Текст книги "…Вода обещала огню… Стихи"

…Вода обещала огню…
Стихи
Екатерина Тушкова

© Екатерина Тушкова, 2016

ISBN 978-5-4483-2924-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Знаю, ты будешь спорить…»

 
Знаю, ты будешь спорить,
Но не обижусь ничуть.
Мне не хватает моря,
Чтобы отправиться в путь.
Это, конечно, комплекс
(Или боекомплект):
Море – часы и компас,
Море – мундштук и стилет…
Будешь смеяться долго:
Все инфантильность и бред.
Но море ровняет осколки
Оземь разбитых лет.
Там, где и те, и эти —
Все без разбору стремясь
В море – бегут дети,
Море всегда помнит нас:
На опрокинутых далях
Белые паруса,
Из бирюзы и стали
Неба твои глаза…
 

«…И если бы выключить фонари…»

 
…И если бы выключить фонари,
Звезды увидеть над головой:
Они так неспешны вдали, посмотри —
Кони, идущие на водопой,
Быстрой рекой всех имен и времен
Вечность прозрачна, как та вода.
Стелются по ветру вереск и лен.
Так было и есть. И будет. Всегда.
И если нам город затмит пастораль,
И в лязге трамвайном ноктюрн заглушит,
Над серым бетоном останется даль,
В которой никто никуда не спешит…
Когда все остынет внутри и окрест,
И время расставит кресты на пути,
Есть выход на небо из гибельных мест —
Включи эти звезды. Не бойся. Лети.
 

«Пустой трамвай – космический приют…»

 
Пустой трамвай – космический приют,
Такой же узник колеи, но – на свободе.
Он принимает на борт жизнь мою,
И мы кружим в полночном хороводе.
Он светел сам, и светят фонари,
(Я думаю, что это даже звезды).
Он говорит: все в жизни (посмотри!)
По рельсам катится вдоль пыльных перекрестков.
А я молчу на звон его и хрип
Динамиков, простуженных простоем.
Мне хорошо быть у него внутри:
Он не пустой, а все вокруг – пустое…
Я выйду там, где тихо и темно,
Он постоит и подождет немного.
Я покажу – вон, светится окно.
Дорога – дом… Мой дом – его дорога.
 

«Вода обещала огню…»

 
Вода обещала огню.
Зима обещала теплу.
Ночь обещала дню.
Камень – стеклу.
Не обманул ни один:
Встретились на беду.
Скажет вода – «Уйди!»
Крикнет огонь – «Не уйду!»
И друг за другом вовек —
Кто первым сгинет прочь?
Топит тепло снег,
День прожигает ночь.
Бьются, мири – не мири.
Любят себе же назло:
Камень не хочет двери,
Камень летит в стекло.
Им, как и нам, не понять
Смысла. И кто виноват.
Но, раз и нас не разнять, —
Будь чему не миновать.
 

«А хочешь, возьмем наши прошлые встречи…»

 
А хочешь, возьмем наши прошлые встречи,
Разбавим их чаем?
Добавим окно, занавески и вечер,
Чуть радости, больше – печали.
И длинные разговоры о разном,
Тягучие дымные мысли.
О том, что все бренно, смешно и напрасно
Отныне, вовеки и присно…
Такое безделье – блаженство, ей Богу,
Среди расставаний и странствий.
Давай ты мне скажешь: «Махнем на дорогу!»
Давай ты мне скажешь: «Останься…»
 

«Память картинки листает украдкой…»

 
Память картинки листает украдкой,
Читая несказанное и улыбаясь.
Мы годы выбрасывали, как тетрадки,
Но эти тетрадки остались.
Там парк был, и листья, обрыв возле речки.
Стена разрисована мелом.
На ней неуклюжие человечки
Шагали навстречу несмело…
А я убежала, и ты потерялся.
И делаем вид – не знакомы.
Хотя лишь вчера – точно ты! – показался,
И скрылся в проеме оконном.
Наверно, меня тоже видишь в прохожих
И прячешь глаза виновато.
А помнишь, мы были с тобою похожи?
А помнишь, мы были когда-то…
 

«Ты не знаешь пока, в чем же дело…»

 
Ты не знаешь пока, в чем же дело.
Ищешь смыслы в моих словах.
Бесполезно, увы: онемело
Красноречие. Это страх
Прикрывается о погоде
Разговорами. Это боль
Несказанная. О свободе
Рассказать тебе? Так изволь —
Это будет честнее и громче,
Чем твоя сокрушенная речь.
Расскажу тебе, что захочешь —
Только ты мне не противоречь.
Ждешь признания? Я это вижу.
Но не хватит опять бедных слов:
Я так сильно тебя ненавижу,
Что иным бы сошло за любовь…
 

«Это было зимой. Снег задумчиво падал…»

 
Это было зимой. Снег задумчиво падал,
И молились деревья ночной тишине.
И горели во тьме фонари как лампады,
И свеча оплывала в морозном окне.
За узорным стеклом с тонкой трещинкой сбоку
Было видно немного, но прятали взгляд
Полуночные путники. Так, ненароком,
И на грех, и на таинство брака глядят.
На сплетенные и обнаженные руки.
На изогнутый абрис коленей и спин.
На высокие двери, хранящие звуки
От соседей, которые «Тише, мы спим!..»
Но как только под утро свеча догорела,
Эти двое исчезли, как будто их нет.
И напрасно заглядывал в окна несмело
Одинокий озябший январский рассвет.
 

«Больше нет сил оставаться…»

 
Больше нет сил оставаться
Так, межу адом и раем.
Самое время спасаться:
Кажется, мы умираем.
Взгляд твой, кипящий, как солнце,
Вмиг разгоняясь по венам,
Незащищенное сердце
Бьет, словно мячик о стену.
Не оставляя надежды
Нас накрывает волнами,
Гибельно, неизбежно —
Это случается с нами…
Зря наши слабые руки
Соединили ладони:
Мы не спасаем друг друга —
Мы упоительно тонем.
Не подходи еще ближе,
Я не смогу отмолчаться:
Ты – я ведь вижу! – не дышишь:
Так погибают от счастья…
 

«Есть люди, с которыми – с полуслова…»

 
Есть люди, с которыми – с полуслова,
И можно себя не бояться.
Есть люди, с которыми снова и снова
Хочется оказаться
Облаком розовым, змеем воздушным,
Брызгами водопада,
Малому радоваться, потому что
Большего – и не надо…
Им все тропинки к сердцу известны:
Входят – и сердце смеется!
Люди, с которыми если не вместе,
Словно рассвет – без солнца.
И оттого ли не приручают,
Любишь – спешат проститься
Люди, которые окрыляют
И – отпускают птицей…
 

«Мне нужен зонт, резиновые боты…»

 
Мне нужен зонт, резиновые боты,
Попутка ли, маршрутка – все равно.
Откуда я – из дома ли, с работы?
Куда я – в магазин или в кино?
Идешь вот так, по лужам, без оглядки,
И то ли мерзнешь, то ли недосып,
И все прохожие с тобой играют в прятки
И прячут за воротники носы.
А в окнах – теплые вечерние объятья:
Какой там быт – обетованный рай!
И будто бы карета чинно катит
Волнами-ливнями почти речной трамвай.
И так, продрогнув, вплавь до магазина —
Спешу согреться хоть на пять минут.
Ах, осень. Ты всегда невыносима.
Но оттого я и люблю тебя одну.
 

«На паутине роса…»

 
На паутине роса,
Ягоды просятся в горсти…
Мы здесь – случайные гости,
Боги на полчаса.
 
 
Можно теряться в бору,
Пить родниковую воду —
Предки прозвали свободой
Древнюю эту игру.
 
 
Сосны несут небеса,
Льнут васильки к изголовью,
Благословляя любовью,
Фугу сыграет гроза.
 
 
И от великого древа
Леса вкусивших плода
Нас повенчает вода:
«Здравствуй, Адам…» «Здравствуй, Ева…»
 

«Теперь ты понял: я одна – такая…»

 
Теперь ты понял: я одна – такая.
И сравнивать отныне не берись.
Другие лучше. Знаю. А пока я
Твой главный компромат и компромисс.
 
 
На шею сяду, упаду ли в ноги,
Привычкам вредным подчиняя быт, —
Прощай меня скорее, ради Бога!
Люби меня сильнее, так и быть.
 
 
Люби в бреду и лжи, в непостоянстве,
Бегущую из дома в никуда,
В болезни, горести, тоске, измене, пьянстве:
Люби меня без памяти – всегда.
 
 
Стыдливо пряча, обнимая гордо,
Прилюдно присягая и виня,
Даруя крылья ли, сжимая горло —
Не смей  переиначивать меня.
 
 
И  каждый раз, кляня и обожая,
Роняя в грязь, бросая к небесам,
Не забывай, что я одна – такая,
И ты меня такою сделал сам.
 

«Я закрываю глаза…»

 
Я закрываю глаза.
Катится дряхлый вагон.
Хрупкая стрекоза
Падает на перрон.
Бьется о стекла тьма,
Я закрываю глаза…
Да, ты сошла с ума,
Девочка-стрекоза!
Есть у тебя дом.
Есть у тебя Он.
Что же ты не о том
Думаешь перед сном?
Этот колес стук
И простыней снег…
Не разорвет круг
Твой от себя бег…
Горький остыл чай,
Парень-сосед пьян…
Ангел мой, повстречай:
Еду к тебе я!..
 

«Бабуля веником торгует…»

 
Бабуля веником торгует
У поселковой бани

...

конец ознакомительного фрагмента