Текст книги "Большая энциклопедия ножей мира"

Русские боевые ножи

 
Уже не вижу могущества моего сильного, богатого, многовойного брата Ярослава,
С его черниговскими племенами,
С монгутами, татринами и шельбирами,
С топчаками, ревутами и ольберами.
Они без щитов, с кинжалами засапожными,
Кликом полки побеждали,
Звеня славою прадедов.
 

«Слово о полку Игореве», пер. В. А. Жуковского

Имеется среди коллекционеров такое мнение, что термин «русский боевой нож» не имеет права на существование. Мол, нож-засапожник был, багинет был, штык был, а вот боевого русского ножа не было. Хотя и «Слово о полку Игореве», и летописи твердят нам обратное – русская традиция ножевого боя гораздо мощнее аналогичных традиций любого другого государства. Именно ножевой, а позже штыковой атакой русские воины наводили ужас на врага.

Работая с летописями во время написания «Злого города», романа об обороне Козельска от орды Батыя, я обратил внимание на следующий текст: «Татары же бились у града. Желая захватить его, разбили городскую стену и взошли на вал. Жители же на ножах резались с ними и, посоветовавшись, порешили выйти на полки татарские. И, выйдя из города, иссекли пращи (осадные машины, прим. автора) их и, напав на полки их, убили татар четыре тысячи» (авторский перевод со старославянского, Ипатьевская Летопись, Галицко-Волынский свод, «Побоище Батыево»).

Иными словами, отбивая атаку ордынцев, наши воины перешли в ножевую (!) атаку, отбросив врага от стен города. Можно ли после этого говорить об отсутствии традиций русского боевого ножа? Которые, кстати, в настоящее время активно возрождают российские кузнецы, на работах которых мы также подробно остановимся в этой книге.

Нож был с нашим предком всегда. На охоте, в быту, на войне. Поясной, размещаемый на поясе, засапожный – заткнутый за голенище сапога, подсайдашный – размещаемый под саадаком, специальным чехлом для лука. Нож был привычным орудием, превращавшимся в оружие, которым привычная к ножу рука русского человека точно и эффективно разила врага, когда заканчивались стрелы и тупились о вражьи доспехи мечи защитников нашей Родины.

К сожалению, история не донесла до нас, какими именно были боевые ножи русских витязей. Что говорить, даже о багинетах, предках штыка, бывших на вооружении допетровской русской армии, мы почти ничего не знаем, кроме того, что до начала XVIII века это был длинный тычковый нож с рукоятью, вставляемой в дуло гладкоствольной фузеи перед штыковой атакой. Таким образом огнестрельное оружие превращалось в копье без возможности произведения выстрела.

Кстати, здесь надо пояснить, в чем отличие ножа от кинжала. Отличие несложное: нож всегда однолезвийный, а клинок кинжала заточен с обеих сторон. Модификации с полуторной заточкой, имеющие верхнюю кромку, заточенную на половину длины, однозначно склоняют решение о классификации в пользу ножа.

Северная война со Швецией выявила необходимость модернизации стрелкового оружия в сторону универсальности. Тем более, что союзник России Пруссия уже ввела в своей армии новинку – штык, примыкаемый к мушкету. В период с 1702 по 1709 год в Российской армии был полностью завершен переход с багинета на штык.

Анализируя историю России именно с точки зрения развития холодного оружия, поневоле приходишь к пониманию, откуда у русского человека такая любовь именно к ножу. Видимо, наше это, национальное, родное. С тех времен, когда, отбросив щиты, шли в ножевую атаку русские витязи.

Кстати, интересный исторический факт – в армиях Западной Европы штык являлся «оружием последнего шанса». Понятия «штыковой атаки» там практически не существовало и смертоносная насадка на ствол мушкета служила лишь для обороны.

Русская же смертоносная наступательная штыковая атака стала легендой. Великий русский полководец Александр Васильевич Суворов вообще ввел ее в культ, отодвигая на второй план значение пулевой стрельбы из огнестрельного оружия. Его крылатое изречение «Пуля-дура, штык – молодец» известно каждому россиянину, который интересуется историей своей Родины.

Однако наиболее известным был и остается штык к винтовке замечательного русского конструктора и организатора ружейного производства Сергея Ивановича Мосина.

Разработанный на базе штыка для винтовки «Бердан» образца 1870 года, четырехгранный штык поступил на вооружение русской армии вместе с винтовкой Мосина в 1891 году.

Это было страшное оружие ближнего боя. Полуметровый четырехгранный игольчатый клинок наносил глубокие проникающие ранения, сопровождающиеся тяжелыми повреждениями внутренних органов. К тому же малое входное отверстие не позволяло оценить на месте глубину проникновения штыка в тело и тяжесть ранения, результатом которого могли быть внутренние кровотечения и занесенные инфекции, приводящие к перитониту и, как следствие, к летальному исходу.

Практически не меняясь, штык к винтовке Мосина просуществовал полвека, пережив свой пик в революцию и Гражданскую войну. В Великой Отечественной войне он стал причиной смерти немалого числа гитлеровцев и символом народной освободительной войны против немецко-фашистских захватчиков, что отражено во множестве плакатов того времени (приведены плакаты Кукрыниксов и И. Тоидзе).

В то же время нельзя не отметить влияние на эволюцию российского боевого ножа холодного оружия других народов. В этом свете считаю необходимым привести отрывок из статьи известного российского исследователя и специалиста по данному вопросу Андрея Артуровича Мака «Введение в историю российского армейского ножа», публикуемый с разрешения автора:

«Еще в первой половине XIX века в результате длительных кавказских войн и походов в Среднюю Азию в казачьих войсках Российской империи получили распространение шашки и кинжалы – заимствованное оружие кавказских и азиатских народов. Особенно популярны были «камы» – кавказские кинжалы с широким прямым клинком, плавно сужающимся у острия. Наряду с модой на все горское, распространившейся среди русских офицеров и аристократии, кинжал широко применялся и в боевых целях отрядами казаков-пластунов – своеобразным гибридом егерей и спецназа, которые отдельными боевыми группами действовали скрытно и автономно на территории противника.

Казаки-пластуны широко заимствовали у черкесов одежду, снаряжение и комплекс вооружения – в том числе, кинжалы. Первые уставные образцы кинжалов были приняты на вооружение в 1840 году – для офицеров и нижних чинов Черноморского казачьего войска, конных и артиллерийских подразделений.

Пластуны славились умением эффективно применить кинжал, были подлинными мастерами засад, встречного боя, отличались меткостью в стрельбе и ловкостью в рукопашных схватках. В авангардных боях, разведке и рейдах по тылам противника они виртуозно действовали холодным оружием, бесшумно снимая боевое охранение и в полной тишине вырезая целые подразделения. Пластунские пехотные батальоны, имевшие особый статус, с собственными боевыми традициями и правилами, широко использовались в ходе Крымской войны 1853–1856 годов и на кавказском фронте во время Первой мировой войны. Командовавший одним из батальонов пластунов наследник иранского престола Амманула Мирза почитал управление такой частью за честь.

Уставный кинжал Кубанского казачьего войска был утвержден приказом по Военному Ведомству № 133 от 13 марта 1904 г., примерно в то же время свой кинжал получило и Терское казачье войско. Однако утверждение уставных образцов кинжалов оказалось, по сути дела, формальным актом. Казачье войско мало обременяло себя описанием и чертежами, продолжая осуществлять заказ и отделку клинков по своему собственному усмотрению. Кроме этого, казакам было дозволено выходить на службу с доставшимися им от отцов и дедов шашками и кинжалами, т. н. «дедовским» оружием, лишь бы оружие это было годно в боевом отношении. Хотя клинки Златоустовской оружейной фабрики и сохраняли неизменными свои основные конструктивные черты, но, поскольку отделкой шашек и кинжалов занимались военно-ремесленные школы, войсковые мастерские и многочисленные мастера-кустари, казачьи кинжалы отличались большим разнообразием.

Появление бебутов – кинжалов с изогнутыми клинками, – связывается уже с походами в Среднюю Азию и российским протекторатом над северными территориями Ирана. Главной опорой Империи в этом регионе являлись отдельная казачья бригада и русские регулярные войска, которые и популяризировали подобную форму кинжала.

Основной целью принятия бебута на вооружение была замена артиллерийской шашки, мешающей вести огонь орудийным расчетам новых скорострельных орудий, поступавших в армию с 1902 г., а также обеспечение возможности ведения рукопашного боя в траншеях и ходах сообщения. Основным доводом против кинжала было отсутствие опыта владения им у орудийной прислуги: кроме состоящих на государевой службе иноверческих частей из Кавказского региона и казаков, подобного опыта у русских, преимущественно набираемых в артиллерию, не было.

Вследствие этих расхождений во мнениях решение о перевооружении было принято только после русско-японской войны. В 1907 году бебут – «кинжал кривой солдатский образца 1907 года», был принят на вооружение жандармерии, в 1908 г. – нижних чинов пулеметных команд, в 1909 году – всех нижних чинов артиллерийских войск, кроме конной и конно-горной артиллерии, в 1910 году – нижних чинов конных разведчиков пехотных полков. В период Первой мировой войны для этих же подразделений изготавливался упрощенный вариант кинжала с прямым клинком.

На завершающем этапе Первой мировой бебут использовался в ударных частях российской армии, т. н. «легионах смерти» и «батальонах чести», на которые легло основное бремя войны, в том числе регулярные рейды в разведку и боевое охранение. Бебут, как короткоклинковое оружие, оказался достаточно эффективен в качестве окопного кинжала.

Более редкой разновидностью уставного армейского ножа являлись ножи нижних чинов иноверческих казачьих войск образца 1840 года. Эти ножи копировали национальные монгольские формы и использовались преимущественно казачьими частями, дислоцированными вдоль китайской границы и набиравшимися из местных кочевых народностей. Свой нож получили в 1914 г. и нижние чины авиационных частей».

Как раз перед Великой Отечественной войной родилось оружие русских воинов, не менее легендарное, чем штык к винтовке Мосина – знаменитый «НА-40» («нож армейский») или «НР-40» («нож разведчика»), принятый на вооружение в 1940 году, сразу после советско-финской войны. Второе, более популярное, но исторически менее верное название обусловлено тем, что этим ножом вооружались разведроты и подразделения автоматчиков.

Узкий – до 22 мм – клинок «НА-40» позволял с наименьшим сопротивлением всунуть его меж ребер врага и одновременно облегчал вес самого ножа. Деревянная рукоять и ножны отвечали той же цели и одновременно удешевляли производство.

Интересный исторический факт: в 1943 году был сформирован Уральский добровольческий танковый корпус, полностью экипированный за счет сверхпланового труда и на добровольные пожертвования трудящихся Урала. Это был подарок фронту от людей, и так работающих на пределе человеческих возможностей, пример массового трудового героизма рабочих.

На Златоустовском инструментальном комбинате для всех танкистов Уральского добровольческого танкового корпуса были изготовлены качественные ножи «НА-40», рукоять и ножны которых были покрыты черным кузбасс-лаком. Эти ножи были своеобразной «визитной карточкой» легендарного танкового корпуса, после первых же боев на Курской дуге вследствие героизма танкистов ставшего гвардейским. Немцы прозвали боевое формирование русских танкистов «Шварцмессер дивизион», «дивизией чёрных ножей». А сотечественники после первой же боевой операции, проведенной Уральским добровольческим танковым корпусом, сложили о героях песню, которую я считаю своим долгом привести в этой книге:

«Песня о черных ножах»

Слова Р. Нотик, музыка Н. Комма и И. Овчинина

 
Шепчут в страхе друг другу фашисты,
Притаясь в темноте блиндажей:
Появились с Урала танкисты –
Дивизия черных ножей.
 
 
Беззаветных бойцов отряды,
Их отваги ничем не убьешь.
Ой, не любят фашистские гады
Наш уральский стальной черный нож!
 
 
Как с брони автоматчики спрыгнут,
Никаким их огнем не возьмешь.
Добровольцев не смять лавину,
Ведь у каждого черный нож.
 
 
Мчатся танков уральских громады,
Вражью силу бросая в дрожь,
Ой, не любят фашистские гады
Наш уральский стальной черный нож!
 
 
Мы напишем седому Уралу:
«Будь уверен в сынах своих,
Нам не зря подарили кинжалы,
Чтоб фашисты боялись их».
 
 
Мы напишем: «Воюем, как надо,
И уральский подарок хорош!»
Ой, не любят фашистские гады
Наш уральский, стальной черный нож!
 

В настоящее время исторические традиции находят новое переосмысление. Например, «НА-40» вновь выпущен компанией «АиР» с некоторыми изменениями в двух вариантах. Первый – охотничий нож «Разведбат», сертифицированный как холодное оружие.

«Разведбат» является серийной моделью, которая появилась относительно недавно, но уже пользуется популярностью у армейских подразделений. Выпускается в четырех видах: «ВДВ», «Морская пехота», «Пограничные войска», «Спецназ ВВ». Полосы на рукоятях соответствуют цветам этих родов войск. Кроме полос каждый тип ножа имеет эмблему выбранного рода войск, располагающуюся на клинке.

Имеется гражданская версия данного ножа, получившая название «Штрафбат» (см. раздел «Охотничьи ножи»).

Именно советско-финская война явилась опытом, которой выявил недостатки разведывательно-диверсионной деятельности советских специалистов в тылу врага, в том числе отсутствие у них на вооружении многофункционального универсального боевого ножа, при помощи которого и вражеского часового бесшумно снять можно, и временую стоянку или схрон в лесу оборудовать, и снегоступы сделать, и волокушу для раненого товарища из подручного материала быстро соорудить. Потому на базе форменного штык-ножа образца 1919 года и финского скаутского ножа и был создан легендарный «НА-40».

Однако не думаю, что именно советско-финская война «открыла глаза» русским оружейникам на преимущества боевых ножей недавнего врага. «Финка» была известна в России и пользовалась популярностью еще до революции. И хотя с 30-х годов в СССР был законодательно запрещен финский нож, в те же годы он в слегка доработанном виде становится спецсредством НКВД.

Так называемая «финка НКВД», или «нож норвежского типа», представленная на фото, выпускалась на заводе «Труд» (до революции фабрика промышленника Кондратова) в посёлке Вача Нижегородской области в сороковые годы. Хотя в реальности к Финляндии именно данный нож отношения не имеет – модель скопирована с шведского охотничьего ножа работы известного мастера Понтуса Хольмберга из Эскильстуны.

Тот самый нож, прообраз знаменитой «финки НКВД», или «ножа норвежского типа», о котором так много говорят и который мало кто видел даже на фотографии. Шведский охотничий нож производства Понтуса Хольмберга из Эскильстуны, фотография которого была предоставлена по моей просьбе специально для проекта «Боевые ножи» автором нескольких книг по данной тематике Андреем Артуровичем Маком.

В настоящее время «финка НКВД» выпускается из современных материалов, ее дизайн значительно переработан. Гарда стала почти прямой, «округлилось» навершие рукояти. Сама рукоять может быть выполнена как полностью из дерева, так и с покрытием из наборной кожи. На фото изображен вариант ножа, сертифицированного как холодное оружие с толщиной клинка 4 мм. Также выпускаются варианты, не попадающие под категорию холодного оружия с меньшей толщиной клинка либо без гарды.

Как упоминалось выше, выпускаются сувенирные и подарочные варианты «финки НКВД», не попадающие под категорию холодного оружия. На фото изображен подарочный вариант знаменитой «финки» с клинком, выполненным из шведского дамаска. Рукоять ножа изготовлена из карельской березы со вставками из оргстекла, гарда и навершие рукояти латунные. Производство фирмы «АиР» (Златоуст).

Ранее упоминалось, что компания «АиР» (Златоуст) выпускает реплику знаменитой «Финки НКВД», которая по своим параметрам попадает под категорию холодного оружия.

Для того чтобы все любители и ценители данного ножа могли приобрести его в свободной продаже, выпускаются две модификации, сертифицированные как хозяйственно-бытовые.

В описанном выше подарочном варианте финки сохранены все геометрические размеры, за исключением толщины клинка, уменьшенной до пределов, разрешенных законодательством.

Модификация финки с травмоопасной рукоятью, представленная на фото напротив, имеет клинок толщиной 4 мм, но лишена гарды, фиксирующей руку при нанесении колющего удара.

Эти модификации позволяют выбрать любой из ножей в зависимости от целей и задач конечного потребителя.

Как и все ножи производства компании «АиР» (Златоуст), финки выпускаются из различных сталей и с большим разнообразием материалов рукоятей.

Кстати, «НА-40» сильно отличался от «финки НКВД» именно в сторону своей «узкой специализации». Нехарактерная «перевернутая» S-образная гарда была продиктована боевой специализацией ножа, предусматривающей упор пальцев кисти при ударах снизу вверх в области подреберья и живота и сверху вниз в область лица и шеи, продиктованными тогдашними традициями ножевого боя НКВД. Кстати, в том же сороковом году в качестве учебного пособия для школ НКВД впервые в СССР выходит книга В.П.Волкова «Курс самозащиты без оружия «Самбо» с главой «Основные приемы работы коротким финским или норвежским ножом», раскрывающая технику нанесения таких ударов (приведены фото из книги В.П.Волкова «Курс самозащиты без оружия «Самбо»).

Кстати, вещь для своего времени революционная. Выходившая в 1930 году в издательстве НКВД книга Ознобишина «Искусство рукопашного боя» повествует лишь о приемах против ножа, видимо, подразумевая, что чекисту уметь работать ножом не обязательно. Не исключено, что «НА-40» и практическое пособие Волкова создавались параллельно и «затачивались» друг под друга.

В 1943 году гарда, рукоять и ножны «НА-40» претерпели значительные изменения, и советские разведчики получили на вооружение еще более удачную конструкцию – нож «НР-43» с прямой гардой, кожаными ножнами и прочной пластмассовой рукоятью, увенчанной металлическим навершием – ежели чего, и клин забить, и врага по голове приласкать. Нож получил название «Вишня». Конструкция оказалась настолько удачной, что до сих пор находится на вооружении ряда российских спецподразделений.

В шестидесятые годы в СССР был разработан «НРС» (нож разведчика специальный), предназначенный для поражения противника в бою как клинком, так и с помощью стреляющего механизма, расположенного в рукоятке и представляющего собой короткий ствол и спусковой механизм. «НРС» стрелял бесшумным патроном СП-3 с пулей калибра 7,62 мм образца 1943 года.

В 1986 году «НРС» был модернизирован до «НРС-2». Клинок ножа стал копьеобразным, пила на обухе уменьшилась почти вдвое, патрон СП-3 был заменен на тоже бесшумный СП-4 с необычной цилиндрической пулей, несмотря на «пенькообразную» форму пробивающей стандартную каску на расстоянии двадцати метров. Взведение курка осуществляется специальным рычагом, размещенным на рукоятке, спуск – другим рычагом, расположенным на ее торцевой части. Перезарядка осуществляется путем извлечения ствола, что занимает в среднем 1–2 минуты. В настоящее время «НРС-2» состоит на вооружении разведподразделений ВДВ и морской пехоты, а также спецподразделений органов внутренних дел и частей внутренних войск МВД.

Однако наиболее известным каждому жителю нашей страны русским боевым ножом является штык-нож к автомату Калашникова.

Первая модель автомата Калашникова («АК»), принятая на вооружение Советской Армии в 1949 году, не имела штыка вообще. Только в 1953 году вместе с так называемым облегченным автоматом «АК» был принят на вооружение штык-нож «изделие 6Х2», который имел тот же клинок, что и штык к самозарядной винтовке СВТ-40 и отличался только механизмом фиксации. По отзывам специалистов, штык-нож «изделие 6Х2» был крайне удачной конструкцией. Имеются сведения, что отдельные «выжившие» экземпляры этого штыка применялись в Первой чеченской войне, спустя более чем четверть века после снятия его с вооружения.