Текст книги "Волки"

Глава 7. Все карты на стол

– Значит, он твой близкий друг?

Валевская обернулась, услышав этот вопрос. Ее приводило в недоумение поведение Маэля, который задавал столь тривиальные вопросы и при этом чистил пистолет и кобуру на поясе. Он разобрал и смазал оружие, проверил патроны так спокойно и обыденно, будто выполнял бытовую обязанность. При этом ему хватало беспечности расспрашивать о личной жизни Анны-Марии. Она отложила два складных ножа в сторону и уставилась на мужчину.

– Да, так и есть. Какие-то проблемы?

Сзади подошел Кайле, деловито взял Валевскую за бедра и стал повязывать ей пояс с оборудованием. Она чуть дернулась, но важности не потеряла, продолжала стоять, гордо вскинув подбородок.

– Женщины и мужчины не могут дружить, такой дружбы не существует, – ухмыльнулся Маэльен.

– Это почему же? – спросила Анна-Мария.

– Женщины, может, и дружат с мужчинами, но мужчины с женщинами – нет. Любое «дружеское» общение женщины и мужчины создано им только из личного интереса и желания зайти чуть дальше, чем невинные разговоры.

– Это неправда, – категорично заявила Валевская, забирая волосы в хвост.

– Правда-правда, дорогуша, – продолжал Маэль, застегивая черную куртку. – Ни один мужчина в мире не уделяет девушке внимание просто так, из дружеских побуждений. Нам это просто неинтересно.

Анна-Мария улыбнулась, тоже накинула на себя куртку, но застегнула ее лишь наполовину.

– Конечно. При одном условии: если этот мужчина не гей, конечно.

Маэль замер. Собираясь застегнуть на запястье часы, он перевел удивленный взгляд на девушку:

– Северин – гей?

Валевская в ответ лишь пожала плечами и похлопала по плечу в знак благодарности Кайле, когда тот закончил с ее снаряжением.

В городе царили сумрак и тишина. Все четверо, то есть Най, Маэль, Анна-Мария и Кай, закончили подготовку и собрались в центре студии, одетые в черные майки, куртки и джинсы (исключая Валевскую, которая предпочла лосины) и удобные ботинки. У каждого были на руках перчатки, а на поясе – оборудование, настроенное и уже включенное: специальные часы, наушники с микрофоном, датчики и портативные устройства. Был у каждого члена банды и скромный запас оружия на всякий случай, или, проще говоря, план Б. За столом сидел Кристиан, их координатор, хакер и программист. В студии он появлялся редко – обычно он или учился, или работал из дома. Его русые волосы торчали в разные стороны, а темные спокойные глаза следили за данными на нескольких мониторах: мелькали карты, камеры наблюдения. Рядом лежала рация, настроенная на полицейский канал, и вторая, на личной частоте группы. На вид Валевская не дала бы парню больше шестнадцати, хотя на деле ему было девятнадцать. В любом случае он еще совсем молодой. Странно, что Анна-Мария так говорит о нем, учитывая, что ей самой через месяц стукнет двадцать. Но чувствовала она себя на все тридцать.

– Все сложил? – спросил Най, застегивая черную сумку.

– Да, – ответил Кайле, их главный инженер. – Паяльник, дрель, азот, прослушка…

– Стоп-стоп, дрель и азот? – нахмурился Най. – Это для сейфа?

Маэль кивнул, забрав сумку из рук Ная.

– Там сейф новой серии. Придется пробивать его дрелью и открывать на слух. Наушники внутри?

– Вместе с прослушкой, как я и сказал, – спокойно сказал Кай и направился к двери.

Кристиан не глядя помахал им, продолжая следить за несколькими мониторами сразу.

– Всем удачи, волчата, – усмехнулся он. – Сделаем, как обычно, все по высшему разряду, ладно?

У Валевской захватило дух. Это все правда. Она не в танцклассе, не пытается поднять ногу еще выше и не выслушивает от портнихи, что еще сантиметр с бедер стоило бы убрать. Она в студии в центре Марселя, готовится к первой в жизни преступной операции бок о бок с опасной группировкой, обменивается колкостями с самым разыскиваемым в Европе вором. Вместо очередных пустых разговоров она обсуждает модели камер наблюдения и как лучше вырубить охранника. Вместо привычной ненависти она чувствовала смятение. Все вокруг изменилось настолько, что даже приключение Элли, которая прилетела в Изумрудный город на чертовом торнадо, было рутиной в сравнении с тем, что творилось с Анной-Марией. Любая другая бы уже испугалась и сбежала. Но некоторые причины не давали Валевской этого сделать. Во-первых, она ненавидела свою прошлую жизнь так, что не передать словами; во-вторых, если она сбежит, ее просто убьют; в-третьих, она чувствовала, что ей это нравится, это именно то, что нужно и чего она всегда хотела.

Валевская первой вышла из студии, деловито распахнув дверь, и зашагала к лифту. Най, Кайле и Маэль последовали за ней. Операция началась.

* * *

По радио тихо играла песня старого доброго Билли Айдола, ритм которой Най выстукивал костяшками пальцев по рулю машины. Она была припаркована в проулке между двумя домами, спрятанная в темноте и тишине пятничной ночи. Зелеными глазами Най смотрел куда-то вдаль, покусывая губу и сильно задумавшись. Спину он обычно держал ровно, но сейчас сидел ссутулившись, навалившись грудью на руль. Он считал секунды.

– Долго еще? – спросил он, казалось бы, в пустоту.

– Еще минуту. Кай через портативник подключается к системе сигнализации. Кристиан быстро хакнет ее, а я вскрою дверь, – отозвался в наушнике Маэль.

В трехстах метрах находились Маэль, Анрия и Кай. Последний возился с дверью и маленьким складным ноутбуком, пока первые двое вынимали и настраивали оборудование. Маэль вынул небольшой чемоданчик, поставил рядом, а потом продолжил рыться в сумке, пытаясь найти все части разобранной борфрезы – специальной штуки для взлома замков.

– Зачем так много? – нахмурилась Анрия.

– Потому что здесь стоят и врезной, и накладной замки. Их нужно вскрыть, а не взломать. Для этого требуется куда больше оборудования, – ответил Кай, прикрепив портативник к щиту, от которого шли провода сигнализации. Таким образом он связал локальную сеть Кристиана с закрытой сетью магазина с ограниченным доступом. Кристиан в студии тут же подключился и занялся разблокировкой сигнализации.

– Вскрыть, но не взломать? Какая разница между взломом замка и его вскрытием? – спросила Валевская.

– Большая, милочка, – сказал Маэль. – Нам нужно вскрыть замок – то есть найти способ его открыть, не повредив. А взломать замок – это уже открыть при помощи разрушающих методов. Замок теряет работоспособность и дает знать, что кто-то вломился внутрь.

– А знаешь, что дерьмово? – добавил Кай. – Здесь стоят два замка, и оба не просто кодовые, но и цилиндровые, с комбинированными механизмами сложности.

Маэльен нахмурился, видимо, испытывая негодование, но Анна-Мария пока ничего толком не могла понять из того, что они говорили. Какие механизмы? Что за типы замков? Она прекрасно разбиралась в белом вине, в терминах балета, в старом американском кино и в литературе. Взломами замков ей не доводилось заниматься. Но это пока. Валевская была уверена, что все впереди. Эта мысль подарила воодушевление. Сейчас она словно билась о толстую стену, за которой был новый интересный мир, неизвестный и чужой. А за спиной – старая жизнь. Поэтому она хотела все узнать и все увидеть, даже если это нудная лекция о типах замков.

– Мы со вскрытием провозимся дольше, чем с сейфом… Может, ну их, эти замки? Взломаем, и все, – предложил Маэль, глянув искоса на Кая.

– Заметят же, – ответил тот.

– Заметят, когда обнаружат пропажу херовых килограммов бриллиантов и алмазов, черт побери! – выругался в наушнике Най, который до этого просто слушал разговор. – Ломайте уже и беритесь за дело. Ночь не резиновая, а в преддверии праздников эта ювелирка открывается раньше обычного, часов в семь утра. Значит, охрана и консультанты будут не позже шести. У нас едва ли есть четыре-пять часов на все!

Най Леманн порой был как холодный душ для всех. Когда кто-то ленился, тянул время или топтался на месте, слова Ная действовали будто подзатыльник, который сразу помогал появиться энтузиазму. Удивляться нечему – типичный организованный немец, предпочитает делать все быстро, четко и по высшему разряду. И на этот раз он тоже подгонял своих коллег, с трудом выдерживая их медлительность.

– Он прав, – отозвался Кристиан. – По полицейской частоте передали, что через девять с половиной минут по вашей улице проедет патруль. Заметят в переулке – точно заподозрят и повяжут. Ломайте дверь и быстро внутрь. Я уже хакнул сигнализацию, наши сети синхронизировались.

Маэльен решительно взял борфрезу и надел очки. Кайле и Анрия отошли от двери на пару шагов, перед тем как Сантана начал ломать замок.

* * *

– Слов нет, как это стремно, – вздохнул в наушнике Най, – и непрофессионально.

Кайле стоял, прислонившись к двери склада, которую они только что взломали, чтобы войти внутрь. В помещении было тихо и темно, свет падал лишь через окна с улицы. В темноте едва угадывались очертания диванчиков, витрин, столов. Было так тихо и темно, будто днем люди не толпились у этих витрин и не оставляли здесь огромных сумм.

Напротив стоял Маэль и сжимал в руке маленькую использованную дымовую шашку. Он прикусил губу, сосредоточенно уставившись в пол, и пытался придумать, что делать дальше.

– Что случилось? – спросила Анна-Мария. – И зачем вы напустили дыму в ВИП-зал?

Кайле схватил Валевскую за плечо и потащил ко входу в ВИП-зал. У двери он остановился, ткнул пальцем в пустую черную комнату и включил фонарик. Луч искусственного света пронзил темноту. Внутри еще были легкие остатки дыма от дымовой шашки.

– Присмотрись, – строго скомандовал Кай. – Видишь едва заметные тонкие лучики через всю комнату?

Валевская разглядывала темное помещение. Сначала она ничего не увидела, но спустя несколько секунд поняла, о чем говорит Кайле. Благодаря дыму в комнате, которую Кай освещал фонарем, можно было увидеть тоненькие, словно ниточки, лучи, которые шли от стены до стены на разных расстояниях от пола. Они то появлялись, то исчезали.

– И что это? – спросила Анна-Мария.

– Это, моя дорогая, сигнализация вида «лазер лайн», модель неизвестная. Та самая, которую Маэль не учел во время вашей вылазки. Та самая, которая нам теперь все испортит, – ответил вместо него по рации Най.

– Ничего она не испортит, – злобно рявкнул Сантана. – Ты же прекрасно знаешь, лазерную сигнализацию трудно опознать. Я мог догадаться только по панели управления, которая висит на другой стороне комнаты.

– И почему же не догадался? – спросил Най.

– Он подумал, это звуковые датчики, – пробормотал Кайле.

Най, сидевший в машине, зарылся лицом в ладони, устало вздохнул и протянул:

– Господи…

– Что такое звуковые датчики? – спросила Валевская, которая вообще ничего не понимала.

– Это датчики, реагирующие на звук. Есть определенный порог шума, если его превысить, сработает сигнализация. Так что шуметь нельзя.

– Потом будешь ее учить! – воскликнул Най. – Какого хрена нам теперь делать? Хорошо, что Кай додумался использовать дымовую шашку. Иначе бы уже повязали давно.

Кайле поджал губы, несколько секунд рассматривал ВИП-комнату, а потом махнул рукой:

– Я разберусь с этим.

Он достал из черного рюкзака какие-то приборы. Анна-Мария осталась стоять посреди главного зала магазина, в тревоге обняв себя за плечи. Она надеялась, что сегодня все поменяется. Что этот день предопределен свыше, что он решит все и откроет ей новую страницу ее жизни. Но, словно нарочно привлекая к себе несчастья и неудачи, Валевская и здесь потерпела крах, а вместе с ней и самая разыскиваемая группировка в Европе. Неужели ей не суждено вырваться из этой серой колеи? Она так и будет танцевать, пока не сдадут нервы или стопы пополам не переломятся? Прямо как злобная мачеха из сказок братьев Гримм, которую в наказание заставили до смерти танцевать в раскаленных туфлях. Чем же Анна-Мария провинилась, какую сучку отравила яблоком в прошлой жизни? Что она должна сделать и чем пожертвовать, чтобы все пошло как надо?

Сжав губы, она напряженно уставилась в черный пол, словно залитый дегтем, и поежилась. Появилось отвратительное чувство полной обреченности.

– Чего загрустила, красотуля? – спросил у самого ее уха Маэль, подойдя к ней сзади.

Анна-Мария вздрогнула и обернулась. Сегодня от него пахло одеколоном Invictus. Парфюм для победителей, флакон выполнен в форме кубка. При других обстоятельствах Валевская бы непременно закатила глаза и высмеяла это. Но не сейчас. Она так резко отвернулась, что хлестнула Маэльена волосами по лицу, отчего он зажмурился и сморщился. Потирая щеку, он уставился на девушку блестящими серыми глазами.

– Не понимаю, что происходит, – честно сказала Анна-Мария.

Маэль кивнул и подошел ближе.

– Я объясню. «Лазер лайн» – вид сигнализации, похожий на киношные. Такие красные лучи через всю комнату, если их заденешь, тебе крышка. Понять, что установлена именно такая сигнализация, можно только по панели управления. Поэтому Кайле носит на такой случай дымовые шашки. Плотный газ позволяет увидеть эти бесцветные лучи. Таким образом, мы можем понять, есть ли скрытая сигнализация. Она есть, и теперь у нас проблема – ее надо вырубить.

Валевская кивала по мере осознания информации.

– А, то есть теперь… надо как-то оказаться на другой стороне ВИП-зала, чтобы вырубить сигнализацию? – спросила она.

– Именно, – кивнул Маэль. – Кай сейчас установит в зале синий или зеленый свет, при котором проявляется красный цвет лучей, и мы сможем видеть, где именно они есть. Если их много по всей комнате, мы не сможем пройти, придется все сворачивать.

Маэль говорил серьезно, Анна-Мария понимала, что ему уже не до шуток и что решающий момент близко. Внутри снова подняло голову сомнение. Это шанс испортить операцию. Оказаться рядом с этими лучами, нарочно задеть их и вызвать таким образом полицию. Группировку, унизившую Валевскую и сорвавшую премьеру, повяжет Интерпол. Анна-Мария отомстит. Но вот вопрос – а надо ли это делать? Разве не лучше последовать манящему обещанию Маэля все изменить и научиться жить заново?

Валевская тяжело вздохнула. Сложно. По крайней мере, для ее мозгов, которые она, признаться, давно не использовала так интенсивно, как в последние дни. И которые отчаянно не хотели работать, потому что вокруг происходило черт знает что.

– Алло, мадмуазель? – вдруг произнес Маэль, помахав рукой перед глазами у Анны-Марии. – Есть кто дома?

Моргнув, Валевская вскинула брови.

– Что?

– Кай проявил лучи. Теперь мы с тобой должны их обойти, чтобы добраться до панели управления и до сейфа.

– Мы с тобой? Зачем? – искренне удивилась Анрия.

– А ты думала, будешь сидеть, сложив свои славные ножки? Нетушки, – ухмыльнулся Маэль. – Ты мне на той стороне нужна.

Сантана направился к ВИП-залу, Валевская следом. Они остановились на пороге. Комната была освещена синим светом, и лазерные лучи теперь стало хорошо видно. Казалось, они пришли на какую-то вечеринку: яркий голубой свет освещал их лица, а в зрачках отражались красные нити. Лазеры. Они изрезали комнату вдоль и поперек. Чтобы их обойти, нужно было либо быть змеей, либо избавиться от позвоночника. Где-то пришлось бы очень высоко прыгнуть, где-то – невероятно изогнуться. У Анны-Марии мелькнула мысль: «Ничего не выйдет. Сейчас Маэль должен будет отказаться от этой затеи».

– Нормально, – махнул он рукой. – Сейчас проберемся.

Он скинул куртку, и Анна-Мария увидела на его крепких плечах в черной кофте кобуру с оружием. Лазерные лучи тянулись от самого порога вглубь помещения. Маэль нагнулся, поднял ногу и перешагнул два луча. Он проделал это быстро и ловко, кажется, совсем не боясь сигнализации. Анрия таращилась на него, как на больного чумой.

– А ты чего стоишь? – спросил Кайле спокойно. – Он один не справится.

– Да это безумие! – воскликнула Валевская. – Их там сотни! Это провальная затея.

– Сказала девушка, которая может летать, – улыбнулся Кай. – Ты же балерина. Ты просто нагибаешь гравитацию каждый день, нет? Разве тебе стоит бояться каких-то лазерных лучей?

Его улыбка показалась Анне-Марии безумно красивой и воодушевляющей. Впервые в жизни от нее ничего не требовалось сверх ее усилий, нужно было всего лишь сделать то, что она может и хорошо умеет. При этом Кай без сомнений был уверен, что Анна-Мария сумеет. Он надеялся на нее.

Доселе незнакомое чувство овладело ею. Она сделала два простых прыжка, три наклона с парочкой плие и ловко оказалась на пять шагов впереди Маэля, который начал раньше нее. Он захлопал глазами, заметив, как легко Валевской дался это маневр. Она усмехнулась и пожала плечами.

– А вы дурой меня назвали, когда я лосины надела. В них удобнее, – пояснила она, шлепнув себя по заднице.

Маэль улыбнулся и стал медленно пробираться через лучи. Кай стоял у порога комнаты, наблюдая за ними, а также изредка поглядывая в портативный компьютер. Там он отслеживал показатели датчиков и приборов, установленных в магазине. Следил за громкостью звуков, которые они издавали, чтобы не превысить определенный порог. Если такое случится, сработает сигнализация, ориентированная на звук.

– Ну что, сработались? – раздался голос Кристиана в наушнике Кайле. – Если поцапаются, это будет стоить нам операции, если не свободы.

– С чего бы им цапаться, – возразил Кай. – Маэль сам ее притащил. Нравится, может быть.

Послышался напряженный вздох. Это Кристиан сидел в студии, наблюдал за обстановкой и отслеживал передвижения пяти ближайших патрулей. Может показаться, что ему сейчас было проще всех, раз он вдали от места операции, и его все происходящее почти никак не касается. Но беспокоился он абсолютно так же, как Най, Кайле, Маэль и Анрия, находящиеся в ювелирном.

– Ты забыл, почему нас только четверо? – спросил Крис. – Маэля никто не выдерживает дольше недели. Или он сам придирается и заканчивает сотрудничество.

– Стало быть, с этим разберется девчонка, – спокойно парировал Кай. – Она не просто какая-то там с улицы. Стоящий экземпляр. Может, она и окажется тем хлыстом, с помощью которого можно приструнить Маэльена.

Кристиан удивленно вскинул брови, прижав наушник плотнее к уху. Может, он вышел из строя и парню только показалось, что самый главный сноб и молчун сказал такое? Кайле Нордан, циничный британец, признавал только правду, четкие действия и рациональность, скептически воспринимал роль женщин в деле, наверное, даже был сексистом. Но, по всей видимости, Валевская ему приглянулась.

Тем временем у Маэля возникла проблема. Они с Анрией оказались в очень стесненных обстоятельствах: замерли в месте, где лазерные лучи пересекались, и было непонятно, что делать. Красные линии заполонили пространство, изогнуться, чтобы обойти их, было очень-очень тяжело. Маэль напряженно прикусил губу и осматривался, ища, где бы проскользнуть. Хуже всего было то, что ближе к противоположной стене зала лазерные линии сигнализации двигались.

– Как в чертовом кино про Джей-Би, – выругался он. – Но я из Испании и моя фамилия вовсе не Бонд.

– Вы в тупике? – спросили одновременно Кайле, Най и Кристиан.

Анна-Мария, стоящая рядом с Маэлем, вновь ощутила горечь разочарования, разглядывая перекрещивающиеся лучи. Но это одновременно был и ее шанс: быть может, стоит уже решить, чью сторону она выбирает? У «Лобоса» ничего не получается. Не знак ли это, что пора отомстить им и выйти из игры?

Сантана, разглядывая зал, сумел прийти лишь к одному выводу:

– Весь ход операции теперь зависит только от нее. Только Анна-Мария сможет проскользнуть здесь и прикрепить портативник к панели управления.

Валевская, широко раскрыв глаза от шока и испуга, бросила дикий взгляд на Маэля.

– Что?!

– Звездочка, – хмуро обратился к ней Сантана, – только тебе под силу ловко обойти все лучи и оказаться на той стороне.

Ей стало так страшно, что подступила тошнота. Анна-Мария глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Пришло время выбирать сторону.

– Окей, пусть она разберется с этим, – сказал Най, сидевший в машине у ювелирного. – Надеюсь, без глупостей.

Парни затаили дыхание. Они уже знали холодную и мстительную натуру Валевской, и каждый догадывался, что с ее стороны можно было ожидать ножа в спину, и, в принципе, даже заслуженно. Но они пошли на риск, доверяя чутью Маэля. Теперь настал тот самый момент, когда они узнают, насколько хороша интуиция их главаря. Ошибся он, доверившись их бывшей жертве, или сделал ценный вклад? Очень тяжело было предугадать ход мыслей и действия Маэля, он был совершенное непредсказуем, словно безумец или гений.

И Маэль знал, что момент настал. Он видел сомнение в волчьих голубых глазах Анны-Марии, которая в нерешительности смотрела то на лучи, то в пол. Было видно, что балерина делает тяжкий выбор. Сантана был уверен, что его обязанностью будет помочь ей.

Он вытащил из уха передатчик, с помощью которого связывался с группой, а потом проделал то же самое с передатчиком Валевской. Они смотрели друг на друга, и Маэль положил ей в руку маленький черный наушник.

– Послушай меня, Анна-Мария, – тихо произнес он. – Только меня, забудь о том, что здесь есть кто-то еще.

Сантана присел на корточки и потянул за руку Валевскую, чтобы она присела рядом с ним. Под ярким светом красного и синего, они скрылись в приглушенном сумраке, стоящем у самого пола. Все звуки вокруг померкли, и густое полотно тишины окутало пару, оставив их наедине. Анна-Мария взволнованно смотрела в серые глаза Маэля, чувствуя себя беспомощной сейчас. Ее терзал страх, беспокойство и растерянность. Она никак не могла сделать выбор, находилась четко посередине между вариантами «Я изменю свою жизнь, начав заново» и «Я защищу свою честь, отомстив им». В голубых глазах было видно это сомнение.

Маэль погладил девушку по плечу, а потом по щеке, вложив в этот жест всю нежность.

– Я знаю, что у тебя в голове, – вздохнул он. – И я верю, что ты сделаешь верный выбор. Выбор в пользу свободы, удовольствий, новой жизни. Я верю, что ты не вернешься к своей замкнутости, ненависти и отчуждению. Ты умная, – он взял Анну-Марию за подбородок и добавил: – И ты нужна мне.

Валевская подавленно сглотнула, ощутив дрожь во всем теле. Казалось, ее знобило.

– Если я сделаю это, я могу потерять все… – честно прошептала она.

– Что значит твое «все»? – вскинул брови Сантана. – «Все» – это ненавистная труппа, серые будни, чувство злости, усталости и бешенства? Пустая тарелка на завтрак, обед и ужин? Одиночество? Фрустрация?

Их взгляды встретились.

– Не кажется ли тебе, что это «все» отравляет тебе жизнь? Что это нужно потерять? – настойчиво продолжал Маэль. – Не будь трусливой. Ты же сильная. Найди в себе смелость оставить все привычное. Я помогу.

Маэль поднялся на ноги, протянул Валевской руку. Она робко взяла ее, ощутив, как горячие сильные пальцы сжали ее ладонь и потянули на себя. Поднявшись, Валевская попыталась собраться с мыслями, разглядывая лучи сигнализации.

Надо. Надо это сделать.