Текст книги "Ангел, автор и другие. Беседы за чаем. Наблюдения Генри (сборник)"

Выяснять отношения с Судьбой скучно. Нам хочется увидеть то самое создание из плоти и крови, которое навлекло на героиню тяжкие испытания. Пусть им окажется давний муж, вернее, тот джентльмен, которого леди когда-то считала своим мужем. Собственно говоря, он действительно был мужем. Вот только не ее. Обстоятельство, естественно, смущало.

– Кто же в таком случае мой муж? – должно быть, спрашивала она себя. – Муж был, точно помню.

– Мужчин трудно различать, – замечает леди с богатым жизненным опытом. – В наше время все они одеваются одинаково. Думаю, кто именно достался, большого значения не имеет. Когда приводишь кого-нибудь из них домой, оказывается, что нет никакой разницы, так что особенно волноваться не стоит.

Наша героиня – беспечная женщина. Она то и дело теряет своего давнего супруга, а к тому же имеет дурную привычку находить пропажу в самый неподходящий момент. Не исключено, что именно в этом и состоит суть главной проблемы: что делать с мужем, который утратил полезные свойства? Иными словами, куда девать надоевшего спутника жизни? Если кому-нибудь отдать, все равно придет домой, как умный пес: хозяева отвезли его в дальний конец королевства в закрытой корзине, а спустя три дня, тяжело дыша, верный друг снова появился на пороге. Если бросить где-нибудь посреди Южной Африки, обремененного тяжелым багажом и долгами, то можно не сомневаться: вернувшись после очередного медового месяца, первым увидишь именно этого типа.

Удивление героини при встрече с мужем кажется слегка неразумным. Судя по всему, она считает, что если забыла о человеке, то он не просто затерялся в пространстве, а навсегда покинул этот мир.

– Откуда же он взялся? – недоумевает героиня. – Прошло лет семь, не меньше. По закону природы уже не должно остаться ничего, кроме костей.

Героиня искренне негодует, обнаружив супруга живым, и не скрывает бурных чувств. Чудовище зачем-то явилось на вечеринку к собственной сестре, и оскорбленная жена умоляет о единственном одолжении: просит уехать туда, где его никто не увидит и не услышит – ни она сама, ни друзья и знакомые. О большем она не просит. Если ему угодно, то, хотя облегающий стройную фигуру костюм и не приспособлен для физических упражнений, она даже готова встать на колени.

Негодяй жестоко отвечает, что не знает, куда деться. Тогда леди сама отправляется в путешествие и успевает посетить изрядное количество городов и стран. Между делом время от времени принимает приглашения провести уик-энд в домах и поместьях близких родственников отставного супруга. Выходит замуж за его двоюродного брата и вместе с его нынешней женой затевает организацию благотворительного базара. Несчастный не знает, как избавиться от неуемной, вездесущей преследовательницы.

Проблема постепенно принимает конкретные очертания. Действительно, куда деваться бывшему мужу? Даже если всякий раз при приближении героини он будет прятаться под стол, кто-нибудь из присутствующих все равно обратит внимание и по неосторожности выдаст. Неужели остается единственный выход – выбрать ночь потемнее, привязать на шею кирпич и броситься в глубокий пруд?

Мужчины ужасно эгоистичны. Подобная идея даже не приходит им в голову, а сама леди слишком добра, чтобы пойти дальше тонкого намека.

Возможно, во всем виновато общество. Да, в миг озарения героиня «проблемной драмы» внезапно осознает, что трудности уходят корнями именно в эту почву. Она всегда смутно подозревала неладное. Так почему же ни разу не задумалась? Столько лет напрасно обвиняла бедного старого отца, обижалась на мать за то, что та слишком рано умерла, ссылалась на особые обстоятельства, в которых прошло детство, предъявляла претензии глупому, никчемному мужу, которого ошибочно считала своим. А ведь все это время под самым носом продолжал преспокойно жить истинный виновник многочисленных несчастий, заслуживающий самого серьезного порицания. Героиня производит в гостиной небольшую перестановку и сообщает обществу, что думает о негодяе. Да, она отлично умеет говорить правду в глаза. Недостатки и промахи окружающих редко остаются незамеченными. Если люди ненадолго отвлекутся от обычных занятий и посмотрят на себя лучистыми глазами нашей очаровательной леди, то сразу поймут, что необходимо срочно принимать меры. Ну а если, осознав глубину падения, все-таки захотят жить дальше, пусть обратят взор на героиню. Она порождение современного общества, его плоть и кровь! Пусть все вокруг замрут в изумлении, а потом отправятся по домам и погрузятся в размышления.

Конечно, обвинив во всех грехах общество, мы избавляемся от тяжкого груза ответственности. На протяжении пьесы случались моменты, когда мы уже не знали, что и думать. Отец-ученый, рано скончавшаяся мать, давно забытый муж! Нелегко было осознать, что винить следует этих людей; порой хотелось замолвить словечко даже за них. Время от времени мозг болезненно пронзало ужасное подозрение: что, если и сама героиня небезупречна; что, если проблема не возникла бы во всей своей остроте и грандиозности, если бы леди чуть меньше думала о нарядах, чуть с меньшим самозабвением предавалась счастливому безделью, а взамен заставила бы себя собраться и, поняв, что мир не обязан вращаться вокруг единственной персоны, попробовала бы вести жизнь нормальной, приличной женщины?

Рассматривая обстоятельства во всем многообразии, хочется остановиться на самом нейтральном и безопасном варианте решения проблемы: во всем виновато общество. Давайте на этом и сойдемся.

VII

Цивилизация обладает серьезным недостатком: она не обеспечивает людей необходимым количеством работы. Несложно представить, что в каменном веке человек был постоянно занят. Если не добывал себе обед, не поглощал добытое и не спал, наевшись, то бегал с дубиной, очищая родную территорию от всех, кого считал чужаками.

Здоровый обитатель эпохи палеолита презирал бы Кобдена ничуть не меньше, чем делал это мистер Чемберлен. Он ни за что не встретил бы нашествие неприятеля пассивным смирением. Воображение услужливо рисует образ древнего человека, пусть и необразованного, но активного до такой степени, которую трудно представить в нашу ленивую эпоху: вот он лезет на дерево за плодами какао, а в следующий момент уже разбрасывает камни и добывает из земли съедобные корни. В те времена, должно быть, любой спор проходил бурно и затягивался надолго, а фразы, которые в наши дни утратили смысл, воспринимались прямо и непосредственно.

Если древний политик заявлял, что ему удалось «сокрушить критика», это означало, что на поверженного неприятеля упало огромное дерево или обрушилось не меньше тонны земли. Если же сообщалось, что некий выдающийся член древнего общества «уничтожил оппонента», то родственники и друзья означенного индивида больше не проявляли интереса к судьбе последнего, поскольку знали, что его действительно не существует. Возможно, приложив усилия, удалось бы найти отдельные фрагменты, но основная часть безвозвратно исчезла. Ну а если приверженцы некоего пещерного жителя отмечали, что их предводитель размазал соперника по полу, они имели в виду не то, что оратор до посинения агитировал скучающую публику, состоящую из шестнадцати бездельников и одного репортера. Нет, скорее всего он по-настоящему схватил неугодного претендента за ноги и принялся таскать по камням до тех пор, пока в пещере не стало сыро и грязно.

Не исключено, что однажды пещерный житель обнаружил, что орешник в округе перестал приносить достаточный урожай, и решил эмигрировать: даже в те времена политики не отличались несокрушимой логикой. В результате роли изменились. Защитник прежнего ареала превратился в чужака, явившегося туда, где его никто не ждал. Прелесть давних политических баталий заключалась в их невероятной простоте. Любой ребенок мог без труда понять каждую фразу, каждый логический посыл. Даже в среде последователей государственного деятеля эпохи палеолита не возникло бы разногласий по поводу истинного смысла его высказываний. В заключение прений ту партию, которая считала, что моральная победа осталась за ней, унесли бы подальше или аккуратно закопали прямо на месте, это уж как кому нравится. Дискуссию можно было считать закрытой до прихода на политическую арену нового поколения.

Не исключено, что подобные обычаи показались бы несколько утомительными, если бы не помогали скоротать время. Цивилизация дала жизнь определенному сегменту человеческого сообщества, которому нечего делать, кроме как развлекаться. Юности свойственно играть: играет молодой варвар, играет котенок, скачет жеребенок, резвится ягненок. И лишь человек продолжает играть, скакать и резвиться даже по достижении зрелых лет. Если бы кому-нибудь из нас довелось увидеть пожилого бородатого козла подпрыгивающим, словно недавно появившийся на свет козленок, мы непременно решили бы, что животное сошло с ума. Но почему-то сами сбиваемся в тысячные толпы, чтобы посмотреть, как леди и джентльмены не первой молодости прыгают за мячом, принимают странные позы, бегают, толкаются, спотыкаются и падают. А когда зрелище подходит к концу, награждаем его участников серебряными расческами и зонтами с позолоченными ручками.

Представьте, что какой-нибудь любознательный инопланетянин рассматривает нас сквозь увеличительное стекло примерно так же, как мы порой рассматриваем муравьев. Наши развлечения наверняка приведут его в недоумение. Шары всех размеров и типов, начиная с маленьких мраморных и заканчивая большими кожаными, неизбежно вызовут бесконечные научные споры.

– Что это такое? Почему одни неразумные создания постоянно пинают и швыряют неведомый предмет, в то время как другие пытаются его поймать? Почему не оставят сферическую субстанцию в покое?

Не исключено, что инопланетные наблюдатели сделают вывод, что шар – некое зловредное существо, обладающее дьявольской силой и угрожающее благополучию человечества. Глядя на наши крикетные площадки, теннисные корты и поля для гольфа, исследователи решат, что некоторая часть населения Земли целенаправленно борется с неприятелем, чтобы спасти собратьев.

«Как правило, – прочитает в отчете начальство, – задание выполняют насекомые, наделенные особыми качествами. По сравнению с себе подобными они выглядят более яркими и шустрыми».

Далее в отчете будет написано примерно следующее:

«Можно сделать вывод, что сородичи содержат и кормят данный вид исключительно с одной целью. Не замечено, чтобы излишне активные члены колонии выполняли какую-то иную работу. Особей тщательно отбирают и упорно тренируют, для того чтобы впоследствии они бегали в поисках шариков различной величины, а заметив врага, без промедления его хватали и пытались убить. Однако круглые существа обладают исключительной живучестью. Встречаются, например, рыжие экземпляры средних размеров, на уничтожение которых требуется не меньше трех дней. Когда они попадают в поле зрения, со всех уголков страны немедленно созывают самых опытных бойцов. Они мчатся со всех ног и бросаются в битву, посмотреть на которую сползаются массы насекомых. Количество охотников по какой-то неведомой причине ограничено числом «двадцать два». Каждый по очереди хватает большой кусок дерева, со всех ног несется к шару, не важно, катится ли тот по полю или летит по воздуху, и безжалостно бьет. Когда жизненная энергия подходит к концу, он бросает оружие и прячется в палатку, где восстанавливает запасы с помощью большого количества жидкости, происхождение и состав которой определить не удалось. Тем временем другой боец поднимает оружие и яростно продолжает сражение. Жертва проявляет фантастическую изобретательность, пытаясь освободиться от мучителей, однако всякий раз ее ловят и возвращают обратно. Как показали наблюдения, существо ни разу не пыталось отомстить, ограничиваясь попытками к бегству, хотя время от времени – трудно сказать, намеренно или случайно, – оно наносит истязателям травмы, порой достаточно серьезные. Иногда страдают и зрители: сферическая субстанция то и дело бьет по голове или в область живота. Судя по бурной реакции, второй вариант более эффективен. Напрашивается вывод: активность небольших красных шаров находится в прямой зависимости от излучаемого солнцем тепла. В холодное время года они исчезают с поверхности Земли, уступая место шарам значительно большего размера. Бойцы сражаются с ними с равным остервенением, пытаясь убить ударами ног и головы, а иногда норовят задушить, для чего целой дюжиной наваливаются на одного несчастного.

Еще один заклятый враг насекомых с планеты Земля – вполне безобидный с виду маленький белый шарик, отличающийся особой хитростью и изворотливостью. Существа этой породы селятся на песчаных полосках вдоль берега моря и на открытых пространствах поблизости от больших городов. Преследователи охотятся за ними с поразительным рвением; кроме ярости, всех участников травли объединяют румяный цвет лица и овальная форма туловища. Оружием в данном случае является длинная палка с металлическим наконечником. Один удар заставляет страдальца лететь почти четверть мили, однако удивительная живучесть позволяет избежать повреждений. Овальный охотник следует за жертвой в сопровождении насекомого меньшего размера, нагруженного арсеналом палок с наконечниками разной формы и величины. Даже несмотря на предательскую белизну, благодаря скромным размерам существу порой удается ловко спрятаться. В таких случаях возмущению преследователя нет конца. Он дико пляшет вокруг того места, где исчез шар, тычет палкой в близлежащую растительность и сотрясает окрестности душераздирающим рычанием, после чего начинает яростно колотить по земле, ломает оружие и в глубокой печали падает без сил. В этот момент свершается странный ритуал: все стоящие вокруг насекомые подносят ко рту правую руку, отворачиваются и, странно сотрясаясь, издают звуки, отдаленно напоминающие потрескивание. Пока не удалось выяснить, выражают ли они таким способом сочувствие и печаль или взывают к своим богам, прося удачи в дальнейшем преследовании. Боец тем временем воздевает к небесам кулаки и обращается к высшим силам с какой-то особой, соответствующей случаю молитвой».

В подобной же манере небесный соглядатай описывает бильярдные партии, теннисные чемпионаты и крокетные баталии. Должно быть, он не в состоянии предположить, что значительная часть наших окруженных Вечностью собратьев всю свою жизнь посвящает исключительно убийству времени. Один мой приятель средних лет, образованный джентльмен, имеющий степень магистра гуманитарных наук Кембриджского университета, недавно признался, что из всех жизненных достижений больше всего гордится умением посылать мяч на ногу во время игры в крикет. Своеобразное восприятие действительности, не так ли? Певцы поют, строители строят, художники создают волшебные образы, воплощая мечты о прекрасном. Мученики нашли свою смерть во имя идеи; на костях невежества выросло знание; цивилизация на протяжении десяти тысяч лет сражается с жестокостью. И вот результат: образцовый джентльмен двадцатого века, наследник всех предыдущих веков, обретает высшую радость в точном ударе деревянной битой по мячу!

Человеческая энергия, человеческие страдания – все прошло мимо. Корона счастья вполне могла бы занять свое законное место значительно раньше и достаться не столь дорогой ценой. Неужели так и было задумано? Неужели мы на правильном пути? В детских играх сквозит несравнимо больше мудрости. Потрепанная кукла предстает принцессой. В замке из песка обитает великан-людоед. Воображение творит новый мир, но игра остается продолжением жизни. Только свободный от работы человек способен удовлетвориться процессом бесконечной охоты за мячиком. Большинство наших собратьев обречены на труд столь продолжительный и изматывающий, что на развитие мыслительных способностей не остается ни времени, ни сил. Цивилизация распорядилась таким образом, что лишь крайне ограниченное привилегированное меньшинство обладает главной в мире роскошью – досугом, необходимым для активной работы ума. Но каков же ответ избранных?

– Мы и пальцем не шевельнем ради того мира, который нас кормит, одевает, окружает роскошью. Вместо этого мы твердо намерены провести отведенное судьбой время в безжалостной борьбе за мяч. А если не играем сами, то наблюдаем, как швыряют мяч другие, до хрипоты споря о лучших ударах и подачах.

Возможно, именно это на языке избранных и означает «играть по правилам»? Удивительно, однако, что изнывающий от усталости мир, отказывающий себе во всем, чтобы содержать в неге немногих избранных, одобряет подобный ответ. «Чудак во фланелевом костюме», «помешанный» был и остается всеобщим любимцем, героем, идеалом.

Но что, если я всего лишь завидую? Дело в том, что самому мне до сих пор так и не удалось научиться ловко управляться с мячом.

VIII

Самый медленный из всех известных мне официантов тот, который обслуживает посетителей железнодорожного буфета. Даже дыхание этого человека, ровное, гармоничное, глубокое, заставляющее вспомнить лучшие качества отлично сохранившихся дедушкиных напольных часов, создает впечатление величия и душевного спокойствия. Он высок и солиден, одним словом, внушителен. Глядя на него, начинаешь верить, что попал в сказочную страну лотофагов. Непритязательный буфет мгновенно преображается в оазис отдохновения от шума и суеты окружающего мира. Да и обстановка способствует созданию образа. Наводящие на мысли о бренности всего сущего древние бифштексы разложены рядами, словно трупы в морге, и прикрыты муслиновым саваном. Блюдо с дохлыми мухами заботливо помещено в центр стола. Со стен смотрят рекламные картинки в рамках, воспевающие добродетели крепкого пива, портера и таинственного шампанского, явившегося, судя по изображению, из пустынных, необитаемых мест. Нескончаемое ровное жужжание насекомых навевает сон.

Невозможно сопротивляться царящему вокруг настроению. Вошли вы, рассчитывая за четверть часа съесть котлету и запить ее стаканом кларета. Однако в присутствии официанта идея начинает казаться не только легкомысленной, но и крайне не патриотичной. В итоге вы заказываете холодное мясо с пикулями и пинту пива в высокой кружке. Посуда подобного рода необходима, для того чтобы заслужить расположение британского официанта. Идеальный британский официант заставляет вспомнить о Средневековье. От тяжелой высокой кружки, которую он приносит, веет духом шекспировской поры. Неизбежно также присутствие похожего на мыло картофельного пюре. Немного позже появляется тонна сыра и миска плавающего в воде кроличьего корма (традиционный британский салат). Вы трудитесь, предвкушая дремотное состояние, неизбежное в определенной стадии насыщения. Оно поможет избавиться от остатков сожаления по поводу пропущенного поезда и освободиться от чувства неловкости, а возможно, даже от ощущения вины или невосполнимой потери. Все эти переживания принадлежат миру – шумному, утомительному миру, который вы оставили за стенами станционного буфета.

Английский путешественник воспринимает неопытного иностранного официанта как тяжкую обузу и серьезное испытание. Когда же тот достигает совершенства, то есть начинает сносно говорить по-английски, я не перестаю им восхищаться. Возражения с моей стороны возникают только в том случае, если его английский хуже моего немецкого или французского. Впрочем, во имя собственного прогресса парень упорно пытается говорить именно на чужом языке. Лучше бы он подошел ко мне в какое-нибудь другое, более удобное время. Например, после обеда, а еще лучше завтра утром. Ненавижу давать уроки во время еды.

Кроме того, для человека с проблемами пищеварения подобные опыты могут закончиться плачевно. Один официант, которого довелось встретить в отеле французского города Дижона, очень плохо знал английский, не лучше попугая. Едва я вошел в ресторан, он резво вскочил.

– А, вы англичанин!

– Ну и что? – ответил я.

Дело было во время Бурской войны, а потому вполне можно было предположить, что месье намерен предъявить претензии островной нации в целом. Я оглянулся в поисках метательного снаряда.

– Вы англичанин, английский, да, – упрямо повторил официант.

До меня дошло, что бедняга всего лишь хотел задать вопрос. Я признался в грехе и, в свою очередь, обозвал его французом. Он не стал спорить. Завершив, таким образом, церемонию знакомства, я решил заказать обед и сделал это по-французски. Честно говоря, похвастаться блестящим знанием языка Вольтера и Руссо не могу, поскольку никогда не хотел его учить. В детстве инициатива всегда принадлежала взрослым. Сам я, подчиняясь внешним обстоятельствам, старался запомнить как можно меньше. И все же учителям чудом удалось впихнуть такое количество знаний, которое позволило без особых проблем жить в тех краях, где люди не могли или не желали изъясняться иным способом. Вот и сейчас, предоставленный самому себе, я мог бы насладиться вполне удовлетворительным обедом, тем более что долгое путешествие и голод – верные союзники повара. Да и готовили в этом отеле хорошо. Как долго я мечтал о сытной трапезе! Воображение рисовало аппетитные блюда: consommé bisque, sole au gratin, poulet sautée, omelette au fromage.