Текст книги "Ежимила – принцесса Листвянки"

Глава 4
И это называется дом?

Дом, к которому господин Волколюб привёл ежей, стоял в самом конце Берёзовой улицы. В нём раньше проживала семья хомяков. А куда она делась теперь – об этом хозяин Листвянки умолчал. Ежианна хотела его спросить, но передумала. Она не доверяла этому неприятному щёголю – правду всё равно не скажет.

– Вот мы и пришли! – торжественно объявил волк, остановившись у перекосившегося забора.

Как только он толкнул калитку, та неприятно заскрипела и упала во двор. Через образовавшуюся дыру на ежей смотрел неуютный, заброшенный деревянный домик. На его соломенной крыше торчала половинка развалившейся трубы. Огород был запущен и давно зарос травой. Маленький колодец стоял заваленный сухими ветками и прогнившими листьями. Дорожка, ведущая к крылечку, вся потрескалась. Из-за этого она казалась усеянной многочисленными чёрными змейками. Никто даже ступить на неё не осмеливался.

Всё что угодно могли представить себе ежи, но только не это! Ежианна схватилась за сердце, Ежислав – за голову, а Ежимила – за мамин сарафан. Так и стояли молча, не в силах проронить ни слова.

– И это называется дом?! – первой не выдержала Ежимила. – И здесь мы будем жить?

– И это называется дом! И здесь вы будете жить, – точь-в-точь повторил слова девочки хозяин Листвянки.

– А нет ли у вас другого, господин Волколюб, более подходящего? – спросил Ежислав, когда к нему вернулся дар речи.

– Он же совершенно непригоден для жизни с маленькими детьми! – поддержала мужа Ежианна и с негодованием посмотрела на волка.

– Ну если вы от него отказываетесь, это ваше право, – обиженно сказал тот. – Скоро прибудут другие погорельцы с вашей Сосновки. Его с лапами оторвут!

«И то правда, – подумал отец семейства, – надо соглашаться, иначе можно вообще оказаться на улице».

«Ёже мой… – подумала Ежианна, – сколько же нужно всего сделать, чтобы привести его в нормальный вид».

«Там, наверно, живут пауки», – сразу решила Ежимила и вздрогнула. Она их боялась больше всего на свете.

И только крошка Ежимир ни о чём не думал и ни о чём не тревожился. Он увидел сидящую на заборе птичку и внимательно за ней следил. Младенец агукал и пытался по-своему повторять её чирикания.

Ежислав протёр запотевшие очки и сказал:

– Нам не остаётся ничего другого, господин Волколюб, как согласиться на ваше предложение, – и добавил: – Благодарим за помощь.

– Вот это другое дело! – сразу приободрился волк, – обживайтесь! Если что нужно, вы знаете, где меня искать, – и пошёл восвояси, напевая себе под нос: «Зна-ет в лю-бви толк о-ба-я-тель-ный волк».

– Тот ещё типчик, – сказала Ежианна, кивнув в его сторону, когда хозяин Листвянки отошёл подальше.

Ежи зашли в дом. Внутри он оказался не таким страшным, как снаружи. Крыша хоть была и ветхая, но от дождя и ветра его защищала. У самой двери стояла печка. Чуть подальше – стол с лавкой, а у окна – две кровати. Вот и вся мебель.

Но как же в доме было грязно! Ежианна, привыкшая к идеальной чистоте, чуть в обморок не упала при виде занавесок и скатерти, почерневших от пыли. На полу валялась опрокинутая посуда. С потолка, со всех четырёх углов, свисала паутина.

«Я так и знала, что здесь обитают пауки», – только подумала Ежимила и сразу завизжала. Она увидела одного – вот такого жирнющего! Паук с недовольным видом спустился со своей паутины и быстренько сбежал через окно.

– И не возвращайся! – крикнула ему вдогонку девочка. Но паук ей такого не обещал.

Осмотрев обстановку, Ежислав попытался хоть как-то приободрить жену и дочку:

– Дом, конечно, не мечта, но жить можно, – сказал он и даже постарался улыбнуться.

Как только Ежимир угомонился и заснул, мама с Ежимилой, засучив рукава, принялись исправлять беспорядок. Папа пошёл чистить колодец. Вернулся он не только с водой, но и с фруктами!

Ежимила при виде трёх спелых жёлтых груш, которые папа принёс на своих иголках, радостно захлопала в ладоши.

– Где ты их взял, дорогой? – удивилась мама.

В Сосновке груши не росли. Их привозили только по воскресеньям и продавали на базаре. Пока дети спали, Ежианна приносила их в корзинке и пекла вкусные пирожки с грушевой начинкой. Вот бы вернуть то время назад!

Когда все подкрепились, Ежислав, хитро подмигнув, сказал:

– Пойдёмте-ка, девочки, я вам кое-что покажу.

– Сад, самый настоящий сад! – запрыгала от счастья Ежимила, когда они завернули за домик.

– Глазам своим не верю… – от удивления еле смогла проговорить Ежианна.

Сад, как и дом, тоже выглядел запущенным, но это было неважно. Главное, в нём росли фрукты, которые очень любили ежи – груши с яблоками. За ними даже на деревья лазать не нужно! Вот они, готовенькие, лежат внизу – спелые и сладкие. Что пожелаешь, то с ними и делай. Хочешь – так ешь, хочешь – вари из них компоты и варенье, хочешь – на зиму суши.

Ежимила с мамой принялись собирать фрукты. Они торопливо складывали их в подол сарафана Ежианны, как будто боялись, что их кто-то отнимет. Подол не выдерживал, и яблоки с грушами сыпались обратно на землю. Хохоча, они собирали их снова и снова. А непослушные фрукты выпрыгивали с другой стороны.

Наблюдая, как жена с дочкой радуются и веселятся, ёж подумал: «А жизнь-то налаживается».

Весёлый сбор урожая прервал громкий заливистый плач. Это проснулся крошка Ежимир. Не увидев никого рядом с собой, он испугался и звал родителей с Ежимилой.

– Ещё один «ёж – руками не возьмёшь» растёт, – довольным голосом сказал Ежислав, кивая в сторону дома.

– Пап, а ты его лапками, лапками! – посоветовала ему Ежимила.

Все трое так и покатились со смеху. Умеет же она рассмешить! А потом, спохватившись, побежали успокаивать не на шутку разбушевавшегося Ежимира. Младенец скучал по своей колыбельке, к которой он так привык, и по своим игрушкам.

Каждому из них чего-то не хватало. Ежимиле – книжек с красивыми картинками, маме – корзинки с разноцветными клубочками и спицами, папе – толстого альбома с его чертежами.

Наконец-то всё ежовое семейство угомонилось. И взрослые, и дети, довольные и счастливые, без задних лап завалились спать. Это была их первая ночь в Листвянке.

Глава 5
Рога и подарки

Ежимилу разбудил скрип закрывшейся двери. Она открыла глаза и ущипнула себя за носик. Больно! Значит, не спит. Получается, путешествие из Сосновки в Листвянку ей не приснилось, а было на самом деле. Взрослые отправились осматривать округу.

Чтобы не разбудить Ежимира, девочка на цыпочках подошла к столу и стала читать записку. «Никуда не уходи. Скоро будем. Мапапа». Родители так всегда подписывали свои записки. Ежимила, конечно же, их читала. Честно-честно! Или почти всегда, когда не забывала.

«Интересно, куда это они пошли?» – ломала голову девочка. И вдруг она увидела две причудливые ветки в окне. Но они не стояли на одном месте, а двигались то влево, то вправо. Ежимила очень испугалась и спряталась под стол. Ходячие деревья! Ну и ну! Бывает же такое! Потом показалась голова.

Никакие это были не ветки, а самые настоящие рога. И принадлежали они оленю, охраннику Листвянки – господину Олентию. Он делал утренний осмотр леса и решил заглянуть в заброшенный домик. Ежимила сразу же узнала господина Олентия. Это на нём сидел верхом маленький волчонок на портрете в кабинете у господина Волколюба.

Ежимила выбралась из-под стола, открыла окно и сказала:

– Доброе утро!

– Здравия желаю! – ответил по-военному олень, осматривая через распахнутое окно внутренность домика. – Я охранник леса, господин Олентий.

– А я Ежимила. Мы тут новенькие, только вчера заселились, – продолжила знакомство девочка. И вспомнив, что в таких случаях обычно говорит отец, поспешила добавить: – Мы – порядочная семья ежей из Сосновки.

– Ну это мы ещё посмотрим. Прежние жильцы тоже так говорили. А сами вон какой беспорядок после себя оставили… – протянул господин Олентий.

Потом охранник леса сказал, что рад был знакомству и, покачивая ветвистыми рогами, удалился. Листвянка была большая, и хулиганов в ней, как и в любом другом лесу, хватало. Поэтому у господина Олентия работа никогда не заканчивалась.

Вскоре вернулись родители. Но не одни. Они вели за собой если не целую Листвянку, то половину точно. Так во всяком случае показалось Ежимиле. Сороки-почтальонки ещё вчера всем рассказали о новых жильцах. Поэтому многие захотели с ними познакомиться лично и помочь им обустроиться на новом месте. Ежислав с Ежианной шли впереди, а за ними строем вышагивали лесные звери. Одни с корзинками в лапках, другие с котомками на спине, в которых они несли свои подарки.

– Меня, меня подождите! – то и дело кричал барсук.

Он топал последним и всё время отставал. Самовар, который он тащил, постоянно выскальзывал из его лап.

В домике всё равно бы все не поместились, поэтому Ежианна приглашать их во внутрь не стала. Но была и другая причина. И Ежимила об этом знала. Мама всегда была рада гостям, но сейчас она просто стеснялась своего ещё не обжитого жилища.

Звери разместились у дома, прямо на траве, и там же разложили свои подарки. Ежимила выскочила на крылечко и всплеснула руками. Чего тут только не было!

Куница принесла тарелки и ложки.

– В новый дом – новая посуда! Будете грибные щи хлебать и меня вспоминать! – не забыла похвалить она себя.

Бурундуки-близнецы передали плотничьи инструменты: рубанок, топор, молоток и пилу.

– Отцу семейства без них ну никак нельзя! – сказали они хором. – А то как же трубу починить и забор новый поставить?

Ежи только и успевали благодарить лесных жителей за их щедрые подарки – нужные и не очень. Но принимали всё. Иначе звери бы обиделись. Мама заливалась румянцем, а папа всё повторял:

– Право слово, не стоило… Мы бы сами… Нам так неудобно…

Крот пожертвовал свои журналы и прямо здесь начал их показывать. Но сослепу он держал их вверх ногами. Поэтому Ежимила так и не поняла, кто на них нарисован.

– Мне они всё равно ни к чему, – с сожалебуквы не вижу, – и, подняв вверх палец, подытожил: – Чтение до добра не доводит.

«Глупости болтает, – подумала Ежимила. – Не надо просто читать в темноте и чертить чертежи при свете лампы». Мама им с отцом так всегда говорит.

Зайчиха достала из корзинки распашонки с ползунками. Осмотрев девочку с ног до головы, довольным голосом сказала:

– Как хорошо, что угадала с размером! А ну-ка примерь!

Ежимила даже обиделась, что её приняли за младенца. Но зайчиха не унималась. Успокоилась она только тогда, когда принесли Ежимира и прямо спящего нарядили в обновку.

Белки зазвенели чашками. Ежимила их насчитала целых двадцать штук!

– Куда нам столько? – спросила смущённая Ежианна, принимая чашки и блюдца к ним.

– А из чего же вы будете чаем гостей поить? – тут же нашлась что ответить одна белка. – Лишними не будут!

– Спасибо, конечно, – поблагодарила Ежианна и добавила: – Но у нас ведь даже самовара нет…

– Как это нет? – раздался голос запыхавшегося барсука. Он только что подоспел. Поставив на траву блестящий самовар, сказал: – Если это не самовар, то я не барсук, а волк, а точнее, господин Волколюб.

Звери засмеялись. Услышав имя хозяина Листвянки, Ежислав вспомнил про него и сказал:

– Хотя его самого здесь нет, но мы покорнейше благодарим господина Волколюба. Очень хорошо всё устроил.

Лучше бы он этого не говорил. Что тут началось! Звери, перебивая друг друга, стали говорить про его дурной характер. Не то, что, мол, помощи, а даже снега зимой у него не допросишься.

– Да у них вся семейка такая! – сердито прокричали бурундуки-близнецы.

– Ни стыда ни совести! Только о себе и думают! – подключились остальные звери.

Вдруг над забором появились уже знакомые Ежимиле рога, и раздался голос господина Олентия:

– Кто тут общественный порядок нарушает?

Жители Листвянки тотчас же замолчали и притихли. Охранник леса появился не с пустыми рогами, а с двумя мешками наперевес.

– Примите и от меня посильную помощь, – сказал он и вручил ежам мешки с пропитанием. В одном была мука, а в другом – сушёные грибы. – Вот что всему голова. А это всё баловство, – сказал господин Олентий, показав рогами на кучу подарков.

Ежи от души его поблагодарили, и папа уже принялся извиняться за шум, как к охраннику леса подбежала лисица и сказала:

– Господин Олентий, я вам попозже доложу обстановку.

Ежи только сейчас заметили эти хитрые глазки и рыжий, везде снующий, хвост. «Ничего не меняется, – подумали они, – что в Сосновке, что в Листвянке, лиса всегда остаётся хитрой лисой».

Глава 6
Спасение лягушек

Прошло несколько дней, как Ежимила с семьёй поселилась в домике на Берёзовой улице. Папа поставил новый забор и починил печную трубу. Мама натопила печку и напекла вкусных пирожков с грушевой начинкой. Домик ежей стал выглядеть гораздо веселее. И снаружи, и внутри он сиял чистотой и казался очень уютным.

Ежимила целыми днями нянчилась с братиком. Ежимиру больше всего нравилось играть с маленькими яблочками в саду. Младенец перебирал их своими крохотными лапками и радостно агукал. А девочка в это время забиралась на забор и с интересом осматривала лес. Вот бы по нему прогуляться! Но с Ежимиром далеко не уйдёшь – вон он какой толстенький! «Лапки отвалятся таскать его», – вздыхала девочка. А ей так хотелось посмотреть и изучить, что там творилось за забором.

И удача скоро улыбнулась Ежимиле. Папа смастерил для Ежимира удобную колыбельку на колёсиках. Ночью он в ней спал, а днём катался вокруг дома. «Вот это другое дело!» – обрадовалась девочка.

Пообещав родителям далеко не уходить, Ежимила посадила малыша в коляску и отправилась знакомиться с Листвянкой. Соседей у них не было, поэтому рядом ничего интересного не происходило. И Ежимила решила немного прогуляться по Берёзовой улице. Дорога была не прямая, как в Сосновке, а словно змейка. Уходила сначала вправо, потом поворачивала влево, затем описывала круг и снова бежала вправо. «Ну и ну!» – не переставала удивляться Ежимила.

По обеим сторонам «змейки» росли разные деревья. Листья, которые они роняли на землю, были тоже разные. Ежимила их подбирала и внимательно разглядывала. Одни похожи на сердечки, другие на звёздочки, третьи вообще – на пёрышки старой Сователлы из Сосновки.

Ежимила дошла до огромного старого дуба. Его-то она точно запомнит, когда будет возвращаться обратно. Тем более, на нём написано название их улицы – Берёзовая.

На своём пути девочка не встретила ни одного звериного домика. Это-то и было обидно! Такое ощущение, что их дом был единственным на всей Берёзовой улице. Только туда-сюда летали сороки с почтовыми сумками на спине. В них лежали газеты и журналы. А письма и телеграммы для жителей леса они несли прямо так, зажав в клюве.

Ежимила не любила сорок. Не потому, что они вредные или любопытные. А потому что боялась их. Ведь сороки приносят не только радостные известия, но и печальные. Девочка навсегда запомнила крылатую почтальонку, доставившую телеграмму о смерти бабушки.

Ежимила старалась больше не думать о Сосновке, чтобы не грустить. Но воспоминания возвращались всё снова и снова. Девочка и сама не поняла, как оказалась на краю леса. «Кажется, я ушла слишком далеко. И я, кажется, потерялась» – только сейчас дошло до Ежимилы.

Дорога уже не была такой гладкой, как вначале. На ней встречались ямки и кочки. Поэтому коляска то и дело подпрыгивала, а вместе с ней и младенец. Но Ежимир был совсем не против такой встряски. Он вообще любил, когда его подбрасывали высоко в воздух, а потом ловили. Скоро деревья совсем поредели, и Ежимила вышла на опушку. Лето было в самом разгаре. Девочке нравилось это время года. Можно было бегать, играть, кувыркаться по земле и не бояться испачкаться. А ещё она любила купаться с друзьями в маленьком прудике.

Только Ежимила про него подумала, как совсем рядом услышала кваканье. «Если есть лягушки, значит неподалёку должен быть пруд, – сразу сообразила девочка. – Где же он?»

Ежимила осмотрелась и пошла в ту сторону, откуда доносилось «ква-ква». А вот и пруд! Такой же, как в Сосновке, только побольше. Девочка увидела на берегу сплетённую из прутьев клетку. В ней сидели две лягушки и пытались пробраться через решётки.

– Бедненькие! – сказала Ежимила и встала перед клеткой на коленочки. – Какой же жестокий зверь вас сюда посадил?!

Не раздумывая, добрая девочка открыла дверку и выпустила затворниц. Наградив свою спасительницу улыбкой до ушей, лягушки ускакали в пруд.

– Кто ты такая и чего это ты тут раскомандовалась?! – услышала Ежимила рядом с собой недовольный рычащий голос.

От неожиданности девочка даже подпрыгнула. Точь-в-точь как лягушки, которых она только что выпустила. На неё смотрел тот самый волчонок с портрета из кабинета господина Волколюба. Хулиган держал в своих лапах ещё по лягушке. Он хотел их посадить к тем другим и, увидев пустую клетку, очень разозлился.

– Ты сначала скажи, зачем бедных лягушек в тюрьму сажаешь? – сказала Ежимила как можно громче и топнула ножкой.

– Мой папа – хозяин этого леса! Что хочу, то и делаю! – ответил волчонок и тоже топнул ногой. – Я их буду дрессировать! – и начал запихивать свою добычу в клетку.

Лягушки сопротивлялись и жалобно квакали. «Дрессировать? – не укладывалось в голове у Ежимилы. – Как так можно с ними поступать?» С этой несправедливостью Ежимила смириться не могла. Она крепко ухватилась за клетку и пыталась вырвать её из лап волчонка. Но тот был гораздо сильнее. Хулиган с клеткой побежал к пруду. Девочка за ним.

– Всё равно не догонишь! – кричал, убегая, сын господина Волколюба.

Но он не знал, что и Ежимила умела очень быстро бегать. Девочка догнала его у самой воды и схватила за то, что попалось ей под лапку, – за хвост. Волчонок взревел от боли, упал на траву, перекувыркнулся и вместе с клеткой покатился в воду. Дверка распахнулась, и счастливые лягушки выбрались наружу.

Мокрый и злой хулиган, выйдя на берег, стал размахивать кулаками и выкрикивать:

– Всё папе расскажу! Он тебе пока-а-а-ажет!

Оставленный в одиночестве Ежимир громко плакал и звал Ежимилу. Если бы он только знал, какая смелая и отважная у него сестрёнка, то тогда бы не капризничал.

Обратную дорогу домой Ежимила отыскала быстро. Подумаешь, пару раз всего не туда повернула! Но это не считается. На половине пути, у старого дуба, она встретилась с встревоженными родителями. Они уже направлялись на поиски пропавших детей.

– Ёже мой! Ежимила, доченька, ты так нас напугала! – бросилась обнимать её мама. А потом принялась успокаивать плачущего Ежимира.

– Вы снова не сдержали своё слово, Ваше Колючество, – сказал отец, – что же на сей раз приключилось?

Ежимила решила пока не рассказывать родителям о том, что произошло на пруду. Она ещё не успела их как следует к этому подготовить. Поэтому девочка просто ответила:

– Я потерялась…

Ежимила не обманывала, поэтому ей не было стыдно. Она ведь и вправду потерялась. Если бы не ушла так далеко, то не заблудилась бы. Если бы не заблудилась, то не вышла бы к пруду. Если бы не оказалась у пруда, то… «То не спасла бы лягушек? – испугалась Ежимила своих мыслей. – Нет-нет! Всё-таки как хорошо, что я заблудилась!» – сказала про себя добрая и справедливая девочка.

Глава 7
За поступки надо отвечать

Ежимилу утром разбудил солнечный лучик. Сквозь колышущуюся занавеску он пробрался в комнату и стал щекотать девочке носик. Утро выдалось тёплым и солнечным. Ежимила лежала с открытыми глазами и раздумывала над вчерашним случаем на пруду. Какой же всё-таки плохой мальчик, этот сынок господина Волколюба! И как хорошо она поступила, выпустив несчастных лягушек. И чем больше девочка об этом думала, тем больше она себе нравилась.

– Дорогая, нам сообщение, – услышала Ежимила голос отца. – Почтальонка в ящик положила. Прочитай, пожалуйста.

Мама вытерла руки о передник, взяла листок и стала читать: «Отцу семейства ежей срочно явиться на приём к господину Волколюбу.

Ежианна вопросительно посмотрела на мужа. А Ежислав просто засиял от счастья! Он обнял жену и радостно сказал:

– Ёже мой! Я так этого ждал! Господин Волколюб наконец-то вспомнил о нас и хочет предложить мне работу. Я в этом уверен! – и стал собираться.

Мама заулыбалась, а Ежимила захлопала в ладоши. Это такая хорошая новость! Хотя Ежислав и не показывал виду, но он очень скучал по своей работе и чертежам. «Папа теперь не будет грустить и снова почувствует себя нужным для жителей леса», – подумала Ежимила. Она очень гордилась своим отцом. Он был хорошим инженером и в Сосновке построил много домов. Ни у кого из семейства ежей не было даже сомнений, по какому поводу господин Волколюб вызывает к себе Ежислава. И даже у Ежимилы, от радости за отца напрочь забывшей о вчерашнем случае на пруду.

Ежианна завязала мужу галстук, и он отправился к хозяину Листвянки на приём. Тот был на месте и как раз его поджидал. Господин Волколюб, приглаживая на шее бабочку-мухомор, любовался своим отражением в зеркале. Увидев Ежислава, волк сразу переменился в лице.

Не ответив на «доброе утро!» ежа, он сразу приступил к делу, по которому его вызвал.

– Так, так… отец порядочного семейства ежей? – сказал господин Волколюб, усаживаясь поудобнее в кресло.

– Он самый, – ответил ни о чём не подозревающий Ежислав.

– Самый воспитанный из всех ежей Сосновки?

– Мне как-то неудобно, – застеснялся Ежислав, – но, во всяком случае, так про меня говорили…

– Как же так получилось, что самый интеллигентный ёж не смог воспитать собственную дочь? Несостыковочка! – ошарашил Ежислава владелец леса.

Тот снял очки и стал их вертеть в лапах. Ёж так делал всегда, когда чего-то не понимал или волновался. Наконец он вымолвил:

– Вы не могли бы, господин Волколюб, мне объяснить, в чём дело? – а потом добавил: – Скорее всего, вы нас с кем-то перепутали…

– Перепутал??? – зарычал волк и начал рассказывать невероятную историю, которая произошла вчера на пруду.

По словам господина Волколюба получалось, что хулиганка Ежимила чуть не покалечила его сына Волкашку. Она хотела вырвать ему хвост. Словно ей этого было мало, так ещё пыталась утопить в пруду!

– Неслыханная наглость! Невиданная дерзость! – бушевал волк и в ярости кидал со своего стола всё, что попадалось ему под лапу.

Ежислав только успевал уворачиваться. Он не боялся пострадать. Он страшился другого, что господин Волколюб, не разобравшись, прямо сегодня же выставит его семью из Листвянки.

Ёж понимал, что случилось какое-то недоразумение. Дома он расспросит Ежимилу и обязательно всё выяснит. Дочке Ежислав полностью доверял. Зная её добрый характер, отец просто был уверен, что она не поступит так никогда. Но сейчас надо было как-то утихомирить хозяина леса. Оставался только один способ – взять вину на себя.

– Господин Волколюб, если это действительно так, я приношу свои глубочайшие извинения. Это моё упущение. Она будет наказана и впредь этого не повторится, – как можно убедительнее сказал ёж.

А сам про себя подумал: «Ёже мой! Что я говорю… Слышала бы меня Ежианна… она бы со стыда сгорела». С другой стороны, очень хорошо, что её здесь нет. Она непременно бы бросилась защищать Ежимилу и высказала бы волку в лицо всё, что про него думает.

Господин Волколюб всем своим видом всё ещё показывал, кто хозяин в Листвянке. Волк решил, что напугал Ежислава, и был этим очень доволен.

– Ладно бы кого обидеть! – продолжал он отчитывать ежа, но уже немного смягчился. – Зайчат каких-нибудь, бельчат… А тут подняли лапу на сына самого владельца Листвянки! Уму непостижимо!

По тону господина Волколюба Ежислав понял, что собирать вещи пока не стоит и облегчённо вздохнул.

– Но ваше семейство я возьму на заметку, – сказал хозяин леса и открыл домовую книгу. Немного подумав, взял красный карандаш и напротив адреса ежей нарисовал маленького ёжика с кулаками.

Раз всё обошлось, то почему бы ежу не спросить о работе? Он так и поступил.

– Ну что ж, есть у меня на примете один житель Листвянки, которому нужен новый дом, – неожиданно обрадовал волк Ежислава. – Но это не обычный зверь. А очень состоятельный и с изысканным вкусом, – добавил он и погладил свою шевелюру. – Возьмётесь?

Ежислав утвердительно закивал, хотя прекрасно знал, как трудно угодить таким зверям. Ему приходилось по нескольку раз переделывать чертежи. А иногда всё стирать и чертить заново.

Господин Волколюб сообщил, что хорошо бы начать прямо с завтрашнего дня. Начеркал на листочке адрес и протянул Ежиславу. На этом и договорились. И ёж, не помня себя от радости, побежал домой.

Ежимила и мама с нетерпением ждали возвращения отца. «Пых-пых» пыхтел на столе самовар. «Дзынь-дзынь» звенели чашки с блюдцами, когда девочка расставляла их на столе. Мама испекла грибной пирог и с довольным видом разрезала его на порции. Ежимир в своей колыбельке играл с новой игрушкой. Его сделала ему сестрёнка, нанизав ягоды рябины на ниточку.

– У меня для вас две новости: первая хорошая, а вторая плохая, – с порога объявил Ежислав, – с которой начинать?

– С хорошей! С хорошей! – закричала Ежимила.

– И правда, давай с первой, – попросила встревоженная Ежианна, чтобы у неё было время подготовиться ко второй.

Отец сел перед самоваром и подробно рассказал о предложении господина Волколюба.

– Как бы не намучился ты, Ежислав, с этим заказчиком, – проговорила жена, – а кто он?

– Завтра и узнаем, – спокойным голосом ответил муж. – Адрес у меня в кармане, – и перешёл ко второй новости.

Все приготовились слушать и пристально следили за отцом семейства. Даже весело до этого агукающий Ежимир замолчал. Ежислав внимательно посмотрел на Ежимилу и сказал:

– Может, вы мне поможете, Ваше Колючество? И расскажете, как вчера ну пруду обидели одного хорошего волчонка Волкашку? Так, кажется, его зовут?

Ежианна только хотела сказать: «Ёже мой! Хватит говорить загадками, Ежислав, какого ещё Волкашку?» – как дочка собрала лапки в кулачки и выпалила:

– Я его не обижала! Он сам! И никакой он не хороший, а самый настоящий хулиган!

Ежимила рассказала родителям всё без утайки. И про то, как она попала на пруд, и про лягушек, и про их мучителя. Она же поступила правильно, что за них заступилась? Родители ведь сами её этому учили: защищать обиженных и помогать попавшим в беду.

– Всё так и было, честное слово, – заканчивая свой рассказ, сказала Ежимила. – У Ежимира спросите, если не верите.

Родители посмотрели сначала на своего младенца, потом друг на друга и засмеялись. Кто-кто, а он уж точно подтвердит! Мама взяла с Ежимилы слово: впредь рассказывать сразу всё, что с ней приключается. А не оставлять на завтра, как в этот раз.

«Знала бы Ежианна, что я выслушал от господина Волколюба! – подумал Ежислав, – дочка наказания тогда точно бы не избежала. Вот и не зачем ей об этом знать», – добавил про себя ёж и с любовью посмотрел на свою справедливую дочку.

Ежимила никогда не обманывала ни маму, ни папу, ни Ежимира, поэтому ей верили и считали честной девочкой. Даже маленький братик. Если бы он мог говорить, то, конечно, сказал бы то же самое, что и родители:

– Ты поступила правильно!