Текст книги "Академия попаданцев"

Ой, нет, только не говорите мне, что Савельхей – нежить…

Препод, к счастью, моих страхов не подтвердил:

– А это «но» в том, что темных властелинов осталось всего двое. Небезызвестный нам Савельхей ним Шагрех. И его отец, у которого имени уже давно нет. Именно нынешний правитель Айзгаллы и уничтожил остальных представителей своего вида в борьбе за власть. Так в чем же главная особенность темных властелинов? Все маги, в том числе мы с вами, черпают свою силу из единого источника. Иссякни он однажды, и все – мы останемся без магии. Темные властелины же – сами для себя источники. Да и сила у них уникальная. Ее называют магией тьмы либо магией смерти. Она несравнима ни с чем, и ничего ей не противопоставить. Даже древние вампиры при всей своей мощи и неуязвимости опасаются темных властелинов.

– Но неужели с этими исчадиями зла совсем никак не справиться? – немного истерично спросила блондинка с третьего ряда.

– А вы можете справиться с собственной смертью? – невесело спросил препод. – Думаю, нет. На наше счастье, темные властелины все время были заняты борьбой друг с другом. Но теперь им воевать не с кем, и они вполне могут нацелиться на остальные миры. Возможно, с этим как раз и было связано появление в академии сына правителя Айзгаллы. Но он почему-то исчез, и это несказанно радует… Так, времени у нас осталось совсем немного, записывайте задание на практику…

Дальше я уже не слушала. Складывалось впечатление, что ничего никто толком о темных властелинах не знает, да только мне легче от этого не становилось. Зло, магия смерти… Это все казалось таким далеким и несвойственным тому Савельхею, которого я знала. И которого почему-то безумно мне не хватало.

После пары я еще несколько минут просидела в опустевшей аудитории. Снова вспомнились слова Ийрилихара о том, что я зачем-то нужна Савельхею. После услышанного на лекции в голову упорно лезли только жуткие догадки. Вдруг темным властелинам тоже для неких злодейских целей понадобилась избранная? Они же не знают, что я – самозванка. И, скорее всего, весь интерес Савельхея ко мне как раз из-за этой треклятой избранности…

– Анжелика! Так вот ты где! Я тебя уже обыскался! – голос Элимара вывел меня из раздумий.

Преподаватель менталистики прошел в аудиторию. И теперь явно ждал, что я спущусь. Вот только у меня не было ни малейшего желания к нему приближаться. В голове мгновенно гулким эхом отдалась уже знакомая ноющая боль.

Понимая, что, если я так и останусь сидеть, Элимар сам ко мне поднимется, я все-таки поплелась вниз.

– Если вы хотели поговорить насчет пропусков занятий, то ректор Августис ведь разрешил мне посещать по собственному желанию. – Я остановилась, не дойдя до него пары шагов.

– Какие занятия, Лика? – Элимар покачал головой. – Тебя в очередной раз чуть не убили, а ты об учебе переживаешь!

– Так вы хотели поговорить со мной по поводу покушения? – Я вспомнила, что именно ему ведь поручили выяснить про ментальное воздействие на ту студентку.

– Конечно, я ведь за тебя переживаю. – Он взял меня за руки и посмотрел так обеспокоенно, будто ждал, что мне вот-вот поплохеет. – Анжелика, ты в громадной опасности, неужели ты этого не понимаешь? Ты ведь избранная, ты должна себя беречь, нельзя быть такой легкомысленной.

Ага, в том, что меня чуть не прибили, виновата исключительно моя легкомысленность.

– И что же вы мне предлагаете? – поинтересовалась я, высвободив руки из его цепкой и чересчур уж заботливой хватки. – Сидеть, что ли, целыми днями в комнате и никуда не выходить?

– Нет, это тоже не вариант. Тебе необходимо выяснить, в чем твоя сила. И я готов тебе в этом помочь.

– Интересно как? – Что-то меня эта его заботливость уже начала напрягать. И так настроение было тухлым из-за Савельхея, а тут еще и всякие чересчур благородные менталисты прохода не дают.

– Нам необходимо как можно больше времени проводить вместе, – прошептал Элимар как-то уж очень многообещающе, – и тогда мы непременно разгадаем тайну твоей избранности.

Это стало последней каплей.

– Я не избранная! – сорвалась я. – Слышите, не избранная! И оставьте уже все меня в покое!

– Погоди, – Элимар на мгновение опешил и тут же нахмурился, – что ты имеешь в виду?

– Именно то, что сказала! – я сжала руки в кулаки. – Я не избранная! И нет у меня никакой супер-пупер силы, чудесного явления которой вы все так ждете!

Менталист совсем растерялся. В его взгляде открыто читались сомнения в моей адекватности.

– Анжелика, я все понимаю, тебя слишком напугало то нападение, ты сейчас не соображаешь, что говоришь. И…

– Черт побери, как мне еще это сказать, чтобы вы меня поняли? – я чуть не взвыла. – Я не избранная и никогда ею не была. Я вообще тут оказалась по ошибке! Вернее, по собственной глупости.

Я скомкано рассказала о встрече с Николеттой, о треклятой магической метке и договоре с Нуфиусом. И если сначала Элимар слушал скептически, то под конец моего рассказа уже явно не сомневался в правдивости услышанного.

– Это ведь все объясняет… – его словно бы озарило. – Как же я сам не догадался…

Лихорадочно блуждающий взгляд менталиста вновь остановился на мне. Я ждала гневных воплей и обвинений. Не удивилась бы, если бы Элимар поволок меня к ректору. Или сам бы прибил за самозванство. Но он не оправдал моих ожиданий.

– Ты хоть понимаешь, что из-за этого в еще большей опасности? Пообещай мне, Анжелика, вот прямо сейчас пообещай, что ты никому больше не расскажешь правду, – он снова взял меня за руки. – А я, в свою очередь, обещаю тебе, что непременно все улажу.

– Правда? – я ушам своим не поверила. – И я вернусь домой?

– Ты, наверное, очень сильно этого хочешь? – Элимар понимающе улыбнулся.

Я неуверенно кивнула. Если раньше на этот вопрос я орала бы дурниной: «Да! Да! Выпустите меня отсюда!» – то теперь мне уже Земля казалась чем-то далеким. Не родным домом, а чуть ли не туманным сном.

– Я обещаю, что никому не скажу, – спешно добавила я.

– Вот и замечательно! Помни о том, насколько это важно. И для твоей безопасности в первую очередь. Мне пока придется исчезнуть на некоторое время, но ты не волнуйся, я скоро вернусь. А пока будь очень осторожна.

Я снова кивнула. И хотя мне столь пылкая забота Элимара казалась, мягко говоря, странной, но расспрашивать не стала. Если он и вправду может вернуть меня домой, то обойдусь и без объяснения его мотивов.

Больше ничего не говоря, менталист поспешил прочь из аудитории. Видимо, слишком был погружен в свои мысли, что даже в косяк двери врезался. При этом, тихо звякнув, у него что-то выпало из кармана. Но Элимар этого даже не заметил, быстро скрылся в коридоре.

Подойдя поближе, я подняла с пола небольшой кулон. На невзрачной цепочке покачивалась круглая серебристая бляшка с изображением расходящейся спирали. И вот ведь странно, я никак не могла сконцентрировать на ней взгляд. Будто виток спирали незаметно вращался и неведомым мне образом уводил с центра ее на край. Может, это был просто оптический обман. Или магия, что вероятнее. Но пока я странный кулон разглядывала, Элимара и след простыл.

– Ну ладно, – пробормотала я самой себе под нос, – верну ему при следующей встрече.

И, спрятав находку в карман, я направилась в столовую в надежде, что вкусный обед хоть немного поднимет настроение.

Хоть эфельтири и расщедрилось для меня на всякие вкусности, веселее жить мне все равно не стало. К тому же добил традиционный совет дня от чудного дерева: «Белые тапочки вам будут к лицу». Оно только что ветвями мне вслед не помахало. Мол, прощай, землица, покойся с миром, на поминки испеку тебе блинов. Хотя, может, я зря драматизировала? Вдруг под белыми тапками подразумевались свадебные? И кого же это я тогда так осчастливлю? Мне на пресловутый бал-то идти не с кем, что уж про всякие свадьбы говорить.

В комнату возвращаться не хотелось. Иввина и так за эти дни мне основательно вынесла мозг своими сборами на бал, а сейчас вообще предстоял апогей этого дурдома. Да только дурдом, похоже, царил теперь везде. И студенты, и преподаватели чего-то мельтешили туда-сюда, суетились с последними приготовлениями. Меня одолевало жгучее желание хоть одним глазком полюбоваться на бальную залу, но я сдержалась. Нечего лишний раз дразнить себя несбыточным. Был, конечно, вариант явиться туда вечером вообще без кавалера. Но, во-первых, эльф бы из-за этого до пенсии злорадствовал. А во-вторых, подходящей одежды у меня все равно не нашлось бы. Даже более везучая Иввина смогла выклянчить у моего шкафа всего лишь одну туфлю. А я так даже и просить ничего не рискнула.

Подтверждая теорию о моей невезучести, провидение подкинуло мне вдобавок встречу с Ийрилихаром во дворе у жилого корпуса. То ли вампир, как и я, слонялся без дела, то ли все выискивал себе шпиона на растерзание.

– Лика, какая удача, – он нагло схватил меня за локоть, – ты срочно мне нужна! Точнее, не совсем ты, а твоя помощь.

– И чем я могу тебе помочь? – опешила я и тут же спешно добавила: – Но крови больше не дам, даже не проси.

– Жадина ты эгоистичная, – вампир с укором покачал головой, – только о себе и думаешь. Могла бы и пожертвовать мне графинчик по доброте душевной.

– Угу, а по голове этим самым графинчиком по доброте душевной не хочешь?

– Не хочу. И вообще я не про это хотел поговорить. Понимаешь, у меня проблема, – Ийрилихар и до этого говорил тихо, а теперь так вообще понизил голос до едва слышного шепота: – У меня нет спутницы на сегодняшний бал.

Я крепко задумалась. Пусть он мне ни разу не нравился. Ни как вампир, ни как мужчина, ни как демон. Но и на балу побывать хотелось. Может, это единственный мой шанс за всю жизнь! Да и пара из нас с Ийрилихаром получалась весьма подходящая: псевдодемон и псевдоизбранная. И у эльфа тогда не будет повода для торжества, и мне не придется сидеть весь вечер в тоске и одиночестве.

Но не успела я высказать свое согласие, как вампир продолжил:

– А мне попасть на бал надо непременно! Я тут вызнал по своим каналам, что тайно готовится какая-то пакость. А значит, у меня будет шанс наконец-то выловить похитителя реликвии. Но на бал по одному не пускают, только парами. Помоги мне, Лика. Ты же наверняка уже многих тут знаешь, подбери мне подходящую спутницу.

Первым порывом было послать его куда подальше, но на бал все-таки хотелось сильнее.

– А у тебя самого никого на примете нет? – я попыталась прозрачно намекнуть.

– Нет, – Ийрилихар вздохнул, – ни одной нормальной девушки не знаю. Видишь ли, мне тут некогда знакомиться да на свидания бегать.

– У тебя как раз есть пара часов до бала, чтобы в этом попрактиковаться, – угрюмо буркнула я и, пройдя мимо вампира, направилась к дверям жилого корпуса.

Уже у самого входа обернулась. Псевдодемон уже вовсю болтал с какой-то светловолосой студенткой.

* * *

В комнате царили хаос и разрушение – Иввина никак не могла найти свои перчатки. Нимфа металась от одной стены к другой, лихорадочно перебирая раскиданные вещи, и что-то истерично причитала себе под нос. Бонифаций при этом являл собой идеал невозмутимости. Сидел на моей кровати, закинув копыто на копыто, и насвистывал похожую на венский вальс мелодию.

– Ив, а что, без перчаток никак нельзя? – поинтересовалась я.

– Ты что! – воскликнула она. – Ни в коем случае! Я должна выглядеть идеально! Чтобы все по этикету! Я же не абы с кем иду, а с настоящим князем!

– А это откуда? – я заметила стоящее у стены возле двери большое зеркало в массивной раме.

– Ненаглядок ее приволок, – пояснил Бонифаций со смешком, – чуть не надорвался бедный князь.

– А слуг у него не водится?

– Нет, – тут же с гордостью ответила нимфа, – мой князь слишком благороден, чтобы держать слуг. Он все сам делает. Он даже дворец может сам построить, скажи же, Бонь?

– Да-да, конечно, – тут же подтвердил единорог и приглушенно добавил: – Лет за триста. И это без учета перерывов на попытки от Иввины сбежать.

– Я все слышу, между прочим! – нимфа недовольно уперла руки в бока. – Нечего шушукаться за моей спиной! Вы просто оба мне завидуете, у вас-то собственного князя нет! И вообще, Бонифаций, ты же собирался за своей дамой пораньше зайти!

– То есть «дуй давай отсюда, пока я тебе рог не открутила»? Понял-понял, ухожу, – он встал и, уже выходя из комнаты, напоследок сказал мне с сочувствием: – Лика, держись.

Едва за ним закрылась дверь, Иввина перевела взгляд на меня и с неожиданным участием поинтересовалась:

– Ты так и не нашла, с кем на бал идти, да?

– Я и не искала.

– Зря ты все-таки Раэлю отказала. Пусть он противный, но зато красивый и принц. Хм, интересно, кто круче: принц или князь? – она тут же принялась рассуждать на эту тему, попутно продолжая разыскивать перчатки.

* * *

Как обозвал его Бонифаций, Иввинин «ненаглядок» явился за полчаса до начала бала. Нимфа упорхнула в ванную комнату, едва услышала его голос за дверью. Так что князю пришлось ждать, пока его спутница будет готова, в моем обществе. Все бы ничего, но мы друг другу не обрадовались.

– Слушай, Нуфиус, а с каких это пор ты князем стал? – я мрачно воззрилась на мага, который в мешковатом зеленом камзоле больше походил на лакея, чем на высокопоставленную особу.

– Да я как бы им никогда и не был, – Нуфиус старательно избегал моего взгляда и изображал невозмутимость.

– А Иввина почему-то так не считает.

– А-а, ты про это… Так я просто ошибся на пару букв, вот ей и послышалось.

Интересно, на какую пару букв надо ошибиться, чтобы вместо слова «аспирант» послышалось «князь»?

– А я смотрю, все у тебя хорошо, – маг-пройдоха спешно сменил тему. – Хотя, признаться, не ожидал, что «истеричная соседка со странностями», о которой мне рассказывала Ив, это именно ты.

Все. Ничего я нимфе не расскажу про обман Нуфиуса. Эти двое друг друга стоят.

– Да, как видишь, все еще живая и даже здоровая, – буркнула я в ответ. – Хоть и со странностями.

– Кулончик-то мой пригодился?

– Крякнул твой кулончик на первой же паре по боевой магии, – проворчала я и спохватилась: – Слушай, Нуфиус, я тут одну штуковину сегодня нашла. Может, ты знаешь, что это такое.

Я показала ему оброненный Элимаром кулон. У мага даже глаза округлились.

– Ничего себе! – присвистнул он. – Ты где его взяла? Это же вообще исключительная редкость! Я такой только на картинках в старых книгах видел. Это мощнейший амулет. Его «щит-отводник» называют. Название, конечно, дурацкое. Но зато штукенция драгоценная!

– Так, а в чем смысл этого амулета? – Лично на мой взгляд, не выглядела эта штукенция такой уж драгоценной. Да у нас китайские умельцы куда краше бы состряпали.

– Он защищает от ментальной магии. Ни один, даже самый сильный менталист не в состоянии преодолеть созданный амулетом барьер. Так что обладатель щита-отводника может жить спокойно: никто его мысли не прочтет и волю себе не подчинит. Да даже побочных эффектов ментальной атаки не почувствует.

– Побочных эффектов ментальной атаки? – не поняла я.

– Ну если бы кто-нибудь попытался прочесть твои мысли, то у тебя бы страшенно разболелась голова, начались бы галлюцинации и кошмары бы потом еще снились.

Вот вам и упомянутый Иввиной «первый признак влюбленности». Какая тут влюбленность! Получается, это просто Элимар мои мысли так нещадно штурмовал.

Вышедшая из ванной нимфа своим появлением прервала наш разговор. В словно сотканном из вороха осенних листьев платье она выглядела потрясающе. Нуфиус так впечатлился, что просто замер истуканом, не сводя с нее глаз.

– Ничего, что я без перчаток? – кокетливо поинтересовалась Иввина, потупив взгляд.

– Я думаю, князь как-нибудь это переживет, – усмехнулась я. – Правда, князь?

Нуфиус заторможенно кивнул. Дар речи к бедняге возвращаться не спешил. Все такой же онемевший, он взял нимфу под руку, и они направились к двери.

– Ну все, Лика, не скучай! – Иввина на прощание махнула мне рукой.

– Я и не скучаю, – прошептала я, едва дверь закрылась, – я просто страшенно вам завидую…

Подошла к окну. Внизу во дворе нарядные парочки спешили от жилого корпуса к главному. Мне стало жаль себя чуть ли не до слез.

И не только мне. Живущие у нас в комнате светлячки в порыве сострадания притащили мне потерянные перчатки Иввины.

– Спасибо, ребят, – я вяло улыбнулась. – Но, боюсь, этого недостаточно для бала. Мне нужна еще, как минимум, крестная-фея.

Светлячки озадаченно переглянулись. Видимо, взвешивали свои шансы раздобыть фею.

– Да не переживайте, обойдусь я как-нибудь и без этого бала… – начала я и замолкла.

В дверь постучали.

Глава 13

Особого удивления или интереса я не испытала. Может, меня снова к ректору вызывают. Или дверью кто-нибудь ошибся. Да какая вообще разница, кто и зачем стучит? Стучит, значит, надо… надо пойти и открыть. Тяжело вздохнув, я вяло побрела к двери, потянула на себя ручку, подняла голову и… обомлела.

Передо мной стоял мужчина, облаченный в черный камзол. Прямые волосы благородного темно-бронзового оттенка, без малейшего намека на рыжину, длиною чуть ниже плеч. Резкие, уверенные черты лица, выразительные линии тонких губ. Светлая кожа, гордый изгиб бровей и невероятные глаза цвета жженого сахара. Глаза, мерцающие потаенной силой. Глаза, будто манящие загадочным светом в бескрайней, необъятной темноте.

– Анжелика, не откажете ли в удовольствии сопровождать вас на бал? – спросил он, в пригласительном жесте протянув мне руку. На губах заиграла легкая полуулыбка, словно подталкивающая совершить какое-нибудь безумство.

Сердце споткнулось, пропустило удар и заколотилось в груди как сумасшедшее. Я узнала этот голос. Узнала! В голове с ураганной скоростью закружилось множество вопросов. Где он был столько времени, почему пропал и почему появился сейчас? Почему без плаща, ограждающего мир от темной силы, почему пришел ко мне и теперь как ни в чем не бывало приглашает на бал? И что вообще, черт возьми, ему нужно от меня?! Могущественному темному властелину, воплощению зла, что ему нужно от меня, вечно влипающей в неприятности и способной заблудиться в трех коридорах несчастной недоизбранной?!

Но я смотрела на Савельхея, продолжавшего улыбаться, и завороженно изучала благородные черты его лица. Да, хотелось задать все эти вопросы, возмутиться его долгим отсутствием, рассказать, как было мучительно плохо без него, и, наверное, даже расплакаться, однако еще больше мне хотелось протянуть руку и коснуться его щеки. Очертить брови, такие же темно-бронзовые, как и волосы. Обрисовать пальцами губы, несколько дней назад целовавшие меня. Дотронуться, убедиться, что он настоящий.

Но единственное, что я сделала, это вложила ладонь в его руку и тихо выдохнула:

– Я согласна.

Стоило нашим пальцам соприкоснуться, как вдруг ко мне хлынула тьма. Не только от Савельхея, но и со всех сторон. Она возникла из ниоткуда и закружилась вокруг меня черными вихрями, оплетая тело, скользя по коже холодными нитями. В один миг одежда кучкой пепла осыпалась к моим ногам. Однако не успела я испугаться, что тьма рассеется и останусь я перед Савельхеем совершенно голая, как тьма стала более осязаемой. Неожиданно она объяла меня так плотно, что я ощутила ее каждой клеточкой тела, а спустя мгновение тьма растворилась, оставив после себя платье.

В глазах темного властелина мелькнуло изумление. Правда, настолько быстро исчезло, что я засомневалась, не привиделось ли мне. Не отпуская руки Савельхея, повернулась к зеркалу, оставленному Нуфиусом у входа в комнату, и потрясенно замерла, разглядывая платье. Черное, такое же черное, как сама тьма, и невероятно легкое. Открытые плечи, кружевные рукава, начинающиеся на уровне лифа. Длинный, чуть скошенный набок подол. Мягкий, гладкий и немного прохладный. А поверху наискосок тянется паутинка кружева, усеянная маленькими, сверкающими, подобно бриллиантам, желтыми камушками. С длинными, чуть вьющимися волосами, отливающими медным блеском, это смотрелось особенно потрясающе. И пара из нас с Савельхеем получилась обворожительная. Он, высокий, стройный, в черном камзоле с золотистыми узорами по краям ворота и рукавов, стоит рядом с миниатюрной девушкой в прекрасном платье, идеально сочетающемся с его нарядом.

Я покосилась на Савельхея и снова посмотрела на свое зеркальное отражение. Внезапно закружилась голова, и меня вдруг затопило удивительное чувство, будто так и должно быть, будто именно так будет правильно. Это чувство наполнило меня до краев, восхитительное, всеобъемлющее чувство! Темный властелин и его спутница в сотканном из тьмы платье. Владыка тьмы и его…

– Пойдем? Нам пора, – вырвал меня из странных размышлений голос Савельхея.

– А? Да, конечно, – отстраненно кивнула я, по-прежнему пребывая в некотором шоке.

Мы шли по коридорам замка, а я чувствовала себя героиней сказочного сна. Таинственно мерцали факелы, подрагивая магическим оранжевым пламенем, плясали длинные тени возле голых каменных стен. И мы вдвоем, в полумраке, в черных одеждах плавно двигались вперед. Украдкой я бросала на Савельхея взгляды, любуясь гордым профилем. В каждой его черте мне виделась сила, непримиримая и непреклонная, пугающая и манящая одновременно. И так страшно было очнуться от этого удивительного сна. Проснуться и понять, что снова осталась одна.

Спустя некоторое время я все же сподобилась задать вопрос:

– А что это вообще такое было? Ну, с платьем.

Савельхей перевел на меня задумчивый взгляд. Немного помолчал. Наконец усмехнулся:

– Скажем, ты понравилась Тьме. – Правда, смешок получился не особо веселым. Вернее, совсем уж невеселым.

– Понравилась? Она живая?

– Не в том смысле, в каком мы с тобой.

Савельхей привел меня к высоким двустворчатым дверям с крупной резьбой. В центре, поделенная на две части, была изображена уже знакомая многолучевая звезда. Знакомая-то, может, и знакомая, вот только я никак не могла вспомнить, что же она означает.

– Это символ академии, – словно прочитав мои мысли, а может, просто заметив, куда я смотрю, пояснил Савельхей. – Существует множество миров, а в центре – академия. Просто потому, что не принадлежит ни одному миру. Легенда существует такая, будто академия и есть центр Вселенной.

– А может, это правда?

Мелькнула в голове какая-то мысль, связанная с Братством Арханов, но так и ускользнула, не позволив хорошенько обдумать. Впрочем, я вообще сейчас была не способна о чем-либо думать.

– Готова? – улыбнувшись, спросил Савельхей. Я залюбовалась этой улыбкой и, кажется, выпала из реальности. А потому дожидаться ответа мой спутник не стал и уверенно толкнул тяжелые двери.

Мы оказались в просторном зале с высокими сводчатыми потолками. В отличие от всех остальных помещений академических корпусов, этот зал изобиловал украшениями. Выдержанный в красных и золотистых тонах, он поражал количеством разнообразной лепнины на стенах и колоннах, затейливыми узорами на полу, яркими люстрами, увешанными каплями сверкающего хрусталя. Мы с Савельхеем, наверное, смотрелись здесь инородно. Как будто на красочный праздник жизни вдруг заглянули властители тьмы. Нам бы скорее подошел черно-алый ритуальный зал с его алтарем. Правда, на этот раз жертвой я бы не стала. Господи, что за мысли в голову лезут?

А в зале уже собралось много народу. Похоже, чуть ли не вся академия! Возле дальней стены стоял ректор и торжественно вещал:

– …поэтому сегодня вы можете забыть об учебе и просто наслаждаться волшебством бала. Забудьте обо всех переживаниях, пусть сегодняшний вечер будет наполнен танцами, весельем и радостью!

Я с интересом осматривалась, ища взглядом знакомые лица. Ага, нашла одного. Ну ничего себе… Боня с Друндгильдой?! Я чуть не уронила челюсть себе на ноги. Однако! Дождалась прекрасная принцесса своего принца, Бонифациэля Изшкафского!

Оправившись от шока, я улыбнулась. Наш единорог – кавалер хоть куда! А вон и нимфа недвусмысленно собственническим жестом держит Нуфиуса под руку.

Ректора слушали не особо внимательно. Да и вообще не слушали – все увлеченно и не таясь переговаривались друг с другом, только из вежливости стоя к Августису лицом. Тот сообразил, что вступительная речь не удалась, а потому быстро закруглился:

– Приятного вам вечера, дорогие студенты. Развлекайтесь!

Гомон сделался громче, парочки и компании начали расходиться по залу. Мы не стали больше задерживаться у дверей и тоже прошли вперед. Неожиданно из-за спины кто-то вынырнул, резко схватив меня за локоть, и заступил дорогу.

– И ради кого это ты отвергла мое предложение? – едко спросил Раэль, со злостью глядя на меня. А зря. Смотреть стоило на Савельхея.

– Не смей к ней прикасаться, – холодно проговорил темный властелин, положив ладонь поверх загребущей руки обнаглевшего Раэля.

– Да кто ты такой… – Эльф перевел презрительный взгляд на моего спутника и поперхнулся, не договорив. Да и взгляд его быстро менялся, сначала с презрительного на изумленный, а потом и на потрясенный. – Савельхей ним Шагрех? – закашлявшись, уточнил он. Лицо эльфа пошло красными пятнами. Цепкие пальцы разжались, выпустив мой несчастный локоть на свободу. После чего рука Раэля осторожненько выскользнула из хватки темного властелина. Впрочем, тот не удерживал. Если б Савельхей захотел, руку свою Раэль назад не получил бы. Но, наверное, Савельхей попросту решил не омрачать праздник оторванными конечностями.

Как ни странно, сиплое восклицание эльфа расслышали ближайшие студенты и воззрились на нас с каким-то суеверным страхом. Все больше и больше народу оборачивалось в нашу сторону, ошеломленно замолкая и глядя на Савельхея с таким диким ужасом, словно увидели настоящего монстра. Я на всякий случай покосилась на темного властелина, чтобы проверить, не отрастил ли он себе пару рогов или что-нибудь такое же нелицеприятное, однако ничего нового в его облике не обнаружила. Только лицо стало более жестким и глаза замерцали опасным предупреждением.

– Если еще хоть раз увижу тебя рядом с Ликой…

К этому моменту мы завладели вниманием всего зала и вокруг воцарилась абсолютная тишина.

– Не увидишь, – процедил Раэль, нервно дернув длинным ухом. Пятно на подбородке стало особенно ярким. – Прошу прощения, больше вас не побеспокою.

Эльф поспешил покинуть наше общество. Остальные продолжали молчаливо взирать на нас. Наверное, думали, что вот сейчас Савельхей разнесет всю академию. Я буквально почувствовала, как накаляется обстановка и начинают звенеть натянутые нервы студентов, когда вдруг Бонифаций помахал мне копытом:

– Эй, Лика, какого мужика себе отхватила! Идите сюда!

Именно благодаря словам Бонифация зал наконец отмер и присутствующие зашевелились. Видимо, поняли, что убивать их пока никто не будет.

– Ты отказала Раэлю, даже не зная, что я приду? – поинтересовался Савельхей, пока мы продвигались по направлению к Боне. Наверное, единорог и сам был не рад, что позвал нас, или надеялся, что темный властелин не удостоит его вниманием, но, как бы там ни было, именно Бонифаций спас ситуацию, разрядив обстановку своим предложением.

С какими мыслями и для чего темный властелин задал вопрос, мне понять не удалось. Сначала хотела возмутиться, а потом вспомнила, как выходила из комнат эльфа и наткнулась на Савельхея. Удивительно, что после этого он вообще пригласил меня на бал. И что он, интересно, обо мне думает? Будто я развлекаюсь тут с каждым встречным принцем или властелином? И целуюсь тоже со всеми подряд? И на бал… так, стоп. Он же сейчас со мной, верно? Значит, не все так плохо.

– У нас с Раэлем никогда ничего не было, – ответила я. – Он… не в моем вкусе. Мягко говоря. А как он тебя узнал?

– Силу почувствовал, – недобро усмехнулся Савельхей. – Увидел во мне тьму. Она всерьез забеспокоилась, когда Раэль коснулся тебя.

Я уже собиралась расспросить о странных проявлениях тьмы без ведома хозяина, однако мы как раз добрались до Бонифация с его выдающейся спутницей, и любопытный разговор пришлось отложить.

– Лика, можно тебя на минутку?

Единорог взял меня под руку и с воинственным видом покосился на Савельхея, но тот даже бровью не повел. Спокойно отпустил меня и повернулся к кокетливо захлопавшей ресницами Друндгильде. А мы вдвоем отошли немного в сторону.

– Лика, ты что творишь? И что это за платье?

– На бал пришла. – Я пожала плечами. – Платье тьма подарила. А ты знаешь, что это значит?

– Нет. Но, наверное, ничего хорошего. – Бонифаций вздохнул. – Будь с темным властелином осторожней.

– Обязательно.

– А выглядишь ты прекрасно, – улыбнулся Боня, чуть ли по волосам меня не потрепав. Но, к счастью, вовремя передумал. Страшно представить, что бы осталось на голове после копыта.

Мы вернулись к нашим спутникам. Друндгильда разрумянилась еще больше и в обществе Савельхея, похоже, чувствовала себя свободно. По крайней мере, на щеках у нее действительно был румянец, а не красные болезненные пятна, как недавно у Раэля. Да, такую никакими темными властелинами не испугаешь!

К этому моменту преподаватели закончили мудрить с какими-то кристаллическими штуковинами, и зазвучала музыка. Погас яркий свет люстр, зал погрузился в приятный полумрак. Теперь свет, мерцающий и чуть приглушенный, исходил от самих стен – от золотистых и красных узоров. Оба цвета затейливо переплетались, делая атмосферу зала сказочно таинственной. Вот теперь вдвоем с моим спутником мы смотрелись здесь прекрасно.

– Потанцуем? – с улыбкой предложил Савельхей, протягивая руку.

Завороженная окружающей красотой и взглядом Савельхея, в котором хотелось раствориться, я согласно кивнула.

Легкая, чарующая мелодия разливалась по залу. Порывами ветра она подхватывала нас, словно пушинки, и, кружа, возносила к сверкающим в вышине звездным огням. Ловкие движения, захватывающие повороты, мимолетные касания. Горячая ладонь скользит по моей талии, обжигая сквозь тонкую ткань. Мои руки на его плечах, ставших опорой в невесомом, граничащем с полетом вальсе. Всполохи тьмы вихрями закручиваются вокруг нас обрывками неровного подола. И пронзительные глаза держат, не отпускают. И дыхание сбивается от быстрого танца, но все же продолжаем дышать будто бы в такт. И счастье переполняет меня, такое яркое, искристое, что хочется кружиться вечно!

– Темных властелинов учат танцевать? – улыбаясь, спросила я, когда мелодия сменилась и, запыхавшиеся, мы решили немного передохнуть. Ну, по крайней мере, я запыхалась. Не привыкла к быстрому вальсу – среди моих сверстников тренироваться было попросту не с кем. Хм, интересно, а Савельхею сколько лет? Выглядит молодо, но кто их разберет, этих магических существ. Да и взгляд… явно принадлежит взрослому, опытному мужчине.

– Темных властелинов учат многому, – неожиданно жестко усмехнулся Савельхей. – В том числе и танцам.