Текст книги "Две стороны. Грань правосудия"

Глава 6

Шумная компания гномов оживленно переругивалась в углу. Бойкая подавальщица сновала между столами, разнося выпивку. Сладкая медовуха, терпкое пиво, огненный виски, разбавленный ром и перечный самогон – напитки лились рекой как в глотки постояльцев, так и на их одежду и обувь. На светло-коричневой юбке девушки виднелись отпечатки жирных рук. Каждый, получивший заказ, считал своим долгом поблагодарить ее шлепком. В общей зале яблоку было негде упасть – близко приставленные, залитые алкоголем и засыпанные харчами столики, вокруг которых располагались крепкие табуреты с постояльцами. В отдельных кабинетах-балконах тоже было людно – но контингент там был поприличнее, способный накинуть сотню лутий на небольшие островки уединения, нависающие над общей залой.

Пара эльфок сидела в углу, затравленно оглядываясь по сторонам. Казалось, что девушки пытаются понять, как бы им незаметно слинять, не привлекая к себе внимание мужского большинства. Дладж их занес в такое время в таверну! Еще и в типичных эльфских летящих юбчонках, едва прикрывающих коленки.

Девушкам вообще лучше не заходить в увеселительные заведения в этой части района. У моста еще куда ни шло – там стража на каждом шагу, да и народ собирается поприличнее.

Представительницам прекрасного пола без сопровождения лучше вообще не заходить в увеселительные заведения в этой части района. Таверна, располагающаяся на самой границе с лесом, фактически не контролировалась стражей.

А я? Я – другое дело. Во-первых, таверна располагалась рядом с жильем, которое я снимала. Во-вторых, дома совершенно нечего поесть. В-третьих, выпить тоже нечего. В-четвертых, для того, чтобы прекратить гомон и беспорядок, нужно просто достать знак следователя. Все тут же засобираются по своим делам – соседство с нашей братией никого не прельщает, пусть и в таверне, когда следователь просто зашел расслабиться.

Понадеявшись, что пинта медовухи хоть как-то убьет заразу, я отважилась заказать куриных крыльев. Они оказались настолько пересушенными, что ими можно было хрустеть как сухариками.

Эльфы, воспользовавшись общей суматохой в зале, вознамерились сбежать. Но не тут-то было: огромная рука одного из орков, сидящих за соседним столиком, скользнула одной из них по талии и резко дернула. Взвизгнувшая эльфа оказалась у него на коленках.

– Куда собралась, красавица? – явно красуясь перед остальными, рыкнул орк прямо девушке в ухо. – Меня Рюрх звать, а тебя?

– Дили, – тихо ответила девушка, бросая испуганный взгляд на подругу. Вторая эльфа в нерешительности замерла у двери, не зная, чем помочь.

– Дили, – заржал орк, – какое прелестное имя. Не составите нам компанию, с подружайкой-то своей?

– Но… Нам пора… – пытаясь натянуть юбку до коленок, ответила Дили, не глядя по сторонам. Щеки эльфы налились красным. Я с тяжелым вздохом отложила куриное крылышко, вытирая руки и брюки, – видимо, придется вмешаться.

– Да ты не переживай, мы парни приличные! Приличные же, парни? – орк обратился к своим соплеменникам. Те усиленно закивали и гулко захохотали. Внезапно рука девушки соскользнула с коленки и легким взмахом прошлась возле кармана амбала. Потертый кожаный кошель пропал в длинных рукавах. Девушка мимолетно огляделась. Никто, кроме меня, не заметил. Поймав мой взгляд, эльфа подмигнула.

От удивления я подавилась медовухой – эльф-карманниц я еще не встречала, особенно из тех, что на живца работают. Притворяются одуванчиками, а после, не моргнув глазом, залезают в чужой карман. Потом еще и подмигивают! Ох, знала бы ты, дорогая, кому подмигнула…

– Простите, – ловко вывернувшись, ответила Дили, – нам с подругой пора.

Не обращая внимания на окрики, Дили подбежала к второй эльфе. На мгновение запустив в таверну свежего воздуха, девушки покинули помещение.

Спокойно, Кира, ты не на работе, сиди на месте, расслабься. Да и орку урок будет – на будущее. Хлебнув еще пару глотков, чтобы залить кричащую совесть, я вновь скользнула по зале взглядом. Складывалось такое впечатление, что все чего-то ждут, поглядывают на хозяина таверны.

Он сам стоял за барной стойкой и протирал стаканы, единственным целым глазом поглядывая за девушками-подавальщицами, разносящими выпивку.

С трудом подавив рвотный позыв после того, как мужчина плюнул в один из стаканов, а после начал размазывать свои слюни сухим полотенцем по поверхности кружки, идентичной моей, я решила, что с меня хватит культурных развлечений. И, кинув десяток лутий на стол, я встала.

– Внимание! – внезапно рыкнул хозяин таверны, в зале повисла тишина. – Мы все этого долго ждали!

Мужчина щелкнул пальцами, и без того тусклое освещение приглушилось, и стало мягче. Посетители заулюлюкали, выбивая на своих столах лишь им известный ритм. Так-так, а это уже интересно… Я плюхнулась обратно на свой табурет, подавив желание показать язык двум гномам, вознамерившимся занять удобный столик возле самого окошка. Знаком сообщила подавальщице, чтобы повторила. Девушка, увернувшись от очередного шлепка, кивнула.

– Легендарный, не побоюсь этого слова, Джон Табуретка, – громогласно заявил хозяин, – и…. несравненный Кудрявый Билли! Встречайте!

Толпа взревела, каждый из присутствующих выкрикивал имена, торжественно размахивал руками. Хм… Похоже, запрещенные бои без правил. Вечер только начинается…

– Вот, – устало выдохнула подавальщица, ставя передо мной кружку с медовухой. Надеюсь, не та, в которую плюнул хозяин. Кажется, в народе это называлось ландивичесвской рулеткой – один из десяти бокалов в местных тавернах точно с плевком. Если, конечно, тот, кто на разливе, не поленился.

Дверь, ведущая в служебное помещение, с треском отворилась. Оттуда вывалился амбал нечеловеческих размеров. Не удивлюсь, если у того в роду были великаны. Толпа вновь взревела, приветствуя своего героя. Явно красуясь, он прошел в центр зала, на небольшой свободный пятачок. Это что, они прямо там драться собрались?!

– Табурет, табурет! – скандировали постояльцы. Я напряженно заерзала – не нравится мне то, что тут происходит. Может, весточку страже послать? Или расслабиться и получать удовольствие, как остальные? Ладно, подождем, что там дальше будет.

Дверь вновь треснула, показался невысокий жилистый мужчина с блестящими прямыми волосами до плеч. Блондин бросил в зал воздушный поцелуй, толпа вновь взревела.

– Кудряш! – орали все присутствующие, даже с балкончиков.

– Я хочу от тебя детей! – пискнул один из гномов в углу, под заливистое улюлюканье собратьев. Один из них хлопнул выкрикивающего по спине и выложил перед ним пять лутий – похоже, поспорили. Гномы отличаются азартом и любовью к пари. Сверху раздался грохот. Подняв взгляд к потолку, я увидела платформу, опускающуюся в центр зала. Огляделась. Так и есть, в углу стоял молоденький эльф, внимательно следивший за ее движением. Готова поспорить, если достану стеклышко, то увижу салатовые магические нити, которые тот использует. Опять эльфийская магия! Дладж бы подрал этих эльфов, облюбовавших наш район. Что им в околодворцовом не сидится?! Там целое эльфийское посольство, предоставляющее своей расе бесплатное жилье на время и работу!

– Господа, – вновь вмешался хозяин таверны. Ха, нашел господ. – Делайте ваши ставки!

Ставки, значит?! Да за один вечер хозяин таверны заработал на небольшой срок в каменоломнях. Бои без правил запрещены категорически. Бои без правил со ставками? Запрещены дважды. Несанкционированное использование масштабной эльфийской магии без лицензии на территории другого государства?! Хозяин, как и любой присутствующий, очень рискует.

Однако всем, похоже, было глубоко параллельно. К стойке выстроилась шумная очередь, спорящая о том, кто одержит победу.

Кудрявый и Табуретка уже забрались на платформу, зависшую на уровне балконов, и подзуживали народ. Эльф уже принялся за формирование сфер, копирующих происходящее на арене. Чтобы тем, кто сидел снизу, было лучше видно.

Выдохни, Кира. Не порть людям кайф, не вмешивайся! А лучше делай ноги. Наверняка в зале есть кто-то, кому довелось побывать на стуле перед твоим столом. Вот веселье будет, если тебя узнают… Впрочем, вряд ли. В следователях все привыкли видеть лишь форму и никогда – личность. За цветастым фантиком с нарисованным апельсином никто не ищет лакричную карамель. Образы, ассоциации, ярлыки и штампы – отработанный механизм сознания, из-за которого за формой следователя видят лишь должность, а не человека.

Откинувшись на спинку, я принялась ждать. Медовуха горчила – видимо, с самого дна бочонка, – крылья были доедены, настроение медленно стремилось к нулю. Зал поплыл, а в голове была непривычная легкость. Это сколько я сегодня выпила, что такое состояние? Или хозяин таверны что-то подмешивает в пойло, чтобы народ был раззадоренным?

На арене Кудряш и Табуретка разошлись по разным углам. Кудряш щедро посылал в залу воздушные поцелуи, подмигивал тем, кто ставил на него. Табуретка, бросая в сторону конкурента красноречивые взгляды, грозно закидывал руки кверху.

Происходящее вокруг казалось мне дерьмовым сном. И как меня только угораздило завалиться в таверну, в которой происходит подобное? Но не прекратить, а молча наблюдать, как зала подергивается туманом. Ну точно в напитки что-то подливают! Или это из-за того, что я на голодный желудок выпила? И как мне до дома добираться? Готова поспорить, если я сейчас встану, то до двери нормально не дойду, да и отпор в случае поползновения на мой зад тоже дать не смогу…

Кое-как сфокусировав взгляд, я достала из сумки крохотную стеклянную полую колбу. Что-то, вывалившись из сумки, с тихим звоном покатилось по полу – надо потом не забыть поднять. Вторая такая колба лежала в отделе, там, где сейчас Биран. Отправив крохотный магический импульс, я передала через нее свои координаты. Надеюсь, напарник не пришибет меня на месте, когда узнает, по какой причине я его вызываю.

– Итак, – вновь крикнул хозяин, – ставки сделаны!..

Зал притих, все расползлись по своим местам. Свет стал еще мягче, освещая лишь платформу с бойцами и сферы с отражением того, что происходит на арене. Надо воспользоваться тем, что внимание посетителей приковано к назревающей схватке, и попытаться выскользнуть из таверны.

Скрипнув стулом, я приподнялась. Комната зашаталась, голова закружилась сильнее. В желудке перевернулся огромный зверь, мягкими липкими лапами сообщающий о том, что он не намерен сидеть внутри, если я буду шевелиться или тем более ходить.

Опираясь на стол, я посмотрела на выход. Мне предстояло пройти через весь зал, минуя стойку, за которой стоял хозяин таверны, и порядка десяти столиков.

Тяжело выдохнув, я, чуть пригнувшись, посеменила к стойке. Вокруг бушевал гомон сотни голосов. Толпа желала крови. Крови, на пролитие которой сделала ставку.

– Леди, все в порядке? – громким шепотом спросил хозяин таверны. Ура! Я у стойки.

– Да, – выдохнула я, – мне бы на улицу.

– Я вам по…

Оглушительный грохот. Дверь слетела с петель, в глазах зарябило бело-голубыми пятнами. Дладж! Стража!

– Всем стоять, – по зале разлетелся громкий голос. – Любой, кто хотя бы сдвинется со своего места, загремит в каменоломни сроком на пару-тройку лет!

Пробежавшись взглядом по стражникам, я тихо выругалась. Ни одного знакомого лица! Ладно, время светить знаком и убеждать, что я тут нахожусь ради следственного эксперимента!..

Скользнув рукой в сумку, я попыталась нащупать плоский холодный кругляш с весами. Его я всегда хранила в небольшом кармашке, отдельно от прочего барахла. Но сейчас карман в сумочке был пуст. Дладж бы побрал эту таверну!

Ну разумеется! Такой безумный день не мог окончиться ничем хорошим! И даже если бы сейчас я мирно лежала в своей постельке, то в меня прилетела бы глыба с потолка, а после обступили тараканы и хором спели бы похоронный марш.

– Девушка, сказали же не дергаться, – грубо тыкнул меня в спину один из стражников.

– Попрошу без рук, – недовольно прошипела я. Ничего. Скоро придет Биран, и все прояснится. Если он, конечно, увидел послание. Вполне возможно, что колба затерялась в нашем вечном бардаке.

– Будешь возмущаться, еще и не такое будет. – Стражник почти вплотную приблизился ко мне со спины, вальяжно положив руку на талию.

– Будешь вести себя подобным образом, твои руки будут лапать только кирку в каменоломне, – ответила я, сбрасывая его пятерню.

Парень, кажется, опешил. Над ухом раздавались его недовольные вздохи – видимо, растерялся от такого отпора. И после таких вот кадров что к страже, что к следователям относятся как к дерьму. По комнате сновали мужчины в форме. Кудряша и Табурета задержали первыми, зато хозяин спокойненько стоял и наблюдал за тем, как из его таверны выводят народ.

– И это ты меня туда отправишь? – найдя, наконец, слова, произнес он.

– Кира?! – прозвучало позади. Ларк! Ну хоть кто-то знакомый!

Развернувшись, я чуть ли не бросилась знакомому стражнику на шею.

– Лааарк, – протянула я, и губы сами собой расползлись в улыбке. Какое счастье! Мне не придется никому ничего доказывать, искать в недрах сумки значок, объясняться, что тут забыла и почему тут же не сообщила о нарушении.

– Ты… кхе, – мужчина явно не ожидал увидеть меня тут, даже растерялся, – ты что тут делаешь?

– Учу этого молодого человека, – я кивнула на неприятного стражника, – манерам!

– Попрошу не забываться! – рыкнул он. – Я при исполнении!

– Я тоже, – нагло соврала я, стараясь не выдыхать в сторону пришедших парами алкоголя.

– Ээээ, – протянул незнакомый стражник.

– Мда, – задумчиво изрек Ларк, – дела… Дорж, знакомься, это один из старших следователей нашего района – Кира Форн. Кира, это наш новенький.

– С таким поведением он из новеньких быстро переквалифицируется в стареньких, – ехидно отметила я. Ох, Кира! Возьми уже, наконец, себя в руки! И шататься перестать, вон, в стойку упрись!

– Ну мы это, надеюсь, не испортили вам следственное действие… – пробормотал парень, покраснев. Видимо, сразу после академии пришел.

– Я думаю, вы дальше как-нибудь сами разберетесь, – ответила я, крепко вцепившись в стойку. – В рапорте запишу так, что по подследствию к вам перешло. Все равно вы потом нам же и сбагрите. А я это… домой пойду. Длинный день.

Чуть пошатнувшись, я собрала волю в кулак и двинулась к выходу – пока к нашей увлекательной беседе не подключились еще с десяток стражников.

– Кира! – окликнул меня Ларк. Замерла, зачем-то вжав голову в плечи. – Я провожу.

Ларк почти молниеносно оказался рядом, подхватив меня под руку. Ну все – слухов в отделе не оберешься. Наверняка кто-нибудь из присутствующих общается с нашими.

Мы вышли на свежий воздух. Вокруг была куча народа – они заполнили весь относительно сухой пятачок возле таверны. По периметру расположились стражники, которым предстояло опрашивать гуляк.

– Их всех хозяин таверны сдал, – шепнул Ларк, помогая мне обойти грязевые лужи. – Собрал ставки и вызвал нас, якобы такой сознательный. И сейчас уже никто не разберет, сколько там на самом деле ставок было. Да и ребят наших ты видела, что-то да точно перепадет.

– А ты? – нахмурившись, поинтересовалась я. Скажи Ларк сейчас, что участвует в раздаче на лапу, – ушла бы тут же. Ну как ушла – скорее уковыляла…

– А я? – переспросил он, но после, хмыкнув, добавил: – А я тебя провожаю.

Ларк кивнул одному из стражей, преграждающему выход на дорогу, он отступил в сторону и выпустил нас.

– А что же теперь с хозяином таверны будет, если кто узнает? – внезапно спросила я.

– Ну, скорее всего, ничего, так как никто не узнает. Скорее всего, и присутствующих всех помурыжат, запишут данные да и отпустят, – ответил Ларк. – Меня больше другое интересует: тебя-то сюда как занесло? Не самое достойное место для девушки. Только не надо говорить про то, что ты по работе сюда заглянула…

В тоне Ларка явно прослеживались осуждающие нотки, что вызывало целую волну недовольства, которую я пыталась утихомирить.

– Если честно, – взяв себя в руки, ответила я, – мне просто захотелось провести вечер как нормальный человек.

– А нормальные люди напиваются в баре по вечерам?

– Нет, обычно сидят в уютном кресле и вышивают крестиком. А потом идут и устраивают расчлененку, – огрызнулась я, припоминая относительно недавнее дело.

В прошлом месяце в Ландивичево орудовал маньяк, забирающий жизнь у молоденьких блондинок. Как правило, девиц, торгующих по району телом. Однако попадались и те, которые просто выглядели как куртизанки местного разлива, разодетые в короткие юбчонки и усыпанные мерцающими стразами топы. Преступник, разумеется, не спрашивал о сфере занятости девушек перед тем, как пустить кровь из яремной вены. И каково же было наше с Бираном удивление, когда после обыска его жилища мы выявили главные слабости убийцы – вышивка и коллекционирование мягких плюшевых мишек. А иногда вышивка на этих игрушках. С виду скромный и спокойный мужчина преклонного возраста, сидящий напротив при допросе, чуть дрожащим голосом рассказывал о своей великой очистительной миссии: «Блондинки, они ж от лукавого! А те, что торгуют сиськами, вообще дладжово отродье, недостойное дышать этим благословенным воздухом!» Незадолго до старика в нашем кабинете побывала парочка бездомных, потому после фразы про «благословенный воздух» мы с Бираном синхронно поморщились. Мужика, по-хорошему, следовало отправить в дурку, но увы – такие не меняются. Все эти патетичные фразы про великое очищение мира маньяки произносят с гордостью. Задай им вопрос: «Раскаиваетесь?» – нисколечко не смутившись, смело ответят: «Нет! Ведь это во благо». Их не исправят ни каменоломни, ни исправительные работы, ни плаха. Даже оказавшись в дладжском котле, они все равно будут ратовать за высшую миссию. Но в реальном мире для них приемлемей каменоломня с суровыми стражниками, чем Лекарский дом для заблудших душ с добродушными сестричками и многочасовыми беседами по душам с себе подобными.

– Ты злишься? – после небольшой заминки поинтересовался Ларк.

Мы шли по узким улочкам. Ларк, как истинный джентльмен, подставил локоток, а я не преминула воспользоваться. Мысли разбегались по разным ответвлениям извилин, а небо водило хоровод с землей. Тошнотный монстр, к счастью, успокоился. Если бы я еще и опустошать желудок при стражнике начала – то завтра вообще бы со стыда померла. А так – ну перебрала немного, с кем не бывает? Со всеми же?

– Нет, не злюсь, – выдохнула я. – Просто день какой-то… ну… ты понял.

– Это точно, – кивнул стражник. – Но в этом и вся наша жизнь. К сожалению. Разгребать дерьмо за муда… кхе, ну ты поняла.

Ларк, кажется, смутился. Со стороны выглядело забавно – смутиться перед следователем из-за бранного слова. Хотя, бывает, попадаются такие кадры, что можно брать листочек и записывать – столь витиевато поминать мать, а после перечислять, сколько раз и в каких позах ее поимел сам дладж.

– Кир, может, сходим куда-нибудь? – вдруг выпалил мужчина.

– Эээ, ну мы сейчас вроде идем, – ответила я. Нет, я не дура. Я прекрасно понимала, о чем говорит приятель, но была к этому категорически не готова. К тому же на отношения на работе у меня было наложено жесткое табу.

– Я не про сейчас, – буркнул он, – а в целом. Потом. Как-нибудь.

– Потом как-нибудь сходим, – пространно ответила я. Надеюсь, прозвучало не слишком обнадеживающе, но и обижать Ларка не хотелось. Вроде хороший мужик – заботливый, порядочный и неглупый. Работа, опять же, серьезная. Но… не тянет. Да и представляю я, во что это выльется: в бесконечные просьбы бросить службу, осуждения, когда я в этом откажу, и ссоры, основанные на взаимном неудовольствии друг другом. Да и сам Ларк во мне разглядел девушку лишь по той причине, что на безрыбье и рак рыба. Когда ты денно и нощно прозябаешь на работе, обращаешь внимание лишь на тех дам, что снуют рядом и занимаются тем же делом, что и ты. Ну или почти тем же.

– Кирра! – раздалось позади. Узнаю эту сдвоенную «рр» в моем имени, Биран всегда, когда злился, начинал рычать.

Вжав голову в плечи, я выпустила локоть стражника и обернулась. Недовольный напарник стоял на перекрестке, взглядом метая в меня молнии. В его руке был зажат мой значок, отблескивающий при свете луны.

– Какого #!?& ты дергаешь меня с работы в столь злачные места, а после #!?&#!?& оттуда, не отправив никакой весточки?! – ледяным тоном поинтересовался Биран, широким шагом сокращая между нами расстояние. – Еще и оставляешь там такое?!

Прямо перед моим носом напарник покрутил значком. Так вот что выпало из сумки… Ох! Если бы не Биран, то ожидал бы меня строгий выговор.

– Биранчик, миленький, не сердись! – залепетала я, пытаясь дотянуться до значка. Друг, как назло, специально занес его над головой, чтобы я не смогла добраться.

– Ооо, так ты еще и пьяная, – протянул он, поморщившись. – Хорошо ты вечер отпуска провела. И это вместо того, чтобы выспаться хорошенько!

– Мы вместе начинали, между прочим! – запротестовала я.

– Но потом с твоей легкой руки мне приписали очередное лишнее ночное дежурство, а после еще и ты дернула не пойми куда. Очень весело подходить к таверне, вокруг которой толпа стражников.

– Прости, что дернула, – мрачно ответила, замерев на месте.

Я впервые задумалась над важным нюансом: Биран всегда делал столько же, сколько и я, а зачастую и больше. Я же бесконечно расклеивалась и ныла, требуя отпуск или поблажки. А сейчас, когда моя нетрезвая персона и правда доставила напарнику дополнительных хлопот, стало непомерно стыдно. А еще и старший следователь! Нюня тряпочная!

– Правда прости, – добавила тише.

– То-то же, – уже мягко ответил друг, – держи.

Знак перекочевал ко мне в ладонь.

– Ларк, привет! – Биран широко улыбнулся, словно только что заметил стражника. – Гляжу, у тебя тоже сегодня веселая ночка? Или вы… вместе?

– Нет, – прохладно ответил Ларк. – Я пойду тогда. Ты же проводишь?

– Да тут вести-то осталось, – Биран махнул рукой в сторону моего дома, – всего нечего.

– Вот и отлично. Доброй ночи, – сказал на прощение стражник и направился в сторону таверны.

Я, развернувшись, двинулась вперед – еще каких-то пару перекрестков, и я буду в своей небольшой квартирке на первом этаже трехэтажного дома. Фонарики с запущенной внутри прозрачных колб светящейся пылью мерцали. Похоже, у сведастов кончился заряд. На длинной узкой улочке не было ни единой души, а нависающие окна домов смотрели на нас темными стеклами. Приглушенный гомон с соседней улицы успокаивал, находись я в полнейшей тишине – было бы жутковато.

– Тебе еще одну плохую новость сейчас сообщить или поутру? – нагнал меня Биран.

– А хорошей нет? Ну так, чтобы уравновесить.

– Хорошей новостью в данном случае было бы отсутствие плохой, но увы… Лорд Арне ждет тебя завтра с отчетом.

– Дладж! – вырвалось у меня непроизвольно. В последнее время я слишком часто ругаюсь.