Текст книги "Тропа мертвых (сборник)"

Часть первая
Вторжение

Глава 1

Наши дни

18 мая, 13 часов 32 минуты

Скалистые горы, штат Юта

Место было похоже на врата ада.

Два молодых человека стояли на горном кряже, вглядываясь в глубокую, темную бездну. У них ушло восемь часов на то, чтобы из крошечного городка под названием Рузвельт добраться сюда, на эту далекую вершину Скалистых гор.

– Ты уверен, что это то самое место? – спросил Трент Уайлдер.

Чарли Рид взял в руки мобильник, включил навигатор джи-пи-эс, затем посмотрел на индейскую карту, нарисованную на куске оленьей шкуры, которую он хранил в прозрачном пластиковом пакете.

– Думаю, что да. Если верить карте, на дне впадины должна протекать небольшая река. Вход в пещеру располагается там, где она поворачивает на север.

Трент вздрогнул и смахнул с волос снег. Хотя склоны гор внизу пестрели цветами, что говорило о том, что там уже наступила весна, здесь, вверху, зима по-прежнему отказывалась сдавать позиции.

Воздух обдавал ледяным холодом, вершины гор были увенчаны снежными шапками. Что еще хуже, небо с каждым часом как будто опускалось все ниже, и в воздухе уже мелькали снежинки.

Трент вгляделся в узкую долину. Пропасть показалась ему бездонной. Далеко внизу из моря тумана вставал черный сосновый лес. С обеих сторон вниз обрывались отвесные склоны. И хотя у него с собой были веревки и специальное снаряжение, ему хотелось надеяться, что все это ему не понадобится.

Впрочем, по-настоящему его тревожило нечто другое.

– Может, нам не стоит спускаться вниз? – сказал он своему товарищу.

Чарли вопросительно выгнул бровь.

– Это после того, как мы весь день взбирались вверх?

– А ты помнишь проклятие? Что твой дед…

– Старик уже одной ногой в могиле, – отмахнулся Чарли, – а в голове у него сплошной караул. – Чарли звонко шлепнул друга по плечу. – Так что не надо валить от страха в штаны. В той пещере если нас что-то и ждет, то лишь несколько наконечников от стрел и разбитых горшков. Ну, если повезет, еще пара-тройка костей. Так что полный вперед!

Тренту ничего не оставалось, как двинуться вслед за Чарли по узкой звериной тропе, которую они обнаружили чуть раньше. Они медленно шли вперед, и Трент хмуро смотрел на спину Чарли в красной куртке, которую украшали два пера, эмблема Университета штата Юта. Трент по-прежнему носил свою школьную куртку с изображением пумы. Они были друзьями еще с начальной школы, но в последнее время заметно отстранились друг от друга. Чарли закончил свой первый год в колледже, в то время как Трент трудился полный рабочий день в автомастерской своего отца. Летом Чарли ждала учебная юридическая практика в индейской резервации Юинта.

Его друг был восходящей звездой, и вскоре, чтобы разглядеть ее высоко в небесах из их крошечного родного городка под названием Рузвельт, ему понадобится мощный телескоп. Впрочем, что в этом нового? Чарли всегда затмевал его. Всегда и во всем. Не облегчало жизнь и то обстоятельство, что его друг был наполовину индейцем, смуглый, с длинными черными волосами. В отличие от него, рыжие вихры Трента были коротко стрижены, а нос и щеки украшала россыпь веснушек, из-за которых на школьных вечеринках он всегда ходил при Чарли в роли второго номера.

Хотя еще никто не сказал этого вслух, оба знали, что их дружба доживает последние дни и закончится, как только они вступят во взрослую жизнь. Именно по этой причине они и решились на это совместное приключение – поиски священной пещеры племени юта. Для обоих это было своего рода прощание.

По словам Чарли, лишь горстке старейшин было известно о месте захоронения высоко в горах Юинта. Более того, тем немногим, кто об этом знал, было строжайше запрещено раскрывать секрет пещеры.

Чарли сам узнал о пещере лишь потому, что его дед слишком любил бурбон. Чарли сомневался, что старик помнит, как показывал ему старую, начерченную на шкуре оленя карту, которая хранилась в полом роге бизона.

Трент впервые услышал про пещеру еще в школе, сидя в одной палатке с Чарли. Зажав для пущего эффекта под подбородком фонарик, друг посвятил его в эту историю.

– Мой дед говорит, что Великий Дух все еще посещает эту пещеру. Охраняет сокровище моего народа.

– Что за сокровище? – спросил его тогда Трент с сомнением в голосе. В ту пору его куда больше интересовал журнал «Плейбой», который он втихаря тягал из отцовского шкафа. Вот это было настоящее сокровище!

Чарли пожал плечами.

– Не знаю. Но оно точно проклято.

– Это как?

Его друг подвинул фонарик ближе к подбородку и дьявольски выгнул бровь.

– По словам деда, любой, кто вторгнется без спросу в пещеру Великого Духа, никогда уже оттуда не выйдет.

– Это почему же?

– Потому что, как только такой человек оттуда выйдет, настанет конец света.

Помнится, в тот момент старый охотничий пес Трента издал такой оглушительный вой, что они оба вскочили с места. Правда, потом оба расхохотались и проговорили до глубокой ночи. В конце концов Чарли заявил, что рассказ деда – это полная чушь, густо замешанная на индейских суевериях. Будучи современным индейцем, Чарли из кожи вон лез, чтобы это доказать.

Тем не менее он взял с Трента слово, что тот никому ничего не расскажет, и упорно отказывался показать ему это место – до сегодняшнего дня.

– Там внизу уже гораздо теплее, – сказал Чарли.

Трент протянул ладонь. Его друг прав. Снегопад усилился. Снежинки сделались крупнее и тяжелее. Но по мере того как они спускались ниже, воздух стал гораздо теплее и теперь слегка пах тухлыми яйцами. В какой-то момент снегопад перешел в изморось. Трент вытер руку о брючину и понял, что туман, который он еще раньше заметил внизу, в ущелье, на самом деле – пар.

Затем среди деревьев промелькнул и его источник: небольшая речушка, журчащая по камням на самом дне ущелья.

– Пахнет серой, – сказал, принюхавшись, Чарли, и когда они подошли к воде, попробовал ее пальцем. – Горячая. Должно быть, где-то поблизости находится геотермальный источник.

На Трента это не произвело впечатления. В этих горах такие источники бьют на каждом шагу.

Чарли выпрямился.

– Да, это то самое место.

– Это почему же?

– Горячие источники вроде этого почитаются моим народом. Вполне естественно, что они выбрали это место для захоронений. – С этими словами Чарли двинулся дальше, перепрыгивая с камня на камень. – Пойдем, это уже близко.

И они двинули вверх по течению ручья. С каждым шагом воздух становился все горячее и все сильнее пах серой. От этого запаха у Трента уже слезились глаза и щипало в носу. Неудивительно, что до сих пор не было желающих ближе познакомиться с этим местом.

Трент уже было собрался повернуть назад, как Чарли внезапно остановился в том месте, где речушка резко сворачивала на север. Держа в руках мобильник, словно некий волшебный указатель, его друг описал полный поворот, после чего сверился с украденной сегодня утром у деда картой.

– Мы пришли.

Трент огляделся по сторонам и не увидел никакой пещеры. Одни лишь деревья. Много деревьев. Высоко над головой снег начал замерзать на ветках инеем, хотя здесь, внизу, с неба падал противный дождь.

– Вход где-то поблизости, – твердил свое Чарли.

– Или это все индейские враки.

Чарли перепрыгнул на другую сторону ручья и принялся ногой сбивать пышные заросли папоротника.

– Но поискать в любом случае стоит.

Трент нехотя последовал его примеру на своей стороне, двигаясь прочь от воды.

– Тут ничего нет! – крикнул он, когда наконец уперся в гранитную стену. – Почему бы нам не…

В следующий миг он ее увидел. Вернее, заметил краем глаза, когда обернулся к Чарли. На первый взгляд – просто тень на поверхности скалы, с той единственной разницей, что ветерок, пролетая по ущелью, колыхал ветви деревьев, и их тени двигались.

Эта же оставалась неподвижна.

Он шагнул ближе. Вход в пещеру был низкий и широкий и напоминал разверстый в вечном оскале рот. Расположен он был на высоте четырех футов, под нависшим сверху каменным уступом.

Раздался плеск воды и проклятие. Это рядом с Трентом вырос его друг.

Трент указал на вход в пещеру.

– Значит, она и вправду тут есть, – сказал Чарли. Трент впервые уловил в его голосе сомнение.

Они какое-то время стояли, глядя на зияющее в скале отверстие и вспоминая истории о нем. Страх не давал обоим сделать шаг вперед, но гордость мешала отступить назад. Первым не выдержал Трент.

– Ну, так что, идем или нет? – спросил он, нарушив затянувшееся молчание.

Чарли заметно напрягся.

– А ты как думал? Конечно, идем.

И прежде чем обоим изменила храбрость, они шагнули к каменной стене и вскарабкались по ней ко входу в пещеру. Здесь Чарли вынул фонарик и посветил внутрь.

В глубь каменной толщи вел узкий проход.

Чарли сунул в него голову.

– Пойдем на поиски сокровищ!

Взбодренный бравадой в голосе друга, Трент последовал его примеру.

Проход быстро сузился, и они были вынуждены идти гуськом. Воздух сделался жарче, но по крайней мере был сух и не так сильно пах сероводородом.

Протискиваясь в один особенно тесный проход, Трент даже через куртку почувствовал, как горячи каменные стены.

– Черт, да тут прямо сауна, – буркнул он, выбираясь из узкого лаза.

Лицо Чарли просияло.

– Это точно. Думаю, мой народ в этих целях ее и использовал. Готов поспорить, что горячий источник бьет из-под земли прямо у нас под ногами.

Тренту эта идея не слишком понравилась, но поворачивать назад было уже поздно.

Еще несколько крутых ступенек, и тоннель открылся в низкую пещеру размером примерно с зал для игры в баскетбол. Прямо впереди, в скальной породе было устроено углубление. Гранит в нем был черен от сажи древних факелов.

Чарли машинально потянулся и схватил Трента за руку. Хватка была железной, но его рука при этом дрожала. Трент тотчас понял, почему.

Пещера была отнюдь не пуста.

Вдоль стен и на каменном полу виднелись ряды человеческих тел, мужчин и женщин. Кто-то сидел прямо, скрестив ноги, другие завалились на бок.

Кожа их высохла и напоминала натянутый на кости пергамент, глаза усохли в глазницах, губы растянуты, обнажив желтые зубы. Все, как один, обнажены по пояс, даже женщины. Их высохшие груди свисали плоскими лоскутами. У нескольких на головах были уборы из перьев, у других – ожерелья из камней и сухожилий животных.

– Мой народ, – произнес Чарли с трепетом и гордостью в голосе и сделал шаг навстречу мумиям.

Трент шагнул вслед за ним.

– Ты уверен?

В свете фонарика кожа мумий казалась слишком бледной, волосы – слишком светлыми. Но Трент плохо разбирался в таких вещах. Возможно, под действием горячего воздуха, который иссушил их тела, те также слегка обесцветились.

Чарли посмотрел на мужчину с ожерельем из черных перьев на шее и поднес фонарик ближе.

– Да нет, он вполне себе красный.

Чарли имел в виду отнюдь не кожу древнего мертвеца. В свете фонарика спутанные волосы на высохшем черепе отливали медью. Но Тренту бросилось в глаза кое-что другое.

– Посмотри на его шею.

Голова мужчины была запрокинута, как будто он опирался ею о гранитную стену, отчего была хорошо видна кожа под подбородком, высохшая, словно папиросная бумага. Вдоль горла протянулся разрез – слишком прямой, чтобы быть следом чьих-то когтей. Впрочем, причина была ясна. Высохшие пальцы сжимали металлическое лезвие. Отполированное до блеска, оно отражало луч фонарика.

Чарли поводил фонариком по всей пещере. Похожие ножи валялись на полу, либо их можно было увидеть в руках других мумий.

– Похоже, они совершили массовое самоубийство, – растерянно произнес Трент.

– Верно, но почему?

Трент указал на еще одну отличительную черту пещеры. В дальнем ее конце в глубь горы уходил еще один проход.

– Возможно, они там что-то прятали. Что-то такое, о чем никому другому не полагалось знать.

Друзья вгляделись в темноту прохода. У Трента от ужаса по спине пробежали мурашки, руки покрылись гусиной кожей. Оба застыли как вкопанные, страшась шагнуть в эту обитель смерти. Даже возможность обнаружить сокровище утратила свою былую привлекательность.

Первым заговорил Чарли:

– Давай-ка лучше сматываться отсюда.

Трент не стал с ним спорить. Он насмотрелся ужасов на несколько лет вперед.

Чарли развернулся и, светя перед собой фонариком, зашагал к выходу.

Трент двинулся за ним в тоннель, однако то и дело оглядывался, опасаясь, как бы в мертвые тела не вселился Великий Дух и не отправил их им вдогонку, вооружив кинжалами. Он так задумался о том, что увидел сейчас в пещере, что не заметил, как поскользнулся на камешке и, упав на живот, соскользнул по тоннелю на несколько футов назад.

Чарли не стал его ждать. Более того, похоже, что он со всех ног устремился к выходу. К тому моменту, когда Трент наконец поднялся на ноги и стряхнул с коленок пыль, Чарли уже достиг выхода и выпрыгнул наружу.

Трент крикнул было ему вслед, мол, подожди, но в следующий миг снаружи раздался крик, резкий и сердитый. Там, снаружи, был кто-то еще. Трент застыл на месте.

Тем временем снаружи доносилась какая-то перепалка, но разобрать слов он не смог.

Затем грянул выстрел.

Трент вздрогнул и отпрянул на два шага назад в темноту. Спустя несколько мгновений эхо выстрела стихло, и в ущелье повисла гнетущая тишина.

Чарли? Неужели?

Трясясь от страха, Трент двинулся дальше в глубь тоннеля, подальше от входа. Вскоре глаза его привыкли к темноте, и он, не производя лишнего шума, добрался до пещеры с мумиями. Здесь остановился, пойманный, словно в капкан, кромешной тьмой за его спиной и тем, кто затаился снаружи.

В следующее мгновение до него донеслось, как кто-то пыхтит и царапает камень.

О нет!

От ужаса Трент схватился за горло. Кто-то пытался вскарабкаться в пещеру. Чувствуя, как бешено колотится в груди сердце, Трент попятился дальше в глубь пещеры. Что еще ему оставалось? Черт, ему пригодилось бы оружие… Он остановился лишь на миг, чтобы выхватить из мертвых пальцев нож. Высохшие кости переломились, как сухие ветки.

Разжившись оружием, Трент сунул его за ремень брюк и начал пробираться среди мертвых тел. Руки он держал вытянутыми перед собой, слепо натыкаясь на трухлявые перья, на пергаментную кожу, на спутанные волосы. Он представлял, как костлявые пальцы тянутся к нему, но, подстегиваемый страхом, упрямо двигался дальше.

Ему нужно где-то спрятаться. Есть только одно такое место. Тоннель в дальнем конце. От этой мысли ему стало еще страшнее.

В какой-то момент его нога не нащупала под собой пол. Он едва не вскрикнул, но, на свое счастье, тотчас понял, что в каменном полу устроена яма для костра. В нее он едва и не оступился. Прыжок – и Трент уже был на другой ее стороне. Яма стала для него своего рода ориентиром во мраке пещеры. Впрочем, необходимость в нем вскоре отпала.

Свет у него за спиной внезапно сделался ярче и вскоре уже заливал все подземелье.

Получив возможность видеть, Трент со всех ног кинулся через всю пещеру. Добежав до дальнего тоннеля, он застыл в ужасе. Позади него раздавались какие-то глухие удары. Трент обернулся через плечо.

Из прохода, на том краю, выкатилось тело и растянулось на полу лицом вниз. В наполнявшем пещеру свете Трент смог разглядеть перья, вышитые на спине ярко-красной куртки.

Чарли.

В ужасе прижав к губам кулак, лишь бы не вскрикнуть, Трент юркнул в спасительную темноту тоннеля. Страх нарастал в нем с каждым шагом.

Черт, они знают, что я тоже здесь?

Пол тоннеля был плоским и гладким, а сам тоннель – коротким. Еще пять шагов, и он вышел в еще одну пещеру. Трент нырнул в сторону и прижался к стене. Он с трудом сдерживал надрывное дыхание, страшась, что его могут услышать. Немного придя в себя, рискнул выглянуть из своего укрытия.

Кто-то вошел в пещеру с мумиями, держа в руке фонарик. В прыгающем свете одинокого луча над телом его друга склонился чей-то силуэт и потащил его к костровой яме. Это был всего один человек. Затем убийца опустился на колени, положил на пол фонарик и подтянул Чарли к своей груди. Подняв лицо к своду пещеры, он принялся раскачиваться и что-то причитать на языке индейцев племени юта.

Трент сдавленно ахнул: он узнал морщинистое лицо. Прямо у него на глазах дед Чарли вскинул блестящий пистолет и приставил его к собственной голове. Трент поспешил отвернуться, но опоздал. В тесном пространстве пещеры грянул выстрел. Череп старика взорвался фонтаном костей и крови.

Пистолет со звоном упал на каменный пол. Старик тяжело навалился на тело внука, как будто хотел тем самым защитить его от смерти. Мертвая рука упала и слегка сдвинула лежащий на полу фонарик. Его луч упал прямо на то место, где затаился Трент.

Он в ужасе упал на четвереньки, вспомнив предостережение деда Чарли. Любой, кто вторгнется в пещеру Великого Духа, никогда не выйдет оттуда живым.

Дед Чарли сделал все для того, чтобы его внук отсюда не вышел. Каким-то образом он узнал об украденной карте и по их следу пришел сюда.

Трент зарылся лицом в ладони, тяжело дыша сквозь пальцы. Он отказывался верить тому, чему только что стал свидетелем. Затем прислушался. Нет ли здесь кого-то еще? Ответом ему стала могильная тишина. Он выждал еще десять минут.

Наконец, убедившись, что он здесь один, Трент заставил себя встать на ноги и оглянулся через плечо. Луч фонарика пронзал темноту вплоть до дальней стены меньшей пещеры. И теперь его взгляду предстало то, что было скрыто во тьме на протяжении многих веков.

У дальней стены пещеры были сложены каменные ящички, размером с контейнер, в котором обычно берут с собой в школу завтрак. Все они были смазаны и завернуты в кору. Но внимание Трента было приковано не к ним, а к тому, что высилось в центре пещеры.

На гранитном постаменте покоился огромный череп.

Тотем, решил Трент.

Он всмотрелся в пустые глазницы, отметил про себя высокий свод черепной коробки и неестественно длинные клыки – каждый длиной примерно с фут. Трент помнил уроки истории Земли и с первого взгляда определил, что перед ним череп саблезубого тигра.

И все равно он не мог не поразиться его размерам. А еще он должен рассказать кому-то про убийство, про самоубийство, а также про спрятанные сокровища.

Сокровища, в которых лично он сам не видел никакого смысла.

Затем Трент поспешил назад. Пересек зал мумий и со всех ног бросился навстречу солнечному свету. У выхода из пещеры он остановился, вспомнив предостережение деда Чарли о том, что будет, если кто-то вторгнется сюда, а потом уйдет живым.

Наступит конец света.

Со слезами на глазах Трент покачал головой. Суеверие только что стоило жизни его другу. И он не позволит, чтобы с ним самим произошло то же самое.

Одним прыжком Трент снова вырвался в привычный мир.

Глава 2

30 мая, 22 часа 38 минут

Горы Юинтас

Штат Юта

Ничто так легко не превращается в цирк, как убийство.

Маргарет Грантхем пересекла палаточный лагерь, разбитый посреди луга высоко над склоном ущелья. Холодный воздух давал о себе знать легкой одышкой и обострением артрита. Костяшки пальцев на холоде противно ныли. Порыв ветра грозил сорвать с головы шапку, но она удержала ее на месте, а заодно убрала от лица прядь седых волос.

Вокруг нее на площади нескольких акров склон горы пестрел палатками. Впрочем, в том, как они были разбросаны по лугу, просматривалась некая закономерность: здесь полиция, а вот здесь – представители местной прессы. Чуть дальше – подразделение Национальной гвардии, якобы для подержания порядка, хотя на самом деле ее присутствие лишь добавляло нервозности.

В течение последних двух недель, привлеченные удивительной находкой, в это удаленное место стекались группы американских индейцев, кто-то пешком, кто-то верхом. Они прибывали сюда под эгидой самых разных организаций под аббревиатурами АСАИ, НКАИ, ООКА, НИС[2]2
  Ассоциация североамериканских индейцев, Национальный конгресс американских индейцев, Объединенная организация коренных американцев, Национальный индейский союз – организации, выступающие за права коренных жителей Америки.


[Закрыть]. Впрочем, в конечном итоге все эти буквы служили одной цели: защитить права коренного населения Америки и сохранить их культурное наследие. Несколько палаток представляли собой типичные вигвамы, сооруженные представителями наиболее консервативных групп.

Маргарет недовольно прищурилась, глядя, как на поле рядом с лагерем садится вертолет местного новостного агентства, и покачала головой. Нет, столь пристальное внимание прессы здесь явно ни к чему.

Как ведущий антрополог Университета имени Бригама Янга, она получила приглашение от местного отделения бюро по делам индейцев помочь в урегулировании юридического спора, который возник в связи с обнаружением пещеры. Она вот уже тридцать лет возглавляла программу поддержки и сохранения культурного наследия коренных американцев, и представители местных племен знали ее и относились к ней с уважением. Кроме того, Маргарет частенько работала бок о бок с известным натуралистом и историком из племени шошонов, профессором Генри Каношем.

Сегодняшний день не был исключением.

Хэнк ждал ее у начала тропы, что вела вниз к системе пещер. Как и Маргарет, он был в тяжелых ботинках, джинсах и рабочей рубашке цвета хаки. Его длинные с проседью волосы были убраны в конский хвост. Маргарет была в числе немногих бледнолицых, знавших его настоящее индейское имя – Кайвъу-вухнух, что означало Непоколебимая скала.

В данный момент он стоял у начала тропы и действительно напоминал скалу. Хотя возраст Хэнка приближался к шестидесяти, он был крепок, высок и мускулист. Лицо как будто вырублено из гранита; резкие его черты смягчали лишь золотистые искорки, что плясали в карих глазах.

Рядом с ним сидел его пес – коренастая, австралийская овчарка с одним голубым глазом и одним темным. Звали пса Кауч, что на языке индейцев юта значит «нет». Мэгги улыбнулась, вспомнив объяснение Хэнка по этому поводу. «Я столько раз кричал ему это слово, когда он был щенком, что оно пристало к нему в виде клички».

– Какие будут наши действия? – спросил Хэнк, когда Мэгги, поздоровавшись с ним, встала рядом.

– Ничего хорошего, – призналась она. – И похоже, лучше не будет, только хуже.

– Почему?

– Я разговаривала с шерифом округа. Пришел ответ судмедэкспертизы по алкоголю в крови старика.

Хэнк сильнее стиснул зажатую между зубов сигару. Он их никогда не курил, а только жевал. Мормонам запрещено иметь дело с табаком, но что поделаешь, иногда приходится нарушать строгие заповеди. Хэнк, индеец по крови, был воспитан мормоном. Еще в XIX веке после резни на Бэр-Ривер[3]3
  Резня на Бэр-Ривер – нападение отряда американской армии на стойбище индейцев шошонов у реки Бэр-Ривер на территории современного штата Айдахо, случившееся 29 января 1863 года. Солдаты насиловали и убивали женщин, не щадили детей. Всего было убито 21 солдат и около 250 индейцев.


[Закрыть] часть шошонов была обращена в эту веру.

– И что там говорится? – спросил он, не вынимая сигары изо рта.

– То, что старик сидел на мескалине.

Хэнк покачал головой.

– Мда. Представляю, как журналисты за это уцепятся. Чокнутый индеец, накачавшись наркотой, в припадке религиозного безумия убивает себя и собственного внука.

– Пока это держат в секрете, предпочитая молчать, но в конце концов шила в мешке не утаишь, – Мэгги вздохнула. – Реакция на первоначальный отчет тоже не вдохновляет.

Полиция штата прибыла сюда первой, чтобы расследовать убийство молодого индейца и самоубийство его деда. Имея свидетеля – друга убитого юноши, копы быстро закрыли дело. Тела погрузили в вертолет и отправили в главный морг штата в Солт-Лейк-Сити. В первоначальном отчете судмедэксперта в качестве причины трагедии называлось помешательство как следствие хронического алкоголизма. Позднее как в местных, так и национальных газетах начали появляться материалы об алкоголизме среди американских индейцев. Нередко эти публикации сопровождали карикатуры с изображением пьяных туземцев.

Разумеется, все это отнюдь не шло на пользу делу. Маргарет отлично знала, какого такта требуют разговоры на подобную тему, особенно здесь, в Юте, где отношения между коренными американцами и белыми пришельцами всегда были напряженными, а порой и кровавыми.

Но это лишь часть проблемы, с которой они столкнулись. Нерешенным пока оставался вопрос относительно других тел, найденных в пещере, – сотен древних мумифицированных останков.

Хэнк помахал рукой в сторону тропы, что вела к пещере. Пес потрусил впереди, высоко задрав пушистый хвост. Хэнк двинулся следом за ним.

– Топографы сегодня утром уже закончили отчет. Ты его видела?

Мэгги покачала головой и тоже зашагала вслед за ними по тропинке.

– Согласно их данным, вход в пещеру расположен на федеральной земле, в то время как система пещер тянется под территорией резервации.

– Иными словами, линия юрисдикции размыта.

Хэнк кивнул.

– Хотя вряд ли это играет большую роль. Я читал отчет, составленный бюро по делам индейцев. Начиная с 1861 года вся эта территория составляла часть одной большой резервации. Но за последние сто пятьдесят лет ее границы постоянно стирались и ужимались.

– Что, в свою очередь, означает, что бюро по делам индейцев имеет полное право потребовать, чтобы содержимое пещеры было передано местным племенам.

– Это тоже зависит от ряда факторов, таких, как возраст останков и времени, когда они были захоронены. И разумеется, открытым остается вопрос, принадлежат ли они вообще коренному населению.

Мэгги кивнула. Именно по этой причине ее и пригласили сюда: определить расовую принадлежность останков. Вчера она уже провела беглый первоначальный осмотр. Если судить по цвету кожи и структуре лицевого отдела черепа, это были европеоиды. Но артефакты и одежда – типично индейские. Дальнейшие исследования – анализы ДНК, химические пробы – все это упиралось в юридические коллизии. Более того, она не могла даже сдвигать тела с места, не имея на это права согласно Закону о защите и репатриации могил коренных американцев.

– Повторяется ситуация с кенневикским человеком, – ответила Мэгги.

Хэнк вопросительно выгнул бровь и посмотрел на нее.

– В 1996 году в Кенневике, штат Вашингтон, на берегу реки был найден старый скелет. Судебный антрополог, который осмотрел его первым, заявил, что это европеоид.

Хэнк посмотрел на нее и пожал плечами.

– И что из этого?

– Тело подвергли радиоуглеродному анализу, и оказалось, что ему более девяти тысяч лет. Европеоидные черты привлекли к находке всеобщее внимание. Согласно современной гипотезе, первые люди мигрировали на Североамериканский континент через перешеек, соединявший Сибирь с Аляской. Находка древнего человека с европеоидными чертами ей противоречит. Похоже, раннюю историю Америки следует переписать заново.

– И что было потом?

– На тело претендовали пять индейских племен. Они требовали, чтобы останки были преданы земле без их дальнейшего изучения. Юридические баталии продолжались даже десятилетие спустя. Известны и другие случаи находок европеоидных останков. И по их поводу также кипели бумажные битвы, – ответила Мэгги и принялась загибать пальцы. – Мумия из пещеры Духа в Неваде, «орегонский человек», женщина из Арлингтон-Спрингс. Их останки так и не были толком изучены. Другие же похоронены в безымянных индейских могилах и навсегда утрачены для науки.

– Будем надеяться, что здесь этого не произойдет, – успокоил ее Хэнк. Они уже добрались до дна ущелья. Верный Кауч уже ждал их внизу, высунув от усталости язык, но по-прежнему гордо задрав хвост.

В нос ударил запах сероводорода – это давал о себе знать бивший в долине горячий источник. Мэгги поморщилась. На ее лице уже выступили капли пота. Она, словно веером, обмахивалась одной рукой.

Заметив, что ей тяжело дышать, Хэнк поспешил повести их за собой к устью пещеры. Перед входом дежурили два национальных гвардейца, вооруженные винтовками, с пистолетами в кобуре.

Удивительная находка привлекла к себе огромное внимание, и нельзя было исключать, что найдутся желающие нагреть на ней руки.

Заметив их приближение, один гвардеец сделал шаг вперед. Это был молодой человек с по-мальчишески свежим лицом и рыжеватой щетиной на подбородке. Рядовой Стинтон. Его поставили здесь неделю назад, и он узнал приближающихся ученых.

– Майор Райан уже внутри, – доложил он. – Он ждет вас, чтобы вместе с вами сдвинуть находку.

– Отлично, – отозвался Хэнкс. – Там, наверху, все уже заждались этого момента.

– И держат наготове видеокамеры, – добавила Мэгги. – Будет нехорошо, если священный индейский артефакт вынесет из пещеры человек в военной форме. Такие вещи требуют дипломатичности и такта.

– Майор Райан тоже так считает. – Рядовой Стинтон отступил в сторону, а затем негромко добавил: – Но его терпение на исходе. Слышали бы вы, какими словами он отзывался о том, что здесь происходит.

Впрочем, чего еще можно было ожидать?

Да и майор Райан – настоящая заноза в кое-каком месте.

Хэнк подсадил Мэгги на выступ у входа в погребальную пещеру. Когда его крупные руки крепко сжали ее бедра, ее тотчас как будто обдало горячей волной горько-сладких воспоминаний. Эти самые руки когда-то давно ласкали ее обнаженное тело. То были короткие мгновения, родившиеся из их глубокой взаимной дружбы и проведенных вместе вечеров. Увы, в конце концов отношения эти оказались не нужны ни ему, ни ей. Быть друзьями было гораздо удобнее, чем любовниками.

И все же в тот миг, когда он присоединился к ней, легко запрыгнув на каменный выступ, ее щеки пылали румянцем. Впрочем, похоже, он этого не заметил, что, с одной стороны, было к лучшему, а с другой – немного обидно.

Псу Хэнк приказал ждать их снаружи. Кауч печально повесил голову. Вдвоем они двинулись в глубь пещеры. Вскоре из ее чрева до них донесся приглушенный крик. Мэгги и Хэнк переглянулись. Последний закатил глаза. Майор Райан, как обычно, был недоволен.

Командиру отряда Национальной гвардии находка была не просто неинтересна. Это поручение вызывало в нем глухое раздражение. Кроме того, Мэгги подозревала, что имеет место и расовая неприязнь. В лагере она как-то раз стала свидетельницей язвительной ремарки, отпущенной майором в адрес индейцев. Мол, будь на то моя власть, я бы их всех загнал в Тихий океан.

И вот теперь она вынуждена работать бок о бок с этим человеком – по крайней мере, до тех пор, пока не обеспечена сохранность сокровища. Именно по этой причине им с Хэнком и было дано разрешение сдвинуть артефакт с места и переправить на хранение в Университет имени Бригама Янга. Такую находку, как эта, нельзя оставлять без присмотра. Как только артефакт отправят в университет, меры безопасности можно будет ослабить, и тогда, возможно, зреющее в лагере недовольство пойдет на убыль.

Дойдя до главной пещеры, Мэгги остановилась у входа, в очередной раз пораженная жутковатым зрелищем мумифицированных останков. Сегодня пещеру освещали яркие переносные лампы, а само помещение было поделено желтой полицейской лентой на сектора. Из середины пещеры к дальнему тоннелю вела дорожка, также огороженная с двух сторон желтой лентой.

Мэгги зашагала по ней, хотя внимание ее в очередной раз было приковано к окружавшим ее телам. Степень их сохранности поражала. Геотермальный жар выпарил из останков всю жидкость. В результате мягкие ткани высохли, концентрация соли в телах повысилась, а соль, как известно, – природный консервант.