Текст книги "Нелли. Тайна серых теней"

Елена Лев
Нелли. Тайна серых теней

Пролог

з сероватого тумана, висевшего посреди темной комнаты, выскользнул человек в алом плаще. С плаща закапала вода странного зеленого цвета. Достигая каменного пола, капли испарялись с раздраженным шипением.

Человек был не стар и не молод. Очень смуглый: его кожа имела редкий оттенок корицы. А возраст смуглых людей определить нелегко.

Человек огляделся по сторонам, прислушался и легонько дунул в сторону тумана: серая завеса мгновенно рассеялась.

Мужчина откинул полу плаща, и в его руках показался серебряный ларец, украшенный сложным узором из витых нитей. Ларец слегка дымился, словно был горячим. Человек подошел к широкому столу, заваленному книгами, нашел место и, сдвинув локтем стопку книг, поставил ларец. Сбросил на пол плащ.

– Цезарь! – позвал человек.

Тяжелая резная дверь скрипнула. В комнату бесшумно проник черный, как тьма, кот. Он запрыгнул на длинную скамью перед холодным камином и уставился рыжими глазами на мужчину.

– Я вернулся. Ждал хозяина? – В голосе человека слышалась нежность.

Кот кивнул.

– Она не приходила?

Кот отрицательно покачал головой.

– Иди, покажу кое-что.

Мужчина зажег свечу в бронзовом подсвечнике. От мерцающего теплого света в комнате стало уютнее, а брошенный на пол алый плащ стал похож на догорающие угли костра.

Кот запрыгнул на стол и сунул голову под руку хозяина, намекая на ласку и внимание.

– Погоди, Цезарь! Смотри! Я все-таки нашел!

– Мря, – выразил сомнение кот.

– Нет, Цезарь, это то самое! Я уверен.

Мужчина порылся на столе и выудил восковую фигурку, изображавшую человечка в белом халате. Из ноги фигурки, в районе бедра, торчала толстая серебряная игла. Мужчина помедлил, выдернул иглу и поковырял ею в замке ларца. После щелчка осторожно открыл крышку. До самых краев ларец оказался полон густым, слежавшимся пеплом. От движения воздуха несколько его частичек взмыли вверх серыми бабочками.

– Мряу, – разочарованно высказался кот.

Человек усмехнулся и запустил пальцы в серый пепел, вытащил оттуда маленький металлический цилиндр. Таинственному предмету досталось: его бока покрывали вмятины и царапины, в некоторых местах проявилась ржавчина. Виднелись и темные разводы, явно от воздействия огня.

Мужчина сдул с цилиндра пепельную пыль. Кот чихнул.

Нащупав зазор на поблескивавшей поверхности, человек провернул половинки и открыл цилиндр. На стол выпал сложенный кусок тонко выделанной кожи.

Кот брезгливо коснулся свертка лапой.

– Э, Цезарь! От этого зависит наше благополучие! – с укоризной произнес человек, осторожно расправил пергамент и углубился в чтение.

– Мру? – с нетерпением спросил кот, глядя на сгорбившегося перед свечой хозяина.

Но тот лишь покачал головой.

Кот вздохнул и поймал лапой пролетавшую мимо чешуйку пепла.

– И они скрывали это от меня! – возмутился человек, закончив читать. – Значит, он скоро придет, а они к этому готовятся.

Кот попытался заглянуть в важный документ, но хозяин, крепко сжимая в руке пергамент, раздраженный, заходил по комнате.

– В который раз они пытаются меня обмануть! Где справедливость? – обратился он к коту.

Кот возмущенно фыркнул: «Действительно, где?»

Мужчина остановился.

– А ведь они снова разозлили меня! – сказал он ледяным тоном.

У кота поднялась шерсть на загривке. Смуглое лицо человека потемнело. В неверном сиянии свечи коту показалось, что у хозяина вообще нет лица.

– И я снова им отомщу, – произнес человек почти шепотом.

Кота передернуло. Ему почудилось, что в холодной комнате захрустел мороз. Кот очень любил хозяина и тепло. И очень не любил, когда хозяин впадал в такое темное и холодное состояние. Кот спрыгнул со стола и подошел к высокому шкафу с открытыми полками, на которых стояли изрядно запыленные колбы разных форм и размеров; обернулся к хозяину.

– Мря-мр! – произнес он, и в его глазах рыжими искрами заиграло лукавство.

Человек очнулся.

– Ты прав! Мы опередим их.

Он взял с полки небольшую колбу и тщательно ее протер.

– Мы приведем его сюда.

Протолкнул сквозь узкое горлышко пергамент и свечным воском запечатал сосуд.

– И используем его… для нашей пользы.

Кот с интересом наблюдал за действиями хозяина, пристроившись на столе.

Человек в одну руку взял колбу, а другой несколько раз провел над спиной кота, вытягивая из его шерсти черные искры. Медленно соединил искры и колбу, осторожно убрал руки. Сосуд остался висеть в воздухе, как дирижабль. Пергамент в запаянной колбе начал дымиться, превращаясь в серебристый туман.

Человек приблизил лицо к сосуду и вгляделся в него.

– Я буду ждать тебя, – сказал он туману в колбе. И щелкнул пальцами.

В темном камине мгновенно вспыхнул огонь, и языки пламени дружно накинулись на сухие поленья. В шкафу звякнуло стекло. Зашуршали страницы распахнувшейся книги. Легкий ветерок колыхнул на стене потрепанное знамя, где на белом поле были вышиты три серебряные крысы.

Глава 1

рака вспыхнула мгновенно. И всех, кто в это пасмурное утро уныло брел в сторону школы, качнуло, словно волной от взрыва. В мутном воздухе серого и скучного утра распространилось оживление.

За спинами принесшихся на место события мальчишек Нелли – ученица средней ступени муниципальной школы – успела разглядеть, что дерущихся четверо, и двое из них одеты в синюю форму Морского учебного корпуса.

Нелли удивилась. В Портовом квартале, самом вонючем районе города, – курсанты! Чистюли и зануды из богатых семей, будущие правители города и вершители людских судеб! Это было так же странно, как если бы на мусорный бак, облюбованный воронами, сели два пестрых попугая.

Нелли решительно свернула с дорожки, ведущей к школе, и, перепрыгивая через мусор и чахлые кусты, направилась к арене битвы – пустырю между полуразрушенными ангарами старых складов и заброшенной свалкой автомобилей.

Любопытный народ, в основном мальчишки, быстро прибывал. Нелли ловко протиснулась в первые ряды, работая сумкой как тараном. Для таких случаев вместе с одиноким учебником истории и потрепанными тяжелой школьной жизнью тетрадями в ней лежал кусок фанеры. В зависимости от обстоятельств, фанера играла роль щита, походного стола или средства восстановления справедливости.

В центре круга, образованного зрителями, две пары парней сцепились, видимо, по какой-то очень важной причине. Иначе начало не было бы столь яростным. Зрители, как и полагается, вопили, свистели, подбадривали.

– Чего они? – Нелли потянула за рукав знакомого, Томми Рыжика.

– Курсанты… явились, ждали Грязнулю Бена, – пытаясь всех перекричать, начал Томми. – А он пришел не один. Вон с тем. Потом тот как дал… Бену в глаз! Тут и началось!

Нелли с интересом наблюдала за дракой. Она считала себя знатоком хорошей потасовки, так как числилась в банде Рыбного переулка, где в небольшом домике, похожем на сарайчик, жила вместе с теткой Джен. Банда (всего четверо и половина – девчонки) была такой же неказистой и серой, как жизнь в переулке. Чтобы проявить себя и заслужить уважение, Марита, предводительница Рыбного переулка, водила свою маленькую банду в другие районы, стараясь пристроиться к известным и авторитетным группировкам. Нелли эти походы не нравились: их всегда встречали презрением и неохотно.

Марита и Нелли, правая рука предводительницы, из кожи вон лезли, пытаясь драться наравне с мальчишками. Девочки не носили ни платья, ни юбки, только джинсы. Ходили с жуткими синяками. Придумали себе устрашающие прозвища: для Мариты – «Стальная Змея», для Нелли – «Бешеная Кошка». Остальные члены банды участвовали в боевых походах редко и священных имен не заслужили.

Нелли понимала нелепость попыток Мариты завоевать славу отчаянных бойцов, но не хотела с ней ссориться: девочки жили в одном переулке. Предводительница имела крутой нрав, любила верховодить и очень расстраивалась, когда руководить было некем. Других подруг у Нелли никогда не было. И, кстати говоря, ей нравилось пугать своим видом и поведением гладко причесанных сверстниц.

Кроме того, находясь под предводительством Мариты, Нелли освоила массу полезных умений. Например, бег по крышам с перепрыгиванием через целый проулок, бесшумное хождение по скрипящим половицам, спуск и подъем по веревке. С помощью Мариты Нелли достигла совершенства и в главном – в ударе в пах противника. Она чувствовала себя хорошим бойцом и верным боевым соратником, но уступала Марите в двух вещах.

Во-первых, Нелли не умела ругаться с мальчишками так искусно, как это делала предводительница. Едкому злословию, каким обладала Марита, не учил ни один учебник. Во время уличных словесных перепалок Нелли помалкивала, стараясь запомнить язвительные фразы, непринужденно слетавшие с губ Мариты и сшибавшие противника с ног.

Во-вторых, в глубине души Нелли ненавидела драки. Она не видела в них смысла: для нее уличные потасовки означали боль и необходимость ее скрывать. Но об этом никто не знал. Особенно Марита.

Тем временем на пустыре разгорелся нешуточный бой. Еще бы! Бен Грязнуля держал в страхе улицы портового квартала и школу, где училась Нелли. А в Морском учебном корпусе искусство войны – главный предмет. Курсанты дрались со знанием дела!

Толпа радостно завывала, если кулак кого-то из драчунов достигал цели, громко приветствовала красивые удары ногами и катание по земле в клубах пыли.

Нелли захватило общее напряженное веселье. Ей понравился светловолосый курсант, который в этот момент сидел верхом на самом Бене Грязнуле и, крепко схватив Бена за уши, купал его физиономию в песке и грязи.

– Это Гай, – крикнул Томми, – Гай Армс. Моя двоюродная сестра – у них в прислугах. Он не уступит!

Вдруг Бен вывернулся и скинул с себя противника. Оба мгновенно встали на ноги и уставились друг на друга, переводя дыхание. Курсант, отметила про себя Нелли, не уступал Бену ни в ширине плеч, ни в росте. Его синий китель уже был порван в двух местах, одного эполета не хватало, а второй смешно повис на плече, как ценник в магазине. Толпа разочарованно загудела: перерыв в представлении не предполагался. Кто-то подтолкнул Бена, другой зритель выкрикнул обидное слово, и противники, под восхищенный громогласный вой, опять схватились.

Пытаясь удержаться в первом ряду, Нелли наступила на чью-то ногу и обернулась: «Банч Букетик! Этого еще не хватало!»

Виновато улыбаясь и крепко прижав к груди портфель с учебниками, рядом стоял взлохмаченный Эрик Банч, одноклассник Нелли и безнадежный зубрила, который целый месяц ходил за ней по пятам и преданно заглядывал в глаза.

– Что ты тут делаешь?! – крикнула Нелли недовольно.

– Ты пошла, и я пошел, – одними губами прошептал он и зажмурился.

Нелли досадливо покачала головой: она знала – Эрик боится смотреть на драки.

– Стой рядом, – строго крикнула она ему в самое ухо.

Эрик Банч получил прозвище Букетик, потому что собрал лучший в школе гербарий, был любимцем учителя ботаники и сам напоминал одуванчик: падал в обморок от одного вида крови. Бить Эрика ни для кого не представляло интерес: он был таким худым и слабым, что его можно было уложить на землю как кузнечика – щелчком. Временами Нелли казалось, что Банч не доживет до окончания школы. Он принадлежал к числу мальчишек, которые появились на свет не способными защитить себя.

Однажды, обычным серым днем, похожим на сотни других серых дней, Нелли решила разнообразить жизнь и смылась с урока физики. Чтобы не попасться на глаза директору, любившему гулять по коридорам во время занятий, она стала искать место, где можно было бы на часок выпасть из унылой школьной действительности. Нелли тщательно скрывала от всех свою страсть к рисованию. Когда уединиться не получалось, она рисовала на всем, что попадалось под руку, а для редких и счастливых моментов полного одиночества припасла пару потрепанных блокнотов. И чего всегда было много в сумке Нелли, так это карандашных огрызков!

Самое удобное место для погружения в мир чудесных существ, невиданных городов и мудрых волшебников было под лестницей у столовой. Но в тот день оно оказалось занято: два старшеклассника – «чесальщики» – сосредоточенно занимались тем, что прочесывали карманы Эрика Банча, Букетика. Да так, что с того едва не сыпались лепестки.

В Неллиной сумке к фанере прилагались два тяжелых учебника, поэтому она легко отбила Эрика у любителей копаться в чужих карманах. Зачем Нелли это сделала? Затем, что нельзя лишать художника последней радости – желания на время уединиться! Но если совсем честно, Нелли терпеть не могла несправедливости: теряла контроль над собой, если видела, как обижают беззащитных. Она всячески пыталась истребить в себе это свойство, но безуспешно. Марита, как предводительница, осуждала любые проявления «телячьей нежности» и считала жалость к слабым недостойным чувством.

Теперь Букетик следовал за Нелли повсюду и превратил ее жизнь в мучение. Нет, никто ничего не говорил. Попробовали бы! Но ухмылки одноклассников она видела. А однажды нашла записку на своей парте: «Мамочка, полей цветочки!» Эта записка вывела тогда Нелли из себя, и, чтобы успокоиться, она три дня прогуливала занятия.

Поднявшаяся в воздух пыль на арене битвы стала плотной, как дым от горящей листвы. Нелли уже плохо различала дерущихся. Неожиданно пара крепко сцепившихся бойцов подкатилась к ее ногам. Рука одного ухватилась за ее джинсы и рывком потянула на себя. Теряя равновесие, Нелли увидела большую красную букву «Б» на рукаве разодранной куртки драчуна и поняла, что это Бен Грязнуля. В следующее мгновение она оказалась под бойцами, распластавшись на земле, как лягушонок. Нелли инстинктивно попыталась защитить голову руками и уткнулась носом в песок, который забил ей глаза и рот. И тут же получила чувствительный удар в бок, застонала от боли. Долгие секунды она была уверена, что ребра не выдержат тяжести барахтавшихся на ней тел. Затем среди воплей толпы раздался пронзительный визг, и Нелли почувствовала, что освободилась.

Кто-то потянул ее за руку, но Нелли не могла и двинуться: боль в боку сильно пульсировала. Открыть глаза, забитые песком, тоже не удалось. По крикам было ясно, что драка продолжается, а неизвестный доброхот пытается сдвинуть Нелли с места. Да, пора было «отчалить», иначе могли совсем затоптать. Нелли решила ползком двинуться куда-нибудь.

Вдруг кто-то сильный подхватил ее и решительно потащил, видимо, в сторону от арены. Этот кто-то усадил Нелли, бесцеремонно взял за подбородок и начал быстро стряхивать песок с ее лица. Наконец Нелли попыталась открыть глаза. Первым, что она увидела сквозь навернувшиеся слезы, оказался распухший нос светловолосого курсанта – Гая Армса.

– Ты как? – тяжело дыша прямо в лицо Нелли, крикнул он.

– Нормально, – выдохнула Нелли, высвобождаясь из его рук. «Только бы никто не подумал…» – испугалась она.

– Зачем суешься не в свое дело? – строго сказал Гай и тревожно оглянулся.

Нелли задохнулась от возмущения. Знал бы он, с кем разговаривает!

Рядом на коленях сидел Эрик Банч и смотрел на нее глазами полными ужаса. «Вот кто визжал!» – поняла Нелли и попыталась встать. Вдруг глаза Эрика сделались еще больше, но он смотрел куда-то мимо нее.

В этот момент Нелли получила следующий удар, теперь в спину. От неожиданности она откинулась назад и опять увидела куртку с красной «Б»: Грязнуля Бен стремительно перешагнул через Нелли и одним точным ударом по голове уложил не успевшего подняться Гая Армса. Нелли закрыла глаза, чтобы ничего не видеть.

Спустя мгновение она почувствовала внезапную тишину. Только что земля и воздух сотрясались от топота и криков зрителей, шума драки. А сейчас Нелли слышала лишь собственное дыхание.

Она приоткрыла глаза и близко-близко увидела темную струйку крови, тяжело ползущую со светловолосого затылка мимо оторванного золотого эполета прямо на серый песок.

– Черт! – прошептала Нелли. Рядом надрывно всхлипнул Эрик.

Нелли, сжав зубы от боли в спине и боку, резко поднялась и хотела сказать Банчу: «Не смотри!» Но было поздно.

На земле, в круге молчащих зрителей, лежали два неподвижных тела: первое – в синем рваном кителе, второе – крепко держащее обеими руками портфель.

Глава 2

олпа с тем же энтузиазмом, с которым в начале представления стекалась к месту драки, бросилась врассыпную. Нелли тоже не хотела сидеть на допросах в дисциплинарной комиссии. Стараясь не думать о боли в боку, она схватила Эрика за шиворот и потащила его к школе.

Метра через два Банч выскользнул из ее рук.

«Вот наказание!» – с раздражением прошипела Нелли. И обернулась.

На пустыре уже никого не было. Только в середине затоптанного круга серой земли лицом вниз лежал курсант, Гай Армс. Это Нелли не понравилось. Совершенно. Ведь их, курсантов, было двое!

– Нельзя бросать своих, тем более раненых! – возмущенно сказала она. Но выслушать ее гневные слова было некому.

Чувство ответственности за тех, кто вместе с тобой участвовал в битве, даже случайной, у Нелли было очень сильно развито. Она тяжело вздохнула, понимая, что просто уйти не сможет.

Нелли наклонилась над Эриком и стала быстро растирать его бледные щеки. Добившись того, что Букетик открыл глаза, она его усадила.

– Эрик! Там курсант лежит, и я не знаю, жив ли он… Эрик! Если он живой, надо дотащить его до школы! Ты понял?

– Нет, – простонал Эрик.

– Что значит «нет»: не понял или не потащу? – разозлилась Нелли. Она уже взяла себя в руки. – Сиди здесь и не двигайся! И глаза не открывай! Это ты понял?

Эрик утвердительно кивнул. Нелли вздохнула: ждать от него помощи не стоило – все равно потерял бы сознание.

«Нет, Бен не мог убить», – думала Нелли, осторожно возвращаясь на поле боя. Вдруг ее взгляд наткнулся на увесистый камень с бурыми пятнами. «Вот гад! – возмутилась Нелли. – Очень похоже на Бена: припасти в кармане пакость!»

Она опустилась на колени рядом с курсантом и облегченно вздохнула: Гай дышал – рана была небольшая, и кровь уже запеклась.

– Нелл! – жалобно позвал Эрик.

– Будет жить! – отозвалась она тоном хирурга и, порывшись в своей сумке, нашла скомканную косынку. «Сойдет», – решила Нелли и быстро соорудила повязку на голове раненого курсанта.

«Симпатичный», – отметила она, перевязывая Гая. Заглядевшись на красивый лоб и точеный подбородок, Нелли случайно задела распухший нос курсанта. Гай хрипнул и застонал.

– Вставай! – Нелли старалась говорить грубо, чтобы курсант не заподозрил ее в симпатии. – Слышишь? Подъем!

Она помогла юноше сесть.

– Ты как, живой?

– Да, – пробормотал он.

– Сейчас сюда полиция ломанется! Подождешь их?

– Нет, – едва слышно ответил Гай.

– Мне сегодня все говорят «нет», – изобразила обиду Нелли. – Почему? – обратилась она к Гаю.

– Нельзя, – неожиданно четко произнес курсант и завалился на бок.

Нелли охватило чувство вины. «Пес горелый! – подумала она. – Ведь это из-за меня. Пока он чистил мне глазки, Бен хватил его камнем. В Морском корпусе за проигранную драку по головке не погладят! Тем более по голове с дыркой».

В ближайшем к пустырю ангаре, среди пустых ящиков и бочек Нелли соорудила две приличные лежанки из картонных коробок. На одну они вместе с Эриком положили Гая. Пока курсанта тащили в ангар, он временами приходил в себя и шептал: «Так надо. Спасибо». Нелли не привыкла к вежливости и чувствовала себя неуютно.

Оставив Эрика сиделкой, она обшарила разбросанные по всему ангару ящики и нашла пустую бутылку. Нацедив воды из бочки, которая показалась ей наиболее чистой, Нелли аккуратно стерла грязь с лица постанывавшего курсанта.

«Гай! Императорское имя, – думала она, разглядывая красивое лицо парня. – „Император битый – всеми позабытый“», – придумала Нелли и решила, что обязательно ввернет стишок, едва курсант придет в себя.

Проковыряв отверстие в чешуе ржавчины, покрывавшей ангар, Нелли увидела, что к пустырю подъехала машина в короне из поблескивающих фонарей. Два полицейских медленно обошли поле недавней битвы, периодически приседая на корточки и высматривая что-то на земле. К ним присоединился директор школы: Нелли узнала его по лысине, которая сияла даже при отсутствии солнца. Хорошо, что она пробежалась по следу волочения курсанта обрывком коробки: ни в жизнь не догадаться, что к ангару кто-то кого-то волок.

И директор суетился, окончательно затаптывая следы драки. Он яростно размахивал руками, показывая то на возвышавшийся над плешивыми газонами бетонный куб школы, то на серое небо. Его движения значили одно: «Быть не может! Наша школа – тихая гавань, а не бойцовский клуб». Он часто так говорил. Особенно громко, когда по школьным коридорам медленно ходила проверяющая комиссия.

Эрик шепотом позвал Нелли. Гай постанывал, на его лбу выступила испарина. Нелли села рядом и начала размахивать картонкой, создавая прохладный ветерок. Она жестом показала Эрику, что надо подождать. Тот свернулся клубком на второй лежанке и затих.

Из груды мусора высунулась крыса. Она бесстрашно уставилась на разлегшихся как у себя дома людей. Стараясь не шуметь, Нелли запустила в нее камешком. Еще не хватало, чтобы Эрик забился в истерике! Он боялся крыс, мышей, гусениц, пауков… Короче, всего, что может безнаказанно вползти в карман или на штанину брюк. Крыса фыркнула и исчезла.

Нелли почувствовала, что устала. Ее мысли текли вяло, запинаясь на каждом шагу, но она снова и снова проигрывала в голове стремительные события утра.

Глупо выглядели две вещи. Первая – падение на арену, что недопустимо для «профессионального бойца». Вторая – заботливое отношение к ней красивого курсанта. «Только бы никто не брякнул Марите», – переживала Нелли. Но мысль о Гае, богатеньком красавце, обратившем на нее внимание, была как-то непривычно приятна. А собственный образ героической начальницы полевого госпиталя и доброй спасительницы вообще заслонил мысль о позорном падении.

День набирал теплую силу. Желтовато-серые лучи солнца пробились сквозь многочисленные дыры в ржавых стенах, превратив ангар в зал торжественных приемов неведомого короля. Нелли загляделась на сияющие пылинки, медленно плывшие в косых столбиках света, и не заметила, как уснула.

Ей снилось, что у нее вырос огромный розовый хвост, а Бен Грязнуля склонился над ней и спросил с усмешкой: «Ну как? Не жмет?» «Вот гад!» – выругалась Нелли.