Текст книги "Любовная история виконта"

Его отяжелевшие веки опустились. Вид у него был болезненный. Она попятилась от него, нащупала ручку двери. Наглый хам, настоящая скотина. Зверь, ревущий от боли. Понимал он это или нет, но она не была больше его пленницей. Теперь он был у нее в плену.

Глава 7

Хлоя смотрела и смотрела на тени, скользящие по потолку, пока не стало светать. Что же будет, если она откажется помогать? Не только с ней, но и с ним? Возможные варианты развития событий, малоутешительные, мелькали в ее голове, не давая уснуть. Да, он запугивал ее, пытался шантажировать, но у Хлои не хватало духу отвернуться от человека, равного ей по рождению и настрадавшегося так, как настрадался он. Пусть даже сам был причиной своих бед.

Не так давно этот человек был уважаемым членом общества. Дружил с ее братьями. Помог ей, когда она провалилась в лужу. Пусть даже он вел себя не по-джентльменски, отпетым негодяем его нельзя было назвать. Он не способен был уложить женщину в постель под дулом пистолета.

Уснуть Хлоя не могла. Он ведь тоже не спал в гардеробной, Хлоя видела это собственными глазами, поскольку раз десять потихоньку заглянула к нему, втайне надеялась, что незваный гость исчез, избавив ее от необходимости принимать решения. Но он по-прежнему лежит, раскинувшись на ворохе ее нижнего белья, и когда Хлоя смотрела на него, у нее начинало сосать под ложечкой.

Какая-то ее часть желала помчаться вниз, как поступила бы на ее месте любая леди. Но другая ее часть, та самая, из-за которой Хлоя вечно впутывалась в неприятности, желала его укрыть.

Взгляд его, казалось, способен проникнуть сквозь непроницаемую тьму. И под этим взглядом Хлоя чувствовала, что не так уж ей легко контролировать ситуацию.

Она подошла к гардеробной и открыла дверь.

– Хлоя! – Он поманил ее легким взмахом изящной кисти.

– Что? – отозвалась девушка шепотом, продолжая стоять в дверях и не сводя глаз с его обнаженной груди.

Она заметила, что он стянул с себя рубашку и отбросил одеяло, которым она его укутала.

Хлоя увидела подживающие раны и швы. Как мог человек сотворить подобное с человеком? Чем заслужил Доминик такую страшную месть?

Он нахмурился.

– Который час?

– Скоро пять. – Она покосилась на окно. – Если хотите уйти незамеченным, не медлите, уходите прямо сейчас. Дэнни очень рано встает объезжать лошадей и…

Она не договорила – послышался топот копыт по мягкому дерну пастбища, эхом отозвавшись по всему поместью. Теперь ему не уйти до ночи.

– Ну что же мне с вами делать? – вырвалось у нее.

Губы его тронула мрачная усмешка. Он с трудом сел, привалившись спиной к сундуку. Подзорная труба лежала у него на коленях.

– Для начала принесите чистой воды. А попозже, когда появится возможность, придете и побреете меня и принесете все необходимое. Я тут список составил.

Она в ужасе уставилась на него:

– Побрить вас?!

– Ну да, побрить. Только не перережьте мне горло и запахните, пожалуйста, ваш халат.

– Мой… – Хлоя опустила глаза и увидела, что одна грудь ее обнажена.

Увидев, как блеснули его глаза, ей следовало радоваться, что незваный гость сейчас недееспособен. Но ей почему-то не очень хотелось проверять это.

– Не то чтобы я возражал, – добавил он негромко, – На самом деле очень милое зрелище. Приятно такое увидеть, проснувшись поутру.

– Настоящий джентльмен сделал бы вид, будто ничего не заметил.

– Ну разве не славно, что я имел возможность отбросить эти глупые условности, покинув мир живых?

– Ничего хорошего в этом не вижу, – заметила Хлоя, нахмурившись.

Он окинул ее взглядом и снова привалился к сундуку.

– Может, вы согласитесь организовать мое воскрешение, когда придет время?

На языке Хлои вертелся хлесткий ответ, но она промолчала. Девушка мало что смыслила в ранах, но видела, что Доминик старается скрыть, как ему плохо. Повинуясь порыву, Хлоя опустилась рядом с ним на колени и коснулась ладонью его лба. Лоб был горячий.

Доминик застонал. И к немалому ее удивлению, прижался лбом к ее ладони.

– Нежные руки, – прошептал он. – Неужели эти руки способны причинить боль?

Хлоя вспомнила, сколько раз она, держа в этих руках деревянный меч, лупила почем зря своих братьев по задницам.

– Нет, конечно, – солгала она.

Он остановил на ней взгляд своих серых глаз, и у Хлои все сжалось внутри.

– Разумеется, леди Хлоя. Женщина с такими нежными руками может доставлять только наслаждение. Я рад, что вы согласились выполнить то, о чем я просил.

«С чего он взял, что я согласилась?» Хлоя поднялась с колен и окинула быстрым взглядом гардеробную. Крупное тело Доминика, раскинувшееся на полу, занимало практически половину помещения. Вторая половина выглядела как после оргии. Муфты, шали, перчатки и туфли были разбросаны. Если бы это увидела тетя, на месте испустила бы дух.

Хлоя и сама не была уверена, что переживет это. Чем скорее она выпроводит свалившегося на ее голову призрака, тем лучше.

– Ну идите же, – сказал он ворчливо. – Что стоите и смотрите? – И тут же: – Нет, погодите. Вы обычно встаете в такую рань?

– Нет, конечно! Я сплю до полудня, потом выпиваю три чашки шоколада в постели и час-другой трачу на то, чтобы ответить на письма поклонников. Иногда приходит горничная делать мне прическу, иногда я принимаю теплую ванну с розовым маслом, а горничная массирует мне пальцы ног.

– Неужели барышням приходится, переделывать столько дел в один день? Бедняжка! Полагаю, вы порой в полном изнеможении.

Хлоя прищурилась:

– Осмелюсь заметить, обижать того, в чьей власти находишься, не очень разумно.

– Отлично сказано, – парировал он, нагло ухмыльнувшись. – Не забывайте повторять это себе всякий раз, когда в голову вам придет предательская мыслишка выдать меня. Если вы это сделаете, я из-под земли вас достану. Ну а сейчас занимайтесь какими-нибудь пустяками до тех пор, пока можно будет без опаски заняться делами.

Хлоя покосилась на окно:

– То есть как, без опаски? Полагаете, этот ваш убийца может и на меня напасть?

– Говоря «без опаски», я имел в виду, что вам не стоит привлекать внимание какими-нибудь экстравагантными поступками. Лучше воздержаться от прогулок в лесу, а также не вести разговоров с незнакомыми.

При чем тут лес, размышляла Хлоя, пятясь к двери, если самый опасный из всех известных ей мужчин прячется в данный момент в ее гардеробной?

Глава 8

За завтраком Хлоя смотрела на расставленные на буфете аппетитные блюда, но внутри у нее все переворачивалось от волнения. От запаха копченой селедки ее стошнило. Поджаренный хлеб с маслом – комом стал в горле. А вот Стрэтфилд наверняка голоден. Надо взять для него сосисок со стола. Впрочем, нет. Лучше держать его на диете. Покормишь его, он еще сильнее станет.

– Хлоя, дорогая моя, ты же ни крошки не съела, – пожурила се тетенька, театрально вздохнув. – Должно быть, эта кошмарная новость лишила тебя аппетита. Я просто потрясена.

Дядя Хэмфри покосился на Хлою поверх газеты и покачал головой. Видимо, дяди хотел ей дать понять, что «ужасные новости» не имеют отношения к Девону.

– Что еще за новости? – спросила Хлоя притворно равнодушным тоном. В Чизлбери возгорание сажи в печной трубе считалось катастрофой мирового масштаба.

– Стрэтфилдский Призрак нанес сегодня ночью новый удар.

Хлоя отбросила измятую салфетку. Сердце ее бешено забилось.

– Что?

Тетя Гвендолин кивнула.

– Он совратил еще одну невинную молодую особу, пока та спала.

От Хлои не ускользнуло, что дядя закатил глаза.

– Совратил…

– Господи Боже мой, Гвенни, – не выдержал дядя. – Не забивай ты ей голову этой чепухой с утра пораньше.

Тетя обиженно помолчала, но потом продолжила свой рассказ:

– Ребекка Пламли была совращена вчера ночью, тоже в собственной постели, Стрэтфилдским Призраком, – объявила она.

– Не может быть, – сказала Хлоя. Тетенька уверенно закивала:

– Есть свидетель.

– Замужнюю женщину под сорок вряд ли можно назвать невинной молодой особой, – буркнул дядя Хэмфри, не отрываясь от газеты. – Кроме того, Ребекка Пламли страшна как смертный грех. Вряд ли призрак польстился бы на нее.

Памела с улыбкой посмотрела на Хлою:

– Интересно, что по этому поводу говорит муж Ребекки.

– Он по вполне понятным причинам чувствует себя униженным, – ответила тетя Гвендолин. – Тем более что видел это собственными глазами. Это его я имела в виду, говоря о свидетеле.

Дядя Хэмфри оторвался от газеты.

– Хочешь сказать, что Освальд видел, как призрак вступает в сношения с его женой?

– Ну… – Тетя Гвендолин сделала очередную паузу. – Призрак, судя по всему, все же был невидим. Но Освальд отчетливо слышал, как его жена Ребекка воскликнула: «Ах, Стрэтфилд, Стрэтфилд! Прекрати сейчас же, нахал эдакий! Мне щекотно!» И да будет вам известно, в этот самый момент одеяло с простынями взвилось в воздух.

Глубокое молчание воцарилось в столовой. Сквозь приоткрытую дверь Хлоя увидела, как проходившая по коридору горничная остановилась как вкопанная, а рука ее с метелкой для обметания пыли повисла над бюстом сэра Френсиса Дрейка, любимого героя дяди Хэмфри.

Дядя Хэмфри с досадой покачал головой:

– Перестань наконец повторять глупые выдумки очередной истерички, Гвенни! Стрэтфилд был достойным человеком и в расцвете своих мужских сил, когда его убили. Полагаю, бедняга перевернулся в гробу, когда ты предположила, будто ему захотелось пощекотать Ребекку Пламли…

Хлоя опустила глаза. Ее мучила совесть. Раны у виконта действительно были жуткие. Вдруг он не выживет? В этом случае его смерть будет на ее совести. Надо раздобыть для него какие-то лекарства. И отнести ему еду. В каком же рискованном положении она из-за него оказалась! Подумать только, еще недавно она мечтала о том, чтобы какое-нибудь приключение оживило ее скучную жизнь в изгнании, но то, что случилось с ней, никак нельзя назвать приключением. Неужели у него есть ключ к разгадке таинственной смерти Брэндона? Интересно, что стали бы делать в такой ситуации ее братья.

Молодые, склонные к риску, они наверняка присоединились бы к жаждавшему мести Стрэтфилду. Девушка не может себе такого позволить. А как поступила бы ее старшая сестра Эмма? Стала бы обучать виконта высокому искусству воздаяния? Потребовала бы, чтобы впредь он не входил в спальню барышни без стука?

Хлоя развернула салфетку у себя на коленях и, взяв со своей тарелки сосиски и гренки, незаметно завернула в нее.

– А подозревают кого-нибудь в убийстве виконта? – обратилась она к дяде Хэмфри. – По-моему, отыскать убийцу – сейчас самое важное.

Дядя отложил газету.

– Первая здравая мысль, высказанная за этим столом.

– Совершенно неуместная мысль, – оскорбилась тетя Гвендолин. – Вряд ли стоит говорить об убийствах с утра пораньше!

Ответом ей было молчание. Никто не хотел напоминать хозяйке дома, что она сама подняла эту жутковатую тему. Дядя Хэмфри снова скрылся за газетой, затем, выглянув из-за нее и многозначительно посмотрев на Хлою, проговорил:

– Все это весьма странно.

Хлоя подумала, что даже ее либерально мыслящий дядя пришел бы в ужас, узнай он, во что впуталась племянница – что она фактически провела ночь в обществе мужчины, причем с таким сложным характером, что не так давно кто-то попытался его зарезать Однако мужчина нашел в себе силы встать из гроба, дабы отомстить покушающемуся на него негодяю.

Жители деревеньки Чизлбери разделились на тех, кто благоговел перед покойным виконтом, и тех, кто его презирал. Никто не удивился бы, узнав о том, что призрак покойника посетил леди Хлою Боскасл в глухую полночь. Все были бы едины во мнении: рыбак рыбака видит издалека…

И были бы правы.

После завтрака Хлоя, опасаясь выдать себя излишней поспешностью, тихонько спрятала еду в китайскую вазу и отправилась в сад прогуляться. Ноги сами привели ее на место своего последнего преступления – под окно собственной спальни. Мысль о том, что там прячется Доминик, снова повергла ее в панику. Надо найти способ выдворить его.

Но как это сделать? Он болен, беспомощен. И запретил ей звать врача – да и как бы она сумела протащить врача к себе в спальню, не переполошив при этом весь дом, если не всю деревню? Хлою так и подмывало обратиться за советом к дяде. Но это могло разрушить все планы виконта, к тому же Хлоя обещала Доминику хранить тайну.

Поколебавшись, она повернула к конюшням. Может, стоит обратиться к аптекарю. Но если столичная барышня со скандальной репутацией попросит дать ей бальзаму для лечения колото-резаных ран, это наверняка вызовет подозрения.

– Доброе утро, леди Хлоя, – вежливо приветствовал девушку младший конюх, завидев племянницу хозяев в дверях конюшни. – Желаете прокатиться верхом сегодня прямо с утра?

Это вывело Хлою из транса. Молодой мускулистый парень старательно чистил гнедого Памелы. Хлоя вздохнула, припомнив, какую здоровенную, глубокую ссадину мерин получил с неделю назад, когда ему вздумалось лягнуть забор. Теперь на задних ногах мерина и следа не осталось от ссадины! Все зажило.

– Чем ты мазал ему ноги, Дэнни?

– Бальзамом на травах со всевозможными маслами, который я каждый год у цыган покупаю, миледи.

– Похоже, бальзам и правда целительный.

– Лучшего я не знаю. Я тоже им пользовался, после того как бился на кулаках на прошлой ярмарке. – Он вытер щеку локтем и ткнул скребницей в глиняную крынку на полке, рядом с которой стояла бутылка. – Что мазь, что вон то бодрящее средство – любой недуг вылечат.

Хлоя зачарованно уставилась на темно-зеленую бутылку. Хватит ли у нее храбрости? Впрочем, Доминик не оставил ей выбора.

Она подождала, пока Дэнни зайдет в стойло, и быстро отлила в стоявшую рядом пустую бутылку чудодейственный бальзам. Во рту у нее пересохло от волнения, когда она возвращалась в дом, чтобы забрать спрятанную еду. Если ее поймают с сосисками и вонючим цыганским зельем, она скажет, что нашла в лесу подраненное животное и хочет его спасти.

Это будет почти правда. Доминик Брекленд так же дик и опасен, как лесной зверь.

Глава 9

Сердце Хлои бешено колотилось, когда она вошла в спальню. Там стояла тишина. Может, виконт наконец ушел? Какое бы это было счастье! С того момента, как Хлоя обнаружила его в своей гардеробной, она не знала ни минуты покоя. Ведь неизвестно, чем все это кончится.

Она открыла дверь гардеробной. Виконт лежал в углу, одной рукой обхватив сундук. При виде его Хлоя как ни странно испытала облегчение. Глаза его лихорадочно блестели.

– Еще раз доброе утро, – проговорил он спокойно, чуть наклоняя голову. – Ну что, будете меня брить?

– А может, лучше придушить, – сердито ответила Хлоя.

Сидит тут и нагло отдает ей приказы, сохраняя при этом спокойствие, в то время как она вся извелась от тревоги.

– Никто никогда не причинял мне столько хлопот.

– Обоюдно, – бросил он. – Я вам, вы мне.

– И обоим придется за это расплачиваться, – заметила Хлоя, развернув салфетку. – Вот. Ешьте сосиски, а я пока осмотрю ваше плечо. И еще у меня есть бутылка бренди. Можете прибавить к списку моих прегрешений хищение имущества любимого дяди.

– А зачем вам осматривать мое плечо?

– Какой же вы подозрительный и неблагодарный! Я принесла мазь, которой лечили коня, – произнесла Хлоя. – Украла на конюшне, ни одна живая душа не видела. Ну, что скажете?

Он опустился на пол с кротким видом, однако губы его скривились в лукавой усмешке, как только она принялась расстегивать его рубашку.

– Не знаю, что и сказать. А если я тряхну гривой и издам громкое ржание, вы засчитаете мне это в качестве извинения?

Он больше не может оставаться рядом с ней.

Прошлой ночью оба не спали. Хлоя несколько раз заглядывала в гардеробную. Беспокоится о нем. Доминик притворился спящим. Как назло, в нем пробудилось желание, он даже испытывал к Хлое нежность, и его мучила совесть из-за того, что он втянул ее в ад, где пребывал сам. Всякий раз, как девушка склонялась над ним, он с трудом сдерживался, чтобы не уложить ее рядом с собой.

Ее тело прижмется к его разгоряченной от лихорадки коже – и окажется мягким, как бархат. И он сможет воплотить в жизнь эротические мечты.

И погубит и ее, и себя. Нельзя поддаваться искушению. Тем более что желал он не только плотской близости. Хлоя была умной, заботливой, обладала множеством прекрасных качеств.

– Мазь для лошадей, – задумчиво протянул Доминик. – Я рад, что ты такая находчивая.

– Радуйся, что остался жив. – Хлоя остановила на нем взгляд. – Тебе надо уходить отсюда, Стрэтфилд.

– Знаю.

Из коридора донесся приглушенный звук шагов – кто-то приближался к двери спальни. Хлоя быстро вложила бутылку в руку Доминика:

– Выпей это. Дядя ведет нас сегодня смотреть любительский спектакль в доме священника. Слуги наверняка соберутся в комнате экономки играть в карты, когда они остаются одни…

Она поймала на себе его пронзительный взгляд и обомлела.

– Если фортуна окажется благосклонна и нам доведется свидеться снова, леди Хлоя, то, надеюсь, это произойдет при обстоятельствах, которые позволят нам закончить то, что едва началось между нами.

– Не понимаю, о чем вы.

Хлоя понимала. Она растерянно смолкла, ее пальцы замерли на его плече. Значит, она неравнодушна к нему.

– Я вот об этом, – сказал он.

Доминик взял ее за подбородок и наклонился, чтобы поцеловать ее. Тихий вздох сорвался с ее губ, она изогнулась навстречу ему, пылая от страсти. Хорошо, что в настоящий момент он не может обладать ею. Чем крепче будет его связь с Хлоей Боскасл, тем труднее ему будет управлять своей собственной жизнью. Эта девушка способна покорить сердце любого мужчины.

Он ткнулся лицом в ее теплую шею, провел ладонью по ее спине.

– Держись подальше от леса, Хлоя. На свете существуют люди, которые гораздо порочней, чем мы с тобой.

Местные энтузиасты поставили «Гамлета» в доме священника. Играли так скверно, что Хлоя едва сдерживала смех. К тому же она вообще не могла сосредоточиться на пьесе. Всякое упоминание о тени отца Гамлета наводило на мысль о собственной спальне с призраком.

Во время диалога могильщиков по зрительному залу пробежал шепоток. Хлоя повернула голову и увидела подтянутого темноволосого джентльмена в плаще, который занял место в первом ряду.

Полковник сэр Эдгар Уильямс, дядя ее рыцаря Галахада и, по общему мнению, наследник. По крайней мере у него хватило ума не являться в общество под руку с любовницей своего покойного племянника. Впрочем, возможно, дама уже покинула здешние места. О ней ничего не было слышно в последнее время, и Хлоя стала сомневаться, заслужила ли эта особа ненависть, которую питал к ней Доминик. В оправдание дамы можно сказать, что любовницу нельзя упрекать в неверности, если ей неизвестно, что покойный любовник жив.

– Господи, дай мне сил, – пробормотала тетя Гвендолин, приподнимая бровь. – Надеюсь, мне удастся уговорить дядю виконта сделать скромное пожертвование на нужды нашего прихода. Племянник, царство ему небесное, несмотря на все свои пороки, жертвовал щедро.

– Тише, дорогая, – шепнул дядя Хэмфри. – Не хотелось бы пропустить хоть слово столь блистательного представления. И все равно сэр Эдгар еще некоторое время не сможет вступить во владение унаследованным имением. Сначала придется уладить кое-какие юридические формальности.

В этот самый момент Гамлет на сцене выронил череп Йорика из рук, да так ловко, что череп угодил прямо одному из могильщиков на макушку. Перепуганный могильщик рванулся, чертыхнулся, и публика разразилась смехом. Сэр Эдгар тоже рассмеялся, даже зааплодировал, но тут взгляд его наткнулся на Хлою рядом с тетенькой.

Сэр Эдгар склонил голову в знак того, что узнал их, после чего снова устремил взгляд на сцену. У Хлои по спине побежали мурашки. Этот задумчивый, вопрошающий взгляд, лицо с сильными чертами.

– Тип, на которого ты пялишься, приходится дядей нашему Призраку, – шепнула ей Памела, прикрываясь веером.

Хлоя вздрогнула. У этого человека действительно есть сходство с Домиником, но он какой-то вялый, безжизненный. Он старше Доминика, сдержаннее, напыщеннее, типичный военный.

– Как ты думаешь, почему он порвал с любовницей нашего Призрака, а? – прищурившись, спросила Памела. – Если это действительно так.

Хлоя не успела ответить. Ее внимание привлек появившийся в зале лорд Сент-Джон. Заметив Хлою, лорд расплылся в улыбке, даже не взглянув на сцену.

– Не знаю, – прошептала Хлоя в ответ на вопрос Памелы и снова стала смотреть на сцену, хотя происходящее в зале было гораздо интереснее. – Полагаю, полковник просто не пожелал шокировать местное деревенское общество, явившись на любительский спектакль с любовницей Призрака.

– А может, потому, что оба причастны к убийству, – едва слышно произнесла Памела.

– Что ты сказала? – Хюя была потрясена.

– Это предположение, – зашептала Памела, ежась под неодобрительным взглядом матери. – И все же я очень надеюсь, что убийцу виконта найдут в скором времени. Потому что я себя чувствую в безопасности только дома, за запертой дверью. А еще лучше – в моей гардеробной.

Хлоя изо всех сил старалась ничем не выдать себя. Если бы Памела и тетушка знали, кто скрывался в их запертом накрепко доме в данный момент, и именно в гардеробной, они бы навсегда потеряли покой. Им в голову не могло прийти, что их печально знаменитую гостью из Лондона едва не соблазнил местный деревенский призрак.

Хлою бросило в жар при воспоминании о том, как близка она была к искушению. Дрожащей рукой Хлоя раскрыла веер и стала обмахивать пылающее лицо. Доминик прикасался к ней, сгорая от желания, и пробудил в ней ответную и опасную страсть. Оставалось лишь надеяться, что она никогда больше не окажется в подобной ситуации.

Он ушел.

Хлоя ощутила его отсутствие с такой остротой, с такой силой, с какой прежде ощущала его присутствие. Едва перешагнув порог спальни, девушка почувствовала, что Доминика нет. Хлоя знала, что никогда не забудет его.

Девушка зажгла три свечи. Одну внесла в гардеробную. Окно было распахнуто, ветерок с моря шевелил занавеску, в воздухе пахло дождем. Свеча погасла у нее в руке в тот самый момент, когда она заметила на полу сложенный в несколько раз лист бумаги.

Она подняла листок и закрыла окно. Во дворе Доминика тоже не было. Очевидно, к нему вернулись силы и он благополучно выбрался из дома. Но куда он отправился?

Возможно, в этом листке таится ключ к разгадке. Хлоя пошла в спальню, села на край кровати. И остолбенела.

– Шифр, – прошептала она. Зашифрованное сообщение. Очень похожее на то, которое она когда-то обнаружила среди личных вещей Хита. Если бы оба ее брата долгие годы не увлекались шифровками и кодами и не имели отношения к разведке, вряд ли она смогла бы разобраться в шифровке. Однако она разобралась.

Ее только удивило, что Стрэтфилд имел неосторожность выронить подобную бумагу и цифры на листке были написаны рукой ее покойного брада Брэндона.

– Хлоя, – раздался за ее спиной мужской голос.

Девушка выронила шифровку и с трудом подавила крик ужаса, когда фигура, облаченная в черные одежды, встала в проеме двери гардеробной. На какое-то мгновение ей показалось, что ее призрак вернулся, и она была счастлива. Однако ее постигло разочарование. Это заявился ее братец Девон.

– Ах, это ты, – проговорила она, пряча листок под подушку. – Ну что у тебя за привычка подкрадываться потихоньку?

Девон озорно улыбнулся ей, сверкнув синими глазами.

– Ну не могу же я оповещать о своем прибытии трубами и фанфарами, верно?

– О твоем прибытии станут оповещать в тюрьме, если ты не прекратишь свои дурацкие игры в разбойников, Девон Боскасл, – раздраженно сказала Хлоя.

На лице Девона появилось озадаченное выражение.

– Ты что, Хлоя? Я всего-то одну карету остановил. Да и то не ту, которую хотел.

Хлоя вскочила, вгляделась в лицо брата – если не ростом, то характером она была ему под стать.

– А на Купер-бридж кто останавливал карету? И не смей лгать мне! Не до шуток сейчас.

– На каком еще Купер-бридж? – Он провел ладонью по коротко стриженным черным волосам.

– На том самом, где карету остановил целующийся разбойник. Ты должен прекратить эти штуки, Девон.

Девон раздраженно вздохнул.

– На мосту – это не я… Но похоже на то, что я ввел новую моду, Хлоя. И все валят теперь на меня. Какие-то скучающие молодцы останавливают кареты, чтобы сорвать поцелуй у леди.

– Рискуя при этом жизнью, – заметила Хлоя.

– Ну я не могу же приказать этим дуракам прекратить, верно?

Хлоя заколебалась.

– Так это правда был не ты?

– Конечно, не я. Все это время я был паинькой! Хочешь – верь, хочешь – нет, но я помогал дяде Ричарду пересаживать орхидеи. А ты чем занималась? – Девон прислонился к туалетному столику и улыбнулся. – Мечтала, надо думать, день-деньской о том, чтобы хоть что-нибудь нарушило монотонность здешней жизни, да?

Хлоя отвела взгляд.

– Есть вещи, которые даже трудно себе представить.

Девон не поверил бы ей, расскажи она о том, как сильно в последнее время была нарушена монотонность здешней жизни. А может, и правда рассказать Девону?

– Ты познакомилась с мужчиной, – сказал вдруг Девон.

Она подняла глаза на брата:

– Глупости. Какие могут быть мужчины в Чизлбери?

Девон прошелся по комнате, не сводя глаз с подушки за ее спиной.

– Ты любовную записку читала, когда я вошел? Господи, Хлоя! Только не хватало, чтобы ты влюбилась в какого-нибудь деревенского увальня! Надеюсь, наше с тобой изгнание скоро закончится.

– А я очень надеюсь, что не скоро, – сказала она. Поколебалась мгновение и продолжила снова: – Девон, все отказываются говорить на эту тему, но ты-то всегда был откровенен со мной. Как ты думаешь, мог Брэндон ввязаться в какие-то шпионские игры, после того как покинул Англию?

– На службе в Ост-Индской компании? Очень сомневаюсь. А вот прежде… – Девон поймал ее взгляд. – Не думаю, что это должно оставаться тайной для тебя, тем более теперь, когда Брэндон уже мертв. Мне кажется, что в Португалии Брэндону случалось возить депеши для Хита. Какая нелепость! Вернуться живым с войны и погибнуть от руки горстки фанатиков, устроивших у дороги засаду! Глупее ничего не придумаешь.

Хлою терзали противоречивые чувства. Ей хотелось довериться брату, но она не могла нарушить слова, данного человеку, которого едва знала. Или могла? В конце концов, нельзя упрекать девушку в том, что она нарушает клятву, которую ее вынудили дать, повалив на постель и держа в заложницах. Но обещание есть обещание. И если только таким образом она сможет узнать о том, какая судьба постигла Брэндона, то пусть так и будет.

Кроме всего прочего, Девон может решить, что с его сестрой случилось самое плохое. Что она окончательно скомпрометирована. У него взыграет мужское самолюбие, он отправится на розыски Доминика, и добром это не закончится. На Хлою же обрушится новая буря семейного негодования. Что ж, какое бы решение она ни приняла, ей придется вытерпеть споры и упреки.

Она взглянула на брата.

– Полагаю, ты явился потому, что тебе снова потребовались наличные.

Девон поднял бровь.

– На самом деле я явился, потому что стал о тебе тревожиться. Дядя Ричард – старик щедрый, но если мне и дальше придется пересаживать орхидеи, я просто потеряю рассудок.

– А почему вдруг ты стал тревожиться обо мне?

– Появилось дурное предчувствие. Бред, конечно, но мне приснилось, будто ты в опасности. – Девон положил руки сестре на плечи. – Но тебе ничто не грозит, верно? Ты ведь не собираешься бежать и тайно обвенчаться с каким-нибудь кавалеристом? Грейсон и Хит голову с меня снимут, если ты у меня под носом выкинешь что-нибудь подобное.

Хлоя похолодела. Никогда еще ей не приходилось врать Девону. Казалось, у Девона было шестое чувство, интуиция редко подводила его. В общем, обмануть его было непросто, тем более теперь, после смерти Брэндона. Девон единственный лучший друг. Но все равно она не откроет ему своей тайны. Во всяком случае, хорошенько подумает, прежде чем это сделать.

– Я действительно познакомилась с мужчиной. – Она улыбнулась, глядя на встревоженное лицо брата. – Это некто Джастин Линтон. Он швырял мелкие камешки в мое окно и сочинял кошмарные вирши в мою честь. Но это просто развлечение, Девон. Ничего серьезного. Подозреваю, старшие даже одобрили бы этого молодого человека.

Под «старшими» имелись в виду старшие братья Грейсон и Хит, а также сестра Эмма, которая была не намного старше Хлои, Девона и Брэндона, но являлась домашним тираном. Брат Дрейк занимал промежуточное положение между тиранами и бедокурами.

– Если ты считаешь этого молодого человека вполне достойным, Хлоя, – мягко заметил Девон, – он не может быть так уж плох, хотя, должен признаться, барон, с которым ты целовалась, вызвал у меня антипатию.

Хлоя скрестила руки на груди.

– Ну, мне и самой этот барон теперь уже и не нравится. Смотри, до чего довели его поцедуи.

Тут разговор их прервался, так как из-за двери, откуда-то с лестницы, донеслись голоса. Девон встрепенулся, поцеловал сестру в лоб и быстро шагнул назад, в гардеробную.

– Ах, скорей бы кончилась вся эта история с разбойниками и каретами, – прошептала она вслед брату. – Жду не дождусь, когда Грейсон даст знать, что тебе можно возвратиться, не опасаясь властей.

Девон ухмыльнулся, прежде чем скрыться в сумраке гардеробной.

– Я не властей боюсь, а тети Гвендолин. Ведь она до смерти замучает разговорами о нравственности и морали.