Текст книги "Между небом и любовью"

2

– Невероятно, у тебя глаза цвета неба. Настоящая небесная лазурь, чистая и безоблачная! Можно я буду называть тебя Повелительницей Неба и Моего Сердца? Согласна?

– Дерек, перестань! Даже стоя на земле, ты ни на секунду не забываешь о своих полетах! И в моих глазах ищешь лишнее напоминание. Но, знаешь, насчет Повелительницы Твоего Сердца хорошая идея!

Шумели деревья, смыкаясь над их головами, склоненными друг к другу. Дыхание обжигало, а прикосновения ладоней заставляли бегать по телу тысячи мурашек… Время утекало сквозь пальцы, его всегда было мало. Слишком мало им двоим!

– Когда я стану летчиком, возьму тебя с собой в полет. И покажу землю с высоты в десять тысяч метров! Согласна?

– Я на все согласна, если со мной будешь ты!

– Холли, у меня есть для тебя новость. – Дерек немного отодвинулся, вглядываясь в ее лицо. – Сегодня мне пришло письмо из летной академии. Я успешно прошел тестирование. Скоро моя мечта сбудется, слышишь?

Тиффани проснулась оттого, что острая боль сжала сердце. За окном стояла глубокая ночь. Зачем опять повторяется этот сон? Он не снился ей года два. Даже не сон, а воспоминание о разговоре с Дереком, после которого все начало разваливаться. Не сразу, конечно. Ожидание предстоящей разлуки изводило, мешало радоваться ясным летним дням, согретым первой любовью. Как символично было встретить сегодня утром Джейсона Райли на том самом месте, где закончилось короткое счастье с его младшим братом. Тиффани думала о Дереке, сидя в саду своего покинутого дома. О небесной лазури, которую он любил больше самой жизни. Смерть караулила его среди облаков. Она старалась не думать о тех последних секундах, когда неуправляемый самолет со старшим лейтенантом Дереком Райли на борту врезался в гущу непроходимых амазонских джунглей. Дерек до самого конца оставался одиночкой. Удивительно, как ей удалось продержаться рядом с ним почти год. Любовь? Тиффани не помнила пылких признаний – их попросту не было. Они воспринимали свое обоюдное притяжение как нечто логичное и закономерное. И это чувство не хотелось облекать в стандартные фразы.

– Почему ты сразу не призналась, кем приходишься моему брату? – спросил Джей, провожая ее до машины.

– Ну, что особенного в нашей юношеской привязанности? Мы всего лишь жили рядом и неплохо ладили…

– Брось, Дерек часто вспоминал о тебе. И иногда говорил…

Словно опомнившись, Джей умолк, а спросить самой у Тиффани не хватило духу. Она бы многое отдала за шанс узнать хотя бы крошечную частичку о его истинных чувствах.

Распахнутое окно впускало в комнату запахи летней ночи. Окончательно прогнав сон, Тиффани забралась в кресло, сложив руки на подоконнике. Прошедший день виделся ей чередой неловких попыток примирить прошлое с настоящим. Первое было и красивым, и горьким, но все же оставляло надежду. Второе вынесло свой суровый приговор. Где-то на полпути они с Дереком потеряли друг друга из виду. Каждый занялся построением личной истории, забыв об общих планах. И Тиффани, наверное, не испытывала бы чувства вины, если бы не одно обстоятельство. Признаваться больше некому, поэтому тайна останется под замком в ее душе. Пусть так. Когда все закончится, она как-нибудь примирит свою совесть с новыми обстоятельствами. Иначе нельзя.

Пройдет еще пара дней – и жизнь вернется в привычное русло. Тиффани до сих пор не верила, что Дерека больше нет. Его не было рядом с ней. А это другое. К этому можно привыкнуть, смириться. Он всегда оставался в недосягаемости, но Тиффани знала – если в мире есть место каким-то высшим силам, они обязательно донесут ее мысли, обращенные к Дереку. Неужели теперь все поглотит пустота? Или, наоборот, на небесах он услышит куда отчетливее?

Да, многое останется с ней: красивые воспоминания вперемешку с горькими слезами, подарки, письма, любимый голос на кассете автоответчика… Тиффани было знакомо это ощущение напряженного одиночества в спящем городе. Слишком хорошо знакомо. Разве что сменились декорации. Она запретила себе возвращаться к тем событиям, даже мысленно. Но рано или поздно появляется настойчивое желание преодолеть внутреннее сопротивление, нарушить запреты, принципы, утратившие значимость…

– Тиффани! Тиффани, ты дома? Ответь!

События пятилетней давности начинаются с призывов, доносившихся из-за входной двери. Она сидит в нью-йоркской квартире, глядя на переливающийся огнями парк за окном. Ночь, одиночество, боль сковывают, лишая желания двигаться. Или это только самовнушение, призванное отгородить саму себя от импульсивных поступков? Стук в дверь внезапно обрывается. Ему на смену приходит тихое бряцание ключей.

– Холли, хватит прятаться! – Голос Дерека доносится уже из прихожей. – Я в твоей квартире. Послушай, ты ведешь себя как ребенок! Нам нужно закончить сегодняшний разговор…

Неимоверным усилием воли Тиффани заставила себя подняться. В глазах резало от пролитых слез. Как реагировать? Дерека всегда бросает из крайности в крайность! Или он изменился? За ту короткую встречу сегодняшним утром мало что прояснилось. Тиффани оказалась заложницей старых чувств, образа, оставшегося еще с юности. И непросто разобраться, где прошлое, а где настоящее. Да и стоит ли?

Дверь распахнулась. Они столкнулись лицом к лицу. Дерек подошел еще ближе, лишая ее возможности убежать или отстраниться. Его дыхание было прерывистым.

– Холли, почему ты не отвечала? – спросил он, понизив голос. – Я тебя обидел? Пожалуйста, ответь!

– Зачем ты пришел, Дерек? Назови хоть одну причину.

– Мы не могли расстаться вот так, затаив взаимные обиды. Я понимаю твои чувства, но позволь объяснить…

– Что объяснить? – Тиффани заговорила громче и сделала шаг назад, ловя отблески огней в глазах Дерека. – Мне и без твоих слов все ясно! Ты можешь поступать как хочешь. Строй свою жизнь, а я займусь своей. Мне давно пора это признать!

– Перестань, в тебе говорит обида. Зачем так, Холли? Мы же были друг для друга самыми дорогими людьми на земле… Или ты забыла? Я думал о тебе каждый день. Вспоминал наши беззаботные встречи. Мечтал обнять тебя, прижать покрепче и больше никогда не отпускать. Ты единственная девушка в моей жизни! Прошу, поверь мне!

– Не могу, Дерек! – Тиффани обессиленно опустилась в кресло. – Если бы ты на самом деле связывал со мной планы на будущее, то больше уделял бы внимания налаживанию контакта между мной и твоей семьей. С того момента, как ты уехал учиться, они не хотели слышать о нас с тобой… Я осталась совсем одна!

– Пойми, мне хотелось чего-то добиться! – оправдывался он. – Ради нас! Ради тебя… Чтобы ты гордилась мною и любила еще сильнее. Холли, если бы мы остались вместе вопреки всему, бросили учебу, то расстались бы еще раньше. Мы не из тех, кто готов топтаться на месте. У нас обоих есть амбиции. Разве это плохо? А временная разлука настоящим чувствам не помеха! Я испытал это на себе.

Тиффани слушала, словно зачарованная. Стоит ли отвечать? Стоит ли цепляться за прошлое, от которого она столько раз пыталась отгородиться? Неужели слова Дерека искупали в ее глазах все бесконечные минуты острой боли, причиняемой лишь первой любовью? Если забыть не получается, стоит ли прощать? Казалось, с переездом в Нью-Йорк станет проще. Сменятся декорации – поменяется взгляд на какие-то вещи, проблемы. Да, Тиффани занималась самообманом! Ни один мужчина в этом огромном городе – да и на всей планете – не волновал ее так сильно, не заставлял рыдать над письмами, убегать от самой себя, напрасно борясь с наваждением. Если судьбой ей предназначен не Дерек, тогда кто? Его место в ее сердце до сих пор остается незыблемым. И от этого очень тяжело противится словам, взглядам, прикосновениям… Она не могла больше бороться. Вместе… Последний раз или навсегда?!

В темной комнате они оба казались тенями, оторванными от своих владельцев и каким-то чудом сумевшими встретиться в бескрайнем сумрачном мире. Но потаенные уголки души узнавали быстрее, чем руки и губы. Когда Дерек осторожно коснулся ее лица, юная Холли отреагировала быстрее, чем взрослая и рассудительная Тиффани сумела ей помешать. Его губы стерли границы времени. Сколько им было в те мгновения? Семнадцать или на четыре года больше? Цепочка событий снова сомкнулась в круг спасительных объятий. Тиффани подхватил на руки уже не робкий, нескладный парень, а сильный молодой мужчина. Когда-то они наслаждались искусственной темнотой, создаваемой кронами садовых деревьев, теперь ночь дарила им настоящее уединение.

– Я больше не отпущу тебя, – шептал Дерек.

Его бархатный голос был частью этой комнаты, наполнял новым смыслом каждый сантиметр под ногами Тиффани. Ей хотелось раствориться в сильных мужских руках… И взлететь вместе с ним на заветные десять тысяч метров наслаждения…

Когда Дерек вышел из гостиной, то на мгновение застыл в нерешительности, оглядывая убегавший в обе стороны коридор.

– Моя спальня налево, – подсказала она, крепче прижимаясь к его сильной груди.

Мгновения, которых всегда было слишком мало, она помнила до мельчайших подробностей. Его чуткие руки, нежные губы, ласковый голос! Только дважды Дерек был ее любовником. Но оба раза Тиффани не испытывала ничего прекраснее. Когда двое созданы друг для друга, эта гармония бесконечна. И все же, кроме чувств, есть еще рассудок, который не всегда согласен с доводами сердца.

В спальне им больше не нужна была одежда. Даже слова остались где-то там, за порогом комнаты. У Тиффани подкашивались ноги, и она отчетливо запомнила, как упала на кровать, уже полностью обнаженная. А через мгновение рядом оказался Дерек, согревая ее своим теплом…

Почему нельзя вернуться назад? Ради двух секунд, которые стоило бы поменять тем холодным осенним вечером… Ради одного «нет», сорвавшегося с губ и спасшего бы их обоих. В амазонские джунгли Дерека погнало чувство вины. За тот вечер, за обиды, за обещания, которых он не сдержал… И Тиффани это отлично знала, но не остановила, не удержала, не простила… Он всегда поступал как хотел: уходил, возвращался, менял «да» на очередное «нет», доводя ее этим до исступления. Кто был в их истории жертвой, а кто расчетливым тираном? В каких поступках присутствовала логика разума или хотя бы логика чувств, а где условия диктовала месть? Тиффани уже не понимала. Время сгладило острые углы памяти, отчего картина событий слегка поменяла оттенок. Краски поблекли, границы размылись… И приобретенная взрослая рассудительность мешала восстановить все в истинном цвете. Том самом, каким ей виделась их запутанная любовная история пару лет назад.

– Джейсон, прошу вас, расскажите, что случилось на самом деле? – умоляла Тиффани минувшим утром, когда они возвращались к ее машине. – Вы же понимаете, я не хотела спрашивать в присутствии вашей матери. Ей и так очень тяжело.

– Да, спасибо, что были тактичны. Но мы сами знаем очень мало. Слишком мало, чтобы делать какие-то выводы. Это военное ведомство, и мой брат, по-видимому, выполнял приказ. Самолет упал в труднодоступном районе. Они ведут поиски, хотя шансов найти Дерека живым почти нет. Вот и все, что нам сообщили.

– Вы разве не поедете в Бразилию?

– Не сразу… – Голос Джея впервые дрогнул. – Возможно, когда найдут тело… Мама хочет похоронить Дерека в Ричмонде. А пока меня там не ждут. Нам дали ясно понять, что появление родственников только приведет к дополнительной шумихе в прессе. Военным не нужна лишняя реклама.

– И вы так легко согласились?! – возмутилась Тиффани. – Вдруг авария лишь прикрытие? Вдруг за гибелью Дерека стоят люди, осознанно отправившие его на смерть? Неужели вы не задумывались об этом?

– Конечно, задумывался, – сухо отозвался Джей, давая ей понять, как обидны подобные укоры. – Но мы не имеем права ссориться с военными, пока не получили моего брата, живого или мертвого. Разве вы не понимаете, что они могут прибегнуть к любым уловкам? Сказать, к примеру, что поиски не дали результатов. Амазонские леса огромны, а поисковые работы очень дороги. В конце концов, Дерек исполнял свой долг. У него был подписан контракт. Он знал о последствиях. Если военные откажутся нам помогать, своими силами поиски не организовать. Это другая страна, нужны разрешения, которых никто не даст. Это сотни километров лесов без единой подсказки, где искать – на севере или на юге. Тиффани, я очень хочу узнать, что же произошло на самом деле. Но еще больше хочу, чтобы моего брата нашли. Ради матери, ради нашей семьи. Слишком тяжело, когда осознаешь потерю родного человека и даже не имеешь возможности проводить его в последний путь как положено. Я не хочу жить с таким грузом. Теперь я ответил на ваш вопрос?

– Джейсон, извините меня, – только и сумела выговорить ошеломленная Тиффани. – Клянусь, я не хотела причинять вам боль. Простите, конечно же у меня нет никакого морального права упрекать вас…

– Успокойтесь, в вас просто говорят эмоции. Прошло очень мало времени, чтобы спокойно принимать новое положение вещей. Я сам до сих пор ловлю себя на мысли, будто вижу кошмарный сон.

Спустя двенадцать часов после этого разговора Тиффани не стало легче. Разные мысли, обрывки воспоминаний не спешили покидать ее воспаленное сознание. Напрасно она подставляла лицо прохладному ветру, проникавшему через окно. Ничего не исправить! Далеко-далеко в небе мерцали звезды. Дерек любил небо. Любил самозабвенно, больше жизни и, что тяжелее всего признавать, больше нее, Тиффани. А она поклонялась ему одному. Что дальше? Сердце застыло от боли. Еще будучи маленькой девочкой, Тиффани мечтала встретить человека, с которым пройдет рука об руку всю длинную и тернистую дорогу жизни. Даже не мечтала, скорее знала, сама не понимая причин этой странной уверенности. Как знала и то, что сердце подскажет, кто он. Это был Дерек. Всегда. И даже потеряв его, она не искала другой большой любви. Пусть их разделяли тысячи километров, взаимные обиды, предательство… Дерек оставался для Тиффани единственным мужчиной. Мужчиной ее жизни. И лишь надежда на второй шанс, которые мог бы им выпасть, поддерживала в ней жажду любви.

А началось все… Нет, в отличие от романтических историй, рассказанных со страниц книг и с киноэкранов, у них все началось – да и закончилось – в течение одного года. Двенадцати месяцев сумасшествия, сладкой муки, балансирования на грани… Тиффани закрыла глаза, восстанавливая в памяти день первой встречи с Дереком. Догадывалась ли она, кем станет этот человек в ее жизни, сколь много он будет для нее значить? Если бы… Много ли знала тогда о любви шестнадцатилетняя Холли? Она просто ждала парня, которому захочется подарить океан нерастраченной нежности. А когда он появился, не поверила своему счастью. Растворилась в этой любви, постепенно превратившейся из потребности в наваждение.

Семья Райли жила на противоположном конце Ричмонда. Шестнадцать лет ни Тиффани, ни Дерек не знали о существовании друг друга. Да, их город был маленьким, но и в нем не составляло особого труда затеряться. Все началось, когда отец Дерека получил повышение на работе и у них появилась возможность переехать в более просторный дом. Как-то летним днем, возвращаясь из магазина, Тиффани заметила оживление на соседнем участке, пустовавшем уже более двух лет. Ее отец стоял на веранде и тоже с интересом посматривал в ту сторону. Казалось, он раздумывал над вопросом, стоит ли предложить новым соседям свою помощь или хотя бы заявить о себе.

– Джеббсы все-таки нашли покупателей? – с ходу спросила Тиффани, имея в виду прежних хозяев дома. – Нелегко, наверное, будет заново обживать такое огромное пространство.

– Да, вещей у них достаточно, – ответил отец, кивая в сторону наполовину разгруженной машины. – Пойду спрошу, не нужно ли чем помочь. – Мистер Холлбрук спустился с крыльца и уверенно зашагал к соседнему дому.

Повинуясь какому-то импульсу, Тиффани последовала за ним. За все время она видела только одного нового жильца – мужчину средних лет, крутившегося возле машины с вещами. Но вряд ли он переезжал сюда один. Просто не верилось, что столько вещей требовалось ему одному. Шелест кустов, разделявших участки между домами, отвлек внимание незнакомца от груды коробок.

– Добрый день, – поприветствовал соседа отец Тиффани. – Вот решил познакомиться с вами, не откладывая на потом. Я Артур Холлбрук, живу рядом с вами.

– Джерард Райли. Рад знакомству, – отозвался мужчина, протянул руку для пожатия и, кивнув через плечо Артура, с улыбкой спросил: – Ваша дочь?

Только сейчас отец заметил присутствие Тиффани и конечно же подтвердил догадку нового знакомого.

– А у меня двое сыновей, – поведал Джерард. – Старший живет в Нью-Йорке, упивается своей самостоятельностью, а младший, к счастью, пока с нами. Вот окончит школу через год и будем ждать каких-нибудь сюрпризов уже с его стороны.

– Слышишь, Тиффани, сын мистера Райли одного с тобой возраста, – заметил Артур, но быстро сменил тему: – Ну как, вы довольны состоянием дома? Затеете масштабный ремонт или ограничитесь постепенными изменениями?

Мистер Райли принялся рассуждать о своих ближайших планах, но Тиффани его не слушала. Ее вниманием завладел шум в глубине дома, доносившийся из полумрака за распахнутой настежь входной дверью. Через мгновение в поле зрения попал уже силуэт. Парень в футболке и джинсах, пятясь спиной к собравшимся, тащил что-то тяжелое. Джерард бросился ему на помощь, тут же спохватился и Артур.

– Дерек, я же сказал, что с мусором разберемся завтра! – с укоризной произнес мистер Райли, хватаясь за противоположный конец старых досок. – Где ты это нашел?

– В своей новой комнате, – буркнул парень.

В этот момент он поравнялся с Тиффани, растерянно застывшей возле машины. Дерек скосил на нее глаза и сразу отвернулся. А она, сама не понимая почему, вдруг залилась густым румянцем и отступила на несколько шагов назад.

Доски бросили у боковой стены дома. Артур подошел к дочери, и Джерард, что-то сказав сыну, присоединился к ним. Дерек снова исчез в доме. Мужчины продолжили прерванный разговор, и Тиффани потеряла к этому визиту всякий интерес. Отец пусть остается, а она решила незаметно удалиться. Благо идти недалеко. Мысли закрутились вокруг завтрашних уроков, которые следовало сделать. Протискиваясь через заросли, Тиффани почти забыла о новых соседях, но машинально взглянула на оставшийся за спиной дом. У окна на втором этаже стоял Дерек Райли. Он тоже смотрел на нее. Пристально и… как-то по-особенному. Тиффани просто почувствовала, что ни один парень не смотрел на нее так. И неожиданно сама испытала прилив неведомых доселе чувств, почти как пятью минутами раньше. Сердце забилось сильнее, встрепенулось какой-то глубинной радостью. Но безотчетный страх перед новыми ощущениями заставил ее лишь ускорить шаги.

В темной глубине сознания ничего не осталось. Растворилось туманом. Или туман существовал на самом деле? Да, он пронизывал заросли. Где небо, а где земля? Может, волей его воображения среди облаков выросли джунгли? Еще мгновение назад он утратил всякий контроль над ситуацией. Самолет должен был упасть, так почему он до сих пор жив? Может, это последние минуты его жизни? Может, сейчас его сознание померкнет навсегда и больше никогда не вспыхнет навстречу солнечному свету?

Собственное тело казалось легким и воздушным. Под ним не было холодной, влажной земли. Вокруг не было ни звуков, ни запахов. Глаза вглядывались в дымку, которая, казалось, поглотила все, в том числе его самого.

«Если ты забудешь, если отвернешься, я пойму». Голос из прошлого, его собственный, чуть хриплый от волнения, возник в памяти. Ему пришлось это произнести. Потому что все остальное разделило бы их еще неотвратимее. Он так хотел обнять ее в последний раз. Прижаться щекой к гладкому шелку волос… Нужна была фраза. Фраза, которая превратила бы безотчетный порыв в осмысленный и закономерный. Чтобы она не ощутила горького вкуса предательства, когда это короткое объятие завершится.

Откуда-то сверху, где должно быть небо, упали холодные капли. Дождь? Неужели к нему вернулась способность чувствовать? Наваждение отступило. С трудом он приподнял голову и огляделся. Кругом лес. Нефритово-зеленый бескрайний амазонский лес. Очень опасный. Шорохи, тишина, лабиринт без единой тропинки – везде подстерегает опасность. Где же самолет? Возможно, рация каким-то чудом уцелела и ему удастся передать сигнал бедствия. Вот бы найти силы и приподняться… Проклятый летный костюм! Еще говорят, что он служит дополнительной защитой в случае аварии.

Тиффани возвращалась из школы. Только-только наступил сентябрь, еще не успевший затронуть знойной красоты лета. На ней мягкими волнами покачивалась клетчатая юбка до колен, и ветер приятно щекотал голые ноги.

– Привет! – Чуть хриплый голос заставил ее обернуться.

Следом за ней шел соседский парень. Их семья переехала больше месяца назад, но сына по-прежнему возили в старую школу на другом конце города. Мистер Райли говорил, что не хочет вырывать его из привычной обстановки в выпускной год.

– Привет, – доброжелательно отозвалась Тиффани, хотя до этого они почти не разговаривали. – Почему ты идешь от нашей школы?

– Я хотел увидеть одного человека. – И с удивительной простотой добавил: – Тебя…

– Меня? – переспросила она. – А можно узнать зачем?

– Сам задаю себе этот вопрос. Если бы знал, объяснил…

Дерек казался серьезным, и как Тиффани ни пыталась углядеть в его глазах искорки озорства, не могла. Несколько долгих минут они стояли посреди улицы, смущенные и растерянные, боясь нарушить молчание. Но понять друг друга без слов никак не удавалось.

– Можно я провожу тебя до дома? – тихо спросил Дерек.

– Конечно, пойдем. – К словам она добавила ослепительную улыбку. – Тем более нам по пути.

О чем они говорили те короткие десять минут, которые заняла дорога, Тиффани уже не помнила. Сохранила только ощущение безмерного ликования, счастья оттого, что она по-настоящему понравилась такому потрясающему парню. Возле ее дома оба снова замолчали. И Тиффани решила сделать шаг навстречу.

– Дерек, зайдем ко мне. Вы уже два месяца как переехали, а я все не найду времени пригласить тебя в гости.

– Ну в этом я ничем не лучше тебя. Что ж, пойдем.

Интересно, у кого сердце билось сильнее, когда они переступали порог дома? Двое подростков, подхваченных первым вихрем чувств… Тиффани так явственно помнила, как срывающимся от волнения голосом звала маму, чтобы попросить приготовить им чай. Миссис Холлбрук и бровью не повела, словно ухажеры приходили к ее дочери каждый день.

– Тиффани, покажи гостю наш замечательный сад. Как раз будете пить чай на свежем воздухе, – предложила ей мама.

– Да, мне отец говорил, как здорово у вас там все устроено, – подхватил Дерек.

Они прошли через кухню, спустились с невысокого крыльца и очутились на каменной дорожке, петлявшей мимо лужайки с высокой травой, клумб с пестрыми цветами, а также маленькой беседки, спрятанной за кустами.

– Этот сад – наше любимое место, – поделилась Тиффани. – Мы обедаем здесь каждый день, если погода позволяет. Я приношу гамак и читаю книжки или просто дремлю на солнышке.

– Здорово придумано, – согласился Дерек.

– Это точно, мой отец постарался на совесть. Десятки книг перечитал по дизайну и садоводству. Вот такое полезное хобби.

– Тиффани, Дерек, а вот и ваш чай! – объявила хозяйка дома, спускаясь к ним из кухни. – Отнесу поднос в беседку.

– Спасибо, мама. Мы сейчас придем, – отозвалась Тиффани. – Так о чем я говорила? Ах да, о дизайне. Знаешь, Дерек, для моего отца это только хобби, а вот я после школы собираюсь поступать в технологический колледж во Флориде.

– Быстро ты определилась. Учебный год только начался.

– А ты разве еще не знаешь, на кого будешь учиться?

– Ну, вообще-то я выбрал себе профессию лет в шесть, – с улыбкой признался Дерек, – и до сих пор своего решения не менял. В моих планах летная академия. О самолетах я готов говорить бесконечно.

Они сидели в прохладной тени беседки и пили чай, который никогда прежде не казался Тиффани таким обжигающим. Послеполуденное солнце играло в коротких волосах Дерека. Он говорил, и ей все больше нравились тембр его голоса, жесты, улыбка. Это было необъяснимо. По крайней мере, сама Тиффани не понимала, чем же особенным Дерек вызвал ее расположение. Почему ее не покидает ощущение, будто они знакомы лет десять? Да, он симпатичный, спортивный и начитанный. Но в их школе учатся парни ничуть не хуже. Кое-кто оказывал Тиффани знаки внимания, а Тед Джонс дважды провожал до дому. Но приглашения на чай так и не получил. Хотя он капитан школьной футбольной команды и лучший ученик по итогам прошлого года. С ним мечтают дружить все одноклассницы Тиффани. Только ей он показался скучным и самодовольным.

– Ты меня совсем не слушаешь, – заметил Дерек, перехватив отсутствующий взгляд синих глаз. – Совсем утомил тебя своей болтовней про самолеты, да?

– Вовсе нет, мне очень интересно. Просто расслабилась немного, здесь так приятно солнце припекает… А так я очень внимательно тебя слушала. Ведь не каждый день общаешься с будущими летчиками.

– Да ладно, я еще многое могу рассказать! Кстати, можем в субботу пойти в кино. Будут показывать отличный фильм.

– Здорово, я люблю кино! – Тиффани чувствовала, что покраснела до кончиков ушей. Она пойдет на свидание! Первое настоящее свидание в ее жизни!

И оно действительно осталось в памяти незабываемым, непревзойденным, самым волшебным. В темноте кинозала Дерек в первый раз робко накрыл руку Тиффани своей ладонью. И так они сидели весь фильм, боясь пошевелиться и случайно разрушить эту хрупкую гармонию…

Как же безжалостно и жестоко время! Что оно сделало с их юными влюбленными душами? Никогда, никогда к ней больше не вернется эта легкость. Неужели Тиффани не суждено больше испытать все это? На нее накатила очередная волна отчаяния. Если бы были хоть какие-то шансы… Возможно ли, что, упав с высоты в несколько тысяч метров, есть призрачная надежда выжить? Джейсон Райли ничего не ответил, когда она задала этот вопрос сегодня утром. Казалось, он уже совсем смирился с потерей брата. Как будто ему одному предъявили неопровержимые доказательства… Даже миссис Райли еще надеется на чудо.

– Дерек был одним из лучших выпускников академии, – упрямо повторяла она, пристально глядя на Тиффани. – Их учили справляться с самыми экстремальными ситуациями.

– Я знаю, мама, знаю. Но всего просчитать, к сожалению, невозможно. Обстоятельства сильнее нас.

Джей переводил взгляд с хозяйки дома на гостью и обратно, по-видимому пытаясь уловить неведомый ему смысл отношений двух женщин. Тиффани старалась не подавать виду, что заметила его пристальный интерес. И уж тем более не собиралась неосторожно брошенным словом или поступком показывать свое истинное отношение к миссис Райли. К чему это сейчас? Дерека не вернешь, прошлое не перепишешь набело. Месть? Но Тиффани не хотела унижать миссис Райли в глазах теперь единственного сына. Это слишком жестоко. Жизнь и так нанесла ей страшный удар, от которого не оправиться. Нет ничего страшнее, чем терять детей – молодых, полных сил, перед которыми открыт весь мир.

И все же Тиффани много раз пыталась понять, почему миссис Райли не хотела воспринимать ее рядом с Дереком. Разве она не видела, как им было хорошо вместе? Казалось, наоборот, при виде этого счастья она становилась еще жестче, непримиримее по отношению к Тиффани. Сейчас, повзрослев, ей стало проще вспоминать о тех неприятных моментах. Наверное, многие матери совершают подобные ошибки, бесцеремонно вмешиваясь в жизнь детей. Они думают, что лучше знают, как тем строить свое будущее, какой дорогой идти по жизни и с кем. Тиффани понимала – глупо ворошить прошлое. Тем более когда от любви осталась лишь тень воспоминаний.

Ночь будто замерла. За окном властвовало безмолвие, даже шум ветра не нарушал тишины улицы. Мучительные раздумья окончательно вымотали Тиффани. Она сделала над собой усилие и переместилась с кресла на кровать. Простыни показались ей ледяными. Сколько же времени прошло? Часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, показывали полчетвертого. А мучительный сон из прошлого поднял Тиффани с постели около часа ночи. Нет, это не отдых, а издевательство над собой. Надо будет купить снотворное, иначе после пары таких ночей она в какой-то момент упадет от усталости или, не дай бог, заснет за рулем по дороге в Нью-Йорк. Мама уже спрашивала ее сегодня, когда Тиффани планирует вернуться.

– Дорогая, ты сделала все, что могла, – напомнила ей миссис Холлбрук. Они разговаривали по телефону перед сном. – Родные Дерека слишком поглощены горем, здесь им поможет только время. И Элен вряд ли хочет разделить боль с тобой.

– Мама, я все понимаю, но дай мне еще время, пожалуйста. Потерпи пару дней. Я разговаривала с Джеем. Они ждут новостей с места поисков. Вдруг что-то изменится…

– Ладно, поступай как знаешь. Только ты сама не веришь в то, что говоришь. С другой стороны, когда у тебя еще появится возможность съездить в Ричмонд? Навести хотя бы старых друзей, не замыкайся на своей боли!

– Я постараюсь. Спасибо тебе за поддержку.

– Милая, я лишь хочу, чтобы ты была счастлива. Жизнь продолжается, Тиффани. У тебя есть, зачем и для кого жить. Чем быстрее ты перевернешь эту страницу, тем скорее испытаешь облегчение.

Слова мамы были правдой. Той истиной, с которой сложно смириться, которую невозможно принять до конца, но рано или поздно придется сдаться. Если бы вот сейчас время могло бежать быстрее! Как бы ей хотелось оказаться в конце этого пути забвения! Чтобы, глядя на фотографию Дерека, лишь с тихой грустью жалеть об утраченной любви. Но пока Тиффани не могла думать о нем в прошедшем времени. Чувства существуют по своим законам. Для них нет разлуки, катастрофы, неизвестности. Зато остаются двое влюбленных в тени зеленого сада, их шепот, взгляды, прикосновения…

Тиффани засыпала, уже не боясь оказаться в своей любимой беседке рядом с Дереком. Там они молоды и беззаботны. Там они вместе. Навсегда. В ее сердце.