Текст книги "Ключ от ёлочного сундука"

Екатерина Медведева
Ключ от ёлочного сундука

За окном бушевал ветер. Раскачивал деревья, звенел коло́дезной цепью, гонял по двору забытое ведёрко. Ваня то смотрел в окно, то книжки листал. На кухне дедушка гремел посудой. Скоро обедать, а потом можно посидеть вдвоём возле печки, посекретничать. И не забыть бы спросить у дедушки, какой сегодня день недели. Вдруг уже пятница? Тогда и до субботы недалеко, а суббота для Ваньки – особенный день: приезжает из города мама!

Мама работала в городской поликлинике, и Ваня видел её только в выходные. А папа вообще в другой город уехал в командировку, но к Новому году обещал вернуться. До Нового года оставалось две недели. Ваня уже написал письмо Деду Морозу. Сам. Вот мама удивилась! А чего удивляться, ведь Ване почти шесть лет. Он уже научился читать по слогам и писать прописными буквами. Его дедушка научил. У Ваньки хорошо получалось, аккуратно. И буквы были такие же, как у дедушки: «Т» с завитушкой и «Р» с хвостиком.

В старом дедушкином доме с расписными ставнями и красной крышей Ване жилось хорошо. Дедушка всегда находил время поговорить с внуком. Они обсуждали всё на свете, от погоды и птичьих следов на снегу до космических ракет и инопланетян. На ночь дед читал Ване книжки – те же самые, что когда-то читал Ваниной маме. А иногда по вечерам дед снимал с гвоздя старый кованый ключ с толстой бородкой. Ключ был от ёлочного сундука в дедовой спальне. На первый взгляд, в нём не было ничего особенного: большой, тяжеленный – не сдвинешь! – из тёмного дерева, окованный жестяны́ми полосками. Самый обычный сундук. Но это только казалось! Просто всё волшебство у него пряталось внутри.

В сундуке хранились, как говорил дедушка, «семейные рели́квии». Ваня, когда впервые про реликвии услышал, вообразил себе красивые перламу́тровые раковины, жемчужные ожерелья и старинные монеты, как в пиратских сундуках. А оказалось, что реликвии – это старые вещи, которые принадлежали каким-то неведомым прабабушкам и прадедушкам, жившим давным-давно, ещё до Ваниного рождения. Альбом с фотографиями, связки писем, круглая коробочка с пуговицами, мотки́ кружева, дорожные шахматы.

А ещё в сундуке жили новогодние игрушки. Потому и назывался он ёлочным. Игрушек было немного. Хрупкие, стеклянные, одни на прищепках, другие на ниточках. Белый зайчик с барабанчиком, серебристый дирижа́бль, домик с заснеженной крышей, початок кукурузы, еловая шишка, и розовый лебедь, и медведь с гармошкой, и девочка в тёплой шубке, и мальчик-космонавт… Иногда дедушка и Ваня доставали игрушки и рассматривали их. Мальчик очень ждал Нового года, чтобы поскорее нарядить ёлку. Ведь игрушкам так скучно сидеть в тёмном сундуке!

Правда, дедушка говорил, что ёлочные игрушки весь год спят и видят новогодние сны. А просыпаются они, когда хозяева приносят в дом ёлку. Тогда стеклянный зайчик морщит свой носик, принюхивается и радостно принимается бить палочками в барабан: «Просыпайтесь, просыпайтесь! Ёлкой пахнет! Новый год наступает!» Ваня весело смеялся, представляя, как потягивается медведь и берёт в лапы гармошку, как взмахивает крыльями лебедь, а девочка стряхивает пылинки со своей шубки и заплетает косички, чтобы быть на новогодней ёлке самой опрятной.

Ване очень хотелось иметь свои собственные «реликвии». И он положил в сундук жестяную коробочку от леденцов, где хранились фантики от жевательных резинок, часовая шестерёнка и синее стёклышко. Дедушка не возражал. Конечно, где же ещё прятать сокровища, как не в сундуке под замко́м!

Ключ от сундука дедушка вешал на гвоздик в потайно́м месте – под картиной с вышитыми лебедями. Этот секрет знали только трое: Ваня, мама и дед. И Ваня никому-никому не рассказывал, даже своим закадычным друзьям Глебу и Даше, живущим по соседству. И хотя Глебу было десять лет, а Даше восемь, они хорошо относились к шестилетнему Ване, не дразнили его малявкой, принимали в свои игры. Между их домами стоял забор, а в заборе две доски раздвигалась в разные стороны – проходи кто хочет! И ребята часто шмыгали в гости друг к другу.

Как-то раз они играли в пиратов. Закапывали клады, рисовали карты. Ваня решил свой клад спрятать в поле́нницу, в щель между поленьями. И тут он вспомнил, что сокровища-то лежат в сундуке! Но дедушка, как нарочно, ушёл на почту пенсию получать, а без дедушки сундук открывать не разрешалось. И хотя Ваня знал, что поступает нехорошо, он притащил из кухни табуретку, встал на неё и снял со стены ключ.

Еле-еле приподняв тяжеленную крышку сундука, он достал свою жестянку и тут услышал, как открывается входная дверь. Дедушка идёт! Ваня сразу же захлопнул сундук и запер его. Сунул ключ в карман и побежал к друзьям. В пиратов они играли до са́мого вечера, и Ваня совсем забыл повесить ключ на место. Да и вообще про него забыл. Через несколько дней за обедом дедушка спросил:

– Ванюша, ты ключ от ёлочного сундука не видел?

Ваня едва супом не подавился. Он испугался, что дедушка всё поймёт по его лицу. Но дедушка отвернулся к плите, и Ваня, стыдясь, проговорил:

– Нет, не видел.

– Я уже всюду искал, – сказал дедушка огорчённо. – Как корова языком слизала…

После обеда Ваня помчался в се́нцы[1]1
  Се́нцы (се́ни) – неотапливаемая прихожая в деревенских избах.


[Закрыть], где висела его куртка. Но в кармане ключа не оказалось. Зато там оказалась огромная дыра… Ваня похолодел: выходит, он выронил ключ! Но когда? Во время игры в пиратов? Или на другой день, когда с Дашей и Глебом бегал в магазин за леденцами?

Ваня ничего не сказал дедушке, а сам принялся осматривать каждый клочок земли под ногами. Прочесал и двор, и огород. Нашёл пару пуговиц, пробку, старый жетон от метро. Но ключ от ёлочного сундука пропал и никак не находился, будто наказывал Ваньку за враньё. А в сундуке оказались запертыми семейные реликвии и дедушкины воспоминания. И ёлочные игрушки! А до Нового года осталось всего несколько дней!

Дед с внуком продолжали жить по-прежнему. Варили кашу утром, днём ели суп, вечером пекли картошку в печке. В хорошую погоду Ваня гулял, а в сильные морозы листал книжки с картинками, но книжки его не радовали. И дедушка вроде был всё тот же: кашева́рил, топил печку, читал газеты. Но всё чаще Ваня замечал на себе его внимательный взгляд. И смущённо отворачивался, краснел.

– Уж не заболел ли ты? – дедушка потрогал сухой ладонью Ванькин лоб. – Нет, не горячий. Ты чего нахохлился, воробушек?

– Ничего, – пожимал плечами Ваня.

– По маме скучаешь? Скоро уже приедет, совсем скоро.

Ваня видел, что дедушка грустит. Они теперь мало разговаривали и часто молчали. Мальчик не мог смотреть дедушке в глаза, но признаться в своём проступке боялся. Если дедушка узнает, что внук обманщик, то вдруг перестанет любить его, а этого Ваня боялся больше всего на свете. Нужно что-то придумать! Нужно вернуть ключ! Он долго думал, как быть. И решил написать новое письмо Деду Морозу. Ведь тот исполняет самые сокровенные желания. Вот только как передать Деду Морозу письмо, чтобы ни дед, ни мама не узнали?

В тот день выпал снег. Ваня, Даша и Глеб лепили снеговиков во дворе, и Ваня спросил друзей, как их письма к Деду Морозу добираются. Он-то своё первое письмо давно маме отдал. А она в городе купила марку и отправила с главпочта́мта.

– А мы свои письма в морозильную камеру кладём. Они там недельку поморозятся, а потом исчезают: значит, Дед Мороз их уже забрал, – рассказал Глеб.

– И подарки мы всегда те самые получаем, что в письмах просим, – похвасталась Даша.

Ваня задумался. Морозильник-то у них с дедушкой был, но вот времени не было! Успеет ли дойти письмо?

– А нет другого способа, побыстрее? – спросил он.

Глеб ответил весело:

– Конечно есть! Снегова́я экспресс-доставка! Лепишь снеговика, надеваешь ему на голову ведёрко, а в ведерко прячешь письмо. И всё! Ночью снеговик уйдёт и доставит его Деду Морозу лично в руки!

– Ура! Это то, что мне нужно! – просиял Ваня.

Он тут же принялся лепить снеговика. А Глеб и Даша возводили своего неподалёку. Их снеговик был повыше и посмешнее. Даша обвязала ему шею полосатым шарфом, а на голову надела шапку. Сразу понятно, что этот модник не собирался в дорогу. А вот Ваня своему снеговику на голову нахлобучил настоящую броню – старую эмалированную кастрюльку в цветочек, что валялась без надобности в сарае. На шею снеговику Ваня повесил красный фли́кер на верёвочке.

– Светоотражатель? – удивилась Даша, а Глеб похлопал Ваню по плечу:

– Молодец, Ванька, всё продумал! – и пояснил Даше:

– Это чтобы ночью снеговик мог вдоль шоссе идти. Любая машина его издалека заметит и объедет. Снеговик Кастрюлькин к экспресс-доставке готов!

После обеда Ваня засел за письмо. Он торопился, но буквы выводил аккуратно и разборчиво, чтоб Дед Мороз всё правильно понял. А в сумерках мальчик украдкой выскочил во двор. Снеговик смотрел выжидательно, будто уже знал, что от него требуется. Ваня поднялся на цыпочки, положил письмо под кастрюльку и прошептал:

– Поторопись, снеговичок, пожалуйста! Мне очень нужно, чтоб ты успел!