Текст книги "Семь желаний Генриетты Мадей"

Глава II. Второе желание

Отрывок 1. Проклятие города

У хозяина «Золотого осетра», имя которого было Доминик, я снял дом его тети, которой, как он сказал, на данный момент не было в городе. Дом был практически пустой: на кухне буфет с минимальным количеством посуды и пустой холодильник, в спальне только одна кровать и более ничего. Все остальные комнаты были и вовсе пусты. Наверное, этот дом был выставлен на продажу.

Проснувшись утром, я встал, пришел в ванную и начал умываться. Умывшись, я взглянул в зеркало. Оттуда на меня смотрел высокий мужчина с легкими морщинами на лице, которые только начинали прорезаться, хотя на самом деле они уже давно застыли, словно их заморозили. У этого мужчины были седые волосы, которые контрастировали с относительно молодым лицом. Длина у волос была средняя. Мужчина в зеркале расчесал их и уложил. Кожа у него была грубая и щетина уже проявилась. Серые глаза впалые, над ними две линии средней толщины бровей. Нос узкий и длинный, уголки рта острые, а подбородок словно заостренный.

Я собрался и через некоторое время уже был в «Осетре». У Доминика я заказал на завтрак яичницу с беконом и стакан молока. Через пять минут он все подал и пожелал приятного аппетита. В «Осетр» начали приходить люди, и через несколько минут он уже был заполнен наполовину. Я заподозрил, что все эти люди либо не умеют готовить завтрак, либо им лень.

Я заметил Кристину и Нивенну, которые вошли в «Осетр», и подозвал их за свой стол.

– Заказывать не будете ничего? – спросил я их.

– Мы уже позавтракали, – ответила Кристина.

В ее голосе не было тех вчерашних ноток злости. В нем вообще не было ничего такого, что указывало бы на ее вчерашнюю обиду. Это меня слегка порадовало.

– Тогда перейдем сразу к делу. Расскажи, о каком проклятии говорила Генриетта? – спросил я Нивенну.

В этот момент дверь «Осетра» открылась, и вошла Элиза. Я видел через плечо Нивенны, как она пошла к барной стойке. Она шла медленно и устало. Об усталости говорили мешки под глазами и унылый взгляд. Я подумал, что она не выспалась после сегодняшней ночи или вообще не спала. Не успела она дойти до Доминика, как с ней посреди зала столкнулся какой-то мужчина с подносом с едой. Звук упавшего подноса и разбившейся посуды привлек внимание всего зала. Нивенна и Кристина обернулись на шум. При столкновении Элизу облило супом и компотом, окрасив ее белую кофту в алые и розовые цвета.

В этой ситуации явно были виноваты оба, так как оба были невнимательны, но по взгляду Элизы, по ее глазам, готовым вот-вот вывалиться из глазниц, и надвигающейся злости на лице, я точно понял, что она собирается накричать на мужчину за его неуклюжесть. Я уже собирался насладиться этим зрелищем, так как Элиза была готова взорваться, но последующее меня слегка разочаровало. Она просто развернулась и вяло пошла прочь, даже не попытавшись вытереть свою кофту. «Наверное, после вчерашней ссоры у нее совсем нет сил», – предположил я и продолжил свой завтрак.

Проводив бедную Элизу взглядом, все продолжили завтракать, и тогда Нивенна обратилась к нам с Кристиной:

– Не заметили ничего странного?

Голос у Нивенны был тихий, ровный и в нем отсутствовали эмоции. Лицо тоже не выражало никаких эмоций, и было трудно понять, к чему ведет эта девушка.

Я увидел, что Доминик подошел к мужчине и потребовал плату за разбитую посуду. Сам же он пошел за ведром с водой, шваброй и пакетом для мусора. Через полминуты он уже приводил все в порядок.

– Нет, – ответил я. – А что мы должны были заметить?

– Вам не показалось, что Элиза должна была накричать на него? – спросила Нивенна.

– Показалось, но она не накричала, и я не вижу в этом ничего странного.

– Дай догадаюсь, дело в проклятии? – предположила Кристина.

– Именно. Я поведаю вам о нем и о его побочных эффектах, – сказала Нивенна.

Я стал внимательно слушать. Нивенна еще больше понизила голос, чуть ли не до шепота, и обратилась ко мне:

– Но для начала я хочу узнать, догадываешься ли ты, кто мы с Кристиной?

– Догадываюсь, – ответил я. – Вы ведьмы?

Нивенна кивнула и продолжила:

– Ты знаешь о моровых ведьмах и моровых колдунах?

– Я только немного слышал о них, так что не прочь послушать лекцию. Только, пожалуйста, короткую.

– Хорошо, но слушай очень внимательно, так как эта информация очень важна, – предупредила Нивенна. – Для простоты понимания я буду говорить только «моровая ведьма», но описанные свойства также подойдут и моровому колдуну. Дело в том, что мы работаем с женской особью.

– Ясно, – ответил я.

– Моровая ведьма – это дух неупокоенной ведьмы. И она появляется в неделю летнего солнцестояния.

Я вопросительно посмотрел на нее.

– Что это за неделя такая?

– В среднем она длится с 18 по 24 июня. Центральным днем является 21 июня – день летнего солнцестояния, самый пик солнца.

– Постой, сегодня 24 июня, – напомнил я.

– Да. И сегодня она появится в последний раз.

– Это очень плохо, – отметил я. – Почему именно в эту неделю?

– Моровая ведьма предпочитает два типа энергии: солнечную и энергию человека. Я имею в виду гнев. И именно в эту неделю наступает самый пик солнца.

Я кивнул ей в знак понимания.

– В теории моровая ведьма может появляться каждый год, но на практике все совсем по-другому. Моровая ведьма может умереть в немноголюдном месте, где ей будет недостаточно гнева, или в очень мирном месте, где не ведутся войны и нет распрей. Поэтому она может появиться раз в два года или, например, в десять лет. Или даже раз в сто лет.

– Интересно, – сказал я. – Как она вообще становится моровой?

– Обращение в моровую ведьму неразрывно связано со смертью. Перед смертью человек чувствует сильные порывы гнева, они и трансформируют душу в неупокоенного призрака.

– Хм, почти как у вампиров, – отметил я. – Хотя меня интересует другое. Мой знакомый, Леррой, сказал, что ты приехала сюда шесть дней назад. Чем ты все это время занималась?

– Искала моровую ведьму. Сегодня ночью я нашла, где она появляется. Я попыталась ее атаковать, но она сильный противник для одной ведьмы.

– Почему ты не обратилась за помощью?

– Я давно не контактировала со своими знакомыми. Тем более что почти все живут в других странах. Не думаю, что кто-то так сильно наделен манией героизма, чтобы летать туда-сюда ради спасения человечества.

– Кто-нибудь, может, и нашелся бы. А что насчет Кристины? – спросил я.

Кристина и Нивенна вздохнули. Я посмотрел на них поочередно и остановился на Нивенне, ожидая ответа от нее.

– Потому что я не хотела втягивать ее в это, – призналась Нивенна.

Ее голос все так же был ровным и сдержанным. Лицо было серьезное и не выдавало никаких эмоций.

– Иронично, конечно, что именно я это говорю, но ты ведь понимала, что на кону человеческие жизни?

– Естественно, но я эгоистка, Дерек. Я пытаюсь сохранить собственный комфорт всеми силами.

– Надеюсь, сегодня ты не будешь придерживаться своей философии, потому что твоя подружка та еще моралистка.

Кристина ничего не ответила и отвела взгляд в сторону, показав свою безучастность в этом разговоре.

– Да, с твоей стороны я жду того же, – сказала Нивенна.

– Обо мне не переживай, я заинтересован в успехе этого дела сильнее, чем кто-либо.

– Даже так? – вернулась в разговор Кристина. – Наверняка из-за Генриетты?

– В точку, – ответил я.

– Что у тебя с ней? Какое-то деловое предложение?

Я взглянул на Кристину, она действительно была заинтересована.

– Можно и так сказать.

– Ты не расскажешь подробнее? – спросила она.

– Не понял, зачем?

– Просто так. Не то чтобы я взялась за это дело ради денег, но надо уяснить, что мы не будем делиться с тобой нашей долей.

– Я и не требовал ее. Но я помню, чтобы ты мне говорила, Кристина, поэтому знаю, почему вас так это интересует. Внезапно появляюсь я, потом Генриетта, и вы не знаете ни меня, ни ее, но мы оба заинтересованы в успехе вашей операции, о которой, напомню, ты, Кристина, узнала сегодня ночью. А что насчет моей сделки с Генриеттой, то она предложила мне очень ценную вещь. Но не будем обо мне. Дело в том, что ты, Нивенна, затянула с важным заданием.

– Она это понимает, – встала на ее защиту Кристина. – Поэтому предлагаю просто продолжить. Я уверена, о моровой ведьме есть еще кое-что. Ведь так, Нивенна?

– Да, – ответила она и обратилась к Кристине. – Я научу тебя заклинанию, которое позволит поймать ведьму.

– Ты уверена, что я справлюсь?

– Прости, но нет, – ответила Нивенна. – Я ценю твои способности к лечению, но новые заклинания не осваиваются за один день.

– И что же мы будем делать, если Кристина не сможет помочь тебе поймать моровую ведьму? – спросил я.

– Тогда понадобишься ты. Как быстро ты бегаешь?

– Обычно я догоняю цель, – коротко ответил я.

– Если моровая ведьма вырвется, твоя скорость пригодится. Но есть проблема. Ты не колдун, поэтому ты не сможешь произнести ни одного заклинания, а моровая ведьма нематериальна, руками ее не поймать.

– И что ты предлагаешь делать?

– Я предлагаю сделать ее материальной, – сказала она.

Нивенна вытащила из кармана два медальона, после потянула цепочку у себя на шее и вытащила из-под рубашки третий медальон, показав его нам. Я взял один из тех, что она достала из кармана, Кристина взяла другой. Это был ромбообразный серебряный медальон с интересными змееподобными орнаментами.

– Что они делают? – спросил я и сразу надел медальон, чтобы не потерять.

– Когда моровая ведьма будет рядом с тобой, то заключенная в медальон магическая энергия сработает. Она будет определенным образом влиять на моровую ведьму, делая ее материальной. И тогда, Дерек, ты сможешь ее схватить. При этом медальон не позволит моровой ведьме использовать свою опасную магию, которую она предпочитает пускать в ход против тех, кто встанет у нее на пути.

– И какая у нее магия? – спросил я.

– Сам додумайся, – сказала Нивенна. – Моровую ведьму не просто так называют моровой.

У меня категорически отпал интерес узнавать, какие атаки в арсенале у моровой ведьмы.

– Вечером я снова обновлю запас силы медальонов, – сказала Нивенна. – А сейчас есть еще кое-что, что я хочу вам показать.

Я как раз закончил с завтраком и спросил, о чем она говорит.

– Мы сходим кое к кому в гости.

На том завершилась наша утренняя беседа, и мы втроем вышли из «Осетра».

* * *

Заречный казался очень светлым городом особенно в этот солнечный, ясный день. Яркости добавляли цвета фасадов домов, которые в основном были белыми или желтыми. Почти все дома были частными: одноэтажными и огороженными заборами, лишь изредка попадались двухэтажные квартирные дома.

Мы остановились перед одним одноэтажным домом, который ничем не отличался от других. Нивенна подошла к воротам, которые были чуть ниже уровня моей головы. Она позвонила в звонок, и мы стали ждать.

– Что мы здесь должны увидеть? – спросил я.

Нивенна ушла от ответа, сказав, что я сам все увижу. Через пару минут к нам вышла среднего возраста женщина. Она была невысокая, чуть ниже Нивенны и Кристины. И хотя две ведьмы были примерно одного роста, они не были высокими. У женщины были светло-карие глаза и черные волосы.

Женщина узнала Нивенну и поприветствовала нас. Нивенна представила нам женщину, ее звали Кая. Мы прошли за Каей в дом. Нивенна ответила за нас троих, когда хозяйка предложила сесть за стол. Она сказала, что мы здесь ненадолго, а потому не будем пить чай. В доме оказался еще муж Каи.

Он был в спальне, в которую мы прошли. Муж Каи сейчас неподвижно лежал на спине и, кажется, спал. Я сообразил вглядеться в его лицо и понял, к чему это все. У мужчины были жутко выступающие скулы, худая шея, впалые щеки. Кожа с темно-фиолетовыми оттенками под глазами, на висках и щеках казалась такой тонкой, что вот-вот будет виден череп. Он выглядел ужасно и в какой-то мере жутко, пугающе.

– Это Валентин, – сказала Нивенна. – Жертва моровой ведьмы, он находится под ее влиянием уже неделю.

– Это ужасно, – сказала Кристина.

Ей было страшно, она поднесла руку ко рту, в ее глазах читался страх, но на меня вид Валентина не произвел впечатления.

– Все это, конечно, жутко, Нивенна, – сказал я, – но имеет ли наш визит какое-нибудь практическое значение?

– Нет, не имеет. Почти не имеет. Я хотела сказать, если мы сегодня провалим операцию, Валентин не перестанет быть жертвой моровой ведьмы. Она продолжит высасывать из него силы, пока он не умрет. А жить ему осталось недолго. Я уже говорила, что я эгоистка, и мне дорога только Кристина. Я лишь хочу показать, какова цена моего эгоизма.

Я услышал в ее голосе нотки раскаяния. Я понимал ее. Когда ты переживаешь не одно столетие, то мир начинает меняться, ценности становятся совсем другими, а то и вовсе теряются во времени, но иногда даже в эгоисте просыпается человечность.

– Остается только не допустить оплошности сегодня ночью, – сказала Кристина.

– Согласен, – сказал я и пошел к выходу, но остановился у двери. Я обернулся и взглянул на девушек. – Рассчитываю на вас.

Я покинул их и направился в «Осетр». Более мне негде было провести время.

Там я провел в одиночестве несколько часов, пока не пришла Кристина. Она села напротив меня, выглядела немного уставшей, заказала чашку кофе и принялась размешивать сахар в нем.

– Как успехи в заклинании? – спросил я.

– Неплохие, оно мне покорилось. Но до мастерства мне еще далеко.

– Ты занималась подобными операциями с Нивенной?

– Нет, она меня только обучала и рассказывала кучу теории.

– Это у нее хорошо получается, – без капли сарказма ответил я. – Сколько ей лет?

Кристина удивленно посмотрела на меня.

– Я имею в виду, хоть она и выглядит молодо, но опыта у нее хоть отбавляй. Навскидку я бы ей дал около двадцати пяти. И я догадываюсь, что это ее ненастоящий возраст. Поэтому я спрашиваю, сколько ей на самом деле.

– Много, – призналась Кристина. – Раз уж ты такой догадливый, то нечего скрывать. Она родилась в 1416 году. Сейчас ей 604 года.

– Я ее на добрую сотню лет старше. Тебе известно, как она обрела бессмертие?

– С помощью заклинаний.

– Она тебе так сказала? – спросил я.

– А что? Это не так?

Кристина сразу что-то заподозрила, потому она вцепилась в нить разговора и не стала ее упускать.

– Что ты скажешь по этому поводу? – спросила она.

– Помнишь, что Нивенна сказала о превращении в моровую ведьму? Сильные порывы гнева перед смертью обращают в призрака. Но не все так просто.

– Рассказывай, рассказывай, я слушаю, – сказала Кристина и сделала глоток кофе.

– Просто иногда что-то идет не так. Иногда получается, что ведьма перерождается после своей смерти в виде человека. Тогда она обретает бессмертие, при этом сохраняя свою человечность.

– Ты хочешь сказать, что Нивенна уже умирала?

– Да. Я встречал таких бессмертных колдунов и ведьм. Они бессмертны, но не имеют регенерации вампиров. Их можно убить обычным оружием. Сама понимаешь, к чему я клоню.

– Понятно, – сказала Кристина. – И они сохраняют облик своего возраста при смерти?

– Да. Скорее всего Нивенна умерла примерно в двадцать пять.

– Да уж. Пришла попить кофе на свою голову.

– Ты расстроилась? – спросил я.

– Нет… То есть да. Это печально, что Нивенна уже умирала. Я имею в виду, что благодарна, что ты поделился такой информацией.

И она перевела взгляд в пустоту, сильно задумавшись.

– Смерть в этом мире такая ужасная, – сказала Кристина. – Ты либо станешь призраком, либо бессмертным. Но проклятия этого мира так друг на друга похожи. Взять, к примеру, превращение в вампира.

Я ее внимательно слушал.

– Прежде чем стать вампиром тоже приходится пройти через собственную смерть. Я знаю, что вам, вампирам, перед смертью пришлось испытать невероятную ненависть из-за потери любимого человека. Таково условие превращения в вампира. Теперь, когда я помаленьку перехожу в отношении проклятий этого мира на «ты», я начинаю понимать, что каждый бессмертный колдун носит в своей душе злость на этот мир, а каждый бессмертный вампир когда-то любил.

Я ничего не ответил на эти слова.

– Смотря на тебя, я почему-то верю, что ты способен убить человека, но при этом вижу, что ты когда-то любил, – сказала Кристина.

– Смотря на тебя, я вижу, что однажды ты потеряла близкого человека, – сказал я.

Мои слова удивили Кристину.

– Как ты понял?

– По взгляду. У человека, который однажды потерял все, иной взгляд. Как ни скрывай, а шрамы от этой боли всегда видны.

Кристина немного скривила губы, отвела взгляд и вздохнула. Я смотрел на ее золотисто-каштановые волосы, на ее лицо, я чувствовал аромат ее парфюма – запах ириса. Она посмотрела на меня и смутилась.

– Чего ты так смотришь? – спросила Кристина.

– Просто так. Скажи, трудно было сохранить человечность, когда потеряла все?

– Это было неожиданно, – сказала Кристина и продолжила смотреть в пустоту. – Только вчера все было нормально, а сегодня я узнаю, что мои родители погибли в автокатастрофе.

Она тяжело вздохнула. Некоторые шрамы не затягиваются даже со временем.

– Я предлагаю прогуляться, – сказал я.

– Я не против, – сказала Кристина и допила свой кофе.

Мы вышли из «Осетра» и пошли по улице. Кристина шла рядом, опустив взгляд под ноги.

– Я уже был в этом городе, – признался я. – И я знаю одно место… Прекрасное место.

Кристина пожала плечами и согласилась пройтись. Мы вышли к окраине города, где начинался лес, и вошли в чащу. Воздух здесь был другой, более прохладный и свежий, под ногами кучей лежали опавшие шишки. Кроны елей слабо пропускали свет, создавая под собой вечные тени.

Земля под нами становилась круче, мы поднимались. В конце пути деревья расступились, и мы вышли на ровную поляну на вершине горы. К тому времени Кристина немного утомилась и, пройдя по поляне, остановилась перед здоровым черно-серым валуном и присела на него. Если пройтись к краю поляны, то можно увидеть, что она резко обрывается, создавая большой склон. Я подошел к обрыву и взглянул вниз. Внизу лес продолжался и простирался к самому горизонту. Среди этих деревьев широкой серебристой линией петляла река.

– Прекрасное место, – улыбнулась Кристина. – Это здорово, что тебе удалось его найти.

– Сюда надо приходить вечером, здесь прекрасные закаты. А там протекает река Вольная.

Кристина поднялась с валуна, подошла и тоже взглянула на горизонт. Я бросил на нее короткий взгляд и снова взглянул вдаль. Казалось, что не было и следа вчерашней обиды. Легкий теплый ветерок приятно развевал волосы и одежду. Здесь царило спокойствие и расслабление, казалось, что это место способно поглотить в себя все звуки и эмоции.

Мы в молчании наслаждались природой, ее спокойной музыкой, а после умиротворения вернулись снова в Заречный.

Отрывок 2. История моровой ведьмы

Солнце скрылось за горизонтом, окрашивая закат в градиент, переходящий из алого в светло-розовый, а после в темно-синий. Воздух стоял жаркий, но с наступлением темноты становился холоднее. Спустя час фиолетовые оттенки уже заполонили все небо.

Мы стояли втроем на окраине города и ждали появления моровой ведьмы. Мы ни о чем не говорили. Перед началом операции Нивенна обновила силу медальонов, и теперь в районе груди чувствовалось легкое излучение тепла.

– Когда солнце спрячется за горизонтом, тогда надо ждать ее, – сказала Нивенна.

И она не заставила себя долго ждать. Ветер закружился в танце, создавая небольшой ураган вокруг одного места. Белая дымка образовалась из ничего и закружилась в порыве ветра, а после успокоилась и мягко опустилась на землю. Я всмотрелся и увидел, как из земли вылетела дева.

Она парила над землей. Одежда ее была светло-серая и, кажется, жила своей жизнью, складки на ней то появлялись, то пропадали, а волосы, словно язычки черного пламени, неспешно танцевали на голове.

Но самое пугающее было в ее взгляде. Он был величественный, неэмоциональный, сильный и мертвый. Смотря на нее, невольно начинаешь верить, что стоит ей открыть рот, и начнутся стихийные бедствия, горы начнут разрушаться, земля расходиться и извергать лаву. Глаза ее были абсолютно черные, словно ночь, белки совсем отсутствовали. Кожа была бледной, что добавляло ведьме нечеловеческий вид. Но стоило признать: во всей этой мертвой атмосфере была своя красота. Вся она была миниатюрная, невысокая, кисти рук небольшие и тоненькие, из-под юбки виднелись маленькие вытянутые стопы, движения рук были плавные и неторопливые. Сама же ведьма повисла в воздухе и не покидала своего места, следя за нами. Я предполагал, что увижу обезображенное убийством лицо, но девушка была красивая, хоть и пугающая.

Первой начала Нивенна, именно она взметнула руку, и из ее ладони вылетела серебристая цепь из толстых крупных звеньев, которые светились светло-серым цветом. Цепь извивалась в воздухе, словно длинная змея, быстро и молниеносно окрутила моровую ведьму и связала ее тело.

Кристина поддержала Нивенну и также выпустила цепь из своих рук. Ее цепь тоже светилась светло-серым цветом, но была тонюсенькой, с небольшими звеньями, которые казались хрупкими. Нивенне и Кристине удалось ее удержать.

Моровая ведьма заметалась во все стороны. Я подозревал, что она, словно зверь в клетке, начнет кричать, реветь или рычать, но моровая ведьма продолжала держать рот закрытым.

Нивенна перехватила свою цепь в правую руку, а в левой начала концентрировать новое заклинание, которое приобретало легкое светло-голубое свечение.

– Я собираюсь ее успокоить, – сказала она. – А после нужно узнать ее имя.

Возможно, ей бы это удалось, если бы Кристина была более опытна в создании ловушки-цепи. Ее цепь внезапно перестала светиться светло-серой аурой, звенья стали покрываться трещинами, цепь начала трещать и со звоном раскололась, что вернуло моровой ведьме половину ее подвижности. Нивенна не смогла в одиночку удержать ее, и ее не стоило в этом винить. Она и сама не знала ни одного колдуна или ведьму, кто бы смог это сделать. Моровая ведьма завертелась вокруг своей оси, словно волчок, и намотала на себя больше цепи. Нивенна же упала и притянулась к ведьме, волочась по земле, так как не отпускала ее. Когда ведьма поняла, что ошиблась с направлением, она остановилась, завертелась в другую сторону, сбрасывая с себя цепь, и наконец освободилась.

Она уже собиралась лететь в темный лес, который рос вокруг города, как внезапно что-то потянуло ее вниз. Этим чем-то был я, который, разбежавшись, допрыгнул до нее и схватил за ногу. Ее нога была жутко холодной, и не будь я вампиром, скорее всего я бы ее отпустил, но мне было плевать. Морозная корка, словно мини-лавина, спускаемая с горной вершины, стала покрывать мою кисть. От боли ее стало сводить, поэтому я схватился за ее голень второй рукой. Моровая ведьма не могла держать меня, поэтому мы начали опускаться.

Нивенна сумела подняться, Кристина сосредоточилась на создании новой цепи, и я уже рассчитывал, что мы успеем поймать ведьму во второй раз, когда мне в лицо прилетело что-то тяжелое. Я перевел взгляд на моровую ведьму и понял, что она пинает меня второй ногой. А силы в ней было, словно в добром жеребце. Достаточно было трех ударов, и я слетел с нее, потеряв весь ход событий в своей голове.

Я упал на землю, но быстро осознал, что моровая ведьма скинула меня с себя. Я встал и увидел, что она увернулась от новых цепей Нивенны и Кристины и полетела в лес. И тогда началась погоня.

Первую минуту мне пришлось полагаться на один глаз, так как правый совсем заплыл и не открывался. Когда он регенерировал, то ориентироваться стало гораздо легче. Моровая ведьма оставляла после себя отчетливо видимый ледяной след. Все, чего она касалась, моментально замораживалось.

Я бежал за ней, сильно пригнувшись, и уворачивался от всевозможных веток, летящих мне прямо в лицо. Сильно исцарапанный, я вылетел из лесной чащи на чистую серебристую поляну, на которой и увидел виновницу сегодняшнего вечера. Вылететь на открытую местность было ее ошибкой.

Каждое движение моих рук и ног добавляло мне скорости. Я бежал так быстро, что все вокруг стало расплываться, и единственным четким изображением стала сама моровая ведьма. Я догнал ее, прыгнул и схватил за ледяное тело. Мы повалились на траву. Я оказался сверху, она вывернулась ко мне лицом, я схватил ее за предплечья, ногами заблокировал ее ноги и остановил. Руки и ноги начало ужасно сводить, но мне оставалось только терпеть и ждать прибытия Нивенны и Кристины. В этот момент невольно пробежала мысль, что я рассчитывал на то, что она заражена мором, но никак не холодна, словно лед.

Она еще некоторое время брыкалась, пыталась вырваться, но все было тщетно, и тогда она притихла. Она смотрела на меня, и взгляд ее был такой же сильный, как и раньше. Это был не умоляющий и не просящий, а пугающий взгляд. У другого все перевернулось бы внутри от страха, он бы отступил, убежал.

Она смотрела на меня своими мертвыми черными глазами. Я невольно взглянул на ее тоненькие губы, которые имели легкий, еле уловимый серый оттенок, который показывал, где эти самые губы находятся на таком бледном лице. И тогда они зашевелились.

Я подумал, что она собирается что-то сказать, но ее губы свернулись в трубочку, и моровая ведьма просвистела короткую мелодию. Тоненький и мелодичный свист, словно соловей, залетел в мою голову, как себе в гнездышко. Моровая ведьма уже сомкнула губы, но свист продолжал гулять у меня в голове. Я ощутил, что руки и ноги начали ослабевать. Из последних сил я попытался собраться и дать отпор, но это не возымело никакого эффекта. Я потерял силы и свалился прямо на моровую ведьму, погружаясь в сон. Все вокруг стало обращаться во тьму.

* * *

Я открыл глаза или мне показалось, что открыл. Вокруг была кромешная тьма, ни единого источника света. Из-за нее я не понимал, открывал ли я глаза или они до сих пор закрыты. Поверив, что я все-таки открыл их, я встал.

«Я ослеп? Почему я ничего не вижу?» – подумал я.

Я оглянулся в поиске хоть кого-нибудь и даже крикнул «Ау!», но никто не откликнулся. Внезапно я обратил внимание на свое тело. Темная летняя куртка, джинсы и ботинки. Я их видел, будто на них светил некий источник света, но самого света не было. Значит, не ослеп. Но тогда где я?

И тогда я побрел в этой темноте. Земли я не видел, но она точно чувствовалась, как некая ровная поверхность. Моя одежда, руки, волосы отчетливо контрастировали в такой темноте.

Это странная темнота. Обычно в темноте ничего не видно, даже собственного тела.

Внезапно я увидел перед собой вдалеке некую точку. Взяв ее за свою координату, я побрел к ней. По мере моего приближения точка приобретала форму. У нее появились ноги, туловище, голова, волосы. Это была девушка в той же самой одежде, что и моровая ведьма, но теперь цвета потеряли свою бледность. Ее кожа стала немного смуглой, рубашка – коричневой, а юбка – темно-красной. Когда я подошел, она продолжала неподвижно лежать. Я опустился перед ней на колени, поднес руку к ее шее и хотел проверить ее пульс, но стоило мне коснуться ее шеи двумя пальцами, как кромешная тьма внезапно пропала, а вокруг появился новый мир: трава, дома, дорога, лошади, люди. Появились и звуки: птицы, журчащий ручеек, вертящиеся крылья мельницы. Чувства тоже не подвели: солнце грело своим теплом.

– Что за чертовщина? Куда я попал?

И я уже собирался отпустить ее шею, как девушка схватила меня за руку и не позволила оторваться от себя, будто касание с ней значило многое. Она открыла глаза, и мы встретились взглядами. У девушки были светло-голубые глаза, две льдинки, которые поглотили меня, и я будто снова погрузился в сон.

* * *

И снова открыл глаза. Я вспомнил про свист моровой ведьмы.

Сейчас я был в какой-то комнате с единственной дверью. Вся комната была забита полками, на которых стояли разные колбочки, сосуды, бутылки с разным содержимым. Под потолком были протянуты три ниточки, на которых сушились травы. Посередине стоял единственный стол, а в углу небольшая деревянная кровать.

Ее свист погрузил меня в иллюзию. С тем же успехом, как я могу погружать людей в иллюзии с помощью глаз, также и ведьмы с помощью свиста.

Я даже предположил, что то место, в котором я сейчас нахожусь, не просто иллюзия.

Это ее воспоминание.

Я это понял, потому что все вокруг было немного размыто, как обычно бывает при посещении воспоминания.

Единственное, чего я не понимал, так это то, что я ходил по комнате и проверял разные микстуры в баночках. Мне не было дела до них, и я делал это против своей воли. И тогда я обратил внимание на свои руки. Тоненькие женские руки. В этот момент я понял, что был не просто сторонним наблюдателем ее воспоминания, а истинным участником. Я был в ее голове.

В комнату вошел старичок и поприветствовал местную целительницу, а после присел на кровать. Я обратил внимание, во что он был одет: старая вязаная серая рубашка и черные штаны ручной работы.

«Неужели это четырнадцатый век, как я и предполагал? – подумал я. – Я виделся с тобой в это время, моровая ведьма. Ошибки быть не может. Мы уже встречались, когда ты была… более живая».

Старик заговорил. Сначала слова пролетали мимо моих ушей, но, попривыкнув, я понял, что он говорит на старом польском языке. Я слушал их диалог и мне оставалось только моментально переводить его на современный.

– Ох, – тяжело вздохнул старик, – старость – не радость. То спину ломит, то колени. Хоть ты добрая, помогаешь справляться с недугами.

– Сядь ровно, батюшка, – захлопотала ведьма вокруг него. – Ноги выпрями.

Он так и сделал. Она задрала ему штанины выше колен, обнажив их, растерла себе ладони и через секунду ее кисти засветились ярким желтым светом, словно две свечки. Она коснулась его коленей, а я почувствовал, как ее энергия передается ему в ноги.

Через пять минут она закончила процедуру, подошла к столу, а старик пошевелил ногами и был доволен результатом. Ведьма передала ему какую-то мазь в баночке и наказала растирать ею утром и вечером.

– Спасибо тебе, Бригитта, – поблагодарил ее старик и засеменил бодрым шагом из ее хаты.

Стоило ему выйти, как картинка начала меняться. Все началось с двери, она моментально исчезла, потом начали исчезать стены, травы на веревке, стол, кровать. А на смену этой обстановке пришла другая.

Бригитта была на улице. Стоял жаркий солнечный день и нельзя было не разглядеть среди развешенной чисто выстиранной одежды, что мимо ее дома шли двое мужчин. Также нельзя было сказать наверняка, специально они проходили мимо или нет, но их разговор можно было расслышать с того места, где сейчас находилась Бригитта.

– Не нравится мне эта ведьма, – сказал один из них, тот, что с черными волосами.

Видел ли он Бригитту среди развешенного белья или нет, но мужчина не переходил на шепот. Как и второй, рыжий.