Текст книги "Повелительница снов"

ГЛАВА 3

Пробродив в парке еще с полчаса, прежде чем удалось выбраться на знакомую улицу, Сергей утешил себя тем, что ночью ему предстоит новый сон, и если он снова увидит свою незнакомку, то заставит ее объясниться, сказать, что все это значит. Он не был уверен в том, что ему удастся заговорить во сне и тем более произнести нечто осмысленное – к сожалению, несмотря на все усилия, он так и не научился контролировать свои сны. Но он надеялся, что горячее желание сделать это поможет ему. Однако его надеждам не суждено было сбыться.

Едва Сергей прилег на свою жесткую неудобную постель, он тут же провалился в небытие и проснулся лишь от звонка будильника. Пришлось в ускоренном темпе пить кофе, бриться и выполнять десятки стандартных утренних дел, на которые никогда не хватает времени. Он поймал себя на том, что стоит посреди комнаты, задумавшись и совершенно забыв о стрелке часов, неумолимо приближавшейся к красной черте опоздания. Ему сейчас не хватало только еще одного нагоняя от шефа.

Добравшись до «конторы» без опоздания и в ускоренном темпе разобравшись с накопившейся текучкой, он отправил аналитикам свое ежедневное заключение вместе с выборками из оперативных сводок и теперь наконец мог заняться задуманным вчера экспериментом по составлению портрета ночной незнакомки.

Оказалось, что сделать это совсем не так просто, как ему представлялось вначале. Прежде всего стандартные блоки из компьютерной программы совершенно не соответствовали типу ее лица. И он, время от времени чертыхаясь, продолжал работать под прицелом подозрительных взглядов, которые то и дело бросал на него Марк. Слава богу, что эти взгляды не могли проникнуть сквозь обращенную в сторону Ша-рена заднюю стенку дисплея.

Увы, Сергей забыл, что это совсем не обязательно – их компьютеры можно было заставить работать в параллельном режиме.

Именно из-за этого обстоятельства, как выяснилось позже, совершенно неожиданно для Сергея раздался звонок интеркома. Шеф отдела пригласил его посетить свой кабинет.

Ямпольский усадил Сергея в кресло и, предложив ему кофе, поинтересовался, как он себя чувствует? Сергей сразу же насторожился, потому что знал – подобная забота и трогательный интерес шефа к его здоровью ничего хорошего не предвещают. И он не ошибся.

– Мне докладывают, что ты ведешь розыски какой-то женщины, не отмеченной в наших картотеках, заказываешь графологические экспертизы и получаешь записки довольно странного содержания. Может быть, объяснишь, в чем дело?

Сергей довольно часто забывал, что он работает не в Москве и что во французских, а тем более в международных официальных службах давно утвердились американские порядки и доносительство на своих коллег стало вполне обычным делом.

Пауза затянулась, и шеф прервал ее недовольным тоном:

– Итак, я слушаю!

– Это предварительное расследование, и мне нечего докладывать, пока нет результатов.

– Как это нечего докладывать? А записка? Ты что, не получал ее? Тогда кто ее получил, кто ее автор и кто такие ордосы?

– Виктор Павлович! Простите меня, но докладывать сейчас совершенно нечего. Дайте мне хотя бы пару дней, чтобы самому во всем разобраться.

– А в чем тут разбираться? – проворчал шеф. – Мне и так ясно, что ты незаконным путем решил раздобыть адрес какой-то своей случайной знакомой. Ты ведешь себя странно, и вид у тебя нездоровый последние дни. Возьми-ка ты оставшиеся две недели отпуска и поезжай к морю. На Ривьере сейчас тепло, люди еще купаются. Тебе надо развеяться.

– Поверьте, мне сейчас не до отдыха!

– Верю. Любой другой на твоем месте получил бы за свои выкрутасы взыскание, а тебя отправляют в отпуск. Радоваться должен.

Ямпольский поставил подпись на заранее заготовленном приказе об отпуске и захлопнул папку, что означало – разговор окончен, и возражать теперь бесполезно.

Все же, возвращаясь на свое рабочее место, Сергей старательно подбирал аргументы, способные убедить шефа изменить решение. Он даже был готов рассказать ему в неофициальном порядке все, что приключилось за последнее время, отлично понимая, насколько опасны подобные откровения. Его попросту отправят на психологическую экспертизу.

Однако намерения Сергея решительно изменились, едва он уселся за рабочий стол.

Пока он был в кабинете шефа, программа поиска, основываясь на составленном им не слишком удачном портрете, закончила работу. На дисплее высветился адрес искомого объекта: Дюваль, авеню Руанская, 32.

Больше всего Сергея потрясло не то, что придуманному им фантастическому лицу среди миллионов француженок нашлось соответствие, а то, что машина остановилась на единственном объекте. Следовательно, вероятность полного совпадения настолько велика, что все другие похожие кандидатуры были отброшены в процессе поиска.

Наконец он обратил внимание на адрес. Он смутно помнил, что Дюваль расположен на морском побережье. Достав из стола карту Франции, он убедился в этом. Конечно, Северное побережье – не Ривьера и там сейчас довольно холодно, однако отпуск, предложенный шефом, оказался как нельзя кстати.

Комфортабельная электричка, не чета российским, донесла его до Дюваля всего за два часа. Он, правда, сделал пару ошибок, отправляясь в дорогу, и одна из них дала о себе знать немедленно. Оказалось, что даже сейчас, глубокой осенью, номер в городском отеле следовало заказывать заранее. Не то чтобы мест совсем не было, но Сергею постоянно приходилось экономить, и свободные люксы были ему не по карману.

Уже смеркалось, когда один сердобольный рыбак, сидевший на мосту, соединявшем небольшие курортные городишки Дюваль и Трювиль, посоветовал ему не ходить по гостиницам, а обратиться в пансионат «Орион», расположенный высоко на горе. Этот человек, к удивлению Сергея, прекрасно говорил по-английски, и вообще, в этом городке, в отличие от Парижа, люди легко находили общий язык.

– Обычно в пансионате снимают номера семейные люди, вам это обойдется дороже, поскольку придется оплачивать номер, рассчитанный на трех или четырех человек. Но все равно получится намного дешевле, чем в отеле. К тому же вы сможете сэкономить на ресторанах.

– Каким образом?

– В каждом номере своя кухня с набором посуды и всего необходимого для готовки. Если вы решитесь потратить несколько минут, чтобы разогреть в СВЧ обед из супермаркета, то можете не ходить в ресторан.

Поблагодарив рыбака за совет, Сергей, уже порядком усталый и злой, полез в гору, обреченно думая о том, что, если в «Орионе» не окажется свободных мест, спать ему придется на вокзале, благо такое право давал ему обратный билет, купленный опять же из соображений экономии, что, впрочем, и было его второй ошибкой, однако об этом он узнал значительно позже.

К счастью, со свободными местами в «Орионе» все оказалось в порядке. Да и номер ему понравился. Здесь все было продумано, имелась даже небольшая терраса с видом на море.

Было уже слишком поздно, чтобы отправляться на проверку найденного компьютером адреса, и дело, ради которого он приехал, пришлось отложить на завтра.

Утром его разбудили крики чаек и рокот прибоя. Сергей распахнул дверь на свою террасу и вспомнил, что сегодня впервые за последние два года можно никуда не спешить.

С вечера он не успел закупить продукты. Пришлось отправиться в ближайшее кафе, оно находилось довольно далеко, в нижней части города. Узкие лестницы провели его через парк и автостраду, по которой иногда проносились машины. Наверно, здесь был какой-то муниципальный транспорт, но расспрашивать о нем не хотелось. Сергей предпочел небольшую пешую прогулку. У него возникло предчувствие, что сегодня все должно получиться и загадка, преследовавшая его несколько последних дней, наконец-то разрешится.

На набережной расположилось множество магазинчиков, ресторанов и маленьких кафе. Дюваль ничем не отличался от своих больших европейских собратьев по засилью туристического бизнеса.

Позавтракав горячими булочками и традиционной чашкой кофе, Сергей решил, что настало самое подходящее время для визита по адресу, найденному служебным компьютером. Вообще-то он не очень верил, что его незнакомка окажется там, где ее нашла программа поиска, но, расспросив жильцов и соседей, он многое сможет узнать.

Руанская улица таковой в полном смысле этого слова не была. Скорее это был проезд между частными виллами, окруженными едва ли не крепостными стенами.

Вскоре Сергей нашел нужный ему номер и долго давил на кнопку звонка, пока наконец сонный женский голос не посоветовал ему открыть незапертую калитку.

Пройдя через нее, он оказался на длинной аллее, ведущей к небольшому зданию, выполненному в неопределенном стиле последних лет, когда соображения экономии в строительстве возобладали над всем прочим.

Сергея поразила обыденность этого дома и его неотличимость от десятка других частных вилл, расположенных вдоль линии пляжа. Трудно сказать, чего он, собственно, ожидал, входя в эту калитку. Может быть, продолжения своих таинственных снов? Наверно, поэтому он испытал некоторое разочарование, медленно приближаясь к террасе, на которой за большим столом сидела обыкновенная земная женщина.

Неожиданно его сердце гулко ударило два раза, сорвавшись с привычного ритма.

У сидевшей на террасе женщины были каштановые волосы, распущенные по плечам, непривычная глазу одежда, мелькнувшая перед ним в кафе на Елисейских Полях, и пристальный взгляд васильковых глаз, смотревших на него в упор… В конце концов он позволил себе поверить в то, что видит перед собой женщину из своих снов, и, все еще сомневаясь в этом, все еще не решаясь принять как должное невероятность этого события, он промямлил нечто совершенно невразумительное:

– Здравствуйте, мадам, я хотел бы узнать… – (Что узнать? Что он несет? Узнать, не она ли ему снилась?) Сергей был совершенно не готов к этой встрече, он ожидал увидеть здесь кого угодно, но только не ее саму.

– Входите, господин Радзинский. Я давно вас жду.

– Ждете? Меня? Но откуда вы могли знать…

– Это не так уж важно. Не забивайте голову несущественными мелочами, нам с вами предстоит очень сложный разговор. Поэтому проходите, присаживайтесь. Сейчас слуга принесет бургундское, вы ведь это вино предпочитаете?

Он смотрел на нее во все глаза, все еще не в силах поверить тому, что это не продолжение сна. Ему казалось, что его незнакомка может исчезнуть в любую секунду. Но ветер, разгуливавший по веранде, доносил до него аромат незнакомых духов. Хотя она усадила его на другом конце стола, подальше от себя, он чувствовал этот аромат. И множество других мелочей убеждало его в том, что на этот раз все происходит наяву.

Бургундское в прозрачном бокале напоминало по цвету сгустившуюся кровь. Оно было терпким и горьковатым, по меньшей мере десятилетней выдержки. Любимый напиток такого качества он мог позволить себе разве что по очень большим праздникам. И вот теперь Сергей смаковал его маленькими глотками, не в силах оторвать глаз от этой удивительной женщины и не произнося заранее подготовленных и, как оказалось, бессмысленных фраз. Пусть происходящее не было сном, но на серую реальность его повседневных буден эта встреча не была похожа. Он все еще никак не мог поверить в нее и ничего не понимал.

– Мне пришлось ждать вас довольно долго, господин Радзинский. Из предсказания следовало, что вы сами должны меня разыскать, и вот я сижу здесь уже третий день, в то время как… Впрочем, это вас не касается.

Она произнесла это с легким упреком, словно назначала ему свидание, на которое он опоздал. Сергей, по-прежнему молча, смотрел на нее во все глаза, все еще опасаясь, что она может в любую минуту исчезнуть.

Ее плечи были едва прикрыты странной, расшитой разноцветными камнями курткой, а на шее сверкало колье, и, если бы не величина брильянтов, он мог бы поклясться, что они настоящие – такие сполохи радуг из них вырывались порой наружу.

– Вам, наверно, трудно все это понять… – проронила она.

– Да уж, нелегко. Но вы постарайтесь объяснить. Я понятливый слушатель.

– Хорошо, – наконец решилась незнакомка. – Я попробую. Когда вы начали свои опыты со сновидениями…

– Опыты?

– Ваши попытки войти в собственный сон выглядели со стороны именно так. Это напоминало… Мне трудно подобрать понятные для вас сравнения… Это напоминало дом с открытым окном. И когда вы выглянули из него, вас заметили.

– Заметили? Вы?

– К сожалению, не только я.

– Ордосы, о которых вы писали? Это ведь была ваша записка?

– Разумеется, моя.

– Мне кажется, я их встретил однажды в парке около Лувра.

– Вполне возможно. Теперь они от вас не отстанут.

– И что же им от меня нужно?

– Только вы сами. Ваша душа и ваше тело. Они превратят вас в зомби, как только доберутся до вас. Внешне это будет трудно заметить. Только вы сами будете знать, что ваша воля в тех действиях, которые вам придется совершать по их указке, не играет больше никакой роли.

Почему-то ему не стало страшно. И не оттого, что он не верил ей, – как раз наоборот. Но сейчас, кроме этой женщины, ничто в мире не имело для него значения. И все же привычка трезво мыслить, критически анализировать ситуацию дала о себе знать.

– А чем объяснить ваш повышенный интерес к моей особе? И кто вы сами, черт возьми?

Она гордо вскинула голову, и в ее глазах на мгновение вспыхнул гнев, вызванный его грубой репликой.

– Я – княжна Талосская. Мой мир находится от вашего слишком далеко и в то же время достаточно близко для установления прямого контакта.

– Вы говорите загадками.

– Я предупреждала, что вам будет трудно меня понять. А встретилась я с вами только потому, что таково было желание моего учителя, – сказала она, словно воздвигая между ними невидимый барьер.

– Ну, спасибо, а я уж было подумал, что это моя незаурядная внешность тому причиной, – заявил Сергей.

Неожиданно для него она оскорбилась, не приняв его шутки, и вся зарделась от гнева.

– Вы слишком многое себе позволяете. Обычно я общаюсь с такими плебеями только через слуг. Но в данном случае обстоятельства вынудили меня встретиться с вами.

– Простите, я пошутил.

– Хорошо. Я вас прощаю. Возможно, юмор вашего мира отличается от нашего. Но я и в самом деле должна объяснить, почему состоялась наша встреча.

Ее аристократизм и почти нескрываемое высокомерие казались неотъемлемыми частями ее натуры и, уже не удивляли его. Ни одна из встречавшихся ему женщин не походила на нее даже в мельчайших деталях. Она была другой, совершенно другой, – такой, какой и должна быть женщина, пришедшая из мира снов. Сергей всегда считал, что сон и мечта тесно связаны друг с другом. Одно порождает другое.

– Только строжайшая дисциплина мысли и воли способна сделать сон рациональным. – Княжна словно отвечала его невысказанным мыслям, словно слышала их…

– Разве это необходимо?

– Это необходимо, если есть намерение перевести сон в мир реальности.

– Неужели это возможно? – усмехнулся Сергей.

Она улыбнулась. Впервые с начала этого нелегкого для обоих разговора. И ему показалось, что в этот момент в ее глазах отразилась сверкающая радуга ее драгоценных камней.

– Возможно все, лишь бы хватило силы и желания.

ГЛАВА 4

«Она прекрасна, – думал Сергей, следя за движением ее губ, но не слыша больше ни единого слова. – Если я сейчас встану, обойду стол, нагнусь и поцелую ее… что она сделает? Ударит меня? Позовет слуг? Или просто растворится в ночи, оставив меня навсегда с раскаленной занозой в сердце, которую я ощутил в тот самый первый миг, когда увидел ее во сне…»

– Когда я повстречала вас в первый раз… – Неожиданно он вновь услышал, о чем она говорит. – Я не видела вашего лица. Только сверкающее облако силы. Именно за ней и охотятся ордосы. И они не успокоятся, пока не добьются своего. Такая сила дается человеку как дар, и лишь раз в столетие рождаются люди, подобные вам.

– О чем вы? Я обычный служащий из конторы по розыску граждан, не отличающихся добрыми намерениями. Нет во мне никакой силы.

– Она есть. Только вы пока не знаете об этом, не умеете ею управлять.

Неожиданно княжна умолкла и на короткое мгновение пристально взглянула ему в глаза, а потом продолжила с совершенно другой фразы:

– Ваша наглость беспредельна, господин Радзинский, но вы должны попытаться осуществить свое намерение, если это поможет вам меня выслушать.

Он не сразу понял, о чем она говорит, а когда понял, почувствовал, что мир вокруг сдвинулся и замер. Даже сердце остановилось. Во всяком случае, все его последующие действия уместились между двумя ударами пульса. Он встал, обошел стол, нагнулся и попытался взять ее за плечи. Его руки утонули в пустоте и коснулись лишь холодной спинки стула.

– Теперь вы сможете меня выслушать?

Сергей без сил опустился на соседний стул. И сердце, ударив во второй раз, сорвалось на бешеный ритм.

Все было иллюзией. Ее глаза, блеск драгоценных камней – даже аромат духов.

– Но где-то же вы существуете? Не можете не существовать!

– Разумеется, я существую, в своем собственном мире, о котором толкую вам уже битый час! Он называется Захраном, и он уже третий год воюет с ордосами. С теми самыми ордосами, которые сейчас ведут разведку вашего собственного мира. Пока еще только разведку. Но, покончив с нами, они примутся за вашу Землю.

– И что же я могу сделать, чтобы этого не допустить? (Эта фраза складывалась в его голове несколько по-другому, прежде чем превратилась в слова: «Что я должен сделать, чтобы увидеть вас? По-настоящему увидеть вас, а не ваше изображение?»)

– Есть только один путь спасти вас.

«Спасти меня? Разве я нуждаюсь в спасении? Впрочем, она права, конечно, нуждаюсь…»

– Вы должны решиться.

– Решиться на что?

– Покинуть свой мир навсегда. Потратить свои лучшие годы на учебу в Бертранском монастыре. Тогда сила, скрытая в вас, сможет вас защитить, и не только вас одного. Предсказатели определили, что вы сможете изменять расположение нитей судьбы, изменять будущее целых народов.

– А я смогу вас увидеть?

– Вы невыносимы! Будете вы наконец меня слушать?!

– Но ведь ничего другого мне не остается. Только слушать.

– Тогда слушайте! Слушайте внимательно, потому что от этого зависит ваша жизнь, и повторять я больше ничего не буду. Ордосы заметили вас в тот момент, когда вы занимались опытами со своими снами, и теперь они знают, какая угроза исходит от вас. Они уже пытались завладеть вашим сознанием, но у них ничего не получилось. Та самая сила, о которой вы сейчас не имеете ни малейшего понятия, защитила вас. Теперь ордосы попытаются вас убить. Именно об этом я предупреждала вас в своей записке. Но вы ничего не поняли и, вместо того чтобы стать осторожней, занялись каким-то глупым исследованием моего почерка.

Запомните: они бессильны днем, днем они не смогут до вас добраться. Ночью, от заката до восхода солнца, вы должны находиться в закрытом помещении. Окна, двери – все должно быть закрыто. И никому не открывайте дверь, пока не взойдет солнце! Даже если вас будут об этом умолять, даже если вам покажется, что за дверью в ночи погибает близкий вам человек, – даже тогда не открывайте дверь!

– А если это будете вы?

– Мне не нужна дверь, для того чтобы общаться с вами. Когда подойдет срок, я приду за вами. И если к тому времени вы уже все решите и ухитритесь не погибнуть…

– Я и сейчас уже все решил!

– Не торопитесь, Сергей! Это слишком серьезно.

Впервые она назвала его по имени. И этот простой факт стал для него важнее всего остального.

– Вы, по крайней мере, знаете мое имя!

– В нашем мире настоящее имя берегут как драгоценность и открывают далеко не каждому. Но вам… Почему-то мне кажется, что вам можно доверять. У меня не так уж много друзей в Захране… Пусть будет один на Земле. Меня зовут Ружана.

После того как княжна назвала свое имя, оба на какое-то время замолчали.

Казалось, Ружана уже пожалела о своей откровенности, но через минуту он понял, что ее мысли заняты совершенно другим.

– Когда придет срок, вам понадобится одна вещь, чтобы не заблудиться в бесконечном переплетении параллельных пространств, которые составляют суть нашей вселенной. Это что-то вроде компаса.

Она сняла с пальца небольшое колечко из серого металла, похожего на сталь, с крохотным голубым камешком, по цвету напоминающим ее глаза, и положила его на край стола перед Сергеем.

– Носите его всегда. Никогда не снимайте с руки. Если во время перехода на вашей руке не будет кольца, вы не сможете попасть в мой мир и никто не сумеет сказать, в каком из миллиона миров вы окажетесь.

– Об этом меня предупреждать не нужно. Ваш подарок будет напоминать мне о вас, я с ним никогда не расстанусь! – воскликнул Сергей, накрывая кольцо ладонью, и недоумение, которое отразилось на его лице, заставило Ружану улыбнуться.

– Все не так просто. Во сне я не могу вам передать ничего материального. Но вы его найдете – очень скоро.

И с этими словами она начала исчезать. Ее лицо стало прозрачным и нечетким, как отражение в мутной воде. Все вокруг заколебалось и поплыло куда-то, словно клочки утреннего тумана, – деревья в саду, перила балкона и сам дом… С криком Сергей проснулся и вскочил в своей постели.

Стояло раннее утро. Из окна доносились крики чаек и рокот прибоя…

Он ударил кулаком по кровати с такой силой, что доска жалобно заскрипела. Он хотел почувствовать боль, словно это могло его убедить в том, что хотя бы на этот раз он не спит.

«Вторые врата сновидения достигаются тогда, когда ты „просыпаешься“ из одного сна в другом сне. Ты можешь иметь столько параллельных сновидений, сколько захочешь. Или столько, сколько сможешь. Главное – в одинаковой степени все их контролировать и „проснуться“ в одном из них, а не в нашем мире известного».

Так говорил Кастанеда одному из своих учеников, и, кажется, там было еще что-то, что-то вроде того, что вернуться обратно, пройдя через вторые врата, удается далеко не всегда…

Утренний Дюваль ничем не отличался от того города, который Сергей только что видел в своем сне. Те же узкие улочки, пересеченные лестницами, те же редкие прохожие в столь ранний час.

Он позавтракал в том же самом кафе, которое видел во сне, и булочки оказались такими же горячими… Это породило в нем странную надежду на то, что сон может повториться во всех деталях, включая его встречу с Ружаной.

Он торопливо покончил с завтраком и отправился на улицу Руанская. На этот раз наяву. По крайней мере, так ему казалось.

Калитка дома номер тридцать два заросла засохшей виноградной лозой, и толстый слой неубранных листьев свидетельствовал о том, что ею уже давно не пользовались. Сергей слегка толкнул калитку, ожидая сопротивления внутреннего запора, но она с жалобным скрипом распахнулась, и его глазам предстало печальное зрелище заброшенного дома, в котором никто не живет.

Теперь Сергей сомневался уже во всем. Кажется, у Кастанеды было что-то вроде инструкции, как отличить нормальный сон от сновидения и чем отличается реальность от своего сонного отражения. Но книга осталась в Париже, а в голове его царил полнейший сумбур.

Он медленно прошел по дорожке к дому. Ноги почти по щиколотку утопали в опавшей листве. Прямо над дверьми была прибита табличка «Сдается в аренду». Делать здесь было абсолютно нечего. Можно, конечно, обратиться в местную полицию, но он уже и так наломал немало дров, не хватало только, чтобы на стол шефа лег рапорт о его поисках несуществующей личности. Он повернулся, вышел на улицу и побрел по ближайшей лестнице к морю.

На пляже дети кормили чаек. Немногочисленные. отдыхающие, присматривавшие за своими чадами, располагались на лавочках, стоявших вдоль всей широкой набережной. Океанский отлив обнажил стометровую полосу песка, пару часов назад бывшую морским дном. Здесь можно было найти необычную раковину или причудливо обкатанную гальку. Но молодая пара, вышагивавшая вдоль полосы прибоя, занималась вовсе не этим. Сергей заметил черные коробки наушников на ушах обоих молодых людей и провода, идущие к небольшим металлоискателям, которыми они старательно обследовали каждый квадратный метр мокрого песка.

Сергея заинтересовали эти непонятные действия, и, расположившись на скамейке неподалеку от парочки, он решил дождаться результата их поисков.

Время шло медленно, так, как ему и положено идти на курорте, где людям абсолютно некуда спешить. Темп жизни здесь настолько отличался от привычного для Сергея, что он вновь подумал о том, не продолжение ли это его сна во сне.

Но вскоре эта проблема перестала его волновать. Если сон невозможно отличить от реальности, даже в мельчайших деталях, то в конце концов какая разница, как называется реальность, в которой он находится?

Все же, не отрывая взгляда от странной пары с металлоискателями, он на всякий случай отошел к ближайшей телефонной будке и позвонил в Париж. Убедившись, что и сам город, и его офис находятся там, где им и положено быть, Сергей вновь вернулся на свой наблюдательный пост.

Молодые люди ритмично двигались вдоль всего пляжа, из конца в конец, и сейчас возвращались к скамейке, на которой расположился Сергей.

Какой-то старец с бакенбардами и биноклем, по виду типичный англичанин, уселся на другом конце скамьи и проворчал:

– Все ищут, ищут! Каждый день ищут! И это называется работой!

Помня о британской чопорности, Сергей все же рискнул обратиться к своему соседу с осторожным вопросом:

– Простите, сэр, что именно ищут эти молодые люди?

– Чужую собственность, разумеется! За месяц, если повезет, они находят с десяток золотых колец, потерянных во время летних купаний. Иногда попадаются кольца с дорогими камнями. Говорят, на жизнь им хватает.

Проворчав еще что-то неразборчивое, недовольный собой и жизнью старец встал и пошел своей дорогой. Сергею надоело созерцательное, бессмысленное времяпрепровождение. Пора было что-то делать, возвратиться в Париж, например, и сказать шефу, что отпуск пошел на пользу, помог избавиться от ерунды, мешавшей в последние дни нормальной работе. С этими нелепыми снами и в самом деле пора кончать. С него довольно. Это как далекая радуга на небе – поманит, сверкнет пустыми обещаниями и исчезнет без следа.

Он совсем было уже встал со скамьи и сделал шаг в сторону. Но что-то его удержало. Предчувствие? Осознание того, что он вот-вот совершит непоправимую глупость? Не раз обостренная интуиция выручала его в трудные минуты. Собственно, именно благодаря ей он так далеко продвинулся по службе, что в конце концов смог увидеть Париж. «Увидеть Париж и умереть» – придумают тоже. Ничего в нем нет особенного. Сергей все еще сопротивлялся, все еще не мог вырваться, уйти от неожиданно подвернувшегося чуда. Выбор все еще был за ним. Но последние секунды, пока он еще мог это сделать, уже истекали. Он не знал этого и не понимал, что с ним происходит. Он просто стоял рядом со скамьей, на краю пустынного пляжа и ждал неизвестно чего, а двое молодых людей с металлоискателями в руках медленно приближались к нему. Далеко не каждому дано услышать шаги своей судьбы. Но, может быть, Сергей их слышал? Иначе почему он так и не двинулся с места до той самой минуты, пока эти двое не поравнялись с ним и не остановились напротив, что-то оживленно обсуждая. Юноша что-то доказывал девушке, кажется, говорил о каком-то сигнале, о том, что сигнал этот едва проходит. Но она все же нагнулась, разворошила мокрый песок в двух шагах от Сергея и извлекла на свет небольшое кольцо. Повертев небрежно в руках свою находку, она передала кольцо парню.

– Вот видишь, я же говорил тебе, что сигнал слабый. Это дешевая безделушка. Ее не удосужились даже покрыть благородным металлом.

Парень отшвырнул кольцо небрежным жестом, и оно, с жалобным звоном ударившись о гальку, откатилось к ногам Сергея.

Пара изыскателей ушла дальше в поисках своего золотого счастья, а оглушенный Сергей еще долго стоял неподвижно и смотрел на кольцо, лежавшее у его ног, на крохотный голубой камешек в центре невзрачной серой оправы, на ключ к иным мирам, на свою судьбу…