Текст книги "Я не отдам тебе детей"

Глава 7

Вертон с трудом сдерживал собственную ярость. Как эта наглая рыжая стерва смела его учить?! Как она решилась ему перечить?!

Впервые в жизни кин столкнулся с таким яростным отпором. И ладно бы его оппонентом был мужчина, можно бы смириться, признать своё поражение от равного! Но нет! Его окунула в ледяную воду женщина. Без криков, без истерик. Ровным, спокойным и, что самое ужасное, доброжелательным голосом. Она, действительно, не хотела ему зла… Но с каким чувством собственного превосходства она демонстративно гладила живот, напоминала об условиях сделки!

Тысяча убыточных контрактов на её голову! Почему матерью его ребёнка стала именно жрица Эрешты? Почему не какая-нибудь другая женщина? Он бы смог убедить её, запугать, на крайний случай, подкупить… Но что делать со служительницей богини? Только смотреть ей вслед и искать другие пути.

Доев угощение, кин Вертон вышел из комнаты, остановил первую попавшуюся жрицу и с её помощью добрался до главного зала. Замер перед статуей богини, задумчиво всмотрелся в мраморное лицо.

Легче не стало. Разве что пришло понимание того, что он окончательно запутался. Как минимум, в себе. Уткнулся носом в стеклянную стену и не видит выхода. Осознание этого факта пугало. Вертон задумчиво потёр подбородок и пошёл в сторону крыльца.

Мимо вихрем пронёсся прихожанин. Торговец замер, всматриваясь в удаляющуюся, смутно знакомую фигуру. Где-то он уже видел этого человека. Но вот где?..

Выйдя на улицу, Вертон устало потянулся и двинулся вперёд, намереваясь осесть в каком-нибудь трактире, выпить и хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Он найдёт способ получить желаемое, иначе бы ему не дали прозвища Ктарр. Наметив цель, он пойдёт напролом!

Первое же заведение на улице оказалось именно тем, что искал Вертон. Просторное, светлое, а столики отгорожены друг от друга резными ширмами. Что ещё нужно для счастья? Разве только какой-нибудь маг, сотворивший заклинание тишины, чтобы почувствовать полное уединение.

Размышления были тяжёлыми. Вертон с ленцой насаживал на вилку принесённую мясную нарезку, иногда отпивал немного разбавленного водой вина и в задумчивости скользил взглядом по изящным узорам решётки.

С точки зрения договора с обителью, он не имел ни единого шанса забрать ребёнка. Но что, если она сама захочет отдать младенца Вертону? Нужно только подстроить всё так, чтобы у амматисы не было выхода…

В первое мгновение эта мысль показалась ему гениальной, а потом торговец зло стукнул кулаком по столу так, что тарелка и вилка даже немного подпрыгнули, недовольно звякнув при ударе. Да, он Ктарр. Но он ктарр-человек, а не животное! Он не позволит себе совершить такой дикий поступок… Да и… это испортит его отношения со жрицей. И хорошо если только с ней самой. А если подобное не придётся по нраву богине? Даже думать страшно, какова может быть её кара.

Спустя час Вертон откопал в себе кое-что ещё. То ли это винный дурман, то ли что-то другое, но ему нравилась Тимара. Стойкая, сильная, независимая, не похожая на женщин, встреченных ранее. Жрице не нужно от него ничего. Даже позволения оставить ребёнка! Как одинокая скала, пережила бурю его эмоций с милой грустной улыбкой, но не сломилась. И эта внутренняя сила – стержень из стали, манила Вертона.

Ещё она была искренней. Что в их первую встречу под покровом ночи, что сейчас. И это добавляло камешек на чашу весов, склонившуюся почти до земли. Не хотелось это признавать, но Вертон многое бы отдал за то, чтобы ещё раз оказаться с ней, с настоящей, яркой и живой, а не с держащейся в рамках, обязательных для жриц. С той амматисой, которая позволяла себе жить настоящим, сиять, словно солнце.

Неожиданно Вертон осознал, что даже если бы их не связывал общий ребёнок, он бы всё равно попытался её разыскать. В конце концов, жрицам Эрешты вера не запрещает выходить замуж…

«Брак! Точно! Мы должны официально скрепить наш союз! Тогда я получу всё и даже больше!» – Вертон довольно хлопнул в ладоши и выглянул в окно.

За размышлениями он не заметил, как на город опустилась приятная вечерняя прохлада. Ещё едва заметная, она вскоре войдёт в свои права. А значит, многие лавочки закроются. Нужно спешить.

К счастью, лавка с украшениями не закрылась. Тренькнул колокольчик, и Вертон подумал о том, что нужно для его лавочек сделать что-то более оригинальное, чтобы они выделялись на фоне других заведений.

– Добрый вечер, кин, что привело вас к нам в столь поздний час? – услужливо спросила девушка лет двадцати на вид, с роскошной копной рыжих волос, вьющихся мелким бесом.

Вертон замер, оторопев. Стройный план разговора, который он успел выстроить у себя в голове, разлетелся сотней осколков в разные стороны, оставив его в растерянности. Да ещё и девушка неуловимо напоминает ту, о ком он думал последние часы.

– Вы ищете что-то особенное? – осторожно спросила продавщица за прилавком, и Вертон неуверенно кивнул. – Для женщины или для мужчины?

– Для женщины, – уверенно ответил он, нервно передёрнув плечами.

Казалось, что хозяйка лавочки видит его насквозь и лишь зря пытает неудобными вопросами.

– Хорошо. Может быть, вы назовёте повод? Женщинам часто дарят милые безделушки.

– Я хочу сделать предложение, – ответил Вертон, не веря самому себе, что он решился это сказать.

Глаза девушки сверкнули, и она, словно пустынная змея, выскользнула из-за прилавка и подошла к витрине, поманив посетителя за собой.

– Я знаю, что вам нужно, кин. Особенный камень непревзойдённой чистоты с яркими переливами, – она сняла с пояса связку ключей, мгновение покрутила в руках и открыла витрину, достав оттуда кулон из белого опала в форме капли.

Вертон осторожно взял его за цепочку, разглядывая игру бликов на поверхности. Внутри словно жил своей жизнью огонь. Сомнений не осталось. Это именно то, что он искал!

– Неплохо. Мне нравится.

– Он не может не нравиться, – с усмешкой сказала женщина. – Ведь это ваш камень.

– Мой? – удивлённо переспросил Вертон.

– Да. Я знала, что вы придёте за ним. С того самого дня, как он впервые попал ко мне в руки, я знала, что он сыграет важную роль.

Скосив взгляд в сторону, Вертон увидел, что в одном из множества зеркал отражается не рыжая девушка, а молодой мужчина. С такой же огненной шевелюрой, но со смешной козлиной бородкой и усами.

– Двуликий, – недовольно прошептал Вертон.

– Один из многих, кто умеет скрываться, кин. Но вам ведь важно не это. Вам важен камень. Сделка, – хозяин украшения повернулся, и перед Вертоном вновь предстала обаятельная женщина.

– Сделка, – хмуро кивнул советник казначея, прекрасно понимая, что своего двуликий не упустит.

– Три сотни золотом. Банковский чек тоже подойдёт, – она улыбнулась, покачивая камнем на цепочке словно маятником.

Вертон заворожённо смотрел на него, снимая с пояса кошель.

Оказавшись на улице, советник казначея тяжело вздохнул. Он не любил двуликих. Практически бессмертные твари слишком хорошо читали людей, заглядывали в будущее, творили странные заклинания. Они словно стояли над смертными. И в то же время… жили вместе с ними.

Погладив небольшой чёрный футляр, кин подумал о том, что этот двуликий не так уж и плох. По крайней мере, не пытался обдурить или вывернуть всё с выгодой для себя. Цена камня, конечно, немного завышена, но ведь продавец искренне пытался давать ему советы. Например, избавиться от усов. Вот ещё!

Хвост седьмой

Изменчивые планы

Глава 8

Первое, что почувствовала Тимара, вернувшись в реальность – это страх. Живот снова скрутило фантомной судорогой, она сжалась в комок, чувствуя холодный шершавый камень под собой. Хвала богине, никто не решил в это время навестить священное место. Будет меньше вопросов.

Нужно бежать и как можно скорее. Жрецам положено иногда отправляться в паломничество. Вот и она сейчас быстро подготовит все необходимые документы, соберёт вещи и растворится в песках Арры.

Взявшееся из ниоткуда решение казалось таким естественным и правильным, что Тим не осмелилась подвергнуть его сомнениям. Возможно, это такая же милость богини, как знание о том, что у неё под сердцем два ребёнка.

«Два, два, два…» – пронеслось в голове, и холод сковал жрицу по рукам и ногам.

– Этот торгаш может захотеть ставить свои условия, попытаться отобрать одного из моих чад. Не позволю, – прошептала Тимара, упираясь ладонями в пол и с трудом садясь.

Похоже, она пролежала на камне в неудобной позе не меньше часа. Тело затекло и не желало слушаться. Сил встать на ноги не было, и она поползла вперёд к ближайшей колонне, обхватила её руками и поднялась. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Тим зажмурилась, вспоминая, какое сегодня число, и невольно помрачнела.

– Нет, только не сейчас! Потерпи, дорогое моё тело, ещё немного.

Покачнувшись, она прочитала заклинание, и неприятные ощущения ненадолго отступили. К сожалению, это всё временно, и даже её сил амматисы будет недостаточно, чтобы оградиться от этой милой слабости беременных на весь день.

Тимара медленно шла по коридору, прислушиваясь к себе. Не хотелось, чтобы кто-нибудь заподозрил неладное. Пришлось даже остановиться и поболтать с одной из новеньких.

– Амматиса, амматиса! – кричала она, догоняя Тим.

Жрица остановилась и мило улыбнулась девушке лет девятнадцати на вид. Всего неделю в обители, а уже выглядит воодушевлённой. «Как же её зовут?» – напряжённо вспоминала Тимара. Раньше запоминать новеньких было не так сложно! Не зря богиня просит отдыха для тех, кто создаёт новую жизнь, ох не зря!

– Благодарю вас, Амматиса, я Кейли, новенькая, совсем недавно при храме.

– Слушаю тебя, Кейли, – благосклонно сказала Тимара, незаметно опираясь ладонью о столик.

– Амматиса Тимара, меня сегодня учили проводить ритуал. Но остались вопросы. Нужно ли делать корректировку дозы напитка, которым мы угощаем пришедших на ритуал, в зависимости от их состояния здоровья?

– Нет, только от веса, – покачала головой Тим.

– Но как же? Двумя днями ранее говорили о том, что в зависимости от состояния тела вещества могут действовать на него по-разному! – воскликнула послушница.

– Есть стандарты, которым должны соответствовать желающие участвовать в ритуале. Если тело слабо, человек не может воспользоваться милостью богини. Что-нибудь ещё?

– Нет. Простите за беспокойство! – Кейли покраснела, почувствовав, что совершила досадную ошибку. Как она могла не подумать об этом?

Тим же, добравшись до своих покоев, закрылась в комнате и принялась хлопотать над бумагами. Паломничество амматиса могла совершать без разрешения. Если в храме есть ещё две жрицы её ранга, проблем возникнуть не должно. Остаётся только правильно рассчитать свои дорожные расходы и выписать из церковного фонда нужное количество денег.

Предполагалось, что жрецы путешествуют аскетично, поэтому сумма вышла не очень внушительной. С учётом необходимости покупки ездового шагра даже на еду не останется, не то что на гостиницу. Но ведь есть и личные сбережения! Ради собственного будущего можно распотрошить неприкосновенный запас.

Тимара замерла перед шкафом, думая о том, что из одежды стоит брать с собой, а что ей никак не пригодится. Вместимость походного рюкзака была ограничена, даже чары не делали его безразмерным. Нижнее бельё, тёплый плащ, два платья, штаны и рубашки, несколько пар перчаток, шляпа с широкими полями… А, ещё плед! Ночью в пустыне будет холодно, даже тёплый бок шагра не спасёт. В тот же рюкзак полетели свитки с заклинаниями и несколько полезных зелий.

Комната постепенно становилась нежилой. Приятные мелочи оказывались в коробках, книги стопками сгружались на полки шкафа. Тимаре хотелось вернуться сюда и пару раз провести тряпкой, а не оттирать завитки от пыли.

Накинув поверх платья жрицы плащ из плотной тёмной ткани, она вышла в коридор и прислушалась. Сборы заняли неожиданно много времени. Почти все собрались в столовой, и лишь редкие служки прогуливались туда-сюда, то ли ожидая, когда за столами станет свободнее, то ли блюли фигуру.

На храм Эрешты опустилась атмосфера умиротворённости и спокойствия. В главном зале, скорее всего, ещё блуждало несколько верующих, но они были предоставлены сами себе. Вечер вступал в свои права, даруя долгожданный отдых.

Тимара дошла до кабинета настоятельницы храма, нерешительно потопталась у двери, словно только-только прибывшая на обучение девочка, а потом робко постучала. Ответа не последовало, и тогда жрица постучала снова. Но и в этот раз ответа не было. Тим уверенно положила ладонь на холодную латунную ручку и потянула её вниз. Но дверь не поддалась. Покачав головой, Тимара встала на четвереньки и просунула документы в узкую щель между дверью и полом.

Конечно, лучше дождаться утра и лично уведомить настоятельницу о паломничестве, но что-то подсказывало, что у неё нет этого времени. Если Нитрийский нашёл её в храме, явился из другого города, то есть лишь один шанс защитить дитя – сбежать. И как можно дальше.

Поплотнее укутавшись в плащ, Тимара вышла из обители через боковой вход. В нос ударил приятный запах ночной свежести. Впрочем, совсем скоро станет холодно. Не следует доверяться обманчивой погоде пустыни. Тим замерла на пороге, оглянулась.

Сердце стучало о рёбра так, словно она была маленькой девочкой, пробирающейся на кухню ночью в поисках сладостей, словно она убегает на тайное свидание, словно она совершает что-то неправильное. Это странное чувство заставило её остановиться и ещё раз подумать о том, стоит ли ребёнок такого риска? Не лучше ли сослаться на то, что она родила одного и, воспользовавшись жреческой магией, сразу же зачать другого?

В грудь словно загнали кинжал по самую рукоять. От невыносимой душевной боли на мгновение потемнело в глазах, и Тимара поняла, что нет, не стоит. Она не сможет себя простить. Одно дело становиться матерью чужого ребёнка добровольно, и совсем другое – из-за чьей-то ошибки. Она не виновата в этом!

Расправив плечи, она пошла в сторону конюшен, расположившихся у западных ворот. Именно там продавались лучшие шагры в Тионте. Стоило поторопиться. Конечно, хозяин с удовольствием подберёт ей зверя, если таковой будет, но слушать ворчание о том, что уже поздно и он устал, не хотелось бы.

Тим успела вставить ножку в изящном сапоге как раз между дверью и косяком.

– Закрыто! – рявкнули оттуда.

– Милостью Дарующей Жизнь я прошу о помощи, – ровным голосом потребовала Тимара, толкая дверь от себя.

– Что ж сразу не сказали, жрица. И что же привело вас сюда в столь поздний час? – прокряхтел конюх, пропуская припозднившуюся гостью внутрь.

– Благодарю, – Тимара кивнула и осмотрелась.

С её последнего визита ничего не изменилось. Широкая кровать в углу, простой стол с двумя табуретками, несколько шкафов у восточной стены, домотканый коврик на полу. Только конюх чуть постарел. Как давно она не навещала его? Несколько месяцев, а каштановые волосы тронула седина, да и короткая бородка побелела. Морщинки вокруг глаз углубились, отчего те стали напоминать маленькие нарисованные солнца. А руки всё такие же, крепкие, покрытые мозолями.

– О, амматиса Тимара, рад вас видеть. И всё же, к чему такая спешка?

– Мне нужен ваш самый быстрый скакун. Шагр.

– Но вы ведь предпочитаете лошадей…

– Я знаю, Кантор, знаю. Они куда спокойнее ящеров, но мне нужно покинуть город как можно скорее. Ты поможешь мне с выбором зверя? – она с улыбкой прошлась по комнате, смахнула заклинанием пыль с высокой полки, до которой пожилой мужчина уже с трудом дотягивался, и улыбнулась.

Они хорошо ладили. Ещё девочкой Тим прибегала к Кантору порезвиться и немного помочь. Его жена, как же её звали? Кажется, Актара. Всегда с теплом приветствовала юную послушницу, принимала как родную дочь. И это тепло манило Тимару в конюшню, как пламя костра – мотылька. Она ничего не могла с собой поделать. Ей жизненно необходимы были материнские тепло и забота. А потом Актара умерла, оставив Кантора в одиночестве. Эрешта почему-то не послала им детей. Наверное потому, что её супруг, Голт, поселился в этом доме. Говорят же, что или детишки… или любовь. Тимаре было сложно принять эту истину, и она всё так же продолжала убегать из храма в свободные минуты, чтобы пообщаться с Кантором, приготовить ему что-нибудь и просто посидеть у костра.

– Тебе? – переспросил конюх, поглаживая подбородок. – Всегда помогу. Ты много сделала для нашей семьи. Но… ты уверена в выборе? Может быть, посмотришь на грифона? У меня сейчас есть один, за ним едут, но я как-нибудь выкручусь. Или гиппогриф, чтобы попроще с кормёжкой было.

– Нет. Я думала об этих вариантах, но… Кантор, я в положении. А что, если мне станет плохо прямо в воздухе? Не хочу разбиться насмерть.

– О, какая прекрасная новость! Тогда я знаю, кто тебе нужен. Есть у меня подходящий зверь, идём. Ты таких никогда не видела!

Мужчина, в предвкушении впечатления, которое произведёт на неё, потёр руки и открыл дверь, приглашая Тим выйти на улицу. Звёздное небо успело потемнеть, появились далёкие, ранее невидимые, яркие точки.

– Хорошая ночь будет. Холодная, правда, но с этим шагром это совсем не страшно.

– Я знаю, они роют норы, и в них тепло, – Тимара прищурилась, идя след в след за конюшим.

– Не только, – улыбнулся Кантор. – Итак, вы готовы?

– К шаграм нельзя быть готовой.

Кантор расправил плечи и открыл дверь в конюшню.

Хвост восьмой

Начало пути

Глава 9

Внутри тут же заржал потревоженный жеребец. Мужчина погладил его ладонью по сильной шее, прошептал что-то успокаивающее на ухо. В ответ конь всхрапнул, дёрнул головой, стукнул копытом о пол денника, но всё же затих.

– Идём, шагры на нижних ярусах конюшни, там у нас шагрюшня.

– Я знаю, – улыбнулась Тим, с грустью посматривая на лошадей.

Они казались ей куда более надёжными скакунами. Но никто не сравнится с шаграми в скорости передвижения по пескам. А в том, что убегать по дороге не стоит, Тим не сомневалась.

Кантор снял со стены факел, зажёг его и пошёл вниз по каменным ступеням.

– Осторожно, может быть скользко. Ох, знал бы, что ты придёшь, не активировал бы заклинание.

– Да ладно, что я, немочь какая? – миролюбиво ответила Тимара, с опаской ступая по блестящим ступеням.

Камни оказались действительно скользкими. К счастью, заботливый Кантор снабдил лестницу перилами, поэтому можно было схватиться за отполированное до блеска дерево и медленно спуститься.

Стоило свету факела нарушить покой шагров, как послышался металлический лязг. Цепи, удерживающие зверей, натянулись. Когти застучали по каменному полу.

– Почему вы держите их под землёй? Они же пустынные, а не…

– Потому что, несмотря на все заверения наших учёных, шагры любят темноту. И подземелья. Я не так давно это в книжке вычитал, – похвалился Кантор. – Перевёл их сюда. И представляешь… стали спокойнее звери мои. Может быть, оставлю кого-то для вида наверху, а сам заброшу лошадей и займусь только нашими милыми ящерами.

«Ящерами, да» – напомнила себе Тимара, проходя мимо клеток.

– А вот и наш друг. Его зовут Блейз.

Тим на мгновение замерла, резко выдохнула, пытаясь успокоиться. Показывать шаграм страх категорически нельзя. Скакун должен понимать, кто хозяин. Это она уяснила ещё в первую встречу. Расправив плечи, Тимара сделала несколько бодрых шагов вперёд и с прищуром посмотрела сквозь прутья клетки.

Там, на каменном полу, лежал шагр. Стараясь не выдавать волнения, Тимара изучала зверя. Огромный ящер, без учёта хвоста метров под пять будет, а то и больше. Тим приподнялась на цыпочки, пытаясь разглядеть, где же скрывается кончик хвоста, но так и не увидела. В целом довольно крупная особь, ничего необычного. Если не считать яркой, пронзительно-красной чешуи и чёрных когтей, поблёскивающих в свете факела. Обычно шагры серые.

– Нравится? – с ноткой гордости спросил Кантор, приближаясь к прутьям клетки и почёсывая монстра там, где обычно бывают уши.

Шагр довольно прищурился и подался навстречу конюшему.

– Выглядит опасным, – честно призналась Тимара.

Ей доводилось слышать про огненных шагров, но всю жизнь она считала, что они лишь легенда. Красивая, почти забытая сказка.

– Если признает хозяйкой, жизнь за тебя отдаст. И всего-то триста золотых монет. Ну что?

– Сначала нужно понять, признает ли.

Тимара выдохнула и стала медленно приближаться к клетке. Нервно сглотнула и едва заметно вздрогнула, когда шагр повернул голову в её сторону. Зверь приоткрыл глаз с вертикальным зрачком, внимательно посмотрел на гостью, высунул длинный раздвоенный язык и втянул в себя воздух.

– Ну, вроде неплохо, – прошептала Тим.

– Вполне. Как минимум он не хочет тебя убить, – улыбнулся Кантор. – Готова?

Жрица кивнула, хотя искренне считала, что к знакомству с шагром нельзя быть готовой в принципе. Конюший потянул за рычаг, и решётка медленно поползла вверх. Тимара с трудом поборола желание отступить на шаг. Она знала, что, почуяв страх, зверь бросится на неё. А ошейник и цепь… кто знает, вдруг у твари хватит дури вырвать крюк из стены?

Шагр лениво наблюдал за тем, как отворяется его темница. Зверь даже зевнул, словно демонстрируя своё безразличие. Но стоило решётке подняться достаточно высоко, он ловко проскользнул под ней и ринулся к Тимаре, не обращая на Кантора никакого внимания.

Странное оцепенение охватило жрицу. Мир вокруг стал другим, далёким и почти несуществующим, призрачным и совершенно не важным. Есть только она и горящие жарким пламенем глаза шагра. Зверь медленно приблизился и ткнулся носом в её живот. Ледяной страх разлился по телу, лишая последнего шанса на спасение. Ужас сковывал по рукам и ногам, не давая даже вздохнуть. Голова кружится, и Тимаре кажется, что она падает в раскалённую бездну.

Хвост девятый

Знакомство