Электронная библиотека » Дмитрий Менделеев » » онлайн чтение - страница 23

Текст книги "Заветные мысли"


  • Текст добавлен: 22 ноября 2013, 17:53


Автор книги: Дмитрий Менделеев


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Единство исполнительной власти, выражающееся в установлении должности канцлера, считается мной одним из первейших условий возможности устранения многих явных недостатков существующего у нас строя даже по той причине, что ныне, когда все министры и министерства лишь с формальной стороны связаны в Комитете министров, а в существе вполне независимы друг от друга, в администрации повсюду, т. е. на всех ступенях, идут и действуют разноречивые начала во всем том, что еще не окрепло, и особенно в том, что требует от администрации не отрицательных (карательных), а положительных (содействующих) мероприятий, так как в практике разделить министерства необходимо, а в жизни главнейшие дела, особенно прогрессивно новые, столь сложны, что касаются многих министерств, а каждое чувствует себя независимо, точно особые государства в едином общем.

Примеры на каждом шагу и, конечно, известны всякому из нас. Выдающимся примером служат дела того промышленного развития, которое должно определить судьбы экономического роста России и всего благосостояния ее жителей. Министерство финансов, особенно со времени И. А. Вышнеградского, приложило много усилий к содействию его успешному ходу и росту, но дела этого рода только одной частью своей зависят от этого министерства, а много зависят в своем течении от Министерств внутренних дел, путей сообщения, государственных имуществ и др. В подробностях и частностях это сказывается резко, например железостальные заводы, ведущие все дело до переделки с добычи чугуна из руд, должны держаться инструкций и инспекторских указаний горного ведомства, долго причислявшегося к Министерству государственных имуществ, а те, в которых ведется то же самое дело, начиная с чугуна, целиком подчинены Министерству финансов, порядки же в обоих министерствах разные.

Порядки и правила для устройства и ведения всех фабрично-заводских производств составляются в министерстве внутренних дел преимущественно под углом зрения вредности их всех, что прямо противоречит с точкой отправления министерства финансов. Кое-как в жизни приходится выживать, но успешности в движении самих благих и взвешенных предначертаний правительства нельзя ждать, пока не наступит с единством администрации и канцлером реальной и явно согласованной, стройной зависимости всех министров и министерств. При ней, без всякого сомнения, уйдет и добрая половина письменного производства, начиная от министерств и до последних разветвлений администрации, потому что уйдут пререкания, сношения и согласование действий, занимающие теперь много сил всех канцелярий.

Стоя во главе администрации и снабженный правом подбирать себе министров, канцлер может соблюдать желаемое и ему обязательное или ответственное единство лишь при обозначении ему и тесно с ним связанным министрам суммы прав, которые могут определиться только при тщательном пересмотре Устава о службе, как гражданской, так и военной. Уставы эти явно устарели и во множестве частей совершенно не соответствуют тому, что надобно современной России. Будучи убежденным постепеновцем, хотя я и полагаю, что чины и особенно принцип «выслуги лет» не для пенсий, где он неизбежно необходим на началах страхования, а для производств и повышений необходимо в корне изменить, но полагаю, что сделать это можно и должно лишь с осторожностью и постепенностью, поставив на то место исключительное начало личных заслуг и способностей.

Ведь дело касается большого количества как бы то ни было одних из лучших, интеллигентнейших людей нашей страны. У нас все, начиная с высших учебных заведений, приноровлено к тому, чтобы привлечь к службе по отраслям администрации этих лучших людей, и по сих пор прочная, хоть и не особенно казистая обеспеченность жизненной обстановки интеллигентов существует только для лиц служилого сословия, а от него ведет начало большинство не только дворянства, но и нашей немногочисленной аристократии.

Самое важное для будущих судеб России – открыть несомненно и быстро прибывающей интеллигенции прочный путь в промышленности, которая тем и важна, что дает обеспеченные достатки не только низшим слоям народных масс, но и образованной ее части всяких степеней, как становится очевидным из статистических данных, сообщенных выше для Северо-Американских Соединенных Штатов, где общий средний годовой оклад техников, надсмотрщиков, конторщиков, бухгалтеров и т. п. фабрично-заводских служащих доходит до 1800 рублей, что далеко превышает общие средние казенно-служебные наши оклады, принимая во внимание кучи чинов канцелярий.

Думаю даже, что, избирая именно для них лишь наиболее подходящих и увеличивая их оклады на счет числа лиц, можно получить не только улучшение администрации, но, пожалуй, и экономию; хотя в таких ответственнодеятельных должностях, каковы полицейские, очевидна не только необходимость в увеличении окладов, но и в числе лиц, так как во всем образованном мире имеется, особенно по городам, число чинов полиции, увы, в несколько раз превосходящее то, что существует у нас, если за исход взять число жителей.


Общий вид московской биржи. 1865 г.


Все это надобно сперва привести в полную числовую и сравнительную с другими странами ясность, изучить и обсудить раньше, чем ломать существующее и строить план будущего; и если я заговорил об этом, то лишь по той причине, что столь необходимое канцлерство непременно приведет к пересмотру всех наших служебных уставов, а без этого, одним усовершенствованием законодательства нельзя надеяться на оживление самостоятельной народной деятельности, без которой успехи страны немыслимы и до энергического возбуждения которой если не первый назначенный канцлер, то его преемники неизбежно додумаются и так направят администрацию, чтобы она ей всемерно помогла. Без должного подбора лиц, сколько-либо административно самостоятельных, и без предоставления им права подбирать себе как временных, так и постоянных сотрудников и помощников, мне кажется, тут ничего последовательного и прочного сделать невозможно.

Чтобы показать возможность совершенно иных, чем у нас господствующих, порядков административного подбора, надо узнать положение этого предмета в С.-А. С. Штатах, но я считаю неуместным описывать его во всей полноте, а приведу лишь то, что лично меня поразило в 1876 году, когда один влиятельный знаток показывал мне недавно устроенное здание Министерства финансов в Вашингтоне, где сосредоточена и большая счетно-контрольная работа, поручаемая определенному числу начальников отделов, которым сообразно с количеством и качеством дел назначаются определенные суммы на приглашение или наем подчиненных исполнителей, предоставляя право приглашать кого каждый хочет на определенный ряд окладов с правом повышать их или понижать, лишь бы не выходить из назначенной сметой суммы.

Подходим к одному из таких отделов, и мой руководитель, улыбаясь, советовал мне обратить внимание на то, что начальник отдела любит хорошеньких дам и дает у себя места только таким. И действительно, там были большие ряды красавиц на подбор. Чрез несколько времени меня опять остановил мой руководитель пред дверью одного из отделов, сказав, что и в этом отделе начальник его считает женский труд более подходящим, но «жена у него очень ревнива, а потому принимаются только старухи и уроды», что и увидел в действительности, проходя опять между рядами столов, за которыми работали над счетами исключительно дамы.

По моему мнению, тут есть над чем призадуматься, когда желательно достигнуть возможной простоты, экономности, цельности и успешности в чрезвычайно сложных административных работах.

Между ними есть два разряда, чрезвычайно важных для центров администрации, т. е., по нашему предположению, для канцлера и министров. Это, во-первых, составление законодательных предложений, исходящих от министров и канцлера и поступающих в законодательные учреждения, и, во-вторых, собрание и издание статистических данных, освещающих текущее положение всех главнейших дел страны. У администраторов так много частных дел, что трудно отдаться двум указанным предметам, тем более что они требуют чрезвычайно строгой последовательности и нередко чисто специальных и разносторонних сведений, а без их выполнения хорошо администрировать невозможно.

Для этого пополнения пробела мне кажется необходимым при канцлере, т. е. для совокупности всех министерств, учредить, во-первых, канцелярский совет, а во-вторых – Главный статистический комитет. Оба учреждения, новые по своему существу, вероятно, не потребуют много новых средств, потому что совет может быть образован из совокупности членов советов, состоящих при отдельных министерствах, включая туда Военное и Морское, а комитет – из совокупности Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел и руководящих частей статистических отделений, состоящих по многим департаментам и министерствам.

Совокупление разрозненных сил в целостных учреждениях с явными задачами должно, по моему мнению, много улучшить ход большого числа административных дел. При смене канцлера и министров оба указанных учреждения, сохраняясь в своем составе, образуют реальную связь прошлого с наступающим, что вполне необходимо для сохранения за администрацией влиятельнейшего положения. А так как оба указанных учреждения будут иметь значение лишь помощи канцлеру и, очевидно, будут осведомлены о том, что администрация делала за последнее время и чем или как в жизни отозвались как законы, так и действия или распоряжения администрации, то канцлер получит в указанных учреждениях драгоценнейшие указания для правильного направления деятельности всей администрации и может сделаться действительным руководителем скорых улучшений всего народного прогресса.

Канцлерский совет, составленный, как современные советы при министрах, из испытанных службой, т. е. опытнейших, лиц по всем отраслям управлений, по моему мнению, много выиграет в своем значении и может принести еще большую пользу делам канцлерства, если будет, с одной стороны, пополнен двумя или тремя назначаемыми на определенные сроки от Сената его членами и тремя лицами, назначаемыми от Академии наук и университетов С.-Петербургского и Московского на год, а с другой стороны, временно будет по указанию канцлера пополняться для обсуждения определенных дел приглашаемыми знатоками.

Способами этими и командировкой для пополнения недостающих сведений соответственных лиц канцлер будет поставлен в известность о многом, что легко может иначе ускользнуть от его внимания, и практическая компетентность состоящего при нем совета, наверное, возрастет. Совет этот, председательствуемый одним из членов, назначаемых канцлером, должен прежде и более всего заняться разработкой законопроектов, поступающих от министров, согласованием действий разных министерств и разбором особенностей или отношений разных краев государства к общему целому, а затем разработкой всех тех вопросов, которые поручит ему канцлер, для которого значение постановлений совета может ограничиться лишь подготовительным, но, конечно, может быть и определяющим, смотря по личному усмотрению канцлера, в помощь которому и назначается вся деятельность совета.

Объединяющее значение канцлера должно много выиграть в силе и практическом значении, если он будет иметь возможность опереться не только на большее или меньшее согласие основных, так сказать, теоретических начал главных руководителей администрации, но и на возможно точные и современные численные данные статистики, показывающей числами ряд тех дел народных, в которых выражается «благо народное». Сюда относятся числа, касающиеся числа жителей, их распределения по местностям, по степени образования, занятиям, семейственности и т. п., их оборотов в виде расходов на правительство, на услуги и на покупные товары и в виде приходов от трудовых оборотов всякого рода, начиная с промышленности всех видов, от услуг и от запаса, заранее скопленного и отложенного, т. е. от того, что называется капиталом.

Для того-то три первые главы этой книги и посвящены своду некоторых статистических чисел, что в них лучше, чем в чем-либо ином, выражаются условия относительно развития «блага народного». Конечно, «внутреннего нравственного совершенствования отдельных лиц», в чем одном иным представляется возможность «улучшения общественной жизни», статистика показать числами непосредственно не может, но то, для чего это назначается, т. е. направление роста «общественной жизни», – в силах, и по ним судить можно уже о росте, неподвижности или упадке «блага народного», потому что жизнь общественная выражается в сношениях и отношениях взаимностей всякого рода, начиная с мены и прироста числа жителей до подсчета числа учащихся или численного отношения лиц разных жизненных профессий или занятий.

Ясность самопознания администрации и общего понимания положения вещей много выиграет, если Главный статистический комитет систематически и без замедлений будет публиковать результаты всех многочисленных уже у нас расследований и подсчетов, касающихся местной и общегосударственной жизни, если он будет содействовать улучшению и дополнению таких статистических сведений и в деле чередовых общих народных переписей последует и превзойдет С.-А. С. Штаты. Для того чтобы в делах Главного статистического комитета было сколь возможно более точного соответствия с действительностью, не только должно снабдить его надлежащими денежными средствами, но и вверить управление им лицу с научным именем и достаточным жизненным опытом, с рядом помощников из числа испытанных статистиков и из лиц, стремящихся отдаться этому делу простой правды и точности.

Работы даже для улучшения общих переписей, особенно при объединении и надзоре за собиранием местных данных, при сравнении с данными других стран и для удовлетворительных и скорых ответов на запрос канцлера, будет так много, что средства, потребные для этого учреждения, не должны быть малыми, но они окупятся с избытком, потому что помогут следить за состоянием всего народного организма. Связь дел Государственной думы и этого комитета так велика и очевидна, что, во-первых, обещает обоюдное сближение и, во-вторых, посодействует желаемому сближению усилий Думы и канцлера. Сказанное здесь выясняет, думаю, достаточно мои мысли о Главном статистическом комитете.

По отношению к администрации мне следует для полноты высказаться о разделении министерств, о местном управлении областей, губерний и их частей и о годовом бюджете государства. Но я тут буду особо краток. По отношению к делению министерств это определяется тем, что о некоторых из них предполагаю говорить дальше, в особенности о министерстве промышленности, а при объединении всех министерств в канцлере, упомянутом выше, вовсе не особо важно отнесение дел к тому или иному министерству. По отношению к местному управлению губерний и их частей в совокупности скажу только, что теоретически склоняюсь к возможному расширению местной самостоятельности, но о мере и последовательности преобразований и надобностей, сюда относящихся, признаюсь, у меня не сложилось определенных и ждущих выражений пожеланий, а потому предпочитаю не распространяться об этом предмете, будучи уверен в том, что в Государственной думе будет большинство, которое с должной осторожностью приступит к вопросам, сюда относящимся, тем более что преобладающее большинство русских людей легко может усмотреть замашки сепаративных стремлений во всем том, что превзойдет первые, всеми желаемые меры для развития самостоятельности местного управления.

Скажу при этом откровенно, что, зарвавшись сразу далеко в требованиях, касающихся местной автономии, непрактические теоретики могут не только ничего не достичь, но и надолго повредить делу развития освободительных реформ, эпоха которых явно наступила. Скажу далее как постепеновец, что ждать много доброго можно от эволюционных изменений, а никак не от революционных, всегда и неизбежно со злом и всякими случайностями сопряженных.

Почти такие же, как выше, замечания должен сделать и по отношению к доходам и расходам государственным. Несомненно, что тут и можно, и должно сделать многое, но следует идти в изменениях осторожно и постепенно. Для меня очень желательно в отвлечении будущего прогрессивное подоходное обложение, но в нашей реальности на ближайшее время от его применения я жду только зла и обмана. Зло произойдет от того, что нам для развития благосостояния особо необходимо развитие промышленной предприимчивости, а она ныне не может обходиться без проявленных и приложенных больших капиталов и своих доходов. Их надо всемерно привлекать, а не страшить возрастающими обложениями.

Облагать прогрессивно полезно, быть может, только капитал пассивный, т. е. денежный и во всяких доходных бумагах, что уже отчасти делается, а всякий капитал, приложенный к делу, к торговле ли, земле ли или промышленности, облагать прогрессивно – значит задерживать рост промышленности. Расчесть сколько-нибудь правильно доход, выделяя из него расход, невозможно, а валовой доход (без вычета уплат) столь часто сопрягается с малым чистым доходом или прибылью, особенно для дел начинаемых, что исчисление одного валового дохода было бы злом несправедливости, задерживающим добро экономического роста России.

Обман при подоходном обложении, несомненно, особенно в таких условиях, как наши, легко возможен в крупных размерах, а обманщикам не следует выдавать заведомых премий. Добрые люди при подоходном обложении особенно зарятся на явные крупные оклады, преимущественно казенные. Но кому же не известно, что у нас оклады жалований, взятые в общем целом и по частям, ниже, чем где-нибудь, и если их не увеличивают, то косвенно вводится налог, потому что плюсы одной стороны становятся для другой минусами, и обратно.

Те у нас многочисленные защитники подоходного налога, которые желают его усиления (считая обложение городских домов, квартир, купонов и акционерных предприятий началом подоходного налога) ради сбавки «косвенных», преимущественно акцизных доходов, все же ближе к постепеновскому способу действия, но те, которые обложение спирта или сахара считают полезным совершенно уничтожить или довести до такого же ничтожного размера, какой существует (и правильно), например, для ситца или гвоздей, не указывают источников возмещения63 и упускают из виду, что возвышение от акциза цены таких товаров, как спирт и сахар, имеет совершенно иной смысл, чем обложение соли, потому что без последней никто обойтись не может, а без сахара, особенно же спирта, обходятся многие, и своего рода подоходное обложение в них содержится.

Из косвенных обложений, по моему мнению, всего нерациональнее обложение нефтяных продуктов, но я не стою за уничтожение и этого обложения, а только за его понижение и вообще полагаю, что косвенные обложения следует пересмотреть в подробностях, но сохранить как такой основной вид обложения, к которому народ привык и который ныне у нас едва ли возможно по размерам заменить каким-либо иным.

III. Суд, составляя третью из первичных функций правительства, как повсюду, так и у нас, после введения суда присяжных возбуждает наименее существенных общих разноречий, и по отношению к нему отчасти по указанной причине мне нет надобности долго останавливаться, тем более что даже такие в глаза бросающиеся требования судебного свойства, как «непротивление злу», повсюду, сколько я знаю, у нас разбираются исключительно лишь с теоретической стороны, без настояния на немедленном осуществлении.

Становится это понятным только тогда, когда вспомнишь, что судить «с плеча» и осудить «гуртом» не только действия, но и мнения свойственно такому количеству людей, какого не подыскать для терпеливого обсуждения, а тем паче для одобрения и содействия.

По отношению к правительственному суду разных форм и порядков в моих «Заветных мыслях» более всего выделяются следующие пять пожеланий: 1. Судебное ведомство желательно совершенно обособить от остальной администрации, о чем упомянуто уже выше. 2. Для всех сословий и состояний, в том числе для крестьян и служащих на коронной службе, принципиально желателен один и тот же суд. 3. Для разбора мелких споров или гражданских несогласий, для суда по мелким проступкам и для разбора мелких жалоб на незаконные действия чинов администрации желательно повсеместное распространение и развитие мирового суда. 4. Желательно, чтобы в суждениях по преступлениям и проступкам важнейшее место занимали произведенные действия, а не побуждения, слова же или речи, а в том числе печатное слово, карались бы только тогда, когда они содержат личные оскорбления и неосновательные обвинения в действиях, запрещаемых законами. 5. Желательно, чтобы судьи всех степеней были несменяемыми лицами и учреждениями, их назначающими, но могли быть сменяемы или по обвинению в незаконных действиях, или по приговору Сената, члены которого назначались бы высочайшей властью из трех на каждое место кандидатов, представляемых Сенатом и баллотируемых в нем и в Государственном совете из числа лиц, предложенных в обоих этих учреждениях. Полагаю, что над мотивами выраженных пожеланий нет надобности особо останавливаться для их пояснения.


В уездном суде. Литография начала XIX в.


Высказавшись по отношению к трем первичным правительственным отправлениям, перейду теперь к вторичным, считаемым мной за наиболее сложные, новые и трудные. Последнее потому, что уединенное государство Тюнена, которое еще можно было воображать в прошлом, даже для начальных эпох Греции, Рима и Китая, ныне представить себе уже нельзя, а можно вообразить государство с законодательством столь совершенным, и жителями, столь усвоившими и проникнутыми благими законами, что ни законодателям, ни администраторам, ни судьям не будет дел; и все же зло и добро может приходить извне, и от первого надо оградить, а второе надо развивать внутри, чтобы сохранить свою страну в ее относительном состоянии ко всему роду человеческому, иначе будет то же, что произошло с Китаем и Японией, когда они считали себя уединенными государствами.

Если первичные функции правительства (законодательство, администрация и суд) определяются стремлением оградиться от злых действий своих сограждан и дать перевес (не одно равенство, а перевес) добрым, то вторичные функции правительств (охрана внешняя, заботы о просвещении и содействие экономическому преуспеянию) определяются существованием зла и добра вне своей страны, во всем человечестве и его высшим стремлением к преуспеянию или прогрессу. Добрым сыном своей страны быть ныне уже нельзя, имея в виду лишь первичные потребности страны, первичные функции своего правительства, и добрым правительствам уже нельзя ныне не принимать в первейшее внимание того, что совершается вокруг своей страны, потому что никакие стены и никакие таможни или запрещения не могут оградить от напора внешних сил, вооруженных орудиями, не имеющимися в своей стране, будь они в виде ружей, пушек, или в виде просвещения и промышленности, или учреждений и порядков.


Здание Опекунского совета (на Солянке). Литография середины XIX в.


Это пути истории, это способы объединения человечества; государства – только станции этого пути, а «благо народное» ныне уже немыслимо помимо общечеловеческого, для которого отдельное лицо в одно и то же время – как это ни покажется неверным рационалистам, особенно юным – и цель и средство, и все и ничего. Понимая всю трудность ясного, но в то же время и краткого изложения своих мыслей о современных вторичных потребностях своей страны, я все же не уклонюсь от предмета, потому что очень давно почитаю его важнейшим и, зная, что вторичное во многом зависит от первичного, полагаю, что у нас при существующих задатках народа совершенствование вторичного понимается народом живее первичного, его определит скорее и вернее и само по себе для всех нас, для всего «блага народного» влиятельнее и настоятельнее.

Да притом и соглашение воззрений разных оттенков в одно единодушное желание даже для крайних партий в отношении ко вторичным функциям правительства легче достижимо, чем в чем-либо ином, т. е. том первичном, на чем ломались более всего древние царства. Читайте лирическую драму «Два мира», которую покойный друг А. Н. Майков писал для своих современников, и в этих образах много лучше, чем в моих систематических соображениях, вы почувствуете причину гибели латинско-классического мира от недостатка одних первичных правительственных отправлений, соединенных с сильнейшими воинско-охранительными. Разума и рационализма, блестящего прошлого и всякой современной гордости, силы воинской и даже внешнего порядка, соединенного со снисходительной «порядочностью», оказалось и всегда будет оказываться мало для народа, перешедшего известную грань исторического возраста, ту грань, которую Россия перешла в последней половине XIX ст. Широкое слово «любовь», относясь исключительно к отдельным лицам, становится неясным и даже непонятным, когда речь идет о таких высших правительственных отправлениях, каковы заботы о просвещении юношества и об экономических нуждах среднего жителя страны.

Одно устранение препятствий отнюдь тут недостаточно, потому что стремление как к общему просвещению, так и к общему экономическому благоустройству, во-первых, вовсе не определяется одними личными инстинктами, вызывающими лишь превосходство одних над другими и «контрактное» (взаимообязательное) соглашение, а никак не общий строй дел этого рода; во-вторых, влияние дел этих на «общее благо» становится понятным лишь с той высоты, на которую должны подниматься современные правительства, а в частной жизни складывается или даже доводит до желания «опроститься» опять до крестьянства и, в-третьих, отдельные усилия тут ничего сделать не могут. Цель всей этой книги сводится к уразумению того, что современное «благо народное» определяется не столько «правами граждан» (поймите, что я за них, а не против), сколько пониманием значения и усилиями для развития просвещения и промышленности.

Единство и все значение правительства как высшего людского изобретения не может быть правильно понятым без уразумения того, что у правительства есть вторичные функции. Оттого они выделены мною особо и явно. Латынь до этого еще не додумалась, а «здравому уму» русских людей, думается мне, охватить это легко. Тогда и на труд, и на всякие обязанности, из прав вытекающие, и на «порядок», и на «Contract sociale» получается новая и ясная точка зрения, даже на историю. В том, что названо выше вторичными отправлениями, между царем и народом, между простым современным крестьянином и сколько-нибудь сознательным интеллигентом, не зараженным латинскими предрассудками, уже теперь, наверное, есть основное единомыслие, а «благо народное» без него невозможно. Тут и содержится надлежащий вывод.

IV. Охрана внешняя состоит из сношений с иностранными правительствами и государственной обороны, морской и сухопутной, и в составе правительства выражается Министерством иностранных дел, Военным и Морским министерствами.

О министерствах тех у меня нет других заветных мыслей, кроме той, что они должны войти в строй всех других министерств, т. е. в тесную общую связь при помощи канцлера, и подлежать законам, проходящим через Государственную думу и Государственный совет, хотя бы после специального разбора в Военном совете и Адмиралтейств-совете, которые через соответственных министров должны быть в своей зависимости от канцлера и совета при нем, предполагаемого мной. Так должно быть по существу и отчасти по примерам, и я не считаю надобным вновь доказывать надобность и великую пользу общего административного единства.

Иностранные сношения не состоят только из дипломатического представительства, обставленного нотами, церемониями, разведками и интригами, как бывало прежде и для чего нужно было обладать преимущественно такой совокупностью свойств, которые приписываются «дипломатам» по преимуществу, но ныне сводятся главным образом на защиту частных интересов подданных своей державы и на возможно точное определение общих отношений государств, т. е. договоров, союзов и столкновений, потому что это в сильной мере влияет на «благо народное».

Умелую ловкость нашей дипломатии признали всюду, но у нас дома дипломаты имеют мало доброй славы, без сомнения, по той причине, что защитой частных интересов своих сограждан, попавших за границу, занимаются очень немного, так сказать, свысока. Понемногу это явно улучшается, и я вовсе не думаю на этом останавливаться, потому что мои заветные мысли касаются иностранных сношений исключительно со стороны союзов.

Уже в прошлых столетиях союзы государств сильно влияли на ход истории, а в будущем в союзах и будет суть истории, в идеале чудится же союз всеобщий, подготовку которого составляет Гаагская конференция. Пусть такое мнение составляет свой вид утопии, все же нельзя отрицать, не углубляясь во времени, что Тройственный союз (Германия, Австрия, Италия) и им вызванный Двойственный союз (Россия, Франция) глубоко повлияли в мире за весь конец XIX в., что союзный договор держав в китайских событиях 1900 года и англо-японский союз в событиях последней войны определили очень много такого, что едва достигалось ранее того жесточайшими войнами.

Союзы современные именно прежде всего и назначаются для предупреждения войн не только договаривающихся стран между собой, но и с другими странами, по крайней мере, для их ограничения. Если еще доныне верен латинский совет: «Желая мира, будь готов к войне», – то скоро в Германии и Англии формируется совет: «Хочешь мира – заключай союзы». Тут и логики, как хотите, больше. Великое значение союзов могло начаться и началось действительно с того времени, как мир обойден и вместо аппетитов завоевательного свойства явилось сознание опасности личной целости и нарушения войнами драгоценнейших приобретений, происходящих от взаимных сношений народов всего мира. Союзы современные, всегда сопряженные с уступками и сознательным отказом от излишней гордыни, составляют незаменимый проводник прогресса и приближения к признанию равенства государств, без которого все прочие порывы к идеалам свободы, равенства и братства чрезвычайно легко стушевываются перед общими, социальными и общечеловеческими.

Проникшись высказанными соображениями и убеждениями, невольно должно спросить: какие же союзы возможны и желательны для России в ее современном положении? Ответ в моих «Заветных мыслях» ясен и не расплывается в общих местах потому именно, что союз во все стороны невозможен сразу, а действовать надо сразу, неотложно, предвидя и предчувствуя.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 | Следующая
  • 3.8 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации