Текст книги "Ад (сборник)"

Егор Клопенко
Ад

® Егор Клопенко, 2017

* * *

#Начало

 
Не надо бояться этого названия.
Всё связано, и одно не бывает без другого.
Так много книг, которые, кажется, о войне,
Но на самом деле – о мире.
И так много книг, которые, кажется, говорят о зле,
Но на самом деле рассказывают о добре.
И, говоря об аде, нельзя не вспомнить и о рае,
Не осознать его суть —
Неразрывно связаны
Они,
Одно без другого невозможно.
Не бывает утра без вечера
И дня без ночи.
Не бывает смерти без рождения.
Не бывает так.
Всё связано,
Мир живёт,
Пульсирует
Кровь в наших венах.
Рождается и умирает
Всё.
И те, кто боится и бежит от ада, никогда не смогут узнать, что такое рай.
Те, кто боится горя и страданий, никогда не смогут узнать настоящего счастья.
Те, кто боится проиграть, не смогут победить.
Все они подчинены своим страхам, что всегда, обманом или напрямую, ведут нас именно туда, куда мы идти не хотим.
 

#Тюрьма

 
Наше сознание – тюрьма.
Наши мысли водят нас коридорами,
Пугая и запутывая.
Тёмными коридорами,
Полными страха.
И все мы ждём свободы.
Ждём,
Но будет ли она?
Каждый из нас в своём собственном аду:
Обживает его,
Соглашается на него,
Живёт в нём, как может.
Сознание – это стекло.
Непробиваемое,
Отделяющее нас друг от друга,
От мира,
Глухое.
Не слышно никого и ничего через него —
Вы ведь тоже пробовали звать на помощь?
И только попытаешься убежать
Из этой тюрьмы —
Твои же собственные мысли ловят тебя и возвращают
На место.
Мысли, полные страха,
Ловят тебя
И возвращают на место.
И это – бесконечный круг.
 

* * *

 
Каждый из нас – сам по себе,
Живёт в своём же собственном аду.
Обживает его,
Привыкает к нему.
Изощрённые пытки
В нём
И мучения —
Бесконечный самообман,
Но не выйти из него.
И мы смотрим на других через это стекло
Нашего разума,
Не слыша их крика о помощи,
И нам кажется, что все они там счастливы.
Но мы-то нет, мы-то точно нет.
Мы привыкли уже, что наши мгновения счастья – обман,
Что счастье – это часть пытки.
Счастье нам дают, чтобы потом отнять его
Насовсем.
Наше богатство оборачивается
Горем,
Наше веселье – скукой
Или раздором,
Любовь исчезает
Навсегда,
Встречи заканчиваются разлукой.
Мы несчастливы.
Смотрим через стекло друг на друга и уже даже не ищем помощи.
Каждый в клетке своего сознания.
Каждый отдельно.
 

#Не счастье

 
Она сказала, что люди не рождены для счастья.
Они сказали, что есть первородный грех.
И не для пыток ли тогда и придуман этот мир?
И наше сознание —
Не для этого ли?
Не искупаем ли мы все ежедневно
Этот первородный грех,
Каждый в своём аду,
Разъедаемые тщеславием, тоской или горем?
Все мы в тюрьме – каждый в своей клетке,
В клетке своего сознания.
И наши же мысли нас сторожат.
Он говорил, что богатым сложнее найти свободу.
Не именно ли потому, что богатство рождает так много мыслей
И они сторожат людей,
И не выпустят их никогда?
Впрочем, и бедным не найти свободы.
 

* * *

 
Мы как на картинах Босха.
С виду это похоже на сад наслаждений, но мы-то сами знаем, что так и выглядит ад.
Наш ад.
И каждый из нас в нём – мучимый и разъедаемый
Демонами,
Теряющий свою душу,
Подогреваемый на медленном огне
Своего сознания
И охраняемый сам собою же.
Любовники, ненавидящие своих любовниц.
Верные, ненавидящие свою семью.
Богатые, раздираемые на части алчностью, избыточностью и тщетой,
Нищие – нуждой и завистью,
Работающие – неблагодарностью труда своего,
Неработающие – ленью и скукой.
У каждого свой ад,
Мы создаём его сами,
Подгоняемые нашими мыслями.
 

* * *

Какой ад ты создал себе? Что пугает тебя и не даёт тебе покоя?

* * *

Самые разные ады встречал я на своём пути. Многие похожи – многие необычны. У каждого человека есть свой ад, а его сознание всегда – его же тюрьма. И всегда человеческие мысли – словно надзиратели в этих тюрьмах: не отпускают, не дают обернуться, не дают увидеть и понять истину.

#Природа

Сколько одиночных камер в этих ощетинившихся на весь мир многоэтажных домах, камер с видом на бескрайний город – высоко-высоко под самым небом? Десять, двадцать, тридцать лет – уже вовсе и не кажется это наказанием тем, кто в них обрек себя на одиночество. Скорее выглядит спасением и защитой. Привыкли и смирились со своими страданиями.

Сами в них заперлись, и сами же и охраняют себя – ни за что не выйдут из них, из своего одиночества, пугаемые своими же мыслями – тысячами самых разных способов.

Красивые и некрасивые. Молодые и старые. Одинаково одинокие. Совершенно по-разному, но всё же охраняемые в своих камерах своими же мыслями. Ждущие окончания этого своего личного ада. Комфортного однокомнатного ада с видом на город.

* * *

Есть и другие камеры – многокомнатные, многолюдные – самые разные. Как повезёт, как сложится жизнь. И всё же, какими бы они ни были, это всё равно камеры одной большой тюрьмы.

* * *

Бедные страдают от ограниченности возможностей, от недоступности тех или иных путей и вещей, от страха не смочь пройти по лучшему пути. Богатые – от избыточности, от невозможности использовать этот избыток, охватить все эти доступные для них пути и варианты, от страха пропустить самый лучший – они пытаются захватить сразу всё.

* * *

Странный мир. Мы словно в петле – чем сильнее пытаемся вырваться, тем больше затягиваем её. Мы бьёмся о стены этой камеры, бьёмся не пойми с чем и с кем, испытывая адские терзания.

* * *

Вот истинная природа мира, в котором живёт человечество – мы все вместе и каждый из нас в отдельности.

#Побег

Вот ад войны: придумавшие его – ненавистью подгоняемые, полную чашу горя и страданий себе и другим приготовившие, готовые отпить первый глоток и с одного глотка напившиеся из этой чаши до потери сознания. Кто же теперь сможет допить её до дна? Осушить её?

* * *

А вот ещё ад: дети, бросающие отчий дом и страдающие от этого даже взрослыми.

* * *

И ещё ад: человек, пускающий себе в голову пулю, подаривший столько света нам всем, но не выдержавший своей собственной пытки. Чем и кем? Я не хочу собирать газетные слухи. Я знаю, чтó и как он испытывал. Знаю, что мы все это испытывали и, возможно, испытываем до сих пор. Не важны детали. Не важна иллюзия, которая приходила к нему в его сознании в этот момент и много раз до этого. Важно то, что это были та же медленная пытка и тот же ад, что и у всех нас. Что и у вас. Мы знакомы с ним и с этими ощущениями – все знакомы.

* * *

И каждая плохая мысль, каждый наш страх – слуги этого ада. Они исполнители его пыток, и единственная их цель – держать нас взаперти за стеклом нашего сознания.

* * *

 
Но я не привык разрешать пытать себя.
Мысли так мысли, страхи так страхи,
Иллюзия – значит, иллюзия.
Я готов вырваться из этого ада.
 

* * *

Звуки другого мира – я слышу. Музыка умеет звучать и проникать даже через это стекло. Особенно если ты хоть на секунду прекратил свои же стоны и разогнал шумящую толпу своих мыслей.

А раз ты слышишь её – значит, ты не один, значит, там есть что-то ещё, кто-то ещё за этим стеклом. Значит, есть надежда.

* * *

Просто убеги из этого ада.

Прости и себя, и других. Выходи из комнаты и иди по коридору – так, чтобы ни одна мысль не могла остановить тебя, не могла нарушить твой покой. Ни одна мысль и никакой страх. И если окрикнут – не слушай их, нет.

Ты сам и придумал их.

Выходи на улицу.

Ты увидишь, что эти улицы полны людей. Других людей. Светлых.

И мир уже светел.

И что тюрьмы суть просто дома. Нет никаких тюрем.

Рай на земле уже настал, он есть и был всегда. Спасены! Спасены!

* * *

 
Ты идёшь по чудесному парку, пока тебя не окрикивают. Раздаётся голос: «Ты должен. Должен! Стой! Подожди!»
И ты хочешь бежать, но ноги не слушаются тебя.
Не слушаются совсем.
Слушаются, но не тебя —
Слушаются этот голос.
Ты должен. Должен остановиться.
 

* * *

Да и куда бежать здесь?

Прогулочный сад – вот что мне дали, кода я захотел свободы. Так много людей здесь – также пытавшихся сбежать. Или даже не пытавшихся, а просто вышедших на прогулку. И они ходят и ходят здесь. И почти счастливы. Кругами. Кругами.

* * *

 
И вот опять всё то же самое.
Камера почти пуста – и ты пытаешься вслушиваться в голос далёкой виолончели. Едва слышна. Но слышна. Скоро обед. Скоро. В этой тюрьме.
Мысли не спеша и миролюбиво прогуливаются в твоей голове. И всё хорошо.
Всё хорошо.
И не тюрьма вовсе,
Если подумать.
Не тюрьма вовсе.
 

#Дети

И детей своих видим за стеклом – словно отняли их у нас. И ничего не можем сделать.

Не слышат нас, как ни кричим им – не слышат. И не можем помочь им.

Да-да, можем дать им деньги через охранников – ну, и что из этого? Попросить эти наши мысли пообщаться с ними вместо нас?

Но какой смысл?

Дети не слышат нас, а прозвучавшие вслух мысли не могут донести до них суть того, что мы чувствуем к ним и что хотим им передать.

#Страх

Заключённый в тюрьму настоящую, снедаемый стыдом и терзаниями, страхами вместо очищения наводняет свою душу и своё естество мыслями, что в грязных военных сапогах устраивают там обыск и отнимают всё, что у него ещё было в душе ценного.

* * *

Почему наркомания прижилась в этом мире? Она есть тот же ад – модель того, как все мы живём, ведомые своими мыслями в никуда. Уничтожаемые ими. Не способные преодолеть их влияние.

Алкоголь – то же самое. Гнев – то же самое. Тщеславие, страхи – мы все зависимы.

* * *

Я вновь выхожу в коридор и иду, но слышу, как меня окрикивают. И прямо передо мной – страх. И кажется, лучше вернуться назад и попытаться чуть позже. Чуть позже – через день, неделю, месяц, год.

#Потери

Часто теряя какую-то вещь, мы погружаемся в пучину страданий. И вот нам отдают её, эту вещь, но она пуста и не приносит радости. Смысл – в страданиях, а не в радости. Нам дают тысячи иллюзий счастья, чтобы отнимать по одной, мучая и пытая. Изощрённая древняя пытка. Забирают то, что и не принадлежит нам, – но как это больно, пока ты веришь в эту боль. Иллюзия. Люди сгорают дотла изнутри из-за этого. Прыгают с крыш на самое дно уныния и глубже – в чернозём ночи.

#Пробуждение

И вот коридор – всё тот же коридор. Но, кажется, сейчас нет плохих мыслей на этом пути и нет страхов. Всё чисто. Неожиданно чисто в моей душе. Вижу, как словно в окне, в стороне, не касаясь, не замечая меня, накопленные за эти годы мысли и страхи собирают очередные картины ужаса, словно декорации к какому-то будущему спектаклю. Одну за другой. Но как-то механически всё это происходит, и я смотрю на это со стороны, и уже не кажется всё это таким пугающим, оно уже не властно надо мной. И страха нет. И нельзя бояться. Я иду дальше. Я понимаю, что всё это нереально и ничто здесь не реально. Что есть только свет, а тьмы нет. Никакой тьмы и не было никогда, тьма – это пустота, ничто, её нет. Не может быть того, чего нет.

* * *

Но как мне спасти кого-то ещё, кроме себя? Я захожу в другую камеру, но что сделать мне? Как разбудить человека, кричащего во сне, уверенного в том, что он в реальности? Я пытаюсь разбудить, но он не просыпается – сон так глубок. Его лицо искажено ужасом. Все спят вокруг – все спят и видят двадцатый сон. Мне же кажется, что я проснулся.

* * *

И я, пробуждённый, чувствую, как меня кто-то теребит за плечо, и просыпаюсь опять в своей комнате, в своей камере. Один. И мои мысли мне говорят, что сейчас опять время обеда. Время обеда.

* * *

А может быть, эта попытка сбежать – тоже пытка, моя же пытка, мой собственный ад? Я узнаю его. Я понял его. Вот он – мой ад. Это бесконечная попытка побега.

#Утро

Знаешь, как это случится? Ты просто проснёшься в один из дней – и не будет мрачных мыслей, больше не будет страха. И ты откроешь окно, и будет свет, и весна, и ещё полжизни впереди – много больше, чем до недосягаемого горизонта. И не надо будет никуда больше бежать. Сон рассеется и исчезнет. Всё будет свет. И ты сам станешь частью этого света. Жив, как и все вокруг, и со всем, что есть в этом мире, связан светом. Связан и неотделим.

* * *

Тьмы нет. Тьма – лишь те уголки в тебе, куда пока не попадает свет. Тьма – тень. Ты сам затемняешь свою душу. Стань прозрачным, открытым свету – и не будет тьмы. Тьма только в нас, только внутри – такова её природа.

* * *

И ты разбудишь Её, ибо пришло утро. Осторожно, чтобы не напугать.

* * *

И детей своих тоже захочешь разбудить, но ещё слишком рано для них – и ты будешь охранять их сон и смотреть на них.

* * *

И ада больше не будет для тебя на земле. И будет работа: будить и пробуждать других – тех, кто рядом. Пробуждать от их кошмаров. И ты вспомнишь, что и тебя кто-то разбудил и в этот раз, только ты не помнишь, не запомнил кто. Но всё ещё чувствуешь ощущение руки на своём плече.

* * *

В мире ещё утро. Не заря, но всё ещё утро. Всё ещё утренний свет. Доброе утро.

#Иллюзии

Мы не боимся обещанного ада после смерти за наши грехи, ибо то, что сейчас, немногим лучше. Вот и причина неверия: странно людям, столько страдающим здесь, бояться какого-то будущего ада. Но что, если мы неправильно понимаем всё? Неправильно понимаем то, что нам обещали? И этот ад уже здесь? Мы сейчас в нём, и не надо ждать никакой смерти.

* * *

Возможно, вы сейчас сидите в тепле, на обитом дорогой кожей диване и думаете, что я неправ. Но этот ад – не совсем то, что мы представляли себе. Ад – это цепочка иллюзий, не дающая несовершенным людям и душам свободы. Эти иллюзии удерживают нас год от года, век от века в неволе, чтобы выжигать пустую породу у человечества. Мы все живём в аду. И он не вне нас – он внутри, в нашей голове, в наших мыслях. Там, где только и может быть иллюзия.

У каждого свой собственный ад. И наша цель в этом аду – искать свет. Нить света, что выведет нас из него, из всех этих иллюзий.

* * *

Будда, Иисус – они прошли через эти испытания иллюзиями, искушениями. Два человека, проснувшихся и нашедших свет. Мы проходим эти испытания прямо сейчас. Ужасы ада и иллюзии искушения, обманчивые и пагубные, – всё это кроется в нашем сознании. Злость, алчность, гнев, уныние – вся эта скверна живёт в нас.

#Справедливость

Мы должны понять, что происходит с нами. Должны осознать, за что это. Справедливость? Мы ищем справедливости в аду?

Мы просим её у наших надзирателей – мыслей. Мы просим у нашего сознания справедливости. Но их задача – совсем в другом. Какая справедливость в аду? Все они лишь пытаются оставить нас здесь навсегда, вечно держать нас в нём и никогда не дать нам свободы – вот и вся их справедливость.

Но нам дано это испытание, и в то же время – свет и прощение. Одновременно.

* * *

Буддизм предполагает перерождение. И, видимо, исходя из идеи ада и его внутренней справедливости, это действительно так, и этот круговорот жизней существует, и продолжается, и человечество будет перерождаться вновь и вновь. Ибо выход из ада и окончание этого круговорота было бы прощением, а прощать пока большинство из нас не за что. Мы ещё совсем не готовы к свету. Мы ещё не достойны его. Хотя он есть, и он – рядом.

#Свет и тьма

Истязающие свою плоть монахи, идущие не к свету, но от него, против него, против его потоков, живущие в тени, во тьме и в страхе и ещё совсем недавно сжигавшие других людей на кострах, – не это ли признак ада на земле? Сколько их, этих признаков, вокруг? Было и есть? Ты видишь их?

* * *

Свобода – в свете, и только. Через него – путь к ней. И я не хочу говорить о мистике, я хочу говорить о том, кто мы есть здесь и сейчас. И каждый из нас здесь на каком-то кругу ада. Хотя, наверное, большинство и не осознаёт это, подвластные иллюзиям, топящим нас во тьме.

* * *

Мы – дети Божьи. И свет – для нас. И мы должны осознать, вспомнить, кто мы. Именно это и зовётся эволюцией человечества. И мы с трудом, но вспоминаем. С трудом. Вот что такое наш ад. Мы люди, и мы должны вспомнить это. Нет никаких страданий вне нас, но они есть в нашем сознании. Они – иллюзии этого мира. Иллюзии, созданные для того, чтобы мы в итоге вспомнили свет.

#Проснись

Но вот человек – не пробуждённый ещё, но спящий чутким сном. Чутким. И тьма его сна разбавлена светом и звуками истиной реальности. Он спит беспокойно и скоро проснётся. Скоро. Он не пойдёт уже на дно своего сна. Не пойдёт – он почти на поверхности. Его кошмары тоже близки к поверхности – кажется, выступают на лице: ты видишь его беспокойство, нервное шевеление его губ. Но этому кошмару, этому его сну никогда не подняться на самую поверхность реальности – всем этим ужасам не выйти на свет, они не выйдут на свет, они суть лишь тень и могут существовать лишь во сне. В отличие от своего хозяина, который скоро проснется.

* * *

Проснись, мы ждём тебя. Всегда и везде. Проснись. Истинное человечество не спит. Мы все должны бодрствовать. Проснись! Не верь в этот кошмар. Ты беспокоен, ты уже так близок к поверхности своего сна. Близок. Хочется протянуть руку и разбудить тебя. Проснись, мы ждём тебя. Когда ты проснёшься, этот кошмарный сон исчезнет – ему не выйти на поверхность реальности. Никак и никогда, ибо реальность – свет. Тьмы нет и не было никогда. Тьму придумал ты сам. Сам. Она только в тебе. Зачем ты придумал её? Зачем столько? Но я не буду осуждать тебя, ибо и сам придумывал её. Может быть, даже больше, чем ты.

* * *

 
Я настолько увлёкся этим, что придумал глубочайшие пропасти отчаянья и падал туда. Падал.
Летел.
Я придумал острейшие шпили страданий-гор.
Я придумал тюрьмы,
Придумал злость и гнев,
Придумал зависть и алчность,
Придумал всё это – и заставил себя поверить в то, чего нет в этом мире.
И никогда не было.
Ты знаешь, что твоя пропасть отчаянья —
Тоже иллюзия.
Ты можешь и не падать в неё —
Когда угодно можешь остановить своё падение. Её нет, и нереальна она.
Остановись на полпути – не надо опять ощущать эту боль
Падения.
 

* * *

Ты знаешь, что страданий нет вне нас. Нет и никогда не было в этом озарённом светом мире – они прячутся от света в людях.

Ты знаешь, что нет тюрьмы, кроме твоего сознания, и нет надзирателей, кроме твоих мыслей и страхов?

Ты знаешь, что нет причин злиться и что гнева вне тебя тоже нет? Он сжигает тебя изнутри, и все эти эмоции, терзающие тебя – гнев, страх, зависть, – направлены внутрь тебя.

Ценен только свет в этом мире, а ему нельзя завидовать, ибо если ты тоже видишь его – то он также твой, а если нет – то откуда ты поймёшь, что у другого он есть? Свет общий, и он везде – и всё из света. И вот она, эта справедливость, которая связывает всё, но к которой мы пока не готовы.

И теперь я больше не падаю в эти пропасти отчаянья, я легко перепрыгиваю и их и самые высокие горы из страданий и страха. И тюрьмы – открыты двери в них для меня. Я легко заменяю злость и гнев прощением, благословением и светом. Ибо нет другой связи между людьми, кроме света, – остальное не связывает, но лишь разделяет нас, лишь укрепляет стены наших тюрем и не даёт нам выйти из них.

#Благая весть

Хочешь благую весть? Мы живём в аду. Мы все живём в аду – вот она. И этот вечный ад – это наша реальность. Мы все живём в аду. И если ты не светел, то твои демоны низвергнут тебя на самое дно его, в бесконечные мучения, что бы ты ни делал и как бы ни сопротивлялся этому – вот в чём суть ада. Только свет – путь вверх, только он – единственное возможное сопротивление этому аду. Всё остальное ведёт вниз. Мы все живём в аду.

Но даже страдания очищают. Даже огонь очищает. И у нас у всех есть свет, и это – путь наверх, на свободу. И ничто другое не вырвется на свободу – никакие страдания и никакие мучения никогда не поднимутся туда, ничто, кроме этого света. Вот она, благая весть. Вот то, что хотели сказать нам люди света. Они видели все наши мучения, придуманные нами же, все наши несуществующие страдания, и видели свет. И хотели обнадёжить нас этим. Когда-нибудь мы примем этот свет и нашу свободу и поднимемся на самый верх – и увидим оттуда, как красив этот мир и как красива и полна смысла и счастья наша человеческая жизнь. Когда-нибудь.

#Верь

 
Несовершенное сознание – как стекло.
Совершенное сознание – открытые
Окна в лето.
Но до лета ещё так далеко.
И я прислонился к холодному стеклу,
к ночи своим разгорячённым лбом
И пытаюсь разглядеть звёзды.
Но лето будет – помни и верь в это.
Помни и верь.
И все эти звёзды будут —
Бесконечно больше их будет,
И ещё ярче
Будут они —
Верь.
 

#Романтика ада

 
Население тюрем – особый круг ада.
Особенная романтика пропащих душ,
Здесь широк путь вниз – через очевидную боль, и горе,
И несчастье.
Путь почти монашеский – против течения света.
Именно в этой демонстративной очевидности
Этого ада
Человечество часто видит особую романтику.
Оно считает этот ад утрированным примером нашего собственного внутреннего ада.
Горе падения в эту пропасть,
В которую мы все падаем
И без этих тюрем, —
Пусть чуть медленнее.
Здесь оно так показательно и нарочито,
Падение это так стремительно здесь, что
Похоже на полёт.
Войти в эту воду и выйти из неё светлым, не будучи
Смытым и увлечённым потоком горя,
Может лишь малое количество людей.
Слабые же смываются этим потоком —
И им уже не спастись, не выбраться из него
До нового перерождения.
А некоторые сильные сами специально прыгают в этот
Поток – на спор,
Вместо того чтобы идти к свету,
Не понимая сути этого ада,
Не понимая сути этой жизни,
В поисках этой романтики,
В желании проверить себя.
И если хватает сил – то они из него выходят
На берег,
Промокшие до нитки
И постаревшие.