Текст книги "Проблема местоименности в тексте (на материале современного немецкого языка)"

1.3 Функции местоимений

Функции местоимений можно разделить на основные (общие) и специфические (частные). К общим относятся: дейктическая, заместительная, выделительная, текстовая. Среди частных функций выделяются: соединительная, вопросительная, притяжательная, определительная, функция выражения взаимных отношений, функция указания на отсутствие лица, противительная.

Издавна выделяемыми функциями являются дейктическая и заместительная.

Дейктическая функция свойственна всем местоимениям. Основное отличие дейктиков от назывных слов состоит в том, что они не называют предмет, лицо, а лишь указывают на них.

Заместительная функция. Местоимения в языке являются словами-заместителями. По образному выражению Реформатского А.А. это «бумажная валюта, функционирующая ради удобства, благодаря наличию золотого фонда. Золотым фондом для местоимений являются знаменательные слова, без наличия которых существование местоимений «обесценено», как и стоимость бумажных денег без обеспечивающего их стоимость золота» [Реформатский, 2008, с.70-71].

Выделительная функция свойственна почти всем группам местоимений: каждое местоимение выделяет кого-то или что-то в зависимости от ситуации употребления и логического ударения.

Текстовая функция – это особая функция, которая привлекла внимание ученых в связи с развитием новой отрасли науки – лингвистики текста. Она состоит в том, что местоимения участвуют в создании целостности текста, его единства. Данная функция проявляется в двух разновидностях: а) ролевой; и б) конденсирующей.

Ролевая функция характерна для личных местоимений первого и второго лица. Этими местоимениями называются участники акта коммуникации. Сильман Т.И. отмечает, что «местоимения как 1-го, так и 2-го лица вообще не нуждаются в чередовании с существительными или в добавлениях имени собственного. Местоимения лишь при условии чередования с полнозначной лексикой превращаются в субститут, т.е. приобретают функцию указательности… Если же этого нет, если отсутствует речевая ситуация «антецедент – субститут», тогда местоимение свободно развивает в себе другую из своих важнейших функций – автосемантического обозначения личности внутри акта коммуникации. Это – особого рода функция, не менее уникальная, чем функции полнозначной лексики» [Сильман 1987, с. 82-83].

Подобного же мнения придерживаются Кубрякова Е.С. [Кубрякова, 2008], Майтинская К.Е. [Майтинская, 2009].

Степанова М.Д. и Хельбиг Г. называют данные местоимения «единственными адекватными средствами обозначения говорящего и адресата – обязательных участников каждой языковой коммуникации» [Степанова, Хельбиг, 1978, с. 59].

Среди авторов грамматик немецкого языка группе ролевых слов уделяют внимание Бюлер К. [Bühler, 2001], Бринкманн Г. [Brinkmann, 1971], Эрбен Й. [Erben, 1980], авторы коллективного труда «Grundzüge einer deutschen Grammatik».

По мнению Бринкманна Г. притяжательные местоимения дополняют группу ролевых слов, которые дают возможность отнести понятия, выражаемые существительными, к ролям в акте коммуникации.

Примечательно, что в свое время еще Аксаков К. отмечал, что «я, ты» относятся к имени, хотя их и называют местоимениями. Тем самым он подчеркивал, что по своей функции эти слова не являются местоимениями, а выполняют функцию полнозначной лексики. Правда, он присоединял к ним и местоимение третьего лица [Аксаков, 1886].

По мнению Хельбига Г. и Буша Й., у личных местоимений их обозначение (название) не соответствует той функции, которую они выполняют. Для местоимений первого и второго лица – это та часть названия, где говорится о том, что местоимение является заместителем имени (Pronomen = für ein Nomen), которая не вполне подходит, так как эти местоимения не замещают имен. Они считают, что данные местоимения вообще не замещают другие слова, а сами являются «единственным адекватным способом обозначения говорящего и адресата речи» [Helbig, Buscha, 2001, с. 232]. Что же касается местоимения третьего лица, то авторы считают, что первая часть его названия (личное) вводит в заблуждение. Это местоимение является важным средством обозначения всего того, что обсуждается партнерами в разговоре и что прямо не названо существительным. Речь идет не всегда о лицах, но и о не – лицах в широком смысле этого слова (предметы, абстрактные понятия). Таким образом, по мнению авторов, ни для местоимений первого и второго лица, ни для местоимения третьего лица обозначение «личное местоимение» не передает правильно функцию, ими выполняемую. Но, несмотря на это, традиционное название сохранено, так как оно общепринято [Helbig, Buscha, 2001, с. 232 -233].

Итак, местоимения первого и второго лица ничего не замещают сами и ни с чем не разделяют своих функций. Местоимение же третьего лица является заместителем существительных, может указывать на любой предмет или лицо и употребляться, как правило, анафорически. В то время как местоимения первого и второго лица являются носителями семы «человек», местоимение третьего лица выступает в качестве слабого члена оппозиции, т.е. оно безразлично по отношению к семе «человек» и может обозначать любые предметы.

К ролевым словам некоторые авторы относят местоимение «man». Например, Бринкманн Г. считает, что данное местоимение находится в отношении взаимозамещения с ролевыми словами. Автор приводит следующий пример: Ich möchte wissen, ob man es auch heute hört. Was hört? – Was wir sonst immer hören. Бринкманн Г. пишет: «So steht man im Übergang von den Rollenwörtern zu den Indefinita, ist aber doch wohl als ein Rollenwort anzusehen, das die Festlegung der Rolle vermeidet und allein den Horizont des Partners anspricht…Zu den tatsächlich aktualisierten Rollen tritt mit man eine potentielle Rolle, die an den Horizont des Partners appelliert» [Brinkmann, 1971, с.747].

То, что местоимение «man» разделяет ряд свойств с дейктическими личными местоимениями, отмечается и авторами труда «Grundzüge einer deutschen Grammatik». Говорящий обычно обозначается местоимением «ich», однако возможно использование в данной функции и местоимения «man». В этом случае местоимение «man» является адекватным средством обозначения говорящего лица, оно не является заместителем [Grundzüge einer deutschen Grammatik, 1981, с. 651].

Местоимение «man» употребляется вместо «ich» в математических решениях: Wenn man (ich) 3 und 5 multipliziert (e), so erhält man (erhalte ich) 15. Местоимение «man» употребляется для обозначения адресата, если налицо разделение социальных ролей (учитель – ученик, мать – ребенок…): Jetzt geht man ins Bett. Данное местоимение может обозначать адресата, которому предлагается определенное поведение: Man wäscht sich die Hände, bevor man isst.

Часто вместо местоимений «du, Sie» местоимение «man» употребляется как средство иронии: Man trägt heute das schwarze Abendkleid [Grundzüge einer deutschen Grammatik 1981, с. 651 – 655].

Таким образом, местоимение «man», в зависимости от контекстуальных условий, может использоваться как ролевое слово, оно дополняет группу ролевых слов.

Конденсирующая функция свойственна местоимениям, выступающим в роли обобщающего слова: Im Hörsaal konnte man Studenten, Aspiranten, Dozenten, Professoren sehen. Alle hörten dem Referenten aufmerksam zu. Аналогичную функцию выполняют также местоимения «beide, das…».

Итак, текстовая функция местоимений проявляется в двух ее разновидностях: ролевой и конденсирующей. Данная функция в сочетании с дейктической является основной¸ так как она обслуживает сферу коммуникации.

Особый интерес представляет именно текстовая функция, на которую первым обратил внимание Харвег Р. в своем труде «Pronomina und Textkonstitution», посвященном роли местоимений в большом контексте. Он писал, что тексты воспринимаются как связные благодаря механизму субституции. Субституцию он понимал очень широко. В своей работе он демонстрирует употребление «про-форм» для повтора ранее упомянутого референта действительности. Автор называет повтор (воспроизводство) референта в рамках текста и использование различных его обозначений (номинаций) субституцией, и именует референта при первичном употреблении «Substituendum», а все про-формы, замещающие его на протяжении текста, – «Substituens» [Harweg, 1979].

О смысловых связях как основном условии единства текста наряду с процессом прономинализации пишет Сильман Т.И. [Сильман, 1970]. Подчеркивается недостаточность только прономинальных связей для обеспечения связности текста, автор считает, что существуют тексты, в которых местоимение в качестве связующего элемента между предложениями вообще не употребительно. Речь идет о таких текстах, «в которых отдельные предложения, входящие в их состав, по своей природе автосемантичны, строятся на полнозначной лексике и поэтому для своего включения в контекст не нуждаются в субститутах местоименного или другого типа. В подобных текстах местоимение в качестве субститута обслуживает лишь внутрифразовые связи, в то время как межфразовое единство текста обеспечивается через простое примыкание предложений, обоснованное логическим развитием определенной темы» [Сильман, 1970, с. 81-82].

Говоря далее о функциях местоимений, следует упомянуть академическое издание ««Grundzüge einer deutschen Grammatik», где дается следующее определение местоимению: «Pronomen … bilden nach der Konzeption der «Grundzüge» eine grammatische Klasse von Wörtern, die im Unterschied zu den Adverbien deklinierbar, im Unterschied zu den Adjektiven nicht komparierbar und im Unterschied zu den Substantiven nicht artikelfähig und nicht durch Adjektive attribuierbar sind. Sie sind geeignet, substantivische, adjektivische oder artikelartige Funktionen zu übernehmen und dabei stellvertretende, verweisende oder kennzeichnende Aufgaben zu erfüllen.» [Grundzüge… 1981, с. 632].

По поводу данного определения можно сказать следующее. Как видно, в определении преобладает выражение «im Unterschied», и это не случайно. Местоимение сравнивается с другими частями речи, а именно с наречием, прилагательным, существительным. Отрицанием «nicht» авторы подчеркивают отличие местоимений от других частей речи и правомерность их выделения в отдельный класс. Называются основные свойства других частей речи и отсутствие таковых у местоимения. Местоимение выполняет свойства других частей речи, играет как бы подчиненную роль по отношению к этим частям речи. Этим определением подчеркивается самостоятельность тех основных отличительных признаков, которые присущи вышеназванным частям речи, а местоимения носят подчиненный, обслуживающий характер, так как они обслуживают сферу речевой деятельности. Вместе с тем у местоимения имеются и свои задачи.

Как уже отмечалось, частными функциями местоимений являются: соединительная, вопросительная, притяжательная, определительная, функция выражения взаимных отношений, противительная, функция указания на отсутствие лица. Частные функции отличают одну группу местоимений от другой. Иногда одна группа местоимений выполняет две и более функций, а одна функция может выполняться несколькими местоимениями.

Соединительная функция свойственна местоимениям, выступающим в роли союзных слов в сложном предложении. Она характерна для относительных местоимений.

Вопросительная, притяжательная функции характерны соответственно для вопросительных и притяжательных местоимений.

Определительная функция типична для указательных, притяжательных и относительных местоимений. Местоимения, для которых характерна эта функция, являются характеристикой лица или не-лица с точки зрения говорящего.

Функция выражения взаимных отношений свойственна взаимному местоимению «einander».

Противительной функцией обладают местоимения, находящиеся в отношении противопоставления: einer/keiner, etwas/nichts.

Функцию указания на отсутствие лица выполняет безличное местоимение «es».

Таким образом, говоря об общих и частных функциях местоимений, можно сделать вывод о том, что наличие нескольких функций наблюдается у большинства местоимений, что свидетельствует об их полифункциональности: указательные местоимения (дейктическая, заместительная, выделительная, конденсирующая, определительная); относительные местоимения (дейктическая, заместительная, выделительная, соединительная, определительная); вопросительные местоимения (дейктическая, заместительная, выделительная, вопросительная); притяжательные местоимения (дейктическая, заместительная, выделительная, определительная, притяжательная); личные местоимения (дейктическая, заместительная, выделительная, ролевая); неопределенные местоимения (дейктическая, заместительная, выделительная, противительная, конденсирующая); отрицательные местоимения (дейктическая, заместительная, выделительная, противительная, конденсирующая); взаимное местоимение (дейктическая, заместительная, выделительная, функция выражения взаимных отношений); возвратное местоимение (дейктическая); безличное местоимение (дейктическая: функция указания на отсутствие лица).

Таким образом, функции местоимений делятся на основные и специфические. В зависимости от контекста, местоимение может выполнять разные функции и, наоборот, одно местоимение может сочетать в себе несколько функций. Лишь возвратное и безличное местоимения выполняют одну из вышеназванных функций: дейктическую. Кроме данных местоимений остальные – полифункциональны. Ниже приводится таблица местоимений и выполняемых ими функций (таблица 1).

Таблица 1

2 Местоимения – открытый класс слов (Пополнение местоимений за счет слов других частей речи)

2.1 Прономинализация – основной путь пополнения класса местоимений

Обращая внимание на то, что части речи (в том числе и местоимения) не представляют собой абсолютно закрытый класс слов, Степанова М.Д. и Хельбиг Г. в свое время отмечали, что « «слова формируют словарный состав соответствующего языка, «открытый» и подвижный в своей основе: большинство слов относятся именно к «открытым классам» [Степанова, Хельбиг, 1978, с. 18]. К «открытым» классам относятся и местоимения.

Основным признаком процесса прономинализации является ослабление или даже полная утрата конкретного значения и приобретение словами других частей речи местоименного (дейктического) значения, т.е. лексикосемантический фактор. Таким образом, это расширение группы местоименных слов за счет развития у них местоименных значений.

Главным источником пополнения класса местоимений являются широкозначные слова. Благодаря им язык способен передавать определенное содержание в более сжатом виде. Широкозначность представляет собой благоприятную почву для местоименности. Местоименные же слова являются одним из путей эволюции широкозначных слов.

Данный пласт лексики очень разнообразен по своему содержанию в зависимости от ситуации употребления, что позволило Девкину В.Д. назвать их «диффузами» (ср. в физике «diffus» – диффузный, рассеянный: о свете). Это слова с «крайне расплывчатым, неопределенным содержанием» [Девкин, 1974, с. 32]. Одним из путей возникновения диффузов является десемантизация слова. По его мнению, типичными представителями «всезначащих диффузов» являются существительные «Zeug, Ding, Sache, Kram», т.е. семантически емкие слова, отличающиеся большой употребительностью [Девкин, 1974, с. 33].

Второй путь эволюции широкозначных слов – их превращение в полуаффиксы. Данный термин был введен Степановой М.Д. Наличие полуаффиксов как словообразовательных средств характерно для германских языков. Полуаффиксация – это особый, лексико-семантический способ словообразования. Переход самостоятельных лексем в словообразовательные средства рассматривается как определенная закономерность. Критериями полуаффикса служат: а) его безусловное формальное совпадение с основой (редко словоформой) свободно функционирующего слова; б) его этимологическая связь с данным словом, что исключает случайное совпадение по звучанию с неродственной основой; в) его большая или меньшая серийность, т.е. употребление не в одном, а нескольких (часто многих) словах; г) его семантическое сходство с соответствующим словом при большей или меньшей степени переосмысления [Степанова, 2000, с. 529].

2.2 Отношение местоименных слов к исконной части речи. Понятие «прономинальный ареал» местоименного слова

Итак, широкозначные слова представляют собой основной источник пополнения местоимений как части речи. Приток новых местоимений происходит из разряда существительных, глаголов, прилагательных, наречий.

Однако они не порывают связи со своим основным классом слов, а сохраняют все его основные особенности. По этому поводу Суник О.П. писал, что местоимения последовательно распределяются по четырем классам (существительные, глаголы, прилагательные, наречия), они образуют в каждом из них свои особые подклассы, выделяющиеся внутри этих классов по некоторым дополнительным основаниям, которые не отменяют основного принципа классификации [Суник, 2010]. Наблюдается обратная связь: все основные части речи – это источник пополнения класса местоимений, но в то же время они не порывают связи с той частью речи, к которой принадлежат.

Итак, местоименные слова употребляются как заместители номинаций лиц, предметов, действий, признаков. Образуется определенный круг слов, вместо которых употребляются данные слова. Совокупность прономинальных (местоименных) замен, на которые указывают местоименные слова, вместо которых они употребляются в качестве субститута, в монографии называется прономинальным ареалом местоименного слова. Прономинальный ареал местоименного слова довольно обширен, он включает в себя все первичные номинации, в роли которых выступают как отдельные слова, так и сочетания слов.

2.3 Прономинализация имен существительных в немецком языке

Прежде чем приступить к характеристике имен существительных, выступающих в местоименной функции в немецком языке, целесообразно сказать несколько слов о прономинализации в русском языке, так как представители отечественного языкознания внесли значительный вклад в разработку данной проблемы [Виноградов, 2001]; [Пешковский, 2001]; [Шахматов, 2007].

По поводу перехода слов из местоименных в неместоименные и обратно очень выразительно писал Пешковский А.М.: « …местоименными принято называть просто слова с предельно отвлеченным значением того субъективнообъективного типа, который выяснен выше. Поскольку эта «предельность» исчезает и отвлеченность убывает, слово из местоимения делается неместоимением…; поскольку же отвлеченность возрастает, слово неместоименное приближается к местоименным и при достижении предела делается местоимением. И всегда между той и другой областью имеется обширная область промежуточных слов, в которой живут «кандидаты» на ту или иную должность»» [Пешковский, 2001, с. 158]. И далее: «…Местоимения из-за своей отвлеченности везде являются «нарушителями порядка», везде создают особые подрубрики, особые комбинации, особые случаи. И своеобразие этих случаев, как бы они ни были разнообразны, в конечном счете сводится к своеобразию природы самих местоимений…» [Пешковский, 2001, с. 159].

Прономинализация широко распространена в немецком языке. Все местоименные существительные в немецком языке можно подразделить на две группы: 1) антропонимичные (антропонимы), во главе с существительным «Mensch», выделение этой группы происходит на основе самой общей номинации «человек». В свою очередь, эта группа распадается на две подгруппы, что осуществляется на основе биологического пола, а именно: Mann / Frau; Junge, Bursche / Mädchen. 2) неантропонимичные местоименные существительные (неантропонимы), т.е. слова с предметной референцией, у которых отсутствует сема «человек». К таким существительным относятся слова «Ding, Sache, Werk, Zeug».

Перейдем к рассмотрению слов первой группы. Основным представителем данной группы является местоименное существительное «Mensch», которое и будет описано более подробно. Процесс прономинализации слова «человек» отмечается и русистами. Однако, прономинализация соответствующего существительного произошла в немецком языке значительно раньше, чем в русском, что свидетельствует о том, что для немецкого языка этот процесс представляет собой более ранний этап исторического развития.

В древневерхненемецкий период развития языка существовали два слова: корневое «man» и производное «manisko» (man + isko). Слово «man» уже в древневерхненемецкий период употребляется с обобщенным значением, которое не подразумевало конкретного человека [Grimm, 1837, с. 220]. Следовательно, местоименное значение слово «man» приобретает еще в древневерхненемецкий период.

Со средневерхненемецкого периода слово «man» употребляется в значении «Leute, Menschen» и вообще «Mehrheit»: do verbot der keiser, man sulde den gesten keine speise verkouffen [Grimm, J., Grimm, W. 1885, с. 1521].

Местоимение «man» имело и более частное значение, именуя какой-либо неопределенный субъект («man» в значении «einer, jemand») [Grimm, J., Grimm, W. 1885, с. 1520– 1521].

Существительное «manisko, menisko» было в древненемецком языке только мужского рода. Начиная со средневерхненемецкого периода, наряду с этой формой распространяется форма «mensche», которая служила также номинацией лиц женского пола.

Современное состояние эта форма приобретает со средневерхненемецкого периода, в ранних памятниках которого встречаются еще формы «menniske, mennische, menesche», а также форма «mennisk» (с редукцией безударного гласного), позднее же – «mensche» и «mensch» [Grimm, J., Grimm, W. 1885, с. 2021].

В древневерхненемецкий период появляются сложные слова «eoman, ioman, iaman» (наречия «eo-, io-, ia-» +местоимение «man»). Вторая часть этих слов «-man» существует в таком виде вплоть до ХVI века, однако уже раньше встречаются случаи присоединения «t, d» к концу слова (в нижнее – и верхненемецких источниках): da das honig an dem ersten anplick iemant hin zuo lad [Grimm, J., Grimm, W. 1877, с. 2301]; в алеманском диалекте с XVI века употребительна форма «iemand». В дальнейшем происходит йотизация начальной гласной (i > j), которая постепенно распространяется на другие диалекты (iemant > jemant). Современная форма «jemand»встречается у М.Лютера, однако в верхненемецких диалектах еще долго сохраняется начальная позиция гласного, которая не исчезла и до настоящего времени в некоторых диалектах: kärnt.: iemp, eamp «jemand» [Grimm, J., Grimm, W. 1877, с. 2301 – 2304].

В результате слияния наречия «nie» с местоимением «man» образуется отрицательное местоимение: ahd. neo – man, nio– man, nia – man, nie –man. Вследствие безударного положения «man» происходит редукция безударного гласного: niemen. До XVI века сохраняется средневерхненемецкая форма «niemen, nieman», но без всякого окончания. В дальнейшем, как и у «jemand», происходит и здесь присоединение «-t, – d» (ein epithetisches «-t, – d»): mhd. niemant. В городских хрониках появляется форма «niemat» в результате выпадения конечного «-n» [Grimm, J., Grimm, W. 1889, с. 824 -828].

Итак, в древневерхненемецкий период происходит прономинализация слов «man, mannisko». Спустя века осуществляется повторная прономинализация существительного «Mensch». Данное слово, как и другие в местоименной функции, не претерпевает каких-либо фонетических и морфологических изменений, меняется лишь семантика этого существительного, происходит его десемантизация.

Слово «Mensch» может употребляться как в своем основном значении, обозначая человека как биологическое существо высшего порядка, так и в функции местоименного слова. Для доказательства того, что слово «Mensch» может употребляться в местоименной функции, был использован метод субституции, т.е. возможность замены данного слова местоимениями «man, jemand, niemand, jedermann…».

Существительное «Mensch», выступая в своем основном значении, обозначает человека как живое существо наивысшего порядка в отличие от представителей животного мира. Вот что значится по этому поводу в словаре Вариг Г. [Wahrig G.]: «durch bestimmte biologische Merkmale (besonders aufrechter Gang, stark entwickeltes Großhirn, Schädelform) gekennzeichnetes, mit der Fähigkeit zu Vernunft u. Sprache, zu sittlicher Entscheidung, schöpferischer, geistiger u. materieller Tätigkeit (u. damit Kultur) u. zu Individualität bei grundsätzlicher Gesellschaftlichkeit ausgestattetes u. dadurch von allen Tieren unterschiedenes (höchstes) Lebewesen» [Deutsches Wörterbuch, 1982, S. 249]. Сходную дефиницию находим в словарях Дроздовского Г. [Duden, 1998], Клаппенбах Р. и Штайница В. [Wörterbuch der deutschen Gegenwartssprache, 1980].

Таким образом, основным значением существительного «Mensch» следует считать номинацию человека как земного жителя со всеми присущими ему биологическими, психическими, интеллектуальными, социальными качествами. В качестве примеров можно привести следующие словосочетания: Mensch und Tier, Mensch und Natur, das Wesen des Menschen, Mensch und Umwelt, die Bedürfnisse des Menschen.

Следующим случаем употребления слова «Mensch» в его основном значении является обозначение им конкретного представителя рода человеческого, конкретного человека, лица женского или мужского пола: «Alle schwiegen, und selbst ein so ungebildeter Mensch wie der Baldur spürt, dass dieses Schweigen nicht bei allen Zustimmung bedeutet…» [H. Fallada, Jeder stirbt für sich allein, S. 15].

Таким образом, это два случая употребления слова «Mensch» в его обобщенном и конкретном значениях. Однако, имеется еще одна сфера употребления данного существительного как автосемантичной номинации: данное слово входит в состав устойчивых словосочетаний, где оно в ряде случаев выступает в своем основном значении. Среди них можно назвать: а) крылатые слова, высказывания великих личностей: Es wächst der Mensch mit seinen größeren Zwecken (Schiller), Edel sei der Mensch, hilfsreich und gut [Goethe]; б) пословицы, поговорки: Des Menschen Wille ist sein Himmelreich; Böse Menschen haben keine Lieder…; в) устойчивые сочетания нефразеологического типа: auf solche Menschen kann man sich verlassen.

Сказанное выше иллюстрирует употребление слова «Mensch» в его основном значении. Наряду с ним данное существительное часто употребляется и в местоименном значении.

Учитывая то, что существительное «Mensch» может обозначать лиц как мужского, так и женского пола, можно утверждать, что оно – гипероним по отношению к таким существительным-гипонимам как «Frau, Mann, Junge…». Круг лексем, под которые подходит номинация «человек», очень обширен, все эти слова, как отмечалось выше, образуют прономинальный ареал данного местоименного существительного.

Приведем случаи употребления слова «Mensch» вместо слов из прономинального ареала данного местоименного существительного: а) «Mensch» вместо «Häftling». В своем романе «Nackt unter Wölfen» Апиц Б. пишет, что в концентрационном лагере «Бухенвальд» томились пятьдесят тысяч человек. Один из руководителей лагеря – Клуттиг ненавидит заключенных, не видит в них людей, а только рабочую силу. Его страх перед возмездием выражается в следующих словах: «Wissen wir, ob die Schweine nicht schon geheime Verbindung mit dem Amerikaner haben? Der schickt ein paar Bomber und bewaffnet in einer Nacht das ganze Lager…Das sind immerhin 50 000 Menschen» [Apitz, S.43]. Хотя он и называет заключенных людьми, но это делается только для вида, чтобы обратить внимание на количество, основное же слово Клуттига для характеристики этих людей – Gesindel, Affe, Hund…; б) «Mensch» вместо «Einwohner, Landsleute»: «Röder trat auf die Straße. Er wischte sich das Gesicht mit dem Ärmel. Nie hatten ihn Menschen so sonderbar angesehen…» [Seghers, S.68]; в) «Mensch» вместо «Verkäufer, Angestellter»: «Aber sie sagen natürlich, dass sie einen Menschen nicht dafür bezahlen, daß er nett ist, sondern dass er eben viel Hosen verkauft…» [H. Fallada, Kleiner Mann – was nun? S.192]; г) «Mensch» вместо «ein Arbeitsloser»: «Massen von Menschen sind da, grau in der Kleidung, fahl in den Gesichtern, Arbeitslose…» [H. Fallada, Kleiner Mann – was nun? S.134]; д) «Mensch» вместо «Fahrgast»: «Es klingelte auf dem Hauptbahnhof, die Abfahrt des Zuges wurde angeklingelt. Wie ausgeschieden aus dem Leben saßen Menschen in Wartesälen…» [Becher, S.41].

Возможно выделение еще целого ряда подобных случаев, что говорит о том, что данное существительное является ярким представителем широкозначных слов, обладающих обширным прономинальным ареалом.

Существительное «Mensch» может выступать в функции местоимения третьего лица, назначение которого – замещение названного прежде имени, чтобы «выключить скучные повторения одного речения», по словам Ломоносова М.В. [Ломоносов, 1982, с. 406]: Der Hauptheld des Romans «der Tunnel» ist Mac Allan. Dieser Mensch (= er) widmete sein ganzes Leben dem Bau des Tunnels. Такое употребление местоименного существительного «Mensch» часто обусловлено стилистически: оно дает возможность более конкретно охарактеризовать лицо, о котором идет речь.

В обиходно-разговорной речи местоименное существительное «Mensch» употребляется как грубое, фамильярное обращение, а также в восклицаниях удивления, испуга, восхищения [Вариг Г.], [Дроздовский Г.], [Клаппенбах Р.]: а) Mensch, Karl, da hast du aber noch mal Glück gehabt, was? Mensch, das habe ich aber nicht gedacht! Mensch, das ist prima! (удивление); б) Mensch, hör doch auf! Mensch, du spinnst wohl! Hau ab, Mensch! (грубое обращение); в) Mensch, wenn wir das eher gewusst hätten! (восхищение); г) Tu mir doch den Gefallen, Mensch! (просьба). В данных случаях, выступая в роли обращения, существительное «Mensch» выполняет фатическую (контактоустанавливающую) функцию. Подобного рода функция местоименного слова «Mensch» близка к междометной.

В немецком языке имеется также омоним к существительному «der Mensch» «das Mensch /die Menscher». Этому существительному также свойственна местоименная функция. Оно является номинацией публичной женщины, ведущей аморальный образ жизни (с пейоративной окраской). Уже тот факт, что данное существительное среднего рода, говорит о презрительном отношении к человеку, который уже не является полноправным членом общества, а относится к опустившимся людям («das»,вероятно, что-то среднее между человеком и нечеловеком). До XVII века данное слово употреблялось и без оттенка пренебрежительности в значении «Dienstmagd, Weibsperson». В XVIII веке произошла деградация значения слова, преимущественно в разговорной речи.