Текст книги "Рассказы и прочее среднего человека (сборник)"

– Наверно Витя Лебедик, – сказал Лёша и пошёл открывать. Но это был сосед Лёши по номеру Володя. Он работал электромехаником в Мурманрыбпроме и имел скверную привычку пить один при Лёше. Пил интересно. Поставит бутылку водки у ножки стола, как бы спрячет. Затем воровски достанет свою же бутылку, сделает из неё глоток, два и опять спрячет. Лёше не предлагал. Это и бесило, но не сильно. У каждого свои привычки. Кому-то не нравится, что я плюю против ветра. Другому, что кидаю окурки в урну, а не рядом. Жизнь тем и хороша, что что-то кому-то не нравится.

– Опять в кабак, – спросил Володя, раздеваясь.

– Да, нет. Пока думаем, – ответил Коля. Затем обратился к Арвидасу: – Ты гарантируешь, что там железные тётки и провала не будет.

Для Коли, Лёши и Арвидаса «железные тётки» – Это лёгкое знакомство и ночное чаепитие в домашней обстановке. Как правило, женщины в этом случае по возрасту несколько старше своих кавалеров. Но это для справки.

– Полную гарантию от провала нам мог бы дать только Остап Бендер, но я вам билеты на провал не продаю. На всё воля божья, – смеясь ответил Арвидас.

– Короче, бывшие кадеты ОМУРП, ресторан отменяется, – сказал Коля.

– Какие могут быть рестораны, мы же интеллигентные ребята, – подхватил Лёша. Опыт жизни, вот что самое главное. А он приобретается только в общении с женщинами. —

Коля, теребя свой великолепный нос, добавил: – Самое главное для нас, чтобы всё таки без провала обошлось. —

Под словом провал, выражением – одни провалы, и горечью – опять провал для Коли, Лёши, Арвидаса понималось: – не достали и тем самым не попали куда хотели, – провал. Метались по всем гостиницам, ресторанам – не поселились, не повеселились, – одни провалы. Познакомились в ресторане, кино, кафе, театре, танцплощадке с дамой сердца, проводили до дома, квартиры и не вкусили домашнего уюта, – опять провал. Вот почему иностранцы нас плохо понимают, а вражеские агенты так часто проваливаются. Но это опять для справки.

– Ну, ладно. Давайте одеваться и двигаться. А то уже цигель, цигель… – хлопая в ладоши, сказал Арвидас.

Через минут двадцать Коля, Лёша, Арвидас вышли из ДМО. Стояла чудная погода. Остатки полярной ночи скрадывались освещением. Дышалось легко и свободно. Как они шли! Паниковскиу шёл на гуся хуже.

На подходе к ДК «Кирова» Арвидас чихнул.

– Что курить бросил, – это Коля.

– Наверняка и пить, – Лёша.

– Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт, – все сразу. Посмеялись, справились с волнением.

ДК «Кирова», с двумя якорями у входа, гостеприимно распахнуло перед ними двери. Пройдя в вестибюль Арвидас спросил у дежурной, где можно купить билеты на вечер для тех, кому за тридцать. Та, чему-то усмехнувшись, ответила, что в комнате с номером 16-ть. Найдя дверь с номером 16-ть Коля, Лёша, Арвидас остановились.

– Николай Григорьевич, ты смотришься далеко за тридцать. Поэтому действуй, злодействуй, – подтолкнул Колю к двери, Лёша. – И действуй по принципу: спросить можно, не убьют. Ну и, конечно, морду лопатой. Идиотов боятся, – напутствовал его Арвидас.

Коля, постучавшись, вошёл. Лёша и Арвидас сели на стулья стоящие в коридоре. Только удобно расположились, а Коля уже с билетами выскочил.

– Коллеги, – сказал он, – кому-то придёться сидеть одному за другим столиком. К сожалению дали два места за 222-м и одно за 227-м столиком. И он протянул Лёше и Арвидасу билеты.

Билеты были размером с открытку и раскладывались. На лицевой стороне были лица девушки и юноши, берёзка и цветочки. Ниже цветочков стоял фиолетовый штамп: «действителен только для мужчин». На оборотней стороне стихи.

 
«Не могу я жить с людьми в разлуке,
Сиротой бродить в родном краю.
Я тяну к ним строки,
Словно руки,
Вместе с песней
Сердце отдаю».
 

Затем следовало:

«Уважаемый товарищ!

16-го марта приглашаем Вас на вечер отдыха

„Для тех, кому за 30“

Начало в 19 часов.

На вечере Вы можете встретиться с друзьями, приятно провести время.

Ждём Вас с хорошим

настроением.

Для Вас

Танцевальные ритмы.

„Алло, мы ищем таланты“.

Весёлые конкурсы, атракционы.

Забытые мелодии.

Встречи с интересными людьми.

Сувениры и книги в подарок.

МОТ зак. 2993–5000. 1977 г.»

И от руки. Ваш стол № 222.

– Герай (по литовски – хорошо), жребий кидать не будем. Я посижу один за 227-м столиком, – сказал Арвидас. Всё равно в одном зале. И давайте двигать, а то уже десять минут восьмого.

Выйдя опять в фойе, Коля, Лёша, Арвидас направились к гардеробу. Но та же дежурная увидев у них в руках билеты, опять чему-то усмехнувшись, сказала: – Женихи раздеваются в своём зале. Пройдите туда. —

– Спасибо, невеста. Ты так добра, – поблагодарил её Коля.

– Спокойнее, Николай Григорьевич. Мы не должны отвлекаться на женщин до двадцати пяти, – поддержал его Лёша.

Дежурная, женщина бальзаковского возраста, вдруг хорошо улыбнулась и сказала: – Я вижу, что вам палец в рот не клади, откусите. Я провожу вас, а то вечер уже начался. —

– Ну, как скажите, так и будет, – разом воскликнули «женихи».

Дежурная провела их в холл. Действительно, вечер уже начался. Они бочком протиснулись к гардеробу. Коля от лица всех поблагодарил дежурную, которая в ответ пожелала им хороших невест и удалилась.

– Что это она нам невест всё желала, – обратился Лёша к Коле.

– Не обращай внимания, малыш. Тебе это не грозит ещё, – и Колины глаза уже как локаторы шарили по залу.

В центре зала стояла ведущая с микрофоном. Она объявила: – Желающие участвовать в конкурсе на лучшее исполнение песни прошу подойти ко мне. Прошла минута.

– Ну, смелее, товарищи. Все люди взрослые, стесняться не надо. Мы не дети. Но зал всё таки стесняется. – Ну вот вы, молодой человек. Молодому человеку давно за тридцать. Ведущая не отстаёт: – Надо петь. По виду «молодой человек» с Кавказа. Ведущая, прежде чем дать ему микрофон, спросила: – Как вас зовут. Тот ответил. Коля, Лёша, Арвидас не расслышали. Им помогла ведущая. – Сейчас, Миша, исполнит национальную песню.

Миша взял микрофон и запел. Голос был достаточно приятным. Пел Миша с охами-ахами. Пел долго и, это дало время всем немного оглядеться. Все стояли группками. Женщины жались в одном конце зала, мужчины в другом. Женщины выглядели очень нарядными и взволнованными.

Некоторые мужчины – нет.

– Неужели опять провал, – думал Коля, оглядывая зал. Квартиры-то у них есть. А молодости? М – да, что же делать?

Мысли Лёши: – Да, не подарок. Ни одной более или менее. Тут уж слишком за тридцать. Старушки, да и только. Может ещё кто подойдёт. У женщин в крови опаздывать. А… хотя есть парочка и для меня. Есть и симпатичная Фемина. Жаль, что мне только по аппендицит будет. Но Арвидасу подойдёт. Лёшка толкнул Арвидаса. – Посмотри вон на ту леди. Арвидас оценил.

– Да, хороша.

– Ну, не так открыто, – встрял Коля. Если вам не нравится, то могу заняться. На душе у него отлегло.

– Я думаю, – сказал Арвидас, что ею займёмся не только мы. Она кажется единственная, кто здесь смотрится. Неужели разведённая, – закончил он.

– Не боись, Арвидас Римантович. Мы крепки телом и духом. Помехи не будет. Займись ею, – сказал Лёша. Коля обиженно: – А мне…

А «молодой человек» всё пел и пел. Пришлось вмешаться ведущей. Она решительно забрала микрофон. – Похлопаем, товарищи, Мише за песню. Зал похлопал. – Миша получает приз как лучший исполнитель конкурсной песни. И она вручила Мише приз – плюшевого мишку. – А, теперь, приглашаются мужчины для участия в конкурсе, кто знает больше всех женских имён. Желающие мужчины, ко мне.

Первым решил подойти мужчина лет сорока.

– Представьтесь.

– Виктор.

Ведущая дала ему микрофон. Тот взял и, с первым названным именем, стало ясно. Мужчина на веселе. Произнеся ещё два имени он весело икнул. Ведущая отобрала у него микрофон.

– Ещё желающие есть. Ну, вот вы. Она решительно вырвала имя у парня и тому ничего не оставалось делать, как назвать хотя бы одно женское имя. Волновался он здорово.

– Кто ещё, смелей.

В это время Коля и Лёша насели на Арвидаса.

– Ты у нас знаток женских имён, тебе и микрофон в руки.

Тот в никакую. Ведущая, заметив действия Коли и Лёши, энергично пришла им на помощь.

– Как вас зовут? Его зовут Арвидас, – объявила она народу.

Арвидас вынужден был взять микрофон.

– Я, – обратился он к ведущей, – буду называть имена по алфавиту, а вы напоминайте мне его. Лады. Та кивнула.

– Алевтина, – начал Арвидас.

– Б, – ведущая.

– Бронислава. Галина. Василина.

Арвидасу самому стало интересно, а сколько женских имён он ещё назовёт, но после двенадцатого ведущая забрала у него микрофон.

– Я ещё знаю.

– Ничего, достаточно. И она объявив, что желающих больше нет, подводит итг.

– Итак, победителем объявляется Игорь. Он назвал только одно женское имя. Просьба ко всем женщинам обратить на него внимание. Ему вручается приз – гусёнок. Остальные наград не получают и обращается внимание всех дам на этих двух участников. Особенно на Арвидаса, чтобы не стать его тринадцатой жертвой.

Зал посмеялся. Арвидас недоумевал, причём тут жертвы. Коля и Лёша, пожав ему руку, сказали.

Лёша: – Я в тебе не сомневался.

Коля: – Мы знали, что ты нас не подведёшь.

Арвидас был польщён.

Зазвучала давно забытая мелодия и было объявлено, чтобы все поднимались на второй этаж, где в танцевальном зале уже накрыты столы и вечер будет продолжен за ними.

Организаторы вечера постарались на славу. Было продано и распределено двести билетов.

Женские билеты разошлись быстро. Мужские шли трудно. Несколько билетов даже осталось. Мужчины жмоты и ленивы. Фу. на них. Сто на сто. Такова была задумка. За столиками, которые стояли достаточно близко друг к другу должны были сидеть четверо мужчин и четыре женщины. На столах было по две бутылки шампанского, по вазе яблок, немного конфет, бутерброды с колбасой. Не забыт был и буфет. Разрешалось продать одну бутылку коньяка на стол, но это если столик захочет. Был приглашён оркестр, это ВИА дома культуры. Все музыканты, – подрастающее молодое поколение.

В этот вечер большинству женщин явно было за сорок. Мужчинам от двадцати трёх плюс бесконечность. Мужчинам делалась скидка. Паспорта смотрели, но возраста не замечали. Самое главное, чтобы не были женаты. Организаторами вечера были женщины. Разведённые. Они хотели счастья всем женщинам, да и себе тоже.

Столик номер 222, за который сели Коля и Лёша, был как раз напротив маленькой эстрады и обозревался со всех сторон сразу. Стол номер 227, за который сел Арвидас, был крайним от входа, да ещё большей частью прятался за колонну. Зал от него просматривался плохо, но Арвидас первым сел на самое выигрышное место. Тем самым хорошо подал себя залу.

Ведущая объявила: – Товарищи, смело рассаживайтесь за столики по номерам на билетах. На столах стоят бирочки с номерами. Будьте как дома. Мужчины ухаживают за дамами. Затем пятнадцать минут для закрепления знакомства и программа вечера будет продолжена.

Слышался шум отодвигаемых стульев и слова. Учтивое мужское: – Прошу вас. Женское: – Спасибо. Мужское: – А, что… только шампанское. Организаторское: – Не беспокойтесь, работает буфет.

Столик номер 222 познакомился между собой достаточно быстро. Инициативу в этом взяла на себя женщина под пятьдесят с лицом французского комика Фернанделя.

– Мальчики, назовите себя… Ах, Коля и Лёша. Очень приятно. А меня зовут Ангелина Дмитриевна. Правда во мне ангельского мало что осталось, но я добрая. Ха-ха-ха.

Коля с Лёшей переглянулись. Мысль промелькнула одна: – Не смешно.

– Коля открывайте шампанское… Лёша, наливайте. Мою подругу зовут… Тоня, ну-ка знакомься с Колей и Лёшей. И не сиди как засватанная.

Подруге было лет под сорок. Она протянула руку сначала Коле, затем Лёше. Так и познакомились. Интеллигенты в первом колене, Коля и Лёша, успели открыть бутылки с шампанским не облив себя и дам. Лёша выпив бокал изрёк, обращаясь к Коле: – Да, это не ресторан. И даже как-то всё это волнует.

Затем они познакомились ещё с двумя женщинами и мужчинами, которые подошли в момент распития шампанского. Вскоре были выпиты несчастные бутылки с шампанским и начата первая бутылка коньяка. Вечер для тех, кому за тридцать для столика номер 222 начался вполне сносно.

Стол номер 227 знакомился не так быстро. Арвидас со своего места успел только позавидовать Коле и Лёше. Те уже пили коньяк, а тут сиди, дожидайся. Но вот подошли трое мужчин. Возраст неопределить. Одеты: один в потёртой морской курточке с двумя широкими лычками на погонах. У другого под пиджаком олимпийка, у третьего свитер, достаточно хороший, но Арвидас посчитал, что на такие вечера мужчины должны быть одеты пошикарнее. Сели они спиной к залу.

– Оставим лучшие места дамам, – сказал один из них. Другой, взяв бутылку с шампанским, молча стал открывать. Арвидас наблюдал. Налив резко бокалы, включая и бокал Арвидаса, тот, кто разливал промолвил: – Я думаю баб ждать не будем, а то шампань выдохнется. Пьём… И только кадык задёргался. Арвидас пригубил. Подошли две женщины.

– Нина, вот наш столик, – сказала одна другой.

– Добрый вечер, – и повесив сумочки, сели. Арвидас заметил, как у его соседей подобрались фигуры. Все трое тут же начали ухаживать за «бабами».

– Держите хлебушек, – свитер.

– Спасибо, вы так любезны. —

– Позвольте налить шампанское, – морская курточка.

– Налейте. —

– Как вас зовут, – олимпийка.

– Меня, Нина. —

– А меня, Валя. —

Все трое: – Очень приятно.

– Я, Федя, – морская курточка.

– Коля, – свитер.

– А меня, Юра, – олимпийка.

– А меня, Арвидас. —

И все сразу стали пить шампанское.

Когда в зале стало пошумнее, что указывало на то, что всё идёт хорошо и знакомство надо закреплять, зазвучала музыка и ведущая объявила: – Обратите внимание, товарищи, на лежащие в отдельной тарелочке номерки и булавочки. Это значит, что мы, взрослые люди, будем играть в почту. Поэтому прошу приколоть номерки так, чтобы их было хорошо видно. Наш почтальон разнесёт по столикам бумагу и карандаши. И почта заработает. Затем ведущая положила микрофон и первая приколола номерок. За столами шум и ещё большее оживление. Как давно не играли в почту. Как это забавно.

Между столиками быстро завертелась невысокая женщина. На её левой руке широкое золотоё кольцо, а на груди тоже приколот номерок.

Коля приколол номерок Лёше. Лёша – Коле. Арвидас приколол номерок сам.

Заиграла музыка. Певица, девчонка класса девятого, запела: – А мы случайно повстречались, мой самый главный человек… Ведущая объявила: – Для вас, дорогие, играет наш молодёжный ансамбль. Танцуйте. Мужчины, смелее приглашайте дам. Сегодня наш с вами вечер. Сегодня не надо грустить. Будем веселы пока мы молоды. Если у нас в жизни что-то не получилось, это не значит, что надо доживать, а не жить. Чувствовалось, что-то её личное выплёскивалось в зал, где сидели по сути своей одинокие женщины, которым сегодняшний вечер должен был что-то дать. Слова её были только для них. Мужчины… они и есть мужчины.

Большинство народа уже танцевало. Коля был приглашён весёлой дамой с лицом Фернанделя. Лёша танцевал с её подругой Тоней и рыскал глазами на танцующих рядом, выбирая всё ещё себе будущую, как он иногда выражался, жертву. Но делал это так, чтобы Тоня не увидела и, естественно, не обиделась. А Арвидас сидел на своём месте и с тоской смотрел в зал. Он видел как поднимались счастливые женщины, приглашённые мужчинами, и понимал, что счастливы будут только единицы. Что женщину за сорок с лицом безразличным ко всему, а на самом деле ждущим, пригласил её сосед по столу, который ещё не выбрал женщину по вкусу и, потому, вынужден пока пригласить её. Арвидас жалел её, и жалел всех тех женщин, что остались сидеть не приглашёнными.

– Женщины, милые женщины, – думал он, – вы единственная мужская отрада в этом мире. Но как вы быстро стареете. Как быстро теряете девичью прелесть. И если даны мужчине как праздник, то быстро проходящий. Арвидас грустил. Он не был женат. Женщин он познал – как тело. Поэтому и ошибался. Период увлечения женщинами по старше у него уже прошёл. Поэтому он завидовал Лёше. Он помнил как Лёша, когда впервые они начали посещать рестораны Мурманска, с ужасом юности взирал на тех, кому за тридцать и при этом говорил, как они стары. А затем под действием выпитого: – а ничего, любить можно. А потом, снятый женщиной, впервые вкусил лёгкой необязательной любви. Как затем сам уже выбирал, боясь ошибиться, что у неё нет квартиры. И в свои 23 года, слушая своих более старших товарищей и, оценивая окружающее, мечтал о молодой симпатичной девчонке. Но не имея, по причине своего профиля работы, достаточного времени на берегу доставлял радость близости одиноким женщинам, с которыми не было ни каких хлопот. И накормят, и на поят, и спать уложат. Приласкают, приголубят и в море проводят.

Арвидас знал, что Лёша, как и он когда-то с Колей, давно привык к тому, что придя с моря, сталкиваться с тем, что место его занято, и поэтому уже не обижался. И от этого очень любил женщин с телефонами. По крайней мере, если явка завалена, ходить туда не надо.

Танец кончился. Играли второй, третий, а Арвидас всё ещё не высмотрел себе женщину, с которой было бы приятно потанцевать и поболтать в танце. Шампанское он больше не пил. Просто пошёл и купил в буфете бутылку коньяка на стол. За столом, это было отмечено с интересом. У «морской курточки» завязался роман с Валей. У «свитера» с Ниной. А «олимпийка» развлекал подошедших позднее двух дам лет пятидесяти. Коньячёк ещё больше сблизил всех за столом и Арвидас даже станцевал один давно забытый танец с одной из припозднившихся женщин.

Затем был перерыв в танцах. Развлекательная программа продолжалась. Выступили дети в матросских костюмчиках. Была выявлена таинственная искусница, которая лучше всех испекла пирог. Все попробовали и пироги испечённые участницами этого вечера. Все нашли их очень вкусными. Мужчины уже не один раз сходили в буфет, но были пристыжены встречей с интересным человеком – мурманским поэтом, который прочитал свои стихи, так или иначе, связанные с выпивкой и на борьбу с последней. А потом Колей было замечено, что поэт выпил в буфете две по сто коньяка и закусил всё это яблоком. Потом начались опять танцы. Уже определились более или менее постоянные пары, а Коля, Лёша и Арвидас так пока и не смогли найти себе партнёрш по душе. После одного из танцев, когда Арвидас получил вдруг записку, где было написано знакомым почерком: – Вы мне нравитесь, разрешите пригласить вас на танец, – он понял, что Коля и Лёша приглашают его в буфет, где и будет выработана тактика на оставшуюся часть вечера. Ибо, назревал «опять провал».

Коля, Лёша, Арвидас почти одновременно подошли к буфету. Коля заказал по 150 коньяка. Быстро отоваренные они отошли со стаканами и шоколадкой к одному из окон и стали так, чтобы видеть зал.

– Ну, за неё. —

За удачу было дружно выпито.

– Николай Григорьевич, – жуя шоколадку, засмеялся Лёша, – обратите внимание на даму, что сидит за третьей колонной.

– Как я могу обратить внимание на даму, если она сидит за колонной.

– Это проверка зрения, – забирая стаканы из рук Лёши и Коли, – сказал Арвидас.

– Ты обрати действительно внимание вон на ту женщину в синем платье. Я заметил, что она часто на тебя поглядывает. Поэтому, я бы на твоём месте, доставил бы ей удовольствие пригласив на танец.

– Где она, почему не вижу, – и Коля сделал стойку.

– Ну, не так открыто, – засмеялся Лёша. Да вон же она. Опять на тебя смотрит.

Коля увидел, оценил. Задумался.

В это время подошёл Арвидас, который отнёс стаканы в буфет.

– Ну, что у вас?

– Тётка железная, – заметил Лёша. Но наш, Спиноза, ещё что-то думает.

– Беру, – сказал Коля. Думаю, что сегодня я буду с ней счастлив. Ещё по сто?

– Нет, уволь. Доза есть, сосуды расширились. А то дальше удовольствие перейдёт в пьянку. А нам, это надо. Алексей Валерьевич, вы тоже за это? – обратился Арвидас к Лёше.

– Да, Арвидас Римантович. И вот что, батенька, скажи-ка мне. Дамы за твоим столом уже все забиты?

– К твоему сожалению – да, а жаль. Могу порекомендовать женщину, которую сам бы себе хотел, но она для меня высоковата, а вот тебе подойдёт.

– Где?

Лёша и Коля одновременно задали вопрос и вытянули головы.

– Прямо по курсу, в очках.

По лицу Коли и реакции его тела было видно, что женщину он углядел, и оценка не в её пользу.

– Малыш, хлопнул он Лёшу по плечу, – займись. Женщины в очках очень любвеобильны. Из опыта знаю.

– Ладно, – ответил Лёша, – черкнём записку.

Арвидас всех тут же заторопил. – Двигаем на места. Побыстрее. Грянут танцы и в бой.

Они успели сесть за свои столики. Лёша умудрился написать записку и ждал почтальона, чтобы её передать. как ведущая объявила дамский танец.

– А, чёрт, не вовремя, – подумал Лёша. Интересно, а кого моя пассия пригласит.

Женщина встала. Подошла к его столику. Лёша опустил глаза. И…

– Можно вас.

Лёша поднял глаза. Улыбка осветила его лицо. Он встал.

Как мало надо, чтобы было хорошо. Танцуя, Лёша уже решил, Что оставшееся время он будет только с ней.

– Лет 35-ти. Не больше. Лицо не страшное. Под рукой, лежащей на талии, жировых складок нет. Тело упругое. Грудь есть. Ноги… А что ноги? Ноги потом. Танцует легко, – мысленно оценивал Лёша женщину. И ещё, усмехаясь про себя, отметил: – Оцениваю как лошадь. Хороша – не хороша. Остаётся ещё только на зубы посмотреть. М-да…

– Вы знаете, – глядя на неё всё таки сверху вниз, – какое совпадение. Если бы вы не пригласили бы меня, то следующий танец всё равно был бы наш.

Она вопросительно смотрела на него.

– У меня в кармане для вас записка. Разрешите отдать вам её самому.

На её лице заиграла улыбка. – Если хотите.

Лёша, не прерывая танец, достал записку. Когда танец закончился он проводил её до места. Едва начался следующий танец, Лёша уже около неё. А она ждала, ждала именно его. Это было видно по тому, как быстро она встала на приглашение. Идя вслед за ней, он увидел, что Коля уже танцует с женщиной в синем платье. Он обернулся к Арвидасу. Тот улыбался, глядя на него. И Лёша подумал: – Да, это не ресторан. И хотя цель у него была далеко не серьёзная, а именно кабацкая, плотская, низменная по сути, она в данной обстановке и придавала новизну в ощущениях.

Коля танцевал с дамой в синем платье уже второй танец подряд. Он давал ей лет 37-мь, но в глазах Арвидаса ей было за сорок. В море Коля истосковался по женскому телу, а пятидневные провалы тоски не убавили, а только прибавили. Танцуя, он уже в первом танце узнал, что зовут её Галя. По окончании напросился на второй.

– Ты не подарок, Галя, – думал он, глядя на неё. – Под глазами морщин уже многовато, хотя ты и припудрила их. И тебя, мне легче было бы называть, Галина Степановна. Но ВЫ на сегодня та, кто даст покой измученному морем организму. Тело ваше, Вы, сохранили и мне хочется его до чёртиков. Да простят меня юные кочанчики, которых здесь нет, и которых мне больше бы хотелось ласкать. Одна проблема. Моя Галина Степановна имеет хату, а вы нет. Папы, мамы – да, а вы – нет. Море накопило во мне избыток чувств и желаний. Они требуют выхода. И потому, этой ночью нам с Галиной Степановной будет просто хорошо! А чтобы не обращать внимание на несколько постаревшее лицо, Галины Степановны, я пропущу ещё один стограммовый стаканчик коньяка. Нет! Лучше два. И закушу, как мурманский поэт, яблочком.

А Арвидас всё ещё сидел без дамы. Бороться за женщину, которую он наметил вначале вечера, не хотелось. Он заметил, что та танцует с красивым мужчиной уже подряд все танцы. Мешать он не любил, успокаивая себя тем, что это ему не в первой, а потому и не стоит горевать. Арвидас любил сборища людей, будь-то: вечеринки, дни рождения, свадьбы, рестораны, танцплощадки. Он наблюдал жизнь такой какая она есть: хорошая, плохая. Так и сейчас, наблюдая за одной из пар, он отметил, что мужичок-то пьяноват. Что его даме лет тридцать и, что она в его вкусе. И почему он её раньше не видел, а то можно было бы с ней и потанцевать. Почему-то эта пара заинтересовала его. Вернее она. Была она чем-то недовольна и плохо это скрывала. Сидела она через столик от Арвидаса. Тот, глядя на её со спины, отметил, что ему интересно на неё смотреть. Жалость охватила его, когда он вгляделся в её, уже для него, милое лицо. И он решился пригласить её хотя бы на один танец.

После очередного танца, когда её спутник проводил до места, Арвидас услышал как она, довольно таки громко, сказала: – Прошу больше меня не приглашать. Вы… пьяны.

– Подумаешь, цаца. Ещё и выкобенивается здесь, – и мужик отошёл. Арвидас заметил, как женщина вся сжалась.

– Ладно, скотина. Если ещё раз подойдёшь к ней, то будем разбираться. Арвидас проводил взглядом мужика и запомнил место, где тот сел.

Арвидас был достаточно опытен, чтобы сразу воспользоваться предоставленным шансом.

– Пусть успокоится. Заодно и поглядим, найдутся ли ещё желающие. А там, будем и бороться. Сердце его приятно заколотилось. Его охватило нетерпение. Арвидас был уже охотником видевшим цель. А если цель – женщина, то стоит жить на свете.

Как всё-таки примитивны мужчины. Женщина – дичь. Нет, умом мужчину не понять.

Лёша всё больше и больше увлекался своей подругой. А когда выяснилось, что её зовут Бронислава, то это ещё больше заинтересовало его.

– Вы, случайно, не полячка?

– Нет, а что?

– Да имя то у вас интересное.

– Маме делать было нечего, вот и откопала его где-то.

– Что вы говорите. А вам оно нравится?

– Да! Ничем не хуже других.

Шёл пока ещё необязывающий разговор. Лишь бы не молчать. Лёша чувствовал, что он ей интересен и (какая самонадеянность) нравится. Ну, а как не мог нравится высокий, симпатичный парень. Собою Лёша не дурён. Красив той самою мужскою красотой. Тем более, всё располагает их к друг-другу. Её – шампанское. Его – смесь шампанского и коньяка. Её – тело. Его – руки. А когда Лёша не встретил отказа в своём желании проводить её до дома, а затем, с улыбкой на лице, как бы внезначай поинтересоваться, а есть ли у неё дома кофе? Тем более, что она сама дала повод, посетовав на то, что кофе мало и к тому же подорожало на днях. Надо добавить: узнав, что кофе она любит с молоком и оно есть дома, Лёша, оборзев немного, заметил, что он сам предпочитает пить кофе со сливками. На что ему было отвечено, что сливки дома тоже имеются. Ну что ты скажешь после этого. Лёша наливался желанием, а она всё плотнее прижималась к нему в танце. Им было хорошо.

Коле было плохо. Ок уже измучился со своей Галиной Степановной. Чтобы было полегче, он выполнил взятые на себя обещания по коньяку. Даже грамм на пятьдесят и перевыполнил, но так чтобы не навредить делу. А оно, пошедшее так легко вначале, играло на кончике ножа. Да, Коля провожает её до дому. Да, Коля уже не замечает морщин. Галя уже обмякает в его руках, когда он прижимает её к себе. У неё даже кружится немного голова. К тому же у неё к ночному чаю есть торт. Но, чтобы Коля остался у неё после чая. Нет и нет!

– Галочка, ну ты же достаточно взрослая женщина и мы с тобой не дети.

Галочка соглашается с этим.

– Я хочу тебя, а ты меня. Я же вижу? – и он вопросительно смотрит на неё.

– Ну как вы можете, Коля, так открыто, – и она опускает глаза.

И до Коли доходит: как умны всё таки женщины. Ну, конечно же – не так прямо и открыто. Когда люди взрослые, а не дети, то они сразу понимают чего хотят друг-от друга. Но не так же открыто и в лоб. Должна быть подспудная игра: угадайка, что я хочу. Ведь от процесса достижения цели кайфа поболее иногда будет, чем сама достигнутая цель. Счастливый Коля улыбается и ещё крепче прижимает к себе Галю. Та опять обмякает.

Арвидас пригласил женщину на танец. Отказа не последовало. Они танцевали молча. Танец был из быстрых, танцующих на расстоянии. Она изредка поднимала на него глаза. Арвидас разглядывал её смелее. Женщина действительно была в его вкусе. Блондинка. Лицо вблизи ещё приятнее. Сама тоненькая – вернее худенькая. Грудь в меру, ноги есть. Платье на ней свободное и с достаточно глубоким вырезом на груди, так что видна ложбинка. Глаза Арвидаса как магнитом тянуло туда. Дотанцевали молча. Когда провожал до места, осмелился: – Можно я попробую вас ещё пригласить.

– Попробуйте.

Дождавшись пока она села, поблагодарил за танец и удалился. Следующего ждал с нетерпением, но был объявлен перерыв.

Коля, Лёша, Арвидас спустились в туалет, выкурили по сигарете и договорились: начатое закрепить и, что вечер для тех, кому за тридцать идёт на славу.

Арвидас танцевал медленный танец и дурел от запаха её волос. Вернее от излишка духов.

– Извините, как вас зовут.

– Света.

– А меня, Арвидас.

Немного помолчали.

– Как вы относитесь к таким вечерам, – начал Арвидас.

– Хорошо. – И с этого момента почти не отводила глаза от лица Арвидаса. В них был интерес. Она ждала, что он скажет дальше.

– Я первый раз на таком вечере, – чуть громче сказал Арвидас, так как молодое поколение ВИА резко перешло на быстрый ритм. Арвидасу и Свете пришлось немного попрыгать пока молодёжь успокоится.

– Ну и как вам вечер, – спросила Света, как будто не заметив перерыва.

– Света, – улыбнулся Арвидас, – вы спрашиваете меня так, как будто сами и организовали его.

– Да, я принимаю участие в организации таких вечеров. Мы помогаем устроить счастье одиноким женщинам.

– А мужчинам?

– Перебьются.

– Что так?

Света не ответила.

– А кем вы здесь работаете? – продолжил Арвидас.

– Методистом.

Честно говоря, Арвидас и не знал, что это такое. А Света настойчиво продолжала интересоваться мнением Арвидаса к вечерам.

– Арвидас, а вы знали до этого вечера о том, что в Мурманске проводятся вечера для тех, кому за тридцать.

– Да.

– Ну и какое же у вас сложилось мнение. Что говорят моряки? Вы же моряк.

– Света, прежде чем я отвечу на ваши вопросы, давайте перейдём на ты. Мы же ещё не так стары, чтобы так официально.

– Ладно, но раз так пошло, – она немного помолчала, – тебе действительно уже за тридцать.?

– А сколько ты мне дашь? – вопросом на вопрос спросил уже её Арвидас и попытался прижать Свету к себе. Почувствовав сопротивление – отпустил.

– Лет 25-ть, не больше.

А Арвидас покривил душой; вернее сбрехал. – Да, уже тридцать.

Танец окончился. Так как до конца вечера времени осталось немного, то многие пары за столики уже не уходили, а стояли и ждали следующего танца. Арвидас со Светой поступили также. Лишний раз ходить – ноги бить.

Арвидас держал Свету под руку. Это волновало.

– Первый раз я узнал, что вечера идут, в море, из газеты. Реакция в экипаже была разная. Каждый высказывался в меру своего интеллекта. – Он замолк, но Света его поторопила.

– А вы, Арвидас? Не стесняйтесь. Говорите как было.

А Арвидас и не стеснялся.