Текст книги "Восход Черного солнца"

– Первый урок: никогда не перечь Джихану! – грозно заметил юноша. Взглянув ему в глаза, Ри беспомощно обмякла.

– Хорошо, господин, я пойду с вами… Джихан встряхнул юную вэйту.

– Поздно! – он топнул ногой. – Теперь ты моя добыча, и жить будешь в зверинце. Бату, хач!

Леопард, метнув на Ри насмешливый взгляд, грациозно скользнул к воротам. Мальчик решительно двинулся следом, забросив вэйту на плечо.

2

Только вечером, слегка оправившись от шока, Ри нашла в себе силы оценить обстановку. Она сидела в небольшой клетке, на странной шестиколёсной повозке, запряжённой десятью быками. Повозка больше всего напоминала гроб без крышки – прямоугольная, широкая и плоская, она была покрыта тентом из шкур неизвестных зверей, три оси проходили прямо через борта и служили опорой шести огромным, в рост человека цельнодеревянным колёсам.

Вместе с Ри заключение делили множество птиц и зверей. Здесь была пара волков, лисицы, белки и куропатки, куницы и горностаи, тетерева и целых двенадцать енотов, непонятно почему втиснутых в клетку, где даже Ри едва сумела бы повернуться. Из-за этого хвост двенадцатого енота не помещался, и на него постоянно наступала старая негритянка, смотревшая за зверьми.

Очевидно, многие пленники находились здесь довольно давно; повозка насквозь пропахла зверьми и всеми сопутствующими ароматами. Вдоль войлочного потолка висели куски копчёной баранины, под клетками валялись мешки с зерном и другой пищей. Однако негритянка по имени Жансу своё дело знала хорошо: в животных она действительно понимала толк.

Когда сияющий Джихан притащил в свой зверинец новую яшерицу, Жансу сразу разобралась, что та холоднокровная и подсадила к Ри поросёнка. Юной вэйте ничего не оставалось, кроме как прижаться к нему и терпеть все поросячьи прелести.

Одежду и, самое ужасное, мешочек с магическим шаром у Ри отобрали. Письмо удалось сохранить – по совету Алазара, оно было спрятано в полой кости, которую вэйта успела сунуть в рот, пока тряслась на плече Джихана. Оказавшись в клетке, она спрятала драгоценность в солому.

С момента пленения Ри твёрдо решила выдавать себя за животное. К несчастью, Джихан уже знал правду, но мальчик был занят подготовкой к отъезду и не особенно интересовался пойманными зверьками. За весь день он появился только раз, вместе с братом – столь же богато одетым пареньком лет десяти. Они принесли диковинную птицу с длинным треугольным хвостом, на Ри внимания не обратили.

Насколько вэйта успела понять, она угодила в плен к детям знатного военачальника с Востока, которые провели зиму в замке местного феодала и сейчас собирались вернуться к отцу. Точнее, куда они собирались – Ри не знала, но всё указывало на спешку, особенно тот факт, что коллекцию северных зверей приходилось пополнять самому Джихану со своим телохранителем, ручным леопардом Бату.

Сейчас Джихан, его брат и сопровождавшие их воины пировали в доме какого-то богача. Повозка стояла во дворе, рядом с окном; до Ри доносились громкие голоса и смех, но увы, восточных языков она не знала.

Солнце уже почти скрылось, когда в звуках пира вэйта внезапно различила знакомые слова. На общем языке говорил какой-то мужчина, говорил мрачным и звучным голосом. Ри невольно сжалась, ощутив силу говорившего.

– …три месяца пролетели как три дня, надеюсь вам понравилось в моих землях, – другие голоса быстро смолкли. – Увы, дела сейчас не позволят мне навестить почтенного Улам-хана, но можете передать – я был счастлив оказать гостеприимство его внукам. Послышались приветственные выклики, среди которых Ри с трудом разобрала ответ Джихана:

– Благодарю тебя, сэр Уоррес, за гостеприимство и щедрость. Дни в твоих землях показались бы нам раем, не будь здесь так холодно… Обладатель звучного голоса рассмеялся.

– В молодости я бывал в ваших краях, мальчик, и поверь – они показались бы мне раем, не будь там столь жарко. Увы, боги не особенно старались, создавая этот мир.

Шум сразу притих, пирующие насторожились. Уоррес, между тем, со стуком поставил на стол что-то, зазвеневшее подобно золоту.

– Да, боги не особенно старались. Вражда и разобщённость отравляют кровь достойным воинам разных народов, глупцы стоят у власти и обрекают на смерть целые города мановением белых платочков. Последовала пауза, словно говоривший вышел из-за стола и прошёл в другой конец зала.

– В единстве наша сила! – внезапно произнёс Уоррес почти у самого окна. Ри даже вздрогнула от неожиданности. – Все вы знаете, для чего я пригласил в Штагфурт внуков почтенного Улам-хана; ответьте же – может кто-либо из вас усомниться в их достоинствах?

– Нет, нет!

– Славные ребята…

– Парни что надо!

– Джихан, ты храбрец!…

– Видите? – резко оборвал Уоррес. – Они такие же люди, такие же воины, как мы с вами, хотя и верят в других богов. Но небо просторнее земли! – Ри словно увидела, как Уоррес оглядывает соратников горящим взглядом. – На небе хватит места и нашим, и всем остальным богам. Так не глупо ли воевать во их имя?! Раздался глухой стук, словно говоривший с размаха ударил кулаком по столу.

– Три месяца назад я послал к почтенному Улам-хану своего старшего сына и недавно от него пришла весточка – Роберт спрашивает моего благословения на брак. Невеста – дочь знатного сановника, подруга самой принцессы. Отныне и впредь, между странами Наследника и Нортвудом будет царить мир; более того, теперь мы союзники!

В этот раз гром приветствий и радостных криков не смолкал долго. Ри с трудом разобрала слова Джихана, мальчик благодарил за гостеприимство. Наконец, звучный голос Уорреса перекрыл шум. Он, видимо, время не терял, язык уже слегка заплетался.

– Завтра вы покидаете нас, друзья, но я хочу на прощание сделать подарок, который в жаркие восточные ночи будет напоминать вам о снежных лесах Нортвуда. Джихан, ты уже почти взрослый – это подарок для тебя. Пауза, за время которой шум и споры быстро утихли. В голосе Уорреса послышалось удовольствие.

– Помнишь, час назад ты спрашивал, кто это стоит в углу, за гобеленом? Время пришло – иди и посмотри сам.

Несколько секунд царила тишина, которая взорвалась смехом, свистом и улюлюканьем. Ри от волнения дёргала хвостом.

– Как она красива… – негромко сказал Джихан. – Кто это, сэр Уоррес?

– Это дочь одного наёмника, имевшего несчастье поднять на меня руку… – Уоррес опорожнил очередной кубок. – …её папаша в темнице и скоро будет казнён, но тебя это не должно беспокоить. Девушка была моей рабыней, теперь же она – твоя, от пальчиков ног до этих восхитительных ресниц, скрывающих глаза лани, узревшей охотников. Говоривший громогласно расхохотался.

– Что скажешь, Джихан-багатур? Усвоил я ваш восточный стиль? Как там… О, взгляни на эти брови, чей изгиб заставит четырнадцатидневную луну побелеть со стыда, посмотри на её стан, на белые персики, увенчанные вишеньками страсти… Иди, потрогай, какие они мягкие. Ну, мальчик, нравится подарок? Быть может, испробуешь её прямо тут? Здесь все свои, никто не расскажет…

– Хватит! – внезапно крикнул Джихан. Его голос дрожал от ярости и стыда.

– Ты пьян! Уоррес расхохотался ещё громче.

– Конечно, пьян! – он со звоном поставил на стол кубок. – Но я пил за тебя, мой мальчик. Не обижайся на старого солдата… Сейчас иди спать, утром вы отправляетесь в дорогу, дорогу дальню-ю… Да… А девку возьми, возьми. Не то сегодня мои друзья с ней сами позабавятся, а не дело дарить порченный персик юному богатырю… Эй, Ганс! Отведи наш подарок на двор, пусть справит нужду, а потом посади в повозку. Да привязать не забудь…

Ри, отпрянув в дальний угол клетки, скрутилась клубком и зажала зубами хвост. Она, конечно, и раньше видала подобные картины – барон Милтон на пирах выкидывал номера и похлеще, но в то время вэйта ещё не задумывалась над такими вопросами. Спасение Алазара, а позже его уроки открыли ей глаза, Ри понемногу начинала воспринимать мир на новом уровне; она впервые поняла, что сама является рабыней.

И только затем, осознав истину, юная вэйта начала понимать, каково приходится другим отверженным. Грязная сцена за бортом повозки задела Ри куда глубже, чем она ожидала.

Тем временем из дома вышли Джихан с братом. Даже через толстый войлок вэйта слышала гневное дыхание мальчика.

– Тэнгэр олдаз виртхак!!!… – Джихан разразился длинной тирадой на родном языке. Его брат что-то успокаивающе ответил, мальчики вполголоса заспорили.

– Эй! – внезапно Джихан перешёл на общий. – Ты куда? Ответил ему вкрадчивый, какой-то гладкий голос, от которого Ри едва не затошнило.

– Господин приказал посадить девку в вашу повозку…

– Он мне не господин! – взорвался Джихан. – Он был пьян! Убирайся отсюда и забери… – мальчик запнулся, – …шакал, да надень на неё что-нибудь, холодно ведь!

– Одевать господин не приказывал… Отойди, юноша, не перечь словам сэра Уорреса… Свистнул выдираемый из ножен ятаган.

– Я сейчас сделаю тебя евнухом, гиена!

– Джи, успокойся! – младший брат Джихана говорил на общем с сильным акцентом. – Не надо гневать сэра Уорреса, он был добр к нам и гостеприимен.

– О, пророк Шого, верни разум этим людям… – прорычал старший мальчик.

– Мерзавец, она же сейчас от холода умрёт! Тьфу!

Задник тента откинулся и Джихан запрыгнул в повозку. Затем, стиснув зубы, резким рывком затащил туда нагую девушку лет шестнадцати.

Рабыня действительно была необычайно красива. Стройная, гибкая, она обладала узким точёным лицом, большими алыми глазами, тонкими губами и очень светлой, почти белой кожей. Ресницы и волосы – все волосы, не только на голове – были совершенно белыми; Ри поняла, что видит перед собой очень редкое явление, девушку-альбиноса.

За те несколько секунд, пока вэйта могла наблюдать тело новой пленницы, она успела заметить парочку свежих синяков и отметины от цепей на запястьях. От холода девушка была почти без сознания.

Джихан бросил её на мешок с зерном, сорвал с клетки енотов утепляющее войлочное покрывало и укутал рабыню с ног до головы. Из другого конца повозки на всё это с удивлением смотрела негритянка.

– Жансу, амай-тан хеккар хач. – резко приказал мальчик. – Хош!

Больше ни на кого не взглянув, Джихан соскочил на землю и задвинул тент. Старуха, тем временем, поспешно разжигала огонь в медном котле.

Ри закрыла глаза. За сегодня на её долю выпало столько волнений и тревог, что юная вэйта даже не заметила, как погрузилась в тяжёлый сон без сновидений.

***

Проснулась она от тряски. Стояло раннее утро, повозка неторопливо катилась по дороге, подпрыгивая на каждом ухабе. Прислушавшись, Ри различила снаружи конский топот; очевидно, Джихан и его сопровождающие двигались верхом.

В повозке кроме зверей и рабыни никого не было. Девушка, закутанная в войлок, сидела между клетками волков и куниц, подтянув колени к подбородку. Ри почти час молча за ней наблюдала, но рабыня даже не подняла головы.

– Эй! – решилась наконец вэйта. Девушка, вздрогнув, испуганно вскинула глаза и принялась озираться.

– Кто тут?… – немного дрожащим голосом спросила она.

– Я в клетке, справа от тебя. Глаза рабыни полезли на лоб.

– Го… го… говорящая ящерица?! Ри вздохнула.

– Вэйтар. Моя раса зовётся вэйтары. Девушка ещё глубже забралась в угол.

– Не… не делай мне ничего…

– Я тоже пленница, не бойся, – печально отозвалась вэйта. – Меня зовут Ри. А как твоё имя? Рабыня несмело разглядывала юную вэйту.

– Метель… Мета. Ри улыбнулась.

– Подходящее имя. А лет тебе сколько?

– Семнадцать. Ящери… Ри, ты ядовитая? Вэйта звонко рассмеялась.

– С чего ты взяла?!

– Все змеи ядовитые… – неуверенно отозвалась Мета.

– Во первых, не все. А во вторых – я что, похожа на змею? Девушка кивнула.

– Похожа. Я очень боюсь змей и других… ползающих. Ри молча встала и несколько раз обошла свою клетку по периметру.

– Как видишь, я не ползаю. Мета нерешительно кивнула.

– А что ты ешь?

– Жуков, пауков, мышей…

– Фу!

– Я не жалуюсь, – Ри усмехнулась. – Ты, например, с удовольствием ешь хлеб и пьёшь вино, а меня от них тошнит.

– Я не пью вина! – вскинулась девушка.

– И правильно делаешь, – грустно ответила вэйта. – Я много раз видела, что происходит с людьми, выпившими этого ядовитого напитка. Вчера тебе ещё повезло… Мета уронила голову на руки и внезапно расплакалась. Ри от удивления раскрыла пасть.

– Мета, что ты?.. – юная вэйта уселась на пол клетки. – Не плачь, лучше расскажи о себе, кто ты, откуда… Хочешь, я первая расскажу? Всхлипнув, девушка кивнула. Ри улыбнулась.

– Я вылупилась одиннадцать лет назад, в далёком южном краю…

Рассказывать правду об Эгладоре и Алазаре Ри не собиралась, поэтому она с ходу придумала историю о племени вэйтаров, попавшем в рабство, о том как сбежала и долго скиталась по лесам, пока наконец не вышла к неизвестному городу, где попалась леопарду Джихана. К концу рассказа Мета уже не плакала и совсем иначе смотрела на вэйту.

– …Джихан поймал меня и посадил в клетку, – закончила наконец Ри. – Вот и вся история. Я даже не знаю, как назывался город, где меня схватили.

– Штагфурт – негромко отозвалась девушка. – Только это не город, это пограничный форт.

– Ты жила в Штагфурте?

– Нет, – Мета вновь опустила голову. – Я родилась и выросла в городе Тален, он дальше к западу.

«Тален!!!» Ри с трудом удержалась, чтобы не хлестнуть себя хвостом.

– Я бывала в Талене… – сказала она осторожно. – Невольничий караван, где гнали моё племя, останавливался там на ночь.

– Правда?! – Мета вся подалась вперёд. – А где именно?!

– На каком-то постоялом дворе, – Ри вздохнула. – Помню только, поблизости стояла таверна со смешным названием «Куница». Девушка поникла.

– Наверно, это было давно, – сказала она тихо. – «Куницу» уже полгода как сожгли. Вэйта с трудом удержала крик.

– Почему?!

– Ходили слухи, там собирались эльфийские шпионы.

– А скажи… – Ри дрожала, – …был один добрый человек, он накормил меня… Я случайно услышала его имя – Шорр Загген, хозяин таверны «Куница». Он… он жив?

– Шорр Загген? – Мета наморщила лоб. – Не знаю такого. Но, должно быть, жив – эти захватчики почти никогда не убивают пленников, всех гонят в рабство, на восток. Лучше… лучше бы убивали!

Несколько минут, пока Ри приходила в себя, царила тишина. Наконец, вэйта справилась с волнением.

– Мета, расскажи – что это за люди с востока? Почему они напали, с кем вы воюете? Девушка удивлённо моргнула.

– Ты не знаешь?

– Я ящерица, – мрачно ответила Ри. – Со мной никто не хочет говорить. Мета нерешительно улыбнулась.

– Бедняжка…

– Расскажи, пожалуйста. Девушка вздохнула.

– Это началось полтора года назад, – сказала она грустно. – Далеко на Востоке, в земле, которая тогда называлась Ур, появился странный человек – он называл себя Наследником богов. Рассказывают, этот человек умеет творить чудеса, летает без крыльев, убивает взглядом и многое другое, впрочем о могущественных магах всегда сочиняют похожие истории. Так или иначе – Наследник объявил, что как потомок богов он теперь должен заботиться о мире, а для этого намерен объединить все державы в огромную, единую страну

– страну Наследника.

– Безумец… – недоверчиво прошептала Ри.

– Безумец или нет – сейчас неважно, – мрачно ответила Мета. – Важно, что он очень могущественный колдун и уже сумел захватить все восточные степи. Знаешь, какие слухи гуляют по Нортвуду? Говорят, что на службе Наследника есть демонопоклонники и некроманты, что всех пленников, которых гонят на восток, встречает сам Наследник и колдовством обращает в свою веру. Затем они становятся воинами в его армии, верными псами! – выкрикнула девушка. Вэйта содрогнулась.

– А… а ты веришь? – с опаской спросила она.

– Верю, – глухо ответила Мета. – Без колдовства Наследник не сумел бы добиться таких успехов. Он заключил пакт с королём Эравии, согласно которому все земли пограничных баронов отходят ему, взамен на обещание тридцать лет хранить мир. Вот почему эта свинья, Уоррес, ползает на брюхе перед сынками мелкого чиновника! Девушка стиснула кулаки.

– Уже сейчас Наследник – сильнейший правитель нашего континента, он сильнее и Эравии, и всех её вассалов вместе взятых. С ним просто боятся воевать! Бароны продают собственных крестьян в рабство, а если кто воспротивится – они сами его уничтожают, не дожидаясь гнева Наследника. Псы! Жалкие, шелудивые псы!

– Тише! – Ри в страхе огляделась. – Джихан может услышать…

– Я его не боюсь! – взорвалась Мета. – Пусть попробует меня тронуть! Их Наследнику недолго осталось наслаждаться, скоро из-за моря прибудут белые корабли эльфов! Они помогут, они выжгут это крысиное гнездо и всех свиней во главе с Уорресом пустят на мясо!

Внезапно задник тента откинулся. Прямо на ходу, с коня, в повозку запрыгнул бледный от гнева Джихан.

– Так ты меня не боишься? – дрожащим от ярости голосом спросил он. Девушка сжалась.

– Не… не надо…

– Любишь эльфов, а?! – Джихан схватил рабыню за волосы и запрокинул ей голову. – Я задал вопрос! Мой отец – мелкий чиновник, и нас должны вырезать светлые эльфы, хэк?!

– Не убивай её, господин, пожалуйста! – Ри упала на колени. – Умоляю, господин, пощадите, она просто не привыкла быть рабыней!… Мальчик повернул к вэйте искажёное гневом лицо.

– Молчи, пока я не приказал снять с тебя кожу! – он встряхнул Мету за волосы. – А ты… Тебя я научу уважению. Эйя, Аксакан! Уйяр чоаш!

Повозка со скрипом остановилась. Джихан рывком вытащил из неё плачущую девушку и бросил на снег.

– Два фарсанга, бегом! – мальчик сорвал с пояса хлыст. – Хош!

Ри закусила хвост. Голос Джихана быстро удалялся, слышались только»…Хайя! Так, так! Хош!». Вокруг повозки весело переговаривались воины.

«Ты поплатишься за это! Поплатишься!» – из глаз вэйты катились слёзы. От гнева и бессильной ярости она зарылась в солому и молча плакала, стараясь не слышать смеха и улюлюканья снаружи.

Когда, полчаса спустя, Джихан швырнув в повозку окоченевшую Мету и приказал двигаться дальше, Ри подползла к самым прутьям и дотянулась рукой до белых волос.

– Не плачь… – юная вэйта дрожала. – Не плачь. Мы вернём свободу, вот увидишь. Клянусь, мы отомстим! Девушка подняла заплаканное лицо. На щеке у неё темнел синяк.

– Я сама виновата… – ответила она сквозь слёзы. – Рабам надо знать своё место.

От боли и бессильного гнева Ри зажмурилась, прижавшись к прутьям. Мета молча отползла к себе в уголок за клетками. Больше этим днём они не разговаривали.

3

Неделю спустя, караван уже покинул леса и двигался на юго-восток по заснеженной степи. Ри с Метой успели подружиться, общее несчастье как бы стёрло грань между человеком и ящерицей. Кормили их наравне с остальными зверями, сытно но очень однообразно.

Джихан к пленникам почти не заглядывал. После памятного наказания он приказал негритянке Жансу постояно сидеть в повозке, но старуха часто засыпала и тогда Ри с Метой могли беседовать. Девушка, как оказалось, умела читать, она знала множество легенд о богах и героях, так что юная вэйта не особенно скучала.

Джихана с братом – которого звали Гуркан – сопровождали три десятка воинов, именуемых телохранителями-нукерами. Они постоянно держались вблизи повозки, на привалах рассаживались кругом, так что о побеге пока не могло быть и речи. К тому же, леопард Бату явно имел планы насчёт Ри и часто разглядывал вэйту сквозь прутья. На Мету он вообще не обращал внимания.

Так прошли ещё четыре дня, полные тряски, пыли и тревоги. Вокруг заметно потеплело, снег исчез; здесь, на юге, весна уже началась. Вдоль тракта в обоих направлениях двигались множество путников, пару раз отряд Джихана обгонял невольничьи караваны. Как всегда, с приходом весны жизнь просыпалась от зимней спячки.

На пятое утро впереди показались стены Зиккурата – самого северного из городов Наследника, того самого, куда направлялись встреченные Ри в лесу невольники. Здесь Джихан собирался немного отдохнуть и купить провизию для далёкого перехода через степь.

Вэйта следила за приближением городских стен через дырочку в войлочном тенте. Мета туда не могла подобраться, мешали клетки, и Ри приходилось всё описывать вслух.

– Стены очень высокие, каменные, выложены разноцветной мозаикой. Ворота покрыты бронзовыми плитами, на арке символ – бескрылый дракон, кусающий свой хвост.

– Это символ Наследника, – хмуро отозвалась девушка.

– Повсюду люди и животные, я никогда не видела стольких разом. Их целые толпы! Справа от ворот особенно много, похоже там что-то продают… Вижу Джихана, они с братом направили коней к этой толпе. А мы едем прямо к воротам, там уже целая очередь телег и коней, все хотят в город.

– Это надолго, – вздохнула Мета.

Она оказалась права. Несмотря на ругань и яростные споры, Джихан не сумел обойти очередь и до самого вечера мрачно разъезжал вдоль городских стен. Только на закате стражники наконец добрались до его повозки, наспех осмотрели и разрешили проехать.

В городе творилось настоящее столпотворение. Нукеры охаживали пеших плетями, те огрызались, и все вместе кричали, кричали, кричали… Вконец охрипнув, Джихан был вынужден сменить планы и пробиваться к ближайщему караван-сараю.

Там, конечно, всё оказалось давно занято, но Джихан с такой яростью накинулся на хозяина, что тот был вынужден выгнать постояльцев победнее. Повсюду стоял шум, звери в повозке вопили, визжали и выли. От грохота у Ри разболелась голова.

– Почему здесь так кричат?… – выдавила она. Испуганная Мета сидела у себя в уголке.

– Не знаю… – рабыня куталась в войлок. – Наверно, что-то случилось…

Тяжело вздохнув, Ри залезла в солому с головой и постаралась заснуть. Это ей почти удалось; помешал лишь визит юного Гуркана.

Брат Джихана забрался в повозку почти ночью, когда шум несколько утих. Вид у него был весьма потрёпаный.

– Где Жансу? – спросил он Мету, откинув войлок. Рабыня постаралась прикрыться другим концом материала.

– Не знаю… Её забрал Джихан… Мальчик с усмешкой оглядел Мету с ног до головы.

– Зверей кормили? Пересилив себя, девушка покачала головой. Гуркан нахмурился.

– Ойянан… – пробормотал он под нос. – Вылезай, покорми зверей. Мета ещё глубже вжалась в угол.

– У меня… нет одежды…

– Ничего, здесь тепло, – мальчик рассмеялся. – Ты корми, а я посижу, подожду брата. Он пошёл купить тебе одежду. Видя, что рабыня не спешит исполнять приказ, Гуркан нахмурил брови.

– Быстро, не то прикажу нукерам высечь тебя!

Мета вздрогнула. Вся поникнув, она выбралась из-за клетки и, пряча глаза, принялась за работу. Гуркан с явным удовольствием наблюдал.

– Ты красивая, – сообщил он, когда Мета закончила кормить волков и перешла к куницам. – Жаль, что брат тебя продаёт. Девушка едва не упала.

– Как продаёт?!

– Завтра, утром, на рынке рабов, – мальчик с сожалением причмокнул языком. – Я пытался его отговорить, но он меня чуть не побил. В наших краях юношам запрещается до двадцати лет иметь наложниц. Гуркан подмигнул Мете.

– Очень глупый обычай, если меня спросить.

– Но… но… кому меня продадут? – беспомощно спросила девушка. – Я же не знаю языка… Брат Джихана рассмеялся.

– Там, где ты станешь жить, язык используют иначе… – он встал. – Не забудь, покорми всех зверей и сама тоже поешь. Прощай. Откинув войлочный полог, Гуркан выпрыгнул из повозки. Мета бессильно опустилась на пол.

– Завтра я умру… – прошептала она. – Завтра я умру…

– Мета, не плачь, не надо! – Ри, до сих пор молча слушавшая разговор, дрожала. – Всё уладится, вот увидишь! Девушка обернула к вэйте заплаканные глаза.

– Ты ящерица, – ответила она с горечью. – Тебе никогда не понять. Закутавшись в войлок, рабыня забралась к себе в уголок и разрыдалась. Ри молча закрыла глаза. Третий раз за последний месяц из её жизни уходил друг.

***

– Одевайся.

Пальцы Джихана выстукивали какой-то ритм на рукояти ятагана. Лицо юноши было таким мрачным, что Мета не посмела задать даже одного вопроса.

Зато Ри за последнее время изрядно осмелела. Видимо, свою роль играло сознание исключительно важной тайны, что ей приходилось хранить, или начал сказываться характер – так или иначе, юная вэйта уже почти не боялась Джихана.

– Что с ней будет? – спросила Ри. Юноша повернул к вэйте узкие серые глаза.

– Продам на рынке рабов.

– Её сделают наложницей!

– Это не моё дело.

– Нет, это твоё дело! – Ри вскочила и вцепилась в прутья клетки. – Мета

– твоя! Её дали тебе, понадеялись на твою честь! Брови Джихана сошлись на переносице.

– Это – моя рабыня, – отчеканил он глухо. – Только мне решать её судьбу.

Девушка переводила взгляд с Джихана на Ри и обратно.

– Если тебе решать её судьбу, почему бежишь от ответственности? – ноздри юной вэйты раздувались от волнения. – Продать – означает бросить, избавиться от решения! Ты ищещь лёгкий путь! Джихан с интересом взглянул на Ри.

– Лёгкий путь куда? – спросил он. – Мне не нужна рабыня, и тем более не нужна наложница. Я – воин, а не жирный купец, хрипящий на ложе подобно свинье под ножом! Юноша указал на Мету.

– Ты не понимаешь, что она – само её присутствие – позорит меня в глазах и друзей, и семьи? «Джихан так смел, что не решился завоевать сердце девушки», скажут они, «Джихан купил себе грелку для постели», скажут они, «Джихан опозорил наш род», скажут они! От гнева глаза юноши потемнели.

– Я всю дорогу провёл в седле и у костра, ни разу не вошёл в повозку. Думаешь, мне было теплее других? Или я железный?! Мне стыдно! Стыдно, что здесь есть она, доступная и покорная! Стыдно, что нукеры за моей спиной переглядываются и причмокивают языком! Мне стыдно!

– Так измени это! – крикнула Ри. Джихан топнул ногой.

– Изменить что? Мир? Я не бог! И даже не хан! Я – воин. Я могу только сам вести себя достойно, могу учить брата и детей, когда их заведу. Но мне не нужны дети от рабыни или наложницы, ясно?! Подойдя к клетке, юноша просунул туда руку и ухватил Ри за шею.

– Сейчас ты замолчишь и больше никогда не станешь учить меня жить, – прорычал Джихан. – Второй урок: никогда не говори мне, что и как делать!

С этими словами он отшвырнул вэйту. Ри больно ударилась о прутья. Джихан, тем временем, грубо схватил едва успевшую одеться Мету за плечо и вытащил из повозки. Минутой позже послышался конский топот.

«Изменить мир?…» – слова Джихана горели в разуме вэйты. – «Я не бог!…»

Вновь, как ночью в лесу, вернулось жуткое видение демона посреди ледяной пустыни. Внезапно Ри с ужасающей ясностью поняла: она видела в магическом шаре реальность. Не сказки, не сны и не миражи, это реальность – и она действительно бросила вызов демону!

– Боги, услышьте меня… – вэйта с горечью закрыла глаза. – Почему вы создали мир таким, боги? Почему подарили нам столько несправедливости, боли, горя и смерти?! Почему?!

«Я – новый бог старого мира!» – словно холодный ветер пронёсся по клетке. В небе послышался глухой гром, похожий на отдалённый смех чудовища.

«Я был изгнан, но проложил путь обратно!» Ри стиснула коготки. От бешенства у неё раздувались ноздри.

– Миром правит демон Йакс! – крикнула она из-за всех сил. – Вот наш бог! А вы давно сгинули, вы бросили нас и всё забыли! Любовь, красота, светлая Агайт, великий Кард… Все вы – горстка идолов для дикарей! Заплакав, Ри упала на пол и вцепилась в стальные прутья.

«Отпусти меня!» – взмолилась она мысленно. – «Отпусти! Найди достойного противника, бога или героя! Я не хочу драться с демонами, я жить хочу, просто жить как все!»

Демон не ответил. А холодный металл прутьев не понимал мыслей вэйты. Но даже если б и понимал – с чего ему выпускать пленницу на волю? Ведь клетки нужны лишь до тех пор, пока есть кого в них держать… Джихан вернулся вечером. Один.