Текст книги "Провинциалка в высшем свете. Огонь без дыма"

Елена Малиновская
Провинциалка в высшем свете. Огонь без дыма

© Е. Малиновская, 2019

Часть 1. Дело государственной важности

Глава первая

– Аль, ты нужна мне как женщина!

Томас, по своему обыкновению, принялся разговаривать со мной еще в коридоре, не успев войти в комнату. Точнее сказать, он закричал во все горло задолго до моей спальни, видимо, не желая, чтобы я переспрашивала, но и не в силах дождаться того момента, когда пересечет порог. Поэтому его восклицание прозвучало настоящим воплем раненого тролля.

Бесс, которая укладывала мои волосы в высокую прическу, вздрогнула от неожиданности и с грохотом уронила на пол гребень.

Я мученически подняла глаза к потолку. Интересно, что еще придумал Томас? Право слово, все чаще я жалела, что месяц назад приняла его предложение руки и сердца. Брак по расчету в тот момент казался мне неплохой сделкой. Ни я, ни Томас не испытывали друг к другу страсти, но мы неплохо поладили как друзья. Да и потом, разве могла такая обычная девушка, как я, родом из небольшого городка, к тому же имевшая в прошлом связь с женатым мужчиной, рассчитывать на более удачный союз? По-моему, эта мечта любой провинциалки – стать супругой влиятельного лорда. А любовь… Это, как говорится, дело временное. Сегодня есть, завтра нет. Не говорю уж о том, что состоятельные люди предпочитают связывать себя брачными узами исключительно по велению разума, а не сердца.

Нет, понятное дело, в действительности я не верила, что у меня и Томаса все действительно дойдет до свадьбы. Я планировала в кратчайшие сроки отыскать Джессику Митрон, загадочную рыжеволосую незнакомку, которая разбила сердце Томасу, и убедить ее перестать глупить. Хорошими мужчинами не разбрасываются. Томас любит ее. Он даже готов был простить ей то, что она пыталась выставить его безумцем в глазах всего высшего света, выполняя заказ леди Патрисии Бейрил, тщетно пытающейся урвать кус посолиднее из состояния сына.

Увы, в последнее время я начала сомневаться, что моя затея увенчается успехом. По вполне понятным причинам я не могла посвятить Томаса в свой план. Он твердо вознамерился забыть вероломную невесту. Однажды я неосторожно упомянула ее имя в разговоре, и его лицо исказила настолько мучительная судорога, что больше мы эту тему не поднимали. А без его помощи я понятия не имела, с чего же мне начать поиски Джессики. Не могу ведь я сутками напролет блуждать по улицам Бриастля и приставать к прохожим с глупыми вопросами, не знают ли они красивую рыжеволосую девушку. И вообще, раз уж на то пошло, то не уверена, что Джессика по-прежнему рыжая. Это слишком приметный цвет волос для той, кто ведет настолько опасные игры с законом. Но если Джессика действительно пошла на такие меры, то мои дела совсем плохи. Боюсь, я не смогу ее узнать, даже если нам доведется столкнуться нос к носу. Я видела ее лишь однажды. И то ночью и с приличного расстояния.

В общем, мне оставалось уповать лишь на чудо. А оно как-то не торопилось случаться. К тому же Томас развил просто-таки сумасшедшую деятельность, желая заключить брак в кратчайшие сроки. Я пыталась воззвать к его благоразумию, уговаривала, что столь серьезные вещи не терпят суеты. Но Томас, как и обычно, отмахнулся от всех моих резонов. Заявил, что не видит причин, почему надлежит тянуть дракона за хвост. Мол, мои родители согласны, на мнение своей матери ему плевать. Я намекнула на то, что такая спешка наверняка породит множество слухов и сплетен в высшем свете. Но не успела договорить, как Томас расхохотался в полный голос. После, немного успокоившись, он посоветовал мне не забивать голову всякой чепухой. Мол, при необходимости он заставит злословцев из высшего света засунуть языки в одно место…

При этом Томас вполне конкретно указал это самое место, привычно не обратив внимания на мое смущение. Впрочем, за время нашего знакомства я уже привыкла к его выходкам, поэтому ограничилась лишь укоризненным восклицанием: «Ох, Томас!»

В общем, если резюмировать все вышеизложенное, то мое положение оставляло желать лучшего. Уже была назначена дата нашего торжественного бракосочетания. До нее оставалось ровно четыре недели. Всего четыре недели! И за этот срок я должна была отыскать Джессику и попробовать вставить ей мозги на место. А заодно убедить Томаса в том, что брак по расчету – не столь уж чудесная идея. Куда лучше и правильнее связать свою жизнь с той, кого действительно любишь.

Нет, безусловно, я могу разорвать помолвку в любой момент. Более того, священник обязан спросить моего согласия перед тем, как наденет на мою руку брачный браслет. Но я понимала, что не рискну сказать «нет». На торжество приглашены мои родители. Страшно разбивать их мечты. Они не поймут и не примут такого демарша своей единственной любимой дочери. А Томас? Для него мой поступок станет очередным предательством. Он и без того слишком натерпелся в этой жизни.

Вот если бы я отыскала Джессику… По какой-то причине я была совершенно уверена в том, что сумею ее переубедить. Глупышка сама не понимает, от чего отказывается. Она ведь тоже любит Томаса. Иначе не спасла бы ему жизнь.

Я тряхнула головой, с досадой осознав, что мои мысли пошли по привычному кругу. Я слишком устала думать обо всем этом. Целыми днями я пытаюсь понять, как же выбраться из этой ситуации, в которую угодила по собственной глупости. И не могу найти выхода.

Бесс нагнулась за упавшим гребнем, а я обернулась к дверям.

И вовремя! Как раз в этот момент на пороге предстал Томас.

Я удивленно вскинула брови, когда увидела, в каком он виде. Несчастная Бесс, только поднявшая гребень, уронила его вновь. До моего слуха донесся едва слышный смешок обычно невозмутимой женщины.

И в самом деле, на Томаса стоило полюбоваться.

На моей памяти он никогда не вставал раньше полудня, поскольку допоздна работал в своем кабинете. Сейчас было девять утра. По меркам Томаса – просто-таки несусветная рань. Наверное, ему удалось поспать от силы несколько часов. И это доказывал его внешний вид. Темные волосы стояли дыбом, на щеках – легкая синеватая тень щетины, под глазами – круги усталости. На щеке еще алел отпечаток его ладони, должно быть, он только-только соскочил с кровати, осененный какой-то мыслью. Это предположение доказывал и тот факт, что Томас не успел одеться толком: халат нараспашку позволял полюбоваться его мятой пижамой, а тапка почему-то была только на одной ноге. Должно быть, вторую опять где-то потерял.

– Аль, ты нужна мне как женщина! – повторил Томас и привалился плечом к стене, силясь отдышаться после стремительного броска к моей спальне.

Бесс опять хихикнула, осторожно положила гребень на край стола, поклонилась и неслышной тенью выскользнула из спальни.

Я проводила женщину понимающим взглядом. О, как бы я хотела последовать за ней! Наверняка Томасу пришла в голову какая-нибудь очередная совершенно дикая идея, которой он желает как можно быстрее меня осчастливить.

– Ну что же ты молчишь? – капризно поинтересовался Томас. – Ты согласна?

– Согласна на что? – спокойно уточнила я. Тяжело вздохнула и опять повернулась к зеркалу, взяв гребень.

– Я ведь уже сказал. – Томас раздраженно фыркнул. – Аль, ты нужна мне как женщина!

– Во-первых, я уже много раз просила не называть меня так, – ответила я. – «Аль» звучит как… как кличка собаки! А во-вторых, конкретизируй, пожалуйста, свои слова. Какой смысл ты вкладываешь в свое требование?

В отражении зеркала я с немалым удовлетворением заметила, как лицо Томаса вытянулось от удивления. Он озадаченно почесал нос.

Этому трюку в общении с ним меня научил Велдон. По доброте душевной он однажды украдкой посоветовал мне никогда не ругаться и не спорить с Томасом. От явного неповиновения или несогласия с его мнением Томас приходил в настоящее бешенство, а поведение лорда Бейрила даже в спокойном состоянии было далеко от идеала. Велдон поступал мудрее. Он уточнял каждую деталь в приказах Томаса. И чем нелепее было повеление моего жениха, тем дольше и кропотливее шло выяснение самых мельчайших подробностей, хотя любой другой человек на месте Велдона плюнул бы и посоветовал Томасу не сходить с ума, тем самым наверняка вызвав вспышку ярости со стороны последнего.

Я невольно улыбнулась, вспомнив последний диалог в исполнении этой парочки. Томасу тогда взбрело в голову проверить на практике некий ритуал некромантии, который он вычитал в одной из книг. Естественно, ждать более удобного времени он был совершенно не в состоянии, поэтому потребовал от Велдона притащить надгробие с ближайшего кладбища немедленно, прямо сейчас же! И его совершенно не волновал тот факт, что дело происходило днем, а дом Томаса располагался почти в центре города.

Велдон, однако, не стал возмущаться столь абсурдному желанию, исполнение которого наверняка привело бы его за решетку. Как-никак речь шла о нарушении общественного порядка и попрании норм морали. Право слово, не каждый день встретишь на столичных улицах громилу разбойничьего облика, который тащит на хребте могильный постамент. Нет, вместо этого он уселся поудобнее в кресле, взял в руки блокнот и начал долго и нудно расспрашивать Томаса, делая при этом соответствующие пометки. Сколько лет должно быть захоронению, из какого сорта мрамора сделана статуя, что она должна изображать. И еще множество самых разных вопросов.

Томас попытался было отмахнуться от уточнений, буркнув, что ему плевать на все это. Но Велдон в наигранном ужасе возмутился. Мол, как так, с магией смерти шутить нельзя! Вдруг они по незнанию выпустят на свободу какого-нибудь демона?

В общем, закончилось это тем, что Томас принес злополучную книгу с обрядами. И остаток дня приятели посвятили научному диспуту.

Полагаю, ритуал они все-таки совершили, потому что утром пол в гостиной был усыпан мраморной крошкой и землей, а бедная Бесс, тяжело вздыхая, пыталась оттереть со старинного паркета некие загадочные символы, выполненные восковым мелком. Но я не стала лезть не в свое дело. Иначе с Томаса бы сталось повторить ритуал, но уже в моем присутствии. Даром, что ли, он все грозился разобраться в природе моего странного магического дара, который многократно усиливался от близости к нему.

– Какой смысл я вкладываю в свое требование, – растерянно повторил Томас и пожал плечами. – Да, собственно, не понимаю, что тут неясного.

Меня кольнуло чувство смутного беспокойства. Хм-м… Уж не задумал ли Томас потребовать от меня выполнения супружеского долга? Как сейчас накинется на меня с поцелуями, как поволочет в свою спальню! Правда, мы еще неженаты, но это такие мелочи! Все равно я не девственница, да и он до меня вел пусть и не разгульный, но и не аскетичный образ жизни.

Странно. До сего момента Томас не выказывал ко мне никакого плотского интереса. Он без проблем согласился на то, чтобы мы проводили ночи в разных спальнях. Все равно мне уже не надо было играть роль его лживой возлюбленной, к которой он испытывал искреннюю и неподдельную страсть.

– Ну и где же произойдет наше соитие? – кротко поинтересовалась я, решив до последнего следовать советам Велдона.

А вот теперь Томаса все-таки проняло. Он смешно округлил глаза, приоткрыв в немом возмущении рот. И у меня отлегло от сердца. Нет, он явно имел что-то иное в виду. И это не может не радовать.

«Правда? – тут же насмешливо поинтересовался внутренний голос. – Ох, Альберта, ты сама себе врешь. Тебе нравится Томас. И нравится сильно. Просто ты не желаешь показаться навязчивой и боишься, что он оттолкнет тебя, если осмелишься продемонстрировать к нему какой-либо личный интерес. Если бы он не привлекал тебя как мужчина, то ты не испытывала бы такой взрыв эмоций от его поцелуев. И можешь сколько угодно оправдывать себя тем, что так проявляется твой таинственный магический дар. Но истина-то в ином».

Я досадливо тряхнула головой, постаравшись отогнать столь опасные мысли, которые в последнее время стали посещать меня с пугающим постоянством.

Что скрывать очевидное, внутренний голос был прав. Мне действительно нравился Томас. И чем дольше я жила с ним – тем больше он меня привлекал. И не только как человек. Точнее сказать, как человек он меня вообще не привлекал. Самовлюбленный грубиян и хам, капризный, эгоцентричный, тираничный… Словом, он, наверное, собрал в себе самые дурные черты характера. Однако Томас был красив. И умел быть милым и предупредительным. Правда, лишь пребывая в хорошем настроении, которое случалось у него крайне редко.

Но я запрещала себе даже думать на этот счет. Однажды я уже влюбилась. Это не привело ни к чему хорошему. И все равно сердце Томаса занято другой.

– Ты желаешь совокупиться со мной прямо сейчас? – сладко проворковала я и повернулась к Томасу. Мило захлопала ресницами, преданно глядя на него снизу вверх.

Полагаю, в моем положении это будет наилучшей тактикой. Извечный сарказм и насмешка – и Томас ни за что не догадается о моих зарождающихся к нему чувствах. Иначе даже страшно представить, что произойдет. Поди, шуточками своими замучает.

– Альберта! – взорвался он гневным воплем. Ага, действительно проняло. Иначе не назвал бы меня полным именем. – Немедленно прекрати паясничать! – продолжил он кричать. – И вообще, кажется, я запрещал таскать тебе журналы у Велдона! Только там ты могла набраться такой похабщины!

Я невольно покраснела. И впрямь, однажды Томас поймал меня на том, что при очередном визите к его другу я не стала участвовать в общем разговоре. Все равно он шел на какую-то совершенно непонятную и не очень приятную для меня тему. В самом деле, плевать я хотела на способы установления времени смерти, если тело лежало в теплом и сыром месте. Даже противно думать о такой гадости.

А вот Томас и Велдон сцепились в нешуточном научном поединке. И я воспользовалась их горячей увлеченностью. Тихонько отошла к книжному шкафу, на нижней полке которого Велдон хранил свою обширную библиотеку неприличной литературы. И углубилась в чтение.

Нет, мне не было приятно разглядывать магиснимки обнаженных девушек. Просто завершившееся расследование показало, что Джессика Митрон в свое время тесно общалась с дамами этого круга. Логично предположить, что она могла работать натурщицей. Вдруг бы мне повезло обнаружить ее на страницах журнала.

Увы, закончилось это грандиозным скандалом. Забывшись, я не сразу заметила, что в споре двух приятелей неожиданно наступила тишина. А в следующее мгновение Томас, бесшумно подкравшись ко мне, с такой злостью выдрал из моих рук журнал, что разорвал его на две части.

Ох, как он кричал тогда! Пожалуй, никогда прежде Томас не позволял таких выражений в моем присутствии. Даже внезапно вспомнил, что я – будущая леди Бейрил, потому не смею порочить его честь такими выходками.

Сказать, что я удивилась, значит – не сказать ничего. Прежде Томаса как-то не особенно заботили нормы приличия. Сам-то он не переживал о своей репутации. И потом, помнится, раньше мне уже довелось пролистать парочку этих журналов. И тогда Томас отреагировал на проявление моего любопытства более чем спокойно.

Но я не стала спорить со своим так называемым женихом, осознав, что лишь зря потеряю время и нервы. К тому же я быстро осознала бесперспективность своей задумки. Предположим, я отыщу на этих страницах Джессику. А дальше-то что? Придется искать тех, кто ее фотографировал. А Томас мне в этом деле явно не помощник.

– Ты первый начал, – спокойно сказала я, дождавшись перерыва в возмущенных криках Томаса.

Тот поперхнулся на полуслове и изумленно изогнул бровь.

– А? – переспросил он, явно потеряв нить разговора. – Что я первый начал?

– Пошлости говорить, – пояснила я. – Ишь ты, как женщина я тебе нужна. Вообще-то, дорогой мой, так говорят только в одном случае: когда желают затащить девушку в постель.

– Да? – Томас с привычным сарказмом хмыкнул. – А я-то думал, что в процессе соблазнения принято шептать на ушко всякие комплименты и нежности.

Я отвернулась к зеркалу. Опустила голову, пряча в тени выражение своего лица. Что-то мне не нравится, куда повернул наш разговор. Еще немного – и я обязательно раскраснеюсь. Эдак Томас поймет, какие эмоции я испытываю по его поводу.

– Ладно, речь не об этом, – уже спокойнее продолжил он, не обратив внимания на легкую краску, выступившую на моих щеках. – Прости, Аль. Я в самом деле позволил себе крайне двусмысленное выражение. Видимо, не совсем проснулся.

Я слабо улыбнулась. Приятно, что Томас хоть иногда начал извиняться передо мной.

– Понимаешь, меня разбудило «магическое эхо», – добавил Томас и украдкой сцедил в ладонь зевок.

Я изумленно хмыкнула.

«Магическое эхо»? Так назывались две части одного амулета, настроенные друг на друга. Это своеобразное средство связи. У Томаса в кабинете хранилось, наверное, не менее двух десятков подобных камушков. И каждый из них имел своего близнеца, при помощи которого он в любой миг мог услышать голос нужного человека.

Интересно, и кто же побеспокоил Томаса в столь ранний час? Все его знакомые в курсе, что он никогда не встает раньше полудня.

– В любом другом случае я бы выкинул амулет в окно, но сработал тот камень, вторая часть которого хранится у самого короля. – Томас скорчил возмущенную физиономию, как будто на редкость недовольный тем фактом, что его величество осмелился прервать его драгоценный сон.

Мои брови сами собой полезли вверх. Король? Томаса разбудил король? Его величество Роберт Визгорд?

– Что-то случилось? – забросала я его ворохом торопливых вопросов. – Из дворца что-то украли? Кого-то убили? На короля покушались?

– Успокойся, Аль, – поморщившись, перебил меня Томас. – Все в полном порядке. Просто король приглашает меня на аудиенцию сегодня днем.

Я с нескрываемым облегчением вздохнула. Ну Томас, ну пройдоха! Любой другой на его месте радовался бы и прыгал на месте от восторга. Подумаешь, разбудили его в неурочный час. Так ведь по важному поводу. И кто разбудил!

– Но это еще не все, – продолжил Томас. Сделал паузу и торжественно добавил: – Его величество особенно подчеркнул, что желал бы видеть на аудиенции и тебя.

Я встала, неловким движением едва не опрокинув стул. Затем села. Опять встала, прижав к груди руки.

Меня? Его величество Роберт Визгорд, король Альмиона, желает меня видеть? О Белые Боги, так это же… это же…

– Потрясающе, – выдохнула я, наконец-то подобрав подходящее слово. – Томас, это же совершенно невероятно!

– Точнее, король сказал, что хочет познакомиться с моей невестой, – добавил Томас, который с усмешкой наблюдал за моей своеобразной физической зарядкой. С сарказмом пояснил: – Полагаю, желает принести тебе искренние соболезнования в связи с тем, что ты будешь вынуждена связать свою судьбу с таким гадом и мерзавцем. Вот поэтому ты нужна мне как женщина.

В этот момент я обнаружила, что прижимаю к себе злополучный гребень. Осторожно положила его на край стола и робко улыбнулась.

Моя душа пела от радости. Я буду представлена самому королю! Я ведь даже к дворянству не принадлежу! Мои родители с ума сойдут от счастья, когда узнают об этом.

«А предатель Джед от злости себе все локти искусает», – шепнул внутренний голос.

Да плевать мне на Джеда! Я досадливо фыркнула, донельзя недовольная, что память подсунула мне мысль о мужчине, который едва не опорочил меня на веки вечные. Пусть живет долго и счастливо со своей женой. В конце концов, если бы он не вздумал похвалиться перед своими друзьями столь сомнительным любовным подвигом, то я бы никогда не узнала, насколько гнилая у него душа. И не отправилась бы в столицу, спасаясь от всеобщего порицания и позора. А следовательно, не встретилась бы с Томасом и не спасла бы ему жизнь.

– На твоем месте я бы так не радовался, – тут же поторопился спустить меня с небес на грешную землю Томас. Жестокосердно фыркнул: – Аль, тут плакать впору.

Улыбка тут же сползла с моих губ.

– То есть? – осторожно переспросила я, не понимая, куда клонит Томас. Тут же понятливо вздохнула: – Ах да, сейчас, должно быть, ты поведаешь мне, какой противный и гадкий этот самый король.

– Не поведаю. – Томас отрицательно мотнул головой. – Я очень хорошо отношусь к его величеству. По-моему, он единственный приличный человек из всего высшего света. – Подумал немного и с краткой усмешкой добавил: – Ну, кроме меня, конечно.

Я скептически хмыкнула. О да, очень важное уточнение. Важное и спорное. Потому что хорошо к Томасу отношусь только я. Его даже собственный начальник терпеть не может. И у лорда Роберта Гиля, тезки нашего короля, есть для этого все основания. Томас разорвал помолвку с его дочерью. Обвинил его сестру в убийстве собственного мужа. До поры до времени, правда, лорд Гиль мирился с выходками своего заместителя. Наверное, потому, что Томас, по сути, взял на себя всю его работу в полиции и не гнушался лично участвовать в расследованиях. Благодаря магическому таланту Томаса и умению заглядывать в чужие мысли дела частенько завершались, так и не успев толком начаться. А сам лорд Гиль, должно быть, сосредоточил все свои силы на политическом сыске и розыске инакомыслящих.

– Если король настолько приятный человек, то почему я должна плакать из-за приглашения? – полюбопытствовала я.

– Потому что любой визит во дворец – это то еще испытание, – честно ответил Томас. – Это во-первых. А во-вторых, приглашена ты как моя невеста. То бишь нам предстоит сыграть влюбленную пару.

В голосе Томаса при этом послышалась искренняя и неподдельная досада.

Я опять опустила голову, скрывая лицо в тени. Да, Томас по какой-то непонятной причине был не в состоянии прочитать мои мысли. И это не могло не радовать, потому что он не гнушался прибегнуть к своему дару при общении с другими людьми. Но Томасу хватило бы наблюдательности и прозорливости, чтобы определить мои эмоции по мимике. Слишком выразительной она у меня была.

Не получится у нас брака по расчету и без чувств. Рано или поздно Томас догадается, что нравится мне. И что тогда? Вряд ли это завершится добром. Поэтому самым верным с моей стороны будет как можно скорее отыскать Джессику и уехать подальше от него. Разлука гасит любые сильные чувства. А мне не привыкать склеивать разбитое сердце по кусочкам.

– Поэтому ты сказал, что я нужна тебе как женщина? – спросила я, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно ровнее и спокойнее.

– Да. – Томас кивнул. – Прости, Аль, но нам наверняка придется поцеловаться пару раз. Его величество с возрастом стал очень сентиментален. Он любит все эти розовые сопли, политые сахарным сиропом. Наверное, потому, что сам очень любил свою жену, но, увы, очень рано овдовел и больше уже не женился.

Я знала эту печальную историю любви. Его величество король Роберт Визгорд пробыл в браке всего год. Сразу после родов его прелестная молодая жена Элизабет умерла от молочной лихорадки. Благо, что жизни наследника престола, произведенному на свет в столь трагических обстоятельствах, ничего не угрожало. Принц Эдриан унаследовал от отца светлые волосы и карий цвет глаз, а от матери, говорят, взял очень мягкий характер. Сейчас ему было около двадцати. Самая пора для вступления в брак. И весь Альмион уже несколько лет судачил, кого же он выберет себе в жены. Помнится, в свое время такие же споры шли о том, как скоро его величество Роберт женится вновь. Кого только не прочили на роль его избранницы! Но прошло столько лет, а король по-прежнему свято хранил память о первой жене.

Но в словах Томаса меня больше заинтересовала первая фраза. Нам придется поцеловаться? Хм-м… Даже не знаю, стоит ли огорчаться или радоваться сему факту.

Приятные мурашки пробежали по моему телу от воспоминания о том, какими нежными и мягкими могут быть губы Томаса. И я торопливо отвернулась к зеркалу, осознав, что в противном случае все-таки выдам себя румянцем, непрошено заигравшем на щеках.

– Да, Аль, мне тоже это не очень приятно, – по-своему понял мою реакцию Томас. Сочувственно потрепал меня по плечу и добавил: – Но не переживай. Будем надеяться, что обойдемся без столь крайних мер.

– Будем, – бесцветно отозвалась я и бездумно подняла гребень со стола. Потянулась было к волосам, но тут же остановилась, осознав, что мои пальцы слишком сильно дрожат.

– А если не получится избежать этой экзекуции, то я постараюсь завершить сие неприятное действие как можно скорее, – жестоко добавил Томас, который вряд ли подозревал, какие мысли в этот момент меня обуревают.

О, с каким наслаждением я бы треснула его этим злополучным гребнем прямо по ничего не понимающей голове! Это надо же придумать – поцелуй экзекуцией обозвать! Неужели ему настолько неприятно прикасаться ко мне?

– В общем, я позову Бесс, – завершил Томас. – Она поможет тебе с нарядом. – Душераздирающе зевнул и недовольно протянул: – Король – ранняя птичка. Он ждет нас через пару часов. Придется поторопиться.

И, не дожидаясь моего ответа, стремглав выскочил прочь из моей спальни. Да так, что едва не потерял и вторую тапку.

Я проводила его задумчивым взглядом. Затем устало опустилась на стул, положила на столик локти и зарылась в ладони лицом.

Н-да, если я не разыщу Джессику в ближайшее время, то разразится настоящая катастрофа!