Текст книги "Мелодия Бесконечности. Книга первая"

– Я быстро, и скоро догоню тебя, – пообещала девушка и легким шагом направилась в глубь сада.

– Далеко собралась, красавица? – когда Маргарита уже открыла дверь в цветник, к ней обратилась высокая молодая женщина с длинными локонами, отливавшими медью на ярком солнце, с гладкой кожей светло-медового оттенка, утонченными чертами безупречного лица, в пышно расшитых одеждах.

– Что? – только и успела произнести Маргарита, обернувшись, и имея неосторожность взглянуть в бездну её изумрудных глаз, сразу ощутила, что слабеет.

И снова перед глазами вставали видения прошлого – запах смерти и предсмертные стоны, кровь, стекающая по стенам и гобеленам прямо к ногам, каждый удар колокольного звона рвал сердце в клочья…

В висках оглушительно стучало: «проклятая кровь… проклятая кровь… ты погубишь того, кого любишь больше жизни…»

– Проклятая кровь… Погубишь, кого любишь… – машинально повторила Маргарита в забытьи.

Глядя в её зелёные глаза, девушка постепенно теряла волю и сознание, пока без чувств не упала на землю…

Маргарита всё не возвращалась… Джон бросился разыскивать её по всем покоям дворца и всем оранжереям сада, поставив на уши всю охрану, зовя и крича, срывая голос до хрипоты, он выбежал за ворота, растолкав, пытавшихся остановить его, стражников.

– Куда так спешим, Ваша Милость? – словно, из ниоткуда, перед ним возникла женщина, стройная, высокая, с гордой осанкой, хищным блеском в притягательных зелёных глазах и, ниспадающими до лопаток, тяжелыми волнами огненно-рыжих волос. Её облегающие одежды персикового цвета подчёркивали безупречность её фигуры, эфирным шлейфом струился манящий амбровый аромат её парфюма с лёгкими нотами апельсина.

– Какая неожиданная встреча, несравненная госпожа Кали, – он стоял и смотрел на неё, не в состоянии произнести ни слова, пока, наконец, не выдавил из себя пространное приветствие, – Моё почтение, о, Богиня!

Долгие годы он всячески старался избегать встреч с ней – слишком мучительно было видеть ту, которой он обладал и которую он потерял. А сейчас, к своему удивлению, пришел к осознанию того, что больше уже не был во власти этого наваждения. Его больше не томила неуемная тоска.

– И тебе привет, Дхармараджа! – белоснежные зубы сверкнули в завораживающей улыбке.

– Не откажи в помощи, – он пристально посмотрел на неё, и в его встревоженном взгляде читалась крайняя взволнованность, – Я ищу девушку, что приехала со мной. Ты не видела её? Она пошла смотреть сад и пропала.

– Какие мы неприветливые сегодня, – она подошла ближе и убрала рукой волосы с его лица, – А ты не изменился – всё так же хорош, Княже.

– Прости, – он отвёл её руку и опустил взор, – Ты, как всегда, прекрасна и восхитительна, подобно миллиону весенних рассветов. Только, наши чары уже не действуют друг на друга. Зачем тревожить те раны, что всё ещё отдают болью? Зачем бередить душу воспоминанием былого, когда я уже переболел тобою? Я не умею притворяться – я действительно любил тебя, обожал, сходил с ума. И только я знаю, каких усилий мне стоило отпустить тебя к другому, когда ты попросила меня. Ни одной женщины объятия не могли утолить эту боль, ни какая выпивка не могла заглушить этот хмель. Я не жил, а существовал. Я губил себя своими же руками, пока с ужасом и отвращением не осознал этого, – с горечью промолвил он – Потом я узрел свет чистейшей из душ и, подобно фениксу, возродился к новой жизни и обрёл смысл своего существования. Но, – напомнил он, – ты не ответила на мой вопрос.

– А, так ты о девушке, – Кали улыбнулась своей самой ослепительной улыбкой – Это такая темноволосая, темноглазая, с короткой стрижкой… Сама маленькая, а глазища – огромные. Нет, не видела. Зачем она тебе? Не нужно много ума, чтобы вскружить голову малолетке. Сколько их, таких, было у тебя? Чем же эта от них отличается? – она попыталась обнять его за плечи, – Но, может быть, тебе будет интересно – на городской площади собираются сжечь ведьму. Советую пойти посмотреть, – бросила она, – весьма занятное зрелище.

– Я не узнаю тебя, Богиня, – отшатнулся Джон от её, леденящего душу, взгляда, – Неужели это говорит та, кого я когда-то боготворил? – он замотал головой, стараясь прогнать пугающую догадку.

– А сейчас у тебя другое божество? – полюбопытствовала она колко.

– На пепелище прежних поклонений, я побоюсь язычником прослыть, – продекламировал он, отступив.

Джон бежал узенькими улочками к городской площади, а из глаз его по щекам стекали обжигающие слёзы.

Пробравшись сквозь толпу зевак, он разглядел в пламени костра Маргариту.

– НЕ-ЕТ!!! – из его груди вырвался не то крик, не то вой, – Этого не может быть…

Но, нечто дивное видят люди…

Услышав перешёптывания вокруг, Джон поднял голову и присмотрелся. И, что же он увидел?

Огонь не причинял вреда Маргарите, её тело оставалось невредимым.

– Ну, конечно же! – Джон хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся, – Огонь – стихия Маргариты. Молодец, искорка моя. Но… она же может задохнуться от дыма. Ты убиваешь её! КАЛИ!!! Что ты им наговорила? Какую ещё ложь ты им внушила? Зачем? В голове не укладывается…

По мановению его руки замерло даже пламя костра… У него было несколько секунд… Метко метнув нож, разрезавший верёвки, которыми была связана девушка, Джон в один прыжок оказался на эшафоте, чтобы поддержать Маргариту.

Девушка пришла в себя в объятиях любимого. Прижавшись к нему сильнее, Маргарита посмотрела на парня своими огромными глазами:

– Жан… Ты здесь?…Что случилось? Где мы?

Он улыбнулся:

– Разве могу я оставить тебя на растерзание толпе? Теперь тебе нечего бояться, ведь я с тобой. Но, тут взбунтовалась толпа:

– Юноша, отдай нам ведьму. Она должна умереть! – требовали люди.

– Что? Кто? – девушка вопросительно посмотрела на Джона, – Я ведь не ведьма! Ты же не веришь им? Ты же не отдашь им меня?

– Ну, вот ещё, глупости! – спокойно отмахнулся тот, – Разумеется, ты не ведьма. Чтобы причинить зло тебе, им сначала нужно будет убить меня.

– Вот вам и доказательство, – обратилась к собравшимся Кали, – она околдовала его. Неужели вы не видите, что он одержим этой девкой?

Он принял свой Облик и обрёл Атрибуты:

– Добрые горожане, знаете ли вы, кто я?! – он окинул собравшихся суровым взглядом тёмных глаз.

– Да, о, Владыка Смерти, – был покорный ответ. – Я не приму этой жертвы! Эта девушка не умрёт, – закричал он настолько громко, чтобы каждый услышал его, – Или вам не терпится ощутить мою разрушительную ауру в действии?! Не вынуждайте же меня.

– Кто она тебе, что ты так стараешься ради неё? – вопрошала рыжая, – И, что ты в ней нашел?

– В ней я нашел себя. Перед Богом и людьми она – жена мне, – он подошёл к девушке и нанёс на её волосы красный порошок, – Этот синдур3131
  традиционный порошок красного цвета, изготовляемый из оксида свинца либо киновари и используемый в индуизме как отличительный знак замужних женщин


[Закрыть], можно купить на любом базаре, в любой лавке, но, нанесенный на пробор девушке, он становится бесценным. Кто посмеет её тронуть, будет иметь дело со мной.

– Это ты из-за этой девчонки? – Кали испытующе посмотрела на него, – Ты её так любишь? – она перевела пристальный взгляд на Маргариту, – Так, вот ты какая, Женщина – Дитя? Джон, ты мне нужен, подойди, – поманила она парня.

– Он – вам не игрушка! – неожиданно выкрикнула Маргарита и тут же прикрыла рот рукой, испугавшись того, что так дерзко сорвалось с её языка, – Не он ли, так преданный вам, предан вами был?

– Это не тебе судить! – вспыхнула рыжая, – А, ты, никак, ревнуешь? – она самодовольно улыбнулась, – Тебе ли тягаться со мной? Или ты считаешь, что достаточно сильна?

– Это вызов? Хорошо, я принимаю его, – девушка гордо вскинула голову.

– Марго, нет! Не надо! – Джон попытался остановить её. – Не беспокойся, – подняла руку Маргарита, – я с ней по-девичьи поболтаю… – глаза девушки горели праведным гневом, – Так, это вы с помощью чар пытались погубить меня. Меня не запугать лже-пророчествами – я верю в себя и верю в Джона, и я своими глазами видела то, во что верить. Солнце, защитник мой, дай мне силу! Обрати оружие врагов моих против них же самих! – золотое сияние окутало девушку, и перед Кали она предстала во всем великолепии своего Облика и со всей неустрашимостью и присутствием духа, – Если вам нужна была я, то, зачем впутывать всех этих людей? Зачем морочить им головы? Снимите заклятие, отпустите их – пусть уходят. Если есть претензии ко мне – выскажите их открыто, мне в лицо.

Кали кивнула и отступила на несколько шагов. Маргарита медленно сошла по ступеням эшафота – смущенная и растерянная толпа расступилась перед ней, давая дорогу.

У ног девушки в землю возился, упавший с неба, пылающий меч – люди отступили подалее, Кали с интересом наблюдала, что же будет вслед за тем. Маргарита в смятении посмотрела по сторонам, но, всё же, приблизилась ещё и протянула руку – пламя не пекло, а лишь приятно согревало. Закрыв глаза, она сомкнула пальцы на рукояти и вытащила оружие, подняв его над головой обеими руками.

– Пламенный меч – меч твоей души, – удовлетворенно произнесла Кали, – Добро пожаловать в Высокую Обитель, Маленькая Госпожа! – преклонила колено рыжеволосая красавица, её примеру последовали остальные, – Ты есть достойна Небесного града. Девушка продолжала непонимающе озираться на Джона, пока рыжая поднялась и медленно приблизилась к ней:

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – тряхнув огненной шевелюрой, Кали улыбнулась совсем другой улыбкой – радушной, – Ты выдержала испытание. Прошу прощения, что пришлось напугать тебя. Ты показала, что не только способна на самопожертвование, не переставая думать о других, даже когда самой грозит опасность. У тебя справедливое и отважное сердце.

– Но, как же так… Ведь, вы же… – после произошедшего, Маргарите сперва не верилось в её доброжелательность, но так хотелось верить, – Так вы не замышляли против меня – какое облегчение! – и глядя в зеленые глаза рыжеволосой, теперь она в них видела доверие и уважение, что послужило поводом для сильного волнения, но объятия подоспевшего Джона придали ей сил.

– Прости, – Кали целомудренно опустила взор, мягко улыбнувшись девушке, – я лично не имею ничего против тебя, право же, нам с тобой некого и нечего делить, – она перевела кокетливый взгляд на мужчину, – Ты ведь меня знаешь, Дхармараджа.

– Я уже подумал, было, что, действительно, тебя не узнаю, и очень рад, что ошибался, – он с улыбкой покачал головой – Ты можешь не бояться эту женщину. Пойдем, Марго, тебе нужно сейчас успокоиться, нам всем нужно, – он взял Маргариту под руку, – Нас уже ищут – я всех на уши поставил, когда ты не вернулась.

Рыжеволосая их проводила до ворот, где и простилась, улыбнувшись напоследок и растворившись в пространстве.

Сразу же после инцидента на площади, Джон первым делом справился о том, вернулся ли уже его отец, чтобы иметь с ним обстоятельную беседу в защиту своей невесты, которую оставил в малом зале на попечении друзей.

Пред очи царственного родителя он явился в сильно взвинченном состоянии:

– Как?! Отец, я не могу поверить, что таким образом вы решили нас испытать, – Джон всё ещё не мог прийти в себя от возмущения, – Это же низко и не достойно высокого правителя.

– Она должна была доказать, что стоит Небесного града, – спокойно ответил князь, – Если бы ты спросил моего мнения, то, я бы ответил тебе. Но, тебе, как я вижу, не нужны мои советы.

– Я уже назвал её своей женой, – эта фраза Джона произвела ошеломляющий эффект, – И не намерен брать своих слов назад.

– Ты совсем рехнулся?! – в сердцах топнул ногой государь, – И, ты ждёшь, что я благословлю вас?

– Я не нуждаюсь в твоём благословении. Я не хочу обманывать любимую женщину. И я собираюсь поступить, как мужчина.

Вайвасват сделал вид, что не заметил этой колкости:

– Она – дочь проклятой крови. Любая богиня сочла бы за честь стать твоей женой.

– А ты пойми, что мне не нужна любая. Я не верю в проклятия – я верю только своему сердцу, – Джон вышел из тронного зала, хлопнув дверью…

– Ну, как вам это нравится?! – обратился князь к дамам, стоявшим за высокой спинкой монаршего кресла, – Кали, Ями, что вы об этом думаете?

– А, и правда, чем тебе девочка не угодила? – Кали с интересом посмотрела на мужчину, – Она же не уродина?

– Да, симпатичная, – неохотно согласившись, произнёс он.

– Тогда, может, глупа? – продолжала рассуждения рыжая богиня.

– Нет, – снова ответил князь.

– Может, она его не любит? – Кали легко подошла к маленькому столику у трона и взяла с блюда пастилку.

– Да, что вы – на шею вешается, как кошка, – легкая улыбка скользнула по его лицу, – Вы же сами всё видели.

– Тогда тебе ни одна не понравится, – пожала плечами Кали, – Просто, предоставь сыну самому решать.

– Ты говоришь так, словно никогда не был молодым, – Сони подошла и нежно обняла князя за плечи.

Царь лишь испустил глубокий вздох и сделал знак рукой стражникам:

– Верните его, пусть и девушка войдёт. Я хочу поговорить с ними.

Когда Маргарита зашла в зал, то была ослеплена величием и великолепием росписи и отделки стен, росписью высокого потолка, который, казалось, уходил в самое небо, огромными витражными окнами, заполнявшими помещение разноцветной радугой света, изысканной резной мебелью.

На позолоченном, оббитом красным бархатом, троне восседал сам князь в парадных одеждах – видный мужчина средних лет, хорошо сложенный, чьи волосы и аккуратно выстриженная борода были седыми, но чьи глаза, несмотря на морщины вокруг, ещё горели мальчишечьим задором.

У Джона были глаза отца, и теперь Маргарита видела, от кого он унаследовал этот свой взгляд.

Зато, когда Джон улыбался, то становился похожим на мать с её мягкими чертами лица.

Сестра Джона – девушка миловидная и утонченная, была точной копией своей матери в молодости.

– Подойди, дитя. Дай рассмотреть тебя, – жестом он указал на место рядом с собой.

Маргарита замерла, не в состоянии и шага сделать от волнения.

– Не бойся, девочка, подойди, – женщина сама подошла к ней и, взяв девушку за руку, подвела к князю. – Господи, да ей ещё в куклы играть, а не замуж выходить! – развёл он руками.

– Можно подумать, тебя волновал подобного рода вопрос, когда ты был безумен от страсти, а я в таком же возрасте уже была беременна от тебя, – шутливо отмахнулась Сони, – Смотри, как девочку запугал. Детка, хочешь пастилу? – она протянула девушке блюдо со сладостями.

– Что ж, если мой сын выбрал себе жену, то об этом должны знать все – ты не какой-нибудь простолюдин, в конце концов – Вайвасват еле заметно, одними уголками губ, улыбнулся.

– Отец, я не ослышался? – не в состоянии поверить, переспросил Джон. – Могу я устроить своему сыну свадьбу? – он в предвкушении посмотрел на него, – Не лишай меня такого удовольствия.

– Ты обещаешь им защиту? – продолжал упорствовать Джон. – Обещаю, – князь взял в одну руку ладонь сына, а во вторую – ладонь девушки, – Я устал от этой игры – кто кого переупрямит.

– Упрямство – это у него от тебя, – улыбнулась Сони. – Пусть будет по-твоему, – сдался, наконец, князь, – Да возвестят колокола Небесного града грядущий праздник! В качестве свадебного подарка, разрешаю тебе пригласить твоих родителей, – обратился он к Маргарите, – мало кто из смертных удостаивается чести узреть Небесный град при жизни.

– Благодарю, Сир, – девушка склонилась в реверансе, – вы так великодушны. Только я не смогу быть счастливой в одиночку – мы с подругой ещё в детстве договорились, что выйдем замуж в один день, тем более, что её избранник – мой дорогой брат. Прошу прощения, но, я не могу принять ваше щедрое предложение, – она смиренно опустила голову.

– И это всё? Святая простота! Клянусь, – сердечно рассмеялся правитель, – Я ещё никогда не встречал такого простодушного создания. Если это всё, о чём ты просишь, то – да будет так!

– Папа! Папочка! – в тронный зал вбежал запыхавшийся мальчик лет десяти с раскрасневшимся от бега лицом, и кинулся на шею Джону, – у него была смуглая кожа, вьющиеся чёрные волосы и большие ярко – зелёные глаза, – Ты скучал за нами?

– Конечно, малыш, – Джон погладил растрёпанные кучери сына.

Маргарита отметила, что чертами лица и оттенком кожи он пошёл в отца, но, глаза его – сиявшие одухотворённым и живым светом, цветом были, как у матери.

– Простите, – спохватился ребёнок, и, поклонившись присутствующим, улыбнулся, – Моё почтение.

– И куда только родители смотрят – совсем разбаловали ребёнка, – с напускной строгостью заметил князь.

Маргарита не сдержалась от смеха.

– А, вы, верно – моя будущая вторая мама, – мальчик подошел поцеловать её руку, – Добро пожаловать, Миледи! Я – Алишер.

– А меня зовут Маргарита, – её лицо само расплылось в улыбке, – У человека может быть лишь одна мать, – девушка присела перед ребёнком, взяла в руки его ладошку и посмотрела прямо в его зелёные глаза, за ними с интересом наблюдала рыжая богиня, тронутая таким её поведением, – твоя мама – Кали. Никогда не забывай этого. Как бы я ни пыталась, мне не занять её место, но, если в твоём сердце найдётся уголок для меня, то я буду рада стать тебе другом.

– Я так рад, что ты совсем не похожа на злых мачех из сказок, – заключил Али, изучая девушку внимательным взглядом, – Честно, я и не сомневался в этом – мой папа не смог бы полюбить плохого человека.

– Устами младенца, – усмехнулся Джон, торжествующе посмотрев на отца.

В коридоре послышался лай, и в приоткрытую дверь зала вбежали два звонких щенка далматинца, за ними – две светловолосые девочки и два обескураженных стража. Девочки схватили щенят в охапку и замерли на месте, заметив, что оказались среди большого количества людей.

– П-простите, – Розалинда втянула голову в плечи – мы уже уходим, – она дёрнула меньшую.

– Здесь ещё дети? – удивлённо поднял брови князь. – Познакомься, отец: та, что старше – мне, как младшая сестра – Рози, а та, что младше – Адель, моя приёмная дочь и, получается, твоя внучка.

– Как это мило, – не удержался от улыбки правитель, – Я ещё о чём-то не знаю? – он протянул девочкам конфеты, – Хотите сладостей, малышки?

– У меня есть теперь сестрёнка?! – радостно воскликнул Али, – Привет, я – Алишер, – протянул девочкам руки, – Можно и мне с вами поиграть?

– Привет, братик Али, – улыбнулась Аделька. – Хочешь поиграть с нами в саду? – предложила Розалинда.

– Мама, пойдешь с нами? – мальчик с надеждой посмотрел на Кали.

– Я сегодня устала, сынок – она провела рукой по его волосам, – Может, Маргарита составит вам компанию? – она скосила взгляд на Маргариту, она хотела сказать ещё что-то, но дети уже окружили девушку.

– Да, да! Почему бы и нет, – Али и Рози схватили девушку за руки и потянули к выходу, – Папа, а ты? – Алишер вопросительно взглянул на отца.

– Идите, я сейчас к вам присоединюсь, – кивнул Джон.

– Ты выглядишь действительно счастливым, сын, – удовлетворенно отметил Вайвасват.

– Всё очень просто, отец – я дома, и со мной самые дорогие для меня люди, – лицо Джона озарила самая светлая улыбка.

И отправной точкой предсвадебных празднеств стал легендарный турнир, прославивший многих именитых рыцарей, которые правитель открыл традиционной приветственной речью:

– Да начнётся турнир! – возвестил князь, – Как вам известно, время турниров, проходящих в одно, и то же время на ристалищах Небесного града и Тёмного двора – священное время перемирия и торжеств. И откроет его дружеский поединок моих сыновей, которыми я, по праву, могу гордиться. Смею надеяться, что они себя ещё покажут на предстоящих состязаниях. В честь празднования по случаю женитьбы моего старшего сына, турнир продлится неделю, и победитель получит, ещё не виданные до селе, подношения и покроет своё имя великой славой.

Когда на арене появились эти двое, трибуны взорвались оглушительным ревом – ещё бы, сыновья самого князя сошлись меряться удалью.

Соперники отсалютовали друг другу и поединок начался, и взоры десятитысячной толпы были прикованы к ним.

Воин в чёрных доспехах почти сразу перешел в наступление – казалось, что для него этот бой имел совсем не спортивный интерес…

Звук каждого удара отзывался волной страха в сердце Маргариты, судорожно вцепившейся в подлокотник кресла. Сони ободряюще положила руку на плечо девушки. Друзья, сидевшие рядом, тоже напряженно следили за ходом боя.

Рафаэль продолжал атаковать. Сталь визжала и стонала, оставляя царапины на доспехах. Пыль забивалась под шлем, рука устала держать оружие. Джон перекинул меч в левую руку, но, это ни как не облегчило задачу для его противника – он одинаково хорошо владел обеими руками. Выпады брата становились всё яростнее, если бы Джон мог видеть сквозь забрало соперника, то увидел бы в его глазах безумный и яростный огонь ревности и презрения, что застилали его разум и мешали ясно соображать. Он начал совершать ошибки, которыми Джон и рад был бы воспользоваться, но ему не нужна была победа такой ценой. Отбив очередную атаку, Джон устал играть и сам пошел в наступление. Дыхание становилось тяжелым, каждое движение давалось с неимоверным усилием. Вдруг, Рафаэль, потеряв равновесие, упал на песок, и меч Джона остановился у его горла.

Глашатай объявил окончание поединка.

Джон отвёл меч и протянул брату руку, предлагая помощь, но, тот резко отклонил это предложение и сам поднялся на ноги:

– Ты мне заплатишь за это унижение, – процедил он, не удостоив брата и взгляда, – Сын рабыни никогда не будет править в Небесном граде! – раздраженно бросил сопернику в лицо младший принц, – Если бы моя мать не была слаба здоровьем, и не умерла, то тебя и твоей матери не было бы тут. Вас не было бы в моей жизни. Как он мог допустить такое неуважение к памяти моей матери – посмел вернуть ко двору свою безродную любовницу в качестве новой жены?! Быстро же он утешился. Я бы смирился с любой другой, только не с ней.

– Не смей так говорить о моей матери! – Джон в приступе бешенства тряс брата за плечи, – Кто ты, чтобы судить их? Ты поймешь, когда сам полюбишь. Я сожалею о твоей утрате, но, моя семья в том не повинна.

– Знаешь, куда можешь засунуть свои сожаления? – сплюнул с досады Раф – Мне не нужна жалость, тем более, твоя! Воссоединение святого семейства – да меня тошнит от вас! Как же твоя мать пыталась быть доброй ко мне, но, я всю жизнь чувствовал себя чужим на вашем празднике. Я всегда был один… Только один…

– Это не так! – попытался уверить брата Джон, – У тебя есть семья. Мне не нужен трон, мне нужен брат, который разделил бы со мной мою радость.

– Ложь! Зачем тогда вернулся? Да ещё под таким благовидным предлогом!

– Прекратите! – поднялся со своего места князь, – Бой закончен! Подойдите сейчас же ко мне! Оба!

– Да, что за бред? Это ты сам себе внушил? – такое отношение омрачало радость от предстоящей свадьбы.

– А не пошел бы ты! – Рафаэль, толкнув плечом брата, быстро зашагал ко входу на трибуны, – Я не желаю больше слушать тебя!

Они, не спуская друг с друга испепеляющих взглядов, поднялись в ложу князя:

– Вы братья, хотите вы того или нет, и не смейте позорить меня! Я не потерплю этого! – глаза государя грозно сверкнули.

– Да, отец, – хмуро ответили оба.

– С вашего разрешения, – Рафаэль развернулся и направился к выходу из арены. У ворот он остановился, взял свой плащ у стражника, что-то сказал ему и исчез за воротами.

– Сэм, что творится с моим братом? – Джон был явно встревожен – Раньше мы хоть как-то ладили, но, сейчас…

– Мне это всё тоже не нравится, – Самаэль разделял его обеспокоенность, – Меня начинает тревожить такое его поведение – как бы чего не выкинул.

– Тебе я могу доверять – Джон выразительно посмотрел на друга, – Лично займись проверкой поставки продуктов на празднование. Стражникам вели не пить спиртного в ночь свадьбы, пусть пьют и едят только то, что принесут из дома сами – они нам могут понадобиться, если переживём эту ночь, то потом они всё наверстают с лихвой.

– Думаешь, всё настолько серьёзно? – задумчиво произнёс Сэм, – Хорошо, так и поступим – твои инстинкты редко тебя обманывали.

– Я не имею права рисковать. Я теперь не сам, – с чувством вымолвил Джон – Кроме того, мне не даёт покоя этот сопляк Шнайдер – неспроста он исчез, что-то происходит… Такое ощущение, что это – не простое совпадение.

– А вот с этого места попрошу подробнее, – на лице Самаэля изобразился живейший интерес, – Кто такой Шнайдер?

– Так, один странный тип, – Джон неприязненно поморщился, – И, с чего он меня так беспокоит?

– Спишем это на предсвадебное волнение, – похлопав его по плечу, усмехнулся Самаэль.

Потом настал черед прекрасных дам поразить зрителей своими мастерством, красотой и грацией:

– Сейчас, да предстанут усладой вашему взору, – зычно объявил владыка Небесного града, – прекрасные девы, в умении своём, не уступающие самым достойным мужам.

На арене появились две воительницы в лёгких кожаных доспехах и кожаных масках, у каждой в руках было по паре кинжалов.

Одна была невысокого роста с коротко стриженными тёмными волосами, другая была минимум на голову выше соперницы, её длинные рыжие волосы пламенем горели на солнце.

Они поклонились.

Не зря считается, что красивый поединок – сродни идеально отрепетированному танцу, тем более показательный.

Череда атак и уклонений, чётких синхронных движений рук и ног – словно два порхающих мотылька, кружились они по арене.

По окончании выступления, девы убрали кинжалы в набедренные ножны и обнялись:

– Браво, Маленькая Госпожа, – одобряющая улыбка осветила лицо Кали, – Твой учитель может гордиться тобой.

– Благодарю, мадам, – улыбнулась Маргарита, снимая маску, – Похвала из ваших уст – честь для меня.

В это же время на ристалище Тёмного Двора объявили о начале финального поединка – непревзойдённый в боевом искусстве Правитель против безвестного юного мастера меча, что одержал победы над иными именитыми рыцарями.

Правитель начал с медленных атак, проверяя мастерство соперника. Всё ускоряя ритм, он старался нащупать слабые места противника, но, таковых, видимо, не имелось – движения юноши были отточенными как по учебникам фехтования, легки и грациозны. Казалось, его доспехи и его меч весят не тяжелее пушинки.

Клинки их сцеплялись и расходились, увертывались, кололи, рубили, парировали, отвечали на каждый последующий удар ещё более сокрушительным ударом.

И снова беспристрастный, ледяной взгляд серых глаз – а в душе клокотал огненный Везувий.

И в этих глазах Правитель Тёмного Двора прочёл свою эпитафию – стремительный выпад, и лезвие вошло под доспех. Под тяжестью своего турнирного снаряжения, король грузно рухнул на песок, истекая кровью.

Потрясённые трибуны поднялись в едином порыве, и нависла гнетущая тишина.

Златовласая королева в маске медленно сошла с трибун на арену.

Ио воздел глаза к небу и его взору предстал образ Маргариты – по её щекам текли слёзы…

– Я не достоин твоей печали, – молодой человек убрал волосы со вспотевшего лба, – Неужели кто-то будет лить слёзы по тому чудовищу, которым я стал? Пусть даже ты единственная оплакивала бы меня, то, не убоялся бы я смерти, и покой бы окутал меня. Возможно, это означает, что я стану причиной твоих слёз. Пути назад уже нет, и я пойду до конца, даже по трупам – одним больше, одним меньше, всё равно – что Рай, что Ад отказываются меня принять. И, следующим будет Дхармараджа – он подавится своей любовью. С каким удовольствием я вырву его сердце голыми руками.

– Что ты можешь знать про Ад, мальчик? – правительница перевернула носком сапога лежащее перед ней тело и сняла маску, – Сдохни же, только, прежде посмотри на моё лицо и вспомни, что ты со мной сделал! Слишком долго я ждала этого дня. Запомни, за что тебе предстоит нести ответ на последнем суде, – потом она обратилась к юноше, – Ты спрашивал, почему я ношу маску, Шнайдер. Так смотри же и ты – что ты видишь? – королева повернулась к нему.

И содрогнулся он от увиденного: одна половина её лица была обезображена шрамами от ожога – страшное месиво из кожи и мяса, зато вторая, словно принадлежала другому человеку – прекрасной цветущей молодой женщине.

– Как тебе такой свадебный подарок? – вызывающе ухмыльнулась она, – Он привык получать всё, что пожелает, и я имела неудовольствие проверить это. Неудачная попытка защитить свою честь – а он лишь усмехнулся, что теперь может быть спокоен, ибо, кроме него, ни один мужчина не сможет смотреть на меня без содрогания. Боль, горечь и ненависть были настолько сильны во мне, что моё сердце наполнила тьма, и не осталось места для света. Но, больше него, я ненавижу князя Вайвасвата, который втоптал в грязь мои чувства – я ведь была рождена в Небесном граде. Интересно, он хоть вспомнит имя бывшей фрейлины своей первой жены? А как он красиво играл в благородство – видите ли, не может обманывать меня ложными надеждами, ибо в сердце его есть место только для одной женщины. Давняя любовь оказалась сильнее – после смерти моей госпожи он сразу же вернулся к своей простолюдинке. Моя месть ему будет не такой лёгкой, – со всей злобой и печалью в голосе бросила она, – Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что у тебя за интерес – только будь осторожен – однажды коснувшись души, тьма поселяется в ней уже навсегда. Такой судьбы ты хочешь для той, ради которой ты затеял всё это? Я – тому страшный пример. Вот, кем я стала.

– Только она сможет вытеснить любовь к нему, – тихо проговорил Ио – Что я знаю о пекле, вы спросили? Возможно, больше, чем хотел бы, ваше Величество.

– А ты не боишься, что тогда не останется места ни для чего больше? – предостерегла королева.

– Позволю себе напомнить вам, ваше Величество, о вашем обещании, – Ио сменил тему разговора.

– Ты получишь назначение командующим армией, – согласно кивнула королева, – Я не буду больше лезть в твою душу. Буду рада пощекотать нервы князю. Обещай не принимать серьёзных решений, не посоветовавшись со мной. Можешь называть меня Альвис, господин новый главнокомандующий, – она снова надела маску, чтобы не смущать собеседника, – А какое твоё настоящее имя? Шнайдер – это псевдоним ведь, не так ли?

– Это было так давно, что я уже забыл, – он накинул плащ, – Оно связывало меня с неприятными воспоминаниями – не только у вас есть прошлое, которое вы предпочитаете не воскрешать.

В то время, как все были поглощены праздником, фигура в темном плаще незаметно покинула дворец черным ходом, направившись в сторону темницы:

– Это правда, что вам удалось схватить банду разбойников? – спросил молодой человек, снимая капюшон плаща.

– Да, господин Рафаэль, они предстанут пред судом и ответят за свои злодеяния, – отрапортовал капитан стражи.

– Я хочу поговорить с атаманом Надиром, отведи меня к нему, – потребовал младший принц. – Но, мой господин, это опасный человек – на его руках слишком много крови, – попытался возразить капитан.