Текст книги "Повенчанные временем"

Глава 7

В банкирском доме Козимо царила прохлада и спокойствие. На несколько секунд Дайону, ожидавшему банкира в просторном холле, показалось, что он никуда не перемещался, и сейчас старший компаньон господин Лоренцо выйдет лично поприветствовать знатного гостя и предложит вина с печеньем.

– Господин… э-э-э? – раздался за спиной знакомый голос.

Дайон обернулся и встретился взглядом все с тем же Лоренцо, только выглядевшим ощутимо моложе. «Он и есть моложе», – пронеслось в мозгу. Следующая мысль была о том, не произойдет ли теперь нечто непоправимое, ведь герцог встретился с тем, кто знает его в будущем, и следовательно нарушил законы временного пространства. Герцога бросило в холодный пот. Но небеса не разверзлись и тонны воды не хлынули, чтобы смыть Левансию с лица земли. Напротив, солнце светило вовсю, а за окном пищали птенцы ласточки.

– Йонатан. Йонатан Мэлстон, – заметив, что банкир все еще выжидающе смотрит на незнакомца, герцог ляпнул первое, что пришло на ум.

– Мэлстон? – Банкир нахмурился, пытаясь вспомнить клиента с таким именем.

– Я по поручению лорда Маркуса, – торопливо добавил Дайон, протягивая вексель. – Он меня уполномочил.

Лоренцо кивнул. Развернув лист, он принялся томительно медленно вчитываться в строки, изучая каждую букву. Дайон ждал, стараясь не выказывать нетерпения.

– Что ж, – банкир наконец свернул вексель. – Все верно. Подписи совпадают. Но…

– Но?

– Я раньше не видел вас в свите герцога.

– Я был в Эвендейле.

Чтобы не путаться, Дайон решил не придумывать другую версию.

– Это, конечно, объясняет ваше отсутствие, но почему лорд-регент доверил вам столь важное дело?

– Наверное, потому что я заслуживаю это доверие? – вскинул бровь герцог.

– Интересно, чье? – пробормотал Лоренцо.

– А вы как думаете? – хмыкнул Дайон и чуть тише добавил. – Прекратите, вы же знаете, что мальчишка ничего не решает!

– Да, но векселя подписывает именно он.

– Он и подписал.

Герцог кивком головы указал на подпись.

– Хорошо.

Банкир позвонил в колокольчик. Клерк, одетый в темное, возник в холле, словно по волшебству. Сколько Дайон ни пытался привыкнуть к подобному появлению, все равно каждый раз приходилось брать себя в руки, чтобы не вздрогнуть.

– Господин Лоренцо?

Клерк поклонился, старательно не замечая гостя. Банкир передал ему вексель:

– Выдать требуемую сумму незамедлительно!

– Разумеется. Прошу вас немного подождать.

На этот раз поклон предназначался герцогу. Клерк исчез, чтобы ровно через минуту появиться с увесистым кошельком.

– Требуемая сумма. Желаете пересчитать?

– Дому Козимо можно верить на слово, – отмахнулся Дайон.

Он подхватил кошель и прикрепил на пояс. Пальцы едва заметно кольнуло магической искрой, и герцог вопросительно взглянул на банкира.

– Страховка от воров. Воспользоваться может только герцог, либо его доверенное лицо.

– Хорошо.

С этой стороны проблем возникнуть не могло. Кивнув на прощание, Дайон вышел. Однако в таверну он направился не сразу. Немного поплутал по городу, сбивая «хвост», который вполне мог приставить банкир.

Поразительно: сидя в заточении, Дайон почему-то думал, что во всем герцогстве подданные сидят взаперти, но он ошибался. В городе бурлила обычная жизнь. Люди спешили по своим делам, во дворах играли дети. Правда, прохожие редко улыбались, и даже малышня вела себя не так шумно, как в иные времена. А, может, Дайону так казалось, потому что сейчас он был просто человеком с улицы. Никто не узнавал его, не приветствовал, не спешил позвать ребенка, чтобы тот взглянул на правителя Левансии.

Дайон словно затерялся в толпе. Это было странное чувство, с одной стороны, он наслаждался им, а с другой – ощущал себя не слишком уютно, словно разгуливал по улицам без одежды. Подобное сравнение напомнило о главном, и Дайон, убедившись, что за ним никто не следит, завернул в ближайшую лавку. Колокольчик звякнул над головой, предупреждая хозяина. Тот окинул вошедшего недовольным взглядом и нахмурился.

– Я и сам не в восторге от своего вида, – кивнул герцог. – И готов заплатить, чтобы выглядеть прилично.

Он спокойно достал из кошелька монету и положил на прилавок. При виде золота хозяин расплылся в улыбке и распахнул двери примерочной:

– Пожалуйте, господин…

– Спасибо.

Дайон сделал вид, что не заметил вопросительных интонаций в голосе. Хозяин настаивать не стал, опасаясь потерять щедрого клиента. Ровно через полчаса герцог оказался обладателем нескольких пар сменного белья, с полдюжины рубашек и даже нового плаща. К сожалению Дайона, а еще большему – хозяина лавки, приемлемой для роста герцога верхней одежды не нашлось, вся она была коротка, но он получил уверения, что к концу недели, если заглянет, то обязательно найдет подходящие вещи.

Герцог сухо кивнул, не желая давать обещаний. После он направился к цирюльнику и, наконец, побрился. Почувствовав себя почти удовлетворенным жизнью, он вернулся в таверну к обеспокоенному Анри.

– Где тебя только черти носят! – напустился на него кузен Виолы, но тут же осекся, внимательно рассматривая приятеля. – А, вон оно что! Интересно. На кого ты собираешься произвести впечатление?

– Прости?

– Выглядишь так, словно только что вышел из замка, а не ночевал в лесу! – не сдавался Анри.

С последним утверждением Дайон бы мог поспорить: он никогда не выходил из замка в таком неряшливом виде, но упоминание об этом было бы сродни невежливости, и потому он просто пожал плечами:

– Во-первых, дворянин всегда должен выглядеть достойно, а во-вторых, это собьет со следа стражников. Они ищут двух сельских батраков, а не аристократа.

– И то верно, – признал Анри. – Ладно, пойдем, что ли?

– Ты не хочешь еще выпить? – Дайон попытался претворить в жизнь свой план, но компаньон покачал головой:

– Настроения нет. Пока тебя не было, я уж такого напридумывал!

– Что именно?

– Да разное, – смутился Анри.

Дайон хмыкнул, но не стал дальше расспрашивать.

– Банкир оказался слишком любопытным. Расспрашивал про Эвендейл, – как можно более небрежно отмахнулся он.

– И что ты рассказывал?

– В основном сплетни. Ты не видел никого, похожего на Мэтью?

Герцог умышленно сменил тему разговора.

– Еще не стемнело. Не думаю, что мальчишки будут бродить по улицам.

– Да, в ночи играть в шпионов гораздо удобнее, – проворчал Дайон.

От возмущения Анри застыл на месте.

– Они не играют! – вскинул голову он. – Они – патриоты, готовые защищать свою страну до последней капли крови.

– Или идиоты, чьей наивностью пользуются те, у кого сохранилась толика разума, – оборвал его герцог и подхватил под локоть. – Пойдем, не стоит привлекать внимание.

– Думаешь, если мы станем прогуливаться под руку, то останемся незамеченными? – парировал кузен Виолы.

– Вряд ли, хотя заметят нас определенно иные люди.

Словно в подтверждение слов Анри их окликнули.

– Эй, вы! – Стражники подошли ближе. – Вы что тут творите, а?

– Мы с другом как раз обсуждали, как тяжела, должно быть, служба в городской охране, – подобострастно ответил Анри. – И в жару, и в холод носить доспехи и проверять людей на благонадежность – такое выдержит не каждый.

– Это верно! – Блюстители порядка приосанились, а тот, кто постарше, подкрутил усы. – В городской страже неженок не жалуют!

– Как и честных людей, – пробурчал Дайон себе под нос.

Кузен Виолы ощутимо пихнул его локтем под ребра и продолжил:

– Скажите, не будет ли нарушением угостить вас, господа?

Он кивнул в сторону таверны. Стражники с тоской взглянули на косоглазого баклана.

– Вы, видно, приезжий, господин, и не знаете, что нам запрещено входить в таверны, – начал один, тот, кто помоложе.

– Разумеется, знаю, но мы могли бы вынести вам кружки сюда, – предложил Анри.

Стражники переглянулись.

– А ведь это идея, – хмыкнул усатый. – Почему бы и нет?

Дайон нахмурился, а Анри весело кивнул и скрылся за тяжелыми дверями. Минутой позже он опять возник на пороге, неся в руках две кружки, доверху наполненные карамельно-темным напитком.

– Прошу! Но думаю, вам лучше отойти в сторону, – предложил он, протягивая кружки. – Не ровен час, кто-нибудь увидит и донесет лорду Маркусу…

– И то верно. – Стражники переглянулись и послушно направились в проулок.

– Анри, это что за шутки? – прошептал Дайон.

– Тише, – оборвал его компаньон, внимательно следя за блюстителями порядка.

Выждав немного, он поманил приятеля и направился в переулок, где несколькими минутами ранее скрылись стражники. Они все еще были там, сидели на земле, прислонившись к стене, и сладко спали. Дайон с изумлением перевел взгляд с них на кузена Виолы:

– Но как…

– Трактирщик – наш человек, – усмехнулся Анри. – Давай, связывай их и снимай кольчуги!

– Зачем?

– А как ты будешь выбираться из города?

– Не думаю, что это – хорошая идея. Если они очнутся…

– Не беспокойся, средство проверенное, и до утра они проспят, как миленькие! Лучше помоги мне.

Чуть позже два стражника вышли из переулка. Если приглядеться, то было бы заметно, что кольчуги на них не по размеру, а туники с вышитым гербом Левансии основательно измяты, но, как и надеялся Дайон, никто из прохожих не стал приглядываться. Все спешили пройти мимо, на всякий случай опустив голову.

Они добрались до очередного поворота, когда Анри резко остановил герцога:

– Йонатан, ты куда?

– Что?

– Здание инквизиции… оно же в другой стороне.

Дайон мысленно отругал себя. Надо же, по привычке он направился к крепостным стенам. Туда, где инквизиция располагалась после Смуты.

– Верно, я запамятовал.

Огромное строение, облицованное темным камнем, возвышалось над площадью. Дайон помнил его уже основательно обгоревшим и без башни. Теперь герцогу представилась возможность полюбоваться старинным зданием во всей красе. Узкие стрельчатые окна, огромные позолоченные двери с барельефами сцен раскаявшихся грешников, высокая башня возвышается над крышами – символ, что от взгляда инквизиции не уйти.

– Не пялься так, нас разоблачат, – прошипел Анри, подталкивая Дайона в спину. – Ты же говорил, что вырос здесь.

– И что?

– Как что? Неужели никогда не видел здание инквизиции?

– Видел, конечно, – пробормотал Дайон, оглядываясь. – Ни Мэтью, ни того паренька…

Анри тоже посмотрел по сторонам.

– Знаешь, я тут подумал… – начал он.

– Нет! – оборвал его герцог. – Мы не будем освобождать узников. Мы найдем Мэтью и вытащим его из города, даже если для этого придется перекинуть его через городскую стену!

Анри упрямо сжал губы, но спорить не стал. Изображая городской патруль, они прохаживались вдоль улицы, внимательно всматриваясь в лица прохожих. Те отворачивались и спешили пройти мимо, не желая привлекать внимание стражников.

Вскоре стемнело. Уличные фонари горели через один. Прекрасно понимая, что если они не уйдут, то вызовут подозрения инквизиторов, Дайон хотел предложить Анри свернуть в ближайший переулок и затаиться, хотя бы на время, когда на улице появился послушник. Его лицо было скрыто капюшоном, плечи ссутулены, но что-то неумолимо подсказывало герцогу, что это – юный секретарь Жюста.

– Анри, – негромко окликнул он кузена Виолы.

Тот всмотрелся в фигуру, облаченную в рясу, и кивнул.

– Странно, что он один, – заметил Анри.

– Наоборот. Того парня инквизиторы видели, и он мог бы вызвать подозрения. Пойдем!

– Ты не хочешь посмотреть, что Мэтью будет делать?

– Нет, – отрезал Дайон. – Что бы он ни делал, это вызовет внимание инквизиторов, а мне совершенно не хочется осматривать их здание изнутри. Особенно подвалы.

Он развернулся и зашагал к послушнику.

– Именем герцога! Остановитесь!

Мэтью вздрогнул и откинул капюшон, чтобы лучше видеть, кто его окликает. Заметив Дайона, секретарь выпрямился.

– Я никуда не пойду! – выпалил он.

– Неужели? – процедил Дайон, которому все это порядком надоело.

– Да! – Мэтью вскинул голову. – Спасение невиновных…

– Дело рук самих невиновных, – оборвал герцог.

Он хотел добавить, что парню пора повзрослеть и думать своей головой, а не лозунгами других, но не успел. Небольшая дверь, встроенная в величественный вход здания инквизиции, распахнулась, и на пороге возник мужчина в темных одеяниях.

– Добрый вечер! – Он говорил мягко, но от его тона по спине герцога пробежал холодок. – Могу я поинтересоваться, по какому праву вы удерживаете нашего послушника?

– Он нарушил закон.

– Мы не подчиняемся законам Левансии, только божьим. – Инквизитор начал неторопливо спускаться с крыльца. Он двигался настолько плавно, что, казалось, летел по ступеням. – Если наш послушник что-то нарушил, сообщите нам, и мы сами решим, насколько тяжело его прегрешение.

Анри беспомощно посмотрел на герцога, тот пожал плечами, судорожно пытаясь придумать причину задержания. Обвинять секретаря в воровстве не хотелось, а остальное, что пришло в голову, – отсутствие почитания старших и прелюбодеяние, – не имело отношения к городской страже.

– Что ж, если вы затрудняетесь ответить… – Инквизитор подошел ближе.

– Он плохо отзывался о регенте герцога, – выпалил Дайон. – Это – политическое преступление!

– Правители есть помазанники Божьи на земле! – Инквизитор сурово взглянул на опешившего Мэтью. – Бранить их – значит подвергать сомнению выбор Господа нашего. Мы разберемся.

Он схватил секретаря за край рясы и потянул к зданию.

– К сожалению, у нас приказ доставить парня к начальнику. – Анри поспешил на помощь Дайону и схватил Мэтью за второй рукав. – Боюсь, он будет недоволен, если мы вернемся ни с чем.

– Ваш командир может обратиться с запросом к нам, – не собирался сдаваться инквизитор. – Мы сурово покараем ослушника.

– Да, но высказывания прозвучали публично, – напирал Анри. – Следовательно, наказание тоже должно быть публичным. Иначе все решат, что преступник избежал кары.

– Он будет наказан по всей строгости нашего закона.

– Но не закона Левансии!

Дайон, все еще придерживающий Мэтью за шиворот, с интересом прислушивался к столь содержательной беседе. Сам секретарь предпочитал молчать, опасаясь выдать себя.

– Инквизиция находится вне государства и не подчиняется герцогу, – назидательно произнес святой отец. – Удерживая нашего послушника, вы сами совершаете преступление.

Он еще сильнее потянул за рукав.

– Преступление совершаете вы, покрывая преступника. – Анри тоже усилил хватку.

С минуту они, зло сопя, перетягивали рясу, пока треск не возвестил, что ткань не выдержала. Оба пошатнулись. Мэтью схватил Анри за руку, помогая удержаться на ногах. Инквизитор упал на мостовую.

– Это что, сговор?

Глаза его сузились. Он выставил руку вперед. Дайон увидел, как на пальцах служителя церкви задрожали искры магии. Герцог похолодел, слишком поздно поняв, почему инквизитор так спокойно выступал против двух вооруженных мужчин. Кто бы мог подумать, что противник окажется Одаренным. Еще один удар сердца и маленький огненный шар, сорвавшись с ладоней устремился к Анри с Мэтью. Герцог не обольщался: такой шар мог прожечь человека насквозь.

– Берегись! – отшвырнув Мэтью, он прыгнул вперед, заслоняя собой приятелей.

Шар прошел через его тело, не причинив вреда. Одаренный, владеющий магией уничтожения, может использовать ее, чтобы ранить или убить любого, но только не другого Одаренного. И пусть Дайон никогда не развивал своих врожденных способностей, иммунитет в развитии не нуждался.

Инквизитор вскочил и выпустил еще несколько шаров, не целясь. Они заметались в воздухе разгоняя темноту. В ту же минуту двери здания распахнулись: инквизиторы спешили на помощь своему товарищу. На пальцах как минимум двоих мерцали магические искры.

– Бежим! – понимая, что силы неравны, приказал Дайон.

Он отмахнулся от назойливого магического шара, точно от мухи. Почувствовав враждебную магию, тоже разрушительную, тот вспыхнул еще ярче и влетел в распахнутую дверь здания. Раздавшийся звук взрыва заглушил ругательства присутствующих.

Черепица с крыши взлетела в воздух, а потом с громким стуком осыпалась на булыжники мостовой. Из двери полыхнуло, инквизиторы стремглав кинулись к зданию, но опоздали: магический огонь разгорался все ярче. С громким треском он жадно поглощал все, до чего мог дотянуться, ярко освещая площадь и темные фигуры служителей церкви, выскочивших из здания и пытающихся потушить бушующее пламя.

Несколько долгих секунд Дайон завороженно смотрел на пожар, не веря собственным глазам. Трудно сказать, что шокировало его сильнее: собственные магические способности, столь неожиданно и драматично реализовавшиеся, или тот факт, что именно он, как оказалось, сыграл ключевую роль в уничтожении здания инквизиции. Герцог опустил взгляд на собственные руки. Оцепенение наконец спало, и он потянул своих приятелей прочь. Тем более что на площади стали собираться люди, желавшие поглазеть на пожар. Примечательно, что никто из них не спешил на помощь инквизиторам.

Одеяния стражников вызывали вопросительные взгляды зевак и, свернув в ближайший переулок, герцог скинул ставшую бесполезной кольчугу. Анри незамедлительно последовал его примеру.

– Надеюсь, все поняли, что геройствовать глупо? – тихо поинтересовался Дайон у Мэтью. Тот опустил голову, признавая поражение.

– Я… я… спасибо, – выдавил он.

Герцог хмыкнул.

– Ладно, надо выбираться из города. И лучше сделать это сейчас, пока все заняты пожаром. Где мальчишка?

– Какой мальчишка?

– Который привел тебя сюда.

– Ушел, – Мэтью пожал плечами. – Сказал, что пойдет домой, в свою деревню.

– Ясно. – Голос герцога не предвещал ничего хорошего. – И тебе не пришло в голову его задержать?

– Зачем? Он же все рассказал.

– Затем, что тебя заманили в ловушку! – возмутился Дайон. – Пораскинь мозгами, что было бы, если бы тебя поймали?

– Но инквизиция…

– Сотрудничала с лордом Маркусом. Негласно.

– Сотрудничала? – насторожился Анри, а Дайон понял, что ошибся со временем. – До каких пор?

– До этих самых. Уверяю тебя, если бы Мэтью поймали, он очень быстро оказался бы в подвале герцогского замка, где из него бы вытянули все, что он знает о лагере и Жюсте. – Дайон оттолкнулся от стены. – Ладно, идем!

Подавленные осознанием своей вины, оба приятеля послушно поплелись за ним. У городских ворот возникла заминка. Стражники наотрез отказывались открывать ворота в ночное время, пока герцог не озверел окончательно и пригрозил повесить их в стенах города – чтобы не нарушать «порядка». Что-то во внешнем виде и голосе мужчины, вне всяких сомнений, дворянина, привыкшего к мгновенному исполнению своих распоряжений, показалось стражникам очень убедительным. К тому же они были в меньшинстве и предпочли не связываться с настойчивыми незнакомцами. В конце-то концов, те стремились выйти из города, а не войти!

Уже у самого леса Дайон не выдержал и оглянулся. Судя по сполохам на небе, пожар до сих пор бушевал вовсю. Герцог вдруг вспомнил, как проклинал того, кто устроил этот пожар, и расхохотался. Анри с Мэтью недоуменно взглянули на него, ожидая объяснений такому безудержному веселью, но Дайон только махнул рукой и направился в лес.

Глава 8

До лагеря они добрались далеко за полночь. Часовой, возникший из темноты, проинформировал, что Жюст еще не вернулся.

– Хорошо, – кивнул Дайон. Он слишком устал, и ему хотелось выспаться, прежде чем давать объяснения командиру отряда.

Все мысли о сне разлетелись, как только герцог со спутниками появился на поляне. Несмотря на поздний час, Виола сидела у костра и задумчиво смотрела на огонь. Услышав шорох, она подняла голову и в следующий момент уже подлетела к Анри.

– Как ты мог? – Чтобы схватить кузена за отворот куртки ей пришлось встать на цыпочки. – Как ты мог так поступить?

– Ви… послушай… – Парень выглядел растерянным. Продолжить ему не дали.

– Ладно Мэтью, он еще слишком юный, но ты!

Видя, как секретарь Жюста краснеет, Дайон злорадно хмыкнул и собирался уйти, но тут Виола напустилась и на него:

– А вы?

– Я?

– Взрослый человек, а играете в те же игры! Вам должно быть стыдно!

– Стыдно? – герцог заломил бровь. – Позвольте полюбопытствовать, на этот раз за что?

В замке, услышав этот тон, обитатели бы задрожали и поспешили как можно быстрее исправить все оплошности, даже пока не совершенные, но на Виолу лед в голосе оппонента не произвел ни малейшего впечатления.

– Пускаться с юнцами в авантюру недостойно! – припечатала она.

Дайон смерил ее надменным взглядом.

– Как вы успели заметить, я – взрослый человек. Поэтому предпочитаю решать все сам, и не нуждаюсь в критике от зеленой девчонки, – отчеканил он. – И, прошу, избавьте меня от ваших семейных сцен!

Он сухо поклонился и направился в свою палатку. Из-за необоснованных обвинений девушки сон как рукой сняло. Герцог долго ворочался на походной кровати, но все-таки встал, прекрасно осознавая, что заснет только под утро. Скользнул тоскливым взглядом по смутным очертаниям листвы.

У себя в замке он заперся бы в кабинете, занимаясь рутинной работой, которую откладывал для подобных случаев. Но сейчас подобных дел не предвиделось. Не зная, чем себя занять, Дайон вышел. На поляне никого не было. Судя по громким голосам, в одной из палаток Виола все еще отчитывала Анри. Парень вяло возражал, явно считая, что лучше не провоцировать воинственно настроенную кузину.

Дайон усмехнулся. Виола отчасти напоминала ему сестру. Тоже по-своему импульсивная, но при этом здравомыслящая. Он вдруг вспомнил, как отговаривал Денизу от работы в тайной службе Левансии. Логичные, тщательно выстроенные доводы она отмела единственным аргументом: «Я умру от скуки!»

И Дайон уступил. Более того, обещал не вмешиваться и сдержал свое слово. Почти сдержал, не считая башни и того случая, когда узнал о связи с сестры с Ковентеджем и в сердцах приказал вернуть ее в Левансию, даже если для этого понадобится заковать ослушницу в кандалы. Кто бы мог подумать, что исполнительный Феррант воспримет его слова буквально? Теперь Дениза припоминала ему тот случай при любом подходящем (и неподходящем) моменте.

Тихое покашливание заставило вынырнуть из воспоминаний. Герцог поднял голову и встретился взглядом с Виолой.

– Не вставайте, – предупредила она, но Дайон все равно успел вскочить, как того требовали правила приличия. – Вернее, присаживайтесь.

– Спасибо. – Он снова опустился на бревно, на котором сидел до прихода девушки. Она помолчала, сосредоточенно рассматривая маленькие язычки пламени.

– Вы что-то хотели? – спросил герцог.

Девушка устало потерла виски.

– Пожалуйста, помолчите, – попросила она. – Я пришла извиниться, но я не умею извиняться, у меня это плохо получается.

– Тогда не начинайте, – на полном серьезе посоветовал герцог, хотя уголки рта невольно подрагивали от тщательно сдерживаемой улыбки. Виола покачала головой.

– Я должна это сделать. Анри все рассказал. Вы не только пытались отговорить его от безумства, но и спасли ему жизнь. – Она прикусила губу, а потом тряхнула головой и решительно закончила: – Так что я должна поблагодарить вас!

– Не стоит, если это не доставит вам удовольствия. – Дайон не смог сдержаться и не поддеть ее.

Девушка взглянула на него, гневно сверкнув глазами.

– Ну что вы за человек?! – с укором произнесла она. – Вы же видите, что мне трудно! Могли бы и помочь! Или, хотя бы, помолчать!

Ее возмущение было настолько искренним, что герцог не выдержал и рассмеялся. Девушка вспыхнула и хотела вскочить, но он удержал ее за руку.

– Простите, но у вас действительно плохо получается приносить извинения, – улыбнулся он.

– Я же вас предупреждала, – проворчала Виола, даже не пытаясь выдернуть ладонь.

– Тем ценнее ваш поступок. – Герцог ободряюще улыбнулся. – Делать то, что не нравится, всегда тяжелее.

– Говорите так, словно у вас большой опыт.

– Не поверите, колоссальный! Я почти всю сознательную жизнь делаю то, что мне не нравится.

– Вот как? – Виола заинтересованно взглянула на собеседника. – И вы никогда не пробовали хоть что-то изменить?

– Это невозможно, – покачал головой Дайон. Он не стал говорить, что от его действий зависит судьба всего герцогства, но невысказанные слова отдавали горечью.

– В мире нет ничего необратимого! – пылко возразила Виола.

– Смерть, – напомнил ей Дайон и сразу же пожалел об этом. Девушка снова отвернулась к костру.

– Вы правы…

Герцог тяжело вздохнул, понимая, что невольно затронул все еще бередящую рану. Сам он давно свыкся со смертью родителей, слишком уж много лет прошло с той поры. Но для Виолы все случилось совсем недавно.

Внезапно Дайон с тоской подумал, что, перенесись он на два года раньше, смог бы поговорить с отцом, спросить совета… Герцог горько усмехнулся: и тут не повезло. Рука все еще покоилась поверх ладони Виолы. Он чуть сильнее сжал пальцы, пытаясь не то приободрить девушку, не то просто разделить с ней горечь потерь. Она вздрогнула и недоуменно посмотрела на него.

– Я тоже прошел через это, – пояснил герцог. – Мне было пятнадцать лет, когда моих родителей убили.

Тяжелый вздох был ему ответом. Виола опустила голову:

– Знаете, я… я до сих пор не верю. Кажется, вернусь домой, а они там… – она моргнула, смахивая слезы. – Анри – все, что у меня осталось… Еще, конечно, есть двоюродная тетя, но это не то.

– Понимаю.

Дайон улыбнулся тому, как четко эта юная девушка сформулировала его чрезмерно сильную привязанность к Денизе. «Все, что осталось».

– А у вас?

– Что? – не понял герцог.

– У вас кто-нибудь есть?

– Сестра. Правда, она не так давно вышла замуж.

– В такое время? – Виола неодобрительно покачала головой.

– Никто из нас не выбирает время, когда жить и когда любить, – уклончиво ответил Дайон.

Девушка усмехнулась:

– Я опять сказала бестактность?

– Нет. А вы сами никогда не думали о том, чтобы выйти замуж? – Он предпочел сменить тему разговора.

– Что? – Виола несколько секунд смотрела на собеседника в замешательстве, а потом расхохоталась. – Ну, нет! Во всяком случае, не сейчас!

– Похоже, теперь бестактность сказал я. – Дайон вдруг вспомнил, что рассказывал Жюст про девушку и про соседа, ставшего шерифом.

Виола хмыкнула.

– Ну, на самом деле я думала об этом. – Ее глаза лукаво блеснули. – Когда мне было тринадцать, я мечтала выйти замуж за Дайона л’Эстре!

– За кого? – от неожиданности герцог Левансийский утратил равновесие и едва не упал на землю.

– За нынешнего герцога, верно, – девушка повеселела. – Все мои подруги мечтали…

– Я так и слышу в вашем голосе «но».

– Но потом я узнала, что он младше меня! Представляете?

Она искренне забавлялась своим открытием.

– Всего на год, – попытался возразить Дайон, почему-то чувствуя себя уязвленным.

– На целый год! Можете представить мое разочарование?

– С трудом.

– Так и знала, что в вас нет никакого сочувствия!

– Ни малейшего, верно.

Их взгляды встретились. Миг, другой. Дайон вдруг явственно услышал, как бьется его сердце. В эту самую минуту Виола вздрогнула и опустила глаза.

– Уже поздно… и пора спать. Спасибо вам за Анри. – Она встала, тем самым вынуждая подняться и герцога. – И за… за все.

– И вам. – Дайон с теплотой посмотрел на девушку.

– Мне? За что?

– За то, что заставили смеяться.

– Вы говорите так, будто это достижение.

– Вы даже не представляете, какое! Спокойной ночи, Виола. – Он склонился над ее рукой, как того требовал этикет. – Хороших вам снов!

– Да. Хороших…

Убедившись, что девушка дошла до своей палатки (хотя что могло с ней случиться в охраняемом лагере?), Дайон снова направился к себе. К его удивлению, пожелание Виолы сбылось, и он впервые за долгое время крепко заснул.