Текст книги "Петербургские доходные дома. Очерки из истории быта"

Упоминавшиеся чистые стилизации, опирающиеся на какой-либо единый исторический архитектурный стиль, не могли стать образцом для массового строительства. Тем более что жизнь предъявляла к архитектуре все новые требования – впервые стали появляться многоэтажные доходные дома, не имевшие аналогов по размерам и формам в предшествующих периодах и, соответственно, архитектурных образцов. Архитекторы начали заимствовать из предыдущего не весь облик строений в целом, а лишь отдельные элементы из совершенно различных стилей, соединяя в единой постройке, казалось бы, несоединимое.

В «Художественной газете» за 1837 год была опубликована программная статья, где впервые прозвучало как термин «эклектическое прекрасное направление»: «Наш век эклектичен, во всем у него характеристическая черта – умный выбор. Все роды зодчества, все стили могут быть изящны и заключают каждый немалочисленные тому доказательства, все они пользуются своими средствами, перемешиваются и производят новые роды».

Архитектуру этого времени позже станут называть эклектикой, а зодчих – эклектиками (от греч. слова «эклегейн» – выбирать, избирать), поскольку новый стиль основывался на выборе и соединении приемлемых для современной архитектуры мотивов и приемов различных исторических стилей. Известный петербургский архитектор-педагог А.К. Красовский рекомендовал студентам «изучать все стили, конечно, не для рабского подражания всем им, но дабы постичь все то, что каждый стиль имеет вообще хорошего и применимого к современным потребностям».

При столь массовом возведении доходных домов во второй половине XIX века контроль за их видом не мог не превратиться в пустую формальность. Несмотря на то что проекты должны были в обязательном порядке рассматриваться в Городской управе, в отдельных случаях – в Техническо-строительном комитете Министерства внутренних дел, а фасады доходных домов на главных улицах, проспектах и площадях – высочайше утверждаться, постепенно архитектура доходных домов окончательно становится частным делом домовладельца.

Теперь домовладельцы могли заказывать фасады домов в зависимости от вкуса и капитала. Фасад дома становился рекламой своего владельца. Домовладельцы пытались перещеголять один другого в роскоши оформления фасадов. Появляется целая индустрия «дешевой роскоши». Особенно старались владельцы доходных домов, ведь пышный импозантный фасад гарантировал высокую цену сдаваемых внаем квартир.

Искусствовед В.В. Стасов язвительно писал об этом увлечении: «Это архитектура, копирующая со старых образцов, с книг и атласов, с фотографий и чертежей, архитектура ловких людей, навострившихся в классах и потом преравнодушно отпускающих товар на аршин и на фунт… Угодно вот вам пять аршин греческого „классицизма“, а нет – вот три с четвертью итальянского „ренессанса“. Нет, не годится? Ну, так хорошо же: вот, извольте, остаточек первейшего сорта „рококо Луи Кенз“, а не то – хорошенький ломтик „романского“, шесть золотничков „готики“, а то – вот целый пуд „русского“».

Эклектический стиль. Доходный дом князя А.Д. Чавчавадзе (ул. Чайковского, 63). Современное фото

Представить, как выглядели такие эклектичные доходные дома, можно на примере творчества одного из архитекторов. Нарядный доходный дом на Сергиевской ул., 63 (ныне – ул. Чайковского), возведенный в 1880 году архитектором В.Ф. фон Геккером по заказу корнета гвардии кн. А.Д. Чавчавадзе, поражает обилием лепных украшений. Традиционно выделен центр: колоннами, эркером и фигурным фронтоном. Новшеством же является особенно нарядный декор верхних этажей. С появлением лифтов в последней четверти XIX века стала расти привлекательность квартир в верхних этажах, соответственно и цена, что и отразилось на оформлении фасадов. Последний, четвертый, этаж украшен парными кариатидами, над итальянскими окнами третьего этажа – ниши с бюстами. Облик дома чрезвычайно эклектичен, его нельзя отнести ни к одному из предшествующих стилей.

Известен этот дом своей причастностью к движению художников-передвижников – здесь четверть века, до своей смерти в 1898 году, в квартире № 8 жил Н.А. Ярошенко, известный своими картинами «Всюду жизнь», «Кочегар», «Курсистка» и др. Именно в его квартире по субботам собирались единомышленники.

Спустя двенадцать лет по проекту этого же архитектора на параллельной Фурштатской улице построен для генеральской вдовы В.Ф. Духовской также четырехэтажный доходный дом (№ 25) с ярким эклектичным фасадом: здесь и каннелированные коринфские пилястры с парными масками, и эффектная рустовка, и элементы барокко.

А еще через шесть лет поблизости (Фурштатская ул., 15) для А.М. Сомова под руководством того же В.Ф. фон Геккера возводится нарядный эклектичный дом, украшенный коринфскими каннелированными полуколоннами, пилястрами, картушами с монограммой «S», бюстами в круглых нишах между окнами третьего этажа.

В противовес эклектичной пышности архитектура доходных домов в последней четверти XIX века стала стремиться к рациональным способам отделки фасадов, что привело к распространению так называемого кирпичного стиля, при котором поверхность кирпичной кладки не штукатурилась. Это сильно удешевляло строительство, а также содержание домов. При влажном петербургском климате штукатурка – слишком недолговечный материал, требовавший частых ремонтов.

Активным сторонником кирпичного стиля был архитектор И.С. Китнер. Так, в 1872 году в журнале «Зодчий» он высказывался о «громадном значении кирпичных построек как в практическом, так и в художественном отношениях. <…> Нет разумной причины не пользоваться преимуществами того материала, из которого возведено строение, и скрывать его под слоем штукатурки. Фасады из кирпича нисколько не уступают остальным в великолепии, если еще не превосходят их. Делая карнизы, наличники и прочие украшения из терракоты или натурального камня, можно достичь такого богатства форм и цветов, которому вряд ли будет в состоянии противостоять архитектура так называемых штукатурных строений».

Кирпичный стиль. Фрагмент дома (В.О., 2-я линия, 9). Современное фото

Кирпичный стиль. Доходный дом (В.О., 2-я линия, 9). Современное фото

Особенно много в кирпичном стиле строилось производственных зданий. Большим энтузиастом этого стиля был архитектор В.А. Шретер, построивший множество доходных домов: для фабриканта А.И. Ниссена в начале 1870-х годов на набережной р. Фонтанки, 183; дом в готическом стиле Н.А. Мейера (на углу ул. Марата, 66, и Социалистической) во второй половине 1870-х годов; тогда же дом в мавританском вкусе Г.Ф. Вучиховского на пр. Римского-Корсакова, 33; а спустя пять лет – дом для своего отца в Зоологическом пер., 3; в 1890-е годы – свой собственный доходный дом на набережной р. Мойки, 112.

Многие архитекторы стали возводить здания в этом стиле. Например, в начале 1880-х годов архитектор К.Я. Маевский возводит доходный дом на углу Московского пр. и набережной р. Фонтанки, 16/110, и одновременно архитектор А.И. Аккерман – на канале Грибоедова, 132. В самом конце XIX века архитектор И.И. Иванов строит характерный кирпичный доходный дом на Английском пр., 39.

Получивший распространение первоначально как экономичный и рациональный, кирпичный стиль для доходных домов, в отличие от производственных помещений, постепенно становится все более нарядным. Фасады облицовываются высококачественным полихромным кирпичом, цветной керамической плиткой, живописными изразцами, придавая им нарядный, веселый вид.

А на смену кирпичному стилю уже зарождался новый стиль.

На стенах – звериные морды,

Русалки с улыбкой усталой,

Как накипь на стенках реторты,

Где варево века вскипало.

Вглядеться в изогнутость линий,

В растительно-зыбкий орнамент

Поля стилизованных лилий

Качнутся, заходят волнами.

В.С. Шефнер. «Петербургский модерн»

На рубеже XIX и XX веков в архитектуре сформировался новый стиль – модерн, что по-французски (moderne) означает «новейший» или «современный» (от латинского modo – недавно). В отличие от предшествующих ему стилизаторства и эклектики, модерн полностью отказывался следовать какой-либо архитектурной традиции. Для Петербурга характерен северный модерн, получивший распространение и в Скандинавии. Его отличают суровость и лаконичность архитектурного облика зданий, в облицовке которых широко использовался местный материал – гранит. Поэтичность, романтическую приподнятость зданиям придают изогнутость линий, растительные орнаменты, асимметрия, необычные формы оконных проемов. В скульптурном декоре характерны северные мотивы – изображения сов, зайцев, лисиц, медведей.

Одним из ярких представителей петербургского северного модерна был Ф.И. Лидваль. В течение 20 лет он проектировал и строил в Петербурге доходные дома в стиле модерн.

На рубеже XIX и XX веков, после возведения Троицкого моста, соединившего Петербургскую сторону с центром, Каменноостровский проспект стал важной парадной магистралью. И открывалась эта магистраль крупным комплексом доходных домов, построенным Ф.И. Лидвалем для своей матери (Каменноостровский пр.,1–3; М. Посадская ул., 5). В первой крупной самостоятельной постройке зодчего ярко проявились черты северного модерна, она стала своеобразной энциклопедией по применению технических и декоративных возможностей этого стиля.

В планировочном отношении архитектор показал преимущества открытых нарядных дворов, курдонеров, перед обычными закрытыми, а также пластичную красоту плавных перетекающих форм: декоративных элементов, оживляющих плоскость стен (многочисленных и разнообразных эркеров, балконов, террас), и крупных объемов корпусов в целом. Ф.И. Лидваль показал свойственное модерну сочетание разнообразных материалов: тесаного и грубоколотого камня, бархатистого многоцветия цементной штукатурки – гладкой, бороздчатой, зернистой; глянцево-блестящей керамической плитки. Особое внимание автор проекта уделил созданию комфортабельных, благоустроенных квартир. Здесь были и роскошные пятнадцатикомнатные «барские» квартиры, и квартиры для средних слоев в четыре-шесть комнат.

Вблизи дома матери, на М. Посадской ул., 15, 17, 19, Ф.И. Лидваль возвел три доходных дома в более лаконичной, строгой манере.

Завершался Каменноостровский проспект нарядным, красочным, оптимистичным домом № 61, спроектированным для А.Ф. Циммермана. Ф.И. Лидваль завершил высокую с переломом кровлю этого здания декоративной башенкой (она сейчас не существует). Главные украшения дома 18 разнообразных типов окон, использованных архитектором: прямоугольные, квадратные, овальные, с криволинейным завершением, они смотрят на просторы М. Невки.

Программным произведением модерна можно считать жилой дом (М. Конюшенная ул., 3) при шведской церкви Св. Екатерины, возведенной по проекту Ф.И. Лидваля. Центр фасада, выделенный светло-желтой глазурованной плиткой, подчеркнут плавно изогнутыми линиями лоджии, как бы перетекающей в два сложные эркера, завершающихся небольшими куполками. Характерно сочетание отделочных материалов различных фактур: гранит нижних этажей, зернистая штукатурка стен, гладкая плитка центра.

Северный модерн. Доходный дом А.Ф. Циммермана (Каменноостровский пр., 61). Арх. Ф.И. Лидваль. Современное фото

Северный модерн. Доходный дом при шведской церкви (Малая Конюшенная ул., 3). Арх. Ф.И. Лидваль. Современное фото

Также ярко представлен модерн в доходном доме Н.А. Мельцера, построенный Ф. Лидвалем на углу Б. Конюшенной ул., 19, и Волынского пер. Сейчас даже трудно себе представить, насколько монументально выглядело это здание с мощным полукруглым эркером с двухъярусным шлемовидным куполом (часть завершения сейчас утрачена) в ту пору, поскольку не существовало тогда двух крупных соседних домов и гигантского Дома гвардейского экономического общества.

Для известного шведского промышленника Э.Л. Нобеля по проекту Ф.И. Лидваля возводится огромный доходный дом на Нюстадтской ул. (ныне – Лесной пр., 20). Асимметричный простой фасад пятиэтажного здания украшен в левой его части парадным входом с фигурками путти по бокам и башенкой с куполом над ним и в правой части проездом, оформленным в виде ренессансной аркады, поддерживаемой пятью парами изящных гранитных колонн. В облицовке здания используются крупные гранитные русты на первом этаже и фактурная штукатурка стен с декоративными элементами из красного отделочного кирпича.

Лучшим доходным домом, построенным Ф.И. Лидвалем, по праву считается сквозной жилой комплекс графа М.П. Толстого (наб. р. Фонтанки, 52–54; Троицкая ул., ныне – Рубинштейна, 15–17). Строгие фасады украшены тройными арками ренессансного типа, ведущими в анфиладу из трех парадных дворов. Сочетание различных материалов – красный кирпич нижних этажей, штукатурка стен, пилоны из тесаной путиловской плиты – придают зданию импозантный вид. Зодчему удалось избежать резкого различия в отделке лицевых и дворовых фасадов. Другая творческая находка Ф.И. Лидваля в этом проекте – создание первых в Петербурге комфортабельных однокомнатных квартир-студий в корпусе коридорного типа. В каждой комнате перегородки выделяли альков с умывальником и маленькую переднюю. Кухни и туалеты были общими для блока из 12 квартир.

Северный модерн. Доходный дом Н.А. Мельцера (Большая Конюшенная ул., 19). Арх. Ф.И. Лидваль. Фото начала ХХ в.

Комплекс доходных домов гр. М.П. Толстого (наб. р. Фонтанки, 52–54). Арх. Ф.И. Лидваль. Современное фото

Василий Васильевич Шауб строил по несколько зданий в год, всего им построено более 80 особняков, доходных домов, промышленных корпусов. Несмотря на необычайную продуктивность, В.В. Шауб проектировал не только само здание, но и его интерьеры: всю внутреннюю отделку и даже встроенную мебель, что было характерно для стиля модерн. Кроме того, он с присущей немцам скрупулезностью осуществлял авторский надзор за строительством.

Другие архитекторы, проектировавшие в стиле модерн в начале ХХ века, увлекались применением натуральных камней и новых отделочных материалов, считая, что штукатурка отжила свой век. Но В.В. Шауба современники недаром называли «поэтом штукатурки». Благодаря использованию штукатурок разных цветов и фактуры его здания изысканны и элегантны, несмотря на использование недорогих материалов. В этом, наверное, заключалась одна из причин популярности В.В. Шауба и обилия поступающих к нему заказов.

Особенно много его построек на традиционно привлекательном для немецких архитекторов Васильевском острове: доходный дом (Средний пр., 16), комплекс огромных семиэтажных доходных домов (18-я линия, 21 и 23) и шестиэтажный дом (20-я линия, 7). Архитектор создает градообразующие угловые дома – на углу 16-й линии и Большого пр., 13/46; на углу Среднего пр. и 5-й линии д., 23/44; ул. Кропоткина, 19/8; на Малом пр. Петроградской стороны 85/11; ул. Яблочкова, 22/3; на Кронверкском пр., 79/2 (дом для крупного стекольного промышленника И.Е. Ритринга).

Комплекс доходных домов в стиле модерн на Австрийской площади (дома № 13, 20). Арх. В.В. Шауб. Современное фото

Но, пожалуй, самым известным из всех «шаубовских» зданий стал так называемый «утюг» – мрачного вида дом, как ледокол, своим острым углом рассекающий городской пейзаж в низовьях р. Фонтанки у Калинкина моста (наб. р. Фонтанки, 199/128). Многие художники рисовали этот уголок Петербурга с таким необычным домом. Очевидно, что он был дорог и самому автору – рядом он возводит еще более величественный дом, в нем архитектор поселился и жил до конца жизни.

Особенность творчества В.В. Шауба – создание ансамблей. Например, ансамбль величественных, увенчанных башнями и шпилями зданий на пересечении Каменноостровского проспекта и улицы Мира, создавший восьмигранную Австрийскую площадь (Каменноостровский пр., 13, 16, 20).

Для начала ХХ века с характерным для этого времени жестким соперничеством сторонников тех или иных стилевых направлений в архитектуре редки случаи, когда заслуги архитекторов признавались при их жизни. Но именно В.В. Шауба современники ценили очень высоко. Известный историк И.Н. Божерянов так написал о нем в 1902 году: «Господин Шауб принадлежит к той блестящей плеяде художников, которые, держа высоко знамя искусства, не умоляя его значения, сумели совместить в себе исключительный талант при обширном практическом понимании строительного дела. Его особняки и даже доходные дома останавливают на себе внимание всех понимающих и любящих искусство. В своих работах он всегда избегает всякого подражания и стремится найти совершенно новые формы, долженствующие вытекать из самой сущности создаваемых им предметов». Эти же слова можно в полной мере отнести и ко всему стилю модерн.

Вкратце мы упомянули об архитектурном облике доходных домов Петербурга, чьи фасады оформлялись в зависимости от быстро меняющейся моды. Подробно останавливаться на анализе архитектурных стилей нет необходимости, поскольку этим занимаются специалисты-архитекторы, и ими изданы многочисленные фундаментальные труды.

Глава 3
Планировки

Мы с вами прошлись по улицам старого Петербурга, мимоходом взглянув на фасады доходных домов. Сейчас предлагаю заглянуть во дворы, разобраться с запутанными дворовыми флигелями, подняться на этажи, зайти в квартиры. Где-то путешествие наше будет воображаемым, в котором нам помогут письменные источники, ведь совсем не сохранились деревянные доходные дома. Из каменных доходных домов без капитального ремонта остались лишь самые поздние постройки и самые фешенебельные – около 23 % домов Петербурга не прошли капитального ремонта. Причем с каждым годом их становится все меньше и меньше. Вот по этим домам, чудом сохранившим дух старопетербургских квартир, путешествие наше может быть вполне реальным.

Особенно хорошо сохраняется структура старых дворов. За редким исключением обычно даже вновь возводимые вместо разрушенных дворовых флигелей дома повторяют конфигурацию старых фундаментов. Поэтому мы можем соприкоснуться с чудными лабиринтами подлинных петербургских дворов. Проходными дворами можно легко пересекать целые кварталы. Дворы разные по величине и конфигурации: квадратные и прямоугольные, трапециевидные, шести– и восьмигранные, и даже овальные эпохи модерна. Приглашаю вас из лестничных окон заглянуть и в световые дворики, чья площадь иногда чуть больше 4 кв. м (1 кв. сажень).

В последней трети XVIII века и в первой половине XIX века доходный дом возводился вдоль улицы в размере участка. Боковые стены делались глухими, то есть без окон, чтобы соседний дом можно было пристроить вплотную, как того требовала сплошная застройка улиц «единою фасадою». Эти глухие стены, возведенные из огнеупорного кирпича для предупреждения распространения пожара с одного здания на другое, назывались «брандмауэры» (от нем. brandmauer – пожарная стена). Окна парадных комнат выходили на улицу, а окна личных помещений смотрели во двор, окруженный по периметру хозяйственными постройками – сараями, конюшнями, дровяниками. Все они имели вход со двора, а к границам участка выходили тыльной стороной.

Во второй половине XIX века, особенно в центральных районах, из-за возрастающей плотности городской застройки стал быстро распространяться иной тип двора, где место хозяйственных построек заняли жилые флигеля. Часть необходимых сараев вытеснялась на середину двора, часть встраивалась в жилые корпуса в качестве подвального этажа (прачечные, ледники, погреба) или первого этажа (каретные сараи).

Если ширина участка была до 20 метров, то возводили только один боковой флигель, дом принимал на плане очертания буквы «Г» (рис. 1А); если позволяла длина участка, к боковому флигелю пристраивали флигель, параллельный уличному, и план дома становился похожим на букву «С» (рис. 1Б). Если ширина участка составляла более 20 метров, то двор заключался в замкнутое каре с двумя боковыми флигелями. Такая застройка называлась «периметральной» (рис. 1В) и являлась наиболее распространенной.

Крупные удлиненные участки позволяли возводить двусторонние поперечные дворовые флигеля, делившие единое дворовое пространство на анфиладу дворов, соединенных проездными арками (рис. 1Г) (например, Гагаринская ул., 3). Иногда строение имело два уличных фасада, занимая внутриквартальное пространство между двумя параллельными улицами. Так образовывались знаменитые петербургские проходные дворы (например, наб. р. Мойки, 20, – Б. Конюшенная ул., 11; Кирочная ул., 14, – Фурштатская ул., 13).

Дворовая планировка

Когда участок имел достаточно большую ширину, то внутри дворового пространства возводились тоже двусторонние крестовидные дворовые флигеля (рис. 1Д), создававшие несколько параллельных анфилад дворов, соединенных между собой проездными арками.

Значительно реже встречаются примеры планировки внутренних флигелей не по периметру, а в центре участка, образуя в плане два открытых двора: «Т»-образные (рис. 2А) и «Н»-образные (рис. 2Б). Такая планировка дворов позволяла размещать и в дворовых флигелях комнаты в два ряда, хотя из окон открывался вид на близкую глухую стену соседнего домовладения.

Курдонер на Каменноостровском проспекте, 73–75. Современное фото

Световой дворик. Современное фото

Курдонер – открытый в сторону улицы двор. Подобную планировку доходных домов начали интенсивно практиковать на рубеже XIX и XX веков. Домовладельцы, естественно, хотели получать максимальную прибыль, а именно курдонер давал возможность увеличить длину «парадного» фасада в два или в два с половиной раза и, соответственно, умножить количество дорогих квартир.

Плотность застройки в середине XIX века ограничивалась правительством. Так, по Строительному уставу 1857 года двор должен был иметь площадь не менее 30 кв. сажень (135 кв. м) с расстояниями между флигелями не менее 3 саженей (6,4 м), если противоположная стена была без окон; и 6 саженей (12,8 м), если окна выходили во двор с обеих сторон. Но эти нормы касались лишь одного двора домовладения, все другие дворы могли быть еще меньше – от 4 кв. саженей (18 кв. м), поскольку расстояние между многоэтажными каменными флигелями не допускалось менее 2 саженей (4,26 м). Именно такие дворы стали именоваться «дворами-колодцами».

Все дворы по тому же уставу должны сообщаться с улицей или с другими дворами проездами шириной не менее 4,5 аршина (более 3 м).

Световые дворики, в отличие от обычных дворов, не соединялись проездными арками, и попасть в них можно было только через дверь с черной лестницы (иногда – лишь через окно). Использовались они только для освещения – в них выходили окна хозяйственных помещений квартир (кухонь, коридоров, отхожих мест, чуланов). Чаще всего они располагались в углах домовладения, где сходились перпендикулярные флигеля. Площадь световых двориков, или световых колодцев, должна быть не менее 1 кв. сажени (то есть менее 5 кв. м).