Текст книги "Стихотворения"

Евгений Финадеев
Стихотворения

От автора

Дорогой читатель, ты держишь в руках книгу, которая стала результатом моего творческого пути длиною в несколько лет. В этом сборнике собраны мои стихотворения, которые связаны с разными людьми, ситуациями и городами, которые стали мне дороги. Здесь есть как истории из реальных жизней, так и вымышленные. Я делюсь своими эмоциями и размышлениями, для того чтобы каждый знал, что через творчество мы создаем и отражаем себя в мир, а значит, мы общаемся и обогащаемся через это общение. Не бойтесь выражать свои чувства, творите и создавайте себя такими, какими хотите себя видеть.

Хочется выразить огромную благодарность всем, кто помогал мне создавать этот сборник, моим друзьям, любимым, близким. Я люблю вас!

Е. В. Финадеев

Автобиографическое

Актер

 
Что значит быть актером и быть самим собой,
В то время как все роли нам розданы судьбой.
Что значит? Быть ли честным, иль искренним? Всего-то…
Но знаем мы все это всегда лишь за кого-то!
 
 
Открытым стать, вот то, что действительно проблема…
Себя мы ищем в дебрях и точно не в пробелах!
Сложней всего остаться с собой наедине,
Сложней себе признаться в проблемах не извне…
 
 
«Я пью вино разврата, и я корыстен в чувствах!»
Такого ведь не можем сказать мы почему-то?
Проста свобода мысли, и чувства ей в подмогу,
Себя поймем мы, в жизни преодолев тревогу…
 
 
Она, как злость и зависть, как ржавчина души,
Разъесть, увы, до веры, до истины спешит.
Я не стесняюсь боли и наготы, что есть,
Открыв себя для мира, спасаю свою честь.
 
 
Да, истина смиренна, а простота – глупа,
Я для кого-то Ангел, для жерновов – крупа.
Себя поймешь, когда уж с собой не дружен ты,
А это путь великий, надежды и мечты!!!
 

Вдохновение

 
Седые тучи над столицей
Теребят бороды дождя,
А мне в такую ночь не спится,
Я в песне капель жду тебя.
 
 
На самом пекле летних будней
Ты прячешь свой чудесный лик,
Ищу тебя в проблесках молний,
Сижу, как с неводом старик…
 
 
А ты былинкой незаметной
Скользнешь, едва коснувшись губ,
И снова брызжет недр нетленных
Фонтан эмоций громче труб.
 
 
Утихнет дождь, разливший лужи,
Я вновь пойду искать тебя
Сквозь зной, грозу и снег, и стужу…
Без вдохновенья – нет меня!
 

Нет сна

 
Нет сна во мне, уже и утро скоро,
И боль немая вторит в голове
О том, что с Небесами трудно спорить,
О том, что одиноко этой ночью мне!
 
 
Калейдоскоп картинок жизни прошлой
Сменяет глупостей, ошибок череда,
А вот чего достиг, без лести пошлой,
Не скажете ли правду, господа?
 
 
Да, знаю, что достиг по сути мало,
А что имею? Так смешно сказать…
Две сотни строф да кружку с одеялом,
Ах да есть микрофон еще да съемная кровать!
 
 
Товарищей, коллег, знакомых море,
Друзей, по пальцам рук могу пересчитать,
Ах, что за пессимизм в ночном дозоре,
Я лучше улыбнусь и лягу спать.
 
 
А утром пусть улыбкой озарится
Судьбы моей простое полотно.
Ведь только верящий в любовь взмывает птицей,
А утро вечера мудрёней, все равно!
 

Поэту

 
Мы разные, но этим мы и схожи.
Сплетаем нервов нити в рифмы слов.
Мы чувствуем всем телом, тонкой кожей,
А не скрываемся за прозою оков!
 

Судьбы приказчик

 
На стропах юности крылатой
Я опускаюсь подле лет,
Где свет и острый ум – глашатай,
Опричник всех моих побед.
 
 
Где стоны страсти взбелененной,
Где той отверженности плачь,
Когда, и трезв, и опьяненный,
Я сам судья и сам палач…
 
 
Все меньше нужд теперь и боли,
Все больше рацио хрипит,
Все больше хочется на волю,
Все меньше совесть-сука спит.
 
 
Вот зрелости готов образчик,
К столу прошу присесть друзей,
Судьбы моей в углу приказчик
Все пишет летописи дней…
 

Я прожил много жизней разных

 
Уж прожито жизней много и разных,
Для каждой компании истории есть…
Смешных, интересных, простых и опасных,
Но кто я в итоге? Гремучая смесь!
 
 
Простой жил мальчишка без буйных амбиций,
Желаний пестрящих большая душа…
Врачом быть, певцом и поэтом стремился,
Но лишь Мельпоменой сраженный дыша…
 
 
Нашел я так много, пусть все и не сразу,
Но понял в итоге судьбы глубину.
Дороги боится лишь верящий глазу,
Душе доверяющий – верит в судьбу.
 
 
Уж прожито жизней много и разных,
Но те, что не прожиты, ждут впереди.
Ролей, интригующих, ярких, прекрасных,
Пройти мне на сцене, мой Бог, помоги!
 

Разное

Алтайское утро

 
Стирая грани безрассудства,
Бранюсь с собой наедине.
Молюсь кому-то до занудства,
До исступленья в тишине.
 
 
Пою до одури, до слезной,
До вен на шее, хрипоты…
И ночью жуткою, морозной
Встаю на снег босой, как ты!
 
 
Ты кофе варишь ранним утром,
И дров в печи щебечет треск,
И снег алтайским перламутром
Зажжет во мне улыбки блеск.
 
 
Как с горки скатится, сверкая,
Слеза по выбритой щеке,
Мне не забыть чудес Алтая,
Сжимаю сердце я в руке.
 

Ветер

 
Рассказывал ветер-бродяга
О том, что видал в вышине.
О приключеньях варяга,
О людях в далекой стране.
 
 
Как в локонах девиц курчавых
Купаясь, срывал с них платки,
О танцах, пирах величавых,
Без грусти, печали, тоски.
 
 
Шептал о любви ясноокой,
К которой его посылал,
О сердце моем одиноком
Он ей прямо в ушко шептал.
 
 
Не знаю, мне стоит ли верить
Бродяге, шумящему листвой?
Попробую просто проверить,
К любимой прийти на постой.
 

К женщине

 
Под Новый год зима расплакалась внезапно,
Испачкав белый плащ свой лужами заплаток,
Капелью пролилась на городские стены,
Сменив суровый нрав на всхлипы старой пленной.
 
 
Рекой весенней в ночь бежал ручей из талых слез,
К утру зима пришла в себя – и вот опять мороз!
Вздохнула томно милая, просыпав свежий снег,
С подругой вьюгой верною пошла встречать рассвет.
 
 
Натешившись, наплакавшись от смены настроений,
Укрылась в старом парке, вдали от построений.
Она, зима-шалунья, то добрая, то злая,
Ух, мне уж эти женщины… А вы что – не такая?
 

Кумай

 
Питаясь падалью сырой, Кумай – крылатый, гордый сокол,
Два ангельских крыла простер на круче сопки недалекой…
 
 
Он, грозной тенью нависая, над мрачной трапезой застыл,
А где-то там, на Гималаях, в снегах высоких ветер выл.
 
 
Впиваясь в мясо сильным клювом, он рвал куски, траву кропя…
Взмывал на кручи, возвращался, жену и сына лишь кормя.
 
 
И только лишь с лучом закатным без сил упав, потупил взор.
Все отдал он семье далекой, себе – смертельный приговор.
 

Натюрморт

 
На связанной из ниток распушенных
Салфетке белой, маминым крючком,
Стакан без чая, он опустошенный,
И ложка позолоченная в нем.
 
 
В тарелке из фарфора революций
Кусочек сыра, как осенний лист,
Он ёжится, ему б хватило блюдца,
А рядом карандаш, бумаги лист.
 
 
Пусть натюрморта скромные предметы
Обличье новой жизни покорит,
Фантазий кружева душа поэта
В рифмованную сказку превратит.
 

Неон

 
Холодный свет от лампы тусклой,
Сквозняк из щели под окном.
В душе бардак кислей капусты,
И в зеркале все тот же дом.
 
 
Отрывистые мысли в уши,
А в животе один фастфуд.
Мне хочется тебя послушать,
А я включаю ундервуд.
 
 
Мне надоело обещаньям
Твоим нелепым доверять,
Я просыпаюсь от дыханья,
Что сушит горло мне опять.
 
 
Я раздираю в клочья небо,
Я бьюсь в бессилии своем.
Ты мажешь маслом корку хлеба,
И улыбаешься тайком.
 
 
Так хочется всего и сразу,
Любви, Достатка и Тепла…
Но бьюсь сильней от раза к разу
Об стенку тонкого стекла.
 
 
Витрины тонкой лед презренный
Растопит свет неона лишь,
Когда рубильник незабвенный
Своей рукой ты покоришь.
 

Отчаянье столичное

 
Слова не льются ровным строем
Из мыслей, загнанных в комок,
Как будто жутким, адским роем
Жужжит бессмысленный звонок.
 
 
В нем нет ни гула от желаний,
Нет стона блеющей тоски,
Нет крика боли раны рваной,
И слез засохли ручейки.
 
 
Как в космосе беззвучном глухо,
Так пусто и бездонно в нем,
Я напрягаю нервы слуха,
Молча в отчаянье своем.
 
 
Слепая память нервно мечет
Картинок прошлого плевки,
Лишь луч надежды сердце лечит,
Сшивая драные куски.
 

Поздний вечер

 
Черный мрак костлявой ночи
Холод с ветром принесет.
Мне тоска любовь пророчит,
И усталость плечи гнет.
 
 
Расчлененный острым взглядом,
Рассыпаюсь, как старик,
И креститься вроде надо,
И нет голоса на крик.
 
 
Нету сил сопротивляться,
Руки плетями висят,
Сердце вмиг успело сжаться.
Зев разверзнул жаркий ад…
 
 
Жутких отсветов ресницы
Взмахи делают не в такт…
Я устал, пойду ложиться,
Прогоняя липкий страх.
 

Прогулка

 
Степенный шаг в ночи бессонной
Босых твоих, как поступь лани,
Меня зовет, что свет оконный,
Ходить карнизами, на грани…
 
 
Стук ровный сердца гулок ночью,
Он рвет пространственность тиши,
Глаза свои заклеив скотчем,
Мы друг за другом поспешим.
 
 
В эквилибрическом балансе
Сорвемся молча, рук не бросив,
И закружимся словно в вальсе,
А нас все дальше ввысь уносит.
 
 
Кружит, мотает, треплет, рвет,
Толкает, крутит по спирали,
Бросает вниз и вверх, вперед…
И вот, мы вдребезги упали…
 
 
Мы разлетелись сотней капель,
Блистая лунным перламутром,
По мостовой, на мрамор, кафель,
Слились обратно ранним утром.
 
 
И нагишом, смеясь, по лужам,
Мы взобрались по водостокам,
Проспав весь день, пропустим ужин.
К утру обрушившись потоком.
 

Руно

 
Колхиды древней свет смиренный
Манил завистников руном,
Ясон, победы вожделенный,
Собрал соратников вином…
 
 
Дубовых досок от Афины,
От древа с голосом богов,
Из сосен вёсла и стропила,
«Арго» к походу был готов.
 
 
Полсотни смельчаков курчавых,
На волны возлагая песни,
По морю Черному к причалу,
Уже к драконьей роще лезли.
 
 
Глубокий сон глаза дракона
Закрыл отвар Медеи хитрой,
У колхов шкуру, любовь Ясона,
Украла дочь царя Колхиды.
 
 
Не в золоте и славе сила,
А женской логики цена,
Любовь два царства единила,
Сильнее древних чар она.
 

Свеча и Солдатик

 
Такая странная забава случилась нынче у меня.
Амура в сердце стрел отрава попала, душу теребя.
 
 
И липкий холод страшной мысли растекся, очи мне застлав.
В вопросе том судьбы повисли и мысли суть, и сердца сплав.
 
 
Клокочет жаждущая бездна, сломался прочный механизм…
Погиб сверкающий наездник под воском дамы Де Каприз.
 

Сольфеджио

 
Вишневым пурпуром черешни сочной
Развал фруктовый у метро пестрит,
А мне понять бы ход ступеней точный,
Секунд и терций, септим, кварт и квинт.
 
 
Трезвучий обороты на скамейке парка
Пугают комаров, прохожих и меня.
В тени дубовой свежести нежаркой
Вскипает мозг, бекарами звеня.
 
 
Квинтовый круг диезит и бемолит,
А запах фруктов манит и пьянит,
Старушка у метро о подаяньи молит,
А я пытаюсь отстучать пунктирный ритм.
 
 
Под стук колес мне грезится чудное —
На струнах нотоносца вишен рой,
Он гроздьями восьмушек гаммы строит…
Вагон метро везет меня домой.
 

Тост

 
Шипящих пузырьков игривый всплеск
В бокале с тонкой ножкою искрится,
Он, одурманив пляшущих невест,
В безудержных мечтах их растворится.
 
 
Они наивны и просты пока что,
Доверчивы излишне, может быть,
Но кто же в восемнадцать станет дважды
Искать, где мель, куда им плыть…
 
 
И окунувшись в омут чувств кристальных,
Не все находят берег или дно,
Все ждут финала туфельки хрустальной,
А жизнь не сказка, даже не кино.
 
 
Не омрачит пусть праздность молодую
Шампанского игристого бокал,
Найти невестам лишь любовь святую
Да мужа, что б Любовь ту охранял!
 

Трусиха

 
По спине пробежался озноб,
Будто льдом обожгло всю внезапно!
Не успела сказать себе «стоп»,
Как хотелось вернуть все обратно!
 
 
Испугавшись, не кинулась в бег,
А осталась стоять неподвижно.
«Отдышись и достань оберег», —
Голос вновь прошептал еле слышно.
 
 
Будто бомба взорвалась в груди,
Комом к горлу подкралась изжога.
Голос вторил: «Не бойся, гляди!
Это я! Ну, ты что, недотрога!»
 
 
Испугалась напрасно я «лиха»,
Это друг подошел в тишине!
Эх, какая я все же трусиха!
Повнимательней надо быть мне!
 

Турбулентность

 
В высоте под луною,
Над багряной рекой —
Фонари городскою
Уходящей чертой…
 
 
Под моим самолетома
Хрупкий трепет крыла,
Взгляд испуган полетом —
Тряски неба, пера…
 
 
Турбулентной тропою
Нас опустит вираж,
Пронесет над Москвою,
Пронесет, как мираж…
 
 
Подарив мне мгновенья,
Память нежной тоски —
Я в столице смелею,
Жить начав вопреки.
 

Утро

 
Слепящее утро дарило свободу
Лучам восходящего солнца с Востока,
Меня провожал жадный Запад холодный,
Развратом съедающий, с запахом пота.
 
 
Любовь – ненасытная девка в колготах,
С помадой, растертой по грязной щеке,
Еще ухмылялась, кривляясь от рвоты,
В осколке от зеркала в правой руке.
 
 
Из раны сочилось густое веселье,
А мутных зрачков бирюзовая мгла
Пленила глупца, подливая похмелье,
В затылок врезая осколок стекла.
 
 
И вскоре от тьмы не осталось и дыма,
Звенящее эхо рассеялось с пеплом.
Спасибо, будильник пронес меня мимо
Кошмарного сна, окрыляя рассветом.
 

Фантазия пальцев

 
Я отдал пальцам рук сегодня на забаву
Писать слова и с рифмой их сводить…
К чему же приведут фаланги нас в финале,
Как станут всех интригой заводить?
 
 
Их суетливый бег по клавишам двулингвным
Спешил без смысла буквы, цифры набирать,
Но успокоил их звук музыки старинной,
Вдруг в череде игривой стал смысл проплывать:
 
 
На море в пенных водах, там, где свободный ветер
Собою разгоняет стада из облаков,
Есть остров неприметный, он одинок и светел,
Там пляж песочно-белый, как ткань от парусов.
 
 
На острове прекрасном есть водопад секретный,
Он в скалах притаился и путников не ждет,
Но те, кто хоть однажды нашел тот ход заветный,
Уж точно не забудет цветущий райский грот.
 

Чего хотят женщины

 
Чего же нужно девочке? Красивого мальчишку?
А может, куклу новую и розовый портфель?
Бежать чтоб можно было с ним, размахивать вприпрыжку…
А может, исполнения желаний добрых фей?
 
 
Чего же ищет девушка, к чему душа стремится?
Духов, помад, косметики, диет, качков-парней?
Или, как многие, коня с прекрасным принцем?
Или звездою стать, пленив красой своей?
 
 
О, что ты хочешь, женщина?! Ты властная царица,
Ты гнешь, как прутья тонкие, стальных своих мужей!
Позволь нам просто молча с твоей судьбою слиться,
Стеной, опорой быть, цветком любви твоей!
 

Любовное

Без тебя

 
У аромата слез горчащий запах,
А у любви – прокисшего вина,
Да, ухожу, теперь стремясь на Запад,
А ты с собой останешься одна.
 
 
Нет, не бегу уж от себя, не льсти, родная,
Не стоит лгать себе, меня кляня…
Я продолжаю жить! Да, без тебя я!
Без лжи и без агрессии есть «Я»!
 
 
Я заклинаю словом «Я» твою обиду,
Я верю только в солнечное «Я»,
Мне нужен просто друг в мою кабину,
Что носит имя гордое «семья»!!!
 

Влюбленный

 
Из рос серебряных весенних
Я вырву гроздь хмельной сирени,
Помчусь к любимой, сердца пленный,
И упаду к ней на колени.
 
 
Впитают губы сок видений,
Наполнив воздух сладким стоном,
Мы – повторенье поколений —
Пришли наполнить небо звоном.
 
 
И звезд монеты, словно бисер,
Осыплются к ногам, сверкая,
Как Млечный Путь Любви Вселенской,
К вершинам Счастья увлекая.
 

Вулкан

 
Скоростным трепетаньем души не увлечь,
Из-под торопи вряд ли она улыбнется,
Только нежно коснувшийся всполохом плеч,
Поцелуй обжигающий в неге проснется.
 
 
Он, вскипая бурлящею лавой любви,
Из очей изольется на случайную встречу,
Он заставит тебя, моли не моли,
Волочиться за тем, что при случае встречен.
 
 
И проснувшись, душа крылья вороном вздыбит,
Налетит вихрем крик и порвет тишину,
А Любовь для тебя незаметно остынет,
Толстой коркой в глазах покрыв пелену.
 

Две стихии

 
Ты вулкану подобна Везувию,
И цунами – волне смывающей…
Прокатилась слеза по лицу ее,
А на сердце моем уж пожарище.
 
 
Ты с цветущей черемухой схожа
Нежным цветом и запахом томным,
Ты цветешь, а приходят морозы —
Заливаешь румянцем нескромным.
 
 
Ты в любви своей искренна, пламенна,
Я в своей – молчалив и ужасен,
Пусть душа моя жесткая каменна,
Наш союз так опасно-прекрасен!
 

Звездочка

 
Внутри поселилась звездочка,
И жгучим своим огнем
Она пробуждает пламя
И ночью, и светлым днем.
 
 
И разгорается ярче,
И светит все ярче в ночи,
А сердце мое, как ларчик,
Закрыто и тихо стучит.
 
 
Любовь пробуждается снова,
Смывая обиды и страх,
Срывает амбиций оковы
Крылами, делая взмах.
 
 
И сердце со скрипом, тихо
Откроется небу вновь,
Звезда засияет снова
С именем гордым Любовь.
 

И ничего взамен не ожидая…

 
И ничего взамен не ожидая,
Я наслаждаюсь чувством, что во мне,
Оно меня, как птицу, окрыляет,
Летаю наяву, а не во сне.
 
 
Стирает навсегда слезу обиды,
Бурлит, как в речке талая вода.
Оно изъяна никогда ни в ком не видит,
Оно во мне проснулось навсегда.
 
 
Растает лед надменности холодной,
И снова радость детства на устах.
Из ножен уберу металл каленый
И пронесу полмира на руках.
 
 
Я благодарен всем за это чувство
И каждому его готов дарить.
Любовь – это прекрасное искусство,
Рожденное с тобой творить.
 

Мелодия греха

 
Мы друг другу родными казались,
Расходясь, обернулись едва,
Вы мне именем чьим-то назвались,
Я соврал, что любил вас сперва…
 
 
Мы смотрели в окно, обнимаясь,
А грустили о ком-то другом,
Вы не мне, я не вам улыбались…
Были порознь, но были вдвоем.
 
 
С жарких губ поцелуи роняли,
Словно бисер с разорванных бус,
Вы меня за порог провожали…
Я надеялся, что не вернусь.
 
 
Мы друг друга любили в обмане,
Не растратив сердец, разошлись,
Одинокие птицы в тумане,
Не взлетев, в пустоту сорвались…
 

Мужчина

 
Прости за все! Да, я не прав,
Но я ведь искренен с тобою…
Свой норов глубоко убрав,
Я от тебя себя не скрою!
 
 
Решаю будние проблемы,
И праздные бывают дни,
Но то, что ты всегда со мною,
Ты в сердце – ты это пойми!
 
 
Бываю глуп, недальновиден,
Самонадеян и упрям.
Твой грустный взгляд за милю виден,
Он мне больнее тыщи ран!
 
 
Своих поступков «нелогичных»
Я смысл прячу ото всех…
Так сложно быть с собой приличным,
Словно иголки пряча в мех…
 
 
Ответ так прост, он, словно камень,
Он тянет в воду за собой…
Да, может, я не моногамен,
Но сердцем я всегда с тобой!
 

На нити грусти я надеваю бриллианты слез…

 
На нити грусти я надеваю бриллианты слёз.
Ты шёпот липкий связываешь в паутину сплетен.
 
 
Как хочется мне верить в грубость не всерьез,
И как не хочется узнать, что мир нам тесен.
 
 
Закину бусы слез на полку, в шкаф забвений,
Закрою двери грусти на замок!
 
 
Я стану танцевать, смеяться, снова верить,
Но не забуду жизни радостный урок!
 

Ожидание

 
Закатных отблесков последних лучи скрывает небосклон.
А я жду свет звезды заветной, дарящий сердцу сладкий сон.
 
 
В том свете блеск из глаз любимых, в них свежий ветер и обрыв,
В который я сейчас бросаюсь, себя отдав, про все забыв…
 
 
Не отрекайся, не позволив на рану в сердце брызнуть кровь…
Она ведь та, что исцеляет, с волшебным именем – Любовь!
 

Отчаянье Екатеринбурга

 
В холодном воздухе беззвучном
Звенит, грохоча, тишина!
Там, где всегда веселья тучи,
Застыла шелка пелена.
 
 
Холодный блеск и лоск надменный,
Как драпировка ран души,
Он оттеняет свет нетленный,
Укрыть от мира лишь спешит…
 
 
За сталью шелковой, тончайшей
Крик сердца спрятан от Любви…
Ведь поражает в срок кратчайший,
Распространяясь по крови…
 
 
Она, Любовь– недуг тяжелый,
Страданья причиняет всем…
Ведь нет сильнее этой боли,
Любви, не разделенной с тем…
 
 
Но без нее нет красок жизни,
Нет смысла просыпаться вновь!
Сорву с души я шелк капризный,
Пусть сердце поразит Любовь!
 

Развратник

 
Зеленых глаз игривая улыбка
И нежных губ приятная печаль.
Боюсь мечтать, мои мечты так зыбки,
На них любви запретная печать!
 
 
Тебя обнять – и большего не надо,
Поверив в то, что ты всегда со мной,
Любовь твоя была бы мне наградой,
Но в сердце лишь тупая боль…
 
 
Прочтешь стихи и улыбнешься, может,
А может, я улыбкой ухмыльнусь,
Меня любовь давно уже не гложет,
С утра любовью новой похмелюсь!!!
 

Секрет

 
Коплю в себе Любовь, как Солнце.
Она таится пред рассветом,
Зардевшись, разгорюсь румянцем
Под белым тихим лунным светом.
 
 
Таю в себе я нежность ветра,
Что волны на море качает,
И замирая, жду ответа,
И нежность в сердце замирает.
 
 
Храню я слезы в глаз озерах,
До капли бережно храню,
Но реки счастья переполнив,
Озера радостно прольют.
 
 
Взрываюсь трепетом безумным
От стука сердца и дыханья
И солнцем ярким, ночью лунной
Лечу к тебе я на свиданье.
 
 
Коплю, таю, храню, взрываюсь,
К тебе сквозь дали дней лечу!
Тебя увидев, застесняюсь,
О чувствах тихо промолчу.
 

Скептик

 
Ночью апрельской, безлунной и теплой,
В сердце твое постучится Любовь,
Спросит: «Ты ждал?» – и с улыбкою скромной,
Ответ ожидая, поднимет лишь бровь.
 
 
Ты же впотьмах иль спросонья хмельного
Спросишь бестактно: «А сколько вам лет?»
И вновь всей душой улыбнувшись с порога,
Ответит бесстрастно: «С рожденья Планет!»
 
 
Подумаешь ты, что за тайна укрыта…
А может, обман? Не стара ль для меня?
Любовь же тем временем в сердце открытом
Поселится, счастье владельцу даря!
 

Скромное «люблю»

 
Пустое поле белое из грез,
Лишь дымкой серебристой пробегая,
На нем резвится юноша-мороз,
Прохожих за нос, за уши хватая…
 
 
Смотрю в окно на озеро из льда,
В тепле сижу, а где-то в сердце вьюга,
Ты отвечала бы на письма иногда,
Чтоб выйти мне из замкнутого круга.
 
 
Обидел если – лучше накричи,
Но не молчи, молчаньем убиваешь!
Ты где-то далеко, в чужой ночи,
Чужое море солью наполняешь.
 
 
Просить ты не умеешь, что ж, увы,
Дарить я тоже, право, не умею…
Прими склоненье буйной головы
И скромное «люблю», краснея…
 

Слезы

 
Испей бокал терпенья залпом,
В слезах купаясь, накричись.
Кусая губы, кровью алой
От стона сердца захлебнись.
 
 
Мечись, как зверь, в порывах боли,
От неоцененной любви,
На свежей ране кристаллы соли
Застрянут лодкой на мели.
 
 
Когда душа напьется яда
И свет проникнет в щёлки глаз,
Тогда, узнав все муки ада,
Пробьет твой светлый, звёздный час!
 
 
Воспряв из пепла чувств сгоревших,
С колен поднимешься ты вновь.
Чтобы смотреть на не успевших
С тобою разделить любовь.
 
 
И тот, кто был вселенной сильным,
Влюбившись, станет сам, как старче,
Поймет, что лучше быть любимым,
А не искать кровать помягче.