Текст книги "Зелёный Стрелок"

Эдгар Уоллес
ЗЕЛЁНЫЙ СТРЕЛОК

Глава 1
Хорошая тема

Редактор «Дейли Глоб» Сайм поднялся и подошел к окну. Несколько минут он молча всматривался вдаль, потом вернулся на свое место.

Сайму было о чем задуматься. Он поправил очки на носу и снова перечитал полученное письмо. Да, нужно как-то занять этого американца, готового бросаться на стенки, если его заинтересовать. Он нажал на звонок.

– Вызовите ко мне Спайка Холленда.

Американец как раз был в редакции, он сидел на ручке кресла и разговаривал с коллегой из театрального отдела.

– Мистер Холленд, пройдите к редактору!.. – окликнула его секретарша.

Сайм молча смотрел на своего репортера, пока тот усаживался у стола. Затем протянул ему листок бумаги.

«Уважаемый господин редактор, – читал Спайк. – Осмеливаюсь написать вам потому, что хочу уходить с этого места. Я служу у мистера Беллами, но работа не доставляет мне удовольствия… Но это в прошлом. Я пишу вам по другому поводу. У нас снова появился Зеленый Стрелок! Вы наверняка помните эту загадочную личность, которая три столетия будоражила умы современников. Да, судя по внешнему виду, это был он. Сегодня ночью он совершал „инспекционную и ознакомительную“ прогулку. Это означает, что Стрелок будет приходить сюда чаще. Слуги видели его также и в парке. Вся прислуга уходит… Пусть Беллами сам расхлебывает это…».

– А кто такой этот Зеленый Стрелок? – удивленно спросил Спайк.

Мистер Сайм поправил на носу очки и улыбнулся. Репортер был потрясен тем, что шеф умеет улыбаться.

– Зеленый Стрелок из замка Гарр, – сказал он, – был одно время самым знаменитым духом в истории. Настоящий стрелок повешен в 1437 году одним из де Кюрси, владельцем этого замка.

– Гм… Как это вы все помните? – с восхищением заметил Спайк.

– Он был повешен за кражу оленей, и сейчас еще, кажется, можно видеть дубовое бревно, на котором раскачивалось его тело. В течение столетий этот Зеленый Стрелок преследовал Гарр. В последний раз его видели в 1779 году. В Беркшире он стал настоящей легендой. Теперь, если поверить этому письму, очевидно, написанному кем-то из прислуги, наш зеленый друг объявился снова.

Спайк поморщился.

– Всякое привидение, которое вздумает шутить с Абелем Беллами, заслуживает своей участи, – сказал он. – Вы хотите, чтобы я повидал старика у него дома?

– Да, посетите его и добейтесь разрешения пожить в его замке с неделю.

Репортер покачал головой.

– Вы не знаете этого типа! Да он немедленно выгонит меня. Я лучше повидаю его секретаря, Савини. Может быть, он разъяснит мне кое-что. По-видимому, провинность Зеленого Стрелка заключается в том, что он не закрыл дверь в комнату Абеля.

– Попытайте счастья! Придумайте какой-нибудь предлог, чтобы проникнуть в замок… Кстати, он купил его за сто тысяч фунтов семь или восемь лет назад. А тем временем составьте заметку по этому поводу: У нас давно не было хорошей истории с привидениями… Однако вам ничто не помешает позавтракать с Вудом – это тоже необходимо. Где вы намерены с ним встретиться?

– В «Карлтоне». Вуд приехал в Лондон всего на два дня. Он возвращается назад в Бельгию сегодня же вечером.

Редактор задумчиво кивнул.

– Это облегчает дело. Беллами сейчас тоже живет в «Карлтоне». Так что вы можете одним выстрелом убить двух зайцев.

Спайк послушно шагнул к двери.

– Истории с привидениями и детские заведения! – с глубокой горечью вырвалось у него. – А я жажду убийства с приключениями. О, эта газета положительно не нуждается в уголовном репортере! Вы знаете, что вам нужно? Возьмите себе сказочника!

– А ведь это идея! – засмеялся Сайм, снова принимаясь за работу. – Я подумаю над вашим предложением!

Глава 2
Человек без страха

Шум и звон стали, – гудение электрических машин, непрерывный стук молотков и топоров – все это звучало, как музыка, в ушах Абеля Беллами. Он стоял у окна гостиной, заложив руки за спину и устремив взгляд на картину, которую мог созерцать часами. Напротив отеля воздвигался огромный дом, стальной остов которого возвышался над маленькими домиками по бокам.

Если бы злые дела людей были записаны кровавыми буквами, как верили в древности, там, где они были совершены, имя Абеля Беллами красовалось бы во многих местах. На маленькой ферме в графстве Монтгомери, в Пенсильвании, на серых стенах Пентонвильской тюрьмы… Не говоря о многих других.

Абель Беллами никогда не бодрствовал по ночам, раздумывая о прошлом. Угрызения совести были чужды его душе; что такое страх – он не знал, совершив подлость – бывал доволен. А если и вспоминал о старом, то делал это с одобрением. Ему казалось справедливым, чтобы те, кто вставал на его пути, отчаянно страдали.

В жизни Абелю здорово везло. В двадцать лет он был никем, в тридцать пять – уже миллионером. В пятьдесят число его миллионов возросло до десяти, и он отряхнул со своих ног прах родного города и слился с английским дворянством, став владельцем одного из тех имений, которые в свое время цвет британского рыцарства завоевал мечом.

Тридцать лет Беллами обладал властью причинять страдания, почему же он должен был отказываться от этого? Сожалеть ему было не о чем.

Ростом он был больше шести футов и в шестьдесят лет сохранил силу молодого быка. Но не рост заставлял людей на улицах оборачиваться – его уродство таило что-то притягательное. Его огромное красное лицо было испещрено сотнями морщин и складок, нос – большой, луковицеобразный, рот – широкий с толстыми губами, Один угол рта был всегда приподнят так, что, казалось, будто этот человек непрерывно улыбается.

Он не гордился своим уродством и не стыдился его, а принимал как нечто естественное. Таков был Абель Беллами из замка Гарр в Беркшире, от рождения не способный ни к любви, ни к уважению.

Стоя у высокого окна, он наблюдал за ходом работ. Что это было за здание, кто его строил – старик не знал и не интересовался. На время рабочие, осторожно передвигавшиеся по узким и опасным мосткам, стали его рабочими. Он проворчал про себя, когда его быстрый взгляд заметил троих строителей, бездельничавших в стороне от надсмотрщика.

Дверь в гостиную отворилась. Беллами обернулся. Секретарь привык, что его принимают с недовольным ворчанием и упреками, но на этот раз он почувствовал, что дело серьезнее обыкновенного.

– Слушайте, Савини, я поджидаю вас с семи утра. Если вы желаете сохранить свое место, то являйтесь ко мне до полудня… Поняли? Извольте принять к сведению мое замечание!

– Простите, мистер Беллами. Я предупредил вас, что опоздаю сегодня… Ведь я только несколько минут назад вернулся.

Голос и манеры Юлиуса Савини были весьма кротки, почти заискивающи. Он не зря пробыл целый год на службе у своего хозяина и давно узнал, что противоречить ему нельзя.

– Вы примете журналиста из «Глоба»? – робко спросил секретарь.

– Журналиста? – подозрительно повторил Абель. – Вы прекрасно знаете, что я никогда не беседую с журналистами! Что ему надо? Кто он такой?

– Спайк Холленд. Он американец, – почти извиняясь, проговорил Юлиус.

– Это вовсе не рекомендация, – проворчал Беллами. – Скажите ему, что я занят! Не могу видеть газетчиков и не стану связываться со всеми этими глупостями! Зачем он пришел сюда? Ведь вы, кажется, исполняете обязанности моего секретаря?

– По поводу этого Зеленого Стрелка.

Старик круто повернулся.

– Кто разболтал?.. Кто говорил о Зеленом Стрелке? Ты, крыса этакая?!

– Я не виделся с репортерами, – хмуро ответил Юлиус. – Что же мне ему ответить?

– Скажите, чтобы убирался к чертовой… Нет, пусть поднимется!

Беллами решил, что если репортер уйдет, не повидав его, то в газете напечатают какую-нибудь выдумку. А старик Абель не любил и побаивался гласности. Ведь в Фальмонте вся эта история была затеяна газетой.

Явился Юлиус с посетителем.

– Можете идти! – отпустил секретаря Беллами. – Ну, что вам угодно? – резко начал он, глядя прищуренными глазами на рыжего репортера.

– Ходят слухи о том, что в вашем доме бродит призрак Зеленого Стрелка.

– Ложь! – ответил Беллами слишком быстро.

Выкажи он больше равнодушия к заявлению газетчика – то бы поверил ему. Но такая поспешность заставила его насторожиться. В первый раз он почувствовал интерес ко всей этой истории.

– Кто вам рассказал об этом? – спросил миллионер.

– Мы получили сведения из трех источников, – соврал Спайк, – и все три версии совпадают… Послушайте, мистер Беллами… Сознайтесь, ведь что-то за этим кроется? – Он улыбнулся. – Да и, кроме того, я уверен, что привидение поднимет престиж замка.

– Вот тут вы ошибаетесь! – ухватился за эту мысль старик. – Наоборот, такие истории только вредят моему имению, и если вы заикнетесь об этом в вашей газете, я немедленно подам жалобу в суд. Понимаете, молодой человек?

– Но, может быть, дух сам себя как-то проявит? – любезно заметил Спайк.

Его собеседник ограничился ворчанием. Через несколько минут журналист убедился, что ничего существенного от него не узнает.

Тогда он встал и раскланялся.

Спайк спустился вниз и, выйдя в переднюю, застал там Юлиуса, разговаривавшего с высоким седобородым мужчиной, похожим на зажиточного рабочего. Савини знаком предложил репортеру подождать.

– Вы ведь знаете его комнату, мистер Кригер? Пройдите, пожалуйста, туда, мистер Беллами ждет вас.

Когда тот удалился, Юлиус повернулся к Спайку:

– Ну, что вам рассказал старик?

– Опроверг всю историю. Послушайте, Савини, признайтесь честно – кроется тут что-нибудь или нет?

– Не знаю, откуда вы все это выкопали, но от меня во всяком случае никаких интересных сведений не ждите… Хо! Старик задал бы мне перцу! Он еще подумает, что вы меня подкупили!

– Значит, это правда, – решил Спайк, – у вас по ночам бродит страшное привидение, которое обходит дозором стены замка?.. Скажите, оно заковано в цепи?

В ответ Юлиус покачал головой.

– Ничего я вам говорить не стану, Холленд. Не желаю терять место.

– Ну, хорошо, а что это за чучело, которое вы только что отправили наверх? Вы знаете, у него вид полицейского.

Секретарь ухмыльнулся.

– Он спрашивал о вас то же самое, когда вы спускались. Его зовут Кригер, он… – Юлиус остановился. – Ну, я бы не назвал его приятелем, но он старый знакомый моего старика! Вероятно, получает от него пенсию.

Пока они разговаривали, Кригер спустился обратно, на его лице было ясно написано негодование.

– Скажите, пожалуйста! Его величество отказывается видеть меня раньше двух часов! Он, наверное, воображает, что я не стану его дожидаться? Если так, он жестоко ошибается! Можете ему передать это, мистер Савини.

– А в чем дело? – спросил секретарь.

– Да ни в чем! Он мне говорит – в два часа!.. Но я приехал в город, с какой стати мне столько дожидаться? Почему ему не угодно повидать меня утром? – с яростью спрашивал бородач. – Он обращается со мной, как с собакой!.. А ведь это, кажется, вы? – обратился он к Спайку.

– Да, я.

– Можете передать Абелю, – выразительно похлопал он Юлиуса по плечу, – что я буду у него в два часа и побеседую с ним как следует… А не то придется поболтать с репортером!

Выпалив залпом эту угрозу, он удалился.

– Сдается мне, – тихонько проговорил Спайк, – что я набрел на интересный материал для газеты…

Глава 3
Джон Вуд из Бельгии

Журналист взглянул на часы. Было без пяти час. Но он едва успел присесть в кресло, как в зал стремительно вошел сам Джон Вуд. Этот замечательный человек, поседевший до срока, был высокого роста и на редкость красив. Живые глаза и выразительный рот говорили казалось, даже без слов.

Он любезно пожал руку репортеру.

– Надеюсь, я не опоздал? Целое утро я провел в хлопотах, хочу поспеть на поезд в половине третьего. Надо ехать в Бельгию, и придется очень спешить.

Они прошли в столовую, и метрдотель проводил их к уединенному столику в углу зала. Спайк, глядя на это обаятельное, нежное лицо, невольно сравнивал его с грубыми чертами своего недавнего собеседника. Человек, который сейчас находился перед ним, был разительной противоположностью Абелю Беллами. Доброта светилась в его вечно смеющихся глазах, каждое движение было полно жизни, и длинные, тонкие руки, казалось, не знали ни минуты покоя.

– Хорошо… Что же вам интересно узнать? Может быть, гораздо лучше будет, если я вам расскажу все подробно, прежде чем нам подадут завтрак?.. Во-первых, я – американец.

– Американец? Никогда бы я не догадался! – заметил Спайк.

Джон Вуд кивнул.

– Да, я очень долго прожил в Англии, по правде сказать, я не был дома… – Он умолк. – О, очень, очень много лет! – закончил он начатую фразу. – Я живу в Бельгии, в месте, которое называется Вендун. Там я устроил приют для чахоточных детей, который, между прочим, в этом роду намереваюсь перевести в Швейцарию. Карбюраторы системы Вуда – мое изобретение… Вот, кажется, и все.

– Я хотел поговорить о вашем детском приюте. Нам стало известно о нем из бельгийских газет. Там говорилось, что вы собираете в нашей стране средства для учреждения школы материнства… Что такое «школа материнства», мистер Вуд?

Седовласый собеседник Спайка откинулся на спинку стула и немного помолчал, прежде чем ответить.

– В каждой европейской стране, а в особенности в Англии, – начал он, – существует проблема «лишних» детей. Может быть, я ошибаюсь и слово «лишних» здесь не совсем подходит… Например, овдовеет женщина и останется с одним или двумя ребятами на руках. Ясно, что она не может работать, покуда дети дома и никто о них не заботится. Кроме того, есть очень много детей, рождения которых ожидают просто с ужасом. От них обычно стараются впоследствии избавиться…

Вуд стал подробно излагать свои планы. Его идея заключалась в устройстве специальных, хорошо оборудованных домов, которые бы принимали «лишних» детей. За ними был бы организован отличный уход и ими занимались бы квалифицированные сестры милосердия.

– Мы брали бы учениц, – говорил он, – плативших за обучение уходу за детьми. Это была бы школа материнства!..

За завтраком Вуд говорил только о детях. Малютки составляли его счастье, он восхищался одним маленьким немецким ребенком, которого недавно привезли к нему в приют. Разговор этот так оживил его, что соседи с любопытством стали оглядываться.

– Не обижайтесь, мистер Вуд, но я должен сказать вам, что у вас престранный конек! – заметил ему Спайк со смехом.

Вуд улыбнулся.

– Да, вероятно, это кажется необыкновенным, – сказал он. – Однако… Скажите мне, кто эти люди?

В это время в ресторане появились новые посетители: двое мужчин, сопровождавших молодую девушку. Один из них – седой, с грустным выражением старого худого лица. Его спутником был молодой человек, которому можно дать равно и девятнадцать и тридцать лет. Он принадлежал к числу людей, живущих для удовольствия своего портного, и был безукоризненно одет с головы до пят. Но взгляды Вуда и Спайка не отрывались от девушки.

– Она как будто сошла с обложки иллюстрированного журнала! – сказал Спайк.

– А кто это?

– Мисс Хоуэтт, мисс Валерия Хоуэтт! Старик – Уолтер Хоуэтт, англичанин, проживший большую часть своей жизни в Америке. Он был очень небогат до тех пор, пока на его ферме не открыли залежей нефти… Что же касается человека с модной картинки, то это, конечно, англичанин, Федерстон. Он завсегдатай гостиных. Я встречал его во всех ночных клубах Лондона.

Новоприбывшие уселись неподалеку, и Вуд теперь смог внимательно рассмотреть девушку.

– Она необыкновенно хороша! – проговорил он вполголоса.

Но Спайк как раз встал из-за стола и подошел к старому американцу поздороваться.

Через некоторое время он вернулся.

– Мистер Хоуэтт просит меня подняться к ним в гостиную после завтрака… Вы ничего не имеете против, Вуд?

– Конечно, нет, – ответил тот.

За завтраком взгляд девушки дважды останавливался на их столике. Она смотрела на Джона Вуда как-то недоумевающе, вопросительно, точно стараясь вспомнить, где и при каких обстоятельствах видела его раньше.

Спайк перешел от разговора о детях к теме, которая сейчас интересовала его больше всего остального.

– Вы знаете Беллами? – спросил он Вуда.

– Абеля Беллами?.. Да, я слышал о нем… Это ведь тот самый человек, который купил замок Гарр?

Спайк утвердительно кивнул головой.

– А замок Гарр – это родина Зеленого Стрелка! – продолжал он. – Старик Беллами не так гордится своим привидением, как сделали бы другие на его месте.

И Спайк рассказал все, что ему было известно о странном госте древнего замка. Собеседник слушал, не проронив ни слова.

– Странно, – заметил он наконец, – мне известна легенда Гаррского замка, и Абель Беллами мне также известен… Понаслышке!

– Вы его должны хорошо знать? – быстро спросил Спайк.

Вуд отрицательно покачал головой.

Вскоре после этого мистер Хоуэтт и вся компания за его столом поднялись. Позвав официанта, Вуд заплатил по счету, и приятели вышли вслед за ними.

– Я должен написать одно письмо, – сказал Вуд, – как вы думаете, долго вас задержит… э… мистер Хоуэтт?

– Думаю, не больше пяти минут, – ответил Спайк, – я не знаю, о чем именно он собирается говорить со мной, но мне кажется, что это не надолго.

Гостиная Хоуэттов помещалась на том же этаже, что и апартаменты Беллами. Старый господин уже ожидал его. Мистер Федерстон, по-видимому, уже ушел, и в комнате были только миллионер и его дочь.

– Войдите, пожалуйста, Холленд! – сказал Хоуэтт. У него был тихий, грустный голос, и вообще, в его манерах было что-то меланхоличное. – Валерия, это мистер Холленд, он журналист и может помочь тебе.

Девушка кивнула и слегка улыбнулась.

– В сущности, это моя дочь имеет к вам дело, а вовсе не я! – сказал Хоуэтт к большому удовольствию Спайка.

– По правде, – начала мисс Хоуэтт, – мне надо отыскать одну даму, которая двенадцать лет назад жила в Лондоне, – она остановилась, колеблясь. – Звали ее миссис Хельд. Она жила на Малой Бетель-стрит, в Кэмден Тоун… Я уже справлялась на этой улице; это ужасные трущобы. Там не оказалось никого, кто бы помнил ее. Я бы и вовсе не знала, что она там жила, но в мои руки… Да, в мои руки попало одно письмо, и человек, которому оно адресовано, не знает об этом. Он очень желал скрыть местопребывание этой дамы и был бы в отчаянии, узнав о том, что оно у меня в руках. Через несколько недель после того, как письмо было написано, она исчезла…

– А вы пробовали дать объявление?

– Да! Я сделала все, что было в моих силах. Полиция мне уже давно помогает в розысках.

Спайк покачал головой.

– Боюсь, что ничем не смогу быть вам полезен.

– Я так и думал! – вмешался Хоуэтт. – Но моя дочь считает, что газеты гораздо лучше осведомлены, чем полиция…

Его прервал чей-то громкий голос в коридоре. Он был полон ярости. Послышались крики. Потом что-то тяжелое упало на пол.

Спайк сразу узнал этот голос и выбежал за дверь.

Его глазам представилась странная сцена. Бородач, которого Юлиус назвал недавно Кригером, медленно поднимался с пола. В дверях гостиной стояла громадная фигура Абеля Беллами.

– Вы поплатитесь за это! – пропищал своему обидчику Кригер.

– Убирайтесь и держитесь подальше отсюда! – рычал Беллами. – А если еще раз вернетесь, я вас выброшу в окно!

– Я отомщу! – Бородатый человек не помнил себя от ярости. – Вы мне заплатите за это!

– Только не в долларах и центах! – свирепо отрезал Беллами. – И слушайте меня внимательно, Кригер… Вы, если я не ошибаюсь, получаете пенсию от своего правительства. Смотрите, как бы вам ее не потерять!

С этими словами он повернулся и захлопнул за собой дверь.

Спайк подошел к человеку, ковылявшему по коридору.

– Что произошло?

Кригер остановился и стал счищать пыль с колен.

– Узнаете, все узнаете! – сказал он. – Только потом… Ведь вы репортер? У меня есть кое-что для вас!

Спайк был прирожденным репортером. Хорошая тема для газеты – в этом была его жизнь.

Он повернулся к Хоуэтту.

– Простите, пожалуйста. Я должен отлучиться на одну минуту. Мне нужно поговорить с этим человеком.

– Кто ударил его? Беллами?

Вопрос задала девушка, и в голосе ее послышалось презрение. Спайк невольно широко раскрыл глаза.

– Да, мисс Хоуэтт. А что, вы его знаете?

– Я много слыхала о нем! – с расстановкой ответила она.

Спайк вышел вместе с Кригером в переднюю. Тот был бледен и дрожал, как осиновый лист. Прошло довольно много времени, прежде чем он смог спокойно заговорить.

– То, что он сказал, совершенно верно! – начал Кригер угрюмо. – Мне грозит потеря пенсии, но я рискну этим. Послушайте, мистер…

– Мое имя Холленд, – сказал Спайк.

– Здесь я вам ничего рассказать не могу, но если вы приедете ко мне домой – в Розовый Коттедж, Фильд Род, Нью-Барнет…

Спайк записал его адрес.

– Там вы узнаете кое-что, что произведет сенсацию! – проговорил он с видимым удовольствием.

– Ладно, – ответил Спайк, – а когда я вас могу увидеть?

– Приезжайте через несколько часов.

Кивнув головой, Кригер вышел.

– У этого человека вид потрясенный… – с интересом заметил Вуд, наблюдавший за ним.

– Да, с ним только что не очень любезно обошлись… Кроме того, у него в запасе рассказ, который мне очень хочется перенести на бумагу!

– Я слыхал, что он обещал вам дать хороший материал, – улыбнулся Вуд. – Ну, а теперь мне пора. Приезжайте, Холленд, навестить меня в Бельгии! – он протянул репортеру руку. – Может быть, настанет день, когда я смогу сообщить вам об Абеле Беллами нечто важное. Самое важное из историй, связанных с ним… Если вы пожелаете узнать еще какие-нибудь подробности о школе, телеграфируйте, я отвечу!

Спайк вернулся в гостиную Хоуэттов и узнал, что мисс Хоуэтт ушла к себе с сильной головной болью, поэтому разговор о помощи, которую он мог оказать ей в розысках, сам собой откладывался на неопределенное время.

Репортер подошел к окну, закурил и задумался. Вся эта история ему не нравилась. Как оказался здесь, в гостинице, Беллами? Зачем он снял номер?.. И рядом с Хоуэттами? И почему Кригер пришел сюда к нему? Целый ряд вопросов, на которые у него не было ответов.