Текст книги "Свадьба (не) состоится"

Глава 23. У измены нет срока давности

Левон вышел на улицу, разгоряченный как после бани. Даже декабрьский мороз не остудил его пыла. Он уселся в джип. Нужно было ехать в свой офис, но он еще добрых полчаса просидел в машине, крепко задумавшись.

Его всего трясло после встречи с этим Германом. Более наглого типа он в жизни не встречал. Ни грамма совести у человека. Бросил ребенка на произвол судьбы и умыл руки. Бывают же на свете такие свиньи. Левон бы своего ребенка ни за что не бросил. Никогда!

«Не нужен Кириной дочке такой папаша! – бушевал он про себя. – Я лучше сам ей с финансами помогу…»

От последней мысли в груди неожиданно потеплело. Кире это нужно, пусть хоть от кого-то получит помощь.

Откажется? Вряд ли.

Ей это необходимо…

Левон знал, сколько получали горничные, этого совершенно недостаточно даже для одной Киры, не говоря уже о ребенке. Малышке нужны игрушки, мебель, одежда, обувь, украшения наконец. Как она собралась содержать ребенка на свою зарплату? Ну смешно же! Нет, он должен помочь.

Еще неплохо бы улучшить ее жилищные условия, ведь она обитала в крошечной двушке с сестрой – это он посмотрел в ее деле. Левон когда-то был в той квартире – одно сплошное убожество. Кроме того, там и мебель, и бытовая техника дышали на ладан.

Насколько было бы удобнее Кире с малышкой в его квартире в Москве…

Левон на секунду представил бывшую невесту с ребенком у себя дома, и на душе стало еще теплее.

«Стоп, дятел. Ты ничего не забыл?» – одернул он себя.

Ага, ага, перевезти Киру в свою квартиру, содержать ее, потом жениться, сделать ей еще одного ребенка. Или двух.

Вообще-то, она ему изменила! С тем самым уродом, который турнул ее с работы.

У измены нет срока давности.

Предательство любимой до сих пор сидело занозой в груди, давно загнившей, причиняющей немалую боль. Левона по-прежнему аж всего передергивало, когда представлял Киру в объятиях этого придурка, Германа. Имя-то какое глупое. Нашла с кем изменять, дура…

Нет, он не перевезет Киру к себе.

Финансовой помощи будет вполне достаточно.

Он поговорит с Кирой, поможет ей чем сможет, а потом вернется в Москву, налаживать свою жизнь.

И больше ее не увидит.

От одной этой мысли сердце покрылось коркой льда, прямо как ветки дерева, возле которого стоял его джип.

Не хотел он от нее уезжать. Не хотел, и все тут. На губах до сих пор сохранился вкус ее поцелуя. Руки помнили сладкое ощущение того, как держал бывшую невесту в объятиях. Сколько они пробыли рядом. Пару минут? А эмоций он получил больше, чем за последний год. Как от нее уедешь? Как откажешься? Да он же одуреет от тоски.

Но в самом деле, не использовать же ее теперь как любовницу. Да, изначально он так и хотел. Но это было до того, как он узнал, что она стала матерью. Теперь ему было мерзко предлагать ей подобное. Девчонке и без того неслабо в жизни досталось, чтобы он обрушился на ее голову со своими низменными желаниями и инстинктами.

Как ни крути, судьба здорово наказала Киру за тот проступок.

Она лишилась работы, удобного жилья, вынуждена была переехать в город, из которого в свое время сбежала в столицу. Перебивается с хлеба на соль.

Да, она совершила мерзкий проступок. Просто отвратительный. Но после этого вела себя вполне достойно.

Во-первых, она могла сделать аборт и тем самым избавить себя всех сложностей, связанных с ребенком. Но она этого не сделала, предпочла родить. Любовь к детям была для Левона безумно важным качеством.

Во-вторых, Кира не приклеилась к другому мужику, не пыталась решить за чужой счет свои проблемы. Она легко могла это сделать, с ее-то лицом и фигурой это не составило бы сложностей. Нашла бы какого-нибудь олуха, навешала ему лапшу на уши, записала отцом. Но она этого не сделала, стала сама пробиваться по жизни.

В-третьих, не погнушалась тяжелой работы.

В-четверных, давно и прочно была одна. Не разменивалась на случайные связи, посвятила себя ребенку.

В-пятых, отказала Баграту, хотя могла тут же ухватиться за шанс, как это сделало бы большинство женщин.

Очень похоже, что последний год сильно поменял девчонку, которая не задумываясь бросилась в постель начальника в командировке.

Может быть, она сделала выводы? Люди ведь меняются со временем.

К тому же она наверняка давно поняла, кого потеряла в лице Левона. Пожила одна, на собственном опыте узнала, каково это – поднимать ребенка без крепкого мужского плеча. Теперь станет ценить хорошее отношение гораздо больше, чем раньше. И уж после такого приключения не станет прыгать по чужим койкам, жизнь научила, что так делать не нужно.

Вполне возможно, что новая, повзрослевшая Кира стала бы Левону хорошей женой.

«Измена не имеет срока давности…» – напомнил Левон себе.

И потом, у него ведь есть невеста!

Воспоминание о Лилит прошило его насквозь. А про нее-то он совершенно забыл. Дал девчонке обещание, отнял у нее время. Даже согласился принять в качестве приданого ресторан, будь он неладен. Родители уже его осмотрели, одобрили, о чем радостно ему сообщили.

Впрочем, ресторана больше не хотелось. Как и Лилит.

Как он сможет на ней жениться, если хранит на губах вкус поцелуя Киры? Это какое-то извращение.

Лилит будто почувствовала, что Левон про нее вспомнил. Он получил от нее сообщение: «Мы с папой гуляем по Берлину. Думаю о тебе!»

Еще две недели Лилит пробудет в Германии, вернется за несколько дней до Нового года. Это обговорили за ужином в вечер помолвки. За это время Левон должен что-то решить.

Он не будет рубить с плеча, как он это обычно делает. Нет уж, он как следует присмотрится к Кире. Если убедится, что она действительно изменилась, что ей можно доверять, тогда, возможно, даст бывшей невесте второй шанс. Скажет ей: «Ладно, так и быть, поехали со мной в Москву». Какое-то время поживет с ней, посмотрит что к чему.

Если же она снова его разочарует, тогда он вернется к Лилит.

В этот раз Кире придется очень постараться, чтобы заслужить его доверие.

Глава 24. Служебный роман. Второй ухажер

Левон в очередной раз набрал номер Киры и снова услышал, что абонент недоступен. То ли правда недоступна, то ли заблокировала его… Со вчерашнего дня не мог ей дозвониться. А он упорно пытался! И днем, и вечером, и даже ранним утром.

Он очень не любил, когда его игнорировали. Особенно остро это задело его из-за того, что он наконец решил попытаться наладить с Кирой отношения.

Ну ничего, скоро они встретятся снова, причем не мимоходом, в коридоре гостиницы. Левон придумал способ, благодаря которому он будет ча-а-асто видеться с Кирой, и, кроме того, она больше не сможет игнорировать его звонки. Начальство так просто не проигнорируешь, а именно начальником он и станет.

Он размашистым шагом вошел в кабинет Баграта.

– Ты что тут делаешь? – спросил тот, прищурившись, даже с места не встал, принялся буравить Левона взглядом.

Брат сегодня вырядился в темно-серый костюм итальянского производства, должно быть, для пущей важности. Впрочем, Левон тоже оделся по-деловому.

– Я думал, ты уехал домой! – продолжал Баграт. – Тебе что, тут медом намазано?

«О да. Самым сладким медом на свете».

Впрочем, Левон не спешил вводить брата в курс дела относительно своих планов на личную жизнь. Чужие советы ему не нужны, особенно советы от тех, кто не спит ни с одной девчонкой дважды.

– Неплохо ты тут устроился, братец, – проговорил Левон, осматривая его роскошный кабинет. – Сколько угрохал на ремонт?

– Я – владелец гостиницы, – важно заявил Баграт. – Мой кабинет – это лицо отеля…

– А я думал, лицо отеля – это вестибюль и фронтальная часть, – с не менее важным видом проговорил он. – Неплохо бы там тоже провести кое-какие реновации, а не вбухивать деньги в ремонт административной части гостиницы, которую постояльцы никогда не увидят.

Лицо Баграта резко скривилось, он будто пожевал лимон.

– Ты пришел сюда умничать?

– Нет, что ты, – покачал головой Левон, скинув с рукава пиджака несуществующую пылинку. – Я пришел помочь. Тебе несказанно повезло, братец. Один из лучших антикризисных менеджеров Москвы в твоем распоряжении.

Баграт наконец подскочил с места, подошел к Левону и посмотрел на него недоуменно.

– Не понял… – протянул он.

– А что тут непонятного? Ты берешь меня к себе на работу на добровольных началах, а я помогаю тебе наладить бизнес.

– Это что за щедроты с барского плеча? – усмехнулся брат и проговорил самодовольным голосом: – Спасибо, конечно. Но мой отель не в кризисе, так что…

– Меньше чем через три недели начинаются новогодние каникулы, – подметил Левон с умным видом.

– Спасибо, капитан Очевидность, я в курсе дела, – кивнул Баграт.

– В таком случае почему у тебя в гостинице бронь всего на половину номеров? Должно быть забронировано все, причем еще в ноябре. Да, да, я проверил информацию.

– Как ты сам заметил, еще больше двух недель, так что…

– Те, кто планировал отпуск на море, уже все забронировали, – подметил Левон. – Ты недополучишь приличную сумму, а мог бы неплохо заработать.

Понял, что попал не в бровь, а в глаз, поскольку брат тут же посерьезнел. Видно, этот вопрос не давал ему покоя, учитывая, какой кредит на нем висел.

– Что ты предлагаешь? – спросил Баграт с прищуром.

Левон приосанился, спросил как бы между прочим:

– Может, предложишь присесть?

Баграт указал на место, за своим столом, потом устроился в своем кресле.

Левон заговорил деловым тоном:

– Первое, что предлагаю сделать, – усилить нажим на рекламу. Сайт отеля давно нуждается в обновлении. Стоит пригласить в гостиницу пару-тройку звезд, лидеров мнений. Еще заключить договора с новыми турфирмами. У меня есть необходимые контакты, я помогу тебе связаться с нужными людьми.

Баграт нахмурился, видно, обдумывая его предложения, потом спросил:

– Что-то еще?

– Так, по мелочи, – усмехнулся Левон. – В ресторане гостиницы неплохо бы обновить меню, оно вызывает зевоту. Сменить форму портье. В номерах заменить фены, ибо они больше шумят, а не сушат. Это навскидку, то, что я заметил между делом. Представь меня руководящему составу гостиницы и дай доступ ко всем делам. Я наверняка найду много чего еще…

– С фенами-то что не так? – нахмурил брови Баграт. – В моем люксе прекрасный фен!

– А в остальных номерах? – спросил Левон, прищурившись. – Ты прошелся по всем? Нет? А надо бы. Это не маленький отель, которым ты владел раньше, Баграт. «Солнечный рай» – огромная гостиница, которой нужно управлять с умом. Ты должен заниматься этим, а не тусить в Москве.

– Я занимаюсь, – буркнул брат, насупив густые брови.

– Ты даже имен своих служащих не знаешь, – заметил Левон.

– Ладно, ты принят, – недовольно проговорил Баграт. – Но как ты собираешься совмещать это со своей работой?

– Я завершил крупный проект и взял отпуск, – пояснил Левон. – к тому же я к тебе ненадолго, наведу лоск, заодно решу свой вопрос, и к Новому году уеду обратно в столицу. Но буду наведываться, проверять что и как.

– А какой вопрос? – тут же зацепился за больную тему Баграт. – Твой вопрос случайно зовут не Кира?

Левон строго посмотрел на брата.

– Прошу тебя вообще не касаться этой темы. Моя личная жизнь – это моя личная жизнь.

– Хорошо, Левон, – кивнул Баграт. – Только один вопрос. Ты хоть подумал о том, что сделает твой будущий тесть, если узнает о Кире, а? Не боишься, что вместо ресторана в качестве приданого Лилит схлопочешь капкан на причинное место?

Левон поморщился, представив тяжелый разговор с будущим тестем. Он бы на его месте пристукнул будущего зятя за такие проделки. И если Левон все-таки сделает выбор в пользу Лилит, а ее отец узнает о его приключениях после помолвки, то грянет скандал, от которого зашатаются прочные отношения между их семьями.

Но брату ответил с уверенным видом:

– Он не узнает.

На том и порешили.

* * *

Кира стояла на общем собрании горничных в близком к обмороку состоянии. Устроилась с самого краю и постаралась стать как можно более незаметной.

Мало ей Баграта в качестве владельца гостиницы, теперь еще Левон устроился работать сюда же. И чего ему в Москве не сиделось? Со всякими там розововолосыми девицами… О, с каким удовольствием она выпнула бы его из Анапы обратно в столицу. Пинком под мягкое место.

Ее жизнь раньше была трудной, конечно. Ведь приходилось совмещать материнство и нелегкую работу. Зато она жила спокойно! Шла на работу с радостью, и с радостью же возвращалась домой. А теперь одни сплошные нервы. За какие грехи ей эта напасть в виде братьев Саркисян? За что они свалились на ее бедовую голову?

Кира вполуха слушала наставления Баграта, его ценные в кавычках указания по поводу качества уборки номеров. Потом также вполуха слушала речь Левона, хотя и заметила вскользь, что он-то говорил по делу гораздо больше, чем хозяин гостиницы.

Она сверлила взглядом бывшего жениха и желала ему поперхнуться.

Гад и сволочь!

Ну мог бы хоть один вопрос задать про дочку. Хоть спросил бы – как зовут? Неужели не интересно, как поживает твое дитя? Сколько она весит, как ест, здорова ли, какое у нее лицо, похожа ли на тебя. Девочка ведь такая замечательная, симпатичная, ласковая. У Киры сердце разрывалось, когда она думала о том, что отец совсем ее не любит.

Нет, не нужна Левону Каролина… Совсем не нужна.

И только за это Кира ненавидела бывшего жениха лютой ненавистью. Взяла бы и придушила. Вот прямо сейчас схватилась бы за его мускулистую шею и сдавила, что есть мочи… будь у нее такая сила.

Она даже подняла руки к груди в характерном жесте, будто и вправду собиралась выступить вперед и вцепиться ненавистному гаду в горло. Вовремя спохватилась, сложила руки по швам. Но мысленно продолжила желать Левону всяческих гадостей.

Лучше бы она не признавалась по поводу дочки. Правильно сделала, что не звонила, не писала весь прошлый год. Недостоин он быть отцом. Дядя Донор Живчиков – вот он кто, им и останется.

Как лихо выдает умные речи про качество уборки и обслуживание гостей отеля. А на дочку и словечка пожалел.

Еще и разоделся как на парад. Темно-синий костюм, галстук, белая рубашка, начищенные до блеска туфли. Хлыщ разряженный…

Слава богу, Левон на нее не смотрел, сконцентрировал внимание на коллективе в целом. Не в состоянии она держать лицо, слишком сильна была ее женская обида.

– … Все по рабочим местам, – наконец закончил говорить Левон.

Кира выдохнула, наконец можно сбежать подальше от этих Саркисянов.

Уже повернулась к выходу, как вдруг ей прилетело в спину:

– Кира Лебедева, зайди ко мне в кабинет.

Это был голос Левона.

Она замерла, чувствуя, как начали потеть ладони. Собрала всю волю в кулак, чтобы не броситься бегом вон, каким-то чудом приклеила на лицо дежурную улыбку. С такой улыбкой она обычно общалась с хамоватыми постояльцами.

Нехотя обернулась.

Теперь Левон смотрел прямо на нее, игнорируя спешивших на выход горничных. И сколько разного было во взгляде…

«Что ему от меня нужно?!» – мысленно возвела она руки к небесам.

Бывший жених сделал к ней пару шагов:

– Ты услышала меня?

– Услышала, – ответила она, не узнавая свой голос, настолько искусственно он звучал. – А где твой кабинет?

– Я временно базируюсь у Баграта.

«Час от часу не легче…» – продолжала злиться она про себя.

Левон показал взглядом на дверь, и Кире пришлось идти в его кабинет как под конвоем. Кожей затылка чувствовала, как он на нее пялится. Слава богу, хоть Баграт за ними не пошел. Двух братьев Саркисян за один раз ее нервная система не выдержала бы.

– Проходи, присаживайся, – проговорил Левон миролюбивым голосом, когда они вошли в кабинет.

«У кого-то хорошее настроение? О, с каким удовольствием я бы тебе его подпортила!» – рычала она про себя.

Левон прошел за стол Баграта, важно уселся в кресло, махнул на стул напротив.

Кира осторожно присела на самый край, сложила руки на коленях. Полюбопытствовала с доброй долей яда в голосе:

– О чем вы хотели со мной поговорить, Левон Вазгенович?

И его улыбку как ветром сдуло.

– Не надо обращаться ко мне по имени-отчеству…

– Это почему же, вы ведь теперь мой начальник, как объявил Баграт Вазгенович…

– Не паясничай, – проговорил Левон, строго прищурившись. – Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

«Серьезно поговорить…» – Слова эхом отозвались в ее голове.

– О дочке? – нервно спросила она.

Левон кивнул.

В груди у Киры тут же заныло. Дурное предчувствие пробрало до самых костей.

На секунду она представила, что будет делать, если Левон предъявит на ребенка права. А он может, одна его семейка чего стоит. Что она будет тогда делать? Впрочем, если бы хотел предъявить претензии, не ждал бы целых два дня, ведь так?

Сразу бы явился к ней и начал качать права, он ведь не из тех, кто выжидает.

– Кира, я хотел спросить, как ты справляешься? Нужны ли тебе послабления графика?

Она уставилась на Левона круглыми глазами. Что угодно ожидала услышать, только не это.

«Это что? Это забота, что ли?» – искренне удивилась она.

– Нормально справляюсь, – ответила, враз потеряв весь боевой настрой. – Мне помогает сестра.

– Ее поэтому сегодня не было? – спросил Левон с прищуром. – Ведь собрание было общее…

– Она следит за малышами, Зинаида Венедиктовна предупреждена.

– За малышами? – Левон резко нахмурился. – Малыша два? Откуда?! Ты родила близнецов?

– Нет, – покачала головой Кира. – Так случилось, что мы с Миланой забеременели одновременно, теперь у нас дома мини-детсад.

– А Милане-то куда ребенок? – возмутился Левон, да так искренне, словно говорил не о ее младшей сестре, а о своей. – Она еще сама ребенок!

– Ей девятнадцать, – Кира пожала плечами.

Что тут попишешь? Рано родила, это понятно. Но, видно, кто-то очень мудрый на небе решил, что младшей Лебедевой нужен сын.

Левон некоторое время помолчал, потом усмехнулся и проговорил:

– Весело вам, наверное.

– Ага, – кивнула Кира. – Каждый день пляшем.

– В общем, если будут нужны выходные, больничный там или еще что, ты говори, не стесняйся, – сказал Левон со вздохом.

А потом потянул руку вниз, достал из стола какой-то белый конверт, протянул его Кире.

– Вот, это тебе.

– Что это? – приподняла она левую бровь.

– Бери, бери, – Левон вручил ей конверт.

Кира открыла его и невольно присвистнула. Пятитысячные купюры. Сколько тут? Не иначе, три ее зарплаты… Или даже больше. Она сто лет таких денег в руках не держала.

– Это что вообще? – спросила она ошалевшим голосом.

– Премия. От меня лично, – важно заявил Левон.

Глаза Киры расширились еще сильнее, чем раньше, хотя куда уж дальше, и так скоро от удивления выскочат из орбит.

– Это на ребенка, – уточнил Левон.

«Вот, значит, как… И единого вопроса о дочке не задал, а денег дал. Откупается? Хотя зачем бы ему это?» – гадала она.

Еще раз посмотрела на наличность. Ух, она бы на эти деньги разгулялась, купила и детский комодик, и коляску нормальную, и много чего еще.

Деньги ей были нужны, и очень. Но брать их у типа, который слова о ребенке не спросил, ей не хотелось.

– Я не для того про дочку сказала, чтобы ты мне давал деньги, – проговорила она и не слишком уверенным движением положила конверт на стол.

Левон вперил в нее пристальный взгляд, от которого Кире захотелось спрятаться под стол. А потом заговорил неожиданно миролюбиво:

– Я хочу помочь чем могу, возьми. Найдешь, что купить. Девочке наверняка нужна обувь, платья, шубка, вон какая зима холодная.

Обувь, шубка. Что за глупости.

Кира невольно хихикнула:

– Левон ей четыре месяца, она еще не ходит и шубок не носит.

Он тоже усмехнулся, по-доброму так, ласково, прямо как раньше.

– Это я образно, Кира. Сама решишь, куда деть деньги. Возьми, я настаиваю.

«Ну раз настаивает…» – подумалось ей.

С другой стороны, от него не убудет, а дочке и вправду много чего нужно. К тому же она не у постороннего мужика берет деньги, а у отца ребенка.

Кира осторожно взяла конверт, засунула в карман.

– Кстати, разблокируй мой номер, – вдруг потребовал Левон.

– Я тебя не блокировала, – Кира развела руками.

Левон резко посерьезнел.

– Я тебе два дня звоню, ты недоступна, – сказал он, насупившись.

«Ах, вот оно что…» – дошло до нее с запозданием.

Оказывается, пока она тут дулась на тему того, что ему плевать на дочь, и что он слова про нее не спросил, Левон активно ей названивал.

Кира не поняла отчего так вышло, но на сердце разом потеплело. Значит, нужна ему Каролина? Значит, Кира зря так плохо о нем думала? Опять же, предложил финансовую помощь, хотя она не просила. Может, зря она так на него злилась? И душить его не за что? Ну почти… Всего-то пара-тройка сотен причин.

– У тебя, наверное, только мой старый номер, – сказала она со вздохом. – На днях я сменила телефон.

– Почему это не указано в твоем личном деле? – спросил Левон серьезным голосом, и тут же потребовал: – Напиши мне свой новый номер.

Кира взяла протянутый ей листок, быстро написала нужные цифры. А потом, поддавшись не пойми откуда взявшемуся импульсу, ляпнула:

– Хочешь с ней познакомиться?

Ляпнула и чуть сама себе не откусила язык. Зачем предложила? Он же даже не просил. Что за дурища? С другой стороны, должен же он когда-то встретиться с собственным ребенком.

– Хочешь познакомить с дочкой? – Брови Левона поползли вверх.

Ей показалось, или он удивлен? Но с чего бы? Это ведь нормально – познакомиться с собственным ребенком. Ненормально, это когда вот так – деньги в конверте и ни одного вопроса про дочку.

– Нет, если не хочешь, то не надо, – Она тут же пошла на попятную.

Однако Левон уже вцепился в ее предложение:

– Я приду к тебе сегодня вечером, познакомишь.

Кира выходила из кабинета на ватных ногах.

Кто ее за язык тянул? Вот только Саркисяна в ее квартире не хватало. Его и без того в ее жизни стало слишком много: и на работе, и в мыслях.