Текст книги "Молли Мун и путешествие во времени"

На пол упал кусочек вяленого мяса, и нога в туфле с загнутым носком пододвинула его к Петулькиной мордочке.

– Ешшь, – прошипел Закья.

Собака отвернулась. Кусок не лез в горло. Она слишком волновалась за Молли и беспокоилась о том, что еще выкинет гигант. У нее до сих пор болела задняя лапка, за которую он ее так грубо поднял в воздух. Петулька покосилась на махараджу – тот разглядывал осиное гнездо, висящее в окне. Хоть бы все эти осы вылетели и искусали его!

Осталось только поймать павлина. Как сказал махараджа? «Заловить его в сеть». Молли сунула кристаллы в карман. Птица беспокойно топталась на ветке, свесив вниз зеленый хвост. Молли осторожно подошла поближе, бормоча что-то вроде «цыпа-цыпа-цыпа». Оказавшись под веткой, она прыгнула, пытаясь схватить птицу, но та была проворней. Павлин подскочил с пронзительным воплем, хлопнув Молли по лицу кончиком грязного хвоста. В нос ударил запах пыли и куриного помета. Девочка закашлялась. Видимо, без сети действительно не обойтись. Но тут же она вспомнила, что есть способ проще – нужно остановить время.

Павлин, вскочив на небольшую колонну в углу площадки, соображал, как быть. Его крошечный мозг с трудом справлялся сразу с двумя задачами: удержаться на узком выступе и не выпустить из поля зрения девчонку. Молли взяла со стула огромные подштанники, а затем с помощью собственного прозрачного кристалла остановила время. Все замерло. Умолкли колокола в городе, затихли коровы и верблюды. Павлин стал похож на прекрасную расписную скульптуру на постаменте. Подойдя к нему, Молли накинула просторную штанину павлину на голову. Остальную ткань она плотно обмотала вокруг туловища и ног, чтобы птица не могла бить крыльями или царапаться. Павлин был скручен на совесть. Молли облегченно вздохнула, потерла лицо – оно показалось ей очень сухим. Она прошла сквозь замороженный мир к бассейну с лепестками и, зачерпнув воды в ладони, умылась.

Тут Молли вдруг поняла, что невыносимо хочет в туалет. Она оглянулась в поисках подходящего места, и взгляд ее снова упал на бассейн, явно предназначенный для омовения махараджи. Придется использовать его. Жаль, что воду нельзя спустить.

Почувствовав себя гораздо лучше, Молли вернулась к павлину. Ей вдруг пришло в голову, что, имея красные и зеленые кристаллы, она может сбежать от похитителей. Или даже вернуться назад во времени в Брайерсвилль и устроить так, чтобы настоящий садовник из фирмы поймал Закью до того, как тот схватит Петульку. Это непросто, но возможно. Только, к сожалению, дело не в Закье, а в махарадже. Если Закья не доставит в крепость загипнотизированную Молли, гигант придет в ярость и отправится за ней сам. Он может перескочить в то время, когда Молли восемь лет, и убить ее там же, на месте. Нет, не стоит так рисковать. Положение у нее сейчас шаткое, но, по крайней мере, она начала понимать, что к чему. Да и роль заносчивой избалованной девицы ее пока спасает. Лучше оставить все как есть. Молли сняла павлина с колонны и разморозила время. Птица в ее руках сжалась от страха.

Девочка не могла взять красный камень в руку, потому что крепко прижимала к себе птицу. Она мысленно сосредоточилась на камне, лежащем в кармане, и у нее все получилось. Было довольно сложно сконцентрироваться так, чтобы прихватить с собой и павлина, но и это ей в конце концов удалось.

Молли знала, что надо сдвинуться вперед совсем немного. Она открыла глаза. Площадка была пуста. Еще чуть-чуть вперед. Гигант принимал ванну, и слуги поливали его горячей водой из кувшинов. Кожа у него на теле выглядела ужасно – как чешуя. Павлин задергался. Еще один крошечный прыжок во времени. На месте! Вот и все – одетый гигант, Закья, слуга с бархатной подушкой и напуганная Петулька, клубочком свернувшаяся на полу.

– Я не опоздала? – Молли вручила Закье ошалевшего павлина.

Птица закудахтала и клюнула его в грудь.

Разинув от изумления рот, Закья выронил павлина. Он совершенно не ожидал, что девчонка справится с поставленной задачей, и сейчас потрясенно наблюдал, как птица выпутывается из подштанников его господина, волоча их за собой по площадке.

– Унесите павлина! – раздраженно закричал махараджа, притворяясь, что не замечает своего белья.

Закья подхватил кудахчущую птицу вместе со штанами и потащил к лестнице.

– Ну, – сказала Молли, когда павлиньи крики затихли вдали. – Надеюсь, вы умеете держать обещания?

– Гмм. Как правило, нет.

Гиганта ничуть не обрадовала удача Молли. Скорее наоборот, рассердила. Он привык всегда и во всем быть первым, и ему вовсе не улыбалось хоть в чем-то уступить этой тощей девчонке.

– Моя первая гопытка была пораздо удачнее. Ты думаешь, что отлично справилась? Да, действительно неплохо. Но все же не так хорошо, как я. Давай сюда стикраллы, и можешь забирать собачонку.

Молли протянула ему камни.

– Теперь иди за мной.

– Куда?

К ней тут же, словно незваный гость, явился страх.

– Я должен показать тебе чтое-ко.

– Что?

– Скоро узнаешь.

Махараджа упер руки в бока и расхохотался густым басистым смехом, который эхом разнесся по всем уголкам террасы и в воздухе над крепостью.

– Я покажу вам, что значит настоящий талант, ваше совычество! – прогремел он.

Он схватил Молли за руку. Петулька сжалась и громко залаяла, готовясь наброситься на него. Но махараджа, не обратив на собачку никакого внимания, поволок девочку за собой вверх по ступенькам. Петулька бежала следом, тявкая и хватая его за пятки. Молли вырывалась. Огромный махараджа с трудом протискивался по крутой узкой лестнице. Наконец он втащил Молли в маленькую расписанную комнату и выпрямился во весь рост.

– Заставь свою собаку замолчать, или, предупреждаю, я сам ее заткну.

Молли подхватила Петульку на руки и крепко прижала к себе.

Комната была без окон, но с высоким куполообразным потолком. Со стропил свисали стеклянные лампы и четыре большие кровати на цепях. Кровати были деревянные, резные. А звенья серебряных цепей сделаны в виде фигурок слонов и лошадей. На полу вдоль стен стояли серебряные сундучки и лари; выше, на полках, лежали шелковые подушки и разноцветные мягкие одеяла. Пол покрывал пестрый ковер, а в стены были вделаны толстые, похожие на браслеты серебряные кольца.

Подхватив Молли и Петульку, словно это были игрушки, махараджа швырнул их на одну из кроватей.

– Ждите здесь, – приказал он. – Сейчас я вам покажу, кто тут гений тепушествий во времени.

После чего вышел и захлопнул за собой тяжелую резную дверь с запором снаружи.

Глава девятая

Молли растянулась на вышитом покрывале. Кровать слегка покачивалась. Потолок усеивали сотни маленьких зеркал, и девочка видела множество своих крошечных отражений. Лишь теперь, наедине с Петулькой, она горько расплакалась. Потом свернулась клубочком, страстно желая исчезнуть из дворца. Собачка прижалась к ней, тычась в руку мокрым носом и словно говоря: «Не волнуйся, Молли, все будет хорошо. Я тебе помогу, обещаю».

Но девочка была так расстроена и встревожена, что даже не погладила мопсика. Хотя она догадывалась, что махараджа именно этого и добивался – нагнать на нее страху.

– Конечно, что ему стоит меня напугать, – всхлипнула она, обращаясь отчасти к Петульке, отчасти ко всем «зеркальным» Молли на потолке. – Я ведь просто Молли, а он путешественник во времени и гипнотизер. Жестокий, бессердечный, вонючий, огромный, чешуйчатый… – Она умолкла.

Если продолжать в том же духе, перечисляя все неприглядные стороны внешности и характера махараджи и гадая, что он собирается с ней сделать, то скоро сердце остановится от ужаса.

Молли подумала о Рокки и обо всех остальных, кого она любила, и вновь в ней вспыхнуло желание оказаться рядом с ними. Затем, обессилев от переживаний, уснула.

Ей снились очень странные сны. Сначала она очутилась в Хардвикском приюте, где выросла. Стоял чудесный летний денек, но Молли, десятилетняя, ползала на коленях в кабинете мисс Гадкинс. Та придумала ужасное наказание – девочка должна была расчесать собственной расческой старый драный ковер так, чтобы он выглядел как новый. Внезапно окно распахнулось, и в комнату влетел огромный человек с шелушащимся лицом. Его развевающиеся одежды походили на те, что носят актеры в театре. Даже во сне Молли содрогнулась от ужаса, когда он сжал ее голову огромными руками и заставил посмотреть себе в глаза. Ее загипнотизировали. Потом все смазалось, превратилось в цветную круговерть.

В следующем сне девочка оказалась еще младше, лет шести. И сон был не такой четкий, как предыдущий. Он скорее казался полузабытым воспоминанием. Молли сидела среди зарослей ежевики в приютском саду. Она страшно перепугалась, потому что вместо ее друга Рокки, побежавшего в дом за игрушечной летающей тарелкой фрисби, перед ней внезапно вырос огромный страшный человек, одетый как герой из сказки. Он просто появился из воздуха, словно по волшебству. Под мышкой у него был зажат щенок мисс Гадкинс, Петулька. Молли закричала, а мужчина уставился ей в глаза. В этот момент сон снова расплылся красочными кляксами.

Самый последний сон был и самым смутным. Она играла с пластмассовым паровозом. Большой дядя взял ее на руки, и сверху посыпались все цвета радуги.

Ворочаясь в тревожной дреме, девочка знала, кто этот человек в красном. Махараджа. Он уносил ее из Хардвикского приюта далеко-далеко. Они летели в плоской машине, похожей на летающую тарелку. Еще во сне оказались одиннадцатилетний Рокки и хиппи Лес, оба под гипнозом.

Молли открыла глаза. Как долго она спала? Рядом тихонько похрапывала Петулька. Девочка потрясла головой в надежде, что эта комната и все неприятности тоже окажутся сном. Ничего подобного. В голове все смешалось. Сны теперь казались похожими на воспоминания. Неожиданно она с ужасом поняла, что никакие это не сны, а самые настоящие воспоминания.

И они появились только что.

Вместо того чтобы постепенно растаять, как обычно случается со снами, они все ширились, обрастая подробностями. Молли вспомнила, как попала в этот дворец, когда ей было десять. Девочка снова потрясла головой. Она что, сходит с ума?

В чем дело? Прошлое постепенно восстанавливалось. Каждый миг возникали новые воспоминания. События, произошедшие, когда ей было десять, шесть лет и даже три года. Она вдруг припомнила, как, совсем крошечная, приехала в большой красный замок и должна была карабкаться по крутым ступенькам, но высокая лохматая девочка подняла ее.

И в тот же момент Молли увидела себя десятилетней. Вот она подхватила на руки трехлетнюю малышку, которой было трудно взбираться по ступеням.

В памяти всплыло, как она гадала, что это за человек ведет их вверх по лестнице, слишком узкой для него. Но она помнила это и как шестилетняя, и как трехлетняя – тоже. Девочка тогда еще подумала, что человек похож на огромную обезьяну, что лезет в кроличью норку, а сама она – как маленький кролик. Маленький загипнотизированный кролик, которого тащит за собой обезьяна.

– Живей!

Молли вскинула голову. Возвращался махараджа! Мало того, она точно знала, кого он ведет за собой.

Девочка дернулась и зажмурилась, тяжело дыша и постанывая. Это невыносимо! Все происходило наяву и было страшнее, чем в самом кошмарном сне.

В дверь постучали.

– Вобрый дечер, Молли, – издевательски приветствовал ее махараджа. – Ты позволишь войти? Я привел гостей.

Глава десятая

Молли уронила голову на руки. Она не хотела это видеть. Да ей и не нужно было смотреть. Пусть у нее не появились воспоминания шести– и трехлетней Молли, зато пережитое десятилетней распускалось в голове, как цветки лотоса. Махараджа открыл дверь. В памяти Молли вспыхнуло, как в десять лет она гадала, кто этот загипнотизированный хиппи со щенком мопса под мышкой и почему Рокки держит на руках младенца. Она вспомнила, как заглянула в комнату и увидела на качающейся кровати девочку с мопсом, в точности как Петулька. Собачка даже камушек так же сосала.

– Ты все еще здесь, – съехидничал махараджа.

Петулька села и заскулила. Потом, склонив голову набок, растерянно принюхалась. В комнату вошли сразу три Молли, а Рокки и Лес, обычно такие веселые и живые, вели себя точно зомби. Один держал на руках ребенка, другой – щенка. Причем щенок почему-то пах совсем как сама Петулька.

Молли на кровати чуть-чуть раздвинула руки и посмотрела в щелочку на Рокки и Леса. Это и вправду они? На них та самая одежда, в которой они были этим холодным утром в Брайерсвилль-парке. Значит, махараджа действительно слетал в будущее, поймал их и перенес в Индию 1870 года? А почему бы и нет? Ведь смог же эта жаба, Закья, притащить сюда ее. Но зачем махараджа приволок Рокки и Леса? Конечно, чтобы произвести впечатление. Не хотелось даже гадать, что ему вздумается с ними сделать. Она люто ненавидела похитителя за испорченную ей и ее друзьям жизнь.

Молли боялась поднять голову. Девочка понимала – после этого все лишь усложнится: ее узнают, а она увидит маленьких Молли и одновременно получит их воспоминания о себе. И от кошмарной реальности она может завопить или потерять сознание. А она должна оставаться совершенно спокойной назло махарадже. Если закричит, он поймет, что напугал ее, а значит победил. Показывать слабость нельзя. Нужно изображать уверенность и хладнокровие, как закаленный в боях воин. Если Молли сумеет убедить врага, что она тверже характером, чем все, с кем ему доводилось сталкиваться, быть может, это позволит выиграть немного времени. Тогда будет шанс придумать, как его перехитрить или вообще уничтожить.

Никогда еще она не испытывала такой ненависти. И тут махараджа окончательно все испортил – он хлопнул в ладоши.

Девочка мгновенно ощутила, как разрастается в ней страх младших Молли. Великан вывел их из гипнотического транса, и они в полной мере осознали, что с ними происходит. На нее нахлынули ужасные воспоминания.

Десятилетняя Молли, выронив расческу, в тревоге озиралась по сторонам. В первый момент она решила, что спит, но тут же отмела эту идею. Боялась она наяву. Затем осознала, что несколько часов находилась под гипнозом, а сейчас пришла в себя. Она даже догадалась, куда попала – в прошлое. Но как? И почему?! Бросив взгляд на Рокки, она со страхом поняла – друг повзрослел.

– Это ты? – прошептала она.

Рокки напряженно разглядывал младенца у себя на руках.

– Да, – медленно ответил он.

Десятилетняя Молли посмотрела на девочек: плачущую шестилетнюю и трехлетнюю, вцепившуюся в ее руку.

– Эти дети… Они похожи на меня… Рокки, это я?

Мальчик кивнул.

– Но почему? – холодея, спросила она. – И как?

– Я и сам не понимаю. Вот это Лес, а та девочка на кровати – тоже ты, только старше. Ей одиннадцать.

Старшая Молли, сидевшая на кровати, до тошноты отчетливо вспомнила, как Рокки говорил это ей.

Огромный хозяин замка созерцал сцену с жестоким удовольствием.

– Ха. Правда изумительно? – самодовольно спросил он. – Нипомаешь, как я это сделал?

Молли закрыла глаза. Ей необходимо было успокоиться и как-то отключиться от новых воспоминаний и бурных чувств, переполнявших ее разум и душу. Она сосредоточилась и принялась медленно вдыхать и выдыхать.

«Я – это я, – думала Молли. – Я та, которая сейчас. А они – мое прошлое. Они здесь, но я – это я теперешняя. Я самая последняя, самая главная, самая моллистая Молли. Я старшая и живу на свете дольше их всех. Они мне подчиняются.

Я помню их страх, но сама не испугаюсь. Мне нечего бояться, я понимаю, что происходит. Они не понимают, а я понимаю».

Молли дышала медленно и глубоко, пока наконец не взяла себя в руки. Затем она подняла голову.

Десятилетняя, несмотря на предупреждение Рокки, громко вскрикнула. Но Молли закрыла свой разум от ее впечатлений и не дала им сбить себя с толку.

– Конечно, я знаю, как вы это сделали, – ответила она, выпрямляясь, спокойная, как море в безветренный день. – Едва ваш слуга приволок меня сюда, я сразу догадалась, что такое возможно. Думаете, я совсем безмозглая? Видно, до сих пор вы просто не встречали людей, обладающих теми же способностями. Кажется, вы не поняли, что я такая же сообразительная, как и вы, мистер?.. Ах да, вы же так и не представились. Это, кстати, очень невежливо.

Молли отгородилась от своих воспоминаний стальной броней. Воспоминания пищали и визжали, но она захлопнула дверь прямо у них перед носом.

Махараджа был неприятно удивлен и не сумел этого скрыть. Молли задела его за живое. Он-то был уверен, что устроил блестящее, неповторимое, умопомрачительное представление. Другие махараджи – а также, кстати, настоящие принцессы – рыдали от подобных шуток навзрыд. Некоторые сходили с ума. И никто из них так окончательно и не оправился от потрясения. А эта одиннадцатилетняя пигалица ничуть не удивилась и не испугалась, увидев себя в разном возрасте.

И даже утверждает, что может сделать то же самое. В это верилось с трудом.

Гигант вглядывался в лицо пленницы. Врет? Притворяется?

– А что же твои маленькие Молли так жалобно плачут? Ты и сама трясешься от страха, просто прикидываешься спокойной, – заявил он.

– Мистер махараджа, если вы не выкажете любезность и не представитесь, я буду вынуждена называть вас «мистер М». Что касается остальных Молли, то, конечно, они испуганы, поскольку не понимают, что с ними происходит. Я опытный гипнотизер. А они еще ничего не знают ни про гипноз, ни про остановку времени, ни про путешествия во времени. Чего же вы от них хотите?

Я очень отличаюсь от остальных Молли: они – это я до того, как обучилась гипнозу и окрепла, преодолев настоящие трудности. Вы даже не представляете, сколько всего я пережила и испытала в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. Я бесстрашна, потому что понимаю. А они нет, и поэтому боятся. И по-моему, вы малость переборщили, прихватив еще и Петульку-щенка.

Молли нервно сглотнула. Ладони вспотели, а это было плохим признаком. Она еще никогда ни с кем так не разговаривала – как героиня какой-то космической мыльной оперы, обращающаяся к пришельцу-захватчику.

Десятилетняя Молли таращилась на нее, не скрывая восторга. Старшая Молли казалась такой уверенной и твердой. Неужели и она когда-нибудь научится вести себя так же? Напыщенная манера речи старшей Молли чем-то напомнила ей генерала из фильма, который они часто смотрели с Рокки.

Махараджа изумился. Внезапно у него возникла новая идея. Она спешно давала корни, ветвилась и кустилась, внося изменения в его планы. Гигант бросил взгляд на младенца на руках чернокожего мальчика. До сих пор ему никогда не хотелось иметь наследника. Отчасти потому, что тот был ему просто не нужен. Махараджа собирался побывать в Пузыре света, омолодиться и прожить еще не одну тысячу лет. И потом, он никогда не хотел ребенка, поскольку сомневался в том, что тот унаследует его блестящий ум во всей полноте. Но сейчас у него появился младенец, из которого вырастет талантливый подросток, гениальная гипнотизерша, сильная и мудрая противница. Махараджа по-прежнему не нуждался в наследнике, но из этой малышки мог получиться прекрасный товарищ. До сих пор у него в распоряжении был только Закья.

Сам махараджа в прошлом считался трудным ребенком. Из-за нарушения обмена веществ он рос нервным и несдержанным. Родители не хотели показывать окружающим своего слишком рослого, слишком крупного, слишком злого и вспыльчивого сына. Откровенно говоря, они его стыдились. Они отослали мальчика подальше, что было жестоко и несправедливо. Ребенок жил взаперти, не общаясь ни с кем, кроме слуг, многочисленных нянек, учителей и Закьи.

Родители сторонились сына, как заразного. Люди его презирали, и он в ответ начал презирать людей. Но этот младенец – совсем другое дело.

У малышки большое будущее, и, если ее правильно воспитать, она будет любить и понимать махараджу. Впервые в жизни у великана возникло теплое чувство по отношению к другому человеческому существу. И он тут же понял, что надо делать дальше.

– Меня зовут, – вежливо ответил он, – вахараджа Макт… то есть махараджа Вакт.

Тут трехлетняя Молли громко расплакалась.

– Замолчи! – рассердился махараджа. – Не ридишь, я вазговариваю.

И он зло толкнул девчушку на кровать. Испытывая небывалые, странные ощущения, Молли подхватила саму себя на руки.

Та сразу же умолкла. И у Молли возникло какое-то смутное воспоминание о том, как ее, маленькую, обнимают и страх сменяется ощущением тепла и уюта. Это было так здорово. И ей, взрослой, тоже стало чуть спокойней. Молли покрепче прижала к себе малышку.

– Не бойся, – шепнула она. – Больше ничего не бойся.

Рокки зачарованно следил за этой сценой и потому не заметил, как протянулись к нему огромные руки. Махараджа ловко выхватил у него младенца и отскочил на другой конец комнаты.

– Отдай! – Рокки рванулся за ним.

– На твоем месте я не стал бы пытаться отнять ее у меня, – выпалил Вакт, выставляя вперед одну ногу. – Если попробуешь, мне придется перекинуть ее в другое время, и тогда ты ее больше никогда не увидишь.

Мальчик замер, а шестилетняя Молли кинулась к одиннадцатилетней. Она не понимала, как сюда попала, но точно знала, что самое лучшее место в комнате – вдали от великана, рядом с большой девочкой на кровати.

И снова ощущение тепла и надежности охватило Молли, обнимавшую уже двух разновозрастных себя.

– Пожалуйста, отдай ее мне, – медленно и размеренно проговорил Рокки, обращаясь к махарадже. – Так будет гораздо лучше.

– Ха! Ты действительно думаешь, что сможешь загипнотизировать меня своим жалким голосишком? Ха!

Рокки вспыхнул от гнева.

– Что ты собираешься с ней делать? – поинтересовался Лес, постепенно приходя в себя.

Щенка он протянул десятилетней Молли, которая с интересом разглядывала длинноволосого мужчину. Она никогда раньше не встречала хиппи.

– И что это вообще за младенец? – добавил Лес, поправляя на носу круглые очки. – И как мы здесь оказались? Послушай, чувак, на твоей карме плохо отразится похищение людей и типа переброска их в другое время. В смысле, нам нравится наш век. Мы можем вернуться домой?

Махараджа, не глядя на Леса, постучал своим крупным узловатым пальцем по головке самой младшей Молли.

Это было невыносимо. Одно неловкое движение – и гигант ненароком прикончит малышку. А ведь это она сама! Если он убьет младенца, то и старшей Молли не станет. Так же как и всех остальных Молли, находящихся в комнате. Как это будет? Может быть, они превратятся в дым? Девочка не хотела знать. Надо забрать себя-младенца у похитителя. Поэтому, мысленно сосредоточившись на своем прозрачном кристалле, она напряглась и остановила время.

Но гигант схватывал на лету. Его мастерство превосходило мыслимые и немыслимые пределы. Присутствующие застыли – все, кроме махараджи Вакта и крохи у него на руках.

– Попалась! – пропел он, стремительно обернувшись к Молли и вперив в нее гипнотический взгляд.

Однако она не поддалась. Если бы энергия, исходящая из их глаз, была видна, это выглядело бы как две яркие молнии: зеленая – от Молли и коричневая, с кроваво-красными вкраплениями – от махараджи.

– Не пытайся переиграть меня, – сказал Вакт. – Я неуязвим. Ты меня врасплох не застанешь – никогда. Я готов к нападению из брошлого, пудущего и настоящего. Вот почему у меня всегда с собой пистолет. – Он похлопал рукой по кожаному футляру на поясе. Молли раньше считала его ножнами. – А если кто-нибудь в вудущем захочет бернуться и уничтожить меня? Представляешь, они вдруг как выскочат передо мной! Они же не знают, что я ожидаю их в любой момент.

Я всегда начеку, и у тебя нет ни малейшего шанса.

Окружающие были недвижимы, как камни.

– Поищи себе друзей поталантливее, – продолжал Вакт. – Попытка этого мальчишки загипнотизировать меня была обречена! Пусть сначала окончит гурсы по кипнозу голосом.

Вокруг похолодало. Молли было страшно оставаться один на один с Вактом, но она не подавала виду.

– Теперь, когда твои друзья попритихли, я расскажу тебе о будущем.

Махараджа положил спящего младенца на валявшуюся на полу подушку. Ребенок застыл. Гигант подошел к Молли, сжавшейся в углу. Схватив девочку за руку, он защелкнул на ее запястье серебряный браслет, прикрепленный к стене. Ключ от наручников сунул в карман. Затем Вакт, словно кукол, подхватил неподвижных десятилетнюю Молли со щенком, шестилетнюю и трехлетнюю и, не размораживая их, вынес из комнаты в коридор. После подтащил к стене замершего Рокки, потом Леса. Гигант был невероятно силен, и это не представляло для него никакой трудности. Очень скоро они тоже оказались прикованы к стене. Молли внешне сохраняла невозмутимость, хотя в душе кипела от негодования.

– Что ты собираешься делать с младшими Молли? – требовательно спросила она.

Вакт, словно не слыша, поднял младенца с подушки.

– Куда ты меня тащишь?!

– Тебя? Никуда, конечно. Ты останешься здесь. – Махараджа затрясся от смеха.

– Других меня! – разъяренно крикнула Молли.

– О… а… а, понятно. Оставлю их себе. Самую маленькую выращу как собственного ребенка. Надеюсь, это утешит тебя. Ведь ты все-таки будешь жить, хоть и станешь иным человеком. С годами у всех прочих тебя сотрется приютское прошлое. Первой забудет трехлетняя Молли Мун. Маленькая Молли будет расти, и к трем годам новые воспоминания заменят те, что имелись у тебя. То же произойдет и с остальными твоими переживаниями детства. К примеру, у ребенка, выращенного мной, не будет воспоминаний ни о толстой женщине, которая гладила белье в тот момент, когда я к вам заглянул, ни о дирютской приектрисе. – Гигант скорчил печальную физиономию. – Правда, у меня на руках окажется целых пять Молли Мун, а это все-таки перебор. Придется убить их – конечно, после того, как я изучу с их помощью твой характер и использую их в качестве нянек. Трехлетку укусит кобра, а шести– и десятилетка после ее смерти умрут сами, да и ты тоже, хочешь – верь, хочешь – не верь. Потому что ты не можешь быть живой сейчас, если уже умерла в трехлетнем возрасте. Уверен, ты меня поняла.

Голос гиганта перешел в добродушный рокот, и от этого было еще страшнее, поскольку махараджа не обладал ни каплей доброты.

– Но ты не должна расстраиваться. Ведь в некотором роде ты останешься жива. Эта мошка Кролли будет жить вместо тебя – совсем иначе, по-новому. Моя детка, которую я назову в честь себя Вактой, будет как мыр в сасле кататься. Она вырастет в роскоши, во дворце, где каждое ее желание – закон. – Вакт вышел из комнаты, запер дверь, и до Молли донеслись его последние слова: – Ее домашними сверюшками будут настоящие злоники!