Текст книги "Дилер"

7

Тридцать километров по Можайке удались, мы с Михеем съели бутылку вискаря на заднем сиденье. Макс выдул, наверное, полграмма и рассказывал свои стишки-шуточки типа:

Замороженные сиськи на подносе у меня,

Замороженные сиськи,

Вот такая вот хуйня.

После бухла я обычно забывался и становился веселым оторвой. Только вот тогда что-то не получалось. Я думал только о ней. Но при этом не делал вида, ржал и выглядел довольным. Представьте себе на секунду, что значит заставлять себя выглядеть счастливым, когда сердце от тоски умирает. Как мне хотелось просто рассказать все парням и выпить еще одну бутылку за этим делом. Мы подъехали, а значит, никаких задушевных разговоров.

– Бля, пробка, что ли, на въезд, – начал Макс.

Пробка действительно была где-то километр. Стоять не хотелось, но радовало, что туса, судя по народу, обещала быть крутой. Издалека доносился мощный звук низких частот.

– Макс, это мы так час простоим, пати уже закончится, – пробормотал Михей.

– Не ссы, Мишутка. – Макс выехал на встречку, пролетев всю очередь до ворот. Впрочем, никто не сомневался, что он именно так и сделает. Наглости Максу хватало с перебором. Охраннику на входе сказал, что мы свои, после чего он быстро припарковал нас.

Я был поражен масштабом и атмосферой мероприятия. Все было во флюре, народ был самый разнообразный: начиная от девочек-малолеточек, заканчивая ряжеными панками. Музон щелкал так, что адреналин подскакивал до максимума. Все улыбались, здоровались, как будто знали друг друга уже тысячу лет. Я стоял на танцполе и наслаждался качественным трансом. Через минут пятнадцать меня одернул Макс.

– Пойдем в каморку к организаторам, накурим их и шуриков нюхнем.

– Че за шурики? Как прет?

– Да не ссы ты, все збс.

– Не отъедем?

– Если только домой, часиков через шесть.

Я закинул еще пару стаканчиков коня по цене выше, чем в любом очень хорошем клубе. По дороге нам встретились два типа, которые танцевали лежа на траве.

– Макс! Это че, меня так же переть будет?

– Че, ты нажрался, что ли? Орешь как быдло.

– Не, ну посмотри… а-а-а! – Я был в мясину.

Мы прошли за сцену, где я соорудил косячок и стал его раздавать. Самому курить совсем не хотелось. Затем второй. Меня отдернула рука.

– А мне?

– Люба? – Это была она.

– Или мне не положено?

– Итак, она звалась Любовью. – Я наклонился к ней и дунул. Я вновь увидел ее глаза, они были прямо напротив меня. Мне казалось, я утонул… Помогите…

– Пойдем со мной, – она взяла меня за руку.

Я передал «Беломор» Михею.

– А ты надолго, Тимыч? Ты давай подарки не прощелкай! – крикнул он мне вслед.

Она реально вела меня. Я был в мясину. И мне было все равно куда, лишь бы ее рука никогда больше не отпускала меня.

– Где твоя машина?

– Да я с Максом приехал.

– Можешь ключи у него взять?

– Да.

Макс без лишних вопросов отдал мне ключи от своего «гольфа». По дороге я размышлял: что сейчас будет? Она скажет, что я дурак, нажрался и прочее бла-бла-бла. А еще я думал, какого хуя я только что ее накурил.

– Машина помнишь где стоит?

– Конечно.

Мы прыгнули в авто, и я стал налаживать музончик.

– Можешь вот этот диск поставить, и давай туда отъедем подальше в лес.

Я только смог ответить: «Пф-ф-ф!» – и тронулся по тропинке в глубину леса.

– Фенчик будешь? – начала она.

– А что это?

– Амфетамин. Время действия и побочные эффекты рассказывать?

– Нет. А ты в курсе?

– Разочаровался во мне? Хорошие девочки тоже бывают шлюхами?

– Да нет, я не про это.

– А про что?

– Забыли.

На коробке от диска виднелись четыре белые нитки.

– Берешь, одну ноздрю закрываешь, во вторую вдыхаешь… Теперь наоборот.

На коробке от диска виднелись две белые нитки…

Коробка от дисков была пуста…

Минут пять мы сидели молча, шмыгая носами.

– Куда пропал? – начала Люба.

– Проблемы возникли.

– Ну да, вы все так отмазываетесь, придумали себе проблем, и вот уже нет проблем.

– Я не все, и я даже ничего не успел придумать.

Она засмеялась.

– Про проблемы лучше не спрашивать?

– Как хочешь. Только правду не хочется говорить. И врать тоже.

– Нашел себе кого-то?

– Да. Тебя.

– Мне смешно и грустно.

– Как это?

– Не знаю.

– Я скучал.

– Что с губой? Проблемы?

– Типа того. Классный музончик.

По радио играл какой-то chill out. Я сделал музыку немного громче.

– Поцелуй меня.

Дальше мы занялись с ней любовью. Додумывайте сами, было это романтично или неудобно, но я был в таком экстазе, что не могу вспомнить, как это произошло. Возможно, я потерял сознание от счастья. Мы переместились на передние сиденья. Фен пер так, что хотелось взлететь и закричать: «Мир, я люблю тебя!»

– Ты счастлив? – начала Люба.

– Мне кажется, что я самый счастливый человек на земле.

– Нет, ты не можешь быть самым счастливым человеком на земле. Потому что самый счастливый человек на этой земле – это я!

– Я вижу. В твоих глазах все написано.

– Представляешь, где-то сейчас уже наступил теплый и солнечный день, и какой-то рыбак идет к морю, чтобы вечером накормить свою семью.

– Я думаю, это происходит где-то в Марокко.

– А на другом конце какая-нибудь фифа вернулась с шопинга и, не зная, чем себя занять, решила обнюхаться кокаина и просто посидеть на балкончике.

– Где-нибудь в Италии, – я размазанно улыбнулся.

– А здесь, посреди тихого леса, сидим мы и представляем их. Как думаешь, они реально есть? И подумали ли они про то, что мы думаем сейчас о них?

– Возможно…

– Обними меня… нет. Давай покурим, пожалуйста.

– Все что угодно, моя принцесса.

Я прибил белку с любовью и душевной страстью. После процесса мы минут пять сидели молча.

– Иногда с человеком, которого чувствует твоя душа, приятно просто помолчать.

– Я люблю тебя! – произнес я, сам того не ожидая.

– Ты обещал меня обнять. И давай просто помолчим…

Мы просидели минут десять. Она положила голову мне на плечо, я крепко обнимал ее и думал о великом, не знаю точно, о чем: как необъятна Вселенная, что Бог действительно есть на свете и как любовь находит именно тех… Эйфорию первой нарушила Люба.

– Почему ты молчишь?

Я засмеялся. Она подняла голову, и я вновь увидел ее улыбающиеся глаза. Я снова поцеловал ее.

– Я хочу, чтобы эта ночь никогда не кончалась.

– Не отпускай меня из рук, и она не закончится.

– Не отпущу.

Мне кажется, прошло около часа – около часа в тишине. Мы слушали музыку и наслаждались друг другом. Чистейший воздух и амфетамин погружали нас во всепоглощающую атмосферу любви. Порошок отпускал, и мы решили продолжить наслаждение, после чего просидели молча еще около часа. Наступало утро! Любе пришло смс, которое вернуло нас в обыденную реальность.

– Мне пора, – сухо произнесла она.

– Что значит пора, куда?

– Домой… Подруги уезжают.

– Поехали с нами… Не хочу отпускать.

– Нет. Отвези меня ко входу.

Она была нехуево расстроена, и я мог это понять: наступало то время, когда эйфория заканчивалась. Все заканчивалось: пати, «всегда вместе», тишина и бесконечные разговоры… Наступали унылые будни. Депрессия заполняла меня все сильнее. Я завел машину и направился задом по тропинке.

«Все когда-нибудь заканчивается!» – подумал я. И почему-то произнес вслух:

– Самое главное, всегда уважай соперника!

– Это ты к чему?

– Не пойму… Но есть одна история… Когда один хоккейный защитник применил силовой прием против перспективного нападающего, тот получил серьезную травму и впал в кому. Защитник на протяжении всего времени находился в больнице. Представляешь, они соперники, они готовы порвать друг друга, а в случае беды он тоже испытывал боль… В общем, хоккеист этот умер, а защитник, талантливый и многообещающий, больше никогда не играл. Прикинь, насколько он уважал своего соперника, своего брата по оружию.

– И что с ним стало?

– История об этом умалчивает.

Мы подъехали. Люба, поцеловав меня, добавила:

– Я поняла про защитника. Это сильно. Увидимся.

Я стал набирать Михею. Через десять минут появились парни. И мы уже летели по Можайке. Макс не умолкал всю дорогу. Как это круто – оупен-эйр. Михей глумился, соглашаясь со всеми его словами, при этом приколачивая огромный косяк. Я же думал о НЕЙ и о лучшей ночи в моей жизни.

Сорок пять минут – и авто тормознуло около подъезда Михея. Он попрощался с нами, обняв в стиле кавказских братьев, а Макса поцеловал в щеку, добавив:

– Ты не шароёбься тут, иди домой, попробуй заснуть.

К чему это он, я понял только дома, когда прилег в свою кровать. Да, блядь, действительно было не до сна. Загоны одолевали меня, казалось, ведь все круто: Люба, крутая вечеринка, новые деловые коннекты. Сука депрессия! В голову лезли мысли, что Люба была чем-то расстроена, она поняла, что я не тот, кто ей нужен. Она выкупила меня. Бля! Сколько это может продолжаться? Время почти одиннадцать. Я прошел на кухню, достал из холодильника холодное пиво и стал смотреть на детскую площадку, иногда вновь утопая в своих загонах.

Смс: «Не спишь?» Я был шокирован, в моей сгорающей душе появился прохладный ветерок. «Нет, не сплю», – ответил я.

Она написала, что ждет около моего подъезда, и через тридцать секунд я был во дворе.

– Привет… – начала она, – присаживайся. Плохо выглядишь, все нормально? – Она обнимала ноги, положив голову к себе на колени.

– Спасибо. Ты тоже. Если не считать, что моя голова сейчас лопнет от депрессивных мыслей, то все хорошо.

Я сел на лавочку рядом с ней и попытался ее обнять.

– Не надо, Тимур, пожалуйста! – Она почти кричала.

Мысли о том, что все плохо, я разочаровал ее, усиливались с квадратичной скоростью. А она, казалось, чувствовала это и еще больше ненавидела меня.

– Извини, я не хотел, – попытался я удалиться от плохого.

– Да не надо извиняться… за что извиняться?

– Тебе, похоже, еще хуже, чем мне.

– Расскажи мне что-нибудь…

– Например?

– Блядь, я предвидела ответ. Ты издеваешься?

– Да нет! Мне просто, представь, тоже не спится в это «прекрасное» утро. И о чем сейчас говорить? – Я тоже почти кричал.

– Скажи, чем ты занимаешься? Только не ври, пожалуйста.

– Я банчу….

– Я так и думала. Прощай.

После этого она тупо встала, надела темные очки «Прада» и медленно-быстро пошла в сторону дороги. А я медленно-быстро достал сигарету и затянул двойную дозу никотина. По пути в подъезд крикнул на бабок, которые пристально смотрели на меня:

– Что?

Дома решил разбавить депрессию пивом – для сна, так сказать. Благо в холодильнике оставалось еще пару банок. Я наладил эмбиент, думая: если добавить депрессивную музыку с алкоголем, то депрессия обязательно победит депрессию, и депрессия уйдет. Присев на балкончике и закинув ноги на стол, я стал поглощать пивко. Пятнадцать минут – и оно во мне. Да, это действительно помогло – я был в ховно. Добравшись до кровати, я упал на нее прямо в одежде. Мигал телефон, это было смс от нее: «Тимурчик, прости. Мне так плохо. Пожалуйста. Завтра все будет хорошо». Я ответил, что завтра точно все будет хорошо. «Обещаю!» Она: «Я люблю тебя». Вот теперь точно можно спать, подумал я, прошептав:

– И я тебя.

8

После… я не видел ее три дня…

Знаете ли вы, что такое депрессия? Вряд ли. Я прохавал ее от начала и до конца. Все мысли только о том, как сделать себе еще хуже. Как добить себя до конца. Я не хотел ничего, я не выходил из дома, я не звонил ей, хотя каждый день думал только об этом. Я думал, как сжечь, чтобы все сгорело. Я три дня не курил (план) и не отвечал друзьям. Я ушел в себя. Я лежал на диване и думал. Мне ничего, абсолютно ничего не хотелось. Я думал, причем хорошего в этих думах было мало. В основном я думал, почему она не звонит, и, с другой стороны, думал, что это не мое дело. Я думал, что мы уже никогда не будем вместе и что раньше это не было для меня проблемой. Каждый день я загонялся. Я не спал…

Депрессия – это такое состояние души, именно души (так будет написать правильнее), когда ни одно лекарство, ни один метод – ничего помочь не может.

Поверьте, я был не слабым человеком, у меня были трудности, проблемы, в определенные моменты меня доставали нищета и одиночество, загоны, что я наркоман. Но тут было нечто другое. Загоны… они как бы есть, но непонятно, о чем. Если есть конкретная проблема, то над ней и надо работать. Например, если ты загнался, что ты наркоман, надо представить такую лайф, где наркотиков нет, и постепенно настроение твое улучшается. А здесь все мысли и состояние, что ты ничтожество, что все кончено, все никогда не будет хорошо. К этим мыслям ты добавляешь депрессивный музон. Выходишь на улицу лишь по ночам, чтобы не видеть людей, добавляя одиночество. Выходишь исключительно за алкоголем, добавляя стресс организму. Ждешь звонка, но его нет, как правило. Сидишь… Смотришь сквозь стену… Ходишь по комнате, держа одной рукой бутылку алко, другой – свои виски… Смотришь на время и через секунду не можешь ответить, сколько сейчас… Смотришь еще раз… водишь мышкой по пустому экрану, понимаешь, что это глупо, но через секунду начинаешь водить опять. Куришь много и часто… Пьешь алкоголь… Ждешь звонка, но его нет, как правило. Смотришь на часы, через секунду смотришь снова.

А самое главное, ты делаешь это не почему-то или для чего-то. Делаешь потому, что делать больше ничего не можешь, чтобы не было ничего… ПУСТОТА… вот что действительно тебе сейчас нужно.

И самый главный вопрос в этом трипе: «Сколько все это будет длиться?»

Я думаю, у меня появился даже ответ на это: «Пока ты не смиришься!»

Для себя я назвал данное состояние «Когда люто крыло».

Состояние, несравнимое ни с чем, я не знаю, что с тобой происходит, но, по-моему, это плачет твоя душа, а точнее, правильно было написать не плачет, а рыдает.

9

Наступил четверг. Мой любимый день. Вообще люблю цифру 4, а четверг ассоциируется у меня с тем, что впереди все выходные. Как май – мой любимый месяц, потому что впереди все лето.

Все, хорош, подумал я. Бизнес встал. И надо было наверстать то, что профукано. Отзвонился парням, сказал, что на связи.

Игорю передал, что время было трудное и что попробуем нагнать. На что он ответил:

– Надеюсь, меня не хотят кинуть?

– Хотел бы кинуть – кинул! – сухо ответил ему, находясь все еще в жесткой депрессии.

Как ни странно, эти слова подействовали на него.

Я начал активно продавать, ибо клиенты ждали меня. Но в голове у меня были другие планы. Я думал, где раздобыть шуруды. Это совсем другой уровень. Я ждал послезавтра, субботы. Я ждал очередного оупен-эйра, чтобы встретиться с людьми и обсудить этот вопрос.

Я трезво понимал, что планчик – это хорошо, но бабосы на нем не сделаешь. Пора было торговать чем-то посерьезнее, а планчик – это так, Игорьку на хлеб.

Про Любу я начал потихоньку забывать. Я всегда был прагматиком и очень категоричным человеком. Ничто не могло сбить меня с поставленной цели. Ничто… Никто… Если хотите, еще раз – НИЧТО, НИКТО.

Поэтому я решил взять себя в руки и вернуться к старому доброму размеренному образу жизни. Все под контролем – вот что всегда было моей единственной целью. Никогда не отступать! И всегда подниматься на один раз больше, чем упал.

После трех дней уныния я понял, что все, хары… Двигаемся дальше.