Текст книги "Невеста из мести"

Тедор оказался хватким, и пока я не могла понять, что это сулит именно мне. Он мог остаться на моей стороне или начать раскачивать подо мной стул, освоившись при дворе. Но его явно не стоило выпускать из виду. Снова спускаться во двор и любезничать с девушками, ни одна из которых не желала мне ничего доброго, вовсе не хотелось. Но я ведь решила быть душкой. А то, что услышала от леди за завтраком, можно обдумать и перед сном. Если общение с ними не выжмет из меня все соки.

Оставив служанок заниматься своими вещами, я оделась снова и знакомой дорогой вышла в сад. Вдохнула пахнущий оттепелью воздух и пошла на звук женских голосов.

Но не успела ещё даже миновать фонтан, как меня догнал молодой мужчина в добротной ливрее, по которой можно было сказать, что он занимает место выше, чем обычные лакеи. Поравнявшись, слуга почтительно кивнул.

– Доброе утро, миледи. Его светлость просил передать, что сегодня на закате в Священной Роще Азурхила будет проведён ритуал, на котором должно присутствовать всем прибывшим леди.

– Что за ритуал? – в горле застряло дыхание.

Если дело касается Священной Рощи друидов, то дело серьёзное. Уж какую проверку невестам его величества решили устроить в его отсутствие, и не угадаешь. Только вот чувствовала я, что она может обернуться для меня очень скверно.

– Не могу знать, миледи, – вздохнул лакей. – Его светлость только сказал передать…

Я подняла руку, останавливая его.

– Ясно.

Мужчина ещё раз поклонился и поспешил вперёд: никак известить остальных леди. Когда я их нагнала, застав среди кованых, украшенных снежной пудрой беседок, те уже вовсю обсуждали услышанное и гадали, что может ждать нас вечером.

– Это, верно, что-то вроде посвящения, – понизив голос до благоговейного шёпота, проговорила виконтесса Кавана. – Неужто нас допустят в саму Рощу?

Пастушка даже приложила ладонь к щеке, округлив глаза. Стало быть, не меня одну беспокоила необходимость прийти туда.

– Кто-нибудь слышал о том, что будущую королеву водили туда? – скептически кривя губы, фыркнула Кайла Фланаган. – Думаете, там всё решится?

– Да уж как-то быстро, – возразила Кэтлин. – Да и Анвиры ещё нет здесь. Вряд ли без него будут принимать такие решения.

– Ну а что тревожить короля, если со всем можно разобраться так легко? – подлила я масла в огонь их сомнений.

Хотя была согласна с северянкой. Уж при таком нраве, как говорят, его величество не дозволит за него выбирать себе жену, пусть это и сделает Священная Роща. Пастушка, которая пока ничего не говорила, а только слушала других, снова ахнула и, кажется, начала печалиться раньше времени. Остальные посмотрели на меня так, словно тисками сдавили.

– А я вот слышала, что войти в Рощу, кроме друидов, могут только непорочные девы, – озадаченно проговорила Кайла. – Если честно, думала, нас осмотрит доктор.

– Так, видимо, надёжнее, – фыркнула северянка.

– Тогда нам всем нечего бояться, – я ободряюще улыбнулась, внимательно всматриваясь в лица леди.

Сама-то девицей, конечно, уже давно не была. Однако проверки врачом не боялась. При жизни моя сестра хорошо ведала разные зелья и снадобья. Когда начались тяжелые времена, даже зарабатывала кое-что, продавая их. Случались среди покупательниц и девушки, которые, не желая отказывать себе в удовольствии проводить время с любовниками, всё же мечтали удачно выйти замуж. Отдавали порой последние деньги за вожделенную бутылочку, содержимое которой сулило возвращение невинности. После этого мнение о невинности многих видных леди графства у меня осталось самое наипоганейшее.

После смерти Иды остались запасы некоторых особо хитрых снадобий. А потому я не преминула воспользоваться одним из них. Правда, пришлось вытерпеть по дороге до резиденции жар и не показать вида лорду Суини. Зато теперь самый въедливый доктор не смог бы упрекнуть меня в порочности.

Завершив прогулку, девушки разошлись – все в глубокой задумчивости. Но вряд ли кого-то грядущий ритуал беспокоил так, как меня. Ведьмам вовсе нежелательно находиться в Роще: это целиком обитель друидов, которые чтят её и без необходимости никого туда не пускают. Особенно женщин, обладающих способностями к магии. Не то чтобы мы с ними враждовали, но почему-то считалось, что силы, которые пронизывают всё в Роще, могут отреагировать на ведьм непредсказуемо. Хотя назвать меня ею сейчас можно было постольку поскольку, а всё равно внутри всё сжималось от неизвестности.

До вечера я просидела в комнате как на иголках. Даже к обеду не спустилась, и Полин пришлось нести его в покои. А после – отнести назад остывшим и нетронутым. Ну не могла я пересилить себя и запихнуть в рот хоть кусочек. Дарана долго наблюдала за мной и моими метаниями.

– Плохо, когда совесть неспокойна? – бросила на удивление холодно.

– Что? – Я подняла голову от вышивки, которая выходила сегодня из рук вон плохо.

– А то, что теперь вам от каждого шороха вздрагивать, миледи, – невозмутимо продолжила служанка.

– От чего мне вздрагивать, я и сама решу. Тебя-то совесть не мучает? Ты могла остаться там и не ехать сюда.

Я вновь обратилась к растянутой в пяльцах ткани, но тут же уколола палец и зашипела от боли.

– Каждый ищет, где ему лучше. Я решила, что лучше для меня поехать ко двору. И я не собираюсь вас выдавать. Вы сами выдадите себя раньше. – Дарана свернула полотенце и аккуратно положила его в комод.

– Это будут только мои проблемы. Но этого не случится. И напомню, что тебе стоит молчать, иначе всё закончится для тебя плачевно. – Я отложила рукоделие, наблюдая, как бледнеет лицо служанки.

Нет, всё же, хоть она и хорохорится, а боится того, что может с ней стать. Она не знает, на что я способна. И это хуже всего.

– Я уже сказала, что буду молчать.

– Я ценю молчание больше всего. И умею быть благодарной.

Дарана совсем растеряла ехидство и принялась с удвоенным старанием перекладывать вещи в комод. Как бы не пришлось сегодня собирать их снова.

Но мои муки наконец закончились, когда в комнату заглянула Лия и с важным видом, будто мне на казнь, возвестила:

– Миледи, прошу идти за мной.

Я еле встала на ватные ноги и, проверив пуговицу воротника у горла да захватив плащ, последовала за уже скрывшейся из вида служанкой. Показалось, Дарана посмотрела на меня с сочувствием. Значит, особого зла на меня не держит: это хорошо.

Когда мы спустились на первый ярус замка, Лия передала меня с рук на руки тому самому лакею, что известил о ритуале утром. Он снова поприветствовал меня кивком и пошёл впереди. Ну, прямо собрание тайного общества, прости Пресветлый.

Снаружи оказалось морозно. Небо, залитое расплавленным золотом заката, куталось в дымку. Непонятно откуда сыпал мелкий снег. Я накинула капюшон и уставилась в чуть сутулую спину сопровождающего. Интересно, сколько идти?

Лакей провёл меня короткими дорожками через сад. Через ажурную галерею, увитую диким виноградом. Скоро мы вышли к калитке, а за ней через узкую полосу вырубки – в лес. Тропинка, которая тут же зазмеилась под ногами, выглядела совершенно сказочно. Только сказка та была недобрая. Вдоль дорожки стояли косматые сине-зелёные ели. Кроны их были настолько густыми, что землю между деревьями почти не укрывал снег. Только толстый слой опавшей хвои и веток. Корни будто сами выползали из земли, и приходилось постоянно вглядываться, чтобы не споткнуться. Скупой закатный свет почти не проникал сюда. Хотелось просто развернуться и уйти подальше от столь мрачного места.

Но постепенно всё изменилось. Ели расступились, и заменили их сначала тонкие осины, а после молодые дубы. Стало гораздо светлее, однако трепет вернулся в душу, когда я увидела, какие великаны стоят впереди, охватывая вход в Рощу огромными ветвями. Лакей остановился, не дойдя до природной арки всего десяток шагов.

– Дальше вам нужно пойти одной, миледи, – он указал раскрытой ладонью в сторону поляны, что виднелась в широком просвете.

Можно подумать, у меня есть выбор. Я поблагодарила сопровождающего и двинулась дальше в одиночестве. Чем ближе подходила, тем явственнее слышала тихие голоса, отрывистые и будто бы смущённые.

На миг затаив дыхание, я беспрепятственно миновала своеобразный вход: Роща впустила. Стало быть, зелье сестры не подвело. Первыми увидела трёх мужчин в длинных одеждах, и сразу по их виду поняла, что они друиды. Тут уж не ошибёшься. По одну сторону от них стоял герцог Дунфорт: нынче он облачился в рубашку и штаны болотного оттенка, а плечи укрыл длинным шерстяным плащом без меха. Тонкий слой мелких снежинок лежал на его волосах, делая будто бы седыми. Герцог, заметив мое появление, сдержанно кивнул.

Я тоже приветствовала его лёгким наклоном головы и тут же упёрлась взглядом в женщину, что стояла по другую сторону от трёх старцев. Мало того что её здесь совсем не должно было быть, так ещё и остатки силы во мне почувствовали, что она ведьма, причём очень сильная. Но сколько я ни всматривалась в её лицо, никак не могла разглядеть, хоть близорукостью не страдала. Словно её черты ускользали от внимания. Женщина тоже посмотрела на меня внимательно и даже въедливо. Стало не по себе, словно нутро вдруг решило вывернуться наизнанку.

Преодолев дурноту, я подошла к остальным леди, что стояли напротив друидов, и замерла, сложив перед собой руки. Теперь только слушать и решать, что делать.

Финнавар что-то коротко сказал крайнему старцу и вышел вперёд, остановившись перед огромным жертвенным камнем, на котором, судя по виду, мог бы уместиться и бык.

– Миледи, я прошу вас не волноваться, – заговорил герцог, и от звука его голоса и правда стало чуть спокойнее. – Надолго мы вас не задержим. Коль скоро случилось так, что его величество пожелал выбрать жену из нескольких претенденток, то моя обязанность провести вас через око Рощи. Оно укажет на ваши истинные помыслы и поможет знать, не таит ли кто-то в душе зла. Уже то, что вы все стоите здесь, говорит о вашей невинности, а потому других проверок на этот счёт ждать теперь не нужно.

Я едва удержалась, чтобы не закрыть глаза. Вот и всё, – мелькнуло в голове. Дольше ехала. Финнавар ещё что-то говорил, но остальное не имело значения. И что-то продолжало колоть меня изнутри, словно друиды уже принялись вынимать все мои намерения наружу.

Загадочная девушка обошла всех леди с чашей, в которой был налит отвар: на вид и запах обычный, из ягод и трав. Все пригубили немного и вновь застыли в напряжённом ожидании.

Тем временем друиды завели не то песнь, не то бормотание, от которого в голове делалось муторно. А может, виной тому было выпитое зелье. Один за другим старцы подходили к девушкам и на пару мгновений останавливались, беря за руки. Вот две морщинистых ладони сжали мои. Потом другие, ледяные и жёсткие. Третьи.

Каждый раз сердце останавливалось от страха, но пока ничего не происходило. Друиды вернулись на своё место, а за ними пошла и ведьма. Она задерживалась у каждой девушки дольше, но так же молчала. От её касания я едва не вздрогнула: оно оказалось до странности мягким и тёплым, как у родного человека. Серьёзные карие глаза вперились в мое лицо, и время на миг замерло. Я пыталась вдохнуть и не могла, только открывала рот, словно лишилась ещё и голоса. Настолько страшная и тёмная сила захлестнула меня, что казалось, будто провалилась в Бездну. Но это длилось всего ничего. Девушка отпустила мои руки и заняла своё место рядом с мужчинами. Финнавар ни к кому из леди подходить не стал.

Друиды совещались недолго. Но и за это время, кажется, можно было поседеть. Они о чём-то даже спорили, но в разговор мужчин вмешалась ведьма, и после её слов стало спокойно.

Финнавар вернулся к жертвенному камню, ещё раз окинул взглядом всех девушек, но как будто на мне чуть задержался. А может, просто мнительность подкладывала воображению ложные образы. В любом случае герцог пока ничего не говорил. Но, последний раз что-то обдумав, разомкнул плотно сжатые губы:

– Око Рощи не увидело в ваших душах ничего, что могло бы заставить отправить кого-то из вас домой, миледи. Посему вы можете спокойно возвращаться в замок. На тропе вас встретят провожатые.

Всё ещё не веря, что удалось пройти это странное испытание или проверку, я самой последней вышла из Рощи, и только тогда заметила, что вокруг совсем стемнело.

Глава 3

Когда в резиденцию наконец вернулся его величество, это стало заметно ещё до того, как служанки успели принести мне, как на хвосте сороки, последние вести. С утра в замке поднялся слишком большой шум, слишком рано затопотали по коридору и тихо загалдели горничные. Его ждали на пару дней позже, и приезд стал для всех сродни маленькому концу света. Полин с загадочным лицом заглянула в комнату, когда я ещё не успела встать с постели, прислушиваясь к всеобщей суматохе и своим собственным ощущениям.

– Его величество… – начала служанка.

– Я поняла.

– Изволите вставать? – Полин сделала ещё шаг внутрь.

– Конечно! Не стану же я валяться тут, когда остальные девушки уже наверняка достали пудреницы.

Полин спешно вошла и отдёрнула плотные портьеры на окне, впуская яркий солнечный свет, который только приумножался, отражаясь от снега, что сыпал не переставая все последние дни. Я, не глядя, сунула ноги в остроносые домашние туфли и выглянула во двор. Окна моих покоев, как и у остальных леди, выходили на главный подъезд. Оттуда как раз отдалялась высокая, украшенная резными вензелями карета, а на крыльцо поднимались чуть грузная дама за руку с мальчиком лет четырёх.

– Его величество приехал верхом. Я видела, – так и млея от восхищения, прошептала Полин за плечом, тоже заглядывая в окно. – Я никогда не видела никого более мужественного. Ей-ей вам говорю.

– Ты забыла, верно, зачем я сюда приехала.

Служанка отступила, обиженно сопя.

– Знаю-знаю. Влюбляться в него вы не хотите.

– Вот именно!

– Ну а что мне сказать, если его величество так красив, что аж глаза слепит? Первый раз короля видела. Вот как вас сейчас.

Я смягчилась и повернулась к ней. Что взъелась, и правда? Как служанка, которая мужчин знатнее барона и красивее моего мужа, верно, не видела никогда, могла не впечатлиться его величеством, молодым королём Азурхила? А уж если учесть то, что мой супруг далёк от идеалов, то понятным становится трепет и восхищение Полин при виде Анвиры.

– Ладно. Я не стану спорить против очевидного. Но не надо мне его сватать.

Служанка улыбнулась, так и не пролив слёз, которые просились на глаза. Я села перед зеркалом и уставилась в него невидяще, пока Полин расчёсывала мне волосы и собирала от висков назад. Волнение всё больше охватывало, духотой сковывая грудь. Много раз я представляла себе встречу с Анвирой, но когда она приблизилась настолько, что можно просто столкнуться с ним в одном из переходов замка, становилось не по себе.

– Всё-таки вы так красивы, миледи, – вздохнула Полин. – И так дивно будете смотреться рядом с его величеством…

Я перестала пялиться в пустоту и невольно обвела взглядом своё отражение. Мужчины говорили мне комплименты уже с самой юности, когда у девушек начинается пора цветения. Вот и герцог Дунфорт не удержался, уж насколько холоден для остальных. Но при мысли об Анвире я начинала сомневаться в своих природных чарах. А других под рукой не было. Пусть мужи их рода и неподвластны колдовству, а оставалось надеяться, что женские прелести ещё способны их покорить. Говорят, его почившая жена была редкостной красавицей. И почему-то думалось, что соперничать в первую очередь придётся именно с ней.

За завтраком леди были все чрезмерно возбуждены приездом короля. Даже графиня Фланаган не удосужилась ничем меня подколоть. Её нападки я всегда встречала со спокойствием, которому, верно, позавидовали бы скульптуры в садовом фонтане. А тут даже стало как-то скучно.

– Значит, скоро будет бал, – едва не хлопая в ладоши, шепнула мне Пастушка. – Это наверняка будет грандиозно!

Сидящая рядом северянка только скривила губы на её слова. Она по-прежнему не выказывала никакой радости от своего нахождения здесь.

– Вижу, вам балы неинтересны, миледи? – любопытство подтолкнуло расспросить её хоть о чём-то.

Она для меня оставалась самой загадочной из всех. Вот так молчит-молчит, а потом вдруг выдаст какой фортель. Лучше бы знать, на что она способна.

Кэтлин посмотрела на меня задумчиво и вновь упёрла взгляд в свою тарелку, на которой нетронутыми лежали два кусочка ветчины. И я не стала допытываться, что не так; у всех есть право грустить по какому-то поводу. Зачем лезть в душу?

После завтрака, наоборот, в замке стало необычайно тихо. А всё потому, что шепотки слуг донесли: матушка короля и его сын изволят отдыхать после дороги. Отдыхал ли его величество? Вряд ли. Такие мужчины могут спать и всего час в сутки, а потом быть бодрыми, словно не размыкали глаз всю ночь.

Казалось бы, оживление девушек ничто не сможет усилить, но нет. Ещё больше их взбудоражила весть, что в нескольких сундуках из столицы утром привезли и наряды для бала-маскарада. Они быстро закончили каждодневную прогулку и разбежались по комнатам. Когда я вернулась в свою, то с удивлением обнаружила рядом с растерянной и обрадованной Дараной долговязого, как игла, мужчину в строгом сюртуке и маленьком пенсне. Он поначалу близоруко сощурился поверх него, а после посмотрел исподлобья сквозь круглые стёкла.

– Доброе утро, миледи! – чопорно поздоровался, вставая с кресла. – Позвольте представиться. Я портной Эрк Браун. Прибыл сюда по поручению его величества, чтобы проверить все мерки его… гхм… невест. Наряды к балу готовы, но ещё есть время что-то исправить, если размер где-то не сойдётся. Что вряд ли. Гхм…

Я покосилась на Дарану, которая слушала его во все уши, а после с благоговением подала компактный сундучок, когда портной протянул за ним руку. С видом хирурга мистер Браун достал свёрнутую ленту для измерения и желтоватый лист бумаги. Служанка тут же поставила на стол рядом с ним чернильницу.

Какой, однако, церемониал.

– Очень рада знакомству, мистер Браун. – Я подошла, на ходу снимая плащ. – Я чем-то могу вам помочь?

– Просто… гхм… постойте смирно.

Портной скупо улыбнулся и развернул измерительную ленту.

Я покорно замерла у зеркала, а тот неспешно принялся ходить вокруг, то обхватывая талию, то прикладывая ленту к моему предплечью, то к спине.

– Вы последнее время не худели, миледи? – спросил между делом.

– Может, и похудела. От таких-то переживаний.

Мастер удивлённо хмыкнул, но больше ничего не сказал. Все отметки он занёс на бумагу, после чего без лишних слов собрался и, вежливо попрощавшись, ушёл.

Дарана так и расцвела, провожая его взглядом.

– Это он, лучший портной столицы! – Она приложила руки к груди. – Всё бы отдала, чтобы поучиться у него.

– А ты умеешь шить? – Я подала ей ранее брошенный на кресло плащ.

– Умею, миледи. И хотела бы быть такой известной, как он. Только, – она оглянулась на дверь, вешая плащ в шкаф, – тётушка… Ваша тётушка не разрешала мне даже пойти к нашему портному в помощницы. Я всему училась сама.

– Как жаль.

Дарана разгадала безразличие в моём голосе, которое, впрочем, я вовсе и не пыталась скрыть. Она надулась, словно на обидные слова подруги. Похоже, уже привыкла, что именно я её госпожа, а не настоящая Орли. Возможно, я даже ей чем-то нравилась. На миг мне стало её действительно жаль. Захотелось даже пообещать, что если я стану королевой, то обязательно отправлю её учиться к мистеру Брауну. Но я промолчала: и сама не знала, что будет со мной, когда свершится месть. Зачем давать ненужные надежды? К тому же полного доверия к чужим слугам до сих пор не было.

Как только портной закончил проверки размеров, в комнатах невест снова стало тихо. Все замерли в ожидании новых вестей и встречи с королём, ради которой сюда и приехали, не побоявшись оставить дом за много миль отсюда.

Однако Анвира хранил таинственность и не торопился видеться с претендентками на собственное сердце. Пропал куда-то и герцог Дунфорт, которого вольно или невольно я всё же встречала каждый день то в замке, то в саду.

А на следующий день стало доподлинно известно, что бал в честь знакомства с невестами и возвращения короля состоится через сутки. Словно гром пронёсся по крылу замка, в котором жили девушки. Такой галдёж последний раз приходилось слышать только на рынке. Показалось, они вдруг стали подругами и теперь делились радостью и предвкушением со всеми вокруг. Не хотелось соваться в центр их суматохи: раздавит, как мельничный жёрнов, и выплюнет обессиленную и с гудящей от болтовни головой. Благо все вести и настроения мне исправно доносили служанки. Ну а та, которую приставил ко мне герцог Дунфорт, наоборот, пыталась следить, чтобы девицы слишком много не трепались. Лия мне совсем не нравилась. Даже не строгостью престарелой матроны, что видела ещё первого короля Азурхила младенцем, а въедливым и подозрительным взглядом, от которого хотелось чесаться, словно от колючего шарфа.

В тот же день, как объявили о приёме, в резиденцию начали съезжаться гости. Их размещали в другом крыле или в чудесных домиках, небольших, но построенных со вкусом и всеми удобствами вокруг замка. С небольшими промежутками к главному крыльцу прибывали кареты и экипажи. Пожилые и молодые пары, с детьми и без, размеренно проходили в замок и пропадали где-то в его недрах, чтобы после блеснуть на балу.

Становилось страшно. Вдруг среди них есть те, кто знал настоящую Орли? Видел её недавно? Это будет самый громкий провал, и, если меня не казнят за обман в тот же вечер, это окажется очень большой удачей. Но я быстро справилась с приступом паники, задёрнула портьеры, чтобы не видеть раздражающих всё существо карет. А вечером после короткого стука в дверь вошла Лия, о которой я с радостью успела сегодня позабыть, и торжественно внесла на вытянутых руках моё платье для маскарада. За ней, словно мыши за Крысоловом, вошли и помощницы с круглой шляпной коробкой одна, и ещё тремя – другая.

– Ваш наряд, миледи, – служанка едва не поклонилась, такая торжественность читалась на её лице.

Будто внесла мощи Мудреца, а не ворох ткани. Чётким движением она вскинула руки, расправляя платье насыщенного холодно-зеленого, как малахит, платья. Мистер Браун постарался на славу. Корсаж платья, выполненный из атласа, оказался достаточно простым, без особых украшений. Почему так, стало понятно, когда одна из помощниц вынула из широкой коробки короткий камзол с золотыми позументами, похожий на одежду морского капитана. Видно, он и надевался поверх корсажа. Юбка платья, элегантно задрапированная, была ненавязчиво украшена той же плетёной тесьмой, что и камзол, и переходила в изящный шлейф. Другая служанка вынула из солидной коробки шляпу-треуголку, на которой колыхались богатые перья в цвет всего наряда. Так, значит, такой образ выбрали для меня на этот бал. Корсара в юбке.

– В одной из этих коробок не лежит ли, случайно, катлас[1]1
  Катлас – оружие, похожее на саблю (прим. автора).


[Закрыть]? – Я вытянула шею, заглядывая за спину Лие, где остались ещё неоткрытые.

Служанка негодующе вскинула брови. Не понимает шуток или считает их неуместными?

– Вам не понравилось платье?

Я не сразу нашлась что ответить. Наряд превзошёл все мои ожидания. Мистер Браун явно обладал вкусом, и руки у него и его подмастерий были золотыми. Но в очередной раз показалось, что обо мне король знает больше, чем нужно. Не об Орли. А о Далье Лайонс.

– О нет. Всё чудесно. Вы можете идти.

Лия откланялась и вместе со своими подручными ушла, не скрывая явного неудовольствия. Уж что ей не понравилось: то ли ирония, то ли то, что от восторга я не растеклась лужей прямо тут же. Зато, словно ищейки, прознав о том, что Лия ушла, в покои друг за другом прибежали Полин и Дарана. Вот уж попугайчики-неразлучники.

– Позвольте взглянуть, миледи! – почти в унисон промурлыкали они.

Будто я запрещала.

– Надеюсь, у вас чистые руки.

Девицы не обратили внимания на шпильку в их сторону и замерли перед висящим на дверце шкафа платьем.

– Оно невероятное! – со стоном произнесла Дарана. – Вы будете на балу краше всех. Точно!

Полин вцепилась в шляпку, поворачивая её так и эдак, любуясь, как колыхаются страусовые перья от её плавных движений. И я даже представила, что так же элегантно они будут покачиваться, когда доведётся танцевать с Анвирой. Поистине наряд вышел эффектный. Интересно, какие у соперниц.

Я заглянула в небольшую коробку, которую служанки не открыли: там лежала изящная маска, украшенная тесьмой, а в другой оказались атласные туфли.

– А знаете, у графини… – начала Полин.

Я остановила её взмахом руки.

– Нет, не знаю и знать не хочу. Всё увижу сама. Скоро.

Та пожала плечами, переглянувшись с подругой.

Последние сутки перед балом прошли в примерке платья, которое село на корсет, как к нему пришитое. Дарана мучила меня всё утро, подбирая причёску под шляпку, а после отправила принимать ванну, потому как замусолила волосы изрядно. Совершенно издёрганная излишней опекой служанок, которые переживали за меня, кажется, больше меня самой, я расслабилась в тёплой воде с ароматным маслом жасмина.

– Пора, миледи, – торжественно сообщила Полин. – Только что Лия распорядилась всем готовиться.

В животе вдруг закрутило от волнения. Как бы ни были хладнокровны мои планы, а всё же при королевском дворе я появлялась впервые. А значит, со всей силой навалятся на меня взгляды придворных дам и кавалеров, их шепотки и сплетни. Первое испытание, которое предстоит вынести всем невестам его величества. И как бы оно не оказалось самым тяжёлым.

Бездумно я вытерпела и хруст рёбер, пока Полин затягивала на мне корсет, и духоту платья, пока продиралась через метры плотного атласа. Только руки Дараны, собирающие волосы в причёску, принесли даже какое-то удовольствие. Наконец шляпка была водружена на голову, маска надета – и отражение в зеркале явило кого угодно, но только не меня. За четыре года я отвыкла от столь роскошных нарядов и давным-давно не испытывала предвкушения появления в свете.

Внизу играла музыка, призывая к веселью. Её было слышно даже через толстые двери. Девушки одна за другой покидали свои комнаты и спускались в бальную залу. А я всё стояла, сцепив перед собой руки, как будто приросла к месту.

– Пора, миледи, – вновь напомнила Полин. Они с Дараной уже переоделись в нарядные одинаковые платья, готовые прислуживать на балу и пиру, который должен был состояться позже.

Я выдохнула и, чуть приподняв подол, чтобы ненароком не споткнуться, вышла к лестнице и ступень за ступенью спустилась на первый ярус. Там меня встретил лакей, услужливым жестом показывая, куда идти дальше. Одна за другой передо мной открывались двери. Гулкие шаги отражались от сводов: вокруг было пусто, как будто я была в замке одна. Вернее, я и лакеи, выстроившиеся вдоль всего пути до бальной залы.

Музыка, под которую ноги сами собой стремились пуститься в пляс, становилась всё громче, и наконец последние высокие створки распахнулись, обдав меня потоком света и шума.

– Баронесса О’Кифф! – возвестил церемониймейстер и ударил в пол витым посохом так, что я едва не вздрогнула.

Десятки взглядов устремились навстречу, оценивающие, колкие и даже насмешливые. Зачем нужна маска, если всем известно, кто под ней скрывается? Видно, затем, чтобы с королём не случилось казуса.

– Вы, как всегда, последняя, – шпилькой впился в бок голос графини Фланаган. – Смотрите, как бы не опоздали совсем.

Я невольно выше вздёрнула подбородок, шествуя мимо. И безошибочно под масками угадывала соперниц. Вот в платье старинной феи с остроконечной шляпой на голове – Пастушка. Вот северянка в наряде, изображающем броню воительницы. А Кайла красовалась платьем, чей корсаж был расшит драконами, а хвосты их спускались на подол.

Я встала рядом с Пастушкой, которая оглядывала меня с явной завистью, но при этом улыбалась. Хотелось думать, что она не желала мне подавиться нынче оливкой. Гвалт голосов стих за мгновение до того, как церемониймейстер снова гаркнул на весь зал:

– Его величество король Азурхила Анвира Первый!

Пастушка тут же потеряла ко мне всяческий интерес и повернулась к двери. Я выглянула из-за её шляпы и даже затаила дыхание. Анвира шёл, ведя под руку женщину в годах – судя по всему, свою матушку, вдовствующую королеву. Свет огромной люстры, утыканной десятками свечей, огнём играл на волнистых рыжих волосах правителя. Совсем небольшая чёрная маска скрывала верхнюю часть его лица, открывая взору твёрдый подбородок с едва заметной мужественной ямкой, волнующий сердца дам изгиб губ и выделяющиеся скулы. Взглядом он перебегал от одного гостя к другому, безошибочно останавливаясь на невестах. Настал и мой черёд: две холодные голубые иглы его глаз впились в моё лицо, ощупывая даже сквозь маску. Эти мгновения показались бесконечными, но вдруг он слегка улыбнулся. И захотелось обернуться, чтобы проверить, не ошибка ли это. Может, просто увидел кого знакомого за моей спиной?

Когда я снова взглянула на Анвиру, он уже прошёл мимо. А за ним объявили герцога Дунфорта. Тот смотрел перед собой, хоть я зачем-то пыталась поймать его взгляд. Одет он был как обычно, в тёмные, чуть облегающие штаны, заправленные в сапоги до колен, такого же цвета рубашку, а поверх – длиннополую накидку. Только нынче они были из более дорогой ткани да расшиты богаче, сообразно торжественности случая.

Двери за ним закрылись, давая понять, что больше никого ждать не придётся. Странно, а где же младший брат, принц Эрнан? Видно, какие-то дела не позволили ему прибыть на бал.

После вежливых расшаркиваний самых знатных придворных перед королём объявили первый танец – риогасес, – который должен был открыть вечер. Мне всегда думалось, что его назначение состояло всё же в демонстрации великолепия нарядов дам, блеска их драгоценностей, да солидных фигур мужчин, которые, судя по круглым животам, не отказывали себе в разных удовольствиях. Никаких особых умений и грации это медленное шествие кавалеров под руку с дамами не требовало, а потому желающих принять в нём участие всегда оказывалось много. Начинал процессию Анвира вместе с вдовствующей королевой, а остальные согласно положению занимали место за ним. К невестам короля один за другим подходили мужчины разной знатности: видно, заранее было определено, кто кому «достанется» на время риогасеса. Я старалась не вертеть головой, выглядывая своего будущего кавалера, но было невозможно интересно, какое место в веренице шествующих достанется мне. Лишь бы не в самом хвосте.

– Вы ещё не успели заскучать, миледи? – перед взором возникла рука в чёрной перчатке. – Не откажетесь пройти со мной круг-другой риогасеса?

Я подняла взгляд на герцога Дунфорта и краем глаза заметила, как Пастушка, которую уводил лорд Суини, едва не вывернула шею, таращась в нашу сторону.