Текст книги "Выигрыш"

– Граф Саффолд! Вижу, вы опять привели с собой своего пса. В Книге Книг сказано: «И прибудет он в гневе своем и в пороках своих на землю, и сопровождать его будет не человек, но зверь, чья шкура будет темна, аки ночь!»

– Вы забыли про лошадь, – весело отозвался граф. – Мне помнится, там еще упоминался вороной конь, из ноздрей которого валило пламя.

– Хотите сказать, его нет в ваших конюшнях?

– Увы, но я приобрел великолепного серого! Видели бы вы его бабки! А круп! – Грегори прекрасно знал, что, несмотря на возраст и сан, архиепископ – завзятый лошадник. – Собираюсь быть на нем в дни королевской охоты. Если желаете…

– Почту за честь. – Старик коротко кивнул и сел во главе стола. – Итак, могу ли я надеяться, сын мой, что вас привело сюда желание исповедаться?

– Надеяться, конечно, можете, – так же проникновенно ответил Грегори, занимая один из стульев по правую руку. – Но я здесь не за этим.

– Бог мой, неужели вы пришли за разрешением на брак? – заволновался архиепископ.

Лорд-чародей с ухмылкой посмотрел на него:

– Только не говорите, что вы сделали ставку…

– Разумеется, нет! – Старик гордо откинулся на спинку стула. – Я все-таки духовное лицо! – Он помолчал и заговорщицки добавил: – Я спорил с её величеством приватно! Она утверждала, что вы ничего не сможете сделать!

– О, её величество всегда относилась ко мне с особой теплотой! – ухмыльнулся Грегори, часто покрывавший амурные интриги короля и оттого находившийся в вечной немилости королевы.

– Я ставил на вас! Надеюсь, вы не подведете.

– Сделаю все, от меня зависящее, но пока мне действительно нужно разрешение на брак моего племянника с этой… – Он щелкнул пальцами. – Как там ее! Ах да, Прелестницей!

– Что вы задумали?

– Вы же не ожидаете, что я все расскажу, верно?

– Конечно. – Архиепископ позвонил в колокольчик и приказал мгновенно появившемуся служке: – Принеси бумагу, перо, чернила и тот херес, который мне подарили гишпанцы…

Когда Грегори вышел из дома своего духовного отца, солнце уже клонилось к крышам домов. Херес действительно оказался замечательным, и одной бутылкой дело не ограничилось. Слегка пошатываясь, лорд-чародей все-таки направился в парк: Министру необходимо было прогуляться, а самому ему вновь обрести ясность мысли.

Побродив по дорожкам и еще раз хорошо все обдумав, граф неспешно направился домой, где выяснил, что сестра до сих пор распекает непутевого отпрыска в малой гостиной. Немного поколебавшись, он решил присоединиться к семейному сборищу и вошел туда. Адриан сидел в кресле, закрыв лицо руками, его мать расхаживала по комнате, перечисляя достоинства предков, которые в гробах перевернутся, если узнают, что натворил их потомок.

– Адриан, не верь всему, что говорит твоя матушка, – посоветовал Грегори. – Мертвые не ворочаются. Они лежат тихо…

Он тяжело опустился в кресло. Все-таки он хватанул лишку. Дебора, моментально учуяв запах, с укором посмотрела на брата:

– Грег, ты опять за старое?

– Пришлось зайти к архиепископу, – коротко пояснил он и вытащил из кармана лист бумаги. – Вот, это разрешение на брак.

– Что? – взвизгнула его сестра, буквально падая на соседний стул.

Дерево жалобно скрипнуло.

– Дебби, если этот молодой осел внемлет тому, что я скажу, то выйдет из этой ситуации, отделавшись лишь легким испугом. – Саффолд потряс головой, прогоняя остатки хмеля. – Но для этого надо, чтобы он пришел в дом на Гроу-сквер и назначил дату свадьбы на ближайшее время. Скажем, через три дня в церкви Всех странников. Более того, Адриан, вы должны пригласить своих друзей, в данном случае, чем больше народу, тем лучше!

– Но, Грег… – Дебора с сомнением посмотрела на него. – Что ты замыслил?

– Раз и навсегда избавиться от этой прелестницы, – голос лорда-чародея прозвучал слишком жестко.

– Нет! – Адриан вскочил и с вызовом посмотрел на дядю. – Послушайте, я понимаю, что задета честь семьи, но Феба, она не должна умереть. Я не позволю!

– Адриан, вы еще больший осел, чем я думал, – хмыкнул лорд-чародей. – Уверяю вас, что не трону и волоса на ее хорошенькой и умной головке, но если вы хотите, чтобы я и дальше – хотя бы иногда – с вами здоровался, вы четко сделаете все так, как я вам сказал, и навсегда выкинете из головы эту девушку! Вам все ясно?

Под почти злым взглядом серых глаз юноша смиренно склонил голову и прошептал:

– Да, милорд!

* * *

Следуя указаниям дяди, незадачливый жених пришел к Фебе следующим вечером. Он поразился тому количеству народа, которое собралось в игорных залах. Казалось, весь свет хотел взглянуть на девушку, которая умудрилась провести племянника самого лорда-чародея.

По фразам, которые роняли гости, Феба поняла, что граф Саффолд своими резкими высказываниями нажил очень много врагов, самыми рьяными из которых были герцог Кавершем и лорд Титус. Они оба посетили дом на Гроу-сквер. Феба с удивлением узнала в премьер-министре человека, чей экипаж чуть не перевернул Адриан. Он с ехидной улыбкой пожал ей руку и поинтересовался, назначен ли день свадьбы.

– Пока нет. Как я понимаю, Адриан должен узнать планы дяди – я настаиваю, чтобы тот присутствовал на нашем торжестве, – Феба с вызовом взглянула на Кавершема.

Тот сделал вид, что рассматривает картину, повешенную над камином.

– Скажите, а что вы собираетесь делать с этим домом? – спросила одна из пожилых дам, которые часто приходили перекинуться в карты и заодно присмотреть себе юных любовников, оказавшихся в затрудненном финансовом положении.

Фебе, все еще остро переживающей визит родственников Адриана, почудилась насмешка. Злой гений заставил ее лукаво взглянуть на спрашивающую:

– Конечно же, я его оставлю! Я слишком привязана ко всем вам, чтобы закрывать столь прибыльное дело!

Легкое покашливание заставило девушку обернуться, за ее спиной стоял Адриан. Щеки Фебы вспыхнули, она в досаде прикусила губу:

– Адриан?

– Нам надо поговорить, – в мертвой тишине твердо сказал юноша.

Она вдруг заметила, что у него такие же серые глаза, как и у дяди, а ненапудренные волосы отливают рыжиной.

– Да, пойдем!

Он покачал головой:

– Нет, не стоит, я хочу, чтобы все слышали. Вот! – Он протянул лист бумаги. Девушка пробежала его глазами, это было специальное разрешение на брак, подписанное архиепископом. – Мы сочетаемся браком через два дня в церкви Всех святых ровно в полдень. Мой экипаж заберет тебя!

Не глядя ни на кого более, юноша вышел. Феба сделала несколько шагов за ним, но натолкнулась на насмешливый взгляд герцога Кавершема и остановилась.

Едва заметно вздохнув, она вернулась на свое место, улыбнулась и начала принимать ставки в рулетку.

Глава 7

Два дня промелькнули очень быстро. Адриан больше не появлялся. Мучимая угрызениями совести, Феба порывалась съездить к нему и объясниться, но каждый раз воспоминание о многозначительном взгляде, которым удостоил ее герцог Кавершем, удерживало от этого опрометчивого шага.

Вечером накануне свадьбы Феба, отменив все игры, долго выбирала платье, пока не остановилась на бледно-розовом атласном, верхняя юбка которого была расшита розами. Глубокий вырез корсажа предполагал, что его обладательница накинет на плечи тонкую косынку, но Феба решила этого не делать. Все равно лорд-чародей считал ее порочной соблазнительницей. Поймав себя на этих мыслях, девушка раздраженно повела плечами. Какое ей дело до надменного графа Саффолда и, тем более, до его мнения о ней! Понимая, что завтра ей понадобятся все силы, Феба легла в постель.

Ночь прошла ужасно. Одолеваемая невеселыми мыслями, девушка так и не смогла заснуть. Ей казалось, что именно в эту ночь дядя Адриана попытается расстроить ее замыслы, и она вздрагивала от любого шороха.

Вскочив с первыми лучами рассвета, Феба долго сидела на подоконнике и смотрела на розоватое небо, затем, прогнав невеселые мысли, начала собираться. Она тщательно уложила волосы, следя, чтобы ни одна прядь не выбилась из-под шпилек. Взглянув на себя в зеркало, девушка заметила, что очень бледна, и решила воспользоваться румянами. Получилось еще хуже: на щеках будто пламенели два розовых пятна. Стерев их, Феба стыдливо поддернула корсаж вверх, но тут же отругала себя. Затем достала из бархатного футляра длинную нить искусственного жемчуга, который в неровном свете пламени свечей можно было принять за настоящий, и намотала ее на шею.

Постучав и дождавшись разрешения, Курт шагнул в комнату и присвистнул:

– Девочка, да Адриан просто умрет от восхищения, увидев тебя, а граф от зависти съест свою шляпу!

– Чего ради граф Саффолд будет завидовать смерти племянника? К тому же он наверняка позавтракал! – фыркнула Феба, старательно кусая побледневшие губы, чтобы придать им розовый цвет, затем повернулась и взглянула на смутившегося слугу. – Прости, Курт, это все нервы!

– Только не смотри на меня, будто ты овца на заклание! – покачал головой он. – Ты сама так решила.

– Да, я знаю. – Она вздохнула. – Но от этого не легче. Экипаж еще не приехал?

– Вроде бы нет. – Отогнув край занавески, Курт выглянул на улицу. – А вот толпа зевак, желающих посмотреть на скандально известную невесту, уже собралась. В храме наверняка будет много народу. Ты точно не хочешь, чтобы я сопровождал тебя?

– Я справлюсь, – уверенно сказала девушка.

Ей почему-то не хотелось, чтобы Курт видел, как сплетники в церкви за ее спиной будут шептаться и показывать пальцем. Шум колёс по мостовой возвестил, что карета подъехала. Феба внимательно посмотрела на своего единственного друга:

– Пора.

Он кивнул:

– Пойдем, хоть так провожу.

Они спустились по лестнице. Хмурясь, Курт уже собирался открыть дверь, когда Феба положила свою руку поверх его:

– Курт, поверь, я сочла бы за честь, если бы ты повел меня к алтарю… но не так… я не хочу еще больше падать в твоих глазах.

Он грустно улыбнулся и поцеловал ее в лоб:

– Удачи тебе, девочка!

Она вздохнула и вышла на крыльцо, около которого стоял наемный экипаж. Лакей, спрыгнув с запяток кареты, почтительно открыл перед девушкой дверцу. С мрачной обречённостью Феба села, и карета тронулась. Грохот колес по булыжной мостовой напоминал девушке барабанную дробь, которую выбивают солдаты на площади, вешая преступников. Она закрыла глаза и откинулась на подушки.

Погруженная в мысли, девушка не заметила, как звуки городской суеты сменились шумом наезженного тракта. Она опомнилась, когда карета подскочила на ухабе, и Феба больно ударилась о сидение напротив. Недоуменно нахмурившись, она выглянула в окно. Экипаж буквально несся по дороге, обгоняя немногочисленные кареты и фаэтоны.

– Послушайте, немедленно остановитесь! – Девушка с силой стукнула в ту стенку, за которой сидел кучер. – Что происходит? Куда вы меня везете?

Но ее не услышали или, во всяком случае, не замедлили ход. Феба попыталась открыть дверцу кареты, но та была закрыта на замок, к тому же, запоздало сообразила девушка, на такой скорости она просто выпадет и сломает себе шею. Экипаж очередной раз тряхнуло, чтобы хоть как-то удержаться, пришлось откинуться на подушки. Краем глаза Феба видела, что карета, не снижая скорости, свернула на какую-то лесную дорогу, и ей стало страшно. Деревья проносились одно за другим, их ветки царапали карету, от тряски к горлу то и дело подступала тошнота, приправленная страхом.

Наконец карета сбавила ход и проехала сквозь кованые ворота, сразу же закрывшиеся за нею. Привратника не было, и от этого стало еще страшнее. Феба выглянула в окно. Прямая, как стрела, подъездная аллея вела к огромному дому. По ее краям росли деревья, подстриженные в форме кубов и пирамид, за ними начинались завитки клумб, пестревших цветами.

Построенный из красного кирпича, с белыми оконными рамами, особняк, стоявший в глубине парка, казался достаточно современным. Было видно, что его хозяин не испытывает недостатка в средствах. Сердце Фебы испуганно забилось: неужели герцог Кавершем решил получить желаемое таким способом.

Карета приближалась к входу, и подозрения девушки росли. Она хотела было отказаться выходить из экипажа, но сразу же поняла, что это глупо: герцогу ничего не стоило приказать слугам вытащить ее силой. Желая сохранить остатки гордости, Феба вышла сама, как только лакей распахнул перед ней дверцу, и поднялась по ступеням на крыльцо.

– Мисс, прошу. – Слуга в напудренном парике и темной ливрее проводил ее по коридору и открыл дверь. – Милорд ждет вас.

Они прошли через анфиладу комнат, предназначавшихся для приема гостей, и остановились у закрытой двери.

– Сюда, мисс, – слуга поклонился и отступил.

С каменным выражением лица девушка шагнула внутрь комнаты и замерла. Страх сразу же ушел, уступив место непомерному удивлению.

– Вы?! – недоверчиво спросила она, смотря прямо в серые глаза лорда-чародея.

– Добрый день, – подчеркнуто вежливо произнес он, сидя за огромным столом и внимательно разглядывая стоящую перед ним Фебу, словно ученый – какое-нибудь насекомое.

Девушка отметила, что граф Саффолд даже не сделал попытку встать, чтобы поприветствовать её.

– Но что… Неужели вы прислали за мной эту карету?

– Интересно, кого вы ожидали увидеть на моем месте? – он небрежно взмахнул рукой.

За спиной Фебы хлопнула дверь, и девушка явственно услышала, как проворачивается ключ. Она опасливо покосилась на хозяина дома, тот кивнул:

– Да, все верно, дверь заперта…

– Зачем я здесь? – Все еще не понимая, что происходит, она посмотрела на хозяина дома. – И где Адриан?

– Там, где и должен быть, в церкви Всех странников. – Лорд-чародей тщательно расправил кружевные манжеты и наигранно вздохнул: – В присутствии многочисленных гостей ждет у алтаря невесту, которая, увы, не придет на венчание и, таким образом, откажется от своих притязаний.

Кровь отхлынула от лица девушки, она повернулась и бросилась к двери, но та действительно была закрыта на ключ. Несколько раз с силой подергав ручку, Феба развернулась к похитителю, с интересом наблюдавшему за ней.

– Немедленно откройте! – возмущенно потребовала она.

Граф Саффолд лишь добродушно усмехнулся и покачал головой:

– Вам не стоило начинать играть со мной, моя дорогая, я же предупреждал, что вы не выиграете.

Словно в подтверждение его слов часы на каминной полке пробили два часа дня. Ровно два часа назад она должна была прибыть в церковь и стать миссис Бёрджес. Адриан наверняка не стал ждать и уехал. Более того, если слова лорда-чародея были правдой, то об этом уже знал весь Лондиниум. Это было равносильно отказу от выигрыша.

– Как жестоко вы мстите, – прошептала Феба.

Признавая свое поражение, она медленно опустила голову.

– Сядьте! – голос донесся, словно сквозь туман, девушка безвольно подошла к стулу и упала на него.

Мыслей не было. Вместо них в голове царила пустота. Её похититель молчал, и девушка решилась спросить первой.

– И что вы теперь со мной сделаете? – она сама не узнала свой голос.

– Вы останетесь здесь на несколько дней, после чего я лично отвезу вас в дом на Гроу-сквер.

Эти слова привели ее в сознание.

– И для этого используете открытый фаэтон, чтобы ни у кого не осталось сомнений, где и с кем я была эти дни?

Она криво улыбнулась. Лорд-чародей слегка наклонил голову:

– Подобная проницательность делает вам честь. На самом деле, дорогая Прелестница, ваша ошибка в том, что вы покусились на моего племянника, вам следовало обратить внимание на кого-то попроще.

– О, если бы все было так легко, как вы думаете, – прошептала Феба.

В комнате воцарилось молчание. Грегори холодно смотрел на девушку. Он ожидал чего угодно: истерику, брань, слезы, но она лишь внезапно подняла голову, с мольбой смотря на него огромными глазами:

– Отпустите меня.

Он с сожалением покачал головой:

– Нет, моя дорогая, всему свое время.

– Но вы разрушили свадьбу Адриана, избавили его от меня, зачем вам удерживать меня здесь?

Граф внимательно посмотрел на пленницу. Она явно напряглась и боялась, но отнюдь не его чар. Раздумывая над этим, он пожал плечами:

– Чтобы вы уже никогда больше не смогли провернуть свою шутку во второй раз.

Ему показалось, или она слегка выдохнула. Опытный игрок в карты, девушка явно привыкла скрывать мысли за маской равнодушия. Решив подумать над этим позже, он продолжил:

– Не волнуйтесь, по возвращении вы прекрасно можете и дальше содержать свой игорный дом. Я лишь сделал так, чтобы ни один юнец больше не попался в ваши сети.

– Разумеется. – Она насмешливо посмотрела на похитителя. – Вы оказали обществу просто неоценимую услугу!

– О, только не начинайте уверять меня, что жаждете выйти замуж за богатого избалованного мальчишку! – поморщился Саффолд. – Такие женщины, как вы…

– Должны быть прилюдно выпороты плетьми на площади, я помню! – в унисон ему отозвалась Феба. – Просто удивительно, что при таком мнении вы привезли меня в имение, а не на площадь, чтобы выполнить свою угрозу!

– Если вы будете настаивать, я всегда могу это сделать! – Разозлившись на ее злопамятность, лорд-чародей поднялся и подошел к двери. Уже стоя на пороге, он обернулся. – Да, полагаю, у вас хватит ума сообразить, что бежать бесполезно: на забор вокруг дома наложены чары.

Он вышел, даже не потрудившись закрыть за собой дверь.

Феба осталась сидеть на стуле. Она закрыла лицо руками, пытаясь смириться с поражением. Отчаяние охватывало ее все сильнее, ведь она была так близка к цели.

Теперь ей придется пойти к Кавершему. Ровно через три дня наступает конец недели, которую она выторговала в надежде на свадьбу с Адрианом. Если бы лорд-чародей отпустил ее сейчас, она успела бы сбежать, а так времени скрыться не останется. Как бы не хорохорилась Феба по поводу тюрьмы, она прекрасно знала, что охранники могут сделать с красивой женщиной. А ведь был еще Курт. Старый слуга, кому он будет нужен, если хозяйку посадят зарешетку?

Выхода не было. При мысли о том, что она будет принадлежать очередному старику, Фебу охватила дрожь. Девушка обняла себя за плечи, пытаясь успокоиться.

Дверь скрипнула, и в комнату вошел черный пес. Виляя коротким хвостом, он подошел к гостье и, тяжело вздохнув, положил голову ей на колени. Она потрепала его за ушами, затем, соскользнув на пол, обняла за шею и, наконец, горько заплакала.

Всю вторую половину дня Грегори провел со своим управляющим. Мистер Свифт, невысокий человек с седыми висками и вечными морщинами на лбу, буквально захватил хозяина, стараясь как можно более обстоятельно рассказать обо всех делах, творившихся в поместье. И если проблемы арендаторов еще волновали графа Саффолда, то рассказ о пойманном утром мальчишке, который воровал ежевику, вызвал у него лишь раздражение.

– Бога ради, мистер Свифт, к чему это, просто надерите ему уши и отправьте домой, пригрозив, что в следующий раз расскажете все его отцу! – отмахнулся Грегори от старого зануды.

– Но, милорд, я дважды это делал, мальчишка неисправим.

– Тогда действительно расскажите отцу, – пожал плечами лорд-чародей.

Управляющий окончательно смутился:

– Его отец пьет. Он просто забьёт мальчишку до полусмерти…

– Понятно… Хорошо, что вы предлагаете?

– Бетси кто-то нужен на кухне…

– И, разумеется, вы не могли сказать это сразу, а начали с ежевики. – Граф насмешливо посмотрел на старика, тот виновато развел руками. – Хорошо, берите его в помощь кухарке и предупредите, что если будет воровать, я лично накажу его и превращу в ящерицу!

– Да, милорд, – поклонился управляющий.

После его ухода Грегори с досадой заметил, что наступили сумерки, а значит, и время ежевечерней прогулки с собакой. Он вышел в холл и громко свистнул, но пес не прибежал как обычно. Лорд-чародей недовольно нахмурился: Министр, как правило, не выходил за ворота, но в деревне было несколько дам, импонирующих ему, и этот ловелас вполне мог рвануть на свидание, а в лесу то и дело встречались браконьеры. Грегори всегда беспокоился, что его пса могли пристрелить, приняв его за оленя или кабана.

– Джон, где собака? – требовательно спросил он у первого попавшегося на глаза лакея.

Молодой человек, которого звали Джереми, чинно ответил, что не имеет ни малейшего понятия, затем, опустив голову под злым взглядом хозяина, добавил, что, если милорд желает, он готов выйти в сад и даже, если ему позволят, пару раз свистнуть.

Милорд лишь раздраженно махнул рукой и отправил слугу исполнять прямые обязанности, сказав, что лично займется поисками. Он вышел на крыльцо и несколько раз громко окликнул пса, но в ответ была тишина. Обеспокоенный Грегори обошел весь парк, убедился, что ворота закрыты, а чары на ограде не нарушены, и вернулся в дом, где его поджидал дворецкий с известием, что ужин будет подан в столовой.

– Да хоть на чердаке! – раздраженно отозвался его хозяин, обеспокоенный пропажей. – Вы не видели Министра?

– Нет, милорд, таких, как я, не допускают в общество членов правительства.

– Причем тут правительство? – снова раздраженно проронил Грегори. – Я говорю о своем псе! Министре!

– О! – Слуга смутился. – Простите, милорд! Нет, милорд.

Граф кивнул.

– Мне следует известить вашу гостью, что ужин готов? – тем временем чинно поинтересовался слуга.

– Гостью? – Грегори нахмурился. – Ах да, гостья… Нет, не стоит, я сам скажу ей. Кстати, а где она?

– В вашем кабинете, милорд.

– Хорошо.

Он кивнул и направился в кабинет, злясь на Прелестницу, заставившую его, бросив все дела, на несколько дней уехать в имение. И теперь, вместо того чтобы искать пса, он должен разбираться с этой девкой.

– Ужин будет через пятнадцать минут, поторопитесь! – резко сказал он, распахнув дверь, и замер от удивления.

Его пленница сидела на полу и гладила черного пса, вольготно положившего слюнявую морду на розовый атлас ее платья.

– Министр! Что ты себе позволяешь? – Голос лорда-чародея прозвучал, как удар хлыста.

Феба вздрогнула и разжала руки. Пес тяжело поднялся и с понурым видом подошел к хозяину, заискивающе виляя всей задней половиной туловища. – Я тебя обыскался! Знаешь, что я с тобой сейчас сделаю?

Министр сгорбил спину и слегка присел на лапах, делая вид, что ожидает удара.

– Пожалуйста, не бейте его! Это моя вина! – выпалила девушка, умоляюще глядя на графа.

Он нахмурился.

– С чего вы решили, что я буду наказывать своего пса? Кстати, он испортил вам платье!

Грегори подошел и протянул руку. Слегка поколебавшись, Феба оперлась на нее и встала. Её пальцы подрагивали в его ладони.

– Думаете, я захочу его еще раз надеть? – грустно спросила она, расправляя юбки.

На вышитом атласе расплывались огромные пятна от собачьих слюней.

Министр шумно вздохнул и виновато посмотрел на девушку. Она улыбнулась и потрепала пса по голове:

– Ничего страшного, малыш, мне оно никогда не нравилось.

– И именно поэтому вы надели его на венчание? – фыркнул Грегори.

Феба пожала плечами:

– Какое вам до этого дело?

– Никакого. Просто интересно, насколько вы противоречивы в своих стремлениях…

– Можно подумать, я собиралась убить вашего племянника, а не выйти за него замуж! – вспыхнула девушка.

– Вы прекрасно понимали, что брак с вами погубит его.

– Ну разумеется! Ведь это не постоянное времяпрепровождение в игорных домах и у мадам Гризайль, где он просадил уже половину своего состояния! – вскинулась Феба. – Что вы так смотрите на меня? Вы не знали?

– Знал, но не думал, что это настолько серьезно. – Он кивнул. – Спасибо, что сказали.

– Рада услужить вашей светлости, – язвительно отозвалась девушка.

Сердито хмурясь, она отошла к окну, явно не желая с ним разговаривать. В полутьме сумерек он вдруг заметил, как прямо она держит спину и какие у нее плавные, слишком грациозные для простолюдинки движения. Осененный догадкой, граф Саффолд внимательно посмотрел на нее:

– Зачем все это время вы пытались заставить меня думать о вас хуже, чем вы есть на самом деле?

Она с деланым безразличием пожала плечами:

– Наверное, потому, что вы этого ожидали, ваша светлость.

– Меня зовут Грегори, – зачем-то сказал он.

Феба изучающе на него посмотрела:

– Я знаю.

Он досадливо поморщился, поняв, что поступает как мальчишка.

– Пойдемте в столовую, – это прозвучало почти как приказ.

Девушка покачала головой:

– Я не голодна.

– Зато голоден я, – оборвал граф. – И я хочу, чтобы вы составили мне компанию за ужином.

Феба окаменела. До этой фразы в ней еще теплилась надежда, что Саффолда не заинтересует сама возможность развлечься с женщиной, которая так неосмотрительно попалась в ловушку, но сейчас надежда испарилась. И дело было вовсе не в том, что она ему нравилась, нет, он просто желал воспользоваться случаем.

Девушка взглянула на хозяина дома со всей холодностью, на которую была способна, но он уже повернулся к дверям. Не желая его злить, Феба уныло поплелась следом, втайне надеясь, что граф напьется до такой степени, что забудет о ней. Черный пес, с наслаждением зевнув, потрусил за людьми.

Столовая оказалась достаточно просторной комнатой со светлой мебелью с позолотой и золотистыми портьерами, на плотном шелке которых были вышиты цветы и птицы. Наверное, когда здесь собирались гости, то слуги зажигали свечи в двух огромных люстрах с подвесками из голубого хрусталя, но сейчас комната освещалась лишь канделябрами, стоявшими на столе, отчего в ней создавался двусмысленный полумрак.

Грегори лично отодвинул стул для гостьи. Она присела на самый край и замерла, точно птица, угодившая в ловушку.

– Вина?

От этого вопроса она вздрогнула и в замешательстве посмотрела на хозяина.

– Наверное, нет. Вернее, да, спасибо…

Она держалась крайне настороженно. Повинуясь знаку хозяина, лакей наполнил ее бокал. Заметив его, девушка слегка расслабилась: вряд ли граф будет позволять себе вольности в присутствии слуг.

– Надеюсь, вас не смутит компания Министра?

Лорд-чародей кивнул в сторону пса, с отстраненным видом сидевшего подле стола.

– Конечно, нет! – При взгляде на собаку Феба оживилась и почти забыла о своем страхе. – А почему его назвали Министром?

– В честь лорда Титуса, конечно же! Флорента́йцы подарили его королю, а щенок постоянно гадил. Терпение его величества иссякло очень быстро. Он грозил вернуть подарок, и, чтобы не портить дипломатические отношения, я вынужден был забрать к себе это порождение бездны.

Министр презрительно покосился на хозяина. Не сдержавшись, Феба улыбнулась.

– А премьер-министр знает? – спросила она и тут же оборвала себя: – Наверняка знает! Ужасный человек, вы ведь известили его в первую очередь!

– Ошибаетесь, – чинно ответил ей лорд-чародей. – Я не стал размениваться на такие мелочи, просто прогулялся пару раз с собакой в Королевских садах.

– Почему Титус вас так ненавидит? – Вопрос вырвался внезапно, и Феба слегка смутилась. – Простите, это не мое дело…

– Об этом в свое время судачил весь Лондиниум, – отмахнулся Грегори. – Дело в том, что много лет назад моя мать предпочла графа Саффолда, моего отца, лорду Титусу. Так что это почти трагическая история неразделенной любви.

– Почти?

– Я полагаю, трагедией было бы, если бы она согласилась выйти замуж за тогда еще товарища министра[1]1
  Так называется иногда должность помощника министра.


[Закрыть], на чем так настаивали ее родители. Но тут появился граф Саффолд, и лорд Титус был забыт.

– Ей очень повезло, – тихо прошептала Феба, опуская ресницы, чтобы скрыть взгляд, который мог ее выдать.

Вино оказалось крепче, чем она думала, тем более она весь день не ела и теперь понимала, что опьянела.

– Ну а вы?

Граф отложил приборы и откинулся на спинку стула, задумчиво смотря на гостью.

– А мне не повезло, – сказала она и моментально протрезвела, понимая, что почти выдала себя.

– Продолжайте, – обольстительно мягко потребовал лорд-чародей.

Девушка упрямо покачала головой.

– Нет. Это не те истории, которые следует рассказывать малознакомым людям за ужином.

Грегори пожал плечами. Конечно, он мог бы применить чары и допросить ее как полагается, но тогда он окончательно потеряет ее доверие. А этого Саффолду почему-то не хотелось. Граф внимательно смотрел на гостью, которую не хотел называть пленницей. Девушка сидела очень напряженно, ожидая его вопросов.

– Вы так и не сказали мне свое имя, – напомнил ей чародей.

– Феба.

Она не стала добавлять фамилию, но Грегори не сомневался, что через день-два Хорек, так звали за глаза хозяина лавки древностей, расскажет ему всю подноготную – он недаром был лучшим, хотя и стоил немало. Грегори поймал выжидающий взгляд девушки и слегка шутливо приподнял бокал:

– За знакомство!

Феба усмехнулась и покачала головой:

– Мне кажется, что сегодня я выпила более чем достаточно.

– Это легко исправить!

Он протянул руку, намереваясь чарами снять ее опьянение, но Феба отстранилась.

– Не стоит, – поспешно сказала она.

Саффолд задумчиво посмотрел на нее, залпом допил вино из своего бокала и, вопреки этикету, поднялся первым:

– Пойдемте!

– Куда?

Ее пальцы, сжимавшие бокал, побелели.

– В гостиную. – Он озадаченно посмотрел на девушку. – Как правило, чай подают туда. Но если вы не хотите, можете сразу отправиться в спальню.

Девушка горько усмехнулась:

– Что ж… я предпочитаю не откладывать неизбежное…

– Неизбежное? Вы про чай? – Лорд-чародей удивленно посмотрел на нее. Феба уже встала и теперь, гордо вздернув подбородок, напоминала статую. Внезапно догадка промелькнула в голове, и он рассмеялся. – О нет, дорогая моя! Простите за каламбур, но ваши прелести меня не прельщают!

– Слава Богу!

Она сказала это так искренне, что Грегори почувствовал себя уязвленным. Он считал себя достаточно привлекательным мужчиной, и пользовался популярностью у женщин. Конечно, он четко соблюдал правила игры, никогда не пользовался глупостью или наивностью, но, тем не менее, до него доходили слухи о пролитых в подушку девичьих слезах.

Поджав губы, граф требовательно позвонил в колокольчик.

– Милорд?

Лакей быстро вошел в комнату, наверняка подслушивал под дверью. Лорд-чародей нахмурился: надо бы поговорить с дворецким по поводу слуг, ему не хотелось зачаровывать еще и весь дом.

– Отведите мисс Фебу в приготовленную для нее комнату, – резко приказал Саффолд и вышел из столовой. – Министр, пойдем!

Пес неспешно поднялся, с укором взглянул на девушку и потрусил за хозяином.