Текст книги "Любовь, ведьма и котики"

В итоге нумерация дверей в «старом» коридоре закончилась на «1407», а вместо последней двери обнаружился забетонированный оконный проем, на подоконнике которого скучал тоскливый, очень пыльный, маленький фикус. Я потрогала землю в горшке. Каменная. Вздохнула, подхватила фикус под мышку и отправилась на поиски уже вместе с ним. В конце концов, в компании интересно.

В «суперсовременном» коридоре я сначала вообще не могла понять, откуда тут начинается нумерация, потому что половина дверей была просто девственно-белой, без всяких опознавательных знаков, а численный диапазон на остальных просто восхищал. Через десять минут блужданий по кругу, с выходом на застекленную галерею, на два небольших балкончика и пожарную лестницу, в моей коллекции были и 1418, и 1441, и даже незнамо как затесавшийся сюда 4114. Однако 1408 было не видно и не слышно. Фикус немилосердно оттягивал руку, и я даже уже думала, что зря не взяла с собой Джу. Плюс-минус одна оттянутая рука уже даже не важны при таком раскладе.

В итоге я отправилась в «уютный коридор» и там за одной дверью с надписью «Тихо!» наконец отыскала еще две узкие, обитые темно-коричневым дерматином, – 1408 и 1409. Потянула на себя нужную ручку, полностью готовая обнаружить внутри что угодно: заложенный кирпичами проем, ступеньку в небо, пустое «ничего», толпу людей с плакатом «розыгрыш!», ржущего Сигизмунда. Но за дверью оказались только давешний блондин, еще более измученный кастингами и документами, суровая девушка с ноутбуком и белокурый эльф Алла со злыми глазами.

– Привет, – сказала она, поднимая глаза от пачки бумаг. – Ты тоже прошла?

– Привет, – ответила я, медленно прикрывая за собой дверь и оглядываясь. Куда бы фикус пристроить, а? – Видимо, да.

– У вас отличный набор был, – пробормотал блондин, собирая для меня пачку бумажек. Кажется, счет шел на десятки. Это ж сколько времени их читать придется? – Пятеро прошло.

– Это потому что последний, – желчно заметила девушка. – Надо было добирать в любом случае.

– Вот мы и были готовы к «добирать», – примиряюще заметил блондин. – А в итоге не пришлось идти на компромиссы. Садитесь, Евгения. Вот ваши бумаги. Меня зовут Игорь, это моя коллега Ангелина, будем с вами работать и дальше. Мы организуем все выезды, озвучиваем задания, отвечаем на все вопросы. Потом запишете наши телефоны, звоните когда угодно – и днем и ночью…

– Когда угодно, но в разумное время, – отрезала Ангелина. Посмотрела на меня таким взглядом, что мне тут же захотелось спросить, нет ли у нее в родственниках некоего Сигизмунда. – А лучше самостоятельно во всем разобраться сразу.

– Вот сначала разберусь, – задумчиво сказала я, усевшись на предложенный стул и перебирая бумаги на коленях. – А потом пойму, надо ли мне будет вам звонить.

– Отличный подход, – кивнула Ангелина.

– Угу, а то вдруг мне не понравятся условия, – я подняла глаза и мило ей улыбнулась: – Тогда и отнимать время у вас не придется, верно?

– Условия? – удивилась Ангелина.

– Те, которые вот в этих бумажках описаны!

Вы ж не думали, что я буду подписывать их, не читая?

Тут злой эльф Алла, не поднимая взгляда от документов, улыбнулась и молча показала мне большой палец.

– Именно! – просиял Игорь. – Гелечка, я ж говорил, что этап подписания бумаг можно было прописать в дизайне кастинга. Недаром мы выбираем умных девушек! Все, все они как одна говорят эту фразу в том или ином виде!

– И это замечательно, – проговорил кто-то.

Я вскинула голову и обнаружила, что в стене за шкафом пряталась дверь в смежную комнату. Теперь она была приоткрыта, и к нам заглядывал некий господин в черном костюме.

Именно господин, а не какой-нибудь парень, мужчина, человек… В умопомрачительно белой рубашке с высоким воротом, в костюме черном, как небо в новолуние, с запонками на запястьях.

– А это Вадим, – просиял Игорь и всем своим видом начал напоминать собаку, которая хочет выслужиться перед хозяином. – Юрист нашего дорогого заказчика… то есть главного героя. Он в обязательном порядке сам беседует со всеми девушками.

– Очень рад. – Вадим поклонился, театральным жестом приложив кулак к груди. – Вы не представляете, как я рад с вами познакомиться.

– Вадим Вассаго. – Господин притворил за собой дверь и мягким, кошачьим движением скользнул к Алле. Взял ее руку и прижал к губам. В его исполнении этот жест не выглядел старомодным, странным или слишком показушным. Наоборот… я бы удивилась, если бы он повел себя иначе. – Приятно лично встретиться с вами, Алла. Ознакомился с вашими стихами в сети… Они очень, очень впечатляющи.

Алла в ответ улыбнулась кончиками губ и плавным движением высвободила пальцы из ладоней Вадима:

– Люблю, когда мои стихи хвалят. Тем более это довольно простой способ польстить автору. Еще можно сказать «они потрясающи». Или «так свежо и чисто!» Главное, побольше абстракции в восхвалениях. В принципе, гадалки и предсказатели работают в той же концепции.

Вадим прищурился:

– Вы достойный противник. Жаль, что в программе шоу нет испытания «бой на острых фразах». Уверен, вы были бы хорошей кандидатурой на победу.

– Неужели?

– В одном из сонетов… Тринадцатом или четырнадцатом, простите, запамятовал, вы очень художественно сравнивали свой язык с жалом пчелы. Знаете, мне даже стало немного жалко героя, который не дожил до утра.

Злой эльф усмехнулся:

– В тринадцатом. Беру назад свои слова по поводу абстракций. Вы действительно их читали.

– Читал. – Вадим огляделся по сторонам, шагнул к черному кожаному дивану и опустился рядом с Ангелиной. Наклонился и задумчиво погладил фикус, горшок с которым я пристроила как раз там, возле журнального столика. – Из всех присутствующих здесь мне не знаком лишь этот почтенный цветок. Изучить информацию о вас – моя работа. Прежде чем вы встретитесь с Александром, мне надо знать, что вы не наемные убийцы, не родственницы конкурентов, не эскортницы…

– Спасибо на добром слове, – сказала я, не поднимая взгляда от документов. Вопреки опасениям, там было все достаточно четко, прозрачно и разумно. Никакой торговли людьми и конских штрафов за несоблюдение иллюзорных договоренностей. – А что, нет отбоя от последних?

– Евгения, мы их отсекаем еще на первой стадии. Неужели вы думали, что мой подопечный согласился бы участвовать в банальном шоу, где идет торговля достижениями современной пластической хирургии и участницы соревнуются в пошлости самопрезентации?

Воу, как завернул-то. У нас что, рэп-баттл, кто ярче сверкнет богатством лексики?

Тут я все-таки подняла глаза и обнаружила, что Вадим в упор смотрит на меня.

Изучающе. Хитро прищурившись. Так, как будто – или не будто, а на самом деле? – все обо мне знает. И в глазах у него не то чтобы прыгают черти… Не-е-ет. Они прямо-таки отплясывают канкан, и тихий омут вверх дном, водяные упились до синевы, а русалки радостно визжат и закусывают водорослями. Глубокий, короче, взгляд. Не заметишь, как утонешь.

– И как вам мой моральный облик? – Я похлопала ресницами, состроив на лице выражение «дурочка с переулочка напрашивается на комплимент». – Вас не смутили мои хулиганства? Походы по ночным клубам? Распитие спиртных напитков? Шпиль МГУ, опять же?

– Каждый развлекается как может, – пожал плечами Вадим. А из-за его спины выглянула Ангелина и укоризненно покачала головой. Мол, как знала, как знала! Мне эта рыжая сразу не понравилась!

– А вы как развлекаетесь?

– Крючкотворствую, – усмехнулся он. – Как и положено юристу. Давайте еще раз проверим все документы… Игорь, я правильно понимаю, что всех остальных девушек мы уже оформили, эти последние?

– Крайние, – буркнула Ангелина.

Мне тут же захотелось дать ей в глаз. Прям кулаки зачесались.

Но я сдержалась. Просто очень хотелось побыстрее разобраться со всей этой неважной волокитой. Чтобы потом спокойно заниматься важными вещами. Например, решать, тащиться ли в парк вместе с фикусом, или ехать домой, или, может, оставить его на чье-нибудь попечение…

Вот Вадиму, например. А что? «Господин юрист, не приютите ли вы у себя мой фикус на ночь? Его зовут Степан, и он боится темноты. А у меня дома отключили свет, а электрик будет только завтра, так что сейчас я ищу Степану временное пристанище… А вы ему с первого взгляда, кстати, понравились!»

Так. О чем я думаю.

Вот об этом черноволосом, сероглазом, выбритом до синевы бледном красавце? Который абсолютно не в моем вкусе, да еще и играет за противоположную команду? Женечка, блин! Нашла о ком думать!

– Значит, так. Главное организационное! – заговорил Игорь. – Работаем не в прямом эфире. Начиная с завтра, съемки каждый день в течение двух недель. Берем с запасом, вдруг придется переснимать. Всего восемь выпусков. По программе они будут раз в неделю, старт в начале июля, поэтому подписываем эмбарго.

– Хоть слово, хоть полслова, хоть кусок кадра в этих ваших блогах или твиттерах – сразу до свидания! – Ангелина тут явно за злого полицейского, угу. – До начала сентября молчите и носа никуда не показываете. Чтобы у зрителей сохранялась интрига.

Ага. Интрига. Я нашла нужный документ. Да-а-а, вот тут штраф за разглашение нормальный такой, три ляма… С одной стороны, спасибо, что не в долларах. С другой стороны, кто мне что разгласить может? Джу? Или Сигизмунд, который со мной – слава небесам! – не разговаривает? Как раз со съемками уложусь до приезда сестры. А если вылечу до финала – то еще быстрее. Идеальный тайм-менеджмент… Только сегодня можно я уже пойду, а?

Провожая меня, Игорь трижды напомнил, что завтра надо быть в восемь тридцать, ни в коем случае не позже, что форма одежды любая, инструкцию мне выдадут на месте, а по времени рассчитывать, что съемка займет минимум двенадцать часов.

Я кивала, уверяла, что все-все поняла, перекладывала фикус из одной руки в другую, отступала спиной вперед, чтобы не показаться невежливой, и улыбалась изо всех сил. Исключительно из любви к искусству. Потому что Алла только что ретировалась хмуро и быстро, оборвав Ангелину на полуслове и подмигнув мне на прощание. Значит, для сохранения художественного баланса мне нужно полить немного сладкого меда. Или пролить.

– Хорошо, что меда, а не масла!

Сначала я подумала, что это мой внутренний голос, потом поняла, что никогда он у меня не говорил таким приятным мужским баритоном. Обернулась и обнаружила за спиной Вадима с бумажным стаканчиком кофе. Вот ведь. Мысленно я поставила себе зарубку следить за ним внимательнее. Потому что не заметила, как он ушел, а потом не заметила, как пришел. И оказался совсем близко. А это абсолютно непростительно – и просто из соображений «держи ушки на макушке», а уж для ведьмы – тем более.

И дополнительно в папку «странное» добавим тот факт, что он… читает мысли? Или как-то очень созвучно им шутит?

– Тут же нет поблизости трамвайных путей, – невинно заметила я.

– Так и вас не Аннушкой кличут, – подхватил юрист.

– Ну раз так… – с притворной скорбью вздохнула я, – буду убегать прочь. Пока-пока!

– Кофе не хотите? Тут на первом этаже… – крикнул мне вслед Вадим, но сегодня любой, самый вкусный кофе на любом этаже не мог бы меня остановить. Я и так потратила на подписание бумаг преступно много времени. Вдвое больше, чем собиралась.

– Ну и что мне делать с тобою, дружище? – спросила я фикус, когда мы с ним ехали вниз на лифте и смотрели в пыльное зеркало. – Вместе потащимся? Будешь помогать мне от черных теней отбиваться?

Фикус задумчиво промолчал в ответ.

Но в любом случае не оставлять же его здесь? А то доведут же беднягу до смерти. Я вздохнула, ковырнула ногтем каменную землю в горшке, вылетела на улицу и очень быстро пошла к метро. Настолько быстро, насколько позволяли высокие каблуки. Вечно я совершаю одну и ту же ошибку. Иду «на дело» на каблуках. И ведь ничему меня жизнь не учит.

Подходя к метро, я внезапно осознала, что, во-первых, уже изрядно устала. Так, как будто не ручкой по бумаге водила, а грузила мешки с цементом. Во-вторых, мне отчаянно хотелось пить и есть. Возможно, кофе на первом этаже бизнес-центра был хорошей идеей… И чего я отказалась? В-третьих, надо было выдохнуть и спланировать оставшуюся часть дня.

Я ненавижу планировать.

Но иногда без этого не обойтись.

Я нырнула в ближайшую кафешку и тут же, не глядя в меню, попросила:

– Американо, сэндвич и большой стакан воды.

– Газированной?

– Нет, можно даже из-под крана. Это моему спутнику, – и кивнула на фикус.

– Кхм, – официантка хотела сначала что-то сказать, но потом проглотила фразу и отправилась к стойке. Вот спасибо. Хороший повод дать чаевые.

Пока несли заказ, я достала телефон и начала считать, сколько времени у меня уйдет, чтобы добраться до квартиры, устроить дома фикус, сделать внушение Джу, чтобы его не жевала, поехать в Сосновку, дойти до места от метро, найти нужную аллею… Поморщилась и потерла переносицу. Если бы не последний пункт, я бы идеально все успевала. Но вместе с ним…

Так, а если не заезжать домой, сделать поправку на уменьшение своей скорости из-за фикуса и… О, можно спрятать его в кустах на входе в парк. А потом забрать, когда буду уходить. Отличный план. Так и поступим.

Тут как раз принесли сэндвич с ветчиной и воду для господина цветка. Я потянулась к нему, вылила полстакана в горшок и смотрела, как влага стремительно впитывается в землю.

– Угощайся, – пробормотала я. – Надеюсь, ты не забудешь мою доброту, и если вдруг папоротник какой-нибудь там твой дальний родственник, замолви за меня словечко, ок?

Погладила блестящий листик.

– Мне просто позарез нужно повернуть ключ в сердце, – зачем-то прошептала я цветку то, что и себе-то не осмеливалась говорить пока. – А то у меня чот резьба к миру не подходит. Все такое… никакое. Сдохнуть можно.

Потянулась к фикусу, чтобы вылить остатки воды на землю, и тут меня толкнули под локоть. Я махнула рукой, чуть не уронила стакан, поймала стакан… завалилась вбок и толкнула горшок с цветком так сильно, что он проехался по гладкому столу и грохнулся на пол.

– Упс, – сказала я, глядя на осколки. – И что теперь с тобой делать?

– Евгения, простите! – Так, опять он подошел со спины, неожиданно и не вовремя. Подкрался. Продемонстрировал умение в стиле «стэлс». Класс, что тут скажешь. – Не хотел вас задеть…

Я обернулась и смерила Вадима яростным взглядом:

– Вы меня преследуете?

– Да, конечно, – кивнул он и протянул мне папку с документами. – Игорь забыл отдать часть ваших экземпляров. А у меня все равно в этой стороне машина припаркована, так что я за вами и поспешил.

– И задели.

– Получается, задел, – развел руками Вадим. Мол, виноват, что тут поделаешь. И тут же поймал проходящего мимо официанта. – Скажите… а можно у вас купить посудину какую-нибудь?

– Посудину? – удивился тот.

– Жаль, что у вас в интерьере ни одного цветка в горшке…

Из кафе мы вышли минут через двадцать. Все вместе.

Я с грязью под ногтями, фикус в здоровой прозрачной банке из-под зернового кофе и незнамо чему улыбающийся Вадим. Возможно, его позабавил процесс собирания липкой земли с пола и запихивания ее по новому адресу. Я даже неистово пожалела, что успела полить бедолагу-цветка до его падения. С сухой землей было бы как-то поприятнее.

Но тут уж как сложилось. Лишние двадцать минут я потеряла.

– Хотите, я вас подвезу? – спросил Вадим, кивая на фикус, который выглядел как лучшее оправдание для любых предложений. – Чтоб его в метро не помяли. А то час пик уже…

– Хорошо, – согласилась я зачем-то. И это было фатальной ошибкой.

В самом деле, что может случиться, если ты вдруг малодушно решила проехаться на машине вечером, забыв о том, что это конец рабочего дня? Разве могут тебя преследовать какие-то неудачи и изменения планов, если ты всего лишь едешь через две трети города с юга на север? И, конечно же, не посмотрела заранее ни на какие планы перекрытия дорог и прочие незапланированные штуки…

Ладно.

Через полтора часа я придумала себе ровно два оправдания.

Первое. Фикус, зараза, был дьявольски тяжел.

Второе. Вадим, зараза, был дьявольски обаятелен.

Даже когда его в пробке подрезал адский таксист на раздолбанном «логане» и чуть не снес зеркало, господин юрист выругался так изящно и витиевато, что ничуть не выпал из образа. А я пополнила словарный запас.

Но когда мы уже третий раз за два километра намертво застряли, точнее завязли, в трафике, я не выдержала. Влияние веса фикуса и харизмы Вадима изрядно ослабело, потому что время все быстрее утекало сквозь пальцы. Еще немного, и можно будет уже никуда не ехать.

– Как вы думаете, Вадим, – пробормотала я, оглядываясь по сторонам. – Если я вот сейчас прямо, из машины в третьем ряду, выйду на мостовую… вас оштрафуют?

– Камер тут нет, так что вряд ли.

– А меня оштрафуют?

– Если поймают.

– Значит, придется сделать так, чтобы не поймали.

Я наклонилась, расстегнула ремешки на босоножках и разулась. Вытянула из сумки удачно оказавшийся там пакет и аккуратно загрузила туда обувь. Пошевелила пальцами на ногах. Ооо, какое блаженство. Уставшее тело тут же малодушно стало мне нашептывать, что ничегошеньки не случится, если мы с ним посидим тут еще хотя бы пару минуточек. Но я мужественно его не слушала.

– Так! Дружочек фикус. Смотри, вот мои туфли. Охраняй их, пожалуйста.

– Какой многофункциональный охранный фикус, – восхищенно присвистнул Вадим. – Даже туфли охранять умеет.

– А то! Именно за этим я его с собой и ношу, отлично стоит на посту. Оберегает обувь, одежду, людей, машины, прочие ценности. Но требует бережного отношения.

– Это понятно…

– Во-о-от. Поэтому, Вадим, можно я вас попрошу об одной услуге?

Вадим в ответ так улыбнулся, что на секунду мне показалось: сейчас он согласится, но взамен попросит как минимум душу. Уж больно хитер, чертяка. По глазам видно.

– О какой же?

– Пожалуйста, присмотрите за фикусом, пока он присматривает за моими босоножками. А то мне будет неудобно выбираться из машины, а потом бежать до метро вместе с ними.

– Уверены, что хотите выйти? – Вадим обеспокоенно повертел головой по сторонам. Действительно, мы были в крайнем левом ряду на эстакаде. Самое что ни на есть удобное место для того, чтобы покидать транспортное средство. И до метро было далековато… Километр как минимум. – Может, проедем еще немного, и я постараюсь высадить вас в каком-нибудь более удобном месте?

– Нет, – я покачала головой и потянула на себя ручку двери. Она не шелохнулась. – Разблокируйте дверь, пожалуйста.

– Сейчас… – Вадим щелкнул кнопкой на приборной панели. Я снова потянула ручку на себя.

Эффекта ноль. – Ничего не понимаю. Электроника шалит.

– О, этот бич дорогих машин, – я закатила глаза с таким видом, как будто каждый день минимум по два раза езжу на дорогих машинах. – Ну, пригрозите ей. Попросите быть серьезной.

– Я пытаюсь. – Вадим хлопнул ладонями по рулю. Кажется, он действительно злился. Или это он так мастерски играл, а сам специально не выпускал меня наружу? Кто ж его разберет… – Давайте доедем до места, где остановка все же разрешена, я заглушу мотор и попытаюсь еще раз.

– Окей, – согласилась я и посмотрела на часы. Охх, нет, не окей. – А люк у вас в крыше есть?

На всякий случай спросила. От безысходности. Потому что никакого люка у нас над головой видно не было.

– Есть, – вдруг ответил юрист, потянул за какой-то рычажок, и крыша автомобиля стала складываться и поехала куда-то назад. Вау! Вау-вау-вау! Я тут же ухватилась за верхний край двери и встала. В лицо ударило горячим летним ветром с запахом бензина и пыли. Вадим выругался сквозь зубы и принялся ловить какие-то листы, разлетевшиеся по всему салону. Я подпрыгнула и поймала бумажку, которая коварно пыталась уйти в самоволку у меня над головой.

Расправила ее и расхохоталась, глядя на цветную распечатку фото.

– Что? – поднял на меня глаза Вадим.

– Только не говорите мне, что это тот, о ком я думаю… – протянула бумажку Вадиму.

– Вообще вы его не должны были видеть до завтра.

Я фыркнула.

– А он завтра будет в этом же золотом костюме? Таком… блестященьком? А почему тогда без ослиных ушей? Образ царя Мидаса неполный!

Пришел через Вадима закатывать глаза.

– Евгения, вам знакомо понятие «гиперболизация»? Или там «сценический эпатаж»?

– Вижу, Александру они хорошо знакомы… – кивнула я. – Берегите мой фикус, пожалуйста.

Запрыгнула на сиденье, шагнула на приборную панель и перебралась на капот через лобовое стекло. Только потом подумала, какой сказочный вид, должно быть, открылся при этом Вадиму. Хорошо, что я не средневековая дама и не падаю в обморок от смущения, обнажив даже щиколотку, не говоря уже о большем! Соскользнула на мостовую, помахала на прощание фикусу с юристом – или наоборот? – и побежала со всех ног, уворачиваясь от машин и наслаждаясь завистливыми взглядами людей, запертых в этих железных коробках.

К моменту, когда впереди показался вход в метро, мои ноги уже просили пощады.

С одной стороны, бегать босиком – это бесподобно. Потому что как в детстве, потому что отбросив условности, потому что легко и свободно.

С другой стороны, очень не хватает крыльев за спиной, чтобы поднимать тебя в воздух каждый раз, когда под ногами встречаются острые камушки, выбоины в асфальте и пятна машинного масла.

Километра босиком мне по горло хватило. Да, это точно быстрее, чем на каблуках, и да, моего запала и энтузиазма хватит на путь до Сосновки, а потом домой. Но иногда пяточки и пальчики нужно пожалеть. И дать им отдохнуть.

– Сейчас-сейчас, – пробормотала я. – Мы спустимся в метро и целую, целую одну остановку проедем под землей. И на эскалаторе отдохнем! И на холодненьком полу станции…

Тут я подняла глаза и обнаружила фактически перед носом, на дверях станции, наиприятнейшее объявление: «Вход пассажиров на станцию «Пионерская» ограничен до 6.00 22 июня».

Это как вообще, а?

Я на секунду зависла, пытаясь сориентироваться. Полезла было в телефон, выяснять, какой автобус мне подходит… Или такси заказать? Потом подняла глаза и нервно рассмеялась. Пробка и не думала рассасываться, несмотря на то что время уже шло к десяти вечера. Что за транспортный коллапс, а? Как назло!

Хорошо-о-о-о… Тут вроде недалеко, если срезать через Удельный парк, а потом по Дрезденской улице… Конечно, ноги меня к полуночи проклянут, но тут уже вопрос стоит ребром: успею или не успею. Ладно. Вот тут пригодилась бы сказочная ведьминская метла… на которой я, во-первых, толком не умею летать. А во-вторых, мне что, забираться на нее на глазах у всех вот этих прохожих? Вот после этого ковен точно по головке не погладит!

За этими мыслями я не заметила, как перешла дорогу, обогнула большой торговый центр и пошла по дорожке парка. Гравийной, чтоб ее. Ладно, буду утешать себя тем, что это отличный массаж стоп. Лучше любого тайского. И бесплатный! И только я немного успокоилась и начала улыбаться, как вдруг мне навстречу выскочил встрепанный парень.

– Девушка, стойте! Туда нельзя!

– Куда «туда»?

– Прямо по этой аллее. Мы всех разворачиваем!

– А если мне парк насквозь пройти нужно…

– По периметру! Разворачивайтесь и давайте по периметру!

Тут я просто взорвалась от ярости. От этих дурацких пробок, и закрытого метро, и «всех разворачиваем».

– Вы что, издеваетесь? Я опаздываю! Там что вообще…

– Выставка-пристройство бродячих собак. Была. А теперь там хаос.

– Она сплыла?

– Они сбежали. Обвалили стену павильона. Кто ее ставил, я бы головы пооткрутил… Теперь там несколько десятков псов. На свободе. Довольно нервных. Без намордников. Пока их всех не поймали…

– А может, уже поймали?

– Хотите помочь?

– Ч-ч-черт, – я отступила на шаг и потерла лицо руками. Хотелось то ли плакать, то ли ругаться. То ли смеяться.

Будь я не босиком, наверно, решилась бы наплевать на парня и ринуться напрямик. Понадеявшись на то, что собаки будут заняты своими ловцами, а бегущая я их не заинтересую.

Но бежать босиком, посекундно думая, что за голую пятку может тяпнуть «довольно нервный» пес… Так себе удовольствие. Да и скорость у меня не та, чтобы смело рисковать. И честно говоря, собаки не слишком любят ведьм, особенно тех, у кого дома фамильяр-кошка.

– Ладно. – Я развернулась и пошла назад. Вытащила телефон. Черт. Черт-черт-черт! Я до Сосновки хотя бы просто дойти успею? Ладно. Отставить панику. Успею. И пусть мне повезет с местом цветения папоротника, хорошо?

В ответ весело звякнул телефон.

Я достала его и прочитала: «Привет, это Игорь. Общая рассылка участницам. Форма одежды завтра – максимально удобная. И если у вас есть любимый кухонный передник, то берите его с собой».

Так. Это что у нас намечается в качестве первого этапа отбора? Кулинарный конкурс, что ли?

«Как хорошо! – простонали мои бедные пятки. – Как хорошо, что не кросс по пересеченной местности!»

Охх. Люблю, когда в сложных ситуациях хотя бы какая-то часть тела остается полной веселого оптимизма.

Потом я уже перестала считать преграды на пути к цветущему папоротнику.

Дерево, упавшее в аккурат поперек тротуара, по которому я шла.

Вывороченная из земли опора «чертовых ворот», которые прямо-таки приглашали пройти под ними и получить полную шляпу неудач. Или за неимением шляпы – охапку.

Драка гопников, прямо серьезная, стенка на стенку, и прибывшие на место полицейские, которые срочно желали всех мирных прохожих записать в роли понятых. Хорошо, что, когда надо, я могу быть сугубо незаметной.

Старушка, которая слезно просила меня проводить ее и помочь донести сумку… Естественно, в противоположную от Сосновки сторону. Пришлось отводить ей глаза, хотя это, конечно, немного свинство!

Наконец, закрытый вход в сам парк и никаких табличек, в какую сторону идти к ближайшему открытому.

Но что мне какие-то запертые ворота…

Я перелезла забор, спрыгнула на траву и воинственно тряхнула головой.

Ну, что еще пойдет не так, а?

И тут в глубине души что-то тихонечко и очень противно пискнуло. Я прислушалась. Интуиция, ты, что ли?

А ведь и вправду. Даже обычные люди, не верящие в мистику и совпадения, иногда отказываются от задуманного дела, если обстоятельства уж слишком показательно не складываются. Опаздывают автобусы, не приходят на встречу нужные люди, теряются бумаги… То есть мир всеми силами подсказывает – НЕ НАДО.

Тут же вселенная прямо-таки вопит и надрывается: Женя, брось, НЕТ! А я пру и пру напролом… Нет бы остановиться на секунду и задуматься.

Только… если сейчас повернуть назад, то получится, что все было зря? Что сон никакой не вещий, что приехала я в Питер в итоге реально за миллионером гоняться, а не важными делами заниматься, что… Ужасно захотелось расплакаться, прямо здесь и сейчас. Побыть несколько мгновений маленькой девочкой и ничего не решать.

Интуиция настаивала: разворачивайся и иди домой. Хватит уже того, что ты досюда добралась. Молодец. Возьми с полки пирожок.

Та часть натуры, которая отвечала за волю к победе, вопила: вперед! Совсем немного осталось! Кстати, ноги тоже были на ее стороне. А то зря я, что ли, несколько километров босиком топала?..

И кто знает, как бы завершилось это противостояние, если бы я не прошла несколько шагов и не увидела на кусте птицу. Ровно такую, как во сне. Будто зачарованная, протянула к ней руку, а птица тренькнула что-то и медленно полетела вперед, с ветки на ветку, то и дело оглядываясь. Мол, ты идешь следом? Иди же, иди…

– Я только посмотрю… – пробормотала я враз пересохшими губами и пошла.

Зря я боялась опоздать, тут было совсем недалеко. Пара сотен метров. Лужайка оказалась ровно такой, как во сне. В центре ее покачивался папоротник. Странно… ветра совсем не было, а он трепетал и дрожал.

Я шагнула было вперед, к нему, и тут интуиция просто истерически завопила:

– Стой!

Я замерла – скорее от удивления, что у меня настолько громкий внутренний голос, а не от желания ему повиноваться… и тут перед моим лицом в воздухе что-то свистнуло. И с громким «чпок» вонзилось в ствол дерева на краю поляны. Я рефлекторно отшатнулась, поэтому следующее «что-то» тоже пролетело мимо.

Тут я просто рухнула на четвереньки, и очень вовремя.

Третья стрела чудом не задела плечо, воткнулась в землю совсем близко.

Что и говорить, личное реалити-шоу у меня прямо захватывающее получается. И конкурсы интересные! Я прижала локти к бокам и покатилась по траве. Следующие две стрелы свистнули опасно близко, но я уже была рядом с деревьями… Хотя бы не на открытом месте! Тут уже можно вставать и пытаться бежать.

И я побежала.

Никогда в жизни я так не бегала.

В темноте, не разбирая дороги, чувствуя себя лисой, которую загоняют охотники. Я петляла, путала следы, меняла направление, шарахалась из стороны в сторону, чтобы не получить стрелу в спину, и ужасно, до трясучки злилась. И боялась одновременно. Этот микс эмоций наполнил меня адреналином до такой степени, что казалось, еще немного, и кровь вскипит, а я просто взлечу… без крыльев и метлы. Просто так. От ужаса и ярости.

Как они только смели?!

Как я могла так вляпаться?!

Одна из стрел все же оцарапала мне плечо… или это был просто острый шип на ветви куста, через который я продиралась? Не знаю. Просто не было времени остановиться и понять.

На счастье, я вылетела к одному из выходов, где ворота были открыты, несмотря на поздний час – не хочу даже представлять, как оно: лезть через забор, когда из темноты целятся тебе в спину. Бросилась на тротуар, на свет, к припаркованным машинам и паре ночных прохожих… И только оказавшись под фонарем, оглянулась. Сзади никого не было. Кем бы ни был мой преследователь или преследователи… они остались позади. Там, в парке.

Пискнул заранее заведенный будильник на телефоне.

Полночь.

Я вытерла грязную щеку, привалилась к фонарному столбу и заказала такси. Пока машина ехала ко мне, успела еще подумать: да уж, хорошо, что фикус остался у Вадима. Только его тут и не хватало для полноты картины.

Когда я зашла в квартиру, все уже спали.

Джу тихонько посапывала рядом с моей кроватью. Сигизмунда тоже что-то нигде не было видно. Такая уж ночь. Либо на Ивана Купалу у тебя приключения, либо ты спишь, соблюдая баланс магических сил в этом мире. Третьего не дано.

В ванной я стянула платье и принялась рассматривать в зеркало полученную рану. Ничего серьезного, просто царапина… Но это явно был не шип. Так ровно он бы не разрезал кожу. Я закусила губу, тщательно промыла рану перекисью и стянула края пластырем. До свадьбы заживет. До чьей-нибудь – уж точно!

Только вот потом я не смогла уснуть.

Лежала, ворочалась, а перед глазами снова и снова всплывал тот папоротник. Он ведь был так близко. Может, я могла… Или не могла. Или могла просто там умереть. От этой мысли мне стало ужасно холодно. Я подхватила Джу с лежаночки и устроила себе под бок. Лучшее средство от ночных кошмаров. Даже если они не во сне, а наяву.