Текст книги "Кукла. Красавица погубившая государство"

21

До встречи с Викой оставалось минут двадцать. Я медленно шла к назначенному месту, придумывая правдоподобные версии, как Незнакомец мог здесь оказаться, но получалось что-то в духе Алисы у Кэрролла. Размышления мои прервал окрик, на который я отреагировала не сразу. Ну конечно, это была Маргарита! Она выглядела довольной и куда-то спешила.

– Я пыталась до тебя дозвониться. Данил просил.

Так. Значит, мы уже на «ты». Особенно мне не понравилось второе предложение.

Маргарита продолжала.

– Мы отвезли Софью Тимофеевну в отель. Она будет ждать тебя, чтобы пообедать. У Данила срочная встреча. Мы обедаем с каким-то важным господином. Мне надо бежать. Данилу передам, что вы с Софьей Тимофеевной обедаете в отеле.

Я не люблю, когда за меня решают. В отель не хочу! Нужно быстро пристроить Софью в надежные руки и попасть на эту встречу с клиентом. Я проследила глазами маршрут Маргариты. Машину она не брала, значит, недалеко. Интересно, что она тут делала.

Когда я подошла к Северным Воротам, Вика уже болтала с кем-то по телефону. В руках у нее были пакеты, значит, покупки состоялись. Она улыбнулась мне, повертела пакетами и убрала телефон.

– Владимир сдохнет.

Я одобрила. Не то, что Владимир сдохнет, а покупки.

– Вика, у меня срочное. Нужно бежать. Потом расскажу. Ты сейчас в отель?

Что рассказать Вике, я потом придумаю. Не рассказывать же ей, в самом деле, о том, что мне сейчас нужно срочно найти собственного мужа!

– Да, надо бы все отвезти. Не гулять же с этим.

– Тогда у меня просьба. Нужно пообедать с Софьей Тимофеевной. Ты можешь?

Вика выглядела слегка растерянной, но открыто не сопротивлялась. Я настаивала:

– Я ей позвоню, попрошу, чтобы она ждала тебя в холле минут через двадцать.

– Ну хорошо. Только скажи, о чем мне говорить с ней за обедом?

– Запретных тем нет. Начинай со своих покупок. Дальше можешь молчать около часа. Только не забывай кивать.

Вика махнула проезжавшему мимо такси, показала карточку нашего отеля и уехала.

Мне предстояло решить, в какую сторону идти. Года два назад мы обедали где-то недалеко, возле Гугуна. Я помнила, что через улицу напротив ресторанчика должны быть лавки художников. Наверняка они договорились в том самом ресторане. Данилу там понравилось. Да и Маргарита вряд ли пошла бы пешком, если это было далеко. Китайского я не знаю. Периметр дворца большой, обойду я его где-то к вечеру, так что версия «идти вокруг, пока не наткнусь», исключалась.

В мою голову забралась здравая мысль позвонить Анатолию. Мы тогда обедали там вместе, и все неплохие ресторанчики он знает – наверняка водит туда клиентов.

Я набрала Анатолия и остановила такси.

– Толя, скажи водителю, куда ехать. Мне нужен тот ресторан, возле дворца, где мы в прошлый раз обедали. Ты помнишь?

– Помню. А ты где сейчас находишься?

– Я где-то недалеко, но сама ни за что не найду. Я могу ходить только прямо.

– Ну, если тебе не жалко 10 юаней, дай таксисту трубку. Прогулялась бы лучше.

– Спасибо тебе.

Я сунула таксисту трубку. Ждать пришлось минут пять. Пока китаец обсудил маршрут, здоровье родственников, меня, пробки на дорогах и почему это мне понадобилось именно в этот ресторан. Потом я просто отобрала у него свой телефон, он что-то проворчал и поехал. Доехали мы минут за десять, потому что водитель решил отработать хотя бы часть денег и повозил меня пару кварталов вокруг дворца. Но, поскольку привез он меня куда нужно, я была на него не в обиде.

Я с шумом распахнула стеклянную дверь. Колокольчик сверху чуть не оторвался. Все головы за всеми столами дружно повернулись в мою сторону. Данил, хорошо знакомый с моей хронической неуклюжестью, сначала не удивился, а потом поднялся навстречу мне.

– Ты что тут делаешь?

Я улыбнулась мужу:

– Обедать буду.

– Одна?

– Могу одна. Если вы не составите мне компанию.

– Присоединяйся.

Мне показалось, что Маргарита скрипнула зубами, когда я опустилась на стул рядом с ней.

Напротив меня сидел Незнакомец. Почти нереально было дважды за день встретиться с ним в Пекине. Потому что это город, где за пару минут мимо тебя пройдут полмиллиона китайцев. Незнакомец меня почему-то узнал. Данил нас представил, и он перестал быть Незнакомцем.

– Господин Ли. Елена, моя жена.

– У меня не очень редкая фамилия. Наверное, четверть населения носят ее.

Я улыбнулась:

– Да и у меня не редкое имя.

Не дав ему ответить, я почему-то спросила:

– Вы живете в Пекине?

– Иногда.

– Мы стояли за вами в очереди в камеры хранения, но вы не летели с нами.

– Летел.

Черт, я забыла про бизнес-класс.

Вмешался Данил.

– Мы уже сделали заказ. Чего бы ты хотела?

– Расскажите, что выбрали, и я добавлю туда сунь-шу-юй. Я ее всегда заказываю.

Данил наверняка уже заказал себе юй-сянь-жоу-сы.

Господин Ли невольно поморщился.

– Странный подход к китайской кухне.

Я кивнула.

– Вы про сочетание пяти вкусов? Не хочу. Но никого не буду отговаривать правильно питаться.

Мне не терпелось понять, что свело этих мужчин вместе за одним столом, но они обсуждали какую-то российскую компанию, и моему любопытству пришлось подождать. Из разговора я выяснила, что господин Ли посещал недавно офис Данила и оставил там свою записную книжку. Ту самую, черную, которую я сунула к себе в сумочку перед отъездом. Я ее отдала мужу в самолете, думала, что его. Наверное, это номер господина Ли диктовала мне Алка с автоответчика. Значит, я знаю его телефон.

Когда Ли наливал нам с Маргаритой чай, я тихо спросила.

– Что вас заставило посетить компанию моего мужа?

Так же тихо, хитро подмигнув, он ответил:

– Скорее любопытство, чем дела.

– И как?

– Некоторые подходы интересны.

– Данил знает об этом?

– О чем?

– Что вас заинтересовали его проекты. Похвалите его, и вам зачтется.

Господин Ли засмеялся. Неожиданно его взгляд остановился на моей покупке, и он стал серьезен. Коробка стояла в углу у окна. Кажется, он хотел что-то спросить, но не решился. Я тоже не решилась похвастаться человеку, которого знаю всего полчаса. К тому же мне не хотелось открывать свою Куклу при Маргарите. Девушка в сером переднике уже поставила на стол пару блюд, и мы все сосредоточились на еде.

На прощание господин Ли сказал:

– Можете звать меня Андрей.

И, не дав мне задать прощальный вопрос, почему у него такое странное для китайца имя, быстро вышел.

В отель мы все ехали с чувством неловкости. У моего мужа много достоинств и одна особенность. Он ничего и никогда не может делать один. Ему нужна компания. Не просто компания, а сопровождение. Причем женское. Женам Данила постоянно приходится конкурировать с этой его особенностью. Первая жена продержалась пять лет, потом решила, что эта его особенность создает непредсказуемость отношений. Время шло, ей захотелось более устойчивого положения в будущем, и она с ним развелась. Я тоже вступала в критическую фазу. Если учесть, что он мужчина умный, не ленивый и не умеет отказывать себе в радостях жизни, то мне предстояло все хорошенько обдумать.

22

Капли росы еще не высохли на траве, и она оставляла темные мокрые полоски на полах халата Фан Ли, прогуливавшегося в столь ранний час с Первым министром Вен Жонгом. Вен Жонг неслучайно стал ранним гостем в этом доме – день предстоял большой, и решения, которые будут приняты сегодня, принесут им или успех, или неудачу. В попытке предвидеть будущее два великих мужа вели неторопливый разговор.

– Господин Фан Ли, вы владеете тайным ключом, открывающим в женщине таланты! Девушки так изменились. Никто бы не подумал, что еще недавно они работали на полях и были черными от грязи и солнца.

– Их кожа стала белой, но мысли их просты и ветрены. Лишь немногим из них дались науки и изящество манер.

– Зато эти девушки привыкли выдерживать испытания. Взять, к примеру, Си Ши. На протяжении многих лет она изо дня в день ухаживала за полуслепой матерью, исполняя свои обязанности, помня о долге. Редкая удача, что подруга ее Жен Дан из той же деревни. Они хорошо знают друг друга, и поэтому им не так тяжело будет вместе на чужбине.

– Но как заставить их помнить о своей цели? Возможно, на ее достижение уйдет не один год.

– Мне не терпится посмотреть на них. Говорят, что Си Ши чудесно поет.

Фан Ли усмехнулся.

– Она привораживает. Когда государь увидел ее, то решил забрать в наложницы. Мне большого труда стоило отговорить его…

23

Вику с Софьей Тимофеевной мы нашли в кафе на первом этаже. Сначала они пытались пить китайский кофе, но потом перешли на свежевыжатый сок. Маргарита осталась с дамами, а мы с Данилом решили подняться в номер. Номер хоть и был для некурящих, но требовал проветривания. Пока я пыталась открыть окно, Данил разглядывал мой пакет из антикварного.

– Ты что-то купила?

– Сувенир.

– Покажешь?

Я вытащила из пакета коробку, разрезала маникюрными ножничками веревку, сняла оберточную бумагу и осторожно поставила Куклу на стол. В магазине я не успела ее как следует разглядеть. Это действительно была красавица. Даже Данил отбросил свои бумажки и сел рядом.

– Похоже на антиквариат. Ты взяла справки на вывоз? Нас могут не выпустить с этой реликвией.

– Нет никаких справок. Я не думаю, что все так серьезно. Антиквариат столько не стоит даже в простой лавке.

– Сколько?

– Пятьсот.

– Странно. Для копии много, для подлинника слишком мало.

– Для копии нормально. Вспомни твой чайник.

Данил вскипел. Это была запретная тема. Мужчина не любит упоминания о своих проколах. Он взял Куклу в руки и перевернул ее.

– Не заглядывай девушке под юбку.

– Там запечатано.

– Мудрое решение.

– Только печать старая, крошится.

Мне тоже не терпелось посмотреть. Действительно, печать старая. Я провела по ней ногтем, и на стол упало несколько маленьких коричневых крошек. Печать рассыпалась у меня на глазах. Я растерла порошок между пальцами. На большом пальце остался коричневатый след. Наверное, когда-то порошок был красный, но со временем потемнел.

Пришлось идти в ванную, чтобы отмыть следы краски на пальце. Возилась я долго. Сквозь журчание воды мне послышались голоса. Я поспешила выйти, но никого из гостей уже не было. Данил сидел в кресле со своими бумагами.

– У нас кто-то был?

– Да, мама с Маргаритой заходили посмотреть твою покупку, им Вика рассказала.

На следующий день позвонил господин Ли. После разговора с ним Данил выглядел озабоченным. Я вежливо проявила интерес:

– Что случилось?

– Я чего-то не понимаю. Господин Ли сказал, что если у нас что-нибудь случится, он готов оказать нам помощь.

– Что он имел в виду?

– Понятия не имею, но, судя по его уверенному тону, это «что-то» должно случится обязательно.

День пролетел незаметно. Все готовились к поездке в Сиань.

Утром 27 апреля в Пекине шел дождь. Самолет наш задерживали, но задержка от 2 до 5 часов на местных линиях значения не имеет. Никто нам ничего сказать не мог, пока не выяснилось, что в самолете, на котором мы должны были лететь, не работает кондиционер. Если в ближайшее время его наладят – полетим, а не наладят – тоже полетим, но другим самолетом. Спрашивать, когда вылет, было бесполезно. Мы все разбрелись по магазинчикам. Наверное, это часть бизнеса аэропорта. Рейс задерживается, пассажиры бродят в поисках еды и развлечений. Развлечения простые – магазины и еда.

Данил сидел с книжкой возле объявленного выхода. Маргарита пошла в сувенирный, а мы с Софьей Тимофеевной зашли в какое-то бистро, где красивые девушки делали из экзотических фруктов коктейли. Не успели мы допить пышную жидкость, как объявили нашу посадку. Конечно, с другого выхода и в другом конце аэропорта. Я была в нерешительности – бежать к Данилу, у которого были все наши вещи, или сразу идти к объявленному выходу. У Софьи сработал материнский инстинкт, и она решительно направилась к Данилу. Я двинулась за ней, как вдруг земля наклонилась, я оступилась и начала падать.

24

Когда я очнулась, первое, что увидела, – сомнительно белый халат какой-то китайской докторши. Она мерила мне давление и что-то быстро говорила, почти кричала. Я подергала Данила за рукав.

– Что она говорит?

– Она не разрешает тебе лететь.

– Почему?

– Что-то с твоим давлением. Она не хочет рисковать своей лицензией.

– Все так серьезно?

– Надеюсь, что нет.

Данил нервничал: встречу отменить нельзя. Последний китаец уже прошел на посадку. Мы опаздывали.

Я попыталась успокоить мужа.

– Данил, у тебя переговоры. Я смогу побыть дня два в Пекине, а потом, когда буду чувствовать себя лучше, прилечу.

– Не оставлять же тебя здесь, в таком состоянии.

– Можно позвонить господину Ли. Он обещал свою помощь в экстренном случае.

Этот вариант Данилу не понравился. Он огляделся в поисках альтернативы.

– Может, мама останется с тобой?

Софья напряглась. Я ее успокоила.

– Софья Тимофеевна ничем мне не поможет. В Пекине я не в первый раз, так что справлюсь.

Софья расслабилась. Маргарита просто не могла скрыть сияющую улыбку – она летела с Данилом в Сиань, а я оставалась здесь, в Пекине.

Данил вздохнул и набрал номер господина Ли. Я забеспокоилась.

– Где моя Кукла?

Софья Тимофеевна заботливо пододвинула мне коробку.

– Здесь, не волнуйся. Вот, возьми.

Вызвали служащего аэропорта, объяснили, что эта дама больше никуда не летит и ее нужно проводить.

Я сидела в обнимку с пакетом в кафе на первом этаже аэропорта и пила какое-то молоко из глиняного горшочка. Звонок телефона прекратил мои мучения. Я с радостью отодвинула непривычный напиток. Господин Ли быстро проговорил, что его машина у входа. Стоять там нельзя, машина не служебная, и мне лучше поторопиться, чтобы потом не искать его среди огромной парковки. Я позвала официанта, быстро сунула ему деньги и выбежала на улицу.

25

Номер в гостинице мне оформили быстро, даже не спросили, почему я так быстро вернулась. Ли попросил меня позвонить, как только я буду готова составить ему компанию в местном баре. Проспав несколько часов и приняв душ, я вспомнила о его приглашении. Мы договорились часам к шести встретиться в холле. Спустившись, я почти сразу нашла его за стеклянной стеной нижнего бара. Устроившись в полукруглом кресле напротив, я листала меню. Он осторожно начал:

– Мне нужно задать вам несколько вопросов. Если позволите.

– Позволю. А взамен задам вам.

– Хорошо.

– Когда вам стало плохо?

– В аэропорту. Когда объявили вылет.

– Раньше это с вами бывало?

– Нет. Не помню.

– Сейчас мои вопросы покажутся вам странными и даже неделикатными. Вы купили Куклу два дня назад?

– Откуда вы знаете?

– Значит, правда. Мне все время казалось, что она где-то рядом. Сколько вы за нее заплатили?

– Пятьсот. Но я не хочу ее продавать. Она мне нравится.

– Да, эта Кукла предназначена для женщины. Вы заметили в ней что-нибудь странное?

– Кроме старой печати ничего.

– Вы трогали печать?

– Да, она крошится.

Господин Ли сжал пальцами ручки кресла и нервно проворчал:

– Вам обязательно надо было трогать печать?!

Я отдала меню девушке в униформе. Есть мне расхотелось.

Моего спутника окликнули, и он отошел в сторону с каким-то плотным господином, наверняка китайцем. Мужчины перекинулись несколькими словами и попрощались.

– Кто это?

– Вы не слишком любопытны?

– Мы же договорились о неделикатных вопросах.

– Мой партнер в Китае. Он очень большой человек.

– Да, на вид не маленький. А где вы живете?

– Вы уже задавали этот вопрос.

– Вы опять его проигнорируете?

– В Праге. Большую часть времени.

– А меньшую?

– В Пекине. У меня здесь дом.

– Вид у вас вполне европейский, если бы не фамилия, никто бы в вас китайца не опознал.

– У моего рода длинная история. И очень странная. Когда-нибудь я расскажу ее вам.

У меня опять закружилась голова. Господин Ли помог мне подняться в номер. Дверь не открывалась. Я несколько раз провела карточкой, но бесполезно. Он спустился узнать, в чем дело, а я осталась стоять возле двери.

Голова болела нестерпимо. Я закрыла на мгновение глаза и ушла под воду. Было трудно дышать. Где-то наверху над водой стукнула дверь. Потом голоса.

Вернулся господин Ли с коридорным. Открыли дверь, помогли мне устроиться в кресле и принесли горячий чай. Коридорный ушел, а Ли стоял у окна, то приподнимаясь на цыпочки, то быстро опускаясь. Выглядел он встревоженным.

– Вы можете показать мне Куклу?

– Там, в пакете. Возьмите сами, я боюсь ее уронить в таком состоянии.

Он вынул коробку, развернул бумагу и поставил Куклу передо мной.

– Это та самая?

Я хотела кивнуть, но что-то в ней было не так. Взяла ее на руки, перевернула. Печати не было. Была полость внутри. Фарфор был свежим, без сетки мелких трещинок. Я внимательно посмотрела на нее – лицо куклы еле заметно изменилось.

– Нет… Где же тогда моя?!

Зазвонил мой телефон. Господин Ли взял трубку.

– Она в номере. Гостиница та же. Я буду навещать ее, могу прислать служанку.

Я запротестовала.

– Не надо служанки. Я сама.

Он как будто не слышал меня:

– Сейчас дам ей снотворное и побуду с ней какое-то время. Да, все хорошо. Нет. Завтра ей еще рано лететь. Я перезвоню вам. Всего доброго.

Ли вытащил из кармана какой-то кувшинчик. Он высыпал на ладонь три маленьких шарика с запахом нафталина и протянул мне.

– Положи под язык.

Сосать их под языком было тошнотворно, но, наверное, полезно.

Я засыпала. Сквозь сон я слышала, как Ли с кем-то долго разговаривал по телефону, потом хлопнула входная дверь.

Сквозь сон я вспоминала отрывки разговора, и они вызывали у меня внутренний протест.

…Пока она спит, нужно решить… ее нельзя здесь оставлять…

26

Господин Ли набрал номер своего друга Настоятеля монастыря. Хотя монастырь этот был даосским, сам Настоятель был фигурой скорее официозной, чем культовой, и решал больше хозяйственные и денежные вопросы, чем философские или духовные. После ритуальных дружеских приветствий Ли посвятил собеседника в происходящее. Настоятель за свою жизнь в столь специфичном монастыре слышал много интересных историй, так что рассказ господина Ли не произвел на него должного впечатления.

– Ты не преувеличиваешь?

– С ней что-то не так.

– Я не ставлю диагнозов по телефону. Думаешь, все это как-то связано с Куклой?

– Наверняка. Я не знаю, что она с ней делала.

– Что женщина может делать с куклой?

– Не шутите, мой друг. Эта вещь передавалась по наследству в нашей семье на протяжении двух с половиной тысяч лет.

– Можешь привезти женщину ко мне, у нас хорошие лекари.

– У тебя же одни монахи. Нужна женщина, чтобы ухаживать за ней.

– Монахи могут заменить любую женщину.

– Ты что имеешь в виду?

Мужчины рассмеялись. Потом господин Ли решил:

– Я заберу ее к себе домой на время. Мэй займется ею. Приезжай вечером, часам к семи.

– Приеду. Твой повар просто великолепен. Я не в силах отказаться.

– Когда не страдает паранойей. В период его депрессии мы все ходим голодные. Но остальные триста дней в году – он волшебник. Вчера тревоги ничто не предвещало, так что он наверняка порадует тебя чем-нибудь.

27

В назначенный день двое всадников подъехали к пещере Колдуна. Его самого видно не было. Нужно было осторожно войти в пещеру, чтобы не разбудить сову. Фан Ли вошел, а Вен Жонг остался у входа на случай неожиданностей. Евнух осторожно пробирался по темному каменному коридору, пока не споткнулся о сундук, на который указал им Колдун. С трудом открыл тяжелую крышку, пошарил рукой внутри и наткнулся на что-то твердое. Это был кожаный футляр. Евнух достал его, прижал к себе одной рукой, другой осторожно закрыл крышку и поднялся. Внезапно появившаяся из темноты фигура заставила его вздрогнуть. Перед ним стоял Колдун.

– Вы пришли вовремя. Заклятие слишком сильное. Куклу лучше не трогать руками.

Помолчав, старик добавил:

– Не забудьте о своем обещании. Верните мне ее.

Евнух поклонился.

– Я помню о своем обещании, но в случае обстоятельств, против которых я бессилен…

Колдун прервал его:

– Вы имеете в виду мою смерть?

Фан Ли задумался.

– Мы не можем точно сказать, как долго нам нужна будет помощь этой женщины…

Колдун, казалось, не слышал его слов:

– Девять лет. Я смогу подождать девять лет. Мне осталось немногим больше этого срока. Вы управитесь со своими делами за восемь лет. Так что год у вас есть, чтобы вернуть мне Куклу.

Фан Ли вздрогнул. Этот человек читал его будущее. Облизав свои засохшие губы, он постарался сказать как можно разборчивее:

– Я сдержу слово.

Колдун схватил его за руку.

– Не забудьте. Иначе вы навлечете многие беды на своих потомков.

Фан Ли грустно улыбнулся.

– Я евнух…

Колдун отпустил его руку.

– Я знаю о вас все. И знаю также, что у вас будет наследник, которому вы передадите свое имя. Так вот, если вы не сможете вернуть мне Куклу, то пусть каждый ваш потомок помнит об этом. Таков Договор.

Фан Ли промолчал. Липкий пот заструился у него меж лопаток. Колдун с трудом перевел дыхание и вышел из пещеры. Господа поспешили откланяться.