Текст книги "Игра на желания"

Впрочем, наши встречи после того случая не продлились долго, поэтому я не имела возможности убедиться в правдивости его слов. Но расстались мы совсем по иной причине.

В следующее мгновение я вынырнула из своих воспоминаний, заметив, как Седрик привычно взлохматил свои густые темные волосы, и улыбнулась еще шире. Ага, сдается, господин следователь вот-вот обрадует нас своим рассказом о происшедшем.

– Найна Беатрикс, вам не кажется, что на вас обрушилось слишком много несчастий за один день? – внезапно спросил он, оборачиваясь ко мне. И принялся перечислять, загибая пальцы: – Убийство клиента, попытка ограбления, связанное с ним нападение на вас.

– Кажется, – настороженно согласилась я, пока не понимая, куда он клонит.

– И вы думаете, что все эти события никак не связаны между собой? – продолжил он странные расспросы.

– Если честно, я пока ничего не думаю по этому поводу. – Я выдавила из себя измученную улыбку. – Как вы сказали, за минувший день произошло так много, что я просто не успела разобраться в своих мыслях.

– И все же, – настойчиво протянул Седрик. – Найна Беатрикс, попробуйте поразмышлять вслух. Это не так сложно, как кажется на первый взгляд.

Я могла бы обидеться на очередной его выпад насчет моих умственных способностей, но не стала зря терять время. Будь я на его месте, то точно не ограничилась бы одними лишь язвительными замечаниями, так что будем считать, что Седрик весьма неплохо держит себя в руках, учитывая все обстоятельства нашего давнего расставания.

– Впрочем, так и быть, я вам немного помогу, – практически без паузы продолжил Седрик, не дав мне возможности вставить и слова. – Напомню, что на входной двери было установлено охранное заклинание. Дешевое, конечно, и легкое до безобразия, но все же. Мелкие воришки предпочитают не связываться с домами под магической защитой. Боятся, что не хватит опыта и сноровки справиться с чарами, не подняв тревоги. А вот бывалые воры предпочитают не рисковать попусту, не выяснив прежде, стоит ли игра свеч. Вы сами признались, что брать у вас нечего. Что же получается? Тот, кто наведался к вам с поздним незваным визитом, действовал наобум? Да никогда не поверю! И уж тем более не поверю, что вор действительно высокого класса залезет в дом и примется так нагло шуметь, прежде не обезопасив себя от интереса со стороны хозяев.

– Вы намекаете, что нас с Дорой могли убить, чтобы не мешались под ногами? – перебила его я, внутренне содрогнувшись от подобной перспективы.

– Обычно профессионалы предпочитают решать подобные проблемы без лишней крови. – Седрик пожал плечами. – Куда проще и легче было бы просто запереть вас в комнате и спокойно обыскать дом. Вот если бы искомое не нашлось, тогда да. Если вор действует по наводке и уверен, что в доме скрывается крупная добыча, то может прибегнуть и к весьма жестким методам, чтобы узнать, где находится нужная ему вещь.

– Вот оно как, – медленно пробормотала я, почувствовав, как волосы у меня на голове зашевелились от сказанного следователем. Забывшись, приподнялась чуть больше того, чем требовали правила приличия, но тут же стыдливо опустилась обратно, заметив, как блеснули глаза Седрика. И негромко продолжила, тщательно взвешивая каждое слово: – Но тогда я ничего не понимаю! Получается, те, кто забрался ко мне в дом, действовали не как профессионалы, а как дилетанты. Однако им не составило особого труда разделаться с входными чарами. Более того, воры являются неплохими магами, если судить по тому, с какой легкостью они использовали атакующие заклинания. Какая-то бессмыслица получается!

– Да уж, – согласился с моими рассуждениями Седрик, не отводя от меня блестящих глаз. – И какой же из этого следует вывод?

Я рассерженно насупилась. Откуда мне знать, какой из этого следует вывод? Это его работа как следователя – обобщать данные и искать преступников. И вообще, у меня в настоящий момент голова не тем занята. Как-то не приучена я почти обнаженной вести светские беседы.

– Так я не поняла: их на самом деле двое было? – подала голос Дора, поймав паузу в нашем разговоре. Дождалась легкого утвердительного кивка Седрика и восхищенно выдохнула: – Вот так дела! Триша, девочка моя, ты или перебежала дорогу какому-то дурному магу, или же хранишь в доме редкую ценность, а мне не показываешь. Иначе с чего на тебя столько народу ополчилось?

– Скорее, первое, – буркнула я. – Потому как если бы у меня было что-нибудь ценное, я бы об этом знала. А так…

– А может, этот самый Флавий тебе подкинул что-нибудь? – Дора явно решила поразить меня своим бурным воображением. – Убили ведь его по какой-то причине. Вдруг это он вором был. Сама говорила, что все проблемы у него из-за девицы, с которой его связывают денежные дела. Что, если для нее он что-нибудь украл, а его за это преследовать начали?

– Дора, не сочиняй. – Я поморщилась, потеряв мысль, которую почти поймала за хвост. – Слишком много «если». Даже если предположить, что ты права и Флавий действительно был вором, то зачем ему прятать у меня что-либо? Он явно не собирался приходить ко мне еще раз. И потом, в таком случае было бы логичнее схватить его и применить, как выразился глубокоуважаемый господин Седрик, жесткие методы, чтобы он сам отдал эту вещь. А ему просто раскроили голову.

– Преступление на почве страсти! – восхищенно выдохнула Дора, как-то незаметно переключившись с ограбления на недавнее убийство. – Девица застукала его выходящим из твоего кабинета, подумала, что вас связывают некие отношения, и поспешила избавиться от неверного возлюбленного!

– Женщины обычно обиду за измену вымещают на соперницах, а не на самом изменнике, – несогласно качнул головой Седрик, поспешив включиться в увлекательную игру по выдвижению самых невероятных гипотез разгадки произошедшего убийства. – Так что в этом случае именно найне Беатрикс пришлось бы отбиваться от разъяренной фурии.

– Ну тогда я не знаю. – Дора обиженно надула губы, явно исчерпав всю свою фантазию. Подумала немного, затем кокетливо стрельнула глазками в направлении Седрика, по-прежнему стоявшего около окна. – Кстати, господин следователь, а вы не выяснили, кем является этот Флавий? Раз уж узнали его имя, то должны были определить, чем он занимался в жизни.

– Он не вор, – с легкой улыбкой ответил Седрик. – Это я могу сказать вам точно. Более того, весьма уважаемый человек в городе, да что там – во всей Итаррии. Был, по крайней мере. Поэтому определить его личность и не составило особого труда.

– И кто же он? – полюбопытствовала я. Вспомнила его белые руки аристократа и сама же предположила: – Вхож во дворец?

– Угадали. – Седрик неохотно кивнул. – Господин Флавий Бартелиус являлся главным камергером его величества Альберта Первого.

Дора тихонько охнула от такой новости. Замерла и я, пытаясь осмыслить услышанное.

Наше королевство носило звучное и в чем-то даже воинственное название Итаррия. Заключенное между более могущественными и крупными соседями, оно давным-давно было обречено влиться в состав какой-нибудь империи, будь то восточная Прерисия или же западная Ольгестия, однако благодаря милости богов этого не случилось. Возможно, мы оказались просто не нужны этим странам, поскольку не обладали ничем полезным. Обычный кусочек земли, большую часть которой занимают горы. А может, помогло и то, что у династии Агонов, правящих Итаррией испокон веков, всегда рождались очень красивые дочери, ради которых правители соседних стран с радостью подписывали самые невыгодные условия, по которым заключались династические браки. Но я склонна все же верить первой причине.

В крохотной Итаррии вся знать была на виду. Наверное, каждый житель столицы, к числу которых относилась и я, имел счастье хотя бы раз, но увидеть короля. К слову, Альберт совершенно не чурался общения с народом. Говаривали, что он порой даже переодевается зажиточным горожанином и с удовольствием проводит вечер в каком-нибудь трактире Арильи, где подают самое свежее и вкусное хмельное пиво. Правда это или нет – не ведаю, но я знаю точно: каждое воскресенье любой желающий может увидеть королевскую чету на торжественной службе в храме Треона – бога земли и плодородия.

Стоит сказать также, что наш король Альберт и его супруга Мистрид очень не любят лишней праздности и пышности. Поэтому в любых поездках венценосную чету сопровождает самый минимум свиты. И в этом есть здравый смысл: во-первых, всю нашу страну можно проехать вдоль и поперек всего за несколько дней. А во-вторых, боюсь, населения всей Итаррии не хватило бы нашему правителю, чтобы, подражая восточной моде, окружить себя многолюдной толпой обязательных слуг, фрейлин, фавориток и многих других. Поэтому Альберт мудро ограничил свое окружение лишь самыми верными людьми. И, пожалуй, камергер в этом перечне занимал высшую строчку. Без его разрешения нельзя было войти в кабинет короля. Именно он решал, какие дела и встречи запланированы сегодня у их величеств. Да что там, говаривали, что именно камергер читал первые варианты законов, выносимых на совет знатных семейств, играющих при короле нечто вроде палаты лордов в Ольгестии. И порой именно его рукой в почти одобренные указы вносились самые важные изменения.

Из всего этого следовало только одно: я серьезно вляпалась. Подобные крупные преступления обычно берутся на очень тщательный контроль. И всем будет выгодно, если преступника найдут как можно скорее. Боюсь, на худой конец роль убийцы свалят на меня, чтобы избежать скандала и язвительных нападок на бессилие властей. И плевать на то, что я принадлежу к первому сословию. В конце концов, наш род получил дворянство не так уж давно – всего пару поколений назад.

Все эти мысли промелькнули в моей голове всего за пару секунд, пока я ошарашенно смотрела во внимательные и спокойные глаза Седрика. Он наверняка понял, почему я так испугалась, но промолчал. Лишь спрятал в уголках губ понимающую усмешку.

– Как видите, найна Беатрикс, вы угодили в весьма непростую ситуацию, – небрежно заметил он, скрещивая на груди руки. – Поэтому для вашего же блага будет во всем сотрудничать со следствием.

– Да разве я возражаю? – жалобно проблеяла я, невольно уже представив себя в кандалах в ожидании сурового приговора. – Я ведь и так рассказываю вам чистую правду, господин следователь…

Седрик не удержался от довольной улыбки, убедившись, что я поняла всю серьезность беды, в которую угодила. Глянул в окно, за которым ночной мрак медленно синел, предвещая скорый рассвет, затем вновь посмотрел на меня.

– Думаю, мазь уже можно смыть с вашей спины, – проговорил он. – Найна Беатрикс, я разрешаю вам привести себя в порядок. А затем поднимайтесь на второй этаж. Попробуем определить, что же искали в вашем доме незваные гости и не связано ли это с недавним убийством.

– Но… – растерянно забормотала я, на какой-то жуткий миг представив, что он вздумал тщательно проследить за моим одеванием и умыванием. – Надеюсь, мне будет позволено заняться этим в одиночку?

– Конечно. – Седрик весело хмыкнул, видимо изрядно позабавленный моим смущением. – Не буду вам мешать. С вашего позволения, я пока начну осмотр вашего кабинета.

После чего решительно вышел из комнаты.

– Какой мужчина! – восхищенно прошептала Дора, едва за ним закрылась дверь. Повернулась ко мне с радостно блестящими глазами. – Триша, согласись: он ведь такой лапочка!

По весьма понятным причинам я не разделяла чувств служанки, подспудно продолжая ждать от Седрика какой-нибудь гадости. Но пока его поведение приятно удивляло меня. Если не считать колкостей и язвительных замечаний, он не позволял себе ничего лишнего. А ведь прекрасно понимает, что в сложившейся ситуации без особых проблем способен обеспечить мне массу крупных неприятностей, с лихвой расплатившись за давнюю обиду и унижение.

– Быть может, все-таки расскажешь, какие отношения тебя с ним связывали? – продолжила Дора, не заметив моей кислой физиономии. – Как я поняла, вы встречались?

– Недолго, – честно призналась я, сев на диване и обернув вокруг бедер простыню. – Но мы очень некрасиво расстались.

– Ты ему до сих пор нравишься, – уверенно заявила служанка, не торопясь встать и заняться своими непосредственными обязанностями. Например, отправиться в ванную и нагреть мне воду.

– Вряд ли. – Я печально покачала головой. – Ты даже не представляешь, как сильно я его обидела.

– Ну и что? – Дора легкомысленно пожала плечами. – Триша, милая, любимой женщине мужчина может простить очень многое. Ты просто не видела, как он хлопотал над тобой, когда ты лежала в обмороке. А как он кричал на меня за то, что я позволила тебе в одиночку отправиться за помощью! Честное слово, я не предполагала, что под его суровой внешностью кроется такой темперамент.

Я открыла было рот, чтобы в очередной раз постараться убедить Дору в ее ошибке. Седрик наверняка помог мне потому, что решил быть выше мести. Так сказать, продемонстрировать мне, насколько он благороден, чтобы на его фоне я почувствовала себя полнейшим ничтожеством. Кстати, его план сработал. Я действительно еще никогда не ощущала себя так жалко и мерзко.

Однако Дора не дала мне возможности вступить в спор. Не дожидаясь моих возражений, она выскользнула за дверь, видимо все же вспомнив про то, что мне крайне необходимо принять ванну.

Оставшись в одиночестве, я спрятала лицо в ладонях и жалобно вздохнула. Эх, Трикс, не так важно, что думает Седрик про тебя. Признайся, что больше всего ты злишься на саму себя и свою давнюю глупость. Потому что сейчас тебе очень приятно общаться с некогда отвергнутым возлюбленным, но ты прекрасно понимаешь, что из-за твоей давней ошибки между вами никогда и ничего не может быть.

* * *

Стоило признать, Седрик явно недооценивал свои способности в лечебной магии. По крайней мере, когда я наконец-то смыла с себя густую белую мазь и остатки чар, то с удовольствием и немалым восхищением лицезрела абсолютно чистую и здоровую кожу. На моей спине не осталось и малейшего следа от недавнего ожога.

Переодевшись в удобное домашнее платье серого цвета, слегка оживленное белоснежным отложным воротничком, я отправилась на поиски Седрика. Дора тоже рвалась составить мне компанию, однако я непреклонно приказала ей ложиться спать, заметив, как она украдкой сцеживает в ладонь зевок за зевком. В ее возрасте бессонные ночи даются куда тяжелее. Да что там, я бы и сама с радостью забралась сейчас под теплое одеяло, свернулась калачиком и постаралась бы забыть про свалившиеся на мою голову беды. И потом, Седрик вряд ли бы обрадовался, если бы я разрешила Доре принять участие в осмотре второго этажа. Втроем мы бы все следы затоптали. Если, конечно, преступники имели беспечность оставить их.

Выйдя в прихожую, откуда начиналась лестница, ведущая на второй этаж, я невольно вздрогнула. Здесь до сих пор ощутимо пахло гарью, а на полу в беспорядке громоздились деревянные обломки мебели, щедро посыпанные битым стеклом. Н-да, именно здесь смерть едва не настигла меня. До сих пор помню ее ледяное дыхание у меня за спиной.

Я перевела взгляд на входную дверь, проверяя, заперта ли она, и вздрогнула опять, на сей раз от удивления. Поскольку увидела плотную паутину зеленых чар, надежно преграждающих путь любому, кто захотел бы выйти на улицу. Интересно, что это значит? Неужели Седрик полагает, что я могу сбежать, воспользовавшись удобным моментом? Но тогда, получается, он подозревает меня в убийстве Флавия.

Мучимая дурными предчувствиями и вопросами, на которые у меня пока не было ответов, я поднялась по лестнице. На втором этаже в растерянности остановилась, гадая, куда идти дальше, но потом заметила полоску света, выбивающуюся из-под дверей моего кабинета. Ага, должно быть, Седрик там. Интересно, все ли мои бумаги успел переворошить?

Я подняла было руку, чтобы постучаться, но почти сразу же остановилась, разозлившись на себя. Трикс, не забывай: это твой дом! Поэтому ты имеешь полное право спокойно заходить в любую комнату, не спрашивая на то ничьего позволения. И я решительно вздернула подбородок, смело взявшись за ручку.

Седрик сидел за моим столом, опершись локтями на зеленое сукно, и о чем-то сосредоточенно думал. Он словно не заметил моего появления, продолжая буравить остановившимся взглядом свое отражение в зеркале, установленном напротив.

Я тихонечко кашлянула, пытаясь привлечь его внимание. Пустое. Он даже бровью не повел, глядя строго перед собой.

Я пожала плечами, изрядно заинтригованная таким поведением. Вошла в комнату и плотно закрыла за собой дверь. Затем огляделась, пытаясь понять, что тут изменилось за время моего отсутствия, обомлела от увиденного и негромко выругалась, осознав масштабы постигшего меня несчастья.

Легче было бы сказать, что тут не изменилось. Злоумышленник, забравшийся в мой дом, наверное, изрядно повеселился, методично двигая мебель и разрывая на мельчайшие клочки все книги, которые только попадались ему на глаза. В кабинете все оказалось перевернуто вверх дном. Пол был усеян толстым слоем бумаги и картами из распечатанных колод.

Я со свистом втянула в себя воздух при виде такого вандализма. Карты не терпят прикосновения чужих рук. Придется покупать новые. Демоны! Опять расходы. Правильно зачарованная колода стоит хороших денег. А вот с ними у меня пока проблема. Близится конец месяца и срок очередной выплаты по кредиту. Благо, что бедняга Флавий не поскупился и неплохо заплатил мне за предсказание, увы полностью исполнившееся.

Я покосилась на по-прежнему неподвижного Седрика и прошлась по кабинету, оценивая ущерб от непонятных поисков. Затем позволила себе небольшой вздох облегчения. На второй взгляд мои дела обстояли немного лучше, чем на первый. Да, на карты придется потратиться, но остальное не тронули. Ну разорвали пару моих блокнотов. Все равно там только хозяйственные записи были. Список клиентов я храню в голове. Вот книги жалко, да и то, по большому счету, как память. Я забрала их из родительского дома после ссоры с отцом, когда тот вздумал осчастливить меня новостью о моем скором замужестве. Странно, что их порвали, а не забрали. Вообще-то у букинистов за них можно было бы выручить неплохие деньги. И еще страннее, что дорогую статуэтку Артайны, выполненную из золота с вкраплениями драгоценных камней, преступники не тронули. И слава небесам, как говорится. А то мама бы сильно расстроилась, что ее подарок на мое окончание университета украли. Кстати, насчет университета…

Я остановилась напротив стены, где раньше висел мой диплом. Под подошвами туфель хрустнули осколки стекла от разбитой рамки. Но вот самого документа нигде не было. А ведь твердые корочки вряд ли удалось бы порвать, не говоря уж про вклеенный в них магиснимок, на котором была запечатлена я собственной персоной.

– Чудно, – пробормотала я, наморщившись. – Что бы это значило?

– Что-нибудь пропало?

От вкрадчивого вопроса Седрика, прозвучавшего прямо над ухом, я подскочила на месте. Резко развернулась, невольно прижав руку к груди.

– Никогда так ко мне не подкрадывайся! – гневно выдохнула я, чувствуя, как от испуга зашлось сердце. Затем опомнилась и благоразумно смягчила свой тон: – Прошу прощения, но вы меня сильно испугали, господин следователь. Пожалуйста, не делайте так больше.

Седрик расплылся в широкой улыбке, будто моя реакция ему чем-то понравилась. Но не стал извиняться, лишь кивнул на стену, на которой темным пятном выделялось то место, где прежде висела рамка.

– Госпожа Беатрикс, – проговорил он. – Вы заметили какую-то пропажу?

– Да, – протянула я и окинула быстрым взглядом комнату, выискивая знакомые синие корочки. Да нет, преступникам точно не удалось бы их разорвать. После чего растерянно пожала плечами. – Но это бессмыслица какая-то! Я не нахожу своего диплома.

– Действительно странно. – Седрик моментально перестал улыбаться и, в свою очередь, принялся пристально разглядывать разгромленный кабинет.

Я наморщила лоб, пытаясь сообразить, чем дурным мне может грозить потеря этого документа. Вроде бы ничем страшным. Диплом всегда можно восстановить в архивах университета. Кредит в банке по нему взять невозможно. Но зачем он тогда понадобился преступникам?

– А еще что-нибудь пропало? – с интересом спросил меня Седрик.

– Сложно сказать, – уклончиво ответила я. – Сперва надо убраться в комнате. Но на первый взгляд самые ценные вещи на местах. – И, помолчав немного, жалобно добавила: – Я не понимаю, зачем надо было рвать все мои книги и записи, но при этом оставить на прежних местах то, за что можно было выручить деньги.

– Да уж, – пробормотал Седрик. Искоса глянул на меня, словно раздумывая над чем-то, и вдруг взял меня за руку.

Я обомлела от неожиданного прикосновения. Его теплые пальцы легонько погладили меня по ладони, затем крепко обхватили запястье, словно Седрик опасался, что я могу сбежать. И я внезапно совершенно некстати вспомнила, какими нежными и ласковыми могут быть его объятия.

– Госпожа Беатрикс, – Седрик стоял так близко от меня, что я чувствовала его дыхание, – на самом деле я пригласил вас сюда не только для того, чтобы вы составили список своих потерь.

– Правда? – От волнения у меня пересохло горло. – А для чего еще?

Седрик молчал, будто не услышав моего вопроса, и пристально разглядывал меня. И чем дольше длилась пауза, тем сильнее мне хотелось отбросить все условности и прижаться своими губами к его, проверяя, каковы они на вкус.

– Мне нужно ваше разрешение, – наконец медленно сказал он. Нагнулся чуть ниже, и мое многострадальное сердце ухнуло в пятки от сладостного предчувствия неминуемого поцелуя. И тем горше было разочарование, когда он всего лишь прошептал мне на ухо: – Найна, вы хозяйка этого дома. Только вам под силу открыть ворота между этим миром и потусторонним.

– А? – глупо переспросила я, сбитая с толку столь резкой переменой разговора. Я уже почти почувствовала его руки на своей талии, мечтая об объятиях, а в итоге меня заставляют что-то там открывать.

– Ритуал, госпожа Беатрикс. – Лицо Седрика оставалось абсолютно бесстрастным, хотя в глубине серо-зеленых глаз запрыгали веселые искорки. – Мне нужно ваше разрешение на ритуал призыва духов. – После чего мерзавец нагнулся еще ниже, опять подразнив меня близостью своих губ, и выдохнул, глядя прямо в глаза: – Вы дадите его мне, не правда ли?

В этот момент я готова была отдаться ему целиком, если бы он только попросил. Прямо на своем рабочем столе. Голова наотрез отказывалась соображать, что от меня так упорно требуют.

– Да, – прошептала я, рисуя себе в воображении совершенно другой вопрос. – Да, конечно, Седрик. Делай, что хочешь.

– Премного благодарен вам, госпожа Беатрикс, – ласково мурлыкнул он. Выпрямился, выпуская меня из плена своих немигающих глаз, и отпустил мою руку.

Наваждение моментально схлынуло, будто его и не было никогда. Я тряхнула головой, приходя в себя. Демоны, что это было? Никогда не подумала бы, что от простого прикосновения я могу настолько потерять голову. Или Седрик использовал какую-нибудь магию? Но все равно – как же глупо, должно быть, я выгляжу сейчас в его глазах! И краска смущения немедленно затопила мои щеки.

Впрочем, Седрик не обратил на мой предательский румянец ни малейшего внимания. Он уже отвернулся от меня, видимо получив все, что хотел.

– Надеюсь, госпожа Беатрикс, вы не пожалеете о своем решении, – со странной интонацией проговорил он и принялся очищать себе место для ритуала.

Я не мешала ему, пребывая в сильно расстроенных чувствах. Мне было и стыдно, и смешно одновременно. Да, наверное, у меня действительно слишком давно не было свиданий, раз коленки начинают трястись от подобного. Смотри, Трикс, эдак ты скоро на мужчин начнешь бросаться.

Седрик между тем, не теряя времени даром, шустро раскидал весь мусор с середины комнаты по углам. Достал из кармана сюртука черный мелок и принялся сосредоточенно рисовать что-то на очищенном полу.

Я отстраненно наблюдала за его действиями, не зная, как начать разговор после произошедшей двусмысленной сцены. Седрик ведь не дурак, наверняка понял, как далеко я могла пойти буквально пару минут назад. А скорее всего, осмысленно вел меня к такому состоянию. Но глаза сами собой подмечали знакомые символы, и я нахмурилась, пытаясь сообразить, что же задумал Седрик.

– Вы собираетесь призвать духов? – спросила я наконец, постаравшись, чтобы мой голос не задрожал от избытка эмоций, испытываемых по отношению к следователю.

– Да, – не оборачиваясь, кинул через плечо Седрик, позволив себе слабую усмешку. – По-моему, я об этом уже сказал.

Я закусила губу, размышляя над тем, чем мне может грозить подобный ритуал. Да, теперь я прекрасно понимала, почему Седрику понадобилось мое согласие. Духи – создания чрезвычайно стеснительные. Они никогда не переступят порог между двумя мирами, если прежде им не позволит этого хозяин места, где должна произойти материализация. Всякие отражения в зеркалах не в счет, поскольку в данном случае не идет речь о воплощении в мире реальном. Постойте-ка, воплощение и материализация? Я что, несколько минут назад дала разрешение призвать в мой кабинет ожившего мертвеца? Да от них же дурно пахнет, потом замучаюсь дом проветривать! Теперь понятно, почему Седрик старался сделать так, чтобы я перестала соображать, когда разрешу ему подобное.

– Господин следователь, – звенящим от злости голосом начала я, – что вы задумали?

Плечи Седрика после моего вопроса чуть дрогнули, будто он из последних сил сдерживал смех, и это по вполне понятным причинам разозлило меня еще сильнее.

– По-моему, я уже уведомил вас о своих намерениях, – проговорил он, и мне послышался в его интонации откровенный сарказм. – И вы согласились с моим намерением призвать призрака. Или у вас проблемы с памятью?

Я закрыла глаза и несколько раз глубоко и размеренно вздохнула, не позволяя себе сорваться на крик и истерику. Все хорошо, Трикс. Еще не хватало окончательно потерять лицо в присутствии этого… нехорошего человека. Просто теперь ты будешь знать, что от него не стоит ждать ничего хорошего. Впрочем, ты и раньше об этом догадывалась, но позволила себе секундную слабость.

– Правильно ли я понимаю, что вы намерены призвать мертвеца в мой дом? – ледяным тоном осведомилась я и сама удивилась, что воздух после моего вопроса не заискрился снежинками.

– А разве под полом вашего кабинета вы прячете труп? – наивно удивился Седрик. Встал и с нескрываемым удовольствием оглядел творение своих рук, после чего обернулся ко мне и продолжил с насмешкой: – Госпожа Беатрикс, я никак не возьму в толк, почему вы вдруг так встревожились. Ваша реакция заставляет меня подозревать самое худшее. Неужели вы неожиданно вспомнили, что в ваших шкафах скрываются не фигуральные, а самые реальные скелеты?

– Нет, но… – Я замялась, совершенно растерявшись. Подожди, Трикс, не пори горячку. Прежде успокойся и подумай еще раз. Действительно, откуда Седрику взять мертвеца? В таком случае он должен проводить ритуал на кладбище, а не здесь. Но тогда совершенно непонятно, зачем ему понадобилось мое согласие на обряд. Если речь идет о невоплощенном духе, то с ним можно поговорить и без таких сложностей. Зачем надо было делать так, чтобы я почти поверила в возможность поцелуя между нами и превратилась в настоящую тряпку?

«Возможно, ответ очень прост, – мысленно сказала я себе. – Седрика интересовало не твое согласие на ритуал. Если речь идет о нематериализованном призраке, то оно ему не нужно. Отсюда следует логичный вывод о том, что ему просто захотелось выставить тебя полной дурочкой. Почувствовать свою власть над тобой и хоть так потешить свое израненное самолюбие».

Понятное дело, тот итог, к которому я пришла в своих размышлениях, мне весьма и весьма не понравился. Но я осознавала, что злиться надо прежде всего на себя. Седрик не обязан ко мне хорошо относиться. Скорее наоборот. Учитывая, как мы с ним расстались, мне надо быть ему благодарной, что он ограничивается лишь такими мелкими пакостями, не вредя по-крупному.

– Так как? – выжидающе протянул Седрик, с гадкой улыбкой наблюдая за тем, как на моем лице поочередно отражаются самые разные эмоции: от гнева до разочарования и обиды. – Госпожа Беатрикс, надеюсь, после начала ритуала меня не ожидают никакие неприятные случайности? Знаете, если вы действительно прячете в доме трупы…

– Вы с ума сошли! – резко оборвала его я. – Приступайте к обряду, господин следователь. Мне нечего скрывать от вас. Но сначала скажите: вы собираетесь призвать дух Флавия?

– Увы, нет. – Седрик моментально отставил свое неуместное веселье и стал серьезным. – Я понимаю, что это было бы наилучшим выходом. Кто как не убитый должен знать, кто именно поджидал его около вашего кабинета. Однако после смерти кого бы то ни было необходимо выждать одиннадцать дней. До истечения этого срока бессмысленно вызывать душу умершего. Она просто не услышит призыв.

– Почему? – полюбопытствовала я, впервые услышав про столь странные ограничения.

– Кто знает? – Седрик философски пожал плечами. – Этот вопрос надо задавать богу мертвых, а не мне. Но вряд ли он снизойдет до ответа смертному. Так что нам приходится лишь со смирением принимать те правила, которые установили не мы. К тому же ни один судья в здравом уме не примет всерьез показания призрака. Даже мертвые могут лгать.

Я невольно понурилась. Одиннадцать дней – приличный срок. Убийца за это время сумеет без особых проблем сбежать. А возможно, преступление вообще совершил наемник. Или же Флавий не видел, кто именно его убил. В общем, глупо ждать почти две недели в надежде на то, что призрак убитого укажет обвиняющим перстом на истинного преступника.

– А сейчас, если позволите, приступим, – продолжил Седрик. – Увы, госпожа Беатрикс, но вам необходимо присутствовать при ритуале как хозяйке дома. Не беспокойтесь, я гарантирую, что вашей безопасности ничто не будет угрожать. Призраки редко бывают агрессивными, тем более они не способны вырваться за пределы очерченного круга.

Я скептически приподняла бровь, но удержалась от каких-либо замечаний. Помнится, в университете всегда ходило достаточное количество страшилок про вышедших из повиновения потусторонних существ. Даже если сотая часть из них – правда, то я на месте Седрика не была бы настолько самоуверенной по поводу безопасности предстоящего ритуала.

– Так кого вы желаете вызвать? – повторила я, благоразумно решив оставить свои сомнения при себе. Прекрасно знаю: ничто так не раздражает, как сомнения в мастерстве проводящего ритуал. Недаром даже поговорка есть: некроманта на кладбище не злят.