Текст книги "Неоновый дневник. Основано на реальных событиях"

#2

Я с детства живу с голосами в своей голове. Иногда я могу разобрать отдельные слова, но чаще – это просто монотонное бормотание. В тишине я слышу их особенно хорошо, поэтому в моей сумке лежат студийные наушники, которые вибрируют на низких частотах – я всегда выкручиваю громкость на максимум. Мои демоны, а так я называю свои голоса, теряют меня среди людей – поэтому я так люблю ночные клубы. Громкая музыка, толпа народу и алкоголь – комбо-удар по моим экзистенциальным страхам. Идите нахуй.

Еще мне помогают переезды. Когда я чувствую, что снова теряю контроль – я еду домой, к родителям. Вот и сейчас, я стою на перроне и делаю последнюю затяжку. Кидаю бычок на рельсы, под колеса поезда – на самом деле, я просто тяну время. Я ненавижу поезда, а, тем более, общие вагоны. Общий вагон – это полный пиздец, но для меня это единственный вариант бюджетно съездить к родителям. Куда деваются деньги, которые я зарабатываю? Ну, я их трачу на алкоголь и тусовки. Блять, вот бы и сейчас забухать.

Пять минут до отправления. Я пробегаю взглядом по опустевшему перрону. У соседнего вагона – высокий парень с девчонкой, смотрят на меня и что-то говорят друг другу. Прищуриваюсь – знакомые? Вроде нет. Я поднимаюсь в свой вагон, прохожу сквозь узкий коридор, стараясь не задеть обдающий жаром титан, и плюхаюсь на свое место рядом с Димкой. Димка – мой бывший одноклассник, а теперь мы учимся в одном ВУЗе. Как все иногородние студенты – мы стараемся держаться друг друга.

Я закрываю глаза, готовясь погрузиться в анабиоз на пять часов. Может, мне повезет, и я засну? Димка, как назло, тормошит меня:

– Пошли в ресторан.

Не открывая глаз, интересуюсь:

– Денег много, да?

– Пошли, возьмем два пива и будем с ним сидеть. Давай, хоть пару часов в ресторане проедем.

Вообще, конечно, неплохо бы. Я открываю глаза и вижу, как на меня пялится какой-то несвежего вида мужик, сидящий напротив. Он тут же переводит взгляд вниз, задержав его на моей груди. Ну а хули. На мне простая белая футболка, сквозь которую просвечивает моя, не такая уж и впечатляющая размерами, грудь. Ладно, Димка прав – надо валить из этой кунсткамеры. Встаю.

– Идем.

Несколько переходов в грохочущем, лязгающем и трясущемся составе – и вот мы в спасительном вагоне-ресторане. Кроме нас тут еще человек пять, за пустым столом у окна сидит тот самый парень из соседнего вагона, который пялился на меня на перроне. Я сажусь за столик, Димка идет за пивом – угощает тот, кто предложил. Рассматривать тут особо некого, поэтому я таращусь в толстое мутное окно. За ним – такой же мутный и однообразный уральский пейзаж, и через две минуты я ожидаемо впадаю в ступор.

Вдруг рядом кто-то плюхается. Так, да это же та самая девчонка с перрона. Ну и нахуя тебя сюда принесло? Мельком осматриваю ее – несвежий мейкап, кислотные шмотки, кончики цветных коротких волос торчат во все стороны. Ну понятно, классическая тусовщица. Еще и тараторит со скоростью света:

– Привет! Присоединяйтесь к нам. Мы едем в Т. Я Таня, а он, – машет рукой в сторону попутчика, – ди-дижей Стэн, он вчера играл в Ч в клубе «D’Barcadr», а сегодня ночью будет играть в клубе «Batman». Мы пьем водку. Ты пьешь водку?

Теперь я вижу, что она уже сильно пьяная. Такое бывает, когда после вечеринки ты просыпаешься еще не до конца протрезвевший и начинаешь снова пить. Уж я-то знаю, о чем говорю, сама так не раз делала.

– Так, помедленнее. Да, конечно, я пью водку. Я Дина. Спасибо за приглашение, давай.

– О, супер. Стэн охуеет.

Мы встаем и идем к их столику. Бойся своих желаний – полчаса назад я думала о том, что неплохо было бы забухать в поезде и вот – пожалуйста. Парень, очевидно, Стэн, настороженно переводит взгляд со своей спутницы на меня – наверно, он не ожидал, что я так просто приму их приглашение. На столе перед ним – уже пустая на четверть бутылка водки, открытая шоколадка, пачка сигарет. Заебись. Сажусь напротив него:

– Привет, я Дина.

– Стэн.

Я машу рукой Димке, обозначая, что место дислокации сменилось, и наше возвращение в общий вагон откладывается на неопределенное время. Таня приносит стопки, разливает водку и трындит без перерыва:

– Стэн вчера играл в Ч, в «Debarcadr», вы были там? Это охуительное место! А сегодня, блять, я уже забыла… Стэн? Ты где играешь?

– В «Batman».

– Да, точно. Сегодня там. Потом обратно в Е. У нас целое купе – Стэн не любит ездить с незнакомыми, вот он и выкупил. Можем пойти туда – у нас там еще есть водка. И не только. Давайте допьем и пойдем к нам?

«Значит, выкупил все купе. Понятно, тоже ебанутый», – думаю я, разглядывая бутылку. Наверно, надо выпить для начала. Поднимаю стопку:

– За знакомство.

Пьем, разливаем по второй. Стэн продолжает пялиться на меня. Улыбаюсь:

– Значит, ты ди-джей? Всегда хотела познакомиться с ди-джеем. Ты во сколько будешь играть? Я приду послушать.

– Приходи. Я внесу тебя в список.

– Договорились.

Я встаю из-за стола, беру сигареты и, минуя в открытую рассматривающих меня посетителей ресторана, иду в тамбур. Водка начинает действовать, и я с удовольствием отмечаю, что моя реальность становится более пригодной для существования. Закурив, я дышу на окно, а потом рисую на запотевшем кусочке стекла маленькое сердечко. Загадываю желание – вот бы влюбиться в кого-нибудь. Наверно, это так прикольно.

Водка, а вместе с ней и посиделки в ресторане, заканчиваются, ребята собираются идти к себе в купе, и мы с Димкой с готовностью присоединяемся к ним. Они действительно едут вдвоем, Таня не шутила. На нижних полках беспорядочно разбросана какая-то одежда, из-под сиденья торчит серебристый кейс с пластинками. Стэн достает из него бутылку и разливает водку по предусмотрительно захваченным из вагона-ресторана стопкам. Мы пьем, а потом происходит вот что – Таня садится к Стэну на колени, и они начинают целоваться. Может, они забыли, что мы все ещё тут? Или им нравится, когда на них смотрят? Да ну нахуй. В любом случае – нам лучше свалить.

Я многозначительно смотрю на Димку, но он пьян настолько, что даже не может сфокусировать на мне взгляд, да еще и хватает меня за коленку. Резко скидываю его руку:

– Сделаешь так ещё раз, и я сломаю тебе палец!

Обычно я не такая грубая, но сейчас я растерялась, и не знаю, как себя вести. К чему весь этот спектакль? Услышав меня, наши попутчики прекращают свои действия, Стэн ловит мой взгляд, вид у него виноватый. По его глазам я вижу, что не такой уж он и пьяный. Ну заебись. Я в курсе, что в тусовке такое в порядке вещей – ребята едут с вечеринки, бухают, расслабляются, в их распоряжении целое купе, да они, наверно, трахались тут всю ночь. Но зачем это делать напоказ?

– Мы, наверно, пойдем. Спасибо за компанию, ребят, было весело, не будем вам мешать.

Стэн ловит меня за руку:

– Дин, извини, правда. Да мы даже не вместе. Давайте еще посидим? И обязательно приходите сегодня на вечеринку – я вас обоих внесу в списки. Оставайтесь, нам ехать ещё целых два часа.

Блять. Мне так не хочется обратно в наш вагон.

– Ну, окей. Только давайте без этого… Без интима.

Стэн поднимает ладони:

– Я понял. Понял.

Мы пьем, курим, и снова о чем-то болтаем. Димка вырубается, а я теряю счет времени, и мне кажется, что мы едем в этом поезде уже целую вечность. Однообразное мелькание вертикалей стволов за окном усиливает ощущение бесконечно повторяющейся сцены. Я – героиня фильма, и я застряла в не самом удачном эпизоде. Сука, когда мы уже приедем? В какой-то момент Стэн берет меня за руку и говорит:

– Ты такая красивая. Наверно, ты модель?

Я ухмыляюсь. Нетрудно догадаться. Вот, если бы он взял меня за руку и сказал: «У тебя такая бездна в глазах. Наверно, ты много бухаешь?» – вот тогда бы он, возможно, покорил мое сердце. А так… Он продолжает:

– Ты выйдешь за меня?

Приняв его слова за пьяную шутку, я смеюсь:

– Нет, ты что.

За моим смехом следует реакция, которой я никак не ожидаю – Стэн резко хватает бутылку со стола и с силой кидает ее об пол. Она не разбивается, а просто закатывается под одно из сидений, и остатки водки выливаются мне под ноги. Потом он несколько раз сильно ударяет кулаком в окно.

– Блять, сука, блять!

Я подскакиваю. Это уже слишком. Мне, конечно, нравится, когда парни творят из-за меня какую-нибудь хуйню, но Стэн меня пугает. Я хватаю Димку за плечо, трясу его, он с трудом поднимает голову и спрашивает:

– Ты куда?

Точнее: «Ы у а?»

– Пошли, мы почти приехали, у нас вещи в вагоне остались. Спасибо, всем пока!

Выскакиваю в коридор, с облегчением хлопая дверью купе. Ну, пиздец. Все же было нормально, чего его так перекрыло? Нет блять, они оба ебанутые. Как он, интересно, еще играть сегодня будет? В Тюмени мы выгружаемся из вагона, и я вижу, как Стэна с Таней встречают на перроне какие-то ребята. Организаторы вечеринки? Димка и я – обычные студенты, и поэтому мы пользуемся общественным транспортом. Кое-как дотащившись до остановки, мы садимся на пустую скамейку, Димка тут же роняет подбородок на грудь и снова засыпает. Слабак. Подходит наш автобус, я трясу своего перепившего одноклассника – безрезультатно. Похуй, большой мальчик, сам разберется. Заползаю в автобус – у меня есть три остановки и пятнадцать минут, чтобы немного прийти в себя.

***

– Как учеба? Все хорошо?

– Все отлично. Немного сложно, но я справляюсь. Мне все нравится.

– Как соседки? Ладите?

– Ага.

На кухне тихо бормочет телевизор, мы сидим за столом и слова, которые мы произносим – просто дежурные реплики. Каждый из нас играет свою роль. Моя – конечно, главная. Студентка престижного ВУЗа, отличница, надежда и гордость семьи. Мама и папа – прогрессивные родители, тактично делающие вид, что не замечают моего состояния. И – Аленка. Аленка, которая опускает глаза в тарелку, пряча ухмылку. Вот кто точно не умеет притворяться. За это я ее и люблю. После ужина родители возвращаются к своим обычным занятиям – телевизор, сериал, пасьянс на телефоне. Я стою перед шкафом в комнате, которую мы делим с моей младшей сестрой, когда я приезжаю домой, и думаю, что мне надеть на предстоящую вечеринку.

– Так, давай показывай, что у тебя есть нового?

Моя сестра младше меня на три года, и мы с ней носим один размер. Я роюсь в ее вещах, а Аленка наблюдает за мной, сидя на кровати.

– Ты куда собираешься? К Наташке? В клуб пойдете?

– Ну, только без Наташки. Я в поезде познакомилась с ди-джеем, сегодня играет в «Batman», обещал меня в списки внести.

Достаю с полки черный прозрачный топ с длинными рукавами.

– Ну нихуя себе! Это тебе родители купили?

– Я сама купила, они просто денег дали. Они его ещё не видели.

Смеётся:

– Так, а что за парень? Нормальный?

– Ну не знаю. Со странностями. Ебанутый, если честно.

Теперь мы смеемся вместе. Я обожаю свою сестру, она, как все младшие сестры, хочет быть похожей на меня, а я… Я сама не знаю, кто я.

– Слушай. Я не буду родителям говорить, что я в клуб, скажу, что я с девчонками пойду погулять. Ты не говори им ничего, а я в следующий раз тебя с собой возьму, ладно?

– Да не переживай. У меня все равно завтра с утра уроки. Хорошо сходить. И это… Топ бери, тебе хорошо будет.

– Спасибо!

Выскакиваю в коридор, хлопаю дверью:

– Мам, я к Наташке, приду поздно!

Наташка – моя школьная подруга и идеальное алиби на любой случай. Как раз на такой, как сегодня. Быстрым шагом я направляюсь к автобусной остановке, голова немного кружится – вот и все, что осталось от выпитого в поезде. В девятнадцать лет пить водку – охуительно легко, а узнать, что такое похмелье, мне предстоит еще не скоро. Я запрыгиваю в последний автобус, надевая наушники и занимая свое любимое место в последнем ряду, мне ехать до конечной, клуб «Batman» – почти на окраине города.

Стэн действительно внес меня в список, не забыл, и, значит, не обиделся. А может, он всем устраивает такое шоу? Я протискиваюсь сквозь оживленно гудящую толпу у входа, называю свое имя, и попадаю в клуб, минуя очередь. Заебись. Следующее действие – бухнуть за чужой счет. Я иду к бару, по пути присматриваясь, кого бы развести на бухло, но тут передо мной неожиданно материализуется Таня. Она что-то говорит, дергая меня за руку, и я больше угадываю по губам, чем слышу ее:

– Ты пришла! Пойдем к нам, в ди-джейку, у нас там все есть!

Ну охуеть. Сегодня мой день – день исполнения желаний. Только вот руку, сердце и прочую хуйню, пожалуйста, больше не предлагайте. Достаточно водки. Виски или коньяк тоже подойдет – я люблю крепкие напитки. Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж. В небольшой комнатке пусто, все сейчас на танцполе. На невысоком столике выстроена батарея разнокалиберных бутылок. Я нахожу среди них коньяк, смешиваю его с колой, делаю большой глоток, и тут же закуриваю. В голове начинает негромко и приятно шуметь, и все вокруг снова становится таким живым и ярким, как будто до этого я видела все через пыльное стекло, а кто-то взял, протер его – и я снова могу наслаждаться миром во всей его красоте. Вот оно – долгожданное действие алкоголя. Вот она – моя настоящая жизнь.

Музыка внизу меняется, и я понимаю, что это Стэн начал свой сет. Теперь Таня тащит меня обратно вниз:

– Он встал играть, пошли скорее!

Все ясно, танцевальная поддержка из друзей и фанатов. Окей, почему нет? Предыдущий ди-джей уже хорошо разогрел танцпол, а гости типа Стэна всегда играют в прайм-тайм. Мы с Таней выскакиваем на середину зала, и меня сразу же ослепляет бешенной пульсацией стробоскопа. Я закрываю глаза, поднимаю руки, и пропускаю сквозь свое тело все сто тридцать ударов в минуту. Когда я пьяная – я обожаю танцевать, и сейчас я снова вижу себя со стороны, как будто я смотрю о себе кино. Сцена в клубе, камера, мотор. Я поворачиваюсь к подиуму, где стоит ди-джей, и машу Стэну рукой. Он машет мне в ответ, и несколько человек рядом оборачиваются посмотреть, кому адресовано такое внимание. Ну, смотрите, вот я – охуенная ночная фея, главная героиня этого фильма.

Мы с Таней танцуем, бухаем, курим, потом снова идем на танцпол. Ночь в клубе надо провести так, чтобы все воспоминания о ней уложились в пару секунд неонового угара. Моя новая подруга перекрикивает музыку:

– Ты ему очень понравилась, он боялся, что ты не придешь. Я ждала тебя, спрашивала на фейсконтроле у входа. У нас с ним ничего нет, правда. Мы просто друзья!

– Тань, да не парься, все нормально.

Если честно, мне похуй, кто они друг другу. Мне не нужен Стэн, мне вообще никто не нужен. Я просто заглушаю голоса внутри себя. Музыка, алкоголь, секс – подойдет все, что поможет мне хотя бы на день, час, минуту обрести тишину. Заставит их заткнуться.

Наконец, Стэн заканчивает свой сэт и поднимается в ди-джейку. Таня тащит меня за ним – вот же сводница. Тут же выясняется, что он достаточно известен. Подсобка полна людей, и я даже знаю некоторых из них. Кому-то я киваю, с кем-то обнимаюсь, а кто-то спрашивает:

– Ты что, приехала с ним? Вы типа вместе?!

Я загадочно улыбаюсь. Думайте, что хотите, мне похуй, так даже интереснее. Уже под утро мы едем на афтерпати на квартиру к кому-то из тусовщиков. Я обнаруживаю себя сидящей на диване рядом со Стэном, мы в комнате одни, и мою ладонь приятно холодит стакан с чем-то темно-коричневым. Я тупо смотрю на него. Что это? Виски с колой? Сколько вообще я выпила сегодня? Стэн придвигается ко мне, берет меня за подбородок, поворачивает мое лицо к себе и целует. Проводит пальцами по шее, ключицам, груди, сжимая ее. Я отвечаю на его поцелуй, и в ту же секунду отчетливо понимаю, что я совсем не хочу его. Я не хочу сейчас секса с ним. Он мягко, но настойчиво укладывает меня на диван, ложится сверху, мы лежим одетые, он целует меня в шею, а я цепляюсь взглядом за потолок, лихорадочно ищу, и не могу найти предлог, чтобы все это прекратить. По моему виску скатывается слеза, потом еще одна, и еще. Совершенно неожиданно для себя, я начинаю плакать. Сначала Стэн не замечает этого, но потом резко останавливается.

– Что случилось? Я тебя напугал?

Я молчу, я сама не знаю, что происходит. Единственное, чего я хочу сейчас – это уйти отсюда. Все, что сейчас происходит, вызывает у меня отвращение – эта комната, Стэн, я сама. Наверно, как-то почувствовав это, он встает с дивана, подходит к окну и закуривает. Я молча поднимаюсь, хватаю свою сумку, выбегаю из комнаты, в прихожей кое-как запихиваю ноги в кроссовки. Толкаю дверь, и она легко открывается – не заперта, я выскакиваю из квартиры, из подъезда, из этой ебаной ночи. На улице уже совсем светло – начался новый день, люди торопятся по каким-то по своим, наверно очень важным, делам, а я прыгаю в первый попавшийся автобус и сажусь сзади, шмыгая носом. Я все еще плачу, но на моем лице улыбка. Я прикасаюсь кончиками пальцев к уже нагретому утренним солнцем мутному стеклу. Какая дурацкая ночь, и я – просто дура.

#3

Мы трахаемся на диване в подсобке клуба каждый раз, когда остаемся одни. Нам сносит крышу друг от друга. Его тело – стройное, мокрое, блестящее от пота, прижимается ко мне, и я вдыхаю запах его волос, его кожи. Я ждала этого целый год.

***

Нас знакомит моя школьная подруга. Я знаю, она влюблена в него, как и половина девчонок на ее курсе. Это странно, ведь на парах он почти не появляется, но зато не вылезает из клубов. Тусовщик, ди-джей и торчок. Наташка говорит, что он трахнул всех девчонок из клубной тусовки, а еще, он употребляет все, что только может достать.

Летние каникулы я провожу в Т, у родителей, и мы с Наташкой собираемся поехать на open air. Этот парень, Макс, стоит на остановке, мы – там же, но на безопасном расстоянии. А как еще быть, если, находясь рядом с ним, Наташка бледнеет и теряет дар речи. Вот и сейчас, она тычет пальцем в компанию ребят и обозначает:

– Этот.

– Который?

– Да вон, в полосатой толстовке.

Я оценивающе рассматриваю его. Ничего особенного. Высокий, даже долговязый. Одет в длинное, явно ему большое, худи и широкие джинсы. Худой, как и все торчки, у него длинные, до плеч, волосы, с осветленными у лица прядями, возле ног – кейс с пластинками. Я еще ничего про него не знаю, но он уже мне не нравится.

– Ты не могла на кого-то другого запасть? Он же даже выглядит, как мудак.

Его приятель поворачивается в нашу сторону и встречается со мной взглядом. Я мило улыбаюсь ему, и он отвечает мне тем же.

– Так. У меня есть идея. Давай я подойду и познакомлюсь с его другом. И мы с ними затусим.

– Нет, ты что, Дина. Не надо, нет!

– Блять, Наташ, ну что за хуйня.

Я достаю из пачки сигарету, и закуриваю, не отводя от парней взгляда. Конечно, страдать и вздыхать на расстоянии интереснее. Вот я всегда сначала делаю, а потом думаю, но Наташка не такая. Она нормальная. К остановке, на которой стоят все, кто собирается поехать на тусовку, подходит специально заказанный автобус, на лобовом стекле – название базы отдыха, где проходит мероприятие. Мы лезем в салон, и я занимаю свое любимое место – сзади. Парни едут стоя в передней части. Друг Макса – его копия, почти как брат, только ростом пониже и волосы не такие длинные. Господи, да где вас штампуют?

– А это кто?

– Да его лучший друг, постоянно вместе тусят, тоже ди-джей, Дэн.

Ну и заебись. По ди-джею каждой из нас. Хули нет – мы же звезды вечеринок. Через полчаса мы вываливаемся из автобуса и проходим фейс-контроль, предварительно пропихнув под забором из сетки-рабицы пакет с бухлом, привезенный из города. Народу еще немного, основная масса появится после десяти, а то и позже, самое горячее время – с полуночи и до трех часов утра, только потом люди начинают потихоньку разъезжаться. Самые стойкие – держатся до шести. Что происходит дальше – я не знаю, я обычно к четырем часам уже сама в говно. Мы с Наташкой идем к бару, берем по коктейлю для отвода глаз, и идем искать нашу контрабанду. В пакете – твердая от тряски в автобусе пластиковая полторалитровая бутылка джин-тоника. Мы допиваем коктейли и наливаем из бутылки в пустые стаканы, саму бутылку прячем за беседкой. Проверенный способ, главное, чтобы никто не нашел. Я достаю сигареты и с наслаждением делаю первую затяжку:

– Знаешь, как-то раз я спрятала бутылку с шампанским в сугробе около входа в клуб. Я выходила покурить на улицу, и бухала, а потом шла обратно. В клубе я познакомилась с парнем, предложила ему бухнуть, мы вышли на крыльцо, и я увидела, как мою заначку допивает какой-то мужик.

Наташка смеется. Она любит мои дурацкие истории.

– А что за парень? Что потом было?

– Да ничего. Я его больше не видела.

На самом деле после клуба мы поехали к нему, только Наташке необязательно знать об этом. Правда, у нас ничего не получилось – мы были слишком пьяные, но все равно. Она такая правильная, а вот меня иногда несет так, что я не могу остановиться.

Мы возвращаемся на главный танцпол, и я, на всякий случай, стараюсь не терять парней из виду – вдруг все-таки представится случай для знакомства. Дэн встает за вертушки, а Макс тусуется с какими-то ребятами около сооруженного специально для ди-джеев подиума, ожидая своей очереди. Мы с Наташкой допиваем нашу заначку, но алкоголь на меня сегодня не действует. Что за хуйня? Обычно к этому времени звезды на небе начинают гореть ярче. Я курю одну сигарету за другой, пытаюсь, и не могу найти ответ на вопрос – что, блять, со мной происходит? Снова и снова возвращаюсь взглядом к Максу. Все-таки, что-то в нем есть. Я смотрю, как он прикуривает сигарету – тонкая кисть руки с длинными пальцами прикрывает огонек зажигалки, пряди светлых волос свешиваются на лицо, обнажая белую беззащитную полоску кожи над воротником его толстовки. Мне почему-то очень хочется провести по ней пальцами. Макс поднимает глаза и неожиданно встречается со мной взглядом. Я вспыхиваю, и поспешно отворачиваюсь. Пиздец, да я набухалась. Обращаюсь к Наташке:

– Значит, ты с ним в институте познакомилась?

– Ну, мы учимся в одном корпусе, хотя на пары он совсем не ходит. Это даже знакомством не назовешь. Просто вижу его иногда там.

Делает небольшую паузу, и с чувством добавляет:

– Да от него половина девчонок на курсе течет.

Я смеюсь:

– Фу, Наташ, гадость какая!

– Он в клубе чаще бывает, чем в универе. И торчит постоянно. У меня одногруппницы, из клубной тусовки, разное про него рассказывают.

Теперь мне все ясно. Макс. Плохой мальчик, который так нравится хорошим девочкам, и Наташка – не исключение.

Утро застает нас на берегу озера. Небо на горизонте уже начало светлеть, и в зеркально-серебристой поверхности воды, отражаются узкие, карамельные разводы облаков. Со стороны базы отдыха все еще доносятся голоса и обрывки музыки, а справа от нас, в кустах, самозабвенно трахается какая-то парочка. Шорох веток и приглушенные стоны не оставляют сомнений в их действиях. Наташка морщится:

– Пипец… Бухие, на земле, в каких-то кустах.

Я тушу сигарету, а потом кидаю в озеро камешек, задумчиво глядя на расходящиеся по поверхности воды круги:

– Чего ты хочешь, это же опенэйр. Тут все набухиваются, а потом ебутся. Это только мы с тобой просто набухались и сидим тут.

Наташке не нравится моя шутка. А я, кстати, и не шучу. Кажется, тут есть один парень, с которым я бы… Так, стоп. Наташка поднимает меня с земли и тащит на остановку – в пять утра первый клубный автобус повезет тусовщиков по домам. Похоже, что мы будем в их числе. Когда мы подходим к остановке, уже становится светло, как днем, и мне совсем не хочется спать. Мы снова садимся на задние сиденья, и я внезапно получаю чувствительный тычок под ребро.

– Наташ, че за хуйня?

Подруга молча указывает глазами на передние двери. На площадку поднимается Дэн, за ним – тащит кейс с пластинками предмет Наташкиного обожания. Вообще, они выглядят достаточно свежо для тех, кто бухал всю ночь. Хотя, они, наверно, не только бухали. Мы с Наташкой, наоборот, сидим растрепанные, под глазами – крошки осыпавшейся туши. Я облизываю пересохшие губы. Так, блять. Я должна заговорить с ним, и разобраться, что со мной происходит. Я просто не могу спокойно сидеть. Как будто почувствовав мой настрой, Наташка предупреждающе дергает меня за руку, и я, еще не успев толком встать, плюхаюсь обратно. Едем дальше.

До конца маршрута, где автобус выгружает первую партию выживших, остается минут пять. Подруга моя вырубается, и теперь некому меня остановить. Я встаю, и, пошатываясь, направляюсь к парням, собирая все поручни на своем пути.

– Привет, ребят. Как вам сегодняшняя вечеринка?

Макс поворачивается в мою сторону. Секунду изучающе смотрит на меня, а потом, вроде, собирается что-то сказать, но я не даю ему такого шанса и просто продолжаю нести хуйню:

– Вы играли сегодня, да? На каком танцполе? Моя подруга, кстати, учится вместе с тобой, знаешь ее?

Я машу рукой в направлении задней площадки, и Макс переводит взгляд с меня на Наташку. Она уже очнулась, сползла под кресло и делает вид, что вообще не знает меня. Бедная моя подруга. Ну почему я такое ебанько? Макс снова поворачивается, и с жалостью смотрит на меня. Ну да, наверно я для него – одна из тех девчонок, что хотели бы с ним переспать.

– Слушай, девочка, как там тебя, иди-ка ты отсюда. Если бы я хотел – я бы сам к тебе подошел, понятно?

– Да меня вообще не интересуют такие, как ты! Ты не в моем вкусе!

– Да? А кто в твоем вкусе?

– А тебя это не касается!

Макс поворачивается к своему приятелю:

– Смотри, совсем ебанутая, да?

Это уже слишком. Я пинаю его кейс с пластинками, который стоит на полу между его ног.

– На себя посмотри! Строишь из себя хер знает кого!

Кейс падает, открывается от удара, и несколько пластинок вываливаются нам под ноги.

– Так, блять, хватит.

Он берет меня за локоть и тащит к выходу. Нажимает кнопку.

– Откройте, тут девушка выйти хочет!

Я упираюсь, цепляюсь за попадающиеся по пути поручни. Двери открываются, и Макс выталкивает меня наружу. Я вцепляюсь в него, и через секунду мы оба оказываемся на земле. Он изумленно смотрит на меня:

– Ты точно ебанутая.

– Урод.

Наташка поднимает меня с тротуара, отряхивает мои джинсы, Дэн, друг Макса, вытаскивает из автобуса кейсы. Несколько человек с интересом наблюдают за нашим конфликтом – ну а хули нет, бесплатное кино. И мы с Максом – главные герои. Стоим около автобуса, сцепившись взглядами. Я все еще пьяная, и мне даже весело. Наконец, Макс отворачивается от меня, берет свой кейс у Дэна:

– Пошли отсюда, это пиздец.

Я просто не могу промолчать, и оставить за ним последнее слово:

– Валите, надеюсь, больше не увидимся!

– Идиотка!

– Иди на хер!

– Не умеешь пить – дома сиди!

Это я-то не умею пить? Да пошел ты. Домой мы идем молча, на Наташку больно смотреть. Я пытаюсь как-то сгладить произошедшее, и, конечно, снова несу херню:

– Наташ, извини, я не знаю, что на меня нашло. Твой Макс – просто охуевший мудак. Взбесил.

Наташка молчит. Я не знаю, о чем она думает, и мне не хочется в этом разбираться – я просто заталкиваю свое чувство вины подальше. Ну и хуй с тобой. Не хочешь разговаривать – и не надо. Идите вы оба нахуй.

Дома я, стараясь не разбудить родителей, кое-как снимаю кроссовки, доползаю до кровати и тут же засыпаю прямо в одежде. Я сплю весь день, прихожу в себя уже ближе к вечеру, разбитая, с похмельем, тащусь на кухню, чтобы сделать себе кофе. Тут я вспоминаю утреннее происшествие и усмехаюсь – а что еще делать? Можно только надеяться на то, что все участники конфликта были слишком пьяными, и что Макс и Дэн уже забыли о том, что произошло. Если бы мне сейчас кто-нибудь сказал, что я буду спать с ними обоими – я бы подавилась содержимым своей кружки. А ведь так все и будет.

***

В итоге каким-то образом вышло так, что Стэн на меня запал. Наверно, после нашего несостоявшегося секса в квартире после вечеринки, завершившей знакомство в поезде, он решил, что я – девушка с моральными принципами, а это в тусовке редкость. Может, конечно, ему понравилась моя внешность, а может, зацепило что-то еще, хуй знает, мне это неважно. Ведь теперь я хожу на все вечеринки, на которых он играет – они проходят постоянно. Мое имя украшает списки на входе в клуб. Часто его даже называть не приходится – меня уже знают в лицо. Но со Стэном вход открыт не только в клубы.

За мной заезжает его друг на огромном белом джипе. Мы едем за город, на закрытую тусовку, которую устраивает в своем загородном доме сын кого-то там. Стас, а так зовут приятеля Стэна, протягивает мне маленькую белую таблетку. Сначала по одной, потом по половинке – вот и все, что нужно для хорошей вечеринки.

– Что это?

– Какая тебе разница, красавица? Это качественный продукт.

Я ему верю – у этих ребят говна не бывает. Вообще, обычно я просто бухаю, но в этот раз решаю попробовать то, что он дает – почему нет? Что со мной может случиться? Я запиваю колесо колой и откидываюсь на спинку переднего сиденья.

– Когда подействует?

– Подожди полчаса.

Стас врубает звук в машине на полную и весело подмигивает мне. Блять, какой-то он дерганый. Тоже уже что-то принял? Спустя полчаса мы заруливаем на широкую подъездную дорожку перед четырехэтажным особняком. Даже через закрытые окна я слышу, как грохочет музыка. Я хлопаю дверцей авто, поднимаюсь на огромное крыльцо, и Стас распахивает передо мной двери в параллельную реальность. Пара шагов – и я погружаюсь в пульсирующую темноту. Оглушенная басами, моргаю, пытаясь понять, что происходит. Слева и справа от меня какие-то люди, двигающиеся под музыку в клубах дыма. Стас тут же куда-то исчезает, я прохожу вглубь особняка, и вижу впереди что-то вроде барной стойки. Сразу направляюсь к ней – все вечеринки у меня всегда начинаются с этого, по пути задеваю коленом острый угол стеклянного столика. Опускаю взгляд вниз – какой-то длинноволосый парень умело сооружает тонкие дорожки из небольшой кучки белого порошка. Блять, да тут все по красоте. Потираю ушибленное колено. Чувак машет мне рукой, как бы говоря «иди сюда», и я наклоняюсь к нему, подставляя ухо:

– Привет! Будешь?

Отрицательно мотаю головой, а потом, поняв, что в темноте он мог не увидеть моей реакции, отвечаю ему, перекрикивая музыку:

– Не, я в бар.

– Окей. Бери все, что хочешь, там все есть.

– Заебись, спасибо.

Широко улыбается и показывает мне колечко из сложенных вместе указательного и большого пальцев. Продолжаю свой путь. Кто это вообще? Хозяин дома? А порошок, что это? Он всем его предлагает? Сколько же у него? Хотя, на такие тусовки просто так не попадешь, и раз я здесь – значит меня кто-то пригласил. А из этого следует, что все ништяки включены. Внушительных размеров барная стойка заставлена бокалами, стаканами, рюмками и бутылками с алкоголем. Некоторые названия мне даже не знакомы. Решив не экспериментировать, по-крайней мере, не прямо сейчас, я наливаю себе виски, достаю из холодильника стеклянную бутылку с колой. Смешиваю, делаю первый глоток, обвожу помещение взглядом. В углу гостиной, возвышаясь над макушками танцующих, на небольшом подиуме за вертушками стоит Стэн – бог сегодняшней тусовки. В комнате темно, но он все равно в темных очках. Готова поспорить, что зрачки у него сейчас на пол-лица. Я нахожу какой-то диван, забираюсь на него с ногами. Сука, да тут мебель, как в Эрмитаже. Народ танцует на ковре прямо в обуви, парень напротив меня стягивает через голову футболку, обнажая сухой мускулистый торс. Девушка с короткой стрижкой, встав на колени, нюхает со столика дорогу, к ней присоединяется тот, кого я ранее приняла за хозяина дома. А может, это он и есть, какая разница? Из темноты выныривает Стас: