Текст книги "Любовь в кредит"

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Джексон прильнул к ее губам. От этого страстного настойчивого поцелуя у Райли захватило дух. Все было совсем не так, как вчера вечером: нежные объятья сменились вспышкой неистовой страсти. Райли сладострастно застонала, и по ее телу пробежала дрожь. Джексон жадно и искусно целовал ее, проникая языком в рот, и все сильнее прижимая к себе ее вдруг ставшее безвольным тело.

Она прильнула к нему, и его руки, заскользив вниз по ее спине, остановились ниже талии. Джексон тихонько двигался, прижавшись к телу Райли, и огонь страсти разгорелся в ней с такой силой, что даже холод плескавшейся вокруг воды был не в состоянии потушить его. Ее сознание внезапно включилось, словно по сигналу тревоги, и, почувствовав это, Райли оторвалась от губ Джексона.

Она отпрянула назад, восстанавливая расстояние между ними – или по крайней мере между верхней частью их тел. Его возбужденная плоть по-прежнему упиралась ей в живот, а глаза пылали испепеляющей страстью. Оба они прерывисто дышали. Неистовое желание, которое пробудил в Райли этот мужчина, приводило ее в восторг и в то же время пугало. С трудом сглотнув, Райли произнесла:

– Надо же! У меня из-за тебя ноет в животе. – Что?

– У меня ноет в животе, черт побери.

– Это плохо? – Да.

– По-моему, в этом нет ничего особенного. Райли внимательно посмотрела на Джексона.

– У меня в животе происходит что-то странное. Это ощущение появилось вчера вечером, когда ты поцеловал меня, но тогда я не была уверена, что оно вызвано твоим поцелуем. А теперь я знаю это наверняка. Вот сейчас ты поцеловал меня, и у меня снова заныло в животе.

– И... часто у тебя такое? Райли покачала головой.

– Нет. Это случалось со мной только дважды: в четырнадцать лет, когда Дэнни МакГроу в первый раз поцеловал меня, и потом еще раз, когда меня поцеловал парень, за которого я уже собралась было выйти замуж. У меня ноет в животе так... ну, как бывает, когда прыгаешь в воду с высокого трамплина или катаешься на аттракционах. Похоже на тошноту.

– Тошнота. Великолепно! Слушай, ты с ума меня сведешь подобными комплиментами.

– «Тошнота» в хорошем смысле этого слова.

– Вот уж не знал, что у этого слова есть положительное значение.

– Есть. Это ощущение после твоего поцелуя. Лицо Джексона прояснилось, и он перевел взгляд на ее губы.

– Ну тогда...

– Никаких «ну тогда». Когда ноет в животе – это плохо.

– Так ты же только что сказала, будто это хорошо.

– Нет. Те двое, из-за которых у меня ныло в животе, на поверку оказались настоящими подонками. Когда Дэнни МакГроу отказался вынуть руку из моего лифчика, пришлось поставить ему фингал под глазом. Хотя я до сих пор не понимаю, как ему удалось туда проникнуть. Прямо не парень, а осьминог какой-то. А после поцелуев того парня, который чуть не стал моим женихом, у меня ныло в животе до тех пор, пока я не узнала, что из-за него ноет в животе не только у меня. Джексон поморщился.

– Ты что, застала его с кем-нибудь?

– Да. И у них все было как положено: охи, вздохи, стоны. После всего этого я, разумеется, избавилась от этого дурацкого стола для пикника.

– Они что, занимались этим на твоем столе для пикника?

– Представляешь, каково мне было?

– Представляю, – кивнул Джексон. – Но какое отношение все это имеет к нам?

– А ты что, сам не понимаешь? Если у меня заныло в животе от поцелуев с парнем, то мне с ним точно не повезет. А после твоих поцелуев у меня это чувство гораздо сильнее, чем от тех двух.

– Бог троицу любит. На третий раз обязательно получится. Ты знаешь об этом?

– Да, но...

– Я должен тебе признаться: у меня тоже заныло в животе.

Райли сделала круглые глаза.

– Ты хочешь сказать, что...

– Да. Причем дважды. А вот тебе еще одно признание: у меня заныло уже тогда, когда я просто увидел тебя.

– Ого! Прямо беда.

Джексон, наклонившись вперед, коснулся губами ее шеи.

– А разве я не говорил тебе, что Беда – мое второе имя?

Он провел языком по мочке ее уха, и взгляд Райли затуманился.

– Вроде нет. Но я верю.

– Беда с большой буквы.

Отмахнувшись от надоедливого внутреннего голоса, который без конца напоминал ей об осмотрительности, Райли всем телом подалась к Джексону. Желание прикоснуться к нему и снова ощутить его поцелуй победило. Пусть это легкомысленно с ее стороны, но это все же не преступление. Райли так долго ждала поцелуев, прикосновений, так мечтала о чем-то подобном. Она устала от ожидания.

Райли скользнула руками по плечам Джексона и обвила его шею.

– Может, я ошиблась, и у меня не было этого ощущения в животе. Может, нужно снова попробовать еще раз, чтобы убедиться.

– Я обеими руками за то, чтобы убедиться.

Джексон припал к ее губам. Одной рукой он гладил ее по спине, а ладонью другой накрыл ее грудь. Райли застонала и прижалась к его руке плотнее. Сквозь шелковистую ткань купальника Джексон ласкал ее соски, затем опустил руку ниже талии и приподнял ее ногу. У Райли закружилась голова. Она обхватила ногой его тело и изо всех сил прижалась к его напрягшейся плоти.

Тихо застонав, Джексон проник рукой под ее плавки, и его ладони заскользили по обнаженному, трепещущему от желания телу Райли.

Райли пришла в возбуждение, граничащее с безумием, и, отбросив все сомнения, она безвольно откинула голову. Джексон с восторгом припал к ее шее, слегка покусывая ее разгоряченными губами, осыпая поцелуями и прикасаясь языком к нежной коже. Райли сдерживалась из последних сил, стремясь продлить это потрясающее удовольствие, но настойчивое наступление Джексона ускорило разрядку. Она вскрикнула, и ее тело изогнулось в судорогах сильнейшего оргазма. На миг ее сознание отключилось, и исчезло все, кроме ласкающих ее рук и искусного языка.

Она с трудом пришла в себя. Джексон по-прежнему прижимал ее к своему телу, и она, прильнув щекой к его шее, ощущала его учащенный пульс. Немного успокоившись, Райли подняла голову.

Даже не заглядывая в его темно-голубые глаза, она знала, что в них горит страсть и необузданное желание. Решив прервать молчание, Райли произнесла единственное, что пришло ей в голову:

– Ого!

Джексон коротко качнул головой.

– Что и требовалось доказать. – Он попытался перехватить ее взгляд. – Жалеешь?

Задумавшись минуту, Райли ответила:

– Скорее всего, это не войдет в список моих самых разумных поступков, но ты, твои прикосновения, заставили меня позабыть обо всем на свете. Даже о том, где я и с кем.

К такому повороту событий Райли была не готова. Ей очень надоел ее образ строгой женщины. Она просто стремилась освободиться от него. Но терять голову не входило в ее планы.

– Можешь мне не верить, но я обычно не позволяю прекрасным незнакомцам доводить меня до оргазма.

Губы Джексона дрогнули.

– Я знаю, что с первого взгляда произвожу положительное впечатление, но под твое определение вряд ли подхожу. – Он скользнул руками по ее спине. – К тому же нельзя сказать, что мы с тобой незнакомы.

– Это все не считается. В сущности мы ничего не знаем друг о друге.

– Да, верно, не знаем любимого цвета, фильма, книги или песни. Но ты говоришь, что я заставил тебя позабыть обо всем. То же можно сказать и обо мне. Ты потеряла над собой контроль? Я тоже. И ты можешь мне не верить, но и я обычно не довожу до оргазма прекрасных незнакомок.

Райли пошевелилась и замялась, случайно коснувшись его восставшей плоти.

– Удовольствие досталось только мне одной. Это несправедливо.

Джексон криво ухмыльнулся.

– Я не жалуюсь. Хотя жалко, что мне не пришло в голову взять с собой презерватив. Послушай, а ведь можно что-то придумать. – Он прочертил кончиком пальца по ее мокрой руке, которая тотчас покрылась гусиной кожей. – Ты не поужинаешь со мной сегодня?

– Ужин? – переспросила Райли скептически.

– Да, ужин. Знаешь ли, люди иногда встречаются, чтобы вместе поесть. Бокал вина. Беседа. Все для того, чтобы поближе познакомиться.

– У меня уже есть планы на вечер.

– Да? – его щека слегка дернулась. – Ты вчера сказала, что ни с кем не встречаешься.

Райли убрала руки с плеч Джексона и отступила назад.

– У меня и правда никого нет, – холодно подтвердила она. – Иначе этого сейчас не случилось бы. Вообще-то сегодняшний вечер у тебя тоже расписан. Ты помнишь о Маркусе? Нашем начальнике? Он устраивает пикник.

Джексон провел ладонями по лицу.

– Совершенно вылетело из головы. Я с тобой ни на чем не могу сосредоточиться. А после ужина? Может, выпьем чего-нибудь в «Мариотте»?

Гормоны Райли и ее здравый смысл обменялись тычками. Райли знала, что в «Мариотте» ее ждет не только выпивка. Если бы на его месте был кто-то другой... В короткой, но кровавой схватке здравый смысл одержал победу, и она отрицательно покачала головой.

– Джексон, я...

Джексон приставил палец к ее губам.

. – Не отвечай сразу. Подумай. Разговоров о работе не будет. Мы о ней даже не вспомним. – Он убрал руку, и Райли облизнула губы. Глаза Джексона потемнели, но он не прикоснулся к ней, а вместо этого кивнул в сторону пляжа. – Нам лучше вернуться, пока за нами не выслали поисковую бригаду.

Райли кивнула, и они направились к воде.

Придет ли она?

Джексон расхаживал взад-вперед по гостиничному номеру. В сотый раз взглянув на часы, он обнаружил, что время близилось к десяти. Второй вечер подряд он мучился неизвестностью, гадая, придет ли та, что так взволновала его. Ужин у Маркуса Торнтона закончился три часа назад. После возвращения с прогулки на гидроцикле, Райли избегала Джексона. Однако он, прежде чем отправиться в «Мариотт», все-таки оттащил ее в сторону и всучил ключ от своего номера. И вот уже три часа подряд он истязал себя мыслями о том, появится она или нет, и постоянно спрашивал себя, почему это для него так важно. Что в ней такого, что он потерял покой?

Джексон провел ладонями по лицу. Надо расслабиться, черт побери. Надо отвлечься на что-то другое. Надо...

Ответить на стук в дверь.

В дверь тихо постучали, и это чуть не вызвало у Джексона остановку сердца. Райли? Решила не пользоваться ключом. Он отчаянно надеялся, что это именно она, а не какой-нибудь гостиничный служащий, которому вздумалось проверить регулятор температуры или передать полученное по факсу сообщение. Помедлив несколько секунд, Джексон глубоко вдохнул, подошел к двери и открыл ее.

В коридоре стояла Райли. Ее темные вьющиеся волосы были распущены. На губах играла улыбка. Она была одета в выцветшие джинсы, плотно облегавшие бедра, и яркую желтую футболку с изображением шоколадного пирожного и надписью «Самое сладкое».

– Погадать? – спросила она низким, сиплым голосом, от которого у Джексона разом подскочила температура. И в животе у него возникло то же ощущение, которое она описывала. Джексон вцепился в дверную ручку, чтобы тут же не броситься на нее.

– Конечно. Очень мило. Ты не воспользовалась ключом.

– Я решила, что лучше постучаться. Вдруг ты уснул или еще чего.

– Меньше всего мне думается о сне. – В ответ на это замечание глаза Райли загорелись. Джексон отступил назад, жестом приглашая ее войти. – Рад, что ты пришла.

– Ты еще больше обрадуешься, когда увидишь, что я тебе принесла.

Райли переступила через порог и сунула ему под нос коробку. Джексон уловил аппетитный запах чего-то сладкого. Закрыв дверь, он прислонился к ней и сказал:

– Я думал, ты не придешь. – Говорить это было не обязательно, но слова сами сорвались с его губ.

Райли поставила коробку на полку рядом с дверью. Ее сердце глухо стучало в предвкушении того, что должно произойти. Она повернулась к Джексону. До чего же он был хорош! Несколько черных прядей спадали ему на лоб. Казалось, в ожидании ее он в нетерпении постоянно проводил ладонью по волосам. Под белой спортивной рубашкой, облегающей его широкую грудь, угадывались крепкие мускулы, которые, впрочем, Райли уже видела. Потертые джинсы, которые, кажется, были его любимой повседневной одеждой, плотно облегали бедра, и Райли пожалела, что ей не дано видеть сквозь одежду. Хотя это неважно. Она собиралась снять с него эти джинсы в ближайшее время.

Предпочитая оставаться правдивой до конца, она ответила:

– А я и не собиралась приходить. Уж поверь. Я честно пыталась убедить себя в этом. Но как и все бухгалтеры, я наконец подвела черту и убедилась, что даже несмотря на твое имя – Джексон Ланг, – хочу заняться с тобой любовью.

Глаза Джексона потемнели от безудержного желания.

– Мне как маркетологу не по душе маниакальность, с которой бухгалтеры следят за тем, что получается в итоге, но в данном случае я полностью тебя поддерживаю.

– Ко всему прочему все должно быть по-честному, – сказала Райли, остановив свой блуждающий взгляд на его ремне, а потом заглянув ему в глаза. – За мной должок.

– Никак не дождусь, когда ты его вернешь. – Джексон двинулся к Райли, оттесняя ее к стене.

У Райли вырвался нервный смешок.

– А ты не хочешь взглянуть, что я тебе принесла?

– Пахнет хорошо, но ты лучше. – Джексон губами потрепал мочку ее уха. – Хм. И на вкус лучше.

– Может, посмотрев на угощение, ты изменишь свое мнение.

– Сомневаюсь. Лакомство, которое я сейчас вижу перед собой... – он провел кончиком языка по ее чувствительной нижней губе, – слишком восхитительно, чтобы отвлекаться на что-то другое.

Райли, жадно скользнув руками по его груди, положила их ему на плечи.

– А знаешь, когда я пришла к тебе, я полностью держала себя в руках, – проговорила она, поднимаясь на цыпочки и после каждого слова целуя его в щеку. – Я собиралась медленно и со вкусом соблазнять тебя, но вот пробыла у тебя всего тридцать секунд, и мои тщательно разработанные планы рухнули.

Джексон рывком прижал ее к себе, и Райли даже сквозь джинсы почувствовала, как он возбужден. Словно горячей волной захлестнуло Райли.

– А я знать не знаю ни о каком самоконтроле. Я его послал ко всем чертям задолго до того, как открыл тебе дверь. Соблазнять медленно и со вкусом – это здорово, но давай лучше оставим это для второго раунда. Согласна?

– Да.

Они набросились друг на друга, как нищие, попавшие на пир, набрасываются на еду. Слившись в долгом страстном поцелуе, они срывали друг с друга одежду.

– Красивый лифчик, – заметил Джексон, во все глаза рассматривая до ужаса дорогой кусочек черных кружев, прикрывавший ее грудь, и тут же скинул кроссовки и стянул носки.

– Спасибо. – Райли расстегнула кружевной лифчик и бросила его на пол, что было тактически неверно, потому что это отвлекло Джексона и свои джинсы он так и не снял. Он немедленно положил ладони ей на грудь и, склонив голову, начал языком ласкать ее соски. Райли прижалась к стене. Каждый раз, как он проводил языком по ее соскам, желание, как стрела, пронзало ее с новой силой.

Прерывисто дыша, они продолжали осыпать друг друга ласками. Райли вскрикнула, изо всех сил стиснув плечи Джексона и сжав его бедра ногами. Дрожь, пробежавшая по ее телу, передалась Джексону, который громко застонал и вслед за ней замер, упершись лбом ей в плечо. Это был сильнейший оргазм, который они испытали одновременно.

Через несколько секунд Райли прыснула со смеху.

– Я чувствую себя как после марафона.

– А разве не так?

– Может быть. А кто победил?

– Даже не знаю. Почему бы не назвать счет ничейным?

– Пожалуй. – Райли наконец с трудом подняла голову и, увидев затуманенный взгляд Джексона, почувствовала, что ее женское самолюбие удовлетворено. Стало быть, она вернула ему долг.

Джексон, наклонившись к ней, теплыми губами нежно целовал ее в шею, руками поглаживая по бедрам.

– Я не собирался сразу набрасываться на тебя, но в твоем присутствии я совершенно теряю над собой контроль.

– Но я же не жалуюсь. Я и сама чувствую то же. На самом деле это обстоятельство Райли очень беспокоило, но все проанализировать она решила потом.

– У тебя только один презерватив?

– Есть еще два.

– Хорошо. По дороге в гостиницу я прикупил целую упаковку. На ночь должно хватить.

Нельзя сказать, что эти слова, произнесенные хриплым голосом, были неприятны Райли.

– Может быть, мы установим новый мировой рекорд.

– А может, окажемся в реанимации.

– Рядом есть больница?

– Несколько.

– Тогда все нормально.

Джексон мягко отстранился, и ноги Райли соскользнули с его бедер. Встав на пол, она откинула с лица спутанные волосы. Ноги еле держали ее. В это время Джексон снял джинсы и направился в ванную, пробормотав на ходу:

– Сейчас приду.

Райли с восхищением уставилась на его спину. С ума сойти! Сзади он выглядел так же классно, как и спереди.

Отдышавшись, Райли стала рассматривать ворох оставленной им на полу одежды, задержавшись взглядом на его трусах. Нет сомнений: если бы Джексон ходил только в них, он выглядел бы еще эффектнее. Впрочем, лучше всего ему без них.

Джексон вышел из ванной и, приблизившись к Райли, остановился прямо перед ней. Он взял ее за руки, переплел ее пальцы со своими и заглянул ей в глаза.

– В твоем генетическом коде, Джексон, несомненно есть какая-то очень хорошая ДНК.

Он улыбнулся.

– Забавно: я только что подумал, что крупно выиграл, встретив женщину, одаренную такими генами.

Этот комплимент, так же, как и жадный, восхищенный взгляд, тешили женское самолюбие Райли.

– Спасибо. У меня из-за тебя ноги как ватные. Теперь я знаю, что такое переваренные спагетти.

Джексон приподнял брови.

– Просто я знаю, как сделать тебе приятно. Райли рассмеялась, наслаждаясь обретенной свободой, и снова подалась к Джексону.

– Уж это точно.

– Да-да. Угадай, что у меня есть?

– Великолепное тело?

– Спасибо. Но я не об этом.

– Сексуальная улыбка?

– Спасибо еще раз, но снова промахнулась.

– Волшебные руки? Потрясающие губы? Классная задница?

– То же самое я могу сказать о тебе, дорогая, но ты снова не угадала.

– Большие шансы снова получить этот выигрыш?

Губы Джексона чуть тронула чувственная улыбка.

– Как знать.

– Ответ правильный?

– Боюсь, что нет.

– Тогда сдаюсь. Мне никогда не везло в угадайках.

– Я вижу. Но это ничего. Зато ты хороша в другом. В ванной у меня фантастическое джакузи с гидромассажем. Я подумал, что нам было бы неплохо набраться сил перед вторым раундом, принять ванну и попробовать то, что ты принесла. – Джексон выпустил руки Райли и легко провел ладонью по ее груди, отчего ее соски тут же стали твердыми.

– То, что я принесла, не едят всухомятку.

– Вино?

– Нет. У тебя есть молоко?

– Нет. Но можно заказать.

– Прекрасно. Тогда давай закажем два капуччино. Ночь долгая, и нам нужно себя поддержать. – Затем Райли, пытаясь придать голосу деловой тон, что было чертовски сложно, поскольку искусные руки Джексона ласкали ее грудь, проговорила: – Если ты думаешь, что я компенсирую из кассы затраты на два капуччино... о-о-о, как приятно... заказанные в номер с целью соблазнения гостьи, ты очень ошибаешься.

– Вот стерва, – протяжно проговорил Джексон.

– Транжира, – с улыбкой парировала Райли.

– Знаешь ли, мадам Всевидящая предсказала, что моя женщина в красном желает удовлетворить все мои сексуальные фантазии, потребовав от меня того же. – Взгляд Джексона, распаляя Райли, медленно скользил по ее телу. – Пришел мой черед.

ГЛАВА ПЯТАЯ

В понедельник Джексон с Маркусом Торнтоном и Полом Стэнфилдом обсуждали намеченные проекты, после чего поднялись в офисы «Престижа», чтобы представить Джексона сотрудникам филиала Атланты. Среди них была и та сотрудница, увидеться с которой ему особенно хотелось. Джексон очень надеялся, что, увидев Райли, вместо положенного приветствия он не выдаст: «А давай разденемся и продолжим с того, на чем вчера остановились».

– У нас тут замечательные сотрудники, – сказал Маркус. – Первоклассная команда.

Джексон кивнул, с трудом отвлекаясь от мыслей о прошедшей ночи. Маркус, который уже более тридцати лет занимался строительным бизнесом и пользовался большим уважением в деловых кругах, плохих сотрудников держать не будет. Джексон был горд стать членом его команды. Он очень рассчитывал, что его предложение объединить «Престиж» и «Элит» будет принято, и слияние двух компаний будет способствовать его активному продвижению вверх по служебной лестнице.

Мужчины вышли из лифта и начали обход офисов. Джексон знакомился с новыми людьми и здоровался с теми, с кем уже успел познакомиться на ужине у Маркуса. Каждый раз, заглядывая в новый отдел, он ожидал увидеть Райли, и его сердце начинало бешено колотиться.

Райли. Джексон ни на минуту не переставал думать о ней. Он никак не мог сконцентрироваться на беседе, которую вели с ним Марк и Пол. Вслед за ними Джексон подошел к последней двери и тотчас заметил блестящую медную табличку с надписью «Райли Аддисон». Дверь была открыта, поэтому Маркус, легко стукнув в нее для проформы, сразу вошел внутрь.

– Доброе утро, Райли.

Хмуро уставившаяся в экран компьютера, Райли развернулась к ним на крутящемся стуле и взглянула на посетителей. И в животе у Джексона тут же заныло.

Она грациозно поднялась со своего места и улыбнулась.

– Доброе утро, Маркус, Пол, Джексон.

Ничто в выражении ее лица или голосе не указывало на то, что еще несколько часов назад они с Джексоном были вместе. Это, непонятно почему, огорчило Джексона. Он вдруг почувствовал волнение и жар, а Райли при этом держалась холодно и безмятежно.

– Я перед отъездом знакомил с Джексона с сотрудниками, – сказал Пол.

– И какого ты мнения о нашем офисе, Джексон? – поинтересовалась Райли.

– Все прекрасно. Теплая, располагающая обстановка. – Джексон заглянул ей в глаза и улыбнулся. – Очень приятные люди.

Маркус глянул на часы и сказал:

– У нас с Полом через пять минут селекторное совещание, поэтому нам надо идти. Райли, будь добра, проводи Джексона до лифта.

– Конечно, – ответила она.

Пожав руки Маркусу и Полу и распрощавшись с ними, Джексон с Райли остались в ее кабинете наедине. Он молча, будто онемев, уставился на нее, лишь сердце его глухо стучало в груди.

Выглядела Райли великолепно. Юбка чуть выше колена, бледно-желтые туфли-лодочки на высоких каблуках делали ее великолепные ноги и вовсе потрясающими. Почему же все парни Атланты не толпятся у ее дверей?

Джексон откашлялся и кивнул на гору бумаг на столе.

– Ты, кажется, зашиваешься.

– Немного. Джексон рассмеялся.

– У меня есть еще пятнадцать минут, и я хотел бы спуститься в кафе, страшно хочется кофе. Не составишь мне компанию?

– Только в том случае, если кофе будет с молоком, а чашка огромной. И кроме того, тебе придется раскошелиться еще и на «эспрессо». Немного кофеина мне явно не повредит. Я почти не спала прошлой ночью.

– В таком случае мы возьмем по две чашки кофе с молоком и по одному «эспрессо».

Они с пониманием посмотрели друг на друга. С трудом Джексон подавил желание ослабить узел галстука, который вдруг стал ему тесен. Райли прошла мимо него в коридор, распространяя за собой аромат ванили, и Джексон проследовал за ней. Миновав стойку секретарши, они прошли через тяжелые стеклянные двери с логотипом «Престижа» и направились к лифтам. Райли нажала на кнопку вызова. Разглядывая ее в профиль, Джексон сказал то, что вертелось у него в голове целое утро:

– Ночь была потрясающей.

Райли повернула к нему голову, и в ее карамельных глазах Джексон заметил вспыхнувший огонь.

– То же самое могу сказать и я.

– Когда я проснулся, тебя уже не было, – напомнил он о том, что так огорчило его утром. Так одиноко и неуютно ему стало без нее. Ему хотелось бы, проснувшись, первым делом видеть ее рядом.

– Мне надо было поехать домой, чтобы поспать пару часов и собраться на работу. Я боялась разбудить тебя, целуя на прощанье, но ты спал как убитый.

– Потому что устал за ночь. Кое-кто выжал из меня все соки.

– Это жалоба? – спросила Райли, взглянув на него лукаво. – Можно остановиться на третьем этаже и зайти в отдел рекламаций.

Джексон подошел к Райли. Ему нравилось наблюдать, как всякий раз при его приближении расширяются ее зрачки.

– Так и сделаем. Невыносимо, когда женщина доводит меня своей любовью до такого состояния, что я уже ни рукой, ни ногой шевельнуть не могу. Я серьезно.

Двери лифта раздвинулись, и они вошли в пустую кабину. Как только двери закрылись, Джексон поддался своему безумному желанию и прижал Райли к стене.

– Доброе утро, – сказал он и пылко прильнул к ее губам, стремясь ощутить вновь уже знакомый восхитительный вкус ее поцелуя. Райли застонала и, положив руку ему на ягодицы, сильнее притиснула к себе. Застонав, Джексон обнял Райли, но в этот момент лифт тихонько звякнул, и туман вожделения, окутавший сознание Джексона, рассеялся. Райли отпрянула в сторону, поправляя на себе свитер и юбку. Руки у нее при этом, заметил Джексон, подрагивали. Он поморщился от досады и тоже, насколько мог, привел в порядок одежду, благо на нем был двубортный пиджак, который скрывал эрекцию. Двери разъехались, и струя холодного воздуха ударила ему в лицо, приятно охлаждая пылающие щеки.

Они шли по сумрачному, отделанному темно-зеленым мрамором фойе. Райли звонко стучала каблуками по глянцевому полу, а Джексон прятал в карманах руки, чтобы не коснуться ее ненароком.

– Кажется, мне больше не нужен кофе с молоком, – тихо проговорила Райли севшим голосом. – Этот поцелуй был хорошей встряской.

– И для меня тоже. – Однако было бы неплохо, думал Джексон, если бы эта встряска имела продолжение.

Они вошли в кафе. После того, как Джексон сделал заказ, Райли улыбнулась кассиру и добавила:

– И два пончика, Майкл. Майкл широко улыбнулся ей.

– С удовольствием, Райли.

– Они получают пончики из магазина «Самое сладкое», – пояснила Райли Джексону. – Я подумала, что ты, быть может, захочешь взять с собой один в дорогу.

В памяти Джексона возникло воспоминание о том, как они, обнаженные, удовлетворенные, смеющиеся, смакующие капуччино с восхитительными пончиками, сидели в джакузи.

– От пончика никогда не откажусь.

Джексон поставил поднос на стол в самом дальнем углу. Как только они уселись, он поднял свой стаканчик.

– За... – Джексон запнулся. Он понял, что его тост «За наши будущие фантастические ночи», который он чуть было не произнес, будет, скорее всего, неуместен.

– За здоровье и успех, – предложила Райли, чокаясь с ним.

Джексон сделал глоток горячего кофе, чувствуя его бодрящее действие, и положил свой пончик поверх стаканчика.

– Я всегда думал, что пончиков лучше, чем в нашей местной кондитерской, не бывает, но эти, – он помахал пончиком у себя под носом и вдохнул аппетитный аромат, – ничуть не хуже.

Райли откусила от своего пончика и, прикрыв глаза, пожевала с восторженным выражением на лице. Даже во время еды ее движения были наполнены той же чувственностью, которую она продемонстрировала ему прошлой ночью.

– Очень хорошо, что ты не сторонница низкокалорийных диет, – сказал он, глядя на Райли и чувствуя мучительное вожделение. – Никогда не видел, чтобы кто-нибудь ел с таким наслаждением.

Райли проглотила кусочек и открыла глаза. Их взгляды встретились.

– Люблю поесть, – ответила она. Несколько секунд они молча смотрели друг для друга. Казалось, воздух между ними уплотнился и стал осязаемым. Райли отвела глаза в сторону и отломила еще один маленький кусочек. – Я даже думать не хочу о том, сколько миль мне теперь нужно пробежать, чтобы растратить все калории, которые я получила за последние восемь часов, – сказала она и отправила себе в рот еще один кусочек.

Джексон медленно отхлебнул кофе, пытаясь унять желание. Наконец, ухмыльнувшись, он проговорил:

– Это у тебя уже четвертый. Райли приподняла бровь.

– Ты что, ведешь подсчет?

– Конечно. Странно, что ты его не ведешь, ты ведь говорила, что все переводишь в цифры.

– Я-то знаю, что их было четыре. Просто хотела об этом забыть.

– Думаю, прошлой ночью ты сожгла много калорий. – Джексон положил локти на круглую мозаичную столешницу и наклонился к ней. – Особенно во время третьего раунда.

Райли залилась нежным очаровательным румянцем, что порядком удивило Джексона. Потребовалось большое усилие воли, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до ее порозовевших щечек.

– Хм. Третий раунд, – тихо повторила она. – Да, это была большая нагрузка.

– Ты потрясающе гибкая.

– Рада, что занятие йогой пошло мне на пользу.

Джексон откинулся на спинку стула, внимательно вглядываясь в ее лицо. Райли сделала несколько глотков кофе и спросила:

– Что ты на меня так смотришь?

– Я просто думал о тебе. Обычно люди, прежде чем лечь в постель, встречаются какое-то время, по крайней мере один раз. У нас все получилось наоборот. Мне интересно узнать о твоей жизни, о твоих пристрастиях. Словом, я хотел бы узнать тебя поближе.

– Поверь мне, после вчерашней ночи ты знаешь обо мне гораздо больше, чем самый близкий друг.

Джексон улыбнулся.

– Я имел в виду другое. Ты оказалась не такой, как я представлял себе, и ты и прошлая ночь оказались для меня очень приятным сюрпризом.

– Ты хочешь сказать, что я вовсе не та стервозная дама?

– Именно. Признаю, что это определение никуда не годилось.

– На самом деле эта характеристика очень верна, по крайней мере в тех случаях, когда речь идет о делах. Ты вспомнишь о ней, вернувшись в свой офис. Возвратившись к действительности – к финансам твоего отдела и к нашим стычкам.

Райли была права. Но Джексон отчего-то почувствовал легкое раздражение.

– Погоди же, мой финансовый отчет за эти выходные заставит стервозную даму поработать.

– Не думай, что я тебе буду теперь делать поблажку. Все как всегда: тщательное изучение отчета и все необходимые, должным образом оформленные документы. – Райли наклонилась вперед. – И даже не пытайся втиснуть в свои расходы эти два капуччино.

– Даже как расходы на клиентов в интересах бизнеса?

– Ни в коем случае. Они ведь куплены не для того, чтобы за чашкой кофе поболтать с клиентом.

– Наверное, ты права. Будет некрасиво, если я отчитаюсь за них по статье расходов на распутную женщину, которая коварно соблазнила меня. Целых три раза.

– Вот именно. В правилах компании прописано, что никакого возмещения расходов на развлечения с горячими распутными женщинами не предусмотрено.

– Хорошо, что предупредила. А что мадам Всевидящая пророчит мне на будущее? – Этот вопрос Джексон задал беспечным тоном, но его нервы в ожидании ответа напряглись, как струны.

– Она предсказывает тебе, что поначалу ты будешь испытывать дискомфорт, но он скоро пройдет, как только все вернется на свои места, все станет как раньше.

– Как раньше?

– Жесткие требования маркетинга и не менее жесткие отказы со стороны бухгалтерии. Лаконичные имэйлы. Столкновения. Неправильно оформленные отчеты о расходах. – Райли улыбнулась. – Ну, в общем, все как раньше.

– Может быть, теперь взаимоотношения между нашими отделами улучшатся. В конце концов, в нерабочей обстановке мы с тобой нашли общий язык.

– Да, но только потому, что условились не обсуждать дела. А теперь мы снова в офисе. И ты уезжаешь домой в Нью-Йорк – за девятьсот миль отсюда. У нас остается только работа.