Текст книги "Пекин и Великая Китайская стена"

«Сдохни, Шихуан!»

Трудно представить китайца, которого не переполняла бы гордость за творения великих предков. Подобные чувства испытывает каждый житель страны, хоть однажды видевший Великую Китайскую стену – свидетельство высокой культуры строительства и совершенства технической мысли. Совсем иные ощущения вызывают дворцы, огромные и красивые императорские дома Шихуанди, не сумевшие пережить своего создателя.

Одновременно с возведением стены император приступил к строительству своей новой резиденции. Если верить летописям, в начале правления «он трудился днем и ночью, заботясь о черноголовых, как по новым правилам называли себя жители Поднебесной империи. Однако в последние годы все его мысли занимало собственное благополучие». Невиданно роскошный дворец предполагалось построить в окрестностях Сяньяна (современный Сиань, провинция Шэньси), на берегу реки Вэйхэ. В главный город империи Цинь, как в Древний Рим, вели дороги и транспортные каналы, соединявшие столицу с другими крупными поселениями страны. Для сохранности наземных путей сообщения были унифицированы оси телег, чтобы широкие повозки не выходили за колею и не продавливали следы в мягкой почве. Все эти мероприятия способствовали развитию торговли, и в Цинь постепенно перестали быть средством обмена такие товары, как жемчуг, яшма, черепаховые щитки, серебро и олово. В качестве денег, наряду с единой медной монетой, стали употребляться золотые слитки.

Крепость в Сиане

По приказу владыки всем жителям Китая надлежало сдавать бронзовое оружие на переплавку. Из полученного металла лучшие скульпторы страны создали 12 статуй для украшения входа в жилище Сына неба. Вполне вероятно, что изъятие оружия проводилось с целью ослабления внутренних врагов. Во всяком случае именно эту цель преследовал Цинь Шихуанди, разрушив все крупные укрепления внутри Китая, которые могли бы послужить в случае восстаний.

Решив прославить себя грандиозными сооружениями, император не жалел средств. Из ближайших и отдаленных районов в столицу доставлялось все самое ценное, редкое и прекрасное: сияющие камни, изделия из благородных металлов, деревья с пахучей древесиной невиданной окраски – розовой и зеленоватой. Две части города, раскинувшегося по обоим берегам реки, соединял мост. Являясь чудом техники своего времени, он стал образцом для архитекторов Пекина.

Устроенные к северу от Вэйхэ жилые кварталы дополнялись широкими улицами, уютными аллеями, садами и великолепными дворцами знати. Южное побережье занимал императорский парк, по сути представлявший собой лес, точнее, заповедник, куда допускался только Шихуанди с семейством и свитой. Возведенный среди деревьев дворец по всем параметрам превосходил ранее известные сооружения. О величине главного здания можно судить по размерам парадного зала, по слухам вмещавшего 10 тысяч человек. Комнаты были заполнены колоколами и барабанами, пологами и занавесями, слугами и прекрасными наложницами. Все вещи всегда находились на своих местах, и даже люди не могли передвигаться без указаний.

Впрочем, столичное жилище императора было лишь лучшим из многих: ему принадлежало более 700 дворцов только в Китае, причем 300 из них располагались в окрестностях Сяньяна. Огромные усадьбы вблизи города составляли единый архитектурный ансамбль, в плане воссоздававший звездное небо. Почти все императорские дома строились по аналогии с теми, которые раньше принадлежали покоренным князьям. Захватив какую-либо область, Шихуанди приказывал зарисовать устройство главного дворца, с тем чтобы возвести себе точно такой же.

Формирование идеального государства, каковым хотел сделать Цинь Шихуанди свою империю, невозможно без соответствующих законов. Их разработкой занимались не только отдельные личности, от странствующих мудрецов и городских учителей до знатных вельмож, но и целые философские школы. Особого внимания монарха удостоился труд Шана Яна, впоследствии министра царства Цинь, знаменитого реформатора древности. «Если наказывать, то карать сурово за мелкие проступки, – гласил один из его законов, – и тогда исчезнут наказания, дела увенчаются успехом, а государство усилится. В древности люди были просты и честны, ныне же они хитры и лживы. Сегодня возврат к добродетели возможен только путем смертных казней и примирения справедливости с насилием». Взгляды Шана Яна согласовались с имперской философией. Немного позже, отраженные в обширном уголовном кодексе, они воплотились в законе, который в основном применялся к незнатным лицам.

Сопротивление власти в эпоху Цинь подавлялось жестоко, нередко с помощью изощренных видов смертной казни. За человека, нарушившего закон, как правило, отвечала вся семья. За серьезное преступление смерть грозила не только самому виновнику, но и всем его родичам в трех поколениях. Родственников казнили вместе с осужденным или превращали в рабов. Воры, растратчики общественных средств, неверные жены обычно наказывались отрезанием носа или разрубанием колен. Государственные преступники заканчивали жизнь в кипящих котлах; их разрубали пополам или на мелкие части, разрывали колесницами, закапывали живыми в землю, возводили на плаху, где измученному пытками человеку пробивали темень либо выламывали ребра. Отрубание головы считалось милостью, поскольку сулило быструю смерть.

Аристократы из покоренных царств – 120 тысяч богатых и знатных семейств – были насильно переселены в «пустующие земли и сильно горевали по этому поводу». Лишенные свободы, они жили в достатке, но под пристальным надзором слуг императора. В летописях сей акт назывался «великим очищением от сильных и красноречивых». Те, кто осмеливался возражать, подвергались смертной казни. С отменой прежних титулов главным критерием знатности признавались государственные заслуги.

«Если на тысячу человек, посвятивших себя земледелию, придется всего лишь один, знающий „Шицзин“ или „Шуцзин“ и показавший себя умным оратором, то вся страна откажется пахать», – утверждал Шан Ян. Связанные с именем Конфуция, эти книги олицетворяли благородство, провозглашали индивидуализм и неравенство, более того, призывали к неподчинению владыке, если тот ошибался. По указу Цинь Шихуанди все труды великого философа были брошены в костер на площади столицы, где сваренные в котлах и закопанные живыми погибли 460 конфуцианцев.

Запуганные чиновники боялись сказать правду, поэтому император не знал, что «злодеяний становится все больше, разбойников развелось без числа, дела ведутся все беспорядочней… На рынках империи сандалии дешевеют, а протезы для ног дорожают, поскольку бродягам отрубают ноги. Спасаясь от налогов, крестьяне убегают в горы целыми деревнями, казематы не вмещают узников, дороги переполнены осужденными в окровавленных рубашках…». Не подозревая о болезни владыки, но чувствуя ослабление власти, в конце его правления люди все чаще подавали голос. Однажды в городе появился камень с небрежно вырезанной фразой: «Шихуанди умрет, и землю империи разделят». Камень быстро убрали и расплавили в огне, вскоре казнив всех, кто жил поблизости от этого места. Поднимая камни ко дворцу Эфан, задуманному как дополнение императорской гробницы, каторжники тихо напевали песню:

 
Эфан! Эфан!
Скорее сдохни, Шихуан!
 

Цинь Шихуанди не дожил до 50 лет, скончавшись в нарушение собственного указа, где говорилось, что император бессмертен. Смерть настигла владыку в поездке, и, страшась восстания, сановники решили не объявлять о том до приезда в столицу. Тело монарха поместили в закрытую колесницу, к которой в определенное время подходили с докладами все, кто делал это раньше. Тайна сохранялась и по прибытии в столицу; гроб без лишней огласки вынесли из дворца, доставили к секретному входу в усыпальницу на горе Лишань и спустили внутрь. Вместе с императором в склепе остались мастера, выполнявшие замки и механизмы для дверей, слуги, наполнявшие тайники, а также его бездетные супруги и несколько сотен девушек-наложниц. В новом тысячелетии обычай хоронить жен вместе с мужьями был отменен. Однако женщин не оставляли во дворце, а переселяли в дома, устроенные между внешней и внутренней оградами гробницы. Тогда же ушла в прошлое традиция замуровывать слуг, которых стали заменять глиняными фигурками или портретами, вырезанными из бумаги.

По утверждению Сыма Цянь, колоссальную гробницу в течение 10 лет строили 700 тысяч рабочих. Строители пробили ход в горе, но вскоре столкнулись с глубинными источниками. Отведя воду в другое место, они залили отверстия бронзой или, по другим источникам, медью. Яму площадью около 250 тысяч м окружили двумя стенами: внутренней и внешней. Погребальный комплекс был спланирован по подобию дворца. Помимо огромного зала с гробницей императора, здесь имелось около 100 вспомогательных помещений. Стены склепа, где предполагалось поместить саркофаг, облицевали отшлифованными камнями и нефритом. Полы устлали лакированными камнями, на которых отчетливо различалась карта с обозначением всех областей империи.

Могила Цинь Шихуанди

Дух – хранитель могилы. Терракотовая статуя, эпоха Северная Вэй

Задолго до похорон в этой комнате находились копии императорских дворцов, фигуры чиновников всех рангов, редкие вещи, драгоценные украшения, статуэтки духов – хранителей могилы. Потолок напоминал небесный свод со звездами, луной и солнцем. Уходя, мастера наполнили светильники человеческим жиром, надеясь, что огонь никогда не погаснет. На время работы все они имели при себе луки-самострелы, необходимые для того, чтобы стрелять в тех, кто попытается прорыть ход и пробраться в тайное место. Для предотвращения грабежей внутри усыпальницы были устроены «реки и моря» из ртути.

Возводя себе столь грандиозную могилу, Шихуанди верил, что память о нем сохранится навсегда. Желание императора сбылось, хотя придворные постарались уничтожить все его материальные следы: массивная дверь входа в гробницу была заложена камнем, яма засыпана, а сверху густо посажены трава и деревья, после чего могила приняла вид обычной горы. Вскоре после похорон трон занял младший сын Шихуанди. Получив власть в обход старших братьев, он начал свое правление с массовых казней, невольно приблизив конец империи Цинь.

Роскошь, позволительная Сыну неба, была не доступна не только простому труженику, но и очень состоятельному человеку. Тем не менее каждый китаец, готовясь перейти в мир иной, старался устроиться в нем не хуже, чем на земле. Сановника или богатого торговца обкладывали в гробу драгоценными камнями, золотом, серебром, жемчугом, добавляя мелочи, которые он любил при жизни, например трубку, настольную книгу, написанные им труды. Умершего бедняка одевали в дорогую одежду, но в могилу клали лишь самое необходимое. Его посмертное жилище выглядело гораздо скромнее. Рыбакам гробом служила лодка, покрытая другой лодкой вместо крышки. Вместе с ним в загробное царство уходила половина сети, тогда как вторая половина оставалась у родных как память об усопшем. Не имея возможности построить склеп, простой человек старался приобрести хотя бы красивый гроб и начинал заниматься этим лично, едва только на лице появлялись морщины.

Старинные китайские гробы выполнялись без использования гвоздей. Самые дорогие из них окрашивались в красный цвет, более дешевые – в черный. Внутренние стенки покрывались лаком, после чего специальным составом смазывались пазы. По сле нескольких таких процедур изделие становилось совершенно непроницаемым для влаги. Художники расписывали наружные стенки гробов сценами из жизни усопшего, вырезая на крышке его имя, фамилию, время и место рождения, указывая род занятий, день кончины. Самое престижное посмертное жилище изготавливалось из тиса – дерева, не поддающегося гниению и потому являющегося символом долголетия (кит. шоу). Богачи нередко обзаводились двумя гробами, приобретая в дополнение к основному более скромный «чехол». Бедняка, не сумевшего накопить к старости денег, заворачивали в камышовую циновку.

Похороны простолюдина

О будущих похоронах родителей заботились дети. При недостатке средств младший из семьи мог продать себя в рабство только затем, чтобы купить отцу деревянный гроб. Добытая таким способом вещь торжественно водружалась в доме и становилась предметом гордости старого родителя, который расхваливал перед соседями поступок сына. В средневековом Китае распространился обычай дарить отцу на 59-летие похоронное платье – одеяние из темно-синего шелка с вышитым иероглифом «долголетие». Удивительно, что эту одежду не хранили в сундуке, а носили, правда по большим праздникам.

Делом особой важности считался поиск места для захоронения. Эту сложную проблему родственники решали с помощью прорицателей. В ожидании достойного жилища труп оставался в доме. Если через 100 дней место не находилось, покойника относили в ближайший монастырь, где он мог храниться несколько лет.

По пути на кладбище участники похоронной процессии разбрасывали вокруг разорванную бумагу – ложные купюры в качестве подношения духам. Перед мостами, колодцами и воротами храмов было принято разжигать костры, в которых горели жертвенные «деньги».

В похоронной церемонии обязательно участвовал белый петух. По местным верованиям, в эту примитивную птицу тотчас после смерти переселялась душа покойного, и для того, чтобы вернуть ее в тело, петуха резали на могиле.

Надгробный памятник на родовом кладбище

Загробное существование каждого китайца начиналось на кладбище. Могиле, как хранилищу тела с вечно живой душой, надлежало быть сухой и защищенной от муравьев. Этим требованиям полностью удовлетворяли участки на склонах гор. Посыпанное древесным углем дно ямы затем покрывалось глиной, известью и мелким песком. Жидкой смесью из тех же ингредиентов заливался сам гроб, стоявший в открытом деревянном ящике. Над каждой могилой высился курган, по высоте соответствующий земному статусу покойного. На некоторых могилах возводились небольшие постройки, похожие на христианские часовни, куда, по убеждению китайцев, спускался дух усопшего для того, чтобы принять дар.

В северной части Китая покойников обычно хоронили на полях. Каждая могила представляла собой курган с плоской вершиной, увенчанной надгробным камнем, хотя иногда насыпи придавалась более заостренная форма. Однако в любом случае усыпальницу густо обсаживали кустами, цветами, деревьями, что укрепляло землю и придавало местности эстетичный вид.

На юге лучшим считался холм, силуэтом походивший на лежащего тигра, какие нередко встречаются в горных районах Южного Китая. Жители Поднебесной считали его царем зверей, поэтому все, связанное с ним, наделялось магической силой. Необъяснимой властью над окрестным населением обладали не только «тигровые холмы», но и все напоминающие животных предметы. Если родственникам посчастливилось отыскать такой участок, то могила устраивалась рядом с головой или невдалеке от лап «тигра». Правильно расположенное захоронение успокаивало душу покойника, ограждая живых членов семьи от несчастий.

Немало похожих на тигра гор имеется в окрестностях Сианя, где захоронены многие китайские императоры. Местные жители называют пригородную равнину «Спящий город императоров, их жен и наложниц», ведь здесь находится более 800 могил, и большинство из них представляют собой невысокие холмы. Главный город империи Цинь был столицей Китая в течение 1180 лет и сумел пережить 11 династий. Холм над могилой Цинь Шихуанди вначале достигал 160 м, но со временем подвергся разрушительному воздействию природы, утратив 2/3 высоты. Курган, скрывающий гробницу У Ди – могущественного владыки следующей династии Хань, даже сейчас выглядит внушительно, поскольку имеет 1 км в окружности и около 50 м в высоту.

Традиции очень развитого в Китае культа предков обязывали ухаживать за могилами. Захоронение, больше 3 лет не приводившееся в порядок, считалось заброшенным, а его разрушение относилось к самым страшным оскорблениям. В некоторых районах страны существовал праздник могил, когда полагалось изливать чувства к умершим родственникам. Люди приходили на кладбище и, усаживаясь на скамейки, громко рыдали, выражая скорбь по тем, кто уже давно обитал в мире теней. Пекинцы совершали подобный ритуал дома, сначала кланяясь, а затем сжигая мешок, на котором были написаны имена покойных родителей. Церемония завершалась перед заходом солнца, потому что духи предков, в тот день находившиеся рядом, должны были успеть вернуться на кладбище до того, как закроются городские ворота.

Терракотовая армия Шихуанди

Доступ в подземное жилище первого императора Цинь защищала сложная система ловушек. Ямы, ложные двери, лабиринты с тупиками предназначались для того, чтобы никто не смог нарушить покой мертвого владыки. Отдельные смельчаки, конечно, пытались пробраться в гробницу и, может быть, уносили с собой какие-нибудь вещи. В китайских летописях упоминалось о нуждавшемся в деньгах полководце, который приказал вскрыть самую богатую усыпальницу Китая. Отряд охранников не справился с армией, и большая часть помещений была разграблена. Первыми, кто обнаружил настоящее богатство – произведения древнего искусства, стали археологи, проникшие внутрь одного из холмов, покрывающих обширное императорское погребение. Начатые вскоре раскопки открыли миру уникальные предметы: тысячи фигур из глины, целое войско, которому надлежало биться за императора на полях потустороннего мира.

Терракотовая армия Шихуанди

В современном Китае почти не осталось мест, где могли бы состояться археологические сенсации. Восточные хронисты скрупулезны по отношению ко всему, что касается истории, поэтому отыскать участки, представляющие научный интерес, никогда не составляло труда. Воспитанные в почтении к старым трудам, китайские ученые не допускают мысли о скрытности историков прошлых лет. Открытия здесь происходят по воле случая, который, к счастью, не следует традициям. Примерно так миру открылось глиняное войско, покоившееся под слоем земли более 2 тысячелетий. Летом 1974 года во время земляных работ в провинции Шэньси была обнаружена 2-метровая глиняная статуя человека с копьем в руках. Старинная прическа в виде узла на темени, но более всего бронзовый наконечник копья позволяли отнести фигуру к глубокой древности. Однако археологи вначале не связали находку с близлежащим могильным холмом – гробницей Цинь Шихуанди. К началу осени ученые смогли объявить о невероятном событии: в поле, лежащем к востоку от кургана, скрывалось 6 тысяч глиняных солдат, созданных при жизни Цинь Шихуанди.

Согласно преданию, император не хотел отказываться от трона и после смерти. Для поддержания порядка в государстве, не важно, земном или небесном, необходимо войско, поэтому он приказал вылепить глиняных солдат, надеясь, что в них переселятся души настоящих. Раньше цари забирали в могилу живых солдат, но в эпоху Цинь убить целую армию не отважился даже такой сильный владыка, как Шихуанди. В то время массовые человеческие жертвы могли привести к восстанию, то есть угрожали существованию империи и были опасны для самого правителя. Единственным выходом стала идея воспроизведения солдат, чему благоприятствовал высокий уровень скульптурного мастерства.

Художники, несомненно, работали с натурой. В качестве моделей выступали живые люди, вероятнее всего воины императорской гвардии. Тот факт, что каждая фигура является портретом реального человека, доказывают различия в чертах и выражения лиц, а также антропологические особенности. Почти все статуи наделены широким лбом, большим ртом с толстыми губами, большинство из них имеет короткие усы, и примерно так выглядят сегодняшние жители провинции Шэньси, внешность которых не изменилась за 22 столетия.

Как выяснилось позже, императора сопровождали в мир иной не 6, как предполагалось ранее, а 8 тысяч глиняных солдат, вылепленных в рост человека. Руки построенных в боевом порядке статуй были сделаны из дерева, фигуры облачены в шелк. Время превратило нежные материалы в прах, но ученым удалось исследовать фрагменты. Ни один из воинов не походил на другого; все они различались выражением лиц – задумчивые, спокойные, строгие, суровые.

Предназначенные для подземных сражений, глиняные телохранители Шихуанди имели при себе мерные чашки для зерна, трехгранные наконечники для стрел, бронзовые монеты, то есть вещи, необходимые в походе. Их копья, мечи, луки, как и бронзовая упряжь коней, были не скульптурой, а настоящим боевым оружием: археологи ранили руки, касаясь острых лезвий мечей. Фигуры пехотинцев располагались стройными колоннами в огромном склепе. Превосходно сохранившиеся статуи удивляют правильными пропорциями, причем каждая из них обладает индивидуальными чертами лица.

Древние мастера не пользовались формами: каждый из 6 тысяч солдат и офицеров глиняной армии был скопирован с конкретного человека. Видимо, с моделей лепились и предметы, иначе оружие, боевые доспехи, обувь, прически, одежда не могли быть выполнены с такой поразительной точностью. Галерею скульптурных портретов в гробнице Шихуанди составили самые разные человеческие типы, ведь в древности у императора служили старые и молодые, стройные и сутулые, полные и худощавые.

Археологические раскопки велись в двух галереях; в первой, расположенной на глубине около 5 м, находились 6 тысяч пехотинцев, выстроенных в определенном порядке по всей длине 11 параллельных коридоров. Пеших воинов возглавляли отряды запряженных четверками боевых колесниц. Время не повредило глиняным солдатам и лошадям, тогда как выполненные из дерева повозки сохранились плохо, но даже мелкие фрагменты позволили восстановить их первоначальный вид.

В древней китайской армии колесницы обычно выступали в окружении пехоты. Солдаты из таких отрядов были вооружены 6 метровыми копьями из бамбука, не позволявшими врагу приблизиться к лошадям. Конница всегда служила авангардом войска, поэтому на повозках имелись колокола и барабаны – сигнальные устройства, необходимые для того, чтобы отдавать команды и направлять атакующих. Солдаты из северного и восточного коридоров, видимо, защищали фланги, о чем можно догадаться по отсутствию щитов, которых, впрочем, как и шлемов, не имелось у большинства воинов, крепких и смелых, способных обороняться даже голыми руками. Некоторые надевали на головы шапочки, но большинство солдат связывали волосы в пучок, закрепляя его высоко на темени. В отличие от пехотинцев голову каждого конного воина защищал шлем, закрепленный ремешком под подбородком.

Воин, женщина и кочевник. Терракотовые статуэтки из погребений, эпоха Северная Вэй

В последующие эпохи крупная погребальная скульптура в таких масштабах не выполнялась, хотя сама традиция сохранялась довольно долго. К началу нового тысячелетия подобные статуи уменьшились в размерах, зато стали более выразительными. Особым своеобразием отличалась культура северной части страны, которую сегодня принято относить к эпохе Северная Вэй (386–535 годы). Произведения тех лет удивляют разнообразием образов. Тогда китайские мастера, не отказываясь от типизации, стремились передать индивидуальные черты, предпочитая в качестве моделей воинов, кочевников и женщин знатных фамилий. Наряду с ними, часто использовались культовые образы, например, духов либо ученых мудрецов. Скульптурные герои подобного рода более динамичны, но в них заметна условность, характерная для религиозного искусства того времени.

Глиняным воинам из гробницы Шихуанди надлежало охранять своего владыку вечно и быть всегда готовыми к бою. Тем не менее скульпторы изобразили войско в расслабленном состоянии. Выражаясь современным языком, почти все пехотинцы находятся в положении «вольно», но готовы перестроиться в боевой порядок с первым ударом колокола.

Большинство глиняных солдат смотрят на восток, одни стоят прямо, другие опустились на колени и, вынув из ножен меч, отражают атаку. Рост рядовых составляет от 1,75 до 1,85 м; командиры немного выше, что выражает их превосходство по рангу. Кроме того, различие в статусе подчеркивает одежда. Командиры облачены в туники с поясами и костюмы, похожие на мундиры. На воинах низшего звания надеты короткие, зауженные книзу штаны. Рядовых легко отличить по коротким халатам, нагрудным панцирям и характерным прическам в виде тугого пучка волос. Их обувь типична для древних китайцев: обмотки и башмаки с прямоугольными носками.

Коленопреклоненный воин

Командиры могли позволить себе украшения и красивые металлические нагрудники. Их ноги обуты в сапоги, а волосы скрыты высокими шапками.

Во второй подземной галерее, расположенной ниже первой примерно на 20 м, археологи обнаружили 1400 глиняных воинов и стоявших отдельно лошадей. Эти фигуры значительно отличались от тех, которые находились в верхнем зале. Найденные в помещении третьего уровня последние 68 фигур представляли собой образы командующего и его свиты. Главному военачальнику полагалась шапка с двумя птицами. Его высокое звание выдают эффектные чешуйчатые латы, осыпанные драгоценными камнями. Стоящие вокруг него стрелки одеты в короткие халаты и одинаковые нагрудники, но держат в руках различного вида оружие – луки или самострелы.

Внешний вид и дальнейший анализ скульптуры подтвердили догадки о технике ее изготовления. Символические воины Цинь Шихуанди сделаны из терракоты – материала, распространившегося по миру благодаря итальянским гончарам. Термин «terra cotta» включает в себя два понятия: «земля», «глина» (terra) и «обжиг» (cotta). В искусстве его применяют для обозначения предметов из желтой или красной неглазурованной глины, прошедшей обжиг в специальной печи. В готовом виде такие вещи имеют характерный, иначе называемый терракотовым, оттенок, соединявший в себе розовый, оранжевый и светло-коричневый цвета.

У всех обнаруженных статуй полые тела и монолитные конечности – видимо, китайские мастера сначала выполняли туловище как наименее массивную часть фигуры. Цельные голова и руки крепились после обжига, который в течение нескольких дней происходил в печи, где температура не опускалась ниже 1000 °С. После такой обработки глина становилась крепкой, как гранит. Закончив работу над телом, мастер покрывал голову тонким слоем глины и лепил лицо, стараясь придать каждому герою индивидуальность. Можно представить, насколько сложную задачу решали древние ваятели, наделяя каждого из 8 тысяч воинов неповторимым обликом, придерживаясь точности в деталях одежды и вооружении. Изначально все статуи сияли яркими красками. Однако долгая служба не прошла бесследно: краски исчезли, хотя и открыли естественную красоту материала.

Через 22 столетия после смерти императора его глиняные воины стали достоянием мирового искусства, заняв почетное место в музее. В огромном крытом комплексе, возведенном на месте гробницы Цинь Шихуанди, сегодня выставлены уникальные предметы, относящиеся к истории Древнего Китая. Открытие терракотовой армии превратило провинциальный Сиань в популярный туристический центр. Пока для обозрения открыта только верхняя галерея, точнее, яма, где находится значительная часть обнаруженных фигур. Желающие могут посмотреть и нижние залы, правда в виде фильма о раскопках, которые не завершены до сих пор. Под землей все еще скрывается множество фигур и 2 небольшие колесницы из бронзы с возницами, сделанными в половину человеческого роста. Обнаруженные в 1980 году, эти предметы предположительно являются копиями транспортных средств, которыми пользовались Шихуанди, его жены, наложницы и придворные. В настоящее время гробница императора признается самым посещаемым музеем Китая. Сюда ежегодно прибывают до 1 миллиона гостей, и большинство из них являются жителями бывшей Поднебесной империи.