека из разных отделов.

Кирилл нажал нужную кнопку. Двери лифта зашуршали, закрываясь, и вдруг снова распахнулись, впуская еще одну пассажирку. При ее виде всё внутри Кирилла перевернулось. Голубые глаза уставились на него в нерешительности. Несколько секунд Кира промаялась на месте. Затем зашла в лифт, опустив глаза в пол, и повернулась к нему спиной.

Его словно окатили холодной водой. Стало трудно дышать. Время остановилось. Ноги приросли к полу. Он изо всех сил старался выкинуть ее из головы. Все эти месяцы запрещал себе даже думать о ней. Перешерстил весь Оман в поисках новых впечатлений, завел интрижку, заваливал себя работой до поздней ночи. И вот все усилия псу под хвост. Даже мимолетного взгляда робких глаз хватило, чтобы старательно задавленные чувства вернулись. Все и сразу. Захотелось сграбастать Киру в охапку и целовать, пока не заболят губы. Подхватить ее на руки и утащить в свой офис. Еще лучше в гостиницу. Где-то внутри мучительно заныло.

«Черт подери, да тебя вообще здесь быть не должно!»

Кирилл без зазрения совести шарил взглядом по любимой фигуре. На ней было бежевое вязаное платье в обтяжку. Кирилл помнил это платье. Она часто носила его прошлой весной. Помнил, с каким удовольствием запускал руки под это платье. Только вот раньше оно сидело на ней как-то по-другому, свободнее, что ли. Кирилл присмотрелся. Что-то в ней изменилось. Ноги стали чуть полнее, впрочем, как и попка.

Кирилл шагнул вперед и поравнялся с Кирой. Места для маневра в широкой кабине хватало.

Так и есть – тонкой талии больше нет, немного выпирает животик, даже грудь выросла.

Кирилл удивленно поднял бровь и не смог удержаться от комментария:

– Где же твоя точеная фигура, девочка?

И натолкнулся на такой «пошел на три буквы» взгляд, что невольно отпрянул назад. Двери лифта открылись. Кира поспешно вышла.

– Кирилл Александрович, зачем вы так! – он узнал в говорившей одну из сотрудниц бухгалтерии. – Синичкина просто беременна.

В глазах Кирилла скользнуло удивление, затем недоверие и, наконец, дикое бешенство. Пока лифт поднимался дальше, несчастная сотрудница успела не раз пожалеть о том, что сболтнула. Вместе со вторым пассажиром они по стеночке обошли застывшего начальника и выскочили из лифта на следующем этаже. И правильно сделали.

30 октября 2015 года

15:20

Кирилл вихрем пронесся в кабинет отца. Наталья Михайловна сидела возле шефа с блокнотом в руках. Быстро смекнула, что грядет буря.

– Александр Демьянович, я позже зайду, – сказала она, вставая с места.

– Иди, Наташенька. Потом договорим.

Женщина резвым кабанчиком выскочила из кабинета. Трубачёв-старший без труда разглядел настроение сына:

– Кирилл, что случилось? – он нахмурил лоб.

Тот подошел к столу и пробасил:

– Почему Синичкина еще здесь?

– Какая Синичкина?

– Отец, лучше не прикидывайся!

В глазах Александра Демьяновича тут же отразилось понимание происходящего.

– А-а-а, ты про эту! Почему я должен помнить ее фамилию? Обслуга и есть обслуга.

– Почему она еще здесь? Я же тебя просил!

– Сынок, успокойся, присядь, – Александр Демьянович похлопал по креслу рядом с собой. – Не получилось у меня просьбу твою выполнить. Забеременела она. Думал, сделает аборт, устрою куда-нибудь. Но решила рожать. Куда ее беременную возьмут, тем более почти без опыта. Решил оставить здесь, пока в декрет не выйдет. Не знаю, что у вас там вышло. Но не мог же я беременную в никуда уволить, коллектив бы не понял.

– Уже просветили, что беременная, – он обессиленно рухнул на предложенное кресло. – Шустро она залетела. Даже живот видно. Похоже, сразу после меня с кем-то трахаться начала. А какую невинность из себя строила!

Кирилл уронил голову на руки и начал с силой тереть лицо.

– Шустрая девка, факт, – кивнул Александр Демьянович. – И наглая. Представляешь, приходила ко мне после твоего отъезда. Просила с тобой связаться.

– Зачем?

– Утверждала, что папаша ребенка – ты! Хватило же нахальства. Как будто я не знаю о твоих проблемах с этим делом. Я ее тогда чуть взашей не вытолкал. Потом пожалел. Молодая еще, глупая. Не повезло ребенку с такой-то мамашей.

– Что она сказала? – Кирилл яростно сжал кулаки. – А ну дай мне телефон! Сейчас разберемся, кто чей папаша.

30 октября 2015 года

15:20

Кира прыснула в лицо холодной водой. Щеки горели огнем. Хорошо, что в туалетной комнате, кроме нее, никого не было.

Как же она надеялась, что успеет выйти в декрет до того, как Кирилл вернется в Россию. Слишком много хотела. Видеть его было больно и противно.

Ребенок внутри нее шевельнулся. Кира погладила живот и нежно прошептала:

– Спокойно, малыш. Всё будет хорошо. Мама никому не позволит тебя обидеть.

Шевеление прекратилось. Кира снова принялась умывать разгоряченные щеки.

Она великолепно помнила день, когда узнала, что беременна.

20 июля 2015 года

07:30

Живот снова скрутило жгутом. Кира бросилась с ванную. Проклятое отравление мучило ее все выходные. Она съела гору активированного угля, два дня сидела на кефире и йогуртах. Вчера вечером чувствовала себя почти в норме. Но утром недомогание вернулось, и несчастная Кира долго и мучительно возвращала природе съеденный завтрак. Что удивительно, именно по утрам ей было хуже всего.

Приступ тошноты наконец прекратился, и Кира устало поднялась на ноги. Умылась холодной водой и вернулась в спальню.

– Так больше продолжаться не может! – Она открыла ноутбук. – Должно же быть какое-то лекарство. Некогда мне по врачам ходить.

Ввела в поиск: «Причины утренней тошноты у женщин». Когда открыла первую ссылку, руки похолодели от ужаса. Лекарства от подобной болезни еще не изобрели. Кира судорожно полезла в сумку за телефоном. Открыла календарь и ужаснулась еще больше.

– Как я могла это пропустить?!

Ее регулы должны были начаться еще двадцать шестого июня.

Так быстро Кира еще никогда не одевалась. Кинула в сумку телефон и кошелек и выскочила из квартиры. Благо круглосуточная аптека была в соседнем здании. Купив пять тестов для определения беременности, Кира пулей домчалась до квартиры Саши. Разбудить подругу удалось лишь после пяти минут непрерывного трезвона.

– Ты чего? – буркнула она, впуская Киру в квартиру.

– Того! – ответила Кира и вывалила на столе в гостиной тесты.

– Ого! – присвистнула Саша. – Пять-то зачем? Думаю, пары тебе бы хватило с головой! Что, всё так серьезно?

– Двадцать четыре дня задержки. Вот и думай, серьезно или нет! Четыре мне, один тебе.

– Мне-то зачем? – воскликнула Саша.

– Хочу убедиться, что тесты нормальные, – Кира принялась вскрывать упаковки. – Пошли, чего время терять.

– Но я пока не хочу в туалет! – возмутилась та.

– Хочешь не хочешь, а надо! – с этими словами Кира утащила подругу в ванную.

– Повезло тебе, что мама в командировке. А то бы сейчас послушала нотаций, – бросила Саша, подчиняясь.

Через несколько минут, дождавшись результата, Кира бессильно плюхнулась на диван в гостиной. Саша пристроилась рядом.

– Поздравляю, мамочка, – съехидничала подруга. – Вы что, вообще не предохранялись?

– Кирилл сидел на противозачаточных. Я не думала, что с оральными контрацептивами можно забеременеть! – всплеснула руками Кира.

– Он сидел на противозачаточных? Удивила! Обычно таблетки пьют женщины.

– Я, честно говоря, в этих делах не очень разбираюсь. Но он сказал, что беспокоиться не о чем.

Кира встала, пошла к зеркальному шкафу и стала изучать свой пока еще плоский животик.

– Неужели я и правда беременна…

– Четыре теста это подтвердили! – усмехнулась Саша. – Что делать-то будешь, подруга?

– Не знаю, – ответила та и невольно улыбнулась.

– Ты, похоже, рада!

Кира не ответила и снова отвернулась к зеркалу.

– М-м-м, зачем тебе этот ребенок? – выдержав паузу, спросила подруга. – Может быть, пока не поздно, его лучше… того? Его же потом растить надо, кормить. А ты учишься и работаешь. И с Кириллом вы расстались. Думаешь, он обрадуется малышу?

– Ой, не знаю, Саш. В конце концов, я же не одна его делала. Думаю, стоит с ним поговорить. Потом решу.

– Поговори, конечно! – закивала подруга.

– Ладно, пора бежать на работу.

Рабочий день у Киры не задался с самого начала. Сосредоточиться не получалось. Даже чересчур вежливый Сергей Брянцев сделал Кире замечание, когда та вместо требуемой папки с образцами принесла ему кофе. Ну не расслышала она, о чем ее просили. Сегодня Кира вообще ничего кроме своих мыслей не слышала.

Она несколько часов к ряду пыталась дозвониться до Кирилла. После того злополучного дня, когда он отправил вещи, с ним связываться и не пыталась. Кира понимала, почему он тогда не брал трубку. Кому охота выслушивать гневные речи брошенного партнера? Но с того дня прошло больше трех недель, должен был уже и остыть. Сейчас же мобильный его был отключен. На электронное письмо тоже не ответил. И похоже, заблокировал ее в скайпе. Чего-чего, а такого не ожидала. Она же не маньячка какая-то – его преследовать! Домашний телефон тоже молчал. Впрочем, как и рабочий.

Кира только сейчас поняла, что давненько не видела его в офисе. Точнее, не видела с тех пор, как застала целующимся с какой-то высокой брюнеткой. Вспоминать об этом было мерзко. Мотнула головой, отгоняя непрошенное видение. Теперь она должна думать о другом! Пусть он хоть с половиной Краснодара перецелуется и переспит. Сейчас это не имеет никакого значения, нужно решить более серьезный вопрос.

После недолгих раздумий Кира решила спросить, куда делся шеф, у Натальи Михайловны. Сказано – сделано.

Секретарь Трубачёвых встретила Киру как всегда неприветливо.

– Кирилла Александровича нет, – ехидно сообщила она.

– Когда будет?

– Он в длительной командировке. Когда вернется, мне не докладывал. Но не раньше осени, – не без удовольствия ответила та.

– То есть как не раньше осени?

– Синичкина, иди уже восвояси. Не звали тебя. Работать мешаешь.

Кира смерила мегеру долгим взглядом. Постояла минутку и неожиданно выпалила:

– А Александр Демьянович на месте?

– Зачем он тебе? – удивилась Наталья Михайловна. – Тебя точно не примет.

– Я не спрашивала, примет ли он меня. Я спрашивала, на месте ли он!

Та ее ответом не удостоила. Лишь отвернулась к монитору и сделала вид, что Кира растворилась в воздухе.

– Да что с тобой говорить, как будто не женщина, – Кира махнула рукой и поспешила в сторону кабинета генерального.

– Стой, Александр Демьянович сейчас очень занят!

Кира проигнорировала возмущенный тон и прибавила шагу.

Она всегда побаивалась отца Кирилла. Было за что. При каждой встрече он смотрел на нее так, словно она была какой-нибудь букашкой. Причем не просто букашкой, а тараканом или клопом. В общем, чем-то мелким и крайне неприятным. Эта неприязнь была взаимной.

Кира зашла внутрь и огляделась.

Александр Демьянович действительно был занят… поеданием булочки с кремом. Кабинет его был огромен. Он сидел в большом кожаном кресле за столом т-образной формы. При желании за таким столом можно было вместить человек двадцать, не меньше. На взгляд Киры обитель генерального была чересчур мрачной. Впрочем, мрачным был не только кабинет, но и его хозяин.

При виде нее Трубачёв поперхнулся.

– Барышня, вас стучать не учили? – проговорил он, откашлявшись.

Кира вспомнила о приличиях.

– Извините, не хотела вас беспокоить, – с этими словами она подошла к столу. – Но Наталья Михайловна не хотела меня впускать. А мне очень нужна ваша помощь!

– И какая же помощь могла тебе понадобиться? – удивился Александр Демьянович. Сесть ей он не предложил.

– Дело в том, что я не могу связаться с Кириллом, а мне очень нужно с ним поговорить, – начала Кира.

Трубачёв остановил ее речь рукой.

– Девочка, – сказал он снисходительным тоном. – Если ты не можешь связаться с моим сыном, значит, он не хочет, чтобы ты с ним связывалась. Я понятно выражаюсь?

– Но мне очень нужно с ним поговорить, – продолжала настаивать она. – Не могли бы вы попросить его…

– Что же такого важного ты хочешь ему сообщить? – перебил он ее.

Кира запнулась, думая, стоит ли выдавать информацию. Потом решилась:

– Я беременна, и я думаю, ему нужно об этом знать.

Александр Демьянович хмыкнул.

– Милая барышня, а каким же образом твоя беременность связана с моим сыном? Позволь полюбопытствовать.

Кира растерялась и по-своему поняла слова Трубачёва-старшего.

– Вы сомневаетесь, беременна ли я? В таком случае я могу принести вам справку!

– О нет. В то, что ты беременна, я как раз готов поверить. Иначе прийти сюда не решилась бы. А вот в том, что Кирилл имеет какое-то отношение к ребенку, я сильно сомневаюсь. Точнее, я точно знаю, что ты мне врешь! Не он отец!

Кира опешила окончательно. Не знала, что еще может сказать или сделать, чтобы убедить этого упрямца ей помочь.

– Ну, что глазами лупаешь? Думаешь, я не знаю, сколько Кирилл на тебя потратил? – тон Трубачёва резко повысился. – Я его счета отлеживаю. Одни твои дизайнерские курсы обошлись ему в полмиллиона! Уж молчу о том, сколько он спустил на тебя после.

Услышав последнее, Кира покраснела до корней волос, но Александр Демьянович и не думал останавливаться:

– Поимела ты с моего сынка достаточно. Больше не позволю! Денег мне не жалко, но противно, что ты могла даже подумать, что мой сын будет содержать твоего ублюдка. Мой тебе совет, девочка, делай аборт! А про моего сына забудь. Если посмеешь хоть кому-нибудь ляпнуть, что беременна от Кирилла, то в Краснодаре даже в «Макдоналдсе» работы не найдешь! Понятно?

Всё внутри Киры сжалось от обиды и унижения. Она неосознанно прикрыла ладошками живот и горько сглотнула:

– Понятно… – с этими словами и выскочила из кабинета.

Больше с Александром Демьяновичем она не общалась.

– Никому ты не нужен, сокровище мое! – разговаривала она со своим животом, закрывшись в туалете после визита к отцу Кирилла. – Да и плевать. Зато ты мне нужен.

Щемящее чувство любви и нежности к еще не рожденному крошечному существу росло в ней с каждой минутой. Она оставит малыша. Пусть ни отцу, ни деду нет до него никакого дела – это не важно. Она не первая и не последняя одинокая мама. Для того чтобы родить ребенка, всякие там Трубачёвы ей совершенно без надобности.

– Полмиллиона… – она покачала головой. – Зачем решил за меня заплатить? Ведь не просила же…

Новость шокировала Киру. Если бы тогда узнала, что Кирилл заплатил за курсы, тем более такую сумму, заставила бы его забрать деньги. Не нужны ей были такие подарки. Ни тогда, ни сейчас. Но что больше всего поразило – это с какой уверенностью Александр Демьянович утверждал, что Кирилл не может быть отцом ребенка. Видел же, что Кирилл с ней встречается. Скорее всего, просто не хочет, чтобы Кира каким-нибудь образом касалась его семьи. Куда уж ей… со свиным-то рылом да в калашный ряд.