Текст книги "Удар Орла"

Палец на курке

Полицейский, которого приставили к Алексу, был молодым, неопытным и с трудом подбирал слова. Дело было даже не в том, понял Алекс, что он не слишком хорошо знает английский язык. Здесь, в этом странном, тихом уголке Франции, ему в худшем случае приходилось иметь дело с пьяными водителями или, может быть, туристами, потерявшими кошелёк на пляже. Нынешняя ситуация оказалась для него совсем новой, и он вообще не представлял, что же делать.

– Это ужасно, просто ужасно, терри́бль, – говорил он. – Вы давно знаете месье Плезира?

– Нет. Не очень давно, – ответил Алекс, пропустив мимо ушей искажённую фамилию.

– Он получит лучшее лечение. – Полицейский улыбнулся, пытаясь его подбодрить. – Мадам Плезир и её дочь немедленно поедут в госпиталь, но они попросили нас заняться вами.

Алекс сидел на складном стульчике в тени дерева. Уже шестой час, но на солнце всё ещё жарко. В нескольких метрах от него текла река, и он готов был на что угодно, чтобы прыгнуть в воду и плыть, и плыть – до тех пор, пока всё случившееся не превратится в туманное воспоминание.

Сабина с мамой уехали минут десять назад, а он остался с этим молодым полицейским. Ему дали стул и бутылку воды, но было совершенно очевидно, что никто не знает, что с ним делать. Плэжеры ему не родственники. Он вообще не имеет права здесь находиться. Приехали новые люди в мундирах: полицейские офицеры, старшие пожарные. Они медленно ходили среди развалин, иногда переворачивая доски и отодвигая разбитую мебель – словно в надежде найти какую-нибудь одну простую улику, которая сразу объяснит, почему это произошло.

– Мы телефонировали в ваше консульство, – сказал полицейский. – За вами приедут и отвезут домой. Но представитель едет из Лиона. Это займёт много времени. Так что сегодня вам придётся подождать здесь, в Сен-Пьере.

– Я знаю, кто это сделал, – сказал Алекс.

– Пардон?

– Я знаю, кто за этим стоит. – Алекс посмотрел в сторону единственной уцелевшей стены. – Вы должны ехать в город. На пристани стоит яхта. Я не видел, как она называется, но вы сразу её узнаете. Она большая… и белая. На яхте будет человек по имени Ясен Григорович. Арестуйте его, пока он ещё не сбежал.

Полицейский изумлённо уставился на Алекса. Интересно, сколько вообще он понял из сказанного?

– Простите? Что вы говорите? Этот человек… Грегуар…

– Ясен Григорович.

– Вы его знаете?

– Да.

– Кто он такой?

– Убийца. Ему платят, чтобы он убивал людей. Я видел его сегодня утром.

– Постойте! – Полицейский поднял руку. Он явно не хотел слушать дальше. – Подождите здесь.

Он ушёл к припаркованным машинам – судя по всему, в поисках старшего офицера. Алекс отпил воды, затем встал. Он не хотел просто сидеть, развалившись, как на пикнике, и наблюдать за происходящим. Он шагнул к дому. Подул вечерний ветер, но повсюду всё ещё стоял запах горелого дерева. По гравийной дорожке летел обожжённый, почерневший кусочек бумаги. Алекс машинально наклонился и схватил его.

Он прочитал:

чёрную икру на завтрак, а бассейн в его усадьбе в Уилтшире, по слухам, сделан в форме Элвиса Пресли. Но Дамьен Крэй – не просто самая богатая и успешная в мире поп-звезда. Деловые предприятия – сеть гостиниц, телеканал, компьютерные игры – помогли добавить к его состоянию ещё не один миллион.

Но вопросы остаются вопросами. Почему Крэй на этой неделе был в Париже и зачем устроил тайную встречу с

Всё, больше ничего там не осталось. Налетел новый порыв ветра, и бумажка рассыпалась прямо в его руках.

Алекс понял, что́ же увидел. Должно быть, это страница из статьи, над которой работал Эдвард Плэжер с тех пор, как приехал сюда. Что-то связанное с мегазвездой Дамьеном Крэем…

– Excusez-moi, jeune homme…[1]1
  Простите, молодой человек… (Фр.)


[Закрыть]

Он поднял голову и увидел, что полицейский вернулся с кем-то из офицеров. Тот был на несколько лет постарше, с хмурой ухмылкой и тонкими усиками. Алекс сразу упал духом. Он отлично знал подобный типаж. Елейный и самодовольный, в тщательно выстиранной и выглаженной форме, полисмен сразу дал понять, что не верит ни единому слову.

– Ты хочешь что-то нам сообщить? – спросил он. По-английски этот полицейский говорил лучше своего коллеги.

Алекс ещё раз повторил то, что сказал раньше.

– Откуда ты знаешь об этом человеке на яхте?

– Он убил моего дядю.

– Кем был твой дядя?

– Шпионом. Работал на МИ-6. – Алекс сделал глубокий вдох. – Мне кажется, что истинной целью этой бомбы был я. Он пытался убить меня…

Два полицейских о чём-то пошептались, затем повернулись к Алексу. Мальчик сразу понял, что будет дальше. Старший офицер не то сочувствующе, не то с тревогой взглянул на Алекса. Но была в этом взгляде ещё и снисходительность: «Я прав. Ты не прав. И ничто не убедит меня в обратном». Словно плохой учитель из плохой школы, он поставил ему двойку за правильный ответ.

– Ты перенёс ужасный шок, – сказал полицейский. – Взрыв… мы уже знаем, что он произошёл из-за утечки газа.

– Нет… – Алекс покачал головой.

Полицейский поднял руку:

– Зачем наёмному убийце убивать семью, которая приехала на отдых? Но я всё понимаю. Ты очень расстроен, возможно, даже шокирован. Ты не до конца осознаёшь свои слова.

– Пожалуйста…

– Мы уже вызвали сюда представителя консульства, и он скоро прибудет. А до этого времени, пожалуйста, не вмешивайся.

Алекс опустил голову.

– Не возражаете, если я пойду пройдусь? – спросил он низким, глухим голосом.

– Пройдёшься?

– Да, просто погуляю пять минут. Хочу побыть один.

– Конечно, не возражаем. Не уходи далеко. Хочешь, кто-нибудь пойдёт с тобой?

– Нет. Со мной всё будет нормально.

Он отвернулся и ушёл, стараясь не смотреть в глаза полицейским. Те, без сомнения, решили, что ему очень стыдно. Ну и пусть. Алекс не хотел, чтобы они увидели его ярость, чёрный гнев, который струился по венам, словно полярная река. Они не поверили ему! Обращались с ним как с тупым ребёнком!

С каждым шагом перед глазами всё яснее вставали образы. Изумлённые глаза Сабины, которая увидела разрушенный дом. Эдвард Плэжер, которого увезли в какой-то городской госпиталь. Ясен Григорович на палубе яхты, уплывающей в закат, – всё прошло отлично, ещё одно задание выполнено. И во всём виноват он, Алекс! Вот что хуже всего. Это непростительно. И он не собирается просто сидеть и терпеть. Алекс позволил ярости полностью захватить его. Пора взять ситуацию в свои руки.

Добравшись до главной дороги, он оглянулся. Полицейские уже забыли о нём. Он в последний раз взглянул на обгоревший остов дома, в котором провёл каникулы, и в нём вновь вскипела тьма. Он отвернулся и бросился бежать.

До Сен-Пьера было чуть меньше мили. Он добрался до городка в сумерках; народу на улицах стало ещё больше, все пребывали в праздничном настроении. А потом он вспомнил – сегодня же коррида, и на неё наверняка съехались со всей округи.

Солнце уже начало уходить за горизонт, но дневной свет всё ещё держался в воздухе, словно солнце забыло забрать его с собой. Зажигались ярко-оранжевые уличные фонари, освещая занесённые песком тротуары. Старая карусель крутилась и крутилась, мешанина из электрических лампочек и звенящих колокольчиков. Алекс шёл вперёд, не останавливаясь. Вскоре он выбрался на какую-то тихую улочку. Постепенно наступал вечер, всё вокруг стало чуть серее.

Он не ожидал увидеть яхту. В глубине души он был уверен, что Ясен уже давно сбежал. Но вот она, яхта, стоит там же, где пришвартовалась с утра, целую жизнь назад. Никого рядом не было. Похоже, на корриду отправился весь город. Но потом из тени вышел чей-то силуэт, и Алекс узнал лысого толстяка с обожжённой головой. Тот по-прежнему был одет в белый костюм. Он курил сигару, и тлеющий кончик освещал его лицо красноватым светом.

В иллюминаторах горел свет. Найдёт ли он Ясена в одной из кают? Алекс на самом деле не очень представлял, что делает. Его до сих пор вёл слепой гнев. Он знал только одно: он должен забраться на яхту, и его ничто не остановит.

Толстяка звали Франко. Он спустился на причал, потому что Ясен ненавидел запах сигарного дыма. Франко совсем не нравился Ясен. Более того, он его боялся. Когда русский узнал, что Эдвард Плэжер лишь ранен, а не убит, он ничего не сказал, но в глазах появился напряжённый, злобный огонёк. На мгновение он посмотрел на Рауля, матроса. Именно Рауль заложил в дом бомбу… как оказалось – слишком далеко от комнаты журналиста. Это он виноват. И Франко отлично понимал, что Ясен был готов его убить прямо там на месте. Может быть, он его ещё и убьёт. Господи, что за бардак!

Франко услышал шорох подошв по асфальту, потом увидел, как в его сторону идёт мальчик. Худой, загорелый, в шортах и выцветшей футболке и с деревянными бусами на шее. Светлые волосы, прядями свисавшие со лба. Должно быть, турист – похож на англичанина. Но что он здесь делает?

Алекс не знал, насколько близко удастся подойти к толстяку, не вызвав подозрений. Если бы к яхте направлялся взрослый, к нему бы отнеслись совсем иначе; именно из-за того, что ему всего четырнадцать лет, он оказался настолько полезен для МИ-6. Люди не замечали его, пока не становилось слишком поздно.

Именно так случилось и сейчас. Когда мальчик подошёл поближе, Франко поразился, увидев тёмно-карие глаза на лице, казавшемся слишком серьёзным для мальчика такого возраста. Эти глаза явно видели слишком много.

Алекс подошёл к Франко вплотную… и тут же нанёс удар. Развернувшись на левой ноге, он нанёс удар правой, застав Франко врасплох. Пятка Алекса врезалась ему в живот – и Алекс сразу понял, что недооценил противника. Он ожидал удара в мягкий жир под обвисшим костюмом, но вместо этого нога ударилась в кольцо мышц, и, хотя Франко было явно больно, свалить его с ног не получилось.

Франко отшвырнул сигару и бросился на него, сунув руку в карман пиджака. Послышался тихий щелчок, и словно из ниоткуда в воздухе появились семь дюймов блестящей стали. Он держал нож-бабочку. Франко прыгнул к нему – намного быстрее, чем ожидал Алекс. Он взмахнул рукой по широкой дуге, и Алекс услышал, как лезвие прорезает воздух. Франко снова размахнулся, и нож просвистел буквально в сантиметре от лица Алекса.

Алекс не был вооружён. Франко явно был опытным бойцом на ножах, и если бы его не ослабил неожиданный удар в живот, драка бы, скорее всего, уже закончилась. Алекс огляделся, ища хоть что-нибудь, чем можно защититься. На причале не было почти ничего – несколько старых ящиков, ведро, рыбацкая сеть. Франко уже двигался медленнее. Он дрался с ребёнком – ни больше ни меньше. Мелкий шкет, конечно, сумел неожиданно на него напасть, но покончить с ним будет довольно легко.

Он прорычал несколько слов по-французски – гортанных, жутких. Через секунду его кулак рассёк воздух, на этот раз снизу вверх, и нож перерезал бы Алексу горло, если бы тот в последний момент не отскочил.

Алекс вскрикнул.

Он потерял равновесие и тяжело рухнул на спину, вытянув руку. Франко ухмыльнулся, ощерив два золотых зуба, и шагнул к нему, чтобы поскорее с ним разделаться. Он слишком поздно понял, что его обманули. Вытянутой рукой Алекс схватился за сеть. Когда Франко навис над ним, он вскочил и изо всех сил выбросил руку вперёд. Сеть тут же опутала голову Франко, плечо и руку с ножом. Он выругался и развернулся, пытаясь выбраться, но лишь запутался ещё больше.

Алекс понимал, что действовать надо быстро. Франко ещё барахтался в путах, но Алекс увидел, что он собирается позвать на помощь. Они стояли прямо рядом с яхтой. Если Ясен услышит крик, то Алекс уже ничего не сможет сделать. Он прицелился и нанёс ещё один удар ногой в живот. У Франко вышибло дух, его лицо побагровело. Он уже наполовину выбрался из сети, исполняя какой-то странный танец на краю причала, но потерял равновесие и упал. Руки ему освободить так и не удалось, так что он с грохотом рухнул головой прямо на бетон и остался лежать неподвижно.

Алекс стоял, тяжело дыша. Вдалеке послышался звук трубы, потом аплодисменты. Через десять минут начиналась коррида. На арену уже приехал небольшой оркестр. Алекс посмотрел на лежавшего без сознания Франко и понял, что ему очень повезло. Ножа он не увидел – может быть, упал в воду? На мгновение он задумался, стоит ли вообще идти дальше. Но потом подумал о Сабине и её отце – и сам не заметил, как поднялся по трапу и оказался на палубе.

Яхта называлась «Фер-де-Ланс». Алекс увидел табличку, когда поднимался, и вспомнил, что уже где-то видел это слово раньше. Точно! На экскурсии в Лондонском зоопарке. «Фер-де-Ланс» означает «копьеголовая змея». Разумеется, ядовитая.

Он стоял в большой каюте недалеко от штурвала и пульта управления. С одной стороны была дверь, у противоположной стены стояли кожаные диваны и невысокий столик. Лысый толстяк, должно быть, сидел здесь, прежде чем вышел покурить. Алекс увидел смятый журнал, бутылку пива и пистолет.

Он узнал телефон Ясена. Именно по нему русский наёмник разговаривал в ресторане сегодня днём. Телефон был странного цвета – коричневого, – иначе Алекс и внимания бы на него не обратил. Но сейчас он заметил, что экран до сих пор светится, и взял его в руку.

Алекс открыл список звонков. Как раз то, что нужно: все номера, по которым сегодня звонил Ясен (или звонили ему). В 12:53 он разговаривал по номеру, начинавшемуся на 44207. 44 – это код Англии, 207 – Лондона. Именно этот звонок Алекс подслушал в ресторане. Он быстро запомнил номер. Этот человек отдавал Ясену приказы. Номера будет достаточно, чтобы узнать всё необходимое.

Он взял пистолет.

Наконец-то он держал в руке пистолет. Всякий раз, получая задания от МИ-6, он просил у них пистолет, и всякий раз ему отказывали. Ему выдавали хитрые приборы – но в лучшем случае это были дротики с транквилизаторами, оглушающие гранаты, дымовые шашки. Ничего, что может убить. Алекс чувствовал всю мощь оружия, которое держал. Он взвесил пистолет в руке. МР-443 «Грач», чёрный, с коротким дулом и рифлёной рукоятью. Конечно же, российский, только что поступил на вооружение армии. Он положил палец на курок и мрачно улыбнулся. Теперь они с Ясеном наравне.

Он на цыпочках прошёл вперёд, открыл дверь и спустился по короткой лестнице в коридор, тянувшийся, похоже, по всей длине яхты, с каютами по обе стороны. Наверху Алекс видел кают-компанию, но знал, что она пуста. В тех окнах свет не горел. Если Ясен вообще на яхте, то может быть только здесь. Покрепче ухватив «Грач», он медленно и совершенно беззвучно пошёл по толстому ковру.

Подойдя к одной из дверей, Алекс увидел узкую полоску жёлтого света. Стиснув зубы, он потянулся к ручке, втайне надеясь, что дверь окажется заперта. Ручка повернулась, и дверь открылась. Алекс шагнул внутрь.

Каюта оказалась на удивление большой – длинный прямоугольник с белым ковром и современной деревянной отделкой на двух стенах. Вдоль третьей стены стояла низкая двуспальная кровать с тумбочками и лампами по обе стороны. На белой простыне с закрытыми глазами лежал человек, неподвижный, как труп. Алекс шагнул вперёд. В комнате не слышалось ни звука, но издали, с арены для боя быков, доносился гул духового оркестра: две или три трубы, туба и барабан.

Ясен Григорович не двинулся, когда Алекс подошёл ближе, держа пистолет перед собой. Алекс остановился у края кровати. Он ещё никогда не стоял так близко к этому русскому, к убийце дяди. Он видел каждую чёрточку его лица: точёные губы, почти женские ресницы. Пистолет замер всего в сантиметре от головы Ясена. Здесь всё и закончится. Нужно всего лишь нажать курок.

– Добрый вечер, Алекс.

Ясен не то чтобы проснулся. Его глаза были закрыты, а теперь открылись, вот и всё. Он нисколько не изменился в лице. Он сразу узнал Алекса, а затем заметил и пистолет, направленный на него. Заметил, оценил и принял ситуацию.

Алекс ничего не сказал. Рука с пистолетом немного задрожала, и он поднёс вторую, чтобы поддержать её.

– У тебя мой пистолет, – сказал Ясен.

Алекс вздохнул.

– Собираешься им воспользоваться?

Молчание.

Ясен спокойно продолжил:

– Подумай хорошенько. Убивать человека – это совсем не то, что ты видишь по телевизору. Если ты нажмёшь на курок, то вылетит настоящая пуля, которая прольёт настоящую кровь. Я ничего не почувствую – я умру мгновенно. Но вот ты будешь жить с тем, что сделал, до самой смерти. Ты никогда этого не забудешь. – Он помолчал, дав словам повисеть в воздухе. – Готов ли ты к этому, Алекс? Сможешь ли заставить палец повиноваться тебе? Сможешь убить меня?

Алекс застыл, словно статуя. Он полностью сосредоточился на пальце, который лежал на курке. Всё очень просто. Пружинный механизм. Нажать на спусковой крючок, курок сведётся и ударит по ударнику. Ударник толкнёт пулю, маленький кусочек смерти длиной всего девятнадцать миллиметров, и отправит её в недолгое, быстрое путешествие в голову Ясена. Он сможет это сделать.

– Может быть, ты забыл о том, что я однажды тебе сказал? Это не твоя жизнь. Это не имеет к тебе никакого отношения.

Ясен лежал абсолютно расслабленно. В его голосе не было эмоций. Он, похоже, знал Алекса даже лучше, чем тот сам знал себя. Алекс попытался отвернуться, избежать взгляда спокойных голубых глаз, в которых виднелось что-то похожее на жалость.

– Зачем ты это сделал? – спросил Алекс. – Ты взорвал дом. Зачем?

Глаза убийцы на мгновение блеснули.

– Потому что мне заплатили.

– Заплатили, чтобы убить меня?

– Нет, Алекс, – полуудивлённо-полунасмешливо ответил Ясен. – Это не имеет к тебе никакого отношения.

– Тогда кто…

Но было уже слишком поздно.

Алекс всё понял по глазам Ясена. Русский просто отвлекал его, и вот он дождался, когда дверь каюты тихо откроется. Алекса схватили мощные руки и с силой отшвырнули от кровати. Он успел увидеть, как Ясен отскочил в сторону, быстрый, словно змея – словно фер-де-ланс. Грохнул выстрел, но Алекс нажал на курок машинально, не целясь, и пуля врезалась в пол. Он ударился о стену, и пистолет выпал из руки. Во рту появился вкус крови. Яхта покачнулась.

Где-то вдалеке прозвучали фанфары, затем восторженный рёв толпы. Коррида началась.

Матадор

Алекс сидел и прислушивался к троим людям, решавшим его судьбу, пытаясь понять, что же они говорят. Они говорили по-французски, но с совершенно непонятным марсельским акцентом – причём на бандитском жаргоне, а не на языке, который учил Алекс.

Его притащили в главную каюту и усадили в широкое кожаное кресло. Алекс уже понял, что произошло. Матрос Рауль вернулся из города, закупившись припасами, и обнаружил Франко без сознания на причале. Он тут же кинулся на яхту, чтобы предупредить Ясена, и услышал, как тот разговаривает с Алексом. Конечно же, именно Рауль прокрался в каюту и схватил Алекса сзади.

Франко сидел в углу, с перекошенным от гнева и ненависти лицом. На лбу, в том месте, где он ударился головой о землю, расплылся тёмно-лиловый синяк. Когда он говорил, слова сочились ядом.

– Отдайте мелкого мерзавца мне. Я сам его убью, а потом выкину за борт на корм рыбам.

– Как он нас вообще нашёл, Грегуар? – спросил Рауль. – Откуда он знает, кто мы?

– Зачем вообще тратить время? Давай я прямо сейчас его прикончу.

Алекс глянул на Ясена. Пока что русский не сказал ничего, хотя сразу было видно, что именно он здесь главный. Было что-то странное в том, как он смотрел на Алекса. Пустые голубые глаза ничего не выдавали, но Алексу казалось, что его оценивают. Словно Ясен на самом деле давным-давно его знает и ждал новой встречи.

Ясен жестом приказал остальным замолчать и подошёл к Алексу.

– Откуда ты узнал, что мы здесь? – спросил он.

Алекс промолчал. Русский недовольно поморщился:

– Ты жив только потому, что я тебе это позволяю. Пожалуйста, не заставляй меня спрашивать дважды.

Алекс пожал плечами. Терять ему нечего. Они всё равно, скорее всего, убьют его.

– Я приехал на каникулы, – сказал он. – Лежал на пляже. Увидел тебя на яхте, когда она прибыла.

– Ты не с МИ-6?

– Нет.

– Но ты следил за мной в ресторане.

– Верно, – кивнул Алекс.

– Я так и думал, что там кто-то был, – с полуулыбкой сказал Ясен. Затем снова посерьёзнел. – Ты жил в том же доме.

– Меня пригласила подруга, – сказал Алекс. Вдруг его осенило: – Её папа – журналист. Это его ты пытался убить?

– Не твоё дело.

– Теперь – моё.

– Тебе просто очень не повезло, что ты жил в том же доме, Алекс. Я же тебе уже сказал. Ничего личного.

– Ну да, конечно. – Алекс посмотрел Ясену прямо в глаза. – У тебя никогда не бывает ничего личного.

Ясен прошёл обратно к двоим французам, и Франко тут же выдал очередную тираду, чуть ли не плюясь от злости. Он налил себе бокал виски и осушил его одним глотком, всё это время не сводя глаз с Алекса.

– Мальчик ничего не знает и не может нам навредить, – сказал Ясен по-английски – судя по всему, для того, чтобы понял Алекс.

– И что с ним делать? – спросил Рауль, с трудом подбирая английские слова.

– Убить! – Это Франко.

– Я не убиваю детей, – ответил Ясен, но Алекс сразу понял, что это лишь полуправда. Бомба в доме могла убить всю семью, и Ясену было бы наплевать.

– Ты с ума сошёл? – Франко снова перешёл на французский. – Нельзя его просто взять и отпустить. Он пришёл тебя убить. А если бы не Рауль, убил бы!

– Может быть.

Ясен в последний раз посмотрел на Алекса, потом, похоже, принял решение.

– Ты сделал большую глупость, придя сюда, малыш Алекс, – сказал он. – Эти люди считают, что тебя нужно заставить навсегда замолчать, и они правы. Если бы я подозревал, что ты попал сюда не случайно, что ты хоть что-то на самом деле знаешь, ты был бы уже мёртв. Но я разумный человек. Ты не убил меня, когда у тебя была возможность, так что теперь я тоже дам тебе шанс.

Он быстро заговорил с Франко по-французски. Сначала Франко пытался угрюмо и обиженно спорить. Но постепенно на его лице расплылась улыбка.

– А как мы это устроим? – спросил Франко.

– Ты знаешь людей. Можешь надавить, где надо. Или просто заплатить.

– Он же там помрёт.

– Тогда твоё желание исполнится.

– Отлично! – воскликнул Франко. – Мне очень понравится смотреть!

Ясен подошёл к Алексу и остановился в паре шагов.

– Ты смелый, Алекс, – сказал он. – Мне это в тебе нравится. Ты получишь возможность доказать свою смелость.

Он кивнул Франко:

– Взять его!

Пробило девять часов. На Сен-Пьер опустилась ночь, а вместе с ней – предвестия летней грозы. Воздух был густым и тяжёлым, а звёзды закрыла огромная туча.

Алекс стоял на песке в тени бетонной арки, так до конца ещё и не осознав, что с ним происходит. Его под дулом пистолета заставили переодеться в настолько странный костюм, что если бы он не знал, какая опасность ему угрожает, то почувствовал бы себя персонажем дурной комедии.

Сначала он надел белую рубашку с чёрным галстуком. Потом – пиджак с широченными подложенными плечами и брюки, плотно облегавшие поясницу и бёдра, но не достающие до лодыжек. И пиджак, и брюки были обшиты золотыми пайетками и тысячами крохотных жемчужин, так что, выходя на свет, Алекс становился похож на миниатюрный фейерверк. Наконец, ему выдали чёрные ботинки, странную изогнутую чёрную шляпу и ярко-красный плащ, который нужно было держать в руке.

Этот костюм имел особое название: трахе де люсес. «Костюм с огоньками», который носят матадоры на корриде. Вот что за «проверку на смелость» организовал ему Ясен. Он хотел, чтобы Алекс сразился с быком.

Ясен стоял рядом с Алексом, прислушиваясь к крикам зрителей на арене. Обычно на корриде, объяснил он, убивают шесть быков. Против третьего быка иногда выпускают самого неопытного матадора, новильеро – молодого парня, который, может быть, вообще впервые выходит на арену. Сегодня в программе новильеро не значился… пока не вмешался русский наёмник. Кому-то заплатили много денег, и Алекса подготовили. Это было чистое безумие – но толпа будет ликовать. Когда он выйдет на арену, никто не будет знать, что он вообще никогда не тренировался. Он станет просто маленькой фигуркой на ярко освещённой сцене. Одежда скроет правду. Никто не поймёт, что ему всего четырнадцать лет.

На трибунах послышались крики и улюлюканье. Судя по всему, матадор только что убил второго быка.

– Зачем тебе это? – спросил Алекс.

Ясен пожал плечами:

– Я оказываю тебе услугу.

– Мне так не кажется.

– Франко хотел зарезать тебя на месте. Переубедить его оказалось очень трудно. В конце концов я предложил ему развлечение. Так уж вышло, что он обожает этот вид спорта. Так что он повеселится хорошенько, а у тебя будет выбор.

– Выбор?

– Можно сказать, выбор между быком и пулей.

– Я же всё равно умру – что так, что так.

– Да. Боюсь, это самый вероятный результат. Но, по крайней мере, ты умрёшь как герой. На тебя будет смотреть тысяча человек. Их голоса – последнее, что ты услышишь.

– Это лучше, чем слышать твой голос, – прорычал Алекс.

И время вдруг пришло.

Два человека в джинсах и чёрных рубашках бросились вперёд и открыли ворота. За деревянным «занавесом» обнаружилась фантастическая сцена. Сначала Алекс увидел саму арену – овальную, посыпанную ярко-жёлтым песком. Как и обещал Ясен, на трибунах собралась целая тысяча зрителей. Они ели и пили, обмахивались программками, пытаясь хоть как-то избавиться от духоты, толкались, болтали, но никто не вставал с мест. В дальнем углу играл духовой оркестр – пять человек в военной форме, больше похожие на старинные игрушки. Свет прожекторов ослеплял.

Пустая арена выглядела обычным современным зданием – уродливым, почти мёртвым. Но сейчас, когда этим жарким средиземноморским вечером она была заполнена до отказа, Алекс чувствовал энергию, курсирующую по ней, и понимал, что жестокость римлян, выпускавших гладиаторов биться с дикими животными, пережила все века.

К воротам, у которых стоял Алекс, подъехал трактор, таща за собой бесформенную чёрную тушу, которая ещё совсем недавно была гордым живым существом. Из спины быка торчала целая дюжина ярко раскрашенных копий. Когда машина подъехала поближе, Алекс увидел, что на песке осталось блестящее пятно крови. К горлу подкатила тошнота, и он даже сам не до конца понимал, из-за чего – страха перед тем, что его ожидает, или отвращения и ненависти к тому, что уже произошло. Они с Сабиной договорились, что никогда и ни за что не пойдут на корриду. И Алекс уж точно не думал, что ему так скоро придётся нарушить обещание.

Ясен кивнул ему.

– Запомни, – сказал он. – Рауль, Франко и я будем сидеть за баррерой – в первом ряду, возле арены. Если ты откажешься выступать, если попытаешься сбежать, то мы застрелим тебя и исчезнем в ночи.

Он приподнял полу рубашки и показал Алексу «Грач», висящий на поясе.

– Но если ты согласишься, то через десять минут мы уйдём. Если каким-то чудом ты всё ещё будешь стоять на ногах, то можешь поступать, как тебе вздумается. Видишь? Я даю тебе шанс.

Снова грянули трубы, объявляя о следующей схватке. Кто-то подтолкнул Алекса в спину, и он шагнул вперёд. Он настолько не верил в происходящее, что у него даже голова закружилась. Как такое вообще возможно? Кто-нибудь ведь обязательно должен заметить, что яркое одеяние скрывает под собой обычного английского школьника, а не матадора, новильеро, или как там ещё это называется. Кто-нибудь остановит бой.

Но зрители уже одобрительно кричали. В его сторону даже полетели цветы. Сейчас правды никто не увидит, а Франко заплатил достаточно денег, чтобы гарантировать, что никто ничего не узнает, пока не будет уже слишком поздно. Придётся выходить на арену. Сердце Алекса колотилось. Ноздри полнились запахом крови и бычьего пота. Он ещё никогда в жизни так не боялся, как сейчас.

На трибуне поднялся человек в богато украшенном чёрном шёлковом костюме с перламутровыми пуговицами и подложенными плечами и взмахнул белым платком. То был владелец арены, и он подал сигнал о начале боя. Зазвучали трубы. Открылись другие ворота, и бык, против которого выставили Алекса, вылетел на арену, словно пуля из пистолета. Алекс уставился на него. Бык был огромным – настоящей горой чёрных блестящих мускулов. Должно быть, весил он килограммов семьсот-восемьсот. Если бык налетит на него, это всё равно что попасть под автобус – с той разницей, что сначала его насквозь проткнут рога, острые, словно их специально затачивали. Пока что бык не обращал на Алекса никакого внимания – он выписывал сумасшедшие круги по арене, разъярённый ярким светом и криками толпы.

Только сейчас Алекс задумался, почему ему не выдали шпагу. Разве у матадоров нет оружия, чтобы защищать себя? На песке валялось копьё, оставшееся от предыдущего боя. Оно называлось бандерильей. Длиной примерно в метр, с раскрашенной в яркие цвета рукояткой и коротким зазубренным крюком. Такие бандерильи десятками втыкали в шею быку, разрывая мышцы и ослабляя перед смертельным ударом. Алексу по ходу боя тоже должны были выдать копьё, но он уже принял решение. Что бы ни случилось, он сделает всё возможное, чтобы не ранить быка. В конце концов, бык тоже не сам решил выйти на эту арену.

Нужно спасаться. Ворота закрыли, но вот деревянная стена, окружавшая арену – баррера, как её назвал Ясен, – была не выше самого Алекса. Если разбежаться, он сможет её перепрыгнуть. Он обернулся и посмотрел в сторону ворот, через которые вошёл. Франко сидел в первом ряду. Он держал руку под пиджаком, и Алекс отлично понимал, что́ у него в руке. Вдалеке слева он увидел Ясена, справа – Рауля. Втроём они держали под прицелом всю арену.

Придётся драться. И как-то пережить десять минут. Может быть, даже уже всего девять. Казалось, что с того момента, как он вышел на арену, минула целая вечность.

Зрители затихли. Тысяча человек ждали его первого хода.

А потом бык заметил его.

Он вдруг перестал бегать кругами и неуклюже поплёлся к Алексу. Бык остановился метрах в двадцати от него, низко опустив голову и выставив рога. Алекс понял, что сейчас бык бросится на него, и с огромной неохотой развернул красный плащ, опустив его до самой земли. Боже… каким же идиотом он, наверное, выглядит в этом костюме. Он ведь даже не представляет, что должен делать. Почему вообще бой ещё не остановили? Но Алекс знал, что Ясен и два француза следят за каждым его движением. Достаточно дать малейший повод, и Франко достанет пистолет. Алексу придётся играть свою роль.

Молчание. Духота от приближавшейся грозы придавливала его к земле. Ни единого движения на всей арене.

Бык бросился на него. Алекс был поражён внезапным превращением. Только что бык стоял неподвижно где-то вдалеке, но сейчас уже летел на него, словно кто-то щёлкнул невидимым переключателем. Его огромные плечи вздымались, все мышцы сосредоточились на цели – неподвижной, безоружной, одинокой. Бык был уже так близко, что Алекс увидел его глаза: чёрно-бело-красные, налитые кровью, разъярённые.