Текст книги "Как я не построил карьеру"

Как я не построил карьеру
Фёдор Владимирович Шнайдер

© Фёдор Владимирович Шнайдер, 2017

ISBN 978-5-4490-1335-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Выписка из трудовой биографии

1991—1996 гг. – учеба в УГНТУ

1996—1997 гг. – работа помощником бурильщика по эксплуатационному и разведочному бурения скважин

1997—2002 гг. – работа на различных должностях Планово-экономического отдела в Когалымском Управлении Буровых Работ, Западно-Сибирском филиале ООО «Лукойл-Бурение»

2002—2008 гг. – начальник Планово-экономического отдела ООО «Нефтекамское Управление Буровых Работ» ОАО АНК «Башнефть»

2008—2010 гг. – начальник отдела Планирования и экономического анализа ООО «Башнефть-Бурение»

2010—2013 гг. – директор департамента Экономики и планирования ООО «Башнефть-Бурение»

2013—2017 гг. – начальник Планово-экономического отдела ООО «Таргин Бурение»

Как я стал самостоятельным человеком

Родился я в провинциальном городке одной из автономных советских социалистических республик между Приволжьем и Уралом в 1974 году. Родители были служащими в промышленном предприятии, связанном с добычей нефти. Во время учебы в школе, ни в чем себя особо не проявил – ни в творчестве, ни в спорте. Но учился хорошо, средненько бегал на лыжах, играл за школу в волейбол, собирал не очень сложные поделки в радиокружке дома Пионеров. Так получилось, что окончание средней общеобразовательной школы год в год совпало с развалом Советского союза и началом многим знакомой Эпохи «Лихих 90-х». Несмотря на то, что семья моя, по тем временам, была не бедной (отец находился в долгосрочной командировке в одной из стран ближнего востока), было решено на учебу далеко от дома не уезжать. Связано это решение было, в первую очередь, с безопасностью для жизни и здоровья моих и спокойствия родителей.

За плечами выпускные школьные экзамены, вступительные в институт, конкурс 8 человек на место и в результат я – студент экономического факультета Уфимского Нефтяного института, а с третьего курса – Нефтяного Университета. Экономические преобразования, происходящие в стране с 1991 по 1996 годы, все больше и больше вселяли в меня веру в правильность выбранной мною специальности для дальнейшего построения успешной карьеры.

Как я не стал брокером

Параллельно с учебой в Институте в 1992 году я с отличием окончил курсы биржевого бизнеса при Уфимской Товарно-Фондовой Бирже и получил распределение на работу в одну из брокерских контор Уфы. Время для бирж было золотое! Одни и те же партии товара кочевали по торговым площадкам страны, на каждом круге наворачивая на себя прибавочную стоимость. Еще бы – в стране гиперинфляция достигала уровня 25—30% в месяц. Однако, несмотря на кажущееся благополучие, моя работа закончилась распределением по хозяйственным магазинам города партии Олифы. После разговора с отцом, пониманием невозможности совмещения получения высшего образования с работой брокером, угрозой службы в армии при отчислении из Института, было принято решение оставить УТФБ и сосредоточиться на учебе. Многими годами позже, я посетил Лондонскую нефтяную биржу. Скажу честно, очень нервозная, эмоционально тяжелая работа. Тут нет карьеристов – люди в молодом возрасте «срывают куш» и уходят. К сожалению, а может быть и к счастью, статистики о продолжительности жизни биржевых брокеров не существует.

Вывод из данной ситуации очевиден: Посещение курсов биржевого бизнеса пошло мне на пользу – я получил новые знания, познакомился с интересными людьми, приобрел пусть небольшой, но опыт. Но, как показало время, период процветания бирж в нашей стране был недолог и бросать ради этого Институт не стоило.

Как я не стал банкиром

Эта история короткая, но для полноты картины, все же включена в повествование. Вслед за бурным расцветом и последующим затуханием бирж, последовал расцвет банков. И именно перед выпускным государственным экзаменом к нам в Университет приехали представители вновь созданного банка «Башкирский кредит» и провели тестирование. Хочу сразу добавить, что кафедры экономики (одна для нефтяников, другая для нефте-переработчиков и сбытовиков) Нефтяного университета в ту пору считались очень сильными, чем, собственно и объясняется большой конкурс на поступление в ВУЗ. В результате около 15 человек из 40 учащихся двух групп на потоке, стали работниками этого кредитно-финансового учреждения. Предпочтение отдавалось выпускникам, постоянно проживающим в Уфе, поэтому меня сильно не уговаривали, но при желании, можно было проявить настойчивость и стать банкиром.

Так было положено начало процесса выбора места работы и построения карьеры после получения высшего образования. Сказать честно, никогда не любил банки и банкиров, рынки и торговцев, муниципалитеты и чиновников, предпочитая сферу материального производства. Производства, тенденции к восстановлению которого, после разрухи 90-х, уже начали постепенно появляться к началу 2000-х.

Как я не стал научным работником

Итак, позади учеба в Нефтяном Университете и я, с дипломом инженера-экономиста с неплохим средним баллом 4,45 еду на поезде Уфа-Нижневартовск с огромным желанием присоединиться к многомиллионному коллективу покорителей недр Западной Сибири. Направление было выбрано не случайно – нефтяная отрасль в Западной Сибири первой отошла от кризиса и жизнь людей, имеющих к ней отношение, выглядела заметно лучше по отношению к средней полосе России. Трудоустроиться я должен был в проектный институт НижневартовскНИПИнефть по договоренности друзей моих родителей. Во время беседы с заместителем по науке, мы решили, что для меня было бы полезным поработать немного оператором по добыче нефти, чтобы с низов, так сказать, изучить производственный процесс. Не вопрос. Я уже оформляюсь в отделе кадров очень известного в определенных кругах предприятия – НГДУ «Самотлорнефть». Директор в резолюции к заявлению написал: «Оператором 4 разряда», но в отделе кадров выяснилось, что такой вакансии нет, и мне предложили устроиться слесарем 3 разряда базы производственного обслуживания. «Спасибо» я, вроде бы, сказал, а вот «До свидания» уже не помню. В, общем, «прокатили» меня по классической схеме. Вдобавок меня арестовали на железнодорожном вокзале во время покупки обратного билета, поскольку город закрытый и находиться в нем без регистрации нельзя. Пришлось побегать по учреждениям и сберкассам для оформления регистрации на три дня, после чего мне продали заветный обратный билет на поезд Нижневартовск-Уфа. Уезжал я без всякого сожаления – город Нижневартовск меня не принял, ну вообще, никак.

Как я понял немногим позже, меня просто-напросто «прокатили». Либо по причине того, что неудобно было отказать в просьбе, либо просто, что называется «по доброте душевной», должностное лицо пообещало устроить меня на работу. Когда дошло до дела, меня просто спустили вниз по лесенке до того уровня, который меня уже не устраивал. В итоге, вроде и не выгнали, но и не устроили.

Как я стал буровиком и не стал работником налоговой инспекции

Поскольку 1996 год еще не дотягивал до того времени, когда перед свежеиспеченным выпускником экономического факультета технического ВУЗа был более-менее достойный выбор места работы по специальности, я стал помощником бурильщика эксплуатационного и разведочного бурения на нефть и газ 4 разряда. Вот это достижение! Вахта в день, вахта в ночь, то в нефти, то в растворе до трусов, но такой гордости за работу, на которой я в то время работал, у меня не было никогда вплоть до сегодняшнего дня.

Однажды, во время ночной вахты со мной произошел интересный случай. Стояли на ОЗЦ (ожидание затвердевания цемента) после заливки колонны. Вахта меняла тормозную ленту лебедки, а поскольку инструмент лежал на мостках, бурильщик вручил мне ведро с мочальной кистью и дал задание смазать резьбы. Масло нам не завозили давненько, емкость оказалась пустой, и бурильщик отправил меня к работающей нефтяной качалке набрать нефти через кран для отбора проб. Была поздняя осень, темнота, хоть глаз выколи. Нащупал я тот краник, поставил под него ведро, провернул на отворот 3—4 оборота. Сначала побежала тонкая струйка нефти, а потом пошло шипение и вместо жидкой фазы стал выделяться преимущественно газ. Такими темпами ведро у меня наполнялось бы до утра, и, для ускорения процесса, я сделал еще несколько поворотов крана и, о боже, резьба закончилась и он выскочил! Фонтан был шумный и брызгал во все стороны, я в панике бегал вокруг устья скважины и крутил подряд все задвижки – ничего не помогало. На мои крики прибежал бурильщик – остановил двигатель привода станка-качалки, перекрыл нефтесборную линию и все прекратилось. Отдышавшись, начали искать злополучный кран, облазили с фонариком каждый сантиметр прилегающей территории и, догадайтесь где его нашли? На дне ведра, до краев наполненного нефтью! Жаль было выливать с таким трудом добытую жидкость, поэтому полез прощупывать дно рукой, засучив рукав до плеча. Самым смешным моментом в этой истории была моя встреча с коллегами на освещенной территории роторной площадки, где они завершали работу по замене тормозной ленты – все сначала оторопели от вида помощника бурильщика негроидной расы около удмуртской деревни средней полосы России. Потом я долго оттирался ветошью от нефти. А под утро выпал пушистый белый снег, да так плотно лег, что черное пятно вокруг вновь запущенной в работу нефтяной качалки, укрыло, что помогло нам избежать шумихи от экологической, пусть и маленькой, но катастрофы.

Конечно, я понимал, что эта работа для меня ненадолго – задержишься на срок больше года, и уже труднее будет найти работу по специальности, поэтому поиски работы продолжались. В итоге мне было назначено собеседование в одной из процветающих структур того времени – Налоговой инспекции. Сегодня смешно сказать, но важным преимуществом работы налоговиком того времени была бесплатная униформа и оплата проезда на отдых в период очередного отпуска. Успешно прошел собеседование, был определен в отдел работы с физическими лицами. Прийти для оформления назначили после ноябрьских праздников через 10—12 дней. Время прошло незаметно, и, так оказалось, что именно в тот понедельник у меня была дневная вахта на буровой! Выбор был сделан без долгих раздумий. Налоговые инспекции и налоговиков, оказывается, я тоже не люблю.

Рабочим по найму после этого (на момент написания книги) я никогда больше не работал. Это, скажу я честно, было круто! Но, все для определенной последующей цели и для определенного возраста. Работать на буровой продолжительное время очень тяжело и очень опасно. А работать в налоговую инспекцию, я, наверное, все равно бы не пошел.

Моя работа и карьера в ЛУКОЙЛе

Одна из наиболее ярких и запоминающихся страниц моей жизни – работа в нефтяной компании «Лукойл», в городе Когалым. С задержкой по метеорологическим условиям (метель с видимостью менее 5 метров) 2 апреля 1997 года рейсом авиакомпании Когалым-авиа я вылетел уз Уфы в Когалым. Суровый северный город встретил голубым небом, ярким солнцем, искрящимся и похрустывающим под ногами снегом. Когалымское Управление буровых работ имело в своем составе 2 крупные экспедиции и насчитывало около 40 буровых бригад и 25 бригад освоения. Объемы работ колоссальнейшие! Я думаю, в то время это было самое крупное обособленное предприятие, осуществляющее буровые работы в мире. Входило оно в состав Западно-Сибирского филиала ООО «ЛУКОЙЛ-Бурение». Я был принят на должность экономиста 2 категории планово-экономического отдела. Местом проживания мне определили комнатку в фанерной общаге Вахта-80 размерами 2х5 метров с шкафом, столом, кроватью и тумбочкой. Про мою жизнь на Севере продолжительностью около 5 лет можно написать отдельную книгу, поэтому остановимся на работе. Коллектив отдела насчитывал 6 женщин разного возраста, встретили меня хорошо, за то что я отниму их хлеб никто даже не переживал, поскольку знали – мужчина долго «на низах» не задержится. Я очень благодарен своему первому коллективу после буровой – и за доброе отношение и за помощь в овладении первыми навыками работы по специальности, полученной в ВУЗе. Стоит отметить, что и работодатель не скупился на развитие своих кадров. Я дважды проходил серьезное обучение. В 1997 году в Лондоне в Институте директоров изучал международную систему бухгалтерского учета и в 1998 году в Москве повышал квалификацию по теме «Ценообразование в строительстве скважин». В 1999 году принимал участие в совещании руководителей экономических служб НК «Лукойл», в г. Пермь.

Менее чем через 2 года я получил должность заместителя начальника отдела и, немногим позже, в рамках проводимой реструктуризации-централизации меня отправили на повышение ведущим экономистом ПЭО Западно-Сибирского филиала. Теперь я курировал работу семи обособленных предприятий: четырех буровых, транспортного, по отсыпке кустовых площадок и по снабжению. Через год мои труды увенчались успехом – я стал заместителем начальника планово-экономического отдела Западно-Сибирского филиала ООО «Лукойл-Бурение». Скажу без преувеличения – работал я очень много, включая выходные дни, вечера и даже по ночам. Всякое бывало. Руководство на меня рассчитывало, и я изо всех сил старался не подвести – брался и делал любую работу, причем быстро и качественно. От того и стал для меня обидным и оскорбительным тот факт, что после ухода на повышение в управляющую компанию начальника отдела, на ее место взяли женщину со стороны. Прежним местом работы этой дамы было совместное нефтедобывающее предприятие, в котором она принимала объемы работ по бурению одной буровой бригадой. Через 2 недели после трудоустройства она взяла очередной отпуск (по договоренности со своей подругой – главным экономистом) на полтора месяца, затем два месяца мы работали вместе и на этом мое терпение закончилось. Так уж раньше велось в нашем коллективе, что работали все, включая начальника отдела и, раз уж новый человек хочет внедрить в коллективе несколько иной стиль работы – только руководить и делегировать задания, я не возражаю. Но пусть тогда он это делает со знанием дела и до конца, а не заставляет меня вместе с ней ходить на совещания, не передает мне трубку телефона, чтобы я выслушал задание от руководства сам, а потом ей объяснял, как выполнил тот или иной расчет и так далее. В общем, я написал заявление на увольнение. Во время срока двухнедельной отработки, кто только не вел со мной беседы, имеющие целью уговорить меня остаться. Даже вызывали в Самару к руководству управляющей компании для разговора о моих дальнейших перспективах карьерного роста, которые после двух-трех лет на севере, предполагали мою работу в зарубежном проекте с дальнейшим трудоустройством в столице нашей Родины. Обещали решить мой жилищный вопрос – был озвучен адрес квартиры, которую я получу в беспроцентную рассрочку от предприятия. Честно сказать теперь – меня не нужно было уговаривать, я и сам очень хотел продолжить работать в этом предприятии! Увы, присутствовал еще ряд причин личного характера, которые в существенной степени повлияли на мое решение. Забегая чуть вперед, хочу сказать, что спустя 2 месяца после моего ухода, уволилась и начальница отдела, а мне еще в течение года звонили бывшие коллеги с просьбой вернуться и возглавить отдел.

Долгое время работа на севере оставалась самым ярким пятном в моей трудовой биографии. Там прошло мое становление как профессионала. Причем происходило это очень стремительными темпами, особенно в последние два года работы. В средней полосе России такого карьерного роста за сравнительно небольшой отрезок времени тогда добиться было просто невозможно. Сейчас может быть и не нужно уметь управлять самолетом, чтобы стать генеральным директором Аэрофлота, а раньше на такие вещи обращали внимание. Поэтому, особенно молодежи, не обремененной семьей и детьми, я рекомендую начать свою трудовую карьеру в местах, где на должностной оклад начисляется районный коэффициент и северная надбавка.

Моя работа и карьера в БАШНЕФТИ

В Башнефть я вернулся в конце 2001 года на должность начальника планово-экономического отдела Филиала – Нефтекамское Управление буровых работ.

Башнефть того периода была компанией, мягко говоря, не прогрессивной, а скорее всего, даже, отстойной. Коллектив отдела состоял и 9 женщин, из которых три пенсионного, а четыре пред-пенсионного возраста. Ритм работы постоянно наталкивал меня на мысль, что я уже сам нахожусь на пенсии. Между тем, я постоянно что-то рассчитывал, готовил документы, подписывал Заказчиками, ездил в командировки по различным делам в Компанию. Кроме Башнефти, бурили в Оренбургской области, Удмуртии, казалось бы, работа должна кипеть, но это не север и темп работы здесь совершенно другой. Вялотекущую несрочную работу я распределял среди своих бабушек-старушек, вещи серьезные и срочные делал сам. Кроме прочего, были у моих работниц функциональные обязанности, сложившиеся еще при царе Горохе – что-то совершенно ненужное делать и аккуратно подшивать в папки. Я ничего не стал менять, поскольку не имело смысла делать ломку в таком возрастном коллективе ради непонятно чего – ни внешняя среда, ни внутренняя не бросали абсолютно никаких вызовов. В период этого «застоя» я обзавелся семьей – женился, родилась дочь, мы с семьей проводили вместе очень много времени, часто ездили отдыхать в санатории, на курорты. Так продолжалось до 2008 года, когда в Компании было принято решение о консолидации буровых предприятий.

БАШНЕФТЬ Рахимова

Так, с 01.10.2008 года образовалось ООО «Башнефть-Бурение», в состав которого на правах филиалов вошли три управления буровых работ – Уфимское, Нефтекамское и Туймазинское. Я был назначен начальником отдела планирования и экономического анализа. Касательно численно-квалификационного состава, что называется, из крайности в крайность – сплошная молодежь. К моим функциональным обязанностям прибавились HR-дела. Новый офис в Уфе, новые кабинеты, мебель, оргтехника. Вперед! На ходу составлялись и утверждались штатные расписания, положение об оплате труда, премировании, перезаключались доходные договора с Заказчиками, внедрялось программное обеспечение бухгалтерского учета и отчетности ликвидировались старые Общества. Голова шла кругом, домой приезжал только переночевать на 10—12 часов и снова на работе. Не все это выдержали, но двое парней из того «стартового» состава до сих пор трудятся со мной вместе и достигли определенного служебного роста.

Системная БАШНЕФТЬ

Тем не менее, Башнефть того времени оставалась закрытой и, в каком-то смысле, отсталой компанией, как в плане корпоративного управления, так и происходящих бизнес-процессов. Более-менее продвинутыми были буровики, поскольку осуществляли строительство скважин для ОАО «ТНК-ВР», ПАО НК «Роснефть» и других «продвинутых» заказчиков.

В таком состоянии в конце 2008 года Башнефть сначала перешла под управление АФК «Система», а в начале 2009 года была осуществлена сделка купли-продажи. Изменения в Компании стали происходить стремительно. Сначала прибыла «зондеркоманда» из Удмуртии, люди не слишком умные, но очень амбициозные и полные решимости осуществить перемены, в которых заинтересован новый акционер. В процессе ломки «старого мира» постепенно прибывал менеджмент более высокого уровня, менялся, на более современный, подход к корпоративному управлению, отправлялись «в утиль» старые управленческие кадры. Не обошли перемены и предприятие, в котором я работал. Весной 2010 года уволили генерального директора – назначили нового. Предприятие на тот момент времени уже второй год работало убыточно, поскольку со сменой собственника резко упали инвестиции в строительство новых скважин и, соответственно объем работ по бурению. Само собой, старое руководство не решалось производить сокращение персонала, хотя около 2 тыс. человек фактически находились без работы. Руководство компании сообщило, что финансовой помощи от них не будет, и поставило задачу произвести сокращение персонала и вывести предприятие по итогам 2010 года на прибыль. Мне была поручена задача – разработать краткосрочную стратегию и план мероприятий по выходу на рентабельную работу. Что я, собственно говоря, и сделал. Документ утвердили на Правлении и реализовали на 100%. При этом сохранили пропорциональность и ритмичность работы производственных подразделений, нарастили объемы работ в Западной Сибири и не допустили массового сокращения персонала. Пожалуй, это был самый яркий и запоминающийся этап моей трудовой деятельности. Генеральный директор часто и запросто делегировал мне проведение важных совещаний с руководителями подразделений, поездки в Компанию с докладами на Правление по текущим вопросам и на Совет директоров с отчетностью и так далее. За это время я познакомился с большим количеством работающих в Башнефти классных специалистов, заслуживающих уважения. Даже те, кто пришел работать в нефтянку с пивзавода, чайной фабрики или Детского мира, принесли с собой много новшеств, которые дали новый импульс в развитии Компании.

Между тем, в моем предприятии еще раз был назначен новый генеральный директор, не слишком высоких моральных принципов, и дела мои стремительно пошли на спад. Дело в том, что ряд приближенных к директору, руководителей, начали интенсивно инициировать проведение непонятных расходов, на закупочных процедурах стали появляться конкурентные предложения, напечатанные на одном принтере и отправленные из одного почтового отделения. Я такие вещи пресекал на корню, и тем самым препятствовал лоббированию определенных компаний и получению откатов некоторыми из моих коллег. Ответные действия руководства иначе как, подлостью, не назовешь – директор забрал у меня служебный автомобиль, мотивируя необходимостью снижения расходов. Наладил мониторинг за прохождением мной турникета, на предмет опозданий и отлучек с рабочего места. Поскольку я вожу автомобиль и работаю в режиме «восьмичасового» рабочего дня с 8—00 утра до 8—00 вечера, ни одна из подобных мер не приносила ему желаемого результата.

В один из дней, я неважно себя чувствовал и спустился на улицу подышать свежим воздухом. Каково же было мое удивление, когда по возвращению я застал в своем кабинете двух сотрудников службы безопасности и двух понятых. Один старательно фотографировал документы на рабочем столе, второй составлял Акт о том, что я оставил незакрытой на замок дверь кабинета, в котором на столе находились документы с подписью «секретно». После завершения этого, не очень лицеприятного, процесса, мои коллеги (и безопасники и понятые) искренне передо мной извинились, поскольку в коллективе я пользовался уважением. Через полчаса позвонил генеральный директор, ехидно спросил о моих ощущениях после произошедшего события, вежливо попросил согласовать три сомнительных расходных договора, иначе получу выговор с лишением премии. В итоге договора я выбросил в урну, а за инцидент получил всего лишь устное замечание, благодаря содействию вице-президента по безопасности Башнефти, который был другом моего непосредственного руководителя в Компании.

На определенном этапе менеджментом АФК «Система» было принято решение о разделении добывающих и сервисных активов, в результате чего Башнефть продала буровиков, ремонтников и транспортников АФК «Система» для последующего объединения в Холдинг. Так появилась, небезызвестная в определенных кругах, компания «Таргин». Я к тому времени стал уже взрослым и самодостаточным человеком, всегда готовым к любой новой и серьезной работе. Но, к моему глубокому разочарованию, усилиями руководства Холдинга, все разваливалось на глазах. Инвестировали колоссальные средства в новое оборудование, при этом имели постоянные штрафы за превышение норматива ремонтного времени. Организовали производство не востребованных долот, закупили комплекты никому не нужной телеметрии. На территории производственной базы построили загон для оленей. Оставалось еще немного до разбивки шатра (благо позволяет территория) и организации цирка Шапито.

БАШНЕФТЬ Роснефтевская

Описанные выше события не могли происходить бесконечно и, логическое завершение, все-таки наступило. Это уже «новейшая история» о том, как нефтяная компания «Башнефть», а немногим позже, и нефтесервисный холдинг «Таргин» были приобретены нефтяной компанией «Роснефть».

Как Вы поняли, свою работу в Башнефти я условно разделил на три периода, один из которых можно охарактеризовать как застойный, второй, напротив, с активным началом и периодом стабилизации, ну а третий в самом начале и оценивать его рано. Сегодня, оглядываясь назад, я сожалею, что не использовал довольно-таки длительный по времени первый период для получения дополнительного образования, типа Академии госслужбы при президенте или МВА. Хоть стоимость подобного обучения за свой счет и выглядела на тот момент для меня дороговато, эти инвестиции окупились бы в дальнейшем с лихвой. В любое другое время у меня для этого катастрофически не хватало времени. Можно было бы этим заняться сейчас, но я на 3—5 лет выбрал хобби несколько иного характера. Так что до 45 лет точно останусь без дополнительных регалий в плане образованности.